CC BY
126
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ^^ ................................
СДЕЛКИ, ТРЕБУЮЩИЕ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО ИЛИ ПОСЛЕДУЮЩЕГО КОНТРОЛЯ АНТИМОНОПОЛЬНЫМ ОРГАНОМ
М.Н. ИЛЮШИНА,
кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой предпринимательского права, гражданского и арбитражного процесса Российской правовой академии Минюста России 12.00.03 — гражданское право; предпринимательское право; семейное право;
международное частное право [email protected]
Аннотация. На основе анализа материалов судебной и арбитражной практики в статье дается правовая характеристика сделкам, требующим предварительного или последующего контроля антимонопольным органом.
Ключевые слова: антимонопольная деятельность, антимонопольный орган, антимонопольное законодательство, сделки.
TRANSACTIONS THAT REQUIRE THE PRIOR OR SUBSEQUENT CONTROL BY THE COMPETITION AUTHORITY
M.N. ILYUSHINA,
candidate of law sciences, dotsent, head of the Department of Business Law, civil and arbitration process of the Russian Legal Academy of Russian Ministry of Justice
The summary. Based on analysis of material litigation and arbitration cases the article gives the legal characterization of transactions requiring prior or subsequent control by the competition authority.
Key words: antitrust activity, competition authority, antitrust, contract.
В целях обеспечения единства экономического пространства, свободного перемещения товаров, свободы экономической деятельности в России, защиты конкуренции и создания условий для эффективного функционирования товарных и финансовых рынков ФАС России проводит государственный контроль за экономической концентрацией, включающей в себя действия по созданию и реорганизации коммерческих организаций и их объединений, а также контроль за сделками с акциями (долями) и активами коммерческих организаций, приводящих к изменению экономической концентрации и подпадающих под действие антимонопольного законодательства.
Контроль может быть предварительным и последующим. Предварительный предполагает получение согласия антимонопольного органа на совершение определенных сделок или тех или иных действий хозяйствующими субъектами. Требования антимонопольного законодательства применяются к гражданско-правовым отношениям (п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 30 июня 2008 г. «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства»).
Не вызывает сомнений, что запреты в отношении сделок, совершаемых участниками гражданского оборота в сфере предпринимательской деятельности с нарушением антимонопольного законодательства, являются запретами, не связанными с ограничением правосубъектности коммерческих организаций и направленными на ограничение прав и обязанностей участников гражданских правоотношений и на соблюдение баланса частных и публичных интересов. Категория запрета в гражданских отношениях применяется редко и должна иметь логическое и практическое обоснование.
Ст. 34 Федерального закона «О защите конкуренции» предусматривает ряд последствий нарушения порядка получения предварительного согласия антимонопольного органа на осуществление сделок, иных действий, а также порядка представления в антимонопольный орган уведомлений об осуществлении сделок, иных действий, подлежащих государственному контролю над экономической концентрацией. Решение о выдаче согласия является юридическим фактом публичного права и административным актом органа исполнительной власти, изданным в рамках его компетенции. Речь идет прежде всего о гражданско-правовых последствиях нарушения требований
антимонопольного законодательства либо органов государственного антимонопольного контроля.
В соответствии с ч. 2 ст. 34 Федерального закона «О защите конкуренции» сделки, указанные в ст. 28 и 29 и осуществленные без получения предварительного согласия антимонопольного органа, признаются недействительными в судебном порядке по иску антимонопольного органа, если привели или могут привести к ограничению конкуренции, в том числе в результате возникновения или усиления доминирующего положения. Определенные последствия возникают вследствие нарушения порядка предварительного государственного контроля за экономической концентрацией.
Российским антимонопольным законодательством предусмотрен не только предварительный контроль за экономической концентрацией, но и последующий контроль, который заключается в предусмотренной ст. 30 Федерального закона «О защите конкуренции» необходимости уведомления антимонопольного органа об осуществлении сделок или иных действий, о которых должен быть уведомлен антимонопольный орган в соответствии со ст. 30.
