CC BY
34вместе», «не разлей вода». Партнерство — свобода и безопасность. Надежная привязанность.
Минусы. «Химия» привязанности способна подавить «химию» любви и страсти. Возможно угасание сексуального интереса друг к другу.
В эволюционном подходе специалист побуждает партнеров искать золотую середину, где партнеры могли бы быть собой и в то же время сохранять (супружеские) отношения. Трудности возникают при работе с симбиозно-обучающимися и обучающимися-обучающимися парами при переходе к независимости и взаимозависимой фазе. Задача специалиста — способствовать развитию самонаблюдения, умению анализировать, в какой точке и как обучающиеся (контрзависимые) партнеры внезапно прерывают связь, как пропадают из отношений, обнуляют их. Как показывают себя незаинтересованными, ставят «стенку». Мотивировать на обучение плавному, быстрому, легкому переходу от автономии к единению и интимности.
В симбиозно-дифференцированной паре, партнера, который находится на симбиотической стадии, можно спросить, почему он боится собственной независимости, делает регулярные попытки восстановить симбиоз в паре? Что было с его независимостью в детстве? Что делала его мать, когда тот пытался проявить свою независимость? Отсылка к детству помогает прояснить, что у матери, например, любая независимость считалась бунтом, и она враждебно воспринимала любое самоутверждение. И если клиент не играл по правилам матери, то она проводила между ним и собой границу, «вычеркивая» его из своей жизни. Как следствие, партнер во взрослой жизни боится делать то, что хочет, поскольку боится превратиться в бунтующего злого мальчика/девочку. Боится наказания и потерь.
Литература
Питер, П., Эллин, Б. (2008). В поисках мифической пары. Эволюционный подход к диагностике и психотерапии пар». М.: МПСИ.
Питер, П., Эллин, Б. (2009). Ступени на пути к близости: позитивный взгляд на проблемы в отношениях пары. Журнал Практической Психологии и Психоанализа, 1. URL: https://psyjoumal.ru/articles/7-strategiy-ustanovleniya-pozitivnogo-kontakta-v-terapii-par. (дата обращения: 15.04.2022).
Уайнхолд, Б. К., Уайнхолд, Д.Б. (2014). Бегство от близости. Избавление ваших отношений от контрзависимости — другой стороны созависимости. Спб: ИГ «Весь».
Bader, E., Pearson, P. (1988). In quest of the mythical mate: A developmental approach to
diagnosis and treatment in couples therapy. New York: Routhledge.
Weinhold, B., Weinhold, J. (2008). The Flight from Intimacy. New World Library.
DOI 10.24412/2587-6783-2022-3-76-80
СЕМЕЙНАЯ + ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ: КОГДА МЫ МОЖЕМ СКАЗАТЬ «ДА»?
Галина Сыпкова, Марина Лохматова, Ирина Корнеева Институт интегративной семейной терапии
Москва, Россия
Ключевые слова: семейная пара, супружеская терапия, коллектив психотерапевтов, сочетание индивидуальной и парной психотерапии.
FAMILY + INDIVIDUAL THERAPY: WHEN CAN WE SAY «YES»?
Galina Sypkova, Marina Lokhmatova, Irina Korneeva Institute of Integrative Family Therapy Moscow, Russia
Keywords: couples therapy, a team of psychotherapists, combination of individual and couples psychotherapy.
С ростом популярности психотерапии мы нередко сталкиваемся с тем, что обращающиеся за помощью к семейному психологу супруги уже имеют личных психотерапевтов. Также от клиентов все чаще звучит запрос на индивидуальную терапию параллельно с супружеской. Допустимо ли совмещение данных процессов? И если да, то в каком формате и при каких условиях? В частности, каким образом проводятся консультации — разными терапевтами или одним? Как согласуются подходы, в которых работают личные терапевты и семейный (супружеский) терапевт? Существуют ли установленные правила согласования индивидуальной и супружеской терапии между ее участниками?
В классическом системном семейном подходе не приветствуется параллельное сочетание индивидуальной и семейной психотерапии, фокус терапевтического воздействия всецело сосредотачивается на семье и ее «пульсе как целого» (Минухин, Фишман, 1998; Витакер, Бамберри, 2001). Таким образом, в классических работах присутствие на встречах всех членов семьи было обязательным. Со временем данное требование стало менее категоричным. Системные терапевты стали больше прислушиваться к пожеланиям членов семьи, касающимся состава, в котором они хотят проходить терапию. В практике появилась системная супружеская и системная индивидуальная терапия (Варга, 2017). Сторонники расширенного понимания содержания семейной психотерапии также отмечали, что любое индивидуальное психотерапевтическое воздействие на членов семьи, преследующее цель позитивного влияния на семью в целом, следует рассматривать как один из вариантов семейной психотерапии (Эйдемиллер, Юстицкис, 2008).
