CC BY
98
УДК 159.938, 159.942.31, 159.946.3
Н.А. Алмаев
СЕМАНТИКА ЗВУКА
В статье рассматриваются проблемы семантики звука, т.е. значения акустических событий вне их сигнификативной функции. Основное внимание уделяется психофизиологическому механизму, благодаря которому звук может иметь значение сам по себе, до и помимо того, как он связывается с определенным объектом - своим источником или денотатом. Приводятся данные эмпирического исследования, показывающие, что восприятие звука сопровождается оценкой способности организма породить такой звук. Предлагается программа исследования семантики звука.
Ключевые слова: телесная локализация звука, резонаторы, семантика, сонограмма, напряжения и расслабления.
Nikolai A. Almayev
SEMANTICS OF SOUND
The article is focused on the problem of sound semantics. It deals predominantly with the psycho-physiological mechanism by which sound can have meaning by itself, before and beyond its association with object, either its source or denotation. The data of empirical study of sounds corporal localization demonstrate that the perception of a sound is accompanied by an assessment of the body's ability to generate it. Research program of acoustic semantics is proposed.
Key words: ^rporal localization, resonators, semantics, sonogram, tensions and reliefs.
Введение
Проблема невербальной семантики -значения звука вне и помимо его обозначающих функций в речи - относится к нескольким областям современной психологии. Особое значение она имеет для психологии музыки, но также и для психологии речи (интонации), а также для практических применений во многих сферах от маркетинга до политологии. Как получается, что звук сам по себе, без какой-либо однозначной отнесенности к объектам внешнего мира способен порождать эмоции, как это происходит во время восприятия музыки? Благодаря чему эмоции и психические состояния передаются голосом и интонациями речи? Почему то или иное звучание различных элементов среды, как например автомобильных шумов [Носуленко 2004: 198-210] оказывается более или менее предпочтительным и как эти предпочтения относятся к индивидуальным особенностям людей?
В общем, семантика изучается с помощью вербальных методов, различных форм оценки и классификации с последующей обработкой полученных данных такими методиками, как факторный анализ, кластерный анализ и т.п. Хотя естественный язык и является универсальным средством доступа к психическим и психофизиологическим процессам, он недостаточен сам по себе для понимания причин и механизмов тех или иных явлений, включая и сами языковые наименования и категоризации. Словам требуются денотаты, психические, физиологические и физические явления и процессы, лежащие в основе как изучаемых явлений, так и субъективных категоризаций и оценок, осуществляемых испытуемыми.
Еще одной областью психолингвистики, для которой семантика звука имеет решающее значение, является овладение речью детьми. Процесс освоения сигнификативной функцией речи начинается с непосредственного выражения эмоций ребенка криком, гулением, смехом, лепетом и т.д. Постепенно, по мере включения ребенка во взаимодействие со взрослыми, роль непо-
средственного выражения уменьшается, а означения - увеличивается. Однако все последующие стадии базируются на непосредственном выражении, и, соответственно, глубокое научное изучение этого процесса не может обойтись без теоретического понимания семантики звука.
Относительно слухового и музыкального восприятия общим местом от Линдсея и Норманна [Линдсей П., Норманн Д. 1974] до Д. Дойча [ Deutsch D. 1999] является рассмотрение этого процесса, как происходящего в улитке среднего уха и далее во множестве отделов мозга. Хотя исходные посылки таких построений самоочевидны, данный подход может не учитывать всех возможностей, особенно же взаимосвязи между слуховым восприятием и порождением звука человеком. Если такая связь существует, то далеко не только улитка, но и множество других частей человеческого тела принимает участие в опыте звука. Затем данные процессы могут включаться в переработку на более высоких уровнях психики и, в конце концов, результироваться в том специфическом звуковом символизме, с которым мы сталкиваемся каждый день, но который столь далек пока еще от научного осмысления. Стоит отметить, что факты о близкой связи между восприятием и порождением звука установились еще с конца 1950-х годов и легли в основу так называемой «моторной теории речи».
Голосовая система человека изучалась со времен Гельмгольца и даже ранее. В отечественной психологии и психофизиологии следует особо выделить две работы: «Механизмы речи» [Жинкин 1958] и «Искусство резонансного пения» [Морозов 2008]. В обеих с большой подробностью рассмотрены резонаторы голосовой системы человека. Вторая монография основана на материале профессиональных певцов, как знаменитых, так и начинающих. Тем не менее, в этих и других работах не содержится исследований, специально нацеленных на восприятие звука наивными испытуемыми вне задачи звукопорождения.
