CC BY
8
ИСТОРИЯ ВСЕМИРНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ЛИТЕРАТУРА ХУП-ХУШ вв.
Русская литература
УДК 821.161.1 Б01: 10.31249/Ш2023.04.07
ОСОКИН МЮ.1 «САТИРА НА РАСКОЛЬНИКОВ» ИВАНА БАРКОВА КАК РЕПЛИКА В ДИСПУТЕ О «ГИМНЕ БОРОДЕ» М. ЛОМОНОСОВА©
Аннотация. «Сатира на раскольников» входила в рукописный сборник Г.-Ф. Миллера с атрибуцией Ивану Баркову и анонимно помещалась в окружении сочинений Баркова в известной рукописной книге «Разныя стиходействия», но была проигнорирована как советскими, так и позднейшими публикаторами. В предлежащей статье сатира вписывается, во-первых, в контекст полемики вокруг «Гимна бороде» М. Ломоносова, начавшейся в 1757 г., во-вторых, - в контекст барковианы. В первом случае «Сатира» развивает тактику, заданную стихотворением «Что за дым...», и представляет собою попытку углубить «антираскольничье» русло диспута. Во втором она связана с «Девичьей игрушкой» - с образом «бородатых козлов» из обсценной антиклерикалистской эпиграммы «Монах», которая написана поверх переведенной Барковым басни Федра «Козьи бороды» (этот перевод будет опубликован в 1764 г.) и в свою очередь отсылает к стихотворной загадке «Ни рук, ни ног я сроду не имею.». В некоторых списках барковианы как ломоносовский «Гимн», так и полемика вокруг него включались в сборник «Девичья игрушка», так что эти кон-
1 Осокин Михаил Юрьевич - кандидат филологических наук, независимый исследователь, Саттахип (Таиланд); [email protected] © Осокин М.Ю., 2023
тексты совпадали или пересекались. Рукописная традиция XVIII в. приписывает Баркову до четырех выступлений в защиту Ломоносова в этой полемике, в том числе такие ключевые тексты, как «Что за дым...», «Пронесся слух...», «О страх, о ужас, гром...», где повторяется пуант «Монаха» (все три атрибуции из сборника П. Пекарского) и «Не парисов суд с богами.» (атрибуция из «Девичьей игрушки» из собрания Ф. Молоствова). Если прибавить сюда эпиграмму «Монах», окажется, что Баркову приписывался целый цикл произведений, прямо или по касательной связанных с «Гимном», а с учетом «Сатиры на раскольников» этот цикл непротиворечиво дополняется еще одним текстом, с которым обнаруживает общие черты поэтики и полемическую тактику.
Ключевые слова: XVIII век; сатира; рукописные книги; И.С. Барков; М.В. Ломоносов.
Для цитирования: Осокин М.Ю. «Сатира на раскольников» Ивана Баркова как реплика в диспуте о «Гимне бороде» М. Ломоносова // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 7: Литературоведение. - 2023. - № 4. - С. 83-102. -DOI: 10.31249/lit/2023.04.07
OSOKIN M.Yu.1 Ivan Barkov's Satire on Old Ritualists as a retort in the dispute over M. Lomonosov's Hymn to the Beard©
Abstract. Satire on Old Ritualists was attributed to Ivan Barkov in Muller's manuscript copy and was also included anonymously into a famous handwritten book Diverse versifications among Barkov's verses. It was overlooked by both Soviet and modern researchers. In the present article, the satire is considered as a retort in the dispute of 1757 over M. Lomonosov's Hymn to the Beard as well as in the context of barkoviana. In the first case, the Satire develops the tactic introduced in a satiric poem Chto za dym... (What's the smoke.) and represents an attempt to deepen the sentiment against the old ritualists (notorious for their fondness of beard and mustache) within the dispute. In the second case, the Satire has a link to Devich 'ia igrushka (A Maiden's Plaything) -to the "bearded goats" from the epigram "The Monk", an obscene and
1 Osokin Mikhail Yurievich - Candidate in philology, independent scholar, Sattahip (Thailand); [email protected] © Osokin M. Yu., 2023
anti-clerical paraphrase of Phaedrus's fable De Capris Barbatis (4. XVII), which was literally translated by Barkov as Kozy i kozly (Female goats and male goats; the translation was published in 1764), and also to the riddle poem on penis I have neither arms nor legs.... These two contexts were interrelated in some manuscripts of barkovi-ana containing both Lomonosov's Hymn and the controversies over it. In two other eighteenth-century manuscripts four important texts in favor of Lomonosov and related to the same controversy have been attributed to Barkov: Pronessya slukh... (A rumor spread.), O strakh! O uzhas! Grom!.. (Oh fear! Oh horror! Thunder!..), Chto za dym... (What's the smoke.; all three attributions come from P. Pekarsky's copy) and Ne Parisov sud s bogami... (Not the Judgment of Paris...; the last attribution from F. Molostvov's copy), that is almost all the texts supporting Lomonosov's Hymn. If we take into account the Satire on Old Ritualists, this cycle would be consistently supplemented by one more text, which reveals common features of poetics and polemical tactics.
Keywords: the eighteenth century; satire; manuscripts; Ivan Barkov; Mikhail Lomonosov.
To cite this article: Osokin, Mikhail Yu. "Ivan Barkov's Satire on Old Ritualists as a retort in the dispute over M. Lomonosov's Hymn to the Beard", Social sciences and humanities. Domestic and foreign literature. Series 7: Literary studies, no. 4, 2023, pp. 83-102. DOI: 10.31249/lit/2023.04.07 (In Russian)
В двух известных рукописных сборниках, фиксирующих литературные полемики XVIII в., - в списке Г.-Ф. Миллера и в «Разных стиходействиях» - среди прочих плохо изученных текстов есть «Сатира на раскольников», которую историки литературы совсем миновали вниманием.
