CC BY
107
УДК 81'371
Т. В. Дубровская
СЕМАНТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ ОЦЕНКИ В РУССКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ: ОСУЖДЕНИЯ И ОБВИНЕНИЯ
Аннотация. Актуальность и цели. Работа написана в русле аксиологической семантики и рассматривает семантическое поле отрицательной оценки, охватывающее глаголы речи и соответствующие им существительные со значением описания речевых действий осуждения и обвинения. Данные лексические единицы представляют интерес как наименования речевых жанров «осуждение» и «обвинение». Целью работы является выявление особенностей семантики обозначенных лексических единиц, а через них - семантической специфики речевых жанров «осуждение» и «обвинение» и построение их семантических формул. Материалы и методы. Для достижения цели применяется анализ словарных дефиниций русских и английских лексических единиц с семантикой отрицательной оценки. Все единицы списка представлены в современных речевых примерах из художественной и публицистической речи, выявляющих особенности семантики единиц в лингвистическом и ситуативном контексте. Семантические формулы жанров построены методом семантических примитивов А. Вежбицкой. Результаты. Семантические поля осуждения и обвинения являются взаимопроникающими, что подтверждается словарными дефинициями и речевыми примерами. Однако осуждения и обвинения различны по своей прагматической направленности. Обвинение устанавливает связь между действием и объектом оценки, тогда как осуждение устанавливает связь между субъективной оценкой автора и оцениваемым фактом. Выводы. Изучение отрицательно-оценочных высказываний, в частности клеветы как варианта обвинения, представляется перспективным направлением, поскольку имеет юридическую подоплеку.
Ключевые слова: семантическое поле, отрицательная оценка, речевой жанр, осуждение, обвинение.
T. V. Dubrovskaya
SEMANTIC FIELD OF NEGATIVE EVALUATION IN RUSSIAN AND ENGLISH LANGUAGES: CONDEMNATION AND ACCUSATION
Abstract. Background. This article is axiologically-inclined and explores the semantic field of negative evaluation that encompasses speech verbs and corresponding nouns used to report verbal condemnation and accusation. These lexical units are of interest as names of speech genres «condemnation» and «accusation». The paper aims at discovering semantic specifics of designated lexical units and - through this -of speech genres «condemnation» and «accusation», as well as constructing their semantic formulas. Materials and methods. The aim is attained through analysis of Russian and English dictionary definitions for lexical units with semantics of negative evaluation. All lexical units are presented in speech examples that illustrate their semantic specifics in linguistic and situational context. Method of semantic primitives developed by A. Wierzbicka is used to construct semantic formulas of the genres. Results. Semantic fields of «condemnation» and «accusation» are overlapping, which is proved by both dictionary definitions and speech examples. However, condemnations and accusations are different in terms of pragmatics. Accusation
links the action to the object of evaluation, while condemnation establishes the link between the author’s subjective evaluation and the evaluated action. Conclusions.
The study of negative evaluation in speech presents a promising avenue for research as it has significant implications for legal sphere and may help to define the criteria of defamation acts more precisely.
Key words: semantic field, negative evaluation, speech genre, condemnation, accusation.
1. Исследования оценочных высказываний в отечественной и зарубежной лингвистике
Проблема оценочных высказываний всегда привлекала внимание отечественных и зарубежных исследователей в силу того, что сам процесс оценивания характеризует человеческую природу. А. С. Хоцей так пишет об оценочной деятельности человека: «...Ориентация в среде представляет собой в немалой своей части оценочную деятельность; добыча ответа на вопрос “что делать?” тоже связана не с чем иным, как с оценкой ситуации и возможностей индивида. Мозг сплошь и рядом занимается разного рода оценками <...> Оценивать что-либо - значит некоторым образом сопоставлять это “что-либо” с чем-то другим, вынося по результатам данного сопоставления какой-то вердикт (собственно оценку). Любая оценочная деятельность по своей сути (по характеру процедуры) есть некое сопоставление плюс заключение по его итогам» [1].
Оценка в речи представляется неплохо изученным феноменом, однако исследователи, как отечественные, так и зарубежные, открывают в своих работах новые аспекты речевых оценок в разных сферах человеческой жизни. Среди самых последних трудов по аксиологии - коллективная монография польских ученых [2]. Ее авторы обобщают достижения аксилогической семантики в польской лингвистике [3], исследуют газетный дискурс и грамматические способы выражения оценки такого геополитического явления, как расширение Евросоюза [4]. Как неотъемлемый компонент самых разных жанров речи - писем-отказов, комментирования баскетбольной игры, американских военных песен и досье деловых компаний - представлен оценочный компонент в работах других исследователей [5-8].
Различие в аксиологических системах противников и дискурсивная реализация этих систем в политическом дискурсе рассматривается как основа политического конфликта в работах П. Цапа [9, 10]. Российскому политическому дискурсу и такому его аксиологическому аспекту, как отражение в речи идеолологических и культурных ценностей, посвящено отечественное исследование [11].
