CC BY
146
Т. А. Фленина
СЕТЕВАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ В САМОСОЗНАНИИ РОССИЙСКОЙ МОЛОДЕЖИ
В статье приведены результаты эмпирического исследования феномена сетевой идентичности в самосознании российской молодежи с участием 252 испытуемых посредством комплекса психодиагностических средств, в том числе и авторского опросника «Аспекты сетевой идентичности».
Ключевые слова: сетевая идентичность, киберпсихология, молодежь, социальные сети, Интернет.
T. Flenina
ONLINE IDENTITY IN SELF-CONSCIOUSNESS OF THE RUSSIAN YOUTH
Results of empirical research of the phenomenon online identity in self-consciousness of Russian youth is shown in the article. The data includes of252 subjects through a set of psycho funds also by the author's questionnaire «Aspects of network identity. »
Keywords: online identity, social networks, infomedia, internet.
Современная российская молодежь активно включена в трансформационные процессы информационного общества. Повседневная жизнь молодых людей тесно связана с интернет-технологиями, позволяющими им взаимодействовать в сетевом пространстве. В результате чего изменяются традиционные способы общения, взаимодействия и поведения людей, наполняя новыми смыслами и значениями самосознание личности. Подвержены изменениям и базовые идентификационные структуры личности, что на примере технически отзывчивой молодежи, на наш взгляд, наиболее ярко проявляется. Определить полюс этих изменений пытается современная психологическая наука. В частности, многие исследователи выделяют новые феномены самосознания, такие как сетевая идентичность. Проведенный ранее теоретический анализ современных исследований, позволяет нам принимать за сетевой идентичностью метастабильное образование и многокомпонентный феномен, представляющий всю совокупность текстовых и визуальных компонентов сетевого облика человека, которые отражают реальные аспекты личности, а так же степень переживания значимости этих аспектов, на основе которой он строит свое взаимодействие в сети Интернет [4].
На основании междисциплинарного подхода к изучению феномена сетевой идентичности [4] для выявления роли и места сетевой идентичности в самосознании российской молодежи было проведено эмпирическое исследование с участием 252 испытуемых посредством комплекса психодиагностических средств, в том числе авторского опросника « Аспекты сетевой идентичности», теста-опросника еамоотношения (В. В. Столин, С. Р. Пантелеев) и ценностного опросника (ЦО) С. Шварца. Результаты корреляционного анализа приведены в виде таблицы, где жирным выделены значимые корреляционные связи. Корреляционный анализ проведен при помощи критерия Пирсона при p < ,05 уровне значимости.
Составляющие сетевой идентичности
особая базовая реляционная личная социальная коллектив
Тест-опросник самоотношения интегральное «Я» -0,29 0,06 -0,24 -0,06 0,04 0,12
самоуважение -0,25 0,05 -0,18 -0,13 -0,03 0,10
аутосимпатия -0,19 0,14 -0,13 0,02 0,04 0,11
ожидаемое отношение от других -0,13 0,31 -0,07 -0,01 0,11 -0,15
самоинтерес -0,07 0,31 0,02 0,10 0,14 -0,02
самоуверенность -0,14 0,18 -0,13 -0,05 0,03 0,04
отношение других -0,12 0,30 -0,08 0,01 0,11 -0,14
самопринятие 0,01 0,30 0,04 0,11 0,14 0,08
саморуководство -0,20 0,06 -0,17 -0,04 0,00 0,05
самообвинение 0,25 0,10 0,08 0,13 0,05 -0,10
самоинтерес -0,14 0,17 -0,05 0,04 0,08 -0,02
самопонимание -0,21 -0,05 -0,17 -0,07 -0,05 0,10
Ценностные ориентации Наслаждение 0,04 0,11 0,08 0,01 0,01 -0,02
Достижение -0,06 0,16 -0,03 -0,15 0,06 -0,05
Социальная власть 0,06 0,16 0,00 -0,03 0,04 0,14
Самоопределение -0,08 0,20 -0,07 -0,18 -0,08 -0,17
Стимуляция -0,09 0,08 -0,08 -0,15 -0,11 -0,07
Конформизм -0,14 0,06 -0,24 -0,21 -0,13 -0,02
Социальность -0,06 0,08 -0,16 -0,12 -0,08 -0,07
Безопасность -0,13 0,04 -0,17 -0,17 -0,07 -0,10
Зрелость -0,09 0,18 -0,06 -0,16 -0,05 -0,22
Поддержка традиций -0,16 -0,03 -0,21 -0,16 -0,15 -0,01
Социальная культура -0,05 0,00 -0,17 -0,22 -0,17 -0,10
Духовность -0,05 0,13 -0,08 -0,21 -0,07 -0,22