У Миллера она атрибутирована Ивану Баркову и озаглавлена: «Боркова Сатира на расколников, которыя говорят, что преставление света будет для того, что все ныне табак любят» [Стихи Баркова на 26 четверках (далее - Мил.), л. 8 об.]. В «Разныя стихо-действии» она входит под названием «Сатира на раскольников, которые говорят: что скоро будет преставление света, для того что все люди ныне любят табак» [Разныя стиходействии» (далее - РС), л. 77]. Тут примечаний об авторстве нет, однако текст стоит в ок-
ружении текстов Баркова: под № 40 идет «Баркова Сатира на самохвала», под № 41 «Сатира на раскольников», под № 42 «Эпиграмма на красоту», под № 43 «Эпиграм<ма> лю<бовная>», под № 44 «Ода Бакхусу» («Отраду шумнаго народа.»). Это невыделенный барковский блок внутри сборника: тексты № 41-43 в Мил. обозначены как принадлежащие Баркову, а «Ода Бакхусу» входила в состав рукописных сборников барковских сочинений, в т. ч. в «Сочинения Баркова» (РО ИРЛИ. Осн. хр. Оп. 2. № 4) и «Собрание разных сочинений г. Баркова 1802 года» (ОР РНБ) [Собрание разных сочинений г. Баркова]1.
В миллеровских атрибуциях не принято, да и нет оснований сомневаться. Его списки считаются наиболее авторитетными: Миллер целенаправленно собирал и сохранял материалы рукописных полемик, за которыми заинтересованно следил, делая копии с самых надежных и ранних списков и, будучи историком, редактором журнала и публикатором, отдавал себе отчет в ценности такого коллекционирования, а зачастую лично знал участников, в том числе и Баркова (самый известный теперь барковский автограф -письмо к Миллеру от 2 мая 1761 г. о «Краткой российской истории» [Кулябко, Соколова, 1965, с. 205] - сохранился именно в его бумагах). Тем не менее «Сатира на раскольников» была проигнорирована в описаниях сборника Миллера, составленных Г.Н. Моисеевой [Моисеева, 1971], и не вошла в современные собрания барковских сочинений, куда включены перепечатки с ее публикаций «Сатиры на самохвала», «Сатиры на употребление французских слов в русских разговорах», «Эпиграммы на красоту» и «Эпиграммы любовной» из того же миллеровского списка [Девичья игрушка, 1992, с. 344-347, 349-350; Барков, 2004, с. 443, 481-483].
Советское эдиционное ханжество хорошо известно, но «Сатира на раскольников» не настолько физиологична, чтобы ее невозможно было напечатать или хотя бы просто упомянуть; вероятно, была другая причина, по которой ее упустили. Эта сатира, вышучивающая старообрядческий запрет на табак [Перри, 2016; Гурьянова, 1988, с. 38-60], на первый взгляд кажется случайной и
1 См.: [Барков, 2004, с. 570-571]; анализ «Оды Бахусу» в контексте бар-ковского творчества: [Михайлова, 2019, с. 121-124].
86
чужеродной в сборниках, посвященных литературным полемикам, и не имеющей серьезного значения. Содержание ее следующее: раскольники ложно учат, будто Бог следит за людьми, держащими при себе табак, чтобы всех за это покарать. Бог, по мысли сатирика, действительно присматривает за своим творением, и дуракам, чтобы проще было отличать их от умных, он привесил бороды, как у козлов, а оставшиеся после этого волосы прицепил им же под нос в виде усов. Из-за этих усов, похожих на осоку, им неудобно нюхать табак, поэтому остается глотать застывшие на волосах сопли.
Ниже дается контаминированная редакция с конъектурами: строкам, испорченным в РС до бессмысленности1, предпочтены варианты Мил. Варианты указываются за вычетом случаев явной порчи. Рифмический рисунок подсказывает, что стихотворение сочинялось одическими децимами и должно распадаться на два десятистишия аБаБссБееБ.
Паденье скорое вещающии миру Весма лгут грубо, что его оставил Бог И мстительнуа наднес ужь на него секиру, Затем, что каждаго стерт<и он>ь видит рог, <Ища>с в серебряном ковчеге и у нища Траву проклятую храниму табачища. Я, видя дураков подобие в козле, Не сумневаюсь, что печется бог о твари, Он, умных отличить хотя от подлой шквариа, Под самой им кадык привеси<л>е по метле<.> Как грузом в фут длиной пасть загатилf широку, Так рыжия усы на губу барышка®. Затем, что видно им ту под носом осоку, Нелзя и табаку понюхать из рожка11. Как от морозу их хоробрая усина Созреет, так же как и клюква и ребина, То крыжберсень на ней с1 кулак величины, А соком из ноздрей, бегущим повсечасно,
1 Редакция РС однажды процитирована со всеми ее неисправностями и ошибочной характеристикой («сатира XIX в., характеризующая некоторые черты русской интеллигенции») в: [Никифоров, 1922, с. 48, прим. 4].
87
Разнежившись лишь спать, то давят пренапрасно, Сие ж на полету хватают ртом вруны
[Мил., л. 8 об., РС, л. 77].
а РС: «мстительно».
ь Мил.: «стертухой»; РС: «смертухой», контур слова в обоих списках идентичен. Это испорченное библейское выражение «стереть [со-
треть / стерть / стерти] рог», встречающееся у многих поэтов, в т. ч. у Ломоносова: «Кто может рог его сотреть?» («Ода к Иову»), «Сотреть врагов взнесенный рог» («Преложение псалма 143»); В. Петрова: «Она рог стерти хочет твой» («На войну с турками»), «Рог противных стерть» («На прибытие графа А.Г. Орлова из Архипелага»); Ф. Дмитриева-Мамонова: «Стерть гордых рог» (поэма «Россия»), «Кто стер противных рог» («Седмь кафисм псалтири»); В. Капниста: «Моих врагов стерт гордый рог» («На счастие»); Ф. Юдина: «Стремятся рог взнесенных стерть» (ода на тезоименитство Г. Орлова) и др.
с В обоих списках: «еще», но тогда теряется смысл. а Шкварь - негодные, презираемые люди (от первоначального значения 'негодные остатки по вытопке сала'); по прямому и переносному значению близко слову подонки.
е В обоих списках: «привесив», но, исходя из синтаксиса и строфики, это конец предложения.
f Загатил - покрыл гатью, от гатить - заваливать соломой или хворостом (обычно о топи, болоте, но здесь метафорически о рте). 6 Барышек (барышок) - добавок, прибавок, довесок. ь РС: «рошка». Табакерка, сделанная из рога животного, чаще -коровьего или бараньего.
1 Крыжберсень (берсень) - крыжовник. J РС: «в». к Мил.: «сии ж».