Масс-медийный дискурс и способы отрицательно-оценочного представления в нем актантов политического конфликта вокруг размещения американской системы ПРО на территории Польши являются объектом исследования в наших совместных с польской коллегой работах, в одной из которых мы анализируем выражение оценки на уровне стратегий и тактик [12], в другой, опираясь на методику Membership Categorisation Analysis, анализируем, как дискурсивными средствами создаются группы «мы» и «они», вступающие во враждебные отношения между собой [13].
Интересующий нас жанр обвинения стал объектом рассмотрения в статье известной исследовательницы, представителя школы критического ана-
лиза дискурса Р. Водак [14]. Жанр обвинения рассматривается в паре с реактивным жанром отрицания. Исследовательница сначала предлагает списки тактик для обвинений и отрицаний, а затем подробный кейс-стади. Важно отметить, что исследование проводится в русле критического анализа дискурса, а пример связан с обсуждением преступлений военного времени.
К лексическим единицам, образующим семантическое поле конфликта в шведском языке, обращается Дж. Олвуд [15]. Автор работы классифицирует единицы, выделяя в поле конфликта несколько измерений и отмечая их универсальный характер.
Настоящая работа написана в русле аксиологической семантики и рассматривает семантическое поле отрицательной оценки, охватывающее глаголы речи и соответствующие им существительные со значением описания речевых действий осуждения и обвинения. Данные лексические единицы интересуют нас как наименования речевых жанров «осуждение» и «обвинение», широко представленных в самых разных сферах общения: от неофициальной обиходно-бытовой речи до официальной судебной. Являясь отрицательнооценочными, речевые жанры «осуждение» и «обвинение» характерны для конфликтного общения, но однотипность ситуаций, в которых используются осуждения и обвинения, не снимает вопрос об их разграничении. Целью работы является выявление особенностей семантики речевых жанров «осуждение» и «обвинение» посредством анализа семантики ряда лексических единиц, обозначающих отрицательно-оценочные речевые действия, и построение семантических формул осуждений и обвинений. Для достижения цели будет применяться анализ словарных дефиниций русских и английских лексических единиц с семантикой отрицательной оценки. Такой анализ необходим, поскольку в лексических единицах закреплены прагматические особенности коммуникативных ситуаций. Кроме того, для всех единиц представленного списка подобраны современные речевые примеры из художественной и публицистической речи, позволяющие выявить особенности семантики рассматриваемых единиц в лингвистическом и ситуативном контексте. Для создания семантических формул речевых жанров использован метод семантических примитивов А. Вежбицкой.
2. Семантика русской лексики со значением осуждения и обвинения: словарные дефиниции и ремарки-квалификаторы
Близость анализируемых жанров не подлежит сомнению. Семантическая близость глаголов осуждать и обвинять и соответствующих им существительных закреплена в словарных толкованиях.
Значения глагола осуждать таковы: 1. Выражать неодобрение кому-, чему-либо; считать что-либо дурным; 2. Признавая виновным, приговаривать к какому-либо наказанию; выносить обвинительный приговор; 3. Обрекать на что-либо [16, ст. 1214].
Соответственно значения отглагольного существительного осуждение следующие: 1. Неодобрение, порицание; 2. Признание виновности подсудимого, вынесение ему обвинительного приговора [16, ст. 1215].
В более современном толковом словаре русского языка представлены следующие толкования глагола совершенного вида осудить с указанием на его несовершенный вид осуждать: 1. Выразить неодобрение кому-чему-н.;
признать плохим; 2. Приговорить к какому-н. наказанию; 3. То же, что обречь (высок.) [17, с. 465].
Соответственно значения отглагольного существительного осуждение следующие: 1. см. осудить; 2. Неодобрительное мнение, порицание [17, с. 465].
Видим, что сема обвинения присутствует в значениях как глагола, так и существительного, но связана она преимущественно с судебной деятельностью.
Рассмотрим значения глагола обвинять: 1. Считать виноватым, неправым; осуждать, упрекать. Признавать, считать виновником, причиной случившегося, какой-либо беды; 2. Возбуждать и поддерживать против кого-либо преследование по суду за какое-либо преступление. Признавать виновным, выносить обвинительный приговор; 3. Выступать в качестве судебного обвинителя прокурора [16, ст. 35].
Значениям глагола соответствуют значения существительного обвинение: 1. То, что обвиняет, уличает (действие по 1-му значению глагола). Упреки, указания на вину; 2. Изобличение перед судом какого-либо лица в совершении преступления. Признание за кем-либо вины; обвинительный приговор;
3. Обвиняющая сторона в судебном процессе [16, ст. 33].
Современный словарь содержит два глагола: обвинить совершенного вида и обвинять несовершенного вида. Читаем толкования.
Обвинить: 1. Счесть виновным, упрекнуть, укорить; 2. Считая виновным, привлечь к суду [17, с. 425].