Полученные нами многочисленные положительные и отрицательные связи говорят о взаимозависимости сетевой идентичности и реальных структур самосознания. Так, чем больше у испытуемых глобальное самоотношение, тем ниже мотивационные установки на самореализацию в интернет-пространстве (г = -0,29), тем ниже потребность в конструировании сетевой идентичности (г = -0,23). Отрицательные связи «особой» и «реляционной» составляющей сетевой идентичности со шкалами «глобальное самоотношение» (г = -0,29) и (г = -0,20), «самоуважение» (г = -0,25) и (г = -0,18), «самопонимание» (г = -0,21) и (г = -0,17), «саморуководство» (г = -0,20) и (г = -0,16), а так же отрицательные связи «особой» составляющей со шкалами «самоинтерес» (г = -0,14) и «аутосимпатия» (г = -0,18) говорят о следующей тенденции. Чем выше у современных молодых людей самоуважение, вера в свои силы, способности, энергию, самостоятельность, чем выше самопонимание, одобрение себя в целом, саморуководство, последовательность, тем ниже мотивационные установки на самореализацию в интернет-пространстве, менее значимыми оказываются социальные отношения в сети, соответственно, тем менее развитой можно охарактеризовать сетевую идентичность и потребность в ее конструировании, за счет того, что испытуемые не видят большей пользы от взаимодействия онлайн, по сравнению с реальным взаимодействием. Однако положительная корреляция со шкалой «самообвинение» (г = 0,24) говорит
о том, что чем меньше испытуемые склонны винить себя за ситуации в их жизни, тем менее открыто они самовыражаются в Интернете. Положительные корреляционные связи шкал опросника самоотношения с «базовой» составляющей сетевой идентичности, а так же с «социальной» позволяют нам утверждать, что чем сильнее испытуемые переживают свою принадлежность к миру онлайн (чем больше выражена сетевая идентичность), чем значимее виртуальная самопрезентация, тем выше самоинтерес (г = 0,31), самоуверенность (г = 0,30) и самопринятие (г = 0,30). А чем более негативное отношение от других ожидает испытуемый, тем меньше будет его желание адекватно и правдиво конструировать свою личность в Интернете, однако, тем выше будет «коллективная» составляющая (г = -0,14), а значит и степень переживания принадлежности к транслируемым в Интернете социально-ролевым характеристикам. В этой связи можно предположить, что, если молодой человек ожидает, что другие пользователи Интернета будут негативно настроены к нему, то он будет представлять о себе более искаженную информацию, сохраняя потребность в идентификации даже к этим заведомо ложным маркерам сетевой идентичности.
Что касается ценностных ориентаций, то корреляционный анализ дает нам множество положительных и отрицательных связей с аспектами сетевой идентичности. Так, чем больше выражена у молодого человека сетевая идентичность, то есть чем больше она сопряжена с реальным контекстом человека, тем выше оказываются такие ценности, как личный успех, достижение социального статуса или престижа, контроля или доминирования над людьми и средствами, признание, а так же самоопределение, то есть самостоятельность мышления и выбора способов действия, в творчестве и исследовательской активности (г = 0,16; г = 0,16; г = 0,25). Возможно, это говорит о том, что молодые люди конструируют сетевую идентичность (в том числе предоставляют правдивую информацию о себе) для достижения своих личных целей. Мотивационные установки на самореализацию в интернет-пространстве будут меньше, если у испытуемых будут преобладать ценности конформизма (г = -0,14), сдерживания и предотвращения действий, а так же поддержка традиций (религиозных обрядов, верований и норм поведения) (г = -0,16).
При повышенных результатах «личной» составляющей сетевой идентичности, которая описывает переживание значимости себя, собственных оценок, мыслей, чувств в Интернете, переживание себя онлайн, своей тождественности онлайн, соответствовать будут ценности достижения, личного успеха, потребности в автономности и независимости, стремление к новизне и глубоким переживаниям, дружбы, смысла жизни, самоуважения, красоты, внутренней гармонии и т. д. (г = -0,14; -0,18; -0,14; -0,21; -0,16; -0,16). Тем не менее, чем значимее для испытуемого уважение традиций, смирение, благочестие, принятие своей участи, умеренность и следование им, тем менее значимой для него будет виртуальная самопрезентация, привлекательность виртуального облика, популярности в Сети (г = -0,14; -0,16; -0,22; -0,21).
