CC BY
54
УДК 81-114.2
Е. Ф. Косиченко
кандидат филологических наук, доцент, профессор кафедры второго иностранного языка педагогических факультетов МГЛУ e-mail: [email protected]
СЕМАНТИКА ИМЕНИ СОБСТВЕННОГО И ЗНАЧЕНИЕ ЛИЧНЫХ ИМЕН: ВОПРОСЫ ОНОМАСТИКИ, ФРАЗЕОЛОГИИ И ПОЭТОНИМОЛОГИИ
Статья посвящена рассмотрению особенностей функционирования английского слова «name» и английских фразеологических единиц с ономастическим компонентом в художественных текстах. Проведенный анализ позволяет выявить значения слова «name», не нашедшие отражения в словарях, но реализуемые в литературных произведениях, а также проследить изменения в статусе ономастической единицы при ее использовании в художественном тексте.
Ключевые слова: имя; поэтоним; значение имени собственного; фразеология; художественный текст.
E. F. Kosichenko
Ph.D., Professor at the Department of Second Foreign Languages of Pedagogical Faculties, MSLU e-mail: [email protected]
PERSONAL NAMES IN TERMS OF MEANING: ISSUES OF PHRASEOLOGY AND LITERARY ONOMASTICS
The article considers functional features of the word «name» and of certain phraseological units with an onomastic component in literary texts. An analysis of various examples shows that the word "name" displays more meanings than dictionaries contain and proves that not all personal names used in fiction may be regarded as literary names.
Key words: name; literary name; meaning of personal names; phraseology; fiction text.
Вопрос о значении собственных имен долгое время остается наиболее дискуссионным вопросом ономастики, и его решение, как правило, зависит от целей и материала проводимого исследования, а также конкретизации собственно объекта. В статье речь идет о наиболее разнородном и многочисленном классе собственных имен, которые являются объектом изучения как ономастики, так и антропонимики,
и служат средством именования людей. Не останавливаясь подробно на вопросах терминологии, отметим, что используемые в настоящем исследовании термины «имя собственное» и «оним» трактуются как синонимы и относятся ко всему классу рассматриваемых имен, в то время как термины «личное имя» и «фамильный оним» употребляются для обозначения имени, присваиваемого человеку при рождении, и родового понятия соответственно.
В разные исторические периоды изучение собственных имен входило в сферу интересов философии, и важным аспектом философского рассмотрения был вопрос о познавательной роли имен, об их способности отражать суть именуемого объекта. Проблема познания природы вещи через ее имя занимала еще Платона, посвятившего данному вопросу фундаментальный по своей исторической и научной значимости труд «Кратил». В отечественной философии начала XX в. к данной проблеме обращался Павел Флоренский, продемонстрировавший в своей знаменитой книге «Имена», что в имени «выражается тип личности, онтологическая форма ее, которая определяет далее ее духовное и душевное строение» [5, а 40]. В русской философии также широко известна концепция А. Ф. Лосева, который, по сути, свел философию языка к философии имени, и понимал имя как «смысл» и «регулируемую сущность» [1, а 162].
С середины XX в. вопросы именования становятся предметом лингвистики, и акцент исследований перемещается с философской проблемы о природе именования на социальную и культурную значимость имени, в связи с чем активно изучаются национальные ономастиконы, а также условия, влияющие на их содержание, причины возникновения и смены имен и т. д. В это же время важным вопросом ономастики становится вопрос о наличии у собственных имен значения, который по-своему решается практически в каждом новом исследовании, в связи с чем ответы на данный вопрос варьируются от полного отрицания значения у имени собственного до признания данных языковых знаков семантически полноценными единицами языка с большим числом значений, нежели может быть у имен нарицательных.
Серьезный разброс мнений относительно вопроса о семантике собственных имен обусловлен, главным образом, разнообразием выполняемых онимами функций. Функциональность имен, их способность не только называть и указывать, но и сообщать информацию о своем носителе и ориентировать человека в пространстве культуры
дает основания для того, чтобы принять позицию, в соответствии с которой значением слова является его функция, его употребление [17]. Данный подход в принципе снимает необходимость постановки проблемы о наличии значения у собственных имен, равно как и рассмотрения вопроса о разграничении имен собственных и образованных от них имен нарицательных. Это означает, что с точки зрения функционирования и имена собственные, и имена нарицательные представляют собой единицы одного порядка, способные в зависимости от конкретной ситуации выступать в качестве средства именования объектов живой и неживой природы.