Обвинять: 1. см. обвинить; 2. Выступать на суде в качестве обвинителя [17, с. 425].
Толкование существительного обвинение развернуто и представлено пятью пунктами: 1. Упреки, укоры; 2. Признание виновным в чем-н., приписывание кому-н. какой-н. вины; вменение в вину; 3. Юридические действия, направленные на доказательство виновности того, кто привлекается к уголовной ответственности; 4. Обвинительный приговор; 5. Обвиняющая сторона в судебном процессе [17, с. 425].
Видим, что первое значение как глагола обвинять, так и существительного обвинение толкуется через синонимы, в число которых в старом словаре попадает глагол осуждать. Кроме того, в семантическом поле как осуждения, так и обвинения четко выделяется зона, связанная с юридико-правовой деятельностью. Таким образом, семантические поля осуждения и обвинения отчасти накладываются друг на друга.
Словарь синонимов русского языка также указывает на семантическую связь осуждения и обвинения. В синонимическом ряду глагола осуждать первым стоит выражение признавать виновным [18, с. 26].
М. Я. Гловинская, описывая семантику глаголов с точки зрения теории речевых актов, выделяет группу «осуждения, упреки и оскорбления», в которую входят в том числе глаголы «винить», «выносить-вынести приговор (не юр.)», «обвинять-обвинить», «осуждать-осудить (не юр.)» [19, с. 194-195]. В дальнейшем описании данная группа речевых актов в целом именуется осуждениями, хотя каждый имеет свои отличительные особенности, которые, по мнению исследовательницы, носят прагматический характер, а не отражают семантической специфики глаголов.
Замечание о прагматическом характере различий между отрицательнооценочными жанрами представляется нам верным, и поэтому в попытках раз-
граничения осуждений и обвинений мы опираемся не только на словарные дефиниции (хотя без них описание жанров было бы неполным), но и на описание внеязыковых ситуаций и их восприятие наблюдателем.
Восприятие ситуации наблюдателем получает выражение в виде квалифицирующих ремарок. Ремарки-квалификаторы характерны, во-первых, для художественных произведений, где они вводят прямую речь персонажей. Ограниченные возможности этого подхода к художественному тексту объясняет М. Ю. Федосюк: «Достаточно частотными являются, например, квалифицирующие ремарки при вопросах, просьбах, тогда как осуждения, упреки или оскорбления редко сопровождаются ремарками, определяющими их жанровую принадлежность» [20, с. 106].
Учитывая это, следует обратить особое внимание на ремарки-квалификаторы в публицистическом дискурсе. Ремарками-квалификаторами в дискурсе масс-медиа можно считать комментарии журналистов к прямой речи героев публикаций, а также глаголы, используемые при ретрансляции речевых жанров и встроенные в структуру предложения. К примеру, жанр обвинения получает следующие ремарки-квалификаторы в журналистском тексте:
(1) Оппозиция обвинила полицию в препятствовании шествию и митингу, полиция же обвинила оппозицию в намеренной провокации (Известия. -2013. - 29 апреля).
В примере видна суть взаимных обвинений (препятствование шествию, намеренная провокация).
Другой пример из прессы одновременно содержит ремарки-квалификаторы и обвинения, и осуждения:
(2) Экс-диктатора обвиняли в нарушении прав человека, да еще обвиняли социалисты, так что в изрядно полевевшей к тому времени Европе его чурались все. Он как-то враз стал нерукопожатным.
Но только не для Тэтчер. Баронесса приехала в дом, где он содержался под домашним арестом, в сопровождении телевизионщиков и гневно осудила тех, кто устроил охоту на великого человека, который теперь безнадежно болен (Известия. - 2013. - 9 апреля).
Составленный нами на основе собранного речевого материала ряд русских глаголов-квалификаторов осуждений и обвинений включает следующие: обвинять, винить, осуждать, упрекать, корить, критиковать, сетовать. Словарные дефиниции часто объясняют значения глаголов и существительных этого ряда, толкуя их при помощи друг друга.
Глагол упрекнуть толкуется через существительное упрек, которое получает следующее определение: «Выражение неудовольствия, неодобрения, обвинение» [17, с. 836]. Видим, в этом толковании, кроме семы обвинения, есть сема субъективного неодобрительного (осуждающего) отношения говорящего к ситуации.
Близость упрека и обвинения подтверждается такими речевыми примерами, в которых представлены как синонимичные сразу два слова-квалификатора:
(3) Упреки, адресованные в первую очередь канцлеру Германии, которую обвиняют в «эгоистической несговорчивости», заняли целых двадцать страниц (Известия. - 2013. - 30 апреля).
Глагол корить представлен как синонимичный глаголу упрекать: «упрекать, попрекать» [17, с. 296].
