CC BY
103
УДК 81'371 ББК 81.2
Божко Наталья Анатольевна
аспирант
кафедра филологического образования Тюменский государственный университет г. Тобольск Bozhko Natalia Anatolievna Post-graduate Department of the Philological Education Tyumen State University
Tobolsk ermakova25@yandex.ru Сегментация как прием окказионального преобразования фразеологизмов в художественном тексте Segmentation as a device of occasional transformation of phraseological units in a literary text В статье рассматривается один из приемов окказионального преобразования фразеологизмов - сегментация, в результате которой на базе фразеологизмов русского языка возникают лексемы-окказионализмы. В современном языкознании накоплен немалый опыт исследования таких единиц, но до сих пор это явление не признано системным.
The article describes one of the devices of occasional transformation of phraseological units - segmentation, resulting in the appearance of the occasional words on the basis of phraseological units in the Russian language. In modern linguistics a considerable experience in the study of such units has gained, but so far this phenomenon is not recognized as a system.
Ключевые слова: фразеологизм, сегментация, трансформация, индивидуально-авторские преобразования, структурно-семантические преобразования, окказиональный фразеологизм, отфраземная лексема.
Key words: phraseological unit, segmentation, transformation, authorial transformations, structural and semantic transformations, occasional phraseological unit, phrasemic lexeme.
Сегментация - яркий стилистический прием окказионального преобразования фразеологизмов. Фраза для мастера художественного слова не является какой-то застывшей и неразложимой единицей. Он находит в ней неисчерпаемые возможности семантического и стилистико-синтаксического характера. В таком случае язык писателя является одним из источников обогащения национальной фразеологии. [Ермакова, Божко 2013: 156].
«Вычленение» лексемы из фразеологизма рассматривают в своих работах М.А.Алексеенко, Н.Ф.Алефиренко, Т.П.Белоусова, А.М.Бушуй, Е.Н.Ермакова, А.М.Мелерович, В.М.Мокиенко, А.В.Петров, Р.Н.Попов, Г.А.Селиванов, Е.В.Сенько, М.Б.Ташлыкова, И.Ю.Третьякова, Л.А.Чиненова, Н.М.Шанский, В.К.Янцен и др. Сегментация как прием окказионального преобразования ФЕ в работах фразеологов называется по-разному: «осколки» фразеологизма (Е.А.Некрасова), «использование отдельных образных компонентов» (Н.Л.Шадрин), «использование отдельных лексических компонентов в изолированном виде» (И.М.Абрамович), «крайняя степень редукции» (А.М.Бабкин), «вычленение ключевого компонента» (А.М.Мелерович), «использование отдельных компонентов, выражающих элементы фразеологического значения» (А.М.Мелерович, В.М.Мокиенко), «имплицированный фразеологизм» (Е.Н.Ермакова), «сегментация» (расщепление) фразеологизма» (О.В.Бойко).
По словам И.Ю.Третьяковой, «Сегментация ФЕ - это разделение ФЕ на части, вычленение какой-либо части и использование в качестве самостоятельной синтаксической единицы в предложении». [Третьякова 2011: 99]. Е.Н.Ермакова отмечает, что в русском языке есть особая составляющая фразеологического фонда: благодаря специфической организации семантики и структуры фразеологической единицы при опущении одного или нескольких ее компонентов все значение бывшего фразеологизма фокусируется в одном «осколочном» компоненте, который можно квалифицировать как отфразео-логическую лексему. [Ермакова 2013: 79]. Она приходит к выводу, что «динамическое состояние языка обусловлено функционированием и взаимодействием в нем нормированных, узуальных и окказиональных знаков». [Ермакова 2012: 286].
Появление «осколочных» лексем, вычленившихся из фразеологизмов, обусловлено динамическими процессами в языке: слово ^ фразеологизм ^ слово. Производящие и производные единицы находятся в отношениях фор-
мально-структурного и семантического взаимодействия. Анализируя процессы взаимодействия единиц разных уровней (фразеологизма и лексемы), Е.Н.Ермакова считает, что наиболее «корректным термином, характеризующим производную единицу, является термин «отфраземная лексема», а процесс, в результате которого происходит образование отфразеологического окказионализма, можно квалифицировать как «лексическую отфразеологиче-скую деривацию» или «отфразеологическое словопроизводство». [Ермакова 2013: 79].
Механизм наделения одного компонента значением всего фразеологизма в целом описала О.С.Ахманова: «...у слов, входящих в состав фразеологических единиц, возникают новые значения, сперва "потенциальные", как бы "поглощенные" суммарным значением сложного номинативного целого, но способные актуализироваться, выделиться, приобрести способность отдельного воспроизведения» [Ахманова 1957: 170].