Учитывая сказанное, представляется важным экспериментально проверить высказанное автором [Алмаев 2006: 153-154] предположение, что резонаторные механизмы голосовой системы человека играют решающую роль не только в произведении, но и в восприятии звука. Если данное предположение в целом является верным, то стимулы различных частот субъективно будут иметь значимо различную телесную локализацию.
Гипотеза исследования:
Субъективно воспринимаемые нижние границы ощущения звуков будут в целом соответствовать телесной локализации тех резонаторов, которые способны их произвести.
Для проверки этой гипотезы было проведено исследование [Тархов, Алмаев 2010: 312-315].1
Методика
Эксперимент проходил в звуко- и све-тоизолированной камере.
В качестве стимулов предъявлялись звуки, соответствующие основным частотам нот «до» с С2 по С8, очищенные от обертонов. Физически их интенсивность была одинакова (55 dB), что означало, что субъективно она варьировалась в соответствии с контурами равной громкости [Линдсей, Норман 1974: 240-241 ]. Испытуемые должны были отметить нижнюю границу локализации звука в своем теле на схематическом рисунке человеческой фигуры того же пола, что и у испытуемого, в соответствии с инструкцией.
Инструкция
Вам будут предъявлены различные звуки. Укажите на бланке нижнюю границу тела, в которой у вас есть ощущения, относящиеся к данному звуку. Если в связи с данным звуком у вас появятся какие-либо ассоциации (чувства, воспоминания), пожалуйста, сообщите о них. Отложите бланк в сторону, возьмите новый бланк. Для перехода к следующему звуку нажмите кнопку.
Стимулы предъявлялись в квазислучайном порядке, всякий раз испытуемые отмечали нижнюю границу субъективно воспринимаемого звука на новом листе. Переговоры с испытуемым велись посредством микрофона и полностью записывались.
Всего участвовало 15 испытуемых, каждый выполнил 35 проб.
Нижняя граница восприятия была выбрана потому, что более низкие частоты (даже без гармоник) могли включать резонанс большего числа частей тела, в то время как более высокие - нет. Другим соображением было то, что если не указать именно нижнюю границу телесного ощущения, то испытуемые могут просто сообщать наиболее очевидное место телесной локализации любых слышимых звуков - ушные раковины.
Результаты
Нижние границы восприятия.
С2 (65,4 Гц). Среднее значение на уровне таза. Медиана - живот. Мода щиколотка. При локализации данного стимула в ногах испытуемые могли ориентироваться на небольшую вибрацию пола.
С3 (130,8 Гц). Среднее - нижняя часть живота, медиана - чуть ниже пупка. Распределение С3 и С2 не отличается на статистически значимом уровне (здесь и далее - и Манна-Уитни).
С4 (261,6 Гц). Среднее - поясница. Медиана - верхняя часть диафрагмы. Мода в данном случае равна медиане. Различие между распределениями С4 и С3 значимо (р = 0,025).
С5 (523,25 Гц). Среднее - средняя часть груди. Медиана совпадает со средним. Мода - ключицы. Различие между распределениями С5 и С4 высоко значимо (р = 0,000264).
С6 (1046,5 Гц) Среднее - подбородок. Медиана - уши, нос. Мода - уши нос, чуть выше медианы. Различие между распределениями С6 и С5 высоко значимо (р = 0.000077).
1 Неоценимую помощь в проведении данного исследования оказал В.А. Садов.
С7 (2093 Гц) Среднее - средняя часть груди. Медиана - рот. Мода - уши, нос. Различия между распределениями С7 и С6 нет.
С8 (4186 Гц) Среднее - ключицы. Медиана - рот, мода - уши, нос. Различий между распределениями С8 и С7 нет.
По тесту Колмогорова-Смирнова распределения нижних границ субъективных телесных локализаций для каждого из стимулов, так сказать, немного «не дотягивают» до нормальных (кроме С2, которое по данному тесту является нормальным на уровне р<0.05), по тесту Лильефорса все распределения нормальные, кроме С8.
Обсуждение. Полученные данные могут рассматриваться как подтверждение экспериментальной гипотезы. Различия в телесной локализации акустических стимулов различной высоты надежны и могут быть увязаны с резонаторами голосовой системы человека.
Можно сказать, имеются ясные свидетельства, что не только слуховая, но и голосовая система вовлечены в опыт звука во время его восприятия. Вибрация может восприниматься стопами. Имеется информация, что глухие посещают дискотеки, потому что им нравится мощная ритмическая вибрация пола, которую они воспринимают ногами. В полученных результатах подтверждением этому является довольно значительное количество локализаций С2 в стопах. Некоторые участники также указывали нижнюю границу С2, С3 в коленях и голени. Непонятно, является ли это следствием того, что колени сидящего субъекта первыми встречают звуковую волну, или же это следствие ощущаемой вибрации пола.