Мы предположили, что в некоторых случаях формат, сочетающий личную и семейную терапию, может быть рассмотрен, например, при работе с парой, склонной к дистанцированию в отношениях. Пара, пришедшая к нам в терапию, представляла собой пример такого взаимодействия. Семья относительно успешно справлялась со своими функциями до перехода на стадию «Семья с одним ребенком». Ситуация усугубилась пандемией (необходимостью находиться на карантине) и изоляцией семьи при переезде в другую страну. Более тесное взаимодействие вызвало кризис в отношениях, к которому пара, привыкшая жить на дистанции друг с другом, оказалась не готовой.
Парой было принято решение начать работу с семейным психологом. Супруг испытывал растерянность, наблюдая за ухудшающимся состоянием жены, не понимал, как он может ее поддержать; супруга жаловалась на недостаток внимания и заботы со стороны мужа, при этом попытки наладить взаимодействие вызывали еще большее напряжение. Семья стремилась к привычной разобщенности, не находила ресурса на выстраивание новых способов совладания с ситуацией. На протяжении нескольких встреч пара обсуждала тему раздельного проживания в разных странах. У супруга это обсуждение вызывало напряжение и сопротивление, у супруги — временное снижение тревоги, которое сменялось отказом двигаться в сторону данного решения. На четвертой встрече оба супруга высказали заинтересованность в личной терапии дополнительно к семейной, предложив психологу проводить индивидуальные сессии.
Семейным психологом были сделаны предположения, что индивидуальная терапия может способствовать изменению взглядов членов семьи на их взаимодействие, выстраиванию и укреплению своих границ, уменьшению преувеличенной
комплементарности ролей за счет развития индивидуальности и в итоге выстраиванию более эффективной иерархической модели семейной структуры. Однако формат проведения индивидуальной психотерапии в параллели с супружеской вызвал ряд размышлений.
В ситуации, когда и пару, и индивидуальные терапии супругов ведет один специалист, есть вероятность столкнуться с определенными рисками. Например, с перерождением эффективного альянса терапевта и пары в дезадаптивный процесс образования коалиций (Витакер, Бамберри, 2001). Также вероятен конфликт с основными методологическими принципами системной семейной терапии, среди которых выделяют циркулярность, гипотетичность и нейтральность (Варга, 2017). В индивидуальной терапии эти принципы не всегда могут быть реализованы в полной мере: уходят в фон, сложно сочетаются с идеями индивидуальной терапии (например, ориентацией на внутриличностные конфликты и индивидуальные особенности, потребности, мотивы личности), а также подвергаются трудностям удержания в процессе работы — в первую очередь это касается нейтральности. Таким образом, психолог, ведущий одновременно парную и личную терапию, вынужден учитывать влияние большого количества факторов, что может снижать эффективность работы.
С этой точки зрения коллектив психотерапевтов, работающий с парой в едином подходе, рассматривался как более подходящий. Такой формат, с одной стороны, позволял создавать в индивидуальной терапии безопасное терапевтическое пространство для каждого из супругов, а с другой стороны — оставлял связь пары через терапевтов, работающих командой. Был создан терапевтический альянс - парный терапевт и два личных терапевта; клиенты дали согласие на обсуждение хода работы между психологами и, при необходимости, внутри профессионального сообщества. Мы понимали, что данная структура подразумевает «создание треугольников», однако исходили из идеи, что дистанция — как привычный способ реагирования пары на возрастающее напряжение — сохранялась, но была сконструирована и контролируема в рамках терапевтического процесса. Предполагалось, что в итоге индивидуальной терапии, когда каждый из супругов почувствует больше опоры на собственный ресурс и проанализирует свою часть ответственности в парном процессе, партнеры вновь смогут встретиться «лицом к лицу».
Парная терапия (параллельно с индивидуальной) продолжалась еще 12 встреч, после чего клиентами было принято решение ее приостановить. Супруга отметила, что результат работы для нее неочевиден, а эмоциональные затраты слишком велики, при мысли о перерыве ощущала облегчение. При этом по итогам терапии она пришла к мысли, что ее ожидания от супруга и надежды на его изменение скорее мешают строить с ним отношения и самой продуктивно работать на достижение нужных результатов. Супруг отметил, что стал иначе воспринимать обвинения жены и ее неудовлетворенность и, как следствие, меньше конфликтовать с ней.
С супругом в общей сложности было проведено 16 индивидуальных сессий. Клиент обозначил, что четко сформулированного запроса на личную терапию у него нет, однако проблемы внутри пары его очень беспокоили и он хотел разобраться, есть ли какие-то индивидуальные темы, влияющие на супружеское взаимодействие. В процессе терапии запрос несколько раз переформулировался. Работа в основном строилась вокруг взаимоотношений клиента с родителями, а также семейных сценариев в более широком рассмотрении. В частности, фокус работы был направлен на эмоциональное дистанцирование как привычный способ совладания с тревогой в семейной системе. Супруг отметил, что в целом видит позитивную динамику в парных отношениях, однако продвижение «слишком медленное и не устраивает супругу». Клиент по-прежнему остался заинтересован в парной терапии.
