CC BY
83
И.М. Камова
Семантический примитив «часть» в яъыке н мышлении
Как известно, для того чтобы эффективно сравнивав ь значения, принадлежащие разным языкам, необходимо иметь tertium comparationis, основание для сравнения Таким tertium comparationis может служить естественный семантический метаязык. разработанный Анной Всжбицкой Этот семантический метаязык содержит около 60 предположительно универсальных (и при этом семантически элементарных) смыслов («семантических примитивов»), в терминах различных конфигурации которых можно описывать и сравнивать лексические, грамматические и прагматические значения, принадлежащие разным языкам |см .
например, 1].
Однако в адрес семантической теории А. Веж-бицкой высказываются упреки, суть которых хорошо демонстрирует рецензия В.А Плунгян и Е.В Рахилинои на книгу Вежбицкой «Semantic and lexical universals» [21 Oahkn. из ключевых положений теории Всжбицкой является утверждение
о существовании «универсального алфавита человеческой мысли» (цитата из Лейбница), т е. исходного набора элементарных концептов, которые не требуют каких бы то ни было объяснений, поскольку являются врожденными и интуитивно ясными Предполагается, что такой набор элементарных концептов действительно существует и что его можно обнаружить посредством глубокого анализа любого естественного языка. Этот набор концептов образует более сложные смыслы любого языка и обеспечивает возможность адекватного перевода с языка на язык и взаимопонимание между носителями различных культур Однако ранее это утверждение делалось на материале андийского. русского и польского языков, и универсальность семантических примитивов оставалась всего лишь гипотезой. В книге «Семантические и лексические универсалии» исследуется возможность лексического воплощения выделенных на материале европейских языков семантических примитивов в 14 более «экзотических» языках (преимущественно азиатско-тихоокеанского региона) с целью подтверждения их универсального статуса Дело п том, что семантические примитивы - это просто подмножество слов английского языка Для того чтобы заслужить статус универсальных смыслов, «все эти единицы должны, во-первых, существовать во всех естественных языках (желательно в виде самостоятельных лексем) и, во-вторых, быть семантически эквивалентными
друг другу* [2. с. 140-1411 Однако результаты исследования показали, что семантические примитивы не являются универсальными лексическими единицами: «в языках вполне может не быть специальных лексем для обозначения CAN, FEEL, PAR 1. IF. В таком языке, как китайский, примитивы, от-носящнегя к понятиям части/целого,, выражаются скорее синтаксически, чем лексически, и т п.» [2, с. 111]. «Казалось бы, - пишут авторы рецензии, - в этом нет ничего страшного' не будучи лексикографическими универсалиями, прими гивы могут оставаться семантическими универсалиями Но именно для системы взглядов Вежбицкой этот вывод не слишком желателен: ведь ориентация на безусловную реальность и психологическую адекватность семантнчёскмх примитивов плохо согла суется с их лексической невыраженпостью (а может быть, и невыразимостью?) хотя бы в одном языке» [2, с 142]. Из этого факта авторы рецензии заключают, что «Lingua mentalis был в очень большой степени если не английским, то по крайней мере «европейским» языком, а вовсе не языком всего человечества» [2, с 1421 В частности, при описании «экзотических» языков обнаружилось, что примитив PART (ЧАСТЬ) оказался, «по признанию самой Вежбицкой, наиболее проблематичным из списка слишком многие языки испытывают трудности с его прямым лексическим выражением. (Заметим, что даже в ашлийском языке слово part принадлежит к группе заимствованной лексики, наряду, кстати, с «примитивами» very и people; тем самым оказывается, что «семантические примитивы» и «базовая», диахронически наиболее устойчивая лексика — это не вполне одно и то же). Тем не менее Вежбицкая настаивает на включении этого примитива в общий список »|2, с 143]. Авторы рецензии комментируют этот факт следующим образом. «В соответствии с логикой антропоцентрического подхода к языку, естественно заключить, что части «вообще» - это не есть сущность, которую человек склонен в первую очередь выделять у окружающих его объектов (в особенности неартефактных) Гораздо более «антропоцентричной» является такая сущность, как результат деления объекта (так и в русском языке: достаточно сопоставить абстрактное и «книжное» часть с такими несравненно более «обиходными» и «бытовыми» лексемами, как кусок или доля); кстати, интенсивность этимологических связей у слова доля и в индоевропейском лексиконе
ФИЛОЛОГИЯ
'