Хотя в животе нет резонаторов голосовой системы, локализация низких звуков в этой области может относиться к мускулатуре пресса, участвующей в порождении низких звуков. В отношении отсутствия статистических различий между локализациями С2 и С3 можно предположить, что то, что не может быть порождено, не сильно отличается от того, что может быть порождено с большим трудом (по крайней мере, нашими испытуемыми, никто из которых не имел
басового тембра голоса). В отношении отсутствия различий в локализации стимулов С6-С8 следует сказать, что согласно В.П. Морозову [2008: 159], область в районе 1000 Н есть уровень, на котором вклад грудного резонатора в порождение звука становится меньше, нежели «верхнего» резонатора. Похоже, то же самое наблюдается и в области восприятия звука - частоты выше 1000 № преимущественно локализуются в области головы. Наиболее важными для порождения звуков с высотой более 1000Н являются голосовые связки, носоглоточный резонатор, хотя, разумеется, практически вся голосовая система принимает участие в произведении каждого звука.
Следует подчеркнуть, что никто из испытуемых не пытался интонировать звуки в сколько-нибудь заметной манере.
Альтернативное объяснение и факторы смешения. Основным альтернативным объяснением, является то, что телесные ощущения во время слухового восприятия случайны, а их соответствие частям тела есть результат схематизации на основании измерения «выше - ниже», являющегося одним из основных для категоризации звуковых стимулов в языке. К фактору схематизации следует отнестись серьезно. Во время начальных попыток, когда испытуемые получали один бланк, он проявился весьма явно. Хотя стимулы предъявлялись в квазислучайном порядке, испытуемые очень быстро поняли идею, обнаружили ряд опорных точек, а далее принялись «заполнять пробелы». В целях контроля фактора схематизации методика была изменена так, что испытуемые всякий раз отмечали локализацию очередного звука на новом листе. Двое испытуемых, принявших участие в пробных сериях, в основных сериях не участвовали.
Фактор новизны задачи и необходимости обучающих попыток отчасти уравновешивают действие фактора схематизации, а потому все пробы для каждого стимула с первой по пятую были включены в обработку данных.
Большинство испытуемых по собственной инициативе (а не в ответ на во-
прос экспериментаторов) отмечали, что они действительно испытывали определенные ощущения в соответствующих частях тела, некоторые из них при этом вспоминали восточные учения о чакрах.
Данное исследование проводилось с использованием стимулов фиксированной интенсивности (55dB), что означало, что их субъективная громкость варьировалась. Эксперимент был повторен на трех испытуемых со стимулами, уравненными по кривым равной громкости. Существенных различий в субъективной телесной локализации стимулов, уравненных по субъективной громкости и уравненных по физической интенсивности, обнаружено не было.
При оценке звуков в рамках описанного выше эксперимента мы столкнулись с индивидуальными различиями в отношении С2. Большинству испытуемых он нравился, походил на какой-то удаленный гул. Однако у некоторых испытуемых вызывал тревогу. С3 напоминал звук настраиваемых инструментов в оркестровой яме. Остальные звуки испытуемым не нравились из-за довольно высокой субъективной громкости и, так сказать, «пустоты» - т.е. отсутствия каких-либо денотатов, кроме сигнала, сопровождающего таблицу настройки телевизора.
Результаты, полученные с помощью предложенной методики субъективной локализации акустических стимулов, свидетельствуют, что опыт звука во время восприятия не ограничен только слуховой системой, но включает едва ли не все тело. Решающую роль в телесной вовлеченности играют резонаторы голосовой системы. Разумеется, разнообразные данные о вовлеченности тела в восприятие звука имелись и ранее, однако с появлением методики субъективной локализации звукового стимула в теле появляется возможность систематического исследования семантики звука с учетом участия звукопорождаю-щих механизмов. Полученные результаты свидетельствует, что при восприятии звука
производится оценка способности субъекта породить его. Этот механизм, по-видимому, имеет давние эволюционные корни и является общим для многих видов млекопитающих. Например, рёв, издаваемый животным, дает представление о его физической мощи на существенном удалении от него. Восприятие собственного голоса дает возможность экстериоризации субъективного состояния, выражения интенции [Ушакова 2011: 173-182] и тем самым открывает путь управления параметрами внутреннен-го состояния по принципу обратной связи. Например, понижение неспецифического возбуждения - снижением интонации и, наоборот, повышения - усилением интенсивности вокализации.