Оба сборника РС и Мил. содержат, во-первых, рукописные тексты, в основном миновавшие печать, но по разным причинам показавшиеся интересными составителю, во-вторых, полемические сочинения по преимуществу, хотя не во всех полемичность следует из контекста или очевидна. В Мил. можно выделить три блока, связь которых практически не мотивирована: рукописные сатирико-эпиграмматические тексты, которые Миллер связывал с
именем Баркова (№ 1, 4, 7); тексты, относящиеся к полемике вокруг «Сатиры на петиметров» И.П. Елагина (№ 2, 3, 5, 9-10, 14) и примыкающая к ним по времени сатира Ломоносова на Тредиа-ковского, приписанная Сумарокову (№ 8); «антиэлегическая» эпиграмма (№ 6). Из подобных монолитных авторских и тематических блоков состоит и РС с той разницей, что он охватывает больше полемик и больше авторов.
Общий контекст РС и рукописные материалы, о которых сказано ниже, позволяют поставить сатиру в связь с ломоносовским «Гимном бороде» и диспутом вокруг этого сочинения. В «Гимне» под обличение раскольников отведены две строфы - третья («<...> Керженцам любезный брат / С радостью двойной оклад / В сбор за оную приносит») и четвертая («<...> Сколько с Оби и Печеры / После них богатств домой / Достает он бородой»), рикошетившие, как считается, по митрополиту Димитрию (Сеченову), при котором началось возрождение Керженца, разгромленного при его предшественнике митрополите Питириме [Ломоносов, 1959, т. 8, c. 1077; Ивинский, 2015, c. 132-133]. До октябрьского переворота «Гимн» по цензурным причинам толковался как антираскольничий par excellence, недавно в этом качестве его переоткрыла М.Ю. Елепова: Беломорский Север был форпостом раскольничества разных толков, Ломоносов в юности увлекся учением беспоповцев, но спустя два года разочаровался в нем, а после стал выступать против изуверских «гарей», обрядовости и фанатизма, так что раскольников позволительно рассматривать как первых адресатов «Гимна» [Елепова, 2013, c. 24-27]. Предполагается, что Ломоносов знал о самосожжении в 1726 г. в Поморье семи семей старообрядцев вместе с их наставником крестьянином Максимом, когда из горящей часовни спаслись лишь один старовер и старуха [Елепова, 2013, c. 32]. Гимн, по мнению Елеповой, написан едва ли не в духе «Розыска о раскольничей брынской вере» Димитрия Ростовского, «Жезла правления» Симеона Полоцкого и других сочинений против старообрядцев. Ломоносов, как мне представляется, был против «гарей» не на стороне Димитрия Ростовского, а на стороне здравого смысла. Попытка перенаправить всю силу удара на раскольников и извлечь из «Гимна» свидетельство «глубинной православности поэта» [Елепова, 2013, c. 35] говорит скорее о пра-вославности исследовательницы и лежит поперек того, как вос-
приняли этот текст современники. Им в направленность «Гимна» исключительно против старообрядцев верилось мало.
Синод заключил, что «пашквилянт, под видом якобы на раскольников, крайне скверныя и совести и честности христианской противныя ругательства генерально на всех персон, как прежде имевших, так и ныне имеющих бороды, написал»1. Та же претензия звучит в письме Христофора Зубницкого, в котором Ломоносов, судя по стихам «Что за дым.» и «Зубницкому» («Безбожник и ханжа, подметных писем враль.»), легко опознал Тредиаков-ского; там говорится: «.борода в одних только раскольщиках презрения и смеха достойна, а напротив того в духовном чине никаким образом не заслужила, тем меньше в разумных и незазорного жития духовных людях, но сего как видите, сумасбродный стихотворец не разбирая, ругает генерально бороду и, следовательно, всех тех, которые оную имеют и имели» [РС, л. 46]2.
То, что «Гимн бороде» не был простой сатирой на раскольников, поняли не только в клерикальном лагере. В антиломоносовском «Гимне брюху», светской сатире, «переворачивающей» «Гимн бороде», Ломоносов уподобляется жирным попам, а вовсе не раскольникам:
Не каменам я согласным, Не каменам я прекрасным Похвалу днесь воздаю, Я достойну песнь пою Брюху жирному, толстому, Брюху очень непустому, Превосходит что попов И чуть дышет от трудов
[Сборник «из книг
Кирилы Алексеевича Пешкова», л. 150].
1 [Полное собрание постановлений 1912, с. 282]; текст впервые введен в научный оборот: [Ламанский, 1865, с. 59-61].
2 Вопрос об идентификации Зубницкого был искусственно создан в XX в. и нуждается в ревизии, в данном случае он посторонний; для целей этой заметки достаточно вернуться к тому, что думал об авторе Ломоносов.
Одним из откликов на письмо Зубницкого, не поверившего в антираскольничью направленность «Гимна бороде», стало стихотворение «Что за дым.», где борода делается символом раскола, а «Гимну» задним числом придается благочестивая интенция: «Что за дым / По глухим / Деревням курится. / Там раскол, / Дно крамол, / В грубости крутится. / Середи того гнезда / Поднятая борода, / Глупых капит<о>нов флаг / Дал к соборищам их знак» [РС, л. 55, № 21]1. Защитники «святой бороды» объявляются поборниками старой веры, а Тресотин (Тредиаковский) «ободряет бородачей», разжигая крамолу: «Братец твой, / Керженской, / Адским углем пышет, / Как пес зол, / За раскол / На святыню дышет, / На российского Христа / Отпер срамные уста; / К защищению бород / Злой к тебе валится сброд» [РС, л. 56]. Здесь делается тактическая попытка углубить «антираскольничье», совершенно безопасное русло сатиры и направить по нему полемику, представив «Гимн бороде» как поход правоверных христиан на разрешенных к вышучиванию старообрядцев. В стихотворении «Что за дым.» «раскольничья» тема выглядит навязанной, и это заметил Ю.М. Лотман [Лотман, 1996, с. 277]; так же и «Сатира на раскольников» своим названием не исчерпывается.