гораздо выше. Сходные тенденции имеются и в языках других ареалов Тем самым человек кон-цептуализует прежде всего понятие отделяемой Ыли отделённой) части, ныеказтаинс же втхз ветка есть часть дерева предполагает уже гораздо больший уровень абстракции» [2, с М3|
Цель данной статьи — показать на материале «экзотических* языков (в том числе языков азиатско-тихоокеанского региона), что часть «вообще»
- это как раз та сущность, которую человек склонен выделять (и выделяет) у окружающих объектов, и что семантический примитив PART («наиболее проблематичный из списка») является семантической универсалией, которая обязательно и регулярно выражается во многих языках мира Хорошо известен тот факт, что во многих языках мира (меланезийских, микронезийских, в некоторых австралийских, в некоторых языках Кавказа, в тунгусо-маньчжурских, западно-африканских и языках индейцев Северной Америки) внутри именных посессивных конструкций различаются формы органической и неорганической принадлежности Конструкция органической принадлежности означает, что обладаемое представляет собой связную часть своего обладателя. Конструкция неорганической принадлежности определяет обладаемое как отдельный от обладателя предмет. Семантическим ядром класса имен органической принадлежности являются названия частей тела и частей других сложных предметов. При притяжательном оформлении таких существительных необходимым условием правильности конструкции органической принадлежности является связанность, мысленная неотделенность части от своего целого Если часть мыслится каким-либо образом отделенной от своего целого, как отдельный объект, употребляется конструкция неорганической принадлежности Например, в меланезийском языке арома: gage-ku - «моя нога* (часть тела) - ga-ku gage «моя нога* (например, куриная) (-ku - местоименный суффикс I л. ед ч , ga - показатель принадлежности пищи) (3, с 78—79). В меланезийском языке фиджи названия частей тела и естественных частей целых употребляются в конструкции органической принадлежности па уате-па «его язык», па yate-na «его печень», па waka-na «его (дерева) корни» (па - в первом случае артикль, во втором - местоименный суффикс 3 л ед ч ): а существительные, обозначающие части искусственных, «сделанных», предметов, которые, таким образом, могут мыслиться отделенными от своего целого (как «куски»), употребляются в конструкции неорганической принадлежности, например па ke-na lalaga «его (дома) стены» (ке - показатель принадлежности) (4, с 31. 34). Аналогичные примеры можно привести и из многих других язы-
ков различной генетической принадлежности. Например, в западно-африканском языке бамбара (группа манде): а кипко1о «его голова» (часть тела)
- а !<гя АгсгшЫо «его голова» ('принадлежащая ему голова убитого животного) или «его головная боль», а Ьи1и «его (арахиса) листья» - а ка Ьи1и «его (человека) листья» В языке индейцев навахо (атапаскская группа): ь^аас! «моя нога» (собственная)
- Бе-е’^аас! «моя нога» (убитого животного, которая говорящему принадлежит или которую он ест) [5, с 71). В удэгейском языке: дили-ни «его голова» (часть тела) - дили-нги-ни «его голова» (принадлежащая ему голова убитого зверя или рыбы) 16, с 216) В хиналугском языке Дагестана: рЬхп Ч’а] «хвост собаки» (генитив 1) - рЬхге ]иуа «голова собаки» (генитив 2) 17. с 131-132]
Кроме наименований частей целого, класс имен органической принадлежности может содержать семантические группы слов, обозначающих термины родства и предметы личной сферы человека -его дом. одежду, оружие, утварь и т п. Существительные, обозначающие термины родства и предметы личной сферы человека, включаются в класс имен органической принадлежности в силу релятивности своего значения: как часть предполагает существование своего целого, так и имена с релятивным типом семантики, являясь внутренне соотносительными с кем-либо, предполагают существование своего обладателя. Употребление конструкции органической принадлежности с именами лиц и предметов в позиции обладаемого зависит от того, в какой мере отношения между лицами или лицом и предметом мыслятся нерасторжимыми Как правило, имена, денотаты которых связаны отношениями кровного родства, употребляются в конструкции органической принадлежности Отношения же брачного родства и прочие социальные связи человека в разных языках могут мыслиться в разной степени расторжимыми и оформляться как конструкцией органической принадлежности, так и конструкцией неорганической принадлежности Например, в фиджи: па (ата-па «его отец», па \vati-na «его жена (ее муж)» (конструкции органической принадлежности), но па по-па ^^а «его вождь», па ке-па |‘ 505огш «его наследник или заместитель» (по -показатель доминантной принадлежности, ке -показатель субординативной принадлежности) (конструкции неорганической принадлежности) [3, с. 91, 4, с. 321.
