CC BY
73
УДК 111.82
СЕМЬЯ КАК СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ЛИЧНОСТНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ
Аполлонов Иван Александрович, доцент кафедры философии, кандидат философских наук, доцент Кубанский государственный технологический университет,
г. Краснодар, Россия obligo@yandex. ru
Работа посвящена проблеме социокультурных оснований личностной идентичности, взаимосвязи в ней индивидуального и интерсубъективного начал. В статье анализируется осмысление студентами кубанских вузов значимости семейной принадлежности. Осознание значимости себя как члена семьи ведет к обретению индивидуальной идентичности, ценности себя как цельного человека. Семья в представлении респондентов представляет собой исходную, основную и наиболее устойчивую социальную границу личностной идентичности, основание собственного самобытия. В осмыслении семейной принадлежности смыкаются горизонты индивидуального и коллективного начал личности.
Ключевые слова: личностная идентичность; жизненный мир; семейная принадлежность; Я; понимание; ценность.
THE FAMILY AS A SOCIO-CULTURAL FACTOR IN FORMATION OF PERSONAL IDENTITY
Ivan Apollonov, associate professor department of philosophy, candidate of philosophical science, associate professor
Kuban state technological university, Krasnodar, Russia obligo@yandex. ru
This paper covers the problem of sociocultural foundations ofpersonal identity, interdependence of it individual and social origins. In article analysis trying to understand of the students of the kuban universities importance of family affiliation. Awareness of the importance of himself as a member of the family leads to the attainment of individual identity, values itself as a whole person. The family in the view of respondents represents an initial, main and the most stable social border of personal identity, the foundation of their own originality. In the understanding of the family affiliations close horizons of individual and collective began personality.
Keywords: personal identity; life world; family affiliation; I; understanding; values.
Работа выполнена в рамках реализации Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009 -2013 годы. Государственный контракт от 27.08.2009 г. № 1176
Актуальность и даже модность проблемы идентичности во многом связана с поиском локуса существования человеческой индивидуальности в динамично развивающемся мире. Идентичность предполагает определенную соотнесенность, в случае с личностной идентичностью - соотнесенность с самим собой. Основанием подобной соотнесенности является интуитивная самоочевидность собственной самотождественности, которую можно выразить в аподиктическом суждении «Я есть Я». Вместе с тем, основания подобной идентичности проблематично, поскольку то Я, которое есть как моя самость, неразрывно связанно с жизненным миром человека и не совпадает с тем Я, который является субъектом самоотношения. И проблема идентичности предстает поиском соотношения между Я, как субъективной устремленностью, с одной стороны, и объективной включенностью Я в структуры жизненного мира с другой; между индивидуальным (Я) и социокультурным (мы) полюсами личностного бытия человека.
Понятие «жизненный мир» отражает всю совокупность связей и отношений человека в его повседневной практике. Это фон нашего присутствия в мире, где мы с интуитивной ясностью находим себя перформативно, в качестве суммы переживаний; социально, как совокупность общественных отношений; и как субъекты действующие, вмешивающиеся в мир. [1, с. 4] Подобная интуитивная ясность предполагает синкретическую целостность и непроблематичность жизненного мира как феноменального содержания самосозания.
В контексте проблемы личностной идентичности связь наличного Я с жизненным миром парадоксальна. С одной стороны, в нем коренится цельность и полнота человеческого существования и в этих пределах человек переживает свою неотчуждаемую сопричастность мирозданию. [2, с. 138] Поэтому жизненный мир предельно антропоцентричен и даже эгоцентирчен: точкой его средоточения является человеческая субъективность, как мера всех его жизненных отношений. С другой стороны, шкала данной меры предсубъективна, то есть человеку как субъекту не принадлежит, и сам он субъектом, строго говоря, не является. Поэтому Я как центр жизненных отношений может дробиться и множиться в череде ролей и символических интеракций повседневности, и идентификация себя лишь с ними ведет к самоотчуждению, ощущению неподлинности собственного бытия: настоящий Я - это не то, что я есть в наличности. И проблема личностной идентичности связана со стремлением найти себя как такового, до- вне- и помимо всяких ролей. Подобное стремление не ведет к выходу за пределы жизненного мира, противопоставления себя всему остальному. К тому же это вряд ли возможно, поскольку любые, даже самые радикальные разрывы структур повседневности, такие как перемена образа жизни, семьи, профессии, гражданства, пола и т.д. лишь изменяют границы жизненного мира, и острая новизна этих изменений со временем габитуализируется, становится привычной, обыденной, очевидной.