Глагол критиковать толкуется через соответствующее существительное: «подвергать критике», где критика имеет значение «отрицательное суждение о чем-н., указание на недостатки» [17, с. 307]. Сема отрицательной оценки сочетается с указанием на недостатки, т.е. на вину. Следовательно, глагол критиковать может маркировать как осуждения, так и обвинения. В примере (4) глагол критиковать используется как непосредственный синоним выражения предъявить обвинение:
(4) А наш молодой специалист, молодой, да, видать, ранний, разнес в пух и прах всех, но себя из числа виноватых вывел начисто. Он не виноват ни в чем! Против этого я могу пока привести только один факт: оратор предъявил обвинение и мне лично, но откуда он знает о моем отношении к этому делу, если я его вижу первый раз вот сейчас, на этом собрании? Если он такой боец, что не боится критиковать министра, как можно поверить, что он не мог ко мне проникнуть за целый год своей отчаянной борьбы за распаковку машин (В. Ардаматский «Суд»).
Таким образом, в русском языке существует ряд глаголов и существительных со значением выражения отрицательной оценки, в частности осуждений и обвинений. Словарные толкования этих лексических единиц обнаруживают общие и различные семы, а ряд единиц толкуется по-разному разными источниками. В связи с этим квалифицирующие ремарки имеют несколько ограниченный потенциал в определении жанровой принадлежности высказывания. Тем не менее, по нашим наблюдениям, глаголы винить, обвинять маркируют обвинения, глагол осуждать - осуждения, а глаголы критиковать, упрекать и корить обладают диффузной семантикой и могут выступать маркерами как осуждений, так и обвинений.
3. Семантика английской лексики со значением осуждения и обвинения: словарные дефиниции и ремарки-квалификаторы
Рассмотрим английские глаголы со значением осуждения и обвинения. Исследованный материал позволяет нам составить достаточно обширный ряд, включающий глаголы accuse, attack, berate, blame, condemn, criticise, denounce, deprecate, rebuke, reproach. Кроме того, в речевом материале есть некоторые фразеологизмы с тем же значением: find guilty, point an accusing finger, place responsibility. Мы не представляем данный ряд как исчерпывающий.
Поскольку перевод английских глаголов на русский язык не отражает специфику семантики каждого из них, обратимся к их толкованиям. Английские словари нередко объясняют семантическое значение глаголов, прибегая к описаниям ситуаций. Такой подход позволяет определить специфику семантики синонимичных глаголов. Опираясь на установленные различия, попытаемся разделить их на две группы, используемые для обозначения речевых жанров «осуждение» и «обвинение».
Глагол accuse, часто связанный со сферой юридического обвинения, может употребляться и вне ее, поскольку трактуется как «сказать, что кто-то виновен в преступлении или в совершении чего-то плохого» [21, с. 11] (Перевод с английского здесь и далее мой - Т. Д.). Приписывание Премьер-министру действий по преследованию христиан звучит из уст бывшего Архи-
епископа Кентерберийского как серьезное обвинение и получает соответствующий журналистский маркер:
(5) A former Archbishop of Canterbury has accused the Prime Minister of doing more than any other recent political leader to make Christians feel a “persecuted minority” (The Independent. - 30.03.1013).
Компонентный анализ глагола accuse, проведенный Ч. Филлмором, показал, что семе «говорить» подчинена сема «нести ответственность» [22, с. 119]. Подчинение семы «нести ответственность» семе «говорить» характерно также для глагола blame - «говорить или думать, что кто-то или что-то несет ответственность за нечто плохое» [21, с. 143]. Ответственность в свою очередь предполагает наказание: «Если кто-то ответствен за несчастный случай, преступление и т.д., он был его причиной и должен быть наказан» [23, с. 77-78].
Глагол rebuke толкуется в одном словаре через глагол blame - «обвинять, говорить сурово с.» [24, с. 526], и тогда его логично отнести к ряду глаголов со значением обвинения. В другом словаре значение rebuke толкуется при помощи ситуации, в которой подчеркивается неодобрительное отношение говорящего к чему-либо: «говорить зло с кем-либо, потому что вы не одобряете (осуждаете) то, что он сказал или сделал» [25, с. 1182]. Основанием для вынесения подобного рода оценки являются представления автора оценки о хорошем и плохом, о том, что следует одобрять и осуждать. Семантика глагола rebuke такова, что значение обвинения (приписывания вины и требования ответственности) или осуждения (вынесения отрицательной оценки на основе собственной шкалы ценностей и представлений о морали) реализуется в зависимости от ситуации и контекста. В контексте следующего примера глагол rebuke реализует свой потенциал значения неодобрения:
(6) BBC Sport has been rebuked by the corporation’s governing body for showing a technology company’s animated logo during its coverage of the Six Nations rugby tournament (The Independent. - 30.04.2013).