Барков выносит в заголовок «раскольников» и «табак», заявляя законную смежную тему (защиту табака от раскольников), затем тут же сворачивает к теме «Гимна», приговоренного в марте 1757 г. Синодом к уничтожению, огибает ее и принимается за высмеивание усов, возможно, имея в виду раскольничью пословицу: «Образ божий в бороде, а подобие в усах»2. Упоминание о козли-
1 В РС под названием «Сатира Ломоносова на Тредиаковского». В затерявшемся сборнике П. Пекарского 1770-х годов, содержавшем стихи, «по большей части неудобные к печати» [Пекарский, 1858, стлб. 485], автором «Что за дым.» назван Барков [Ломоносов, 1959, т. 8, с. 1071], ср.: «В одном из принадлежащих мне [списков] оно приписано Баркову, а не Ломоносову» [Пекарский, 1873, с. 605]. Ломоносовское авторство «Что за дым.» отвергал академик М. Сухомлинов, исключив стихотворение из корпуса текстов Ломоносова и поместив в примечаниях.
2 Комментаторы вспоминали ее в связи с «Гимном бороде» [Бомштейн, 1958, с. 69]. Норма о бритье усов появляется только в указе от 16 января 1705 г., и осваиваться начинает сравнительно поздно. Ранние сатиры высмеивают недовольство староверов париками, круглыми картузами, короткими платьями [Сады-кова, 1965, с. 14-15].
ных бородах («Я, видя дураков подобие в козле.») отсылает к эпиграмме «О страх! о ужас! гром!.. Ты дернул за штаны...», где есть стихи: «Козлята малые родятся з бородами: / Коль много почтены они перед попами!» [Ломоносов, 1959, т. 8, с. 628]. Эта эпиграмма фигурирует в докладе Синода как «другой пашквиль» Ломоносова, «в коем [автор], между многим явными уже духовному чину ругательства, безразумных козлят далеко почтеннейшими, нежели попов, ставит. А при конце, точно их назвавши козлами, упомяненную ему при рассуждении церковную клятву за единую тщету вменяет» [Полное собрание постановлений..., 1912, с. 282].
Стихи из «Сатиры на раскольников» о бородатых дураках перекликаются со стихом «Хоть нет у нас бород, однако есть рас-судки» из другого рукописного текста в защиту «Гимна» Ломоносова - «О вы, которых он / Прогневал паче меры.». В рукописях он стабильно компилируется с «Пронесся слух: хотят кого-то будто сжечь...», который в одном из списков также приписан Баркову1.
Раскольники вряд ли интересовали Баркова сами по себе, сближения же с (про) ломоносовскими выступлениями и откликами на критику «Гимна» показывают, что сатира связана с полемикой, начавшейся во второй половине 1757 г., или воспринималась как таковая, иначе нечем объяснить включение ее в сборники «критических», или литературно-полемических сочинений. Формально подступиться к ней с обвинениями было сложнее, чем к «Гимну», однако вывод из нее, замаскированный под антираскольничий, тоже имеет универсальный смысл: «врунами» в итоге оглашаются все носители и защитники бород, и сопли вынуждены
1 В РС эпиграмма «Пронесся слух.» скомпилирована со стихотворениями «О вы, которых он / Прогневал паче меры.» и «Отрекся миров ты и мира...» и приписана Сумарокову (№ 13). Об атрибуции ее Баркову на основании выписки Л.Б. Модзалевского из сборника, принадлежавшего П. Пекарскому, см.: [Берков, 1936, с. 235-238, 312, прим. 71], ср.: [Пекарский, 1873, с. 205-206]. Подпись «Сумароков» в этих слепившихся текстах принято относить не к «Пронесся слух. », а к несомненно сумароковской эпиграмме «Отрекся миров ты и мира.». Отмечу, однако, что подобная компиляция повторяется из сборника в сборник, она встретилась мне уже в трех списках: в РС, молоствовском списке «Девичьей игрушки», а также сборнике 1750-1760 гг. [Сборник «из книг Кирилы Алексеевича Пешкова», л. 148 об. - 149 об.], т.е. стихотворение стабильно функционировало в таком составе. См. также: [Сочинения М.В. Ломоносова, 1893, т. II, с. 178].
глотать «генерально» все, будь они раскольники, попы или архиепископы.
С учетом «Сатиры на раскольников» возможно достроить другую синтагму. Маркус Левитт отметил перекличку «Гимна бороде» с эпиграммой «Монах» из «Девичьей игрушки», в которой «сравнение бороды с лобковыми волосами» из «Гимна» как будто контаминируется с «козлиным» мотивом из «О страх.»:
Что сильны<й> Юпитер навесил бороды козам, Досадно стало то бородачам козлам. Так должен - рассуди - негодовать монах, Что бабы бороды имеют на пиздах
[Девичья игрушка, 1992, с. 185].
Славист подчеркнул, что «Гимн» «включался во многие списки барковианы и даже в известном смысле может рассматриваться как часть ее», притом что ломоносовский текст более антиклерикален, чем барковианские [Levitt, 2009, p. 186].
Это наблюдение можно развить. Во-первых, с высокой вероятностью «Монах» (название, присвоенное публикаторами, ср.: [Эпиграмма 12] // ОРиРК НБ КФУ.Д. 2383. Л. 85-85 об. писц. паг. = 45/45 об. арх. паг.) не просто барковианская, а именно барковская эпиграмма, поскольку она является обсценной вариацией басни Федра «Козьи бороды» (4. XVII. De Capris Barbatis), переведенной И. Барковым под названием «Козы и козлы» (перевод будет издан в 1764 г.). Мимо этого источника прошли и В.Н. Сажин, перепечатавший барковские переводы, но пропустивший эпиграмму, и Н. И. Михайлова, вторично сблизившая эпиграмму со стихотворением «О страх.» [Михайлова, 2019, с. 185] - «пашквилем», который в докладе Синода приписывался Ломоносову, а в списке Пекарского - Баркову. Источник объясняет «Юпитера» в «Монахе», где метр и общий смысл подсказывали «Бога»:
Как бороды Козам дал Юпитер, в печали Козлы о том роптать завистливые стали, Что честью женской пол равнялся уж с му<ж>ским. Оставьте с щегольством, рек, тщетну славу им; Пусть знаки вашего достоинства им нравны,
Лишь не были б они вам храбростию равны.
Сноси, кто щегольством равняется с тобой, Коль добродетели не видишь в нем такой.
[Федра, Августова отпущенника..., 1764, с. 123.]