Важность ценности самоопределения, независимости, исследовательской активности отрицательно связана со степенью переживания принадлежности к транслируемым в Интернете социально-ролевым характеристикам, другим маркерам сетевой идентичности: статус, религиозные предпочтения, политические взгляды и т. п. (г = -0,17; -0,21; -0,22). Другими словами, если молодой человек нацелен на самоопределение, на самостоятельность мышления и выбора способов действия, то он, скорее всего, не будет опираться на те маркеры сетевой идентичности, которые выложены в Интернете. Возможно, «игры с идентичностью», характерные для анонимных пользователей начала 90-х годов ХХ века, окон-
чательно сходят на нет и менее важным становятся различные социально-ролевые характеристики как потенциальные строители границ.
Таким образом, описывая многочисленные взаимосвязи, мы приходим к выводу, что сетевая идентичность тесно вплетена не только в реальный контекст жизни человека, но и в его самосознание. Наличие эмоционального, оценочного, когнитивного компонента показывает сложность и глубину феномена сетевой идентичности, отражающейся на самосознании современной молодежи. Обобщая данные мы пришли к выводу, что развитость аспектов, наполненность параметров сетевой идентичности тем более, чем больше человек погружен в интернет-пространство, в ущерб реальному. Это наводит на мысли о правомерности и целесообразности разумного и критичного использования интернет-технологий и Интернета в целом, для полноценного развития личности молодых людей. Ведь несмотря на то, что испытуемые изначально осознают искусственную природу виртуального мира, тем не менее, они отождествляет ее с действительностью. Мы предполагаем, что подобная подмена может сопровождается изменениями в сознании и самосознании современного человека, ведь последствия деятельности в Сети отражаются не на виртуальной личности, а имеют прямое отношение к реальной.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Войскунский А., Евдокименко А., Федунина Н. Сетевая и реальная идентичность: сравнительное исследование // Психология. Журнал Вышей школы экономики. 2013. Т. 10. № 2. С. 98-121.
2. Манеров В. Х., Королева Н. Н., Богдановская И. М., Проект Ю. Л. Мирообразование и личностные феномены Интернет-коммуникации. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2006.
3. Одинцова М. С., Антонова Н. В. Особенности идентичности людей, активно общающихся в сети Интернет // Журнал практического психолога. 2010. № 4. С. 37-58.
4. Фленина Т. А. Подходы к психологическому исследованию феномена сетевой идентичности // Письма в Эмиссия. Оффлайн (The Emissia. Offline Letters): электронный научный журнал. Июнь, 2015, ART 2100. СПб., 2015.
5. Фленина Т. А., Богдановская А. Б., Климанова А. В. Возможности использования контент-анализа в исследовании сетевой идентичности современной российской молодежи // Письма в Эмиссия. Оффлайн (The Emissia. Offline Letters): электронный научный журнал. Июнь, 2015, ART 2100. СПб., 2015.
6. Turkle S. Alone Together: Why We Expect More from Technology and Less from Each Other. Basic Books, 2012. 384 с.
REFERENCES
1. Vojskunskij A., Evdokimenko A., Fedunina N. Setevaja i real'naja identichnost': sravnitel'noe issledo-vanie // Psihologija. Zhurnal Vyshej shkoly jekonomiki. 2013. T. 10. № 2. S. 98-121.
2. Manerov V. H., Koroleva N. N., Bogdanovskaja I. M., Proekt Ju. L. Miro obrazovanie i lichnostnye fenomeny Internet-kommunikacii. SPb.: Izd-vo RGPU im. A. I. Gercena, 2006.
3. Odincova M. S., Antonova N. V. Osobennosti identichnosti ljudej, aktivno obstahajustahihsja v seti Internet // Zhurnal prakticheskogo psihologa. 2010. № 4. S. 37-58.
4. Flenina T. A. Podhody k psihologicheskomu issledovaniju fenomena setevoj identichnosti // Pis'ma v Jemissija. Offlajn (The Emissia. Offline Letters): jelektronnyj nauchnyj zhurnal. Ijun', 2015, ART 2100. SPb.,
2015 g.
5. Flenina T. A., Bogdanovskaja A. B., Klimanova A. V. Vozmozhnosti ispol'zovanija kontent-analiza v issledovanii setevoj identichnosti sovremennoj rossijskoj molodezhi // Pis'ma v Jemissija. Offlajn (The Emissia. Offline Letters): jelektronnyj nauchnyj zhurnal. Ijun', 2015, ART 2100. SPb., 2015 g.
6. Turkle S. Alone Together: Why We Expect More from Technology and Less from Each Other. Basic Books, 2012. 384 s.