Таким образом, круг имен, способных употребляться в конструкции органической принадлежности, хорошо определен и имеет своим прототипом отношение (связной) части к своему'целому. Категория органической и неорганической принадлежности свойственна большинству языков Азии
Семантический
________________________________________________
[Америки, то есть значение части «вообще» ока-бвается столь важным для людей, что оно грам-!тикализовано в языках носителей различных льтур.
> При сравнении конструкций органической и борганической принадлежности в языках нефлех-ивной морфологии обращает на себя внимание тот 8кт, что отношение органической принадлежнос-1 имеет нулевое морфологическое выражение, в С время как отношение неорганической принадлежности кодируется специальной посессивной цюрфемои, например в фиджи: па waka-na «его (де-Грева) корни» - па ke-па lalaga «его (дома) стены*. «Простейший способ обозначить наиболее естественное отношение между двумя объектами - это никак его не обозначать. Таким образом, морфологический нуль кодирует наиболее естественное (отношение между двумя объектами, и этим отношением является отношение связной части к своему целому. Отношение же отделяемой части оказывается более сложным и требует специального выражения - посессивной морфемы Здесь - всего один шаг до появления лексемы сс значением отделяемой части, в то время как значение естественной части в лексикализации не нуждается. Это наблюдение может объяснить тот факт, что лексема со значением отделяемой части появляется в языках раньше, чем лексема со значением естественной части. Поэтому то обстоятельство, что «семантические примитивы» и «базовая», диахронически наиболее устойчивая лексика - это не вполне одно и то же» |2. с. 1431 - вполне объяснимо
Рассмотренный материал позволяет сделать два вывода
Во-первых, предположение о том, что часть «во-
Литер
I. Вежбицкая А Семантические универсалии и описание языков М .1999
2 Плунгян В А., Рахилина Е В. Semantic and lexical universals if Вопросы языкознания 1996 №3
3 Lynch J Verbal Aspects of Possession in Melanesian Language-* // Oceanic Linguistics, 1973 Vol 12
4 Churchward CM. A New Fijian Grammar Canberra. 1941
обще» - это не та сущность, которую человек склонен в первую очередь выделять у окружающих объектов, плохо согласуется с тем фактом, что значение естественной части лица (предмета) обязательно и регулярно выражается во многих типологически различных языках мира.
Во-вторых, как представляется, то обстоятельство. что семантический примитив PART не имеет лексического воплощения в некоторых языках мира, не опровергает его реальности и психологической адекватности Отсутствие слова не доказывает отсутствия концепта. В самом деле, значения могут кодироваться как в лексике языка, так и в его грамматике. «Грамматические категории, кодируют семантические различия, которые в конкретном речевом сообществе считаются (на подсознательном уровне) особенно важными Грамматика на самом деле составляет концентрированную семантику: она воплощает систему значений, рассматриваемых в данном конкретном языке как особенно важные, действительно сущ-ностно необходимые при интерпретации и концептуализации человеческой жизни в этой действительности» [1, с 44] Таким образом, как представляется, нет необходимости требовать от семантического примитива лексического воплощения. чтобы признать его универсальным «атомом человеческой мысли», если данный элементарный смысл обязательно и регулярно выражается в рассматриваемом языке. Поэтому условие универсальности семантических примитивов можно было бы сформулировать следующим образом семантический примитив должен быть представлен во всех языках мира в виде отдельной лексемы и/ или должен быть грамматикализован.
а тур а
5 Sapir Е , Hoijer Н The Phonology and Morphology of the Navalio Language Berkeley-Los Angeles. 1967.
6 Суник О.Г1 Удэгейский язык / / Языки народов СССР Т 5. М., 1968.
7 Кибрик А Е . Кодзасов С В . Оловяиникова И.Л. Фрагменты грамматики хиналугского языка М., 1972.