Парадоксальным образом, в области литературной ономастики наблюдается единство взглядов на вопрос о наличии у собственных имен значения. Становление поэтонимологии, объектом исследования которой является литературная ономастика, также происходило в середине прошлого века. Именно тогда в рамках новой дисциплины возникает термин «поэтоним», используемый для обозначения онимов, выполняющих в художественном тексте преимущественно стилистическую функцию. С точки зрения поэтонимологии в литературном произведении все собственные имена являются значимыми единицами текста. Об этом, в частности, пишет Ю. Н. Тынянов, особо подчеркивая, что в художественном произведении нет неговорящих имен, что «каждое имя, названное в произведении, есть уже обозначение, играющее всеми красками, на которое только оно способно» [4, а 269]. Действительно, собственные имена, как никакие другие элементы литературного произведения, не только сами наполняются содержанием произведения, но и благодаря своей способности актуализировать межтекстовые связи привносят в текст разнообразие смысла.
Вместе с тем, анализ художественного ономастикона различных произведений показывает, что не все собственные имена являются информативными единицами текста, и что онимы, входящие в состав фразеологических единиц, сохраняют закрепленное за ними в языке обобщающее значение.
В свете сказанного задачей статьи является, во-первых, обратиться к понятию «имя собственное» как философской категории и способу означивания рассматриваемого класса имен, и с опорой на словари, фразеологию, прецедентные тексты (высказывания), а также художественные тексты выявить особенности его употребления в английском языке. Далее предполагается рассмотреть вопрос о том, как ведут себя
значения собственных имен, входящих в состав английских фразеологических единиц, при их использовании в художественных текстах. Выбор объектов исследования объясняется возможностью их рассмотрения на стыке ономастики, поэтонимологии и фразеологии.
Разные англоязычные словарные издания приводят аналогичные примеры устойчивых сочетаний, компонентом которых выступает слово «имя» - англ. name:
blacken sb's name / image / reputation - to say unpleasant things about someone, so that other people have a bad opinion of them; make your name for yourself- do something very well, so that it makes you famous; sb s name is mud - used in order to say that people are angry with someone or do not like them because they have done something wrong; a name to conjure with - an influential name, a name denoting a person, group, etc. whose achievements, opinions, wishes are respected; name (no) names -to tell people involved in a secret or illegal activity [9; 15; 16].
С опорой на данные дефиниции из словарных статей возможно выделить следующие значения слова «имя»: 1) репутация, которую можно испортить (blacken); 2) состояние, которое можно сколотить (make your name); 3) человек - носитель имени (name names = name people).
Исторически названные значения образованы в результате метафорического переноса, когда наиболее значимые для человека ценности - индивидуальность, репутация, благополучие - актуализировались в слове «имя» и закрепились в нем. Неудивительно, что все эти значения имеют свои аналоги в европейских языках, и первым источником их кодификации, возможно, была Библия: «Доброе имя лучше большого богатства, и добрая слава лучше серебра и золота» (Пр. 22:1) - англ. «a good name is to be more desired than great wealth, Favor is better than silver and gold». Особая ценностная значимость всего, что связано с именем, нашла также отражение в ставших классическими высказываниях известных людей, пословицах и поговорках, некоторые из которых приводятся ниже по словарю цитат [10].
1. Имя человека - это его репутация:
Fools' names, like fools' faces, are often seen in public places (Th. Fuller). I hate the man who builds his name on ruins of another fame (J. Gay). He left a name at which the world grew pale, To point a moral, or adorn
a tale (S. Johnson).
The Glory and the Nothing of a Name (Byron: Churchill's grave).
2. Имя - это состояние человека, его богатство:
A good name is better than precious ointment (Ecclesiates). A good name is rather to be chosen than great riches (Proverb).
Good name in man and woman, dear my lord
Is the immediate jewel of their souls:
Who steals my purse steals trash; 'tis something , nothing;
Twas mine, 'tis his, and has been slave to thousands;
But that fitches from me my good name
Robs me of that which not enriches him,
And makes me poor indeed (Shakespeare)
Нужно сказать, что корпус английских пословиц, крылатых фраз и прецедентных текстов, содержащих слово «имя» в значении «репутация» и «богатство», весьма широк, в то время как значения «индивид» и «личность» реализуются в таких текстах лишь окказионально. Например:
And, lo! Ben Adhem's name led all the rest (Leigh Hunt1).