Согласно ч. 3 ст. 34 Федерального закона «О защите конкуренции», коммерческая организация, на которую возложена обязанность уведомлять антимонопольный орган об осуществлении действий, указанных в п. 1—4 ч. 1 ст. 30, и которая нарушила порядок уведомления антимонопольного органа об осуществлении таких действий, ликвидируется либо реорганизуется в форме выделения или разделения в судебном порядке по иску антимонопольного органа, если такие действия привели или могут привести к ограничению конкуренции, в том числе в результате возникновения или усиления доминирующего положения.
В случае, когда сделки и иные действия, требующие уведомления об их совершении в соответствии со ст. 30 Федерального закона «О защите конкуренции» были осуществлены с нарушением порядка уведомления антимонопольного органа, такие сделки и иные действия могут быть признаны недействительными в судебном порядке по иску антимонопольного органа, если привели или могут привести к ограничению конкуренции, в том числе в результате возникновения или усиления доминирующего положения. Неисполнение предписания антимонопольного органа также является основанием для признания соответствующих сделок недействительными в судебном порядке по иску антимонопольного органа.
Что касается подсудности, то законом предусмотрено право обращения антимонопольного органа с иском в суд в отношении как коммерческих организаций, так и физических лиц. Однако Федеральный закон «О защите конкуренции» предоставляет антимонопольным органам право на обращение с исками
только в арбитражный суд независимо от субъектного состава сторон.
В силу п. 6 ч. 1 ст. 23 Федерального закона «О защите конкуренции» антимонопольный орган обращается в арбитражный суд с исками о нарушении антимонопольного законодательства, в том числе о признании недействительными договоров, не соответствующих антимонопольному законодательству. Вместе с тем, требования физических лиц, в которых истцы в качестве основания признания сделок ничтожными или требующими их расторжения или изменения ссылаются на нарушения антимонопольного законодательства, довольно распространенны.
К. в интересах несовершеннолетней М. обратилась в суд с иском к АКБ «Сбербанк России» о признании частично недействительным договора о срочном целевом вкладе, применении последствий недействительности части сделки, возложении обязанности исполнять договор вклада, начислении годовых процентов, признании права на капитализацию процентов, установлении срока начисления и капитализации процентов, признании действий банка в части наделения правом на одностороннее изменение процентной ставки неправомерными как злоупотребление правом и доминирующим положением, нарушающим права потребителя и антимонопольное законодательство, ограничивающим конкуренцию на рынке банковских, финансовых услуг населению. В исковом заявлении К. указала, что 25 мая 1996 г. дедушка ее дочери В. заключил договор целевого вклада на имя внучки с филиалом Сбербанка России № 8266/05, внеся 500 тыс. руб. (неденоминированных) под 85% годовых сроком на 13лет с выплатой по достижении М. 16 лет. 7 июля 2000 г. В. внес еще 1 тыс. руб. В дальнейшем процентная ставка банком неоднократно изменялась, впоследствии была снижена до 16% годовых.
Разрешая спор по существу, президиум Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики с учетом установленных по делу обстоятельств и правоотношений сторон, а также закона, который подлежит применению по делу, пришел к правильному выводу о том, что до 23 февраля 1999 г. действовавшим законодательством банку предоставлялась возможность устанавливать в договоре условие о понижении процентной ставки и отменил в указанной части решение суда первой инстанции и определение суда кассационной инстанции.
Размер процентов годовых по вышеуказанному вкладу по состоянию на 23 февраля 1999 г. подлежал установлению в том размере, в котором он был определен правлением банка на дату последнего изменения процентной ставки 25 августа 1997г., т.е. 16%, и не мог изменяться в течение оставшегося срока действия договора в силу постановления Конституционного Суда РФ.
Нельзя согласиться и с выводом судов о том, что договором целевого вклада на детей предусматривалась
капитализация процентов. Проценты на сумму банковского вклада начисляются со дня, следующего за днем ее поступления в банк, до дня, предшествующего ее возврату вкладчику либо ее списанию со счета вкладчика по иным основаниям (п. 1 ст. 839 ГК). Если иное не предусмотрено договором банковского вклада, проценты на сумму банковского вклада выплачиваются вкладчику по его требованию по истечении каждого квартала отдельно от суммы вклада, а невостребованные в этот срок проценты увеличивают сумму вклада, на которую начисляются проценты. При возврате вклада выплачиваются все начисленные к этому моменту проценты (п. 2 ст. 839).