Вместе с тем, тупиковым представляется поиск себя единственного посредством элиминации личностной значимости всех социальных связей, что
превращает естественный эгоцентризм жизненного мира (Я как центр всех связей и отношений) в позицию принципиального эгоиста. Слабость подобной позиции не столько в ее антисоциальном характере, сколько в саморазрушающем опустошении личности. В этом контексте социальный характер личностной идентичности проявляется не столько в том, что выявление собственного Я возможно при наличии Другого, сколько в том, что Значимый Другой необходим для полноты собственного Я. Так, Аристотель, отталкиваясь от платоновского взгляда на «половинность» человеческого индивида, применяет понятие «самодостаточность» к человеку лишь в полноте его жизни с другими людьми. [3, 63]
Поэтому поиск личностной идентичности оборачивается привлечением себя объективного и предметного, во всем многообразии социальных связей и отношений. В напряжении подобного привлечения, удерживая себя как другого, нетождественного субъекту собственного полагания, и происходит становление собственного Я, в его бытийной полноте и самоопределении. [4, с. 474 - 476] Подобное привлечение себя на уровне самосознания представляет собой выявление и означивание ценностных доминант жизненного мира, что определяет личностную перспективу социального бытия человека.
В социальном плане первичным и базовым горизонтом жизненного мира является семья. В контексте личностной идентичности следует подчеркнуть, что семья - это реальная группа в которой происходит становление человека как социального существа. Поэтому семейные роли (сын, брат и т.д.) охватывают все существо человека в его целостности, что закладывает основание личностной идентичности. С другой стороны, семья как определенная социальная практика обладает имманентными смысложизненными целями и ценностями, иерархией благ и стандартов превосходства во всей их полноте и конкретности. Это задает определенную перспективу личностной идентичности, состоящей в их поиске, экспликации и осмыслении, что, в свою очередь, открывает возможность самоопределения, от сознательного принятия этих ценностей вплоть до их революционного
отрицания. Однако весь этот спектр предполагает определенную смысловую позицию, вырастающую из непосредственной принадлежности к конкретному социуму, в частности, к семье, которую, даже в крайнем нигилистическом отрицании, невозможно стереть или отбросить. [5, с. 297 - 298] Поэтому исследование осмысления собственного Я в контексте семейной принадлежности представляется ключевым в рассмотрении формирования личностной идентичности, выявлении и закреплении смысловых доминант, определяющих полноту и целостность личностного существования, основанного на соотношениях Я и Мы в самосознании человека.
Подобное исследование проводилось в рамках проекта «Роль социокультурных факторов в формировании личностной идентичности». Материалом для исследования стали ответы студентов кубанских вузов на вопросы «Принадлежность к каким группам Вы считаете наиболее важными?» и «Что для Вас значит принадлежность к данным группам?». На наш взгляд неслучайно, что именно семью респонденты чаще всего рассматривают в качестве стержневого социокультурного основания собственной идентичности (21% от общего числа ответов). Семья воспринимается не столько как рядом положенная группа людей, а как принадлежность самого себя, собственной самости: «семья - это часть меня, начало моего происхождения» (37тжг); «семья - это мое все; без этого невозможно жить и гармонично развиваться» (104 гжг).
Осознание принадлежности к семье как основы собственного Я выводят данную принадлежность на уровень высшей личностной ценности: «семья -самое ценное» (54 юм); «это самое дорогое, что есть у человека» (11 тжг); «то, чем дорожишь больше всего» (27 тжг). Подобное восприятие значимости семьи порой настолько глубоко и интимно, представляет такую смысложизненную ценность, что выходит за рамки возможностей рационального осмысления: «это очень важно и необсудимо» (27 тжс); «без чего жить нельзя» (3юм); «не представляю себя без нее» (8юм); «это все» (61юм). Показательно предельно эмоциональное выражение данной ценности: «Это жизнь. Это светлое. Это покой. Это радость» (95гжг). Таким образом,
чувство семейной принадлежности (это мы) оборачивается интимным средоточием бытийной значимости собственного Я, что определяет «первые «энергии» личности как монадического субъекта, которые и конструируют его личностную идентичность, как онтологического центра субъективного мира» [6, с. 79] И различные стороны осмысления значимости семейной принадлежности показывают развертывание этих энергий в становление личностного Я.