С супругой было проведено 24 встречи. Работа велась по запросу «хочу научиться понимать себя, свои желания и потребности; иначе как контактировать с другими, если себя не понимать». Большая часть работы велась в русле терапии субличностей (Р. Шварц). С
одной стороны, отзыв клиентки звучал как «ничего не изменилось», с другой стороны — партнерша отметила, что в процессе конфликта может остановиться, обдумать, взвесить, так ли развивается обсуждение, прервать и отложить разговор. Также для клиентки стало очевидным, что некоторые искомые цели при их достижении не дали спокойствия и радости. В результате принцип постановки целей изменился: супруга «пробует» пожить в ситуации, к которой стремится, и затем решает, надо ли ее добиваться.
В определенный момент терапевты отметили, что внутрисемейные динамики начали активно прорываться в общее пространство и «отзеркаливаться» терапевтами. Терапевт супруга демонстрировала отстраненность. Терапевт жены обижалась, ощущала давление и недостаток внимания к ее позиции. В этой связи бьша проведена расстановочная техника, позволяющая личным терапевтам эмоционально повзаимодействовать из ролей клиентов. Проживание эмоциональных состояний позволило точнее понять динамики внутри пары -как каждый из супругов чувствует себя в этом взаимодействии. Несмотря на то, что расстановка была проведена на встрече группы терапевтов, мы предполагаем, что демонстрация данного приема в общем поле в присутствии клиентов могла бы продвинуть в понимании динамик взаимодействия саму пару (однако на данный момент это остается гипотезой).
По результатам индивидуальной терапии паре было предложено встретиться для совместной консультации. Пара создала общее поле для обсуждения с семейным терапевтом организационных вопросов, партнерша также начала включаться во взаимодействие (ранее пара контактировала с терапевтом через супруга). Однако общая встреча не состоялась. События, происходящие в мире (в том числе в связи с политической ситуацией), поставили перед супругами ряд задач, с которыми семья привыкла справляться, разделяя области влияния. Объединение семьи перед лицом внешних угроз снизило актуальность борьбы за власть внутри пары. В этой связи терапия как супружеская, так и индивидуальная временно потеряла свою актуальность и была приостановлена. При этом пара осталась открытой к обсуждению предложений терапевтов и продолжению работы.
Дополнительными критериями оценки эффективности терапии стали: упорядочивание иерархии (восстановление баланса взаимодействия между супругами, разделение сфер влияния и признание этих сфер друг другом); укрепление родительской подсистемы; выстраивание функциональных границ с родительскими семьями супругов (в частности, прямой диалог, отстаивание своей позиции).
По результатам терапии были сделаны следующие выводы, которые планируется учитывать в работе над похожими случаями:
1. При планировании личной терапии партнеров параллельно с семейной необходимо более четкое прояснение контракта (в частности, важности «сборки» процесса, когда пара вновь встречается «лицом к лицу» для выработки и внедрения новых способов взаимодействия).
2. Прояснение правил и целей обсуждения хода терапии между психологами (в частности, обозначение границ работы над личным и парным запросом клиентов).
Таким образом, сочетание семейной и личной терапии видится более эффективным при соблюдении следующих условий:
1. Терапия проводится в едином подходе.
2. Психологи, ведущие индивидуальные сессии, продолжают мыслить системно.
3. Существуют четкие договоренности о взаимодействии терапевтов.
4. Условия сочетания личного и парного консультирования заранее обсуждаются с семьей.
Литература
Варга, А. Я. (автор-составитель) (2017). Системная психотерапия супружеских пар. М.: Когито-Центр.
Варга, А. Я. (2017). Введение в системную семейную психотерапию (3-е изд.). М.: Когито-Центр.
Витакер, К., Бамберри, В. (2001). Танцы с семьей (пер. А. 3. Шапиро). М: Независимая фирма «Класс».
Минухин, С., Фишман, Ч. (1998). Техники семейной терапии (пер. с англ. А. Д. Иорданского). М.: Независимая фирма «Класс».
Эйдемиллер, Э. Г., Юстицкис, В. (2008). Психология и психотерапия семьи (4-е изд.) СПб.: Питер.
DOI 10.24412/2587-6783-2022-3-80-82
КАК СВЯЗАНЫ ТЕНДЕРНЫЕ УСТАНОВКИ ОДНОГО ПАРТНЕРА В ПАРЕ С ДИАДИЧЕСКИМ КОПИНГОМ И УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬЮ ОТНОШЕНИЯМИ У ДРУГОГО ПАРТНЕРА?
Силина Екатерина Анатольевна младший научный сотрудник Костромской государственный университет
Кострома, Россия
Опекина Татьяна Петровна к.пс.н, доцент
Костромской государственный университет
Кострома, Россия
Крюкова Татьяна Леонидовна д.пс.н. профессор Костромской государственный университет
Кострома, Россия
Ключевые слова: близкие отношения, гендерные установки, стресс, диадическое совладание, удовлетворенность отношениями.
HOW ARE ONE PARTNER'S GENDER ATTITUDES RELATED TO THE DYADIC
COPING AND RELATIONSHIP SATISFACTION OF THE OTHER PARTNER?
Silina, Ekaterina junior researcher Kostroma State University Kostroma, Russia [email protected]
Opekina Tatyana senior lecturer Kostroma State University Kostroma, Russia