Субъективность отрицательной оценки обнаруживается в значении глагола deprecate - «сказать, что вы не одобряете чего-то» [25, с. 368]. В другом словаре в толковании глагола deprecate подчеркивается сила осуждения -«выражать сильное неодобрение в адрес чего-либо» [26, с. 422]. Журналист, автор следующего текста, характеризует глаголом deprecate высказывания людей, выступающих против инициативы Эквадора по сохранению уникальных природных зон:
(7) People who deprecate Ecuador's initiative for this park, calling it "blackmail" or "greenmail", need their heads examining (The Independent. -10.03.3013).
К глаголам осуждения относится также condemn. Семы моральной вины, субъективности оценки и ее интенсивности явно выражены в следующем толковании: «в резкой форме сказать, что вы не одобряете что-то или кого-то, особенно если вы думаете, что это неправильно с моральной точки зрения» [21, с. 320]. В примере (8) глаголу condemn с его семой интенсивности созвучно прилагательное louder (громче), характеризующее неодобрительную реакцию Британии на действия армии в Шри-Ланке:
(8) Few Western countries were louder than Britain in condemning the Sri Lankan army’s shocking violations of human rights as it moved to suppress a bloody rebellion by ethnic Tamils demanding a separate state (The Independent. -
17.02.2013).
Особенностями глаголов berate и reproach являются дополнительные семы, связанные с эмоциональным состоянием говорящего. Так, berate толкуется как «сердито разговаривать с кем-то, потому что тот сделал что-то неправильное» [21, с. 128]. Осуждение «дешевого популизма» содержится в примере (9):
(9) He berated John Redwood, his Tory shadow, for “cheap populism” in promising to build more roads and to raise speed limits (The Times. - 21.07.1999).
Reproach также переносит акцент с собственно диктумной составляющей ситуации на эмоции говорящего: «обвинять или критиковать кого-то, показывая, что вы разочарованы тем, что он сделал» [21, с. 1396]. Приписывание спортсмену непрофессионального поведения, как в примере (10), безусловно, может квалифицироваться как обвинение:
(10) Albion's chairman, Jeremy Peace, a tough negotiator, reproached Odemwingie for having "acted wholly unprofessionally" (The Independent. -
03.02.2013).
Глагол criticise представлен двумя значениями. Одно из них («выражать суждения о хороших и плохих качествах чего-либо» [21, с. 373]) связано с рациональным мышлением и попыткой объективно оценить ситуацию. Другое значение («выразить неодобрение кого-либо/чего-либо или говорить об их недостатках» [21, с. 373]) имеет непосредственное отношение к выражению в речи личного отрицательного отношения к факту. В зависимости от контекста глагол выступает в качестве квалификатора обвинений или осуждений. К примеру, в следующем контексте глагол criticise выступает в ярко выраженном значении обвинения. Компании, подвергшейся критике, приписываются такие действия, как выплата без всяких объяснений огромных премий руководству:
(11) The company, which is based in Ireland for tax reasons, has been cri-tised by investor advisory groups such as Pirc _ for paying excessive executive bonuses and not explaining the targets that triggered them (The Independent. -
04.06.2011).
В других контекстах глагол criticise может иметь значение осуждения, т.е. отрицательной оценки, основанной на субъективных представлениях, например представлениях о красоте и правильном весе. Модель с нестандартными формами сообщает о том, что всегда найдется тот, кто критикует ее внешность, такова специфика модельного бизнеса:
(12) Whether I lose or gain weight, someone will always criticise me. But I think that anybody who has a job that involves putting themselves out there -such as modelling - has to expect that to a certain degree. I work in an industry in which rejection and criticism is an everyday _ part of the game (The Daily Mail. -
22.04.2011).
От глагола criticise глагол attack отличается семами «сила» и «публичность» - «сильно и публично осуждать человека, план или идею, с которыми вы совершенно не согласны» [23, с. 164]. Публичное обвинение в сговоре и уничтожении судом улик видим в примере (13):
(13) Andy Murray takes to Twitter to attack cycling's Fuentes doping case: 'Biggest cover up in sports history? Why would court order blood bags to be destroyed?' (The Independent. - 01.05.2013).
Глагол denounce делает акцент на публичности отрицательно-оценочных высказываний - «выступать публично против; давать информацию про-
тив» [24, с. 161]. Поскольку ключевым в значении этого глагола является предъявление фактов, логично отнести его к семантическому полю обвинения, однако в другом определении глагола denounce («выражать сильное неодобрение в адрес кого-то или чего-то, особенно публично» [22, с. 418]) просматривается сема субъективной оценки, а не предъявления фактов. В подзаголовке статьи «Unions denounce sale as ‘privatisation by stealth’» (The Independent. - 01.05.2013) глагол denounce вернее всего будет перевести на русский как «заклеймили», так как этот глагол сочетает сему обвинения и сему выражения сильного неодобрения: «Профсоюзы заклеймили продажи, назвав их “приватизацией путем воровства”».