По барковскому счету это басня 13-я, а не 17-я. Нумерация сбита, поскольку переводчик выпустил неясную без комментариев басню «Осел и галлы» (4. I. Asinus et Galli), фрагмент без названия (4. XIII), а также две басни о пьяном Прометее, который смастерил женщине язык из материала, предназначенного для гениталий (4. XV. Prometheus; от текста остались два стиха, о смысле которых можно только догадываться), и наделил некоторых женщин мужскими гениталиями, а мужчин женскими, отчего появились трибады и кинеды (4. XVI. Idem). Последняя басня была неудобна к печатанию, об изъятии таковых Барков предупредил в предисловии: «...некоторыя басни для непристойнаго содержания мною не переведены.» [Федра, Августова отпущенника..., 1764, с. <IV, ненум.>].
В опубликованных переводах Баркова слово «Юпитер» (лат. Iüpiter) метризовано не менее 21 раза, и во всех случаях ударение падает на первый слог, в том числе в стихотворном переложении драмы Л. Лаццарони «Мир героев», где Юпитер является одним из действующих лиц: «Великий Кйятер! Доселе никогда / Столь праведнаго я не слышала суда <...> Великий Юитер! ты знаешь то и сам, / Какую от него терплю печаль и срам» [Барков, 2004, с. 263], «Ты царствуй меж людьми, приняв толь почесть знатну, / Котору Кйятер достойно воздает» [Барков, 2004, с. 264] и т.п. Клауза с теми же эпитетом, спондеем и ударением, трамбующим ее в ямб, встречается в переводе сатиры Горация «Требатий»: «О сильный Шитер, исторгни плевел злых» [Барков, 2004, с. 110]. Барков изымает мораль Федра (о том, что судить надлежит по добродетелям, а не по внешности, или, если угодно, что внешность обманчива и служит «ненадежным признаком гендера» [Mann, 2019-2020, p. 201]) и помещает на ее место антиклерикали-стский пуант, который перекликается как со вторым куплетом «Гимна бороде», так и с его собственной загадкой о penis^ «Ни
глаз, ни рук, ни ног я сроду не имею.»: «Позорен именем, необходим делами, / Я грешник, но сижу в церква<х и> с бородами»1.
Во-вторых, в состав барковианы входил не только «Гимн бороде», но и вся полемика вокруг него. Например, в списке из собрания помещиков Молоствовых часть вторая «Девичьей игрушки» (ОРиРК НБ КФУ.Д. 2383; оригинальный титульный лист утрачен, но сборник должен был называться либо так, либо «Девическая игрушка», поскольку начинается он «Приношением Белин-де»)2 открывается следующими сочинениями:
1 [Девичья игрушка, 1992, с. 222] с исправлением («грешник», а не «грешный») по «7 разных загадок» [Баркова сочинение, л. 50 об.]. Датировка по фили-граням дает 1766 г., сборник может быть прижизненным [Бессмертных, 2019, с. 987-989], поэтому следует предпочитать его чтения как с большей вероятностью доносящие исходный текст, за вычетом случаев явной порчи и совершенно фрейдистских описок.
2 По датировке Л.В. Бессмертных, составлен около 1785 г. с использованием рукописи (ОР РНБ.Ф. 905. Оп. 1. F 737. I. 104 л.), датируемой 1783-1784 гг. [Бессмертных, 2019, с. 999]. Дважды выразив сожаление, что до него С.И. Панов и В.Н. Сажин неправильно во всем разобрались, Л.В. Бессмертных, посетивший в 2019 г. рукописный отдел библиотеки Казанского университета и оставивший на листках читательских требований ценные указания о том, как читать эту распотрошенную и дважды неверно пронумерованную книгу, идентифицировал владельца как Памфамира Христофоровича Молоствова (1793-1828), в 1823 г. вышедшего в отставку в чине полковника: «Возможно, эту рукопись привез из Санкт-Петербурга в свое поместье П.Х. Молоствов» [Бессмертных, 2019, с. 118]. Изучение непорнографической части казанской коллекции помещиков Молост-вовых, которую Л.В. Бессмертных обошел своим вниманием, позволяет предположить, что владельцем был отставной секунд-майор Феопемпт Львович Молоствов (1758-1817), который жил в Петербурге (что по крайней мере теоретически объясняет следы «петербургского» сборника в его «Девичьей игрушке», содержащей «олсуфьевский» цикл), увлекался литературой, собирал рукописные сочинения, стараясь фиксировать и сохранять в своем архиве именно тексты, миновавшие печать, в том числе скандально-неподцензурные, и сам сочинял стихи по случаю, настолько плохие, что даже удивительно, как количество прочитанного не сообщило никакого качества его собственному письму. В его «Девичьей игрушке» есть басни «Услужная старуха и губоватой ковалер» («В раскольницах одна старушинка была.») и «Господин слуга и козюл» («Господин, пришед в дом, лежит.»), отсутствующие в других списках и не публиковавшиеся, так как они не испорчены, а изначально плохо написаны. Ознакомившись с образчиками стихов Ф. Л. Молоствова в рукописном журнале «Дерзновенно-любопытствующий», можно заподозрить, что автором басен был он сам.
«Гимн бороде» (л. 102-103 арх. паг. = Ч. 2, л. 62-63 по нумерации писца);
«Переодетая (так! - М. О.) Борода или Хим Пьяной голове» («Бороды я не ругаю.», л. 103-104 арх. паг. = Ч. 2, л. 63-64 об. писц. нумер.);
«Возражение на переодетую бороду» («О страх о гром чорт дюрнул.», л. 105 = Ч. 2, л. 65 писц. нумер.) с подписью «М. Лмнсв»;
«Ода Тресотину» («Что за дым.», л. 105-106 об. = Ч. 2, л. 66 писц. нумер.) с подписью «М. Лмнсв»;
«Гимн бороде над бородами» («Не парисов суд з богами.», л. 107-107 об. = л. 67-68 об. писц. нумер.), с подписью «И. Бркв» (Л. 24 первой арх. паг. = л. 16 второй арх. лаг. = л. 68 об. писц. нумер.); сохранился от слов «Та служила многи годы / Та запомнит все походы .» и до конца;
«Защищение бороде» («Пронесся слух хотят кого-то жечь.», л. 69-69 об. писц. нумер.) с подписью «А. Смрк»1.