Суд не нашел в действиях банка нарушений антимонопольного законодательства, поскольку посчитал его действия основанными на Законе РФ «О банках и банковской деятельности» (определение Верховного Суда РФ от 7 апреля 2009 г. № 21-В09-1).
Совершенная без получения предварительного согласия антимонопольного органа или с нарушением порядка его последующего уведомления сделка является оспоримой и может быть признана недействительной в судебном порядке по иску антимонопольного органа, если такая сделка привела или может привести к ограничению конкуренции, в том числе в результате возникновения или усиления доминирующего положения. Срок исковой давности по требованию о признании такой сделки недействительной в силу п. 2 ст. 181 ГК составляет один год и начинает исчисляться со дня, когда антимонопольный орган узнал или должен был узнать о совершении сделки с нарушением антимонопольного законодательства.
Это же положение содержится и в п. 16 постановления Пленума ВАС РФ от 30 июня 2008 г. «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства». Сделки по экономической концентрации, совершенные без предварительного согласия антимонопольного органа, являются оспоримыми и срок исковой давности по ним составляет один год с момента, когда антимонопольный орган узнал или должен был узнать о совершении сделки.
Такая практика носит устоявшийся характер, что однозначно вытекает из постановления Конституционного Суда РФ. В определении от 21 декабря 2006 г. № 619-О по делу «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Авилова Владимира Ивановича на нарушение его конституционных прав положениями пунктов 4 и 9 статьи 18 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» Суд указал, что само по себе неполучение предварительного согласия федерального антимонопольного органа в нарушение установленного ст. 18 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» порядка совершения сделок
не влечет за собой признания совершенной сделки недействительной. Сделки, совершенные в нарушение закрепленного этой статьей порядка, относятся к оспоримым, и на них распространяется годичный срок исковой давности.
Однако, как показывает судебная практика, это общее положение не означает, что сделки, содержащие нарушение антимонопольного законодательства, и совершенные с нарушением закона не могут быть признаны ничтожными.
В решении Арбитражного суда г. Москвы от 23 мая 2008 г. по делу № А40-5916/08-113-20 о признании недействительным (ничтожным) договора использования объектов электросетевого хозяйства в части передачи ОАО «Межрегиональная магистральная сетевая компания «Центр» (ОАО «ММСК-Центр») в субаренду ОАО «Ростовэнерго» электрооборудования и о применении последствий недействительности сделки (договора об использования объектов электросетевого хозяйства) в виде двусторонней реституции. Суд посчитал обоснованным довод истца в части противоречия оспариваемого договора требованиям антимонопольного законодательства. В соответствии с п. 3 ст. 9, ст. 25 Федерального закона «Об электроэнергетике» деятельность по оказанию услуг по передаче электрической энергии, осуществляемая организацией по управлению ЕНЭС, а также эта деятельность собственников или иных законных владельцев объектов электросетевого хозяйства, входящих в состав ЕНЭС, осуществляется в условиях естественной монополии и регулируется в соответствии с законодательством о естественных монополиях, Федеральным законом «Об электроэнергетике» и иными федеральными законами; не допускается монополистическая деятельность и недобросовестная конкуренция.
С учетом ст. 5 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» передача объектов, относящихся к ЕНЭС, территориальной сетевой организации изменяет правовой статус объектов ЕНЭС, что влечет за собой необходимость заключения договора на оказание услуг по передаче электрической энергии с территориальной сетевой организацией. Суд установил, что в результате заключения оспариваемого договора истец был незаконно присоединен к территориальной распределительной сети, что повлекло за собой заключение им договора на услуги по передаче электроэнергии территориальной сетевой организацией, что влечет за собой существенное увеличение тарифов за передачу электроэнергии. Таким образом, оспариваемый договор нарушает права и законные интересы истца в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.