Обобщая сказанное, с определенной долей вероятности можно предположить, что в глаголах accuse, blame и reproach преобладает семантика обвинения, и они маркируют соответствующий жанр. В глаголах condemn и deprecate преобладает семантика осуждения, и они маркируют осуждения. Глаголы criticise, attack, denounce, rebuke и berate обладают диффузной семантикой и могут выступать в качестве ремарок как к осуждениям, так и к обвинениям.
4. Семантические формулы осуждений и обвинений
Несмотря на частичное наложение семантических полей осуждения и обвинения в русском и английском языках, соответствующие речевые жанры имеют разные семантические формулы. Главное различие между основаниями для обвинений и осуждений состоит в том акценте, который делается в высказывании. В обвинениях говорящий делает акцент на утверждении о существовании некоторого факта, на связи негативных действий, ситуаций, характеристик, идей, предметов с объектом оценки. Прагматическое условие правдивости утверждения о факте нерелевантно: обвинять можно как в том, что действительно имеет/имело место, так и в том, что говорящий считает правдой и что не является правдой на самом деле. Прагматической пресуппозицией обвинений является неодобрительное отношение говорящего к факту, приписываемому объекту оценки. Таким образом, сформулированная по методу А. Вежбицкой [27] семантическая формула обвинения выглядит так: Обвинение (некто совершил плохие поступки)
Ты совершил некий поступок, действие.
Совершать такие действия нельзя / я не одобряю такие действия (пресуппозиция).
Знаю, что ты совершил эти действия, и говорю тебе об этом.
В осуждениях в фокусе высказывания - отрицательная оценка некоторого факта. Осуждения устанавливают связь между субъектом оценки с его субъективной точкой зрения и некоторым явлением, существование которого представляет пресуппозицию высказывания и поэтому не обсуждается. Для осуждений важно то, что поступки/действия являются плохими, и то, что отрицательная оценка дается автором исходя из собственной шкалы оценки, которую объект оценки может не разделять. Семантическая формула осуждений выглядит так:
Осуждение (некто совершил плохие поступки)
Я думаю, что поступать таким образом, плохо.
Ты поступаешь/поступил таким образом (пресуппозиция).
Я считаю, что ты делаешь/сделал плохо, и говорю тебе об этом.
Выводы
Анализ русских и английских словарных дефиниций лексических единиц со значением осуждения и обвинения выявил частичное наложение друг на друга соответствующих семантических полей. Смешение семантики осуждения и обвинения подтверждается и приведенными примерами художественной и публицистической речи, в которых использованы лексические единицы со значением отрицательной оценки. В то же время высказывания в жанрах «осуждение» и «обвинение» различны по своей прагматической направленности. Обвинение устанавливает связь между действием и объектом оценки, тогда как осуждение устанавливает связь между субъективной оценкой автора и оцениваемым фактом.
Безусловно, для решения проблемы разграничения осуждений и обвинений недостаточно анализа словарных дефиниций и необходим анализ прагмалингвистических особенностей осуждений и обвинений, некоторые из которых были исследованы нами ранее [28]. Дальнейшее изучение отрицательно-оценочных высказываний представляется перспективным направлением, поскольку имеет юридическую подоплеку. Клевета, предполагающая распространение заведомо ложной информации порочащего характера, представляет собой утверждение о фактах, которое при отсутствии четких критериев разграничения сложно отличить от субъективной оценки некоторых фактов.
Список литературы
1. Хоцей, А. С. Оценки и ценности / А. С. Хоцей. - URL: http://library-of-materia list.ru/appraciations.htm (дата обращения: 30.04.2013).
2. Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Stu-dia). - Wroclaw : Wydawnictwo Wyzszej Szkoly Filologicznej we Wroclawiu, 2012.
3. Sowinska, A. The ‘value’ of Polish axiological semantics for Critical Discourse Analysis / A. Sowinska // Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). - Wroclaw : Wydawnictwo Wyzszej Szkoly Filologicznej we Wroclawiu, 2012. - P. 49-70.
4. Kielar, M. Expressing valuation in press discourse on the 2004 EU enlargement through grammatical structures / M. Kielar // Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). - Wroclaw : Wydawnictwo Wyzszej Szkoly Filologicznej we Wroclawiu, 2012. - P. 71-86.
5. Gawliczek-Kapelusz, M. Themes of speech-genre templates as bearers of values: an axiological study of English refusal letters / M. Gawliczek-Kapelusz // Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). -Wroclaw : Wydawnictwo Wyzszej Szkoly Filologicznej we Wroclawiu, 2012. -P. 137-146.
6. Frymar, N. Axiological aspects of the composition of the English speech genre Euroleague basketball game commentary / N. Frymar // Papers and studies in axiologi-cal linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). - Wroclaw : Wydawnictwo Wyzszej Szkoly Filologicznej we Wroclawiu, 2012. - P. 155-163.
7. Ucherek, B. The axiological structure of American military songs and its correlations with the genre’s compositional patterns / B. Ucherek // Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). - Wroclaw : Wydawnictwo Wyzszej Szkoly Filologicznej we Wroclawiu, 2012. - P. 165-178.