Баркову же приписывается «Не парисов суд.» («Гимн бороде над бородами», «Суд бородам», «Гимн бороде за суд»), который имеется также в списке «Сочинения Баркова» [Сочинения Баркова, л. 95-98] под названием «Гимн второй бороде». Этот текст принято печатать в собраниях сочинений Ломоносова среди дубиальных текстов [Ломоносов, 1959, т. 8, с. 830-836]. Единственным основанием к этому была атрибуция в одном и очень позднем списке А.С. Пушкина, где он озаглавлен «Возражение Ломоносова. Гимн II» [Рукою Пушкина, 1935, с. 569]. Все публикаторы считали авторство Ломоносова сомнительным [Ломоносов, 1959, т. 8, с. 1206; Морозов, 1950, с. 690]. Молоствовский список «Девичьей игрушки» не использовался при подготовке академического собрания сочинений Ломоносова, а С. Панов и А. Зорин упомянули об указании на авторство Баркова [Девичья игрушка, 1992, с. 370], но не включили «Не парисов суд.» в корпус (не потому что указание сомнительно - в барковиане гипотетично почти все, - но потому что издание «Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова» воспроизводило не состав сборника XVIII в., а было компилятивной реконструкцией «эротической» части барко-
1 См. прим. 1 на с. 92.
вианы, куда полемика вокруг «Гимна» не вошла, с прибавлением некоторых неэротических стихов по публикациям Г. Н. Моисеевой). «Не парисов суд.» вошел в подготовленное А.Ю. Плу-цером-Сарно собрание сочинений Баркова, находящееся в работе с 1980-х годов и остающееся неизданным. А.Ю. Плуцер-Сарно склонялся в пользу барковского авторства [Плуцер-Сарно, 1989/2020, с. 38] и предполагал, что Барков, составляя «Девичью игрушку», лично включил в нее «некоторые тексты, связанные с полемикой вокруг "Гимна бороде"» [Плуцер-Сарно, 1989/2020, с. 42].
К выводу о позднем (постбарковском) составлении «Девичьей игрушки» пришел Л.В. Бессмертных, который выпустил фундаментальное исследование о пушкинской «Тени Баркова», включающее обзор рукописей барковианы [Бессмертных, 2019, с. 9971000]. К существующим реконструкциям раннего извода исследователь постарался подойти как позитивист и предложил собственную, где Барков лишается чести составителя «Девичьей игрушки», а его авторство ряда текстов (в том числе всей драматургии) отводится ввиду их отсутствия в наиболее ранних списках. Согласно экспертизе Л.В. Бессмертных, Барков несомненно сочинил «Приношение Белинде» как предисловие [Бессмертных, 2019, с. 989], но не успел ни завершить компоновку, ни написать титульного листа с заглавием «Девичья игрушка», ни распределить тексты по жанрам: все это сделал уже после смерти Баркова в 1769-1773 гг. И.П. Елагин [Бессмертных, 2019, с. 990-991]. Этот категоричный подход игнорирует тот факт, что сейчас, 260 лет спустя, доступны не все списки русской «приапеи» XVIII в. - Бессмертных оперирует восемью, из них только два или три 1760-х годов, а было их -сотни (по словам Н. М. Карамзина, стихи Баркова «хотя и никогда не были напечатаны, но редкому неизвестны»), из оборота ушли даже рукописи, доступные исследователям ХК-ХХ вв. от П.П. Пекарского до Г.А. Гуковского. Это ничтожно мало, чтобы опираться исключительно на палеографию и свои озарения, отметая другие свидетельства, в первую очередь атрибуции и датировки, принадлежащие современникам1, а во вторую - собственно
1 Так, исходя из рукописи, датируемой по филиграням как прижизненная, и писарской копии 1777 г. с рукописи 1769-1773 гг., где отсутствует и трагедия
97
филологические комментарии об отсылках, предметах полемики и объектах пародии.
Если суммировать указания на авторство Баркова из разных сборников XVIII в., окажется, что рукописная традиция приписала ему четыре текста в защиту «Гимна бороде», т. е. почти все тексты в защиту Ломоносова: и «Не парисов суд...» (атрибуция «Девичьей игрушки» Молоствова), и «Что за дым.», и «О страх, о ужас, гром.», и «Пронесся слух.» (все три атрибуции из затерявшегося сборника Пекарского). Не все можно принять на веру, хотя бар-ковское авторство «Пронесся слух.» принято в двухтомнике «Поэты XVIII века» [Поэты XVIII века, 1972, с. 401, 535] и разошлось по литературоведческим работам, а на атрибуции Баркову «О страх.» в последнее время настаивал С. С. Илизаров: «. литературоведы, по-моему, напрасно прошли мимо фразы П. П. Пекарского о том, что в одном из принадлежащих ему рукописных сборников авторство стихотворения "О страх." приписа-
«Миликриса» («Дурносов и Фарнос»), и много чего еще, Л.В. Бессмертных аннулирует выводы П.Н. Беркова и С.И. Панова, что к «Миликрисе» относится эпиграмма Сумарокова на Баркова («На сочинение Трагедии Дураков») и комедия «Ядовитый» (опубл. 1768), и заключает, что Барков не является автором трагедии [Бессмертных, 2019, с. 997], что она появилась «после смерти в 1777 г. А.П. Сумарокова» [Бессмертных, 2019, с. 998], а для тех, кто с первого раза не понял, прибавляет в указателе капслоком: «Сочинил НЕ И.С. Барков, после 1777 г.» [Бессмертных, 2019, с. 1163]. При этом в книге встречается другой год написания той же трагедии, входящей в рукопись из коллекции Н. П. Смирнова-Сокольского (НИОР РГБ.Ф. 622. Картон 1. Ед. хр. 22), датируемую по филиграни «ЯМСЯ» 1774 г.: «Будущие переписчики дали этой "Трагедии" название "Дурносов и Фар-нос" или "Дурносов и Фарносов". Мы определяем этим годом (1774 г.) сочинение (создание) неустановленным поэтом данной "Трагедии", но не имеющей к И.С. Баркову, умершему в 1768 г., никакого отношения» [Бессмертных, 2019, с. 454-455]. У автора, любимый пассаж которого «отметим неточности» такого-то и такого-то [Бессмертных, 2019, с. 381], могло бы быть поменьше разнобоев, заставляющих вспомнить эпиграмму А. С. Пушкина «От всенощной вечор идя домой.», но возникает вопрос, как нам быть, например, со списком № 539 из собрания «рукописных филологических [книг]» мецената П.Г. Демидова (17381821): «Ивана Боркова Трагедия Дурносов и Миликраса, сочиненная в 1757» [Каталог российским книгам., 1840, с. 23, ср.: Catalogue., 1806, p. 259]. Даже если не доверяться датировке, факт автономного функционирования текста (большого и сложного для списывания) должен предостеречь против вывода, что раз он не включался в некоторые сборники, то его и не существовало.