Рассмотрим функционирование отфразеологической лексемы в рассказе В.Токаревой «Пять фигур на постаменте»: И Тамара зависела от Юр и от скульптора. Но есть еще и своя, только своя жизнь. <... > Но она не должна зависеть ни от первых скрипок, ни от громких барабанов, и ее надо пропеть. Самолет летел над Москвой и Днепропетровском, над Юрами и скульпторами, над облаками и облачатами. Земля медленно и мощно крутилась вокруг своей оси. У Земли тоже было свое колесо. Внимание читателя, в первую очередь, «приковывает» лексема крутилась: в его сознании она соотносится с фразеологизмом крутиться как белка в колесе со значением «вынужденно, беспрестанно заниматься какими-либо хлопотными делами, изнурительной работой». В следующем предложении используется еще один сегмент этого же фразеологизма - колесо. Перед читателем проходит жизнь героини, где один спутник жизни сменяется другим, и это как колесо, которое крутится беспрерывно и бесконечно. Такое безысходное постоянство соотносится автором художественного текста с движением Земли вокруг своей оси
- та же бесконечность, то же постоянство. Героиня понимает это, пытается убежать от этого.
Учитывая контекст, мы можем предположить, что читатель «прочитает» сегменты в двух планах: как свободные лексемы в прямом значении и как языковой фразеологизм: колесо (свободная лексема)- как движение Земли, образное представление (ФЕ) - однообразное и беспрерывное дело. Такой прием характеризуется в лингвистике как «двойная актуализация» (под двойной актуализацией В.М.Мокиенко и А.М.Мелерович понимают «совмещение фразеологического значения оборота и его образной основы и/или внутренней формы»). [Мелерович, Мокиенко 2005: 17].
Своеобразно использует В.Токарева отфразеологическую лексему, вычлененную из фразеологизма дать трещину, имеющего два значения: 1. «начать разрушаться»; 2. «конфликтовать, прекращать отношения»: Именно в этот период обозначилась трещина между ними и стало ясно, что эта трещина была всегда. Просто Ковалев поставил свой дом на трещине. А теперь она ширилась, и что будет с домом - не ясно. (Можно и нельзя). В данном контексте используется лишь один из компонентов ФЕ - трещина, но этот компонент легко связывается у носителей языка с узуальным фразеологизмом, хотя отдельный компонент (сегмент) приобретает иной семантический оттенок: отношения не начали разрушаться, они были разрушены уже давно, отношения изначально строились на конфликтах, следовательно, они были обречены, а теперь всё только усугубилось.
По нашим наблюдениям, использование сегментов фразеологизма - довольно частотный прием в произведениях В.Токаревой. При этом во многих случаях, используя сегменты, автор своеобразно вводит их в текст: вначале она употребляет узуальный фразеологизм полностью, а дальше - использует сегменты этого фразеологизма как бы возвращая читателя к тому образу, который был назван фразеологизмом: Я вышел на улицу и двинулся куда глаза глядят. Мои глаза действительно привели меня к табачному киоску. (Нам нужно об-
щение). В тексте использован узуальный фразеологизм куда глаза глядят, далее - его сегмент глаза. Внутренняя форма фразеологизма «по своему желанию; куда попало» помогает читателю идентифицировать сегмент как часть ФЕ, так как он сохраняет связь со значением узуального фразеологизма.
Е.С.Кубрякова отмечает, что одной из причин функционирования слов на базе фразеологизмов следует признать особенности их синтаксического функционирования. Она считает, что языку свойственна «тенденция избежать повторения целой мотивирующей конструкции. Автор текста заменяет её отдельной единицей номинации. [Кубрякова 1981: 182]. Стремление избежать повтора мотивирующей единицы в составе придаточного предложения или ближайшего контекста и заставляет творца текста искать и находить не менее яркую и значимую замену. Таким «заместителем» и выступают лексемы, образованные на базе фразеологизмов. [Ермакова 2012: 210].
Фразеологический сегмент соединен в сознании носителей языка деривационными отношениями с полным фразеологизмом, но не тождественен ему. Значение сегментированной единицы зависит от того, какой компонент «вычленяется».
Рассмотрим функционирование сегмента в рассказе «Казино»: Но в случае с Наилей принцип был важнее денег. Я не взяла бы их ни при каких обстоятельствах. Иначе я плюнула бы себе в душу, что неудобно физически. Где располагается душа? Под горлом, в ямке? Или в районе солнечного сплетения, под ложечкой? Плевать самой неудобно и даже невозможно. Из языкового фразеологизма плевать в душу, состоящего всего из двух компонентов, поэтапно вычленены оба знаменательных сегмента: душа и плевать. Сегментированная лексема плевать - бывший грамматически главный компонент процессуального фразеологизма, эта лексема соотносится со значением ФЕ «оскорблять самое дорогое для кого-либо, самое сокровенное в ком-либо», а сегмент душа соотносится с представлением того, кого оскорбляют.
Благодаря обыгрыванию ситуации с помощью и самого фразеологизма, и его сегментов создается целая история, картина или даже анекдот. Очевидна здесь и семантическая трансформация - способ двойной актуализации: с одной стороны, реализуется фразеологическое значение, а с другой, происходит буквализация образа, так как ФЕ взаимодействует с контекстными актуализатора-ми: Плевать самой неудобно и даже невозможно. Такой прием приводит к «оживлению» ситуации.