8. Hardukiewicz, J. Lexical components of themes and values of English company business profiles / J. Hardukiewicz // Papers and studies in axiological linguistics (Phi-
lologica Wratislaviensia: Acta et Studia). - Wroclaw : Wydawnictwo Wyzszej Szkoly Filologicznej we Wroclawiu, 2012. - P. 147-154.
9. Cap, P. Towards the proximization model of the analysis of legitimization in political discourse / P. Cap // Journal of Pragmatics. - 2008. - Vol. 40. - P. 17-41.
10. Cap, P. Axiological aspects of proximization / P. Cap // Journal of Pragmatics. -2010. - Vol. 42. - P. 392-407.
11. Dubrovskaya, T. Representations of ideological and cultural values in modern Russian political discourse / T. Dubrovskaya, T. Kharlamova // Philologia Hispalensis. -2012. - Vol. 26/1-2. - P. 107-127.
12. Sowin ska, A. Discursive strategies in the media construction of Poland, Russia and the USA in the context of the debate on the US anti-ballistic missile defense shield in Polish and Russian quality papers / A. Sowinska, T. Dubrovskaya // Exploring language through contrast. - Newcastle upon Tyne : Cambridge Scholars Publishing, 2012. -P. 268-287.
13. Sowin ska, A. Discursive construction and transformation of ‘us’ and ‘them’ categories in the newspaper coverage on the US anti-ballistic missile system: Polish versus Russian view / A. Sowinska, T. Dubrovskaya // Discourse and Communication. - 2012. -Vol. 6 (4). - P. 449-468.
14. Wo dak, R. Blaming and denying: pragmatics / R. Wodak // Encyclopedia of Language and Linguistics. - 2006. - P. 59-64.
15. Allwood, J. On the semantic fields of conflict and conflict resolution in Swedish / J. Allwood. - URL: http://sskkii.gu.se/jens/publications (дата обращения: 15.05.2013).
16. Словарь современного русского литературного языка. - М. ; Л. : Изд-во Академии наук СССР, Ленингр. отд-е, 1959. - Т. 8.
17. Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова ; Российская академия наук, Институт русского языка им. В. В. Виноградова - М. : Азбуковник, 1997. - 944 с.
18. Александрова, З. Е. Словарь синонимов русского языка: практ. справ. /
З. Е. Александрова. - М. : Русский язык, 1989. - 493 с.
19. Гловинская, М. Я. Семантика глаголов речи с точки зрения теории речевых актов / М. Я. Гловинская // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. - М. : Наука, 1993. - С. 158-213.
20. Федосюк, М. Ю. Художественная проза как источник сведений о системе жанров русской речи / М. Ю. Федосюк // Русский язык в его функционировании : тез. докладов Междунар. конф. «Третьи Шмелевские чтения» (22-24 февраля 1998 г.). - М. : Русские словари, 1998. - С. 107-109.
21. Longman dictionary of contemporary English: the living dictionary. - Pearson ELT, 2006. - 1950 p.
22. Кобозева, И. М. Лингвистическая семантика / И. М. Кобозева. - М. : Эдито-риал УРСС, 2000. - 352 с.
23. Longman essential activator. - Addison Wesley Longman Limited, 1997. - 997 p.
24. Хорнби, А. С. Учебный словарь современного английского языка / А. С. Хорн-би. - М. : Просвещение, 1984. - 769 с.
25. Cambridge international dictionary of English. - Cambridge : Cambridge University Press, 2001. - 1774 p.
26. New Webster’s dictionary of the English language. College Edition. - Surject Publications, 1989. - 1824 p.
27. Вежбицка, А. Речевые жанры / А. Вежбицка // Жанры речи : сб. науч. ст. -Саратов, 1997. - Вып. 1. - С. 99-111.
28. Дубровская, Т. В. Основания для осуждений и обвинений как жанроразличительный признак / Т. В. Дубровская // Проблемы речевой коммуникации : межвуз. сб. науч. тр. - Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 2005. - Вып. 5. - С. 204-214.
References
1. Khotsey A. S. Otsenki i tsennosti [Valuations and values]. Available at: http://library-of-materialist.ru/appraciations.htm (accessed 30 April 2013).
2. Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). Wrociaw: Wydawnictwo Wyzszej Szkoiy Filologicznej we Wrociawiu, 2012.
3. Sowinska A. Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). Wrociaw: Wydawnictwo Wyzszej Szkoiy Filologicznej we Wrociawiu, 2012, pp. 49-?0.
4. Kielar M. Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). Wrociaw: Wydawnictwo Wyzszej Szkoiy Filologicznej we Wrociawiu, 2012, pp. ?1-S6.
5. Gawliczek-Kapelusz M. Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). Wrociaw: Wydawnictwo Wyzszej Szkoiy Filologicznej we Wrociawiu, 2012, pp. 1З?-14б.