К числу сделок, на осуществление которых необходимо получить предварительное согласие антимонопольного органа, в соответствии со ст. 29 Федерального закона «О защите конкуренции» относятся:
® приобретение лицом (группой лиц) голосующих акций финансовой организации — акционерного общества или долей финансовой организации — общества с ограниченной ответственностью, если такое лицо (группа лиц) получает право распоряжаться более чем 25% акций или 1/3 долей при условии, что до этого приобретения такое лицо (группа лиц) не распоряжалось голосующими акциями или долями общества или распоряжалось менее чем 25% голосующих акций или 1/3 долей соответственно. Это требование не распространяется на учредителей финансовой организации при ее создании;
приобретение долей или акций хозяйственного общества лицом (группой лиц), распоряжающимся не менее чем 1/3 долей и не более чем 50% долей или не менее чем 25% и не более чем 50% голосующих акций этого общества, если такое лицо (группа лиц) получает право распоряжаться более чем 50% указанных долей или акций;
® приобретение долей или акций хозяйственного общества лицом (группой лиц), распоряжающимся не менее чем 50% и не более чем 2/3 долей или не менее чем 50% и не более чем 75% голосующих акций этого общества, если такое лицо (группа лиц) получает право распоряжаться более чем 2/3 указанных долей или более чем 75% таких голосующих акций;
приобретение лицом (группой лиц) в результате одной сделки или нескольких сделок активов финансовой организации, размер которых превышает установленную величину — 10% стоимости активов по последнему балансу организации;
приобретение лицом (группой лиц) в результате одной сделки или нескольких сделок прав, позволяющих определять условия осуществления предпринимательской деятельности финансовой организацией или осуществлять функции ее исполнительного органа.
Под приобретением акций (долей) хозяйственных обществ понимается покупка, а также получение иной возможности осуществления предоставленного акциями (долями) хозяйственных обществ права голоса, в том числе на основании договоров доверительного управления имуществом, договоров о совместной деятельности, договоров поручения, других сделок или по иным основаниям (п. 16 ст. 4 Федерального закона «О защите конкуренции»). Приобретение может быть осуществлено в форме как возмездной, так и безвозмездной сделки, при этом принимается во внимание не только наличие юридических прав на акции (доли), но и фактическая возможность ими распоряжаться.
В законодательстве установлен точный порядок совершения сделок или действий, подлежащих по-
следующему антимонопольному контролю. В антимонопольный орган при последующем контроле направляется уведомление, при предварительном контроле — ходатайство.
Федеральный закон «О защите конкуренции» не дает определения понятию «заинтересованность в совершении сделки или иных действий», предусмотренных ст. 27—29. Заинтересованным может считаться любое из лиц, выступающих стороной по сделке, лицо, акции (доли), права в отношении которого приобретаются, любое из лиц, участвующих в реорганизации, и их акционеры (участники), а также члены группы лиц. Заявителем по ходатайству или уведомлению может выступать достаточно широкий круг лиц. Однако в соответствии со сложившейся судебной практикой, если ходатайство о получении предварительного согласия на совершение сделок, предусмотренных ст. 29, не направлялось ни одним из заинтересованных лиц, а сделка тем не менее совершена, к административной ответственности за это может быть привлечено не любое заинтересованное лицо, а только приобретатель акций (долей), активов финансовой организации или прав в отношении финансовой организации (постановление Пленума ВАС РФ от 30 июня 2008 г. № 30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства»).
Кроме того, не понятно, какие еще меры защиты вправе применить антимонопольный орган для защиты нарушенного гражданского права. Учитывая положения Федерального закона «О конкуренции», они исчерпываются не только выдачей нарушителю предписаний, закрытый перечень которых приведен в п. 2 ч. 1 ст. 23. Допускается возможность требовать в предписании заключения, изменения или расторжения договоров (п. «и» п. 2 ч. 1 ст. 23). Кроме того, в случае, если то или иное действие контрагента подпадает под состав нарушения, предусмотренного антимонопольным законодательством, заинтересованная сторона вправе обратиться в антимонопольный орган, который должен защитить ее нарушенные гражданские права1.
Сделки по приобретению земельных участков и не имеющих промышленного назначения зданий, строений, сооружений, помещений и частей помещений, а также объектов незавершенного строительства больше не требуют согласования с антимонопольным органом или уведомления антимонопольного органа об их совершении.
1 Клейн Н.И. Защита публичного правопорядка и гражданских прав при нарушении антимонопольного законодательства // Закон. 2008. № 2. С. 31—36.