Рассмотрим пример с «потерей» компонента фразеологизма: Мать тихо позавидовала Марусе. Ее муж, Марусин папа, был, как говорится, ни Богу свечка, ни черту кочерга. Для него главное, чтобы его не трогали. А Ковалев — и свечка, и кочерга. Да чего там, сам — и Бог, и черт. Мать всегда мечтала о таком. А Маруся получила. Мечта сбылась в следующем поколении. (Можно и нельзя). В контексте используются и узуальный фразеологизм полностью ни Богу свечка, ни черту кочерга со значением «кто-либо ничем не выделяющийся, не имеющий ярко выраженных особенностей», и его «осколки» - и свечка, и кочерга; и Бог, и черт. Исключение фразообразующего компонента - частицы ни - приводит, как и в лексической системе языка, к появлению окказиональной единицы с противоположным значением: «кто -либо значительный, важный, выделяющийся». Отделение сегментов и вкл ю-чение их в текст в такой последовательности: от обыденного и низкого к мифологическому и значимому - способствует возвышению персонажа.
Еще пример: Наиля почувствовала меня и сшила мне сумасшедший пиджак: сочетание шелка, холста и замши. Это называется: в огороде бузина — в Киеве дядька. Казалось бы, несовместимые вещи: где огород, а где Киев? Но еще хуже, когда в огороде бузина - и в Киеве бузина. Именно так - скучно и одномерно - выглядели пиджаки из западных универмагов, даже самых дорогих. (Казино). В контексте употреблен языковой фразеологизм В огороде бузина, а в Киеве дядька - «полная бессмыслица, чепуха (о нелогичности, несообразности чьей-либо речи, рассуждений)». Используется
он не для характеристики чьей-либо речи, а показывает несочетаемость тканей в одежде. Так как здесь соединены два предложения, в которых предметы не сопоставимы друг с другом - огород нельзя противопоставить Киеву, а бузину - дядьке, - то использование фразеологизма логично в данном контексте. Кроме того, здесь имеет место замена компонента: сегментированный фрагмент становится компонентом -заместителем в преобразованном фразеологизме. Окказиональный фразеологизм имеет другую семантику: значение «нелогичный, несообразный» меняется на «однотипный, однообразный, скучный».
Основным фактором появления слов, образованных на базе фразеологизмов, является желание автора придать сообщаемому особую выразительность. Отфразеологические лексемы, появившиеся в результате сегментации, функционируя в языке, становятся основным средством экспрессии текста.
Библиографический список
1. Ахманова, О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. - М., 1957.
2. Бирих, А.К. Русская фразеология. Историко-этимологический словарь: ок. 6000фразеологизмов / СПбГУ; А.К.Бирих, В.М.Мокиенко, Л.И.Степанова; под ред.
B.М.Мокиенко. - 3-е изд., 2007. - 926, [2] с.
3. Ермакова, Е.Н. Инновационные процессы в сфере отфраземного словопроизводства // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - Тамбов, 2013 - № 6: в 2-х ч. Ч. I. -
C. 78-81.
4. Ермакова, Е.Н. Отфразеологическое словообразование в современном русском языке: причины, условия, механизм // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. - 2012. - №2. - С. 206-214.
5. Ермакова, Е.Н., Божко, Н.А. Деривационный потенциал русских фразеологических единиц в художественном тексте // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. - 2013. -№ 2. - С. 155-163.
6. Кубрякова, Е.С. Типы языковых значений: семантика производного слова. - М.: Наука, 1981. - 200 с.
7. Мелерович, А.М., Мокиенко, В.М. Фразеологизмы в русской речи. Словарь. - М.: Русские словари, 2005. - 853 с.
8. Третьякова, И.Ю. Окказиональная фразеология. - Кострома, 2011. - 289 с.
Bibliography
1. Ahmanova, O.S. Ocherki po objei i russkoi leksikologii. - М., 1957.
2. Birih, А.К. Russkaya frazeologiya. Istoriko-etimologicheskii slovar: ок. 6000 frazeologizmov / SPbGU; А.К.ВкШ, УММойеикэ, L.I.Stepanova; pod red. УЖМо^и^. - 3-е izd., 2007. - 926, [2] s.
3. Ermakova, Е.К Innovatsionnye processy v sfere otfrazemnogo slovoproizvodstva // Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki. - Tambov, 2013. - № 6: V 2^ chastyah. I. - S. 78-81.
4. Ermakova, Е.N. Otfrazeologicheskoe slovoobrazovanie v sovremennom russkom yazyke: prichiny, usloviya, mehanizm // Vestnik Chelyabinskogo gosydarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. - 2012. - №2. - S. 206-214.
5. Ermakova, Е.N., Bozhko N.A. Derivatsionny potentsial russkih frazeologicheskih edinits v hudogestvennom tekste // Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. - 2013. - №2. - S. 155-163.
6. Kubryakova, Е.S. Tipy yazikovyh znachenii: semantika proizvodnogo slova. - М.: Nauka, 1981. - 200 s.
7. Melerovich, А.М., Моkienko, V.М. Frazeologizmy v russkoi rechi. Slovar. - М.: Russkie slovari, 2005. - 853 s.
8. Tretyakova, I.U. Okkazionalnaya fraseologia. - Kostroma, 2011. - 289 s.