В осмыслении семейной принадлежности доминирует ценность безопасности. В данном контексте семья рассматривается как социальная граница собственного Я: «это моя крепость, это люди, которые поддержат меня и выручат в любую минуту» (8тжс); «моя семья - моя крепость» (61гжг). Здесь показательна повторяющаяся в ряде ответов метафора крепости, как защитной стены собственной самости, поскольку ведущими смысловыми единицами в контексте данной ценности являются защита: «быть членом семьи - значит чувствовать себя защищенным» (82гжг). Подобная защита -это, прежде всего, поддержка: «только здесь я могу получать хороший совет, моральную и финансовую поддержку» (28тжс); «это круг близких, родных людей, которые окажут моральную и физическую поддержку» (36тжг). Подобная поддержка охватывает личностные сферы как «Я» (моральная, физическая), так и «мое» (финансовая). Такая поддержка оборачивается взаимовыручкой в любых обстоятельствах: «осознание того, что это мои самые близкие люди, которые ни за что не оставят меня в трудную минуту» (34тжг); «чувствовать опору и быть ею для других членов семьи» (15 тжг); «Семья - для меня это всё. Это близкие люди, которых я люблю и поддерживаю, а они помогают мне» (18 гжс). Семья здесь предстает внешней границей, своеобразным социальным бастионом, внутри которого возможно собственное самобытие.
С взаимной поддержкой и заботой связана эмоциональная насыщенность, наполняющая семью, как социальную границу Я. В данном контексте ценность семьи выражается в любви, уважении и эмпатии: «мы это одно целое, где надо сопереживать и поддерживать друг друга во всех горестях и
радостях» (106 гжг); «чувствовать себя нужной и любимой, а также любить кого-то взамен, дарить свое тепло и радость» (49 тжг); «уверенность в любви и необходимости» (17 юж).
Любовь обращена к самому существу человека, его ценностному ядру, разворачивающему тождественную значимость собственного существования. То есть не ценность отдельных сторон человека, его положительных качеств или достоинств, а принятие целиком, всего собственного существа: «знаешь, что тебя любят и принимают такой, какая ты есть, поддерживают в любой ситуации» (39тжг); «знание того, что тебя примут любого» (тм); «самое родное место, где тебя любят любым, каким бы ты не был» (45 гжс); «только туда ты можешь всегда прийти, и тебя там всегда ждут» (24вж). Таким образом, с ценностью семьи, как сферы априорной любви связывается обретение оснований собственной значимости, которая, в свою очередь, определяет устойчивость ощущения собственной самотождественности, что подчеркивается словами «всегда»; «любой».
Рациональным оплотнением эмоционально-ценностного ядра личностной идентичности является рассмотрение ценности семьи в аспекте понимания: «Семья - быть защищённой, любимой и понятой» (89 гжг). В этом ответе прямо прослеживается ценностная интенция от защиты через любовь к пониманию. Понимание связывается, с одной стороны, с принятием себя такого, какой есть: «те люди, которые поймут меня в любой ситуации» (31гжг); «всегда поймут, выслушают и примут» (12 гмг). Но, вместе с тем, понимание направлено на раскрытие внутреннего личностного потенциала, формирование собственной самости: «меня всегда поймут, примут и дадут верный совет» (24 гжг); «получать понимание, советы, наставления» (тм); «взаимопонимание, созидание - это маленькое, доброе относительно меня, общество, в котором я познаю жизнь» (тм). Соответственно, ценность быть понятым в контексте семейной принадлежности можно рассматривать как открытость значимому Другому всего существа собственной самости, позволяющая обрести смысловой горизонт самосозидания.