Изучение семантики звука. Хотя в целом механизм воздействия музыки на человека представляется скорее загадочным, нежели ясным, наиболее часто указываемые семантические маркеры для последовательностей акустических событий этого рода относятся к измерению «напряжение-расслабление». Некое условное «общее мнение» на сей счет можно суммировать так: музыка способна индуцировать эмоциональные состояния, провоцируя последовательности напряжений и расслаблений (tensions and reliefs). Теперь, когда эмпирически удалось показать, что реальный опыт звука сопровождается оценкой возможности его порождения, механизм появления напряжений и расслаблений становится более понятным. В качестве исходного пункта анализа целесообразно взять паттерн акустических событий, соответствующий наиболее напряженному состоянию. В качестве такого естественно принять детский плач.
Для иллюстрации рассмотрим несколько сонограм2 (форма представления звука, при которой по оси абсцисс откладывается время, по оси ординат - частота, а интенсивность звука кодируется яркостью).
2 Материал детских вокализаций был любезно предоставлен Е.Е. Ляксо.
Рисунок 1. Детский плач.
Характерным для детского плача (младенец ок.7 месяцев) является одновременное наличие нескольких частотных полос высокой интенсивности звука и при этом их сохранение относительно продолжительное время (> 500 мсек) .
Паттерн спокойного гуления характеризуется тем, что наиболее активной является одна полоса частот.
Рисунок 2. Гуление.
Open Quli
Мы попросили мужчину сорока с небольшим лет сказать слова «кошка» максимально напряженно и спокойно, расслабленно (Рис. 3 и 4).
Хотя частоты (а также их динамика) в плаче младенца и в произнесении слова взрослым мужчиной существенно различаются, общим для них является одновре-
Рисунок 3. Слово «кошка» напряженно.
О
% & К
-Л £ £ ^
V . "V лх. - V
Рисунок 4. Слово «кошка расслабленно».
С1
и
менное наличие нескольких полос высокой интенсивности и продолжительность их сохранения более 500 мсек.
Соответственно, расслаблением будет являться любое уменьшение интенсивности звука, в особенности же уменьшение числа сосуществующих частотных полос высокой интенсивности.
Ближайшей задачей исследования является поиск лингвистических маркеров для двух принципиально различных видов «расслабления»: для убывания интенсивности более высоких частот, т.е. «снижения звука», и для убывания интенсивности низких частот - «повышения» звука. Предстоит также найти лингвистические маркеры для
умеренных повышений интенсивности различных частот, не воспринимаемых еще как «напряженные», а также для интенсивных многочастотных, но непродолжительных событий, типа, удара в барабан, тарелки.
Дальнейшей задачей исследования является более точная калибровка временных интервалов, при которых становится заметным напряжение и расслабление.
Отдельной задачей является поиск соответствия между кривыми равной громкости и субъективно определяемой преимущественной локализацией звука в теле (динамикой прохождения звука по телу).
В рамках изучения семантики звука можно выделить три основных объекта изучения:
1) Детские вокализации, на материале которых появляется возможность ближе всего подойти к непосредственно генетически предопределенным реакциям человеческого организма на звуковые события;
2) Лабораторные эксперименты с чет-
ко установленными частотами и их длительностями;
3) Просьба к испытуемым указывать нравящиеся им музыкальные фрагменты, либо музыкальные фрагменты, в наиболее чистом виде выражающие то или иное переживание, и анализ данных фрагментов с точки зрения интенсивности и длительности различных частот.
В отношении двух последних объектов исследования не исключена относительно большая (субъективная) вариативность субъективных квалификаций акустических событий, равно как и акустических характеристик, избираемых для иллюстрации фрагментов. В целях включения в дизайн исследования индивидуальных различий следует продумать выбор как темперамен-тальных, так и личностных характеристик, подлежащих регистрации одновременно с результатами психофизических экспериментов и подбором музыкальных фрагментов испытуемыми.
Литература
Алмаев Н.А. Элементы психологической теории значения. - М.: Издательство ИП РАН, 2006. - 432 с.
Жинкин Н.И. Механизмы речи. - М.: Издательство АПН, 1958. - 372 с.
ЛиндсейП., НорманнХ. Переработка информации человеком. - М.: Мир, 1975. - 550 с.
Морозов В.П. Искусство резонансного пения. - М.: Издательство Московской консерватории, 2008. - 592 с.
Носуленко В.Н. Психофизика восприятия естественной среды. - М.: Издательство ИП РАН. 2004. - 400 с.
Тархов А.С., Алмаев Н.А. Телесная локализация акустических стимулов // Экспериментальная психология в России: Традиции и перспективы.- М., 2010. - C. 312-315.
Ушакова Т.Н. Рождение слова. Проблемы психологии речи и психолингвистики. - М.: Издательство ИП РАН, 2011. - 524 с.
Deutsch D. The Psychology of Music 2-nd Edition, Academic Press, - San Diego, 1999. -807 p.