Данный факт свидетельствует, на наш взгляд, о том, что сложившийся на протяжении нескольких веков общественный уклад вынуждает воспринимать имя в первую очередь как атрибут рода, фамильную ценность, нежели характеристику отдельного человека. Иначе обстоит дело с современной прозой, где соотнесенность имени с родовыми и фамильными категориями отходит на второй план, уступая место значениям «личность», «индивид», как это видно из следующего примера, где фраза would have known his name означает «знали бы его»:
Everybody would have known his name if he had entered the Los Angeles
Olympics, because nobody could have stopped him from getting the gold
medal for rifle shooting [7, с. 101].
Акцентирование индивидуализирующей сущности имени, вывод на первый план личностных, а не родовых ценностей, и, как следствие, установление, условно говоря, преимущество личного имени над фамилией, можно объяснить антропоцентричностью современной литературы, ее нацеленностью на внутренний мир человека. Думается, что именно в литературе в полной мере раскрывается взгляд на имя, постулируемый в некоторых психологических концепциях,
1 URL : www.dumb.com/quotes/name-quotes/2/
трактующих имя как первое звено структуры самосознания, идентифицированное с телесной и духовной индивидуальностью человека, вокруг которого формируется сознаваемая человеком собственная сущность [2].
В литературе тема единства человека и его имени представлена, в частности, в рассказе Джэка Элсопа «Авария» (Jake Allsop. Crash), который повествует о молодом человеке, пережившем автокатастрофу и в течение нескольких дней находившемся в бессознательном состоянии. Перед читателем рисуется отчаянная попытка героя вспомнить свое имя, и становится понятно, что для него это единственный способ идентифицировать свою личность и обрести сознание:
I try hard to remember. A name. Any name. If only I could look at myself in the mirror. Perhaps if I saw my face, it would remind me of a name. «...» I can think of a dozen names: George, Mary, John, Elizabeth. Names of the kings and queens of England. Let's try a name. «...» My name isn't John. It's. My voice trails away in to silence. «...» I run to the door, hammering on it to make them hear. 'Mary-Jean' I shout. 'My name is Mary-Jean. Listen to me! It's Mary-Jean!' [6].
В качестве еще одного примера приведем отрывок из повести Г. Грина «Человеческий фактор» (G. Greene. The Human Factor), где слово «name» противопоставляется другим антропонимическим средствам языка, например, словам dear и darling, и трактуется как интимная сущность, как суть человека, которую нельзя выдавать «чужакам», а следует бережно хранить внутри «племени»:
'Good night, Maurice.' The use of the name was a sign of love. Endearments - dear and darling - were everyday currency to be employed in company, but a name was strictly private, never to be betrayed to a stranger outside the tribe [13, с. 63].
Отметим, что восприятие имени как сакральной сущности, создающей вокруг человека своеобразную ауру таинства и очерчивающей границу, переступать которую дозволено только близким людям, уходит корнями в мифологическое архаическое мышление. Такое отношение к имени характерно для самых разных культур, а формы табу, накладываемые на личные имена, исключительно разнообразны. В частности, на Руси на протяжении нескольких столетий имя, данное при крещении, нередко долго оставалось неизвестным за пределами семьи [3]. Современные исследования традиций именования в племенах, населяющих
район вдоль реки Сепик в Папуа Новая Гвинея, показывают, что каждый субклан владеет от тысячи до двух тысяч имен, которые воплощают идею о прошлом, настоящем и будущем, ревностно охраняются членами племени и передаются из поколения в поколение. Многие имена обладают эзотерической значимостью и известны только старшим членам субклана как секретные «настоящие» имена [14].
Действительно, личные имена возникли задолго до появления родовых именований, а, возможно, представляют собой самый древний класс слов. По мере развития общества на первый план выступали фамильные ценности, и, как следствие, значимость личного имени стиралась, уступая первенство фамильным именованиям, социальная важность которых нашла отражение в языке. Однако личное имя никогда не утрачивало своей значимости, свидетельством чему являются существующие во многих культурах ритуалы присвоения имен.
Идея об эзотерической природе имени нашла отражение в книге Г. Грина «Сила и слава» [12], где имя главного героя, вынужденного скрываться от преследователей, вовсе не упоминается автором, и читатель понимает, что оставаться неназванным - единственный способ для персонажа сохранить свою жизнь.
Приведенные примеры из художественной литературы показывают, что к перечисленным выше кодифицированным значениям слова «имя» («репутация», «состояние», «человек») возможно добавить значение «Я» как средство самоидентификации, а также значение «оберег», или «талисман». Представляется, что именно эти значения, сформированные на основе оппозиции «свой - чужой», базовой для любой культуры, являются наиболее древними, но вместе с тем и актуальными.