6. Frymar N. Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). Wrociaw: Wydawnictwo Wyzszej Szkoiy Filologicznej we Wrociawiu, 2012, pp. 155-1бЗ.
?. Ucherek B. Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). Wrociaw: Wydawnictwo Wyzszej Szkoiy Filologicznej we Wrociawiu, 2012, pp. 1б5-Ш.
S. Hardukiewicz J. Papers and studies in axiological linguistics (Philologica Wratislaviensia: Acta et Studia). Wrociaw: Wydawnictwo Wyzszej Szkoiy Filologicznej we Wrociawiu, 20i2, pp. i4?-i54.
9. Cap P. Journal of Pragmatics. 200S, vol. 40, pp. 1?—41.
10. Cap P. Journal of Pragmatics. 2010, vol. 42, pp. 392-40?.
11. Dubrovskaya T., Kharlamova T. Philologia Hispalensis. 2012, vol. 2б/1-2, pp. 10?-12?.
12. Sowinska A., Dubrovskaya T. Exploring language through contrast. Newcastle upon Tyne: Cambridge Scholars Publishing, 2012, pp. 268-287.
13. Sowinska A., Dubrovskaya T. Discourse and Communication. 2012, vol. б (4), pp. 449-46S.
14. Wodak R. Encyclopedia of Language and Linguistics. 200б, pp. 59-б4.
15. Allwood J. On the semantic fields of conflict and conflict resolution in Swedish. Available at: http://sskkii.gu.se/jens/publications (accessed 15 May 2013).
16. Slovar' sovremennogo russkogo literaturnogo yazyka. [Dictionary of contemporary Russian literary language]. Moscow; Leningrad: Izd-vo Akademii nauk SSSR, Leningr. otd-e, 1959, vol. S.
1?. Ozhegov S. I., Shvedova N. Yu. Tolkovyy slovar' russkogo yazyka: 80 000 slov i frazeo-logicheskikh vyrazheniy [Encyclopedic dictionary of the Russian language: S0 000 words and phraseological expressions]. Rossiyskaya akademiya nauk, Institut russkogo yazyka im. V. V. Vinogradova. Moscow: Azbukovnik, i99?, 944 p.
1S. Aleksandrova Z. E. Slovar' sinonimov russkogo yazyka: prakt. sprav. [Dictionary of synonims of the Russian language: practical reference]. Moscow: Russkiy yazyk, 19S9, 493 p.
19. Glovinskaya M. Ya. Russkiy yazyk v ego funktsionirovanii. Kommunikativno-pragmati-cheskiy aspekt [Russian language and its functioning. Communicative-pragmatic aspect]. Moscow: Nauka, 1993, pp. 15S-213.
20. Fedosyuk M. Yu. Russkiy yazyk v ego funktsionirovanii: tez. dokladov Mezhdunar. konf. «Tret'i Shmelevskie chteniya» (22-24 fevralya 1ЯЯ8 g.) [Russian language in its functioning. Report theses of the International conference “Third Shmelyov reading” (22-24 February 199S)]. Moscow: Russkie slovari, 199S, pp. 10?-109.
21. Longman dictionary of contemporary English: the living dictionary. Pearson ELT, 200б, 1950 p.
22. Kobozeva I. M. Lingvisticheskaya semantika [Linguistic semantics]. Moscow: Editorial URSS, 2000, 352 p.
23. Longman essential activator. Addison Wesley Longman Limited, 1997, 997 p.
24. Khornbi A. S. Uchebnyy slovar’ sovremennogo angliyskogo yazyka [Learner’s dictionary of contemporary English language]. Moscow: Prosveshchenie, 1984, 769 p.
25. Cambridge international dictionary of English. Cambridge: Cambridge University Press, 2001, 1774 p.
26. New Webster’s dictionary of the English language. College Edition. Surject Publications, 1989, 1824 p.
27. Vezhbitska A. Zhanry rechi: sb. nauch. st. [Speech genres: collected papers]. Saratov, 1997, iss. 1, pp. 99-111.
28. Dubrovskaya T. V. Problemy rechevoy kommunikatsii: mezhvuz. sb. nauch. tr. [Problems of speech communication: interuniversity collected papers]. Saratov: Izd-vo Sarat. un-ta, 2005, iss. 5, pp. 204-214.
Дубровская Татьяна Викторовна
доктор филологических наук, доцент, заведующая кафедрой английского языка, Пензенский государственный университет
(Россия, г. Пенза, ул. Красная, 40) E-mail: [email protected]
Dubrovskaya Tat'yana Viktorovna Doctor of philological sciences, associate professor, head of sub-department of English language, Penza State University
(40 Krasnaya street, Penza, Russia)
УДК 81'371 Дубровская, Т. В.
Семантическое поле отрицательной оценки в русском и английском языках: осуждения и обвинения / Т. В. Дубровская // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2013. -№ 4 (28). - С. 134-146.