Таким образом, значимость семейной принадлежности парадоксальным образом оборачивается обретением собственного Я: «быть собой» (18юм); «быть самодостаточным и счастливым человеком» (юм). Респонденты связывают собственное самостояние в мире, то, что я есть, и есть именно это я, с семейным воспитанием: «это люди, которых я очень люблю и ценю, которым я благодарна за то, что они воспитали меня такой, какая я есть» (24тжс); «Воспитание и самоопределение в жизни» (41юм). Семья «формирует характер и самосознание» (3жю). Здесь обретаются лучшие моральные качества, с которыми связано достоинство человека: «для меня значит быть: ответственным к поручениям, не обманывать, уважать, любить, ценить, не предавать, соблюдать мораль» (тм).
Еще одна ценностная интенция личностной идентичности в осмыслении семейной принадлежности связана с преодолением чувства собственного одиночества, неполноты себя. Подобное преодоление происходит, прежде всего, на экзистенциальном уровне: «быть не одной, любить и быть любимой, дорожить чем-то больше всего» (29тжг); «быть счастливой, любимой, не одинокой, общаться, доверять, спокойно жить» (35гжс).
Но особенно важным для формирования личностной идентичности является преодоление морального одиночества: «Отсутствие связности с какими-либо коллективными сущностями социума неизбежно рождает моральное одиночество человека, а в пределе - и моральное одичание. Самое жестокое одиночество рождается там, где человек живет без любви» [7, с. 39]. Подобное преодоление связано с чувством необходимости себя для значимого Другого. Такое чувство может быть просто ощущением: «чувствовать то, что ты кому-то нужен, ощущать любовь и заботу и проявлять аналогичные действия, общаться, быть вместе» (34тжг); «чувствовать, что кто-то верит в тебя, любит тебя и любить взамен, самое важное. Чувствовать, что ты не один» (48тжг). Оно может перерасти в зрелое осознание своей нужности: «нести
ответственность за членов своей семьи, свои поступки, быть нужным своим родным» (тм); «быть рядом с самыми близкими людьми, самыми родными, заботиться о них, чувствовать их заботу, тепло, дарить им любовь, счастье,
участвовать в их жизни, помогать им советами или действиями, делиться всем-всем, просто знать, что я не одна, что я нужна и мне нужны мои любимые» (1тжг). В подобном преодолении чувства одиночества происходит достижение полноты и целостности собственной жизни, без чего немыслима индивидуальная самотождественность. Здесь семейная принадлежность, осознание значимости себя как члена семьи, оборачивается личностным самобытием, обретением индивидуальной идентичности, ценности себя как цельного человека, не распадающегося на отдельные роли и не прерывающего в различных жизненных перипетиях.
Таким образом, осмысление своей идентичности через семейную принадлежность является не только наибольшим в количественном отношении, но и самым насыщенным в ценностном плане. Здесь представлены защита, поддержка, любовь, понимание, обретение самостоятельности, преодоление одиночества и осознание собственной необходимости. В осмыслении семейной принадлежности смыкаются горизонты Я и Мы, индивидуального и коллективного начал личности. Семья в представлении респондентов представляет собой исходную, основную и наиболее устойчивую социальную границу личностной идентичности, основание и горизонт собственного самобытия.
Литература
1. Хабермас Ю. От картин мира к жизненному миру. // Вестник Московского университета. Сер. 7. Философия. 2010. № 1. - с. 3 - 14.
2. Кожевников С.Б. Эвристические горизонты концепции жизненного мира. // Вопросы философии. 2008. № 11. - с. 130 - 142.
3. Аристотель Никомахова этика. Соч. в 4-х т. Т. 4. М.: Мысль, 1984. - с. 53 - 294.
4. Шеллинг Ф.В.Й. К истории новой философии (Мюнхенские лекции). Собр. соч. в 2 т.Т. 2. М.: Мысль, 1989. - с. 387 - 560.
5. Макинтайер А. После добродетели. М.: Академический проект, 2000. -384 с.
6. Шохин В.К. Философия ценностей и ранняя аксиологическая мысль. М.: изд-во РУДН, 2006. - 457 с.
7. Козин Н.Г. Идентификация. История. Человек. // Вопросы философии, 2011, № 1. - с. 37 - 48.
Рецензент:
Кожевников С.Б., доктор философских наук, профессор кафедры философии КубГУ