Далее перейдем к рассмотрению вопроса о функционировании в художественных текстах идиоматических выражений и устойчивых сочетаний, содержащих некоторый ономастический компонент. В английском языке число фразеологизмов, включающих личное имя или фамильный оним, довольно велико, например:
a jack in office (derogatory) - an official who feels his position makes him very important; Jack is as good as his master (saying) - an employee is not necessarily inferior to his employer; a jack of all trades - smb. who can do various types of work; Jill of all talents - sometimes derogatory, implying no real ability in any of the trades; every Tom, Dick or Harry -all sorts of people; anybody at all; Tom Atkins - (dated) - a British private soldier [16].
Не трудно заметить, что входящие в состав данных фразеологизмов личные имена имеют обобщающее значение «любой, всякий». Интересно, что даже в художественном тексте ономастический элемент фразеологизма не изменяет значения и не наполняется большим содержанием.
Например, идиома before you could say Jack Robinson означает «очень быстро», «прежде чем ты успеешь что-либо произнести», «прежде чем ты назовешь чье-либо имя», а само имя собственное Jack Robinson обладает в данном выражении значением «что-либо», «чье угодно имя». В следующем отрывке из детективного романа приводятся слова женщины, чей сын мог испытать неожиданный приступ тошноты, спускаясь в лифте метрополитена. Идея неожиданности, молниеносности передается посредством идиомы before you could say Jack Robinson:
I would be ashamed to be with him in a lift. It wasn't nice for the others. He would look at you and then - before you could say Jack Robinson - it was like a conjuring trick [11, с. 94].
Таким образом, в составе фразеологической единицы имя собственное обладает жестко фиксированным значением, которое включено в значение целого выражения и в таком виде встраивается в текст. Использование идиоматических выражений с ономастическим компонентом в художественных текстах не сопровождается созданием нового смысла, не окрашено стилистически, и потому оним не обретает статус поэтонима.
В силу того, что во всех приведенных выше фразеологизмах имена собственные обладают похожими значениями, может сложиться мнение, что ономастический компонент каждого из них возможно заменить на любой другой без ущерба для семантики целой фразеологической единицы. Иными словами, чисто теоретически выражение Jack is as good as his master было бы синонимично выражению Tom is as good as his master при наличии такового в языке. Вместе с тем в практике употребления языковых единиц такие замены не приняты, и, как бы противоречиво это не звучало, использование иного ономастического компонента всегда служит сигналом о том, что выражение используется не в устоявшемся значении, а как заново созданный смысл. При этом собственно ономастический компонент утрачивает значение «любой, всякий», и, выступая в качестве средства индивидуализации объекта, становится информативной и стилистически окрашенной единицей текста.
В английском языке крайне продуктивна конструкция «tell it to...», имеющая значение «не ври, не болтай» и допускающая употребление в своем составе также слова aunt с любым ономастическим компонентом. В английские словари, помимо основополагающей конструкции, включено только эвфемистическое выражение tell it to my old aunt Fanny', в то время как в художественных текстах использование данной конструкции демонстрирует большую вариативность ономастического компонента. В приводимом ниже контексте его место занимает имя Tillie, производное от Matilda, что, с одной стороны, не влияет на семантику фразеологической единицы, и общее значение «скажи кому-нибудь еще» сохраняется, но с другой - выражение иначе окрашено, поскольку, в отличие от имени Fanny, имя Tillie имеет значение «причудливая старушка». Не веря услышанному, персонаж романа А. Азимова «Немезида» восклицает:
Please, tell it to my aunt Tillie [8, c. 349].
В то же время использование имени Tillie в приведенном контексте может выполнять функцию референции, сообщая о наличии у персонажа тетушки по имени Матильда. Так или иначе, очевидно, что в отличие от имени Jack Robinson из предыдущего примера, имя Tillie выполняет в тексте стилистическую и / или информативную функцию, в связи с чем обладает более высокой степенью художественности и может быть рассмотрено в качестве поэтонима.
В английском языке существует устойчивое выражение Uncle Sam, единственным значением которого является «государство Соединенные Штаты Америки». Происхождение выражения точно не установлено, известно, однако, что оно мотивировано инициалами US, которые также являются начальными буквами сочетания United States. Будучи фразеологической единицей языка, данное выражение воспроизводится в текстах, в том числе художественных, в готовом виде:
And to think Uncle Sam wouldn't even get the tax [7, с. 292].