но Баркову, а не Ломоносову <.> По стилистике и образности это сочинение действительно ближе к И.С. Баркову, для которого характерна предельно жесткая и грубая по форме антицерковная заостренность» [Илизаров, 2011, с. 119]. К тому же, если автором стихотворения считать Ломоносова, остается вопрос, которым, похоже, вообще никто не задавался: к кому оно обращено? Кто этот «ты», дернувший «за штаны, которы подо ртом висят у сатаны», и теперь наблюдающий, как «он [сатана] за то свирепствует [и] злится» [Ломоносов, 1959, т. 8, с. 627]. Из содержания следует, что это Ломоносов: штаны подо ртом у сатаны - борода, дернул за нее - автор «Гимна бороде», и в таком случае «О страх.» - это сочувственные стихи, обращенные к Ломоносову (вариант, что это его стихи, обращенные к себе же, кажется сомнительным) и, кстати, содержащие эпиграмматический пуант барковского «Монаха»: «мохнатые лица» «Других с площицами бород не признавают, / И проклинают всех, кто молвит про козлов: / Возможно ль быть у них толь много волосов» [Ломоносов, 1959, т. 8, с. 629]. Площица -не просто «вошь», а лобковая вошь, соответственно, «другие с площицами бороды» очевидно не «раскольники» [Ломоносов, 1959, т. 8, с. 1072], как старались внушить советскому читателю авторы примечаний1. У Миллера стихотворение «О страх.» сохранилось отдельно от «Гимна бороде», в другом портфеле и без приписок об авторстве. Ломоносову его «атрибутировал» Синод, назвав «О страх.» «другим пашквилем» Ломоносова и подшив к делу вслед за «Гимном» [Ломоносов, 1959, т. 8, с. 1072], и этому авторитету доверились комментаторы Полного собрания сочинений. Однако из синодального доклада следовало, что Ломоносов не стал запираться в авторстве «Гимна» и начал его «шпински защищать». Затем, уже после его визита в Синод, ему приписали утяжеляющий дело второй текст, авторство которого он не под-
1 Ср. монолог Долгомуда (действие III, явление I): «Наполнена шентя премножеством площиц» [Девичья игрушка., л. 140 ориг. паг. = л. 40 арх. паг.]. В некоторых списках «О страх...» помещался за антиломоносовским «Дифирамбом Бакхусу, обитающему в ученом пиите» и, по-видимому, отвечал на него, так как первые строки подхватывают финальные строки «Дифирамба»: «Примет мзду от сатаны, / Даровав ему штаны» [Сочинения М.В. Ломоносова, 1893, т. II, с. 185]. К «Монаху» и «О страх.» Барков отсылает в предисловии к сборнику: «козлы с бородами. предадут сию [книгу] ругательству, анафеме и творцов ея».
тверждал, хотя, как можно предположить, и не отводил от себя подозрения, чтобы не подставлять под расследование ученика, не имевшего, в отличие от него, покровителей в правительстве.
Вопрос об авторстве двух из этих четырех текстов вряд ли сейчас можно решить определенно, но такое скопление атрибуций -именно в сборниках барковианы, где подобные пометы должны обращать на себя особое внимание, - выглядит как свидетельство самого деятельного участия Баркова в полемике вокруг «Гимна». В таком случае совпадение риторики и фразеологии может означать, что Барков вслед за «Что за дым.» задает полемике антираскольничий уклон и вводит в нее «козлиные» сравнения, которые роднят возмутивший Синод «О страх.» с «Монахом» и подсказаны, как выяснилось, Федром. Если хотя бы одна из этих атрибуций верна (самой сомнительной кажется «Что за дым.», его метрическим, строфическим и отчасти фразеологическим образцом была «Студенческая песнь» (Studenten-Lied) Гюнтера: «Müdes Hertz, / Laß den Schmertz!»1, что указывает на Ломоносова, самой убедительной -«О страх.»), это повышает вероятность предложенной здесь реконструкции контекста «Сатиры на раскольников», который потерялся или размылся в двух донесших ее текст источниках.
Список литературы
1. Барков И.С. Полное собрание стихотворений / сост., подгот. текста, вступ. ст. и прим. В. Сажина. - Санкт-Петербург : Академический проект, 2004. - 622 с.
2. Берков П.Н. Ломоносов и литературная полемика его времени : 1750-1765. -Москва ; Ленинград : АН СССР, 1936. - 324 с.
3. БессмертныхЛ.В. «Тень Баркова» А.С. Пушкина : текстологическое, историографическое и библиографическое исследование. - Москва : Ладомир, 2019. - 1213 с.
4. Бомштейн Г.И. Антиклерикальная поэзия Ломоносова и русские народные пословицы // XVIII век : сборник. - Москва ; Ленинград : Изд-во АН СССР, 1958. - Вып. 3. - С. 65-90.
5. Гурьянова Н.С. Крестьянский антимонархический протест в старообрядческой эсхатологической литературе периода позднего феодализма. - Новосибирск : Наука, Сиб. отд-ние, 1988. - 186 с.
6. Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова / издание подгот. А. Зорин, Н. Сапов. - Москва : Ладомир, 1992. - 411 с.
1 Это наблюдение Г.А. Гуковского, устно сообщенное П.Н. Беркову [Берков, 1936, с. 311-312, прим. 59].
7. ЕлеповаМ.Ю. «Гимн бороде» М.В. Ломоносова и его адресаты // Северный текст русской литературы : сборник. - Архангельск : ИНЦ САФУ, 2013. -Вып. 3 : Северный текст как локальный сверхтекст. - С. 24-36.
8. Ивинский Д.П. Ломоносов в русской культуре. - [Б. м.] : Издательские решения, 2015. - 172 с.