В английском языке есть также словосочетание Uncle Tom, которое используется для именования темнокожих людей и, согласно словарю, имеет уничижительную окраску. Для англоязычных культур в принципе типично именование афроамериканцев Томами, что стало
1 translate.academic.ru/aunt/en/ru/1
традицией, идущей от романа Гарриет Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома». В поле нашего зрения попал пример из книги Г. Грина «Человеческий фактор», где выражение Uncle Tom употреблено в сочетании со словом professors, и выступает, таким образом, средством выражения пренебрежения в адрес темнокожих преподавателей высших учебных заведений:
From all accounts she was a clever girl. We looked pretty closely into her background. Been to the African University in the Transvaal where Uncle Tom professors always produce dangerous students [13, с. 95].
Несмотря на очевидную экспрессию, словосочетание Uncle Tom используется в отрывке в том значении, которое закреплено за ним в словаре, т. е. значение попросту воспроизводятся, а не создается заново, что не позволяет отнести данный оним к разряду поэтической лексики.
Действие романа «Человеческий фактор» частично происходит в Южной Африке времен апартеида, а частично разворачивается в Великобритании, чьи спецслужбы проводят в Южной Африке операцию, кодовое название которой Uncle Remus operation. Данное название, очевидно, мотивировано названием сборника африканского фольклора «Сказки дядюшки Римуса». В отличие от выражений Uncle Sam и Uncle Tom, словосочетание Uncle Remus не является кодифицированным и обретает значение только в заданном контексте, привнося в текст также элемент иронично-пренебрежительного отношения британских спецслужб к работе в Африке:
Well, she might have been useful to all of us now in this Uncle Remus operation [13, с. 95].
Несмотря на принадлежность одному тексту и использованию в одном и том же значении «темнокожий», выражения Uncle Tom и Uncle Remus по-разному функционируют в тексте. Первое реализует коннотации, закрепленные за ним в языке, в то время как аналогичное значение второго - «темнокожий (пренебр.)» - создается в тексте, являясь примером языкового творчества. В свете сказанного можно предположить, что рассмотренные сочетания со словом «uncle» выполняют в текстах разные функции, и имена Sam и Tom не являются поэтонимами, в то время как имя Remus может быть причислено к данной группе собственных имен на том основании, что в тексте
произведения оно приобретает значение и стилистическую окраску, которой не имеет в языке.
Таким образом, обращение к фразеологическим единицам, содержащим ономастический компонент, показывает, что их использование в художественных текстах не сопровождается созданием нового смысла до тех пор, пока не происходит замена ономастического компонента. В случае, когда такая замена случается, имя становится средством создания стилистического эффекта или способом актуализации межтекстовых связей, благодаря чему оно переходит в разряд поэтонимов.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Лосев А. Ф. Философия имени. - М. : Изд-во Моск. ун-та, 1990. - 269 с.
2. Мухина В. С. Личность: Мифы и реальность: Альтернативный взгляд. Системный подход, Инновационные аспекты. - Екатеринбург : Интел Флай, 2007. - 1065 с.
3. Никонов В. А. Имя и общество. - М. : Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1974. - 278 с.
4. Тынянов Ю. Н. О литературной эволюции // Поэтика. История литературы. Кино. - М. : Наука, 1977. - С. 270-281.
5. Флоренский П. Имена. - Харьков : «Фолио» ; М. : ООО «Издательство АСТ», 2000. - 448 с.
6. Allsop J. Crash. - URL : ru.scribd.com/doc/66707989/Penguin-Book-of-Very-Short-Stories.
7. Archer J. Shall We Tell President? - London : Pan Books, 2003. - 332 p.
8. Asimov I. Ne Nemesis. - NY, Toronto, London, Sydney, Auckland : Bantam Books, 1990. - 386 p.
9. Cambridge International Dictionary of Idioms. - Cambridge University Press, 2002. - 587 p.
10. Evans B. Dictionary of quotations. - NY : Delacorte Press, 1968. - 2029 p.
11. Greene G. The Confidential Agent. - London : Vintage Books, 2002. - 247 p.
12. Greene G. The Power and the Glory. - London : Penguin Books Ltd, 2003. -222 p.
13. Greene G. The Human Factor. - London : Vintage Books, 2005. - 259 p.
14. Harrison S. J. Stealing people's names. History of politics in a Sepik river cosmology. - Cambridge, N.Y. : Cambridge University Press, 1990. - 221 p.
15. Longman Idioms Dictionary. - Addison Wesley Longman Limited, 1998. -398 p.
16. Oxford Dictionary of English Idioms. - Oxford University Press, 2009. - 685 p.
17. Wittgenstein L. Wittgenstein's Lectures, Cambridge, 1930-1932: From the notes of J. King and D. Lee. - Oxford : Basil Blackwell, 1980. - XVII, 124 p.