9. Илизаров С.С. М.В. Ломоносов в документах и материалах Российского государственного архива древних актов // Новое о Ломоносове. К 300-летию со дня рождения / РАН, Ин-т истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова ; сост., отв. ред. С.С. Илизаров. - Москва : Янус-К, 2011. - С. 81-143.
10. Каталог российским книгам библиотеки Павла Григорьевича Демидова, составленный им самим / издал В. Ундольский. - Москва : В университетской тип., 1840. - [2], VI, 35, [1] с.
11. Кулябко Е.С., Соколова Н.В. И.С. Барков - ученик Ломоносова // Ломоносов : сб. статей и материалов. - Ленинград : Наука, 1965. - С. 190-216.
12. Ламанский В.И. Ломоносов и Петербургская академия наук // Чтения в императорском Обществе истории и древностей российских при Московском университете. - Москва : В унив. тип., 1865. - Кн. 1, отд. 5. - С. 37-192.
13. Ломоносов М.В. Полн. собр. соч. : [в 11 т.]. - Москва ; Ленинград : Изд-во АН СССР, 1959. - Т. 8. - 1281 с.
14. Лотман Ю.М. Об «Оде, выбранной из Иова» Ломоносова // Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. - Санкт-Петербург : Искусство-СПБ, 1996. - С. 266-278.
15. Михайлова Н. Барков. - Москва : Молодая гвардия, 2019. - 272 с. - (ЖЗЛ : сер. биогр. ; вып. 1964 (1763)).
16. Моисеева Г.Н. Из истории русского литературного языка («Сатира на употребляющих французские слова в русских разговорах» И. Баркова) // Поэтика и стилистика русской литературы. Памяти академика В. В. Виноградова. - Ленинград : Наука, 1971. - С. 69-73.
17. Морозов А.А. Михаил Васильевич Ломоносов, 1711-1765. - Москва : Молодая гвардия, 1950. - 960 с.
18. Никифоров А.И. Русския повести, легенды и поверья о картофеле : [статья]. -Казань : [Б. и.], 1922. - [4], 86 с. - Оттиск из: Известия Общества истории, археологии и этнографии при Казанск. ун-те, т. 32, вып. 1.
19. Пекарский П. История Императорской академии наук в Петербурге. - Санкт-Петербург : Изд. Отд-ния рус. яз. и словесности Императорской акад. наук, 1873. - Т. 2. - 774 с.
20. Пекарский П. Материалы для истории русской литературы (I—III) // Библиографические записки. - 1858. - № 16. - Стлб. 483-491.
21. Перри М. Русская народная эсхатология и легенда о Петре I Антихристе // Вестник Санкт-Петербургского университета. История. - 2016. - Вып. 4. -С. 77-86.
22. Плуцер-Сарно А.Ю. [Гимн бороде за суд. Комментарии ; Девичья игрушка. Приношение Белинде. Комментарии] // Барков И.С. Собрание сочинений / сост., предисл., коммент. А.Ю. Плуцера-Сарно. - [Москва, 1989 ; Иерусалим, 2020]. - С. 33-38, 42-43. - Авторская электронная копия рукописи.
23. Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. - Санкт-Петербург : Синодальная тип., 1899-1912. - Т. 4 : Царствование государыни императрицы Елизаветы Петровны. Царствование государя императора Петра Феодоровича, 1753 -28 июня 1762 гг. - 1912. - VI, 619, 24 с.
24. Поэты XVIII века / сост. Г.П. Макогоненко, И.З. Сермана. - Ленинград : Сов. писатель, 1972. - T. 2 / подгот. текста и прим. Г.С. Татищевой. - 588 с. - (Б-ка поэта. Большая серия).
25. Рукою Пушкина : несобранные и неопубликованные тексты / подготовили к печати и комментировали М.А. Цявловский, Л.Б. Модзалевский, Т.Г. Зенгер. -Москва ; Ленинград : Academia, 1935. - 926 с. - (Труды Пушкинской комиссии Института русской литературы (Пушкинский Дом) Академии наук СССР). К 100-летию со дня гибели А.С. Пушкина. 1837-1937).
26. Садыкова Д.М. Из истории массовой драматической литературы XVIII в. Театр школьной интермедии // Ученые записки Ташкентского пед. ин-та им. Низами. - 1965. - Т. 65 : Вопросы русской литературы. - С. 5-18.
27. Сочинения М.В. Ломоносова с объяснительными примечаниями академика М.И. Сухомлинова. - Санкт-Петербург : Тип. Имп. Акад. наук, 1893. - Т. II. - 427 с.
28. Федра, Августова отпущенника, нравоучительныя басни, с Езопова образца сочиненныя, а с Латинских Российскими стихами преложенныя, с приобщением подлинника, Академии Наук Переводчиком Иваном Барковым. - Санкт-Петербург : При Имп. Академии наук, 1764. - [6], 213 с.
29. Catalogue systématique des livres de la bibliothèque de Paul de Demidoff. -Moscou: chez C.F. Schildbach, 1806. - 275 p.
30. Levitt M. Barkoviana and Russian classicism // Levitt M. Early modern Russian letters : texts and contexts. - Boston : Academic studies press, 2009. - P. 173-189. -(Studies in Russian and Slavic literatures, cultures and history).
31. Mann K. Reading gender in Phaedrus' Fabulae // The classical journal. - 20192020. - Vol. 115, N 2. - P. 201-227.
Рукописные источники
1. Баркова сочинение // РГАДА.Ф. 196. Оп. 1. Д. 496.
2. [Девичья игрушка. Рукопись из архива Молоствовых] // ОРиРК Научной библиотеки им. Н.И. Лобачевского Казанского (Приволжского) федер. ун-та. Д. 2383.
3. Разныя стиходействии // ОРиРК Научной библиотеки им. Н.И. Лобачевского Казанского (Приволжского) федер. ун-та. Д. 4542. - (В тексте - РС).
4. Сборник «из книг Кирилы Алексеевича Пешкова» // ОР БАН. Собрание Тимофеева. № 37.
5. Собрание разных сочинений г. Баркова 1802 года // ОР РНБ. Q 686.
6. Стихи Баркова на 26 четверках // РГАДА. Ф. 911 [«Портфели Миллера»]. Портфель № 150, ч. 1. Д. 20. - (В тексте - Мил.)
