CC BY
16
водственных условиях. Под его руководством впервые в нашей стране выполнены исследования по изучению условий труда при работах с радиоактивными веществами и источниками ионизирующих излучений, составлены первые санитарные правила и нормы. Один из основоположников исследований по гигиене труда при использовании электромагнитных полей радиочастот. Внес вклад в научное обоснование профилактики профессиональных интоксикаций. Главный С редактор журнала «Гигиена труда и профессиональные заболевания» (1957—1984). Заслуженный мастер спорта по альпинизму (1946), одна из вершин Тянь-Шаня носит его имя. Соч. и лит.: см. БМЭ.—3-е изд., Памяти А. А. Летавета // Гиг. труда,— 1934,—№ 11,—С. 61—62, Шицкова А. П. Актуальность трудов А. А. Летавета на современном этапе научно-технического прогресса // Гиг. и сан.— 1988,— № I,— С. 47—49.
16 июля — 150 лет со дня рождения Йожефа Федора (J. Fodor, 1843—1901), венгерского гигиениста и эпидемиолога, академика Венгерской академии наук (1883). Автор работ, посвященных вопросам общей и коммунальной гигиены, гигиены питания, школьной гигиены. Одним из первых в Европе организовал курсы по подготовке школьных врачей. Разработал оригинальные методы определения содержания пыли в воздухе и влажности почвы. Отстаивал микробную этиологию брюшного тифа и холеры и указывал на связь их распространения с водой (1882). Изучил феномен бактерицидности крови. Редактор журнала «Egeszeg» («Здоровье» с 1887 г.).
Соч. и лит.: см. БМЭ.— 2-е и 3-е изд.
6 августа — 100 лет со дня рождения Николая Федоровича Галанина (1893—1969, род. в г. Грязовец Вологодской области), отечественного гигиениста, члена-корреспондента АМН СССР. В 1942—1955 гг.— начальник кафедры общей гигиены Военно-медицинской академии. В 1956— 1959 гг.— директор, а с 1959 г.— заведующий отделом лучистой энергии Ленинградского НИИ радиационной гигиены. Научные исследования посвящены изучению санитарно-гигиенических условий труда в различных производствах, связанных с выделением лучистой энергии и разработке мер защиты. Предложил методы измерения, нормирования и дозирования УФ-радиации. Ряд работ посвящен медицинской климатологии.
Соч. и лит.: см. БМЭ.— 3-е изд., Лучистая энергия и ее гигиеническое значение (инфракрасная, световая, ультрафиолетовая области).—Л.: Медицина, 1969,— 182 с.
1 сентября — 125 лет со дня рождения Павла Ивановича Воскресенского (1868—1925, род. в Кишиневе), отечественного гигиениста и общественного деятеля. До 1917 г.— санитарный врач. С 1917 г.—заведующий Московской городской санитарной станцией, на базе которой в 1921 г.
П. И. Воскресенский создал и возглавил Московский санитарный институт (ныне Московский НИИ гигиены им. Ф. Ф. Эрисмана). В 1918 г. открыл первую в России Опытную пищевую станцию с хлебопекарней. Участвовал в создании пищевого законодательства (при его участии был создан Пищевой кодекс СССР). Изучил и внедрил в практику ряд дезинфекционных средств и установок.
Соч. и лит.: см. БМЭ.— 3-е изд.
6 октября — 70 лет со дня рождения Бориса Тихоновича Величковского (1923, род. в г. Орле), отечественного гигиениста, академика РАМН. С 1965 по 1974 г.— директор Свердловского НИИ гигиены труда и профзаболеваний. С 1974 по 1985 г.— начальник Главного управления НИИ и координации научных исследований Минздрава РСФСР. С 1985 г.—организатор и руководитель лаборатории патогенеза и экспериментальной терапии пневмоконио-зов во II Московском медицинском институте им. Н. И. Пи-рогова (ныне Российский государственный медицинский университет). Основное направление научной деятельности — этиология, патогенез и профилактика профессиональных легочных заболеваний. Одним из первых дал всестороннюю гигиеническую характеристику особого класса промышленных пылей — аэрозолей конденсации двуокиси кремния. Внес вклад в совершенствование методов исследования и нормирования фиброгенных пылей.
Соч.: Фиброгенные пыли: Особенности строения и механизма биологического действия.— г. Горький: Волго-Вятское кн. изд-во, 1980.— 159 е., Этиология и патогенез силикоза.— М.: Медицина, 1964.— 179 с. (совм. с Б. А. Кацнельсоном). Лит.: Борис Тихонович Величковский (К 60-летию) // Гиг. труда,- 1963.- № 10.- С. 58-59.
29 октября — 100 лет со дня рождения Николая Николаевича Литвинова (1893—1974, род. в г. Дубовка Волгоградской области), отечественного гигиениста, члена-корреспондента АМН СССР, заслуженного врача РСФСР. В 1947— 1951 гг.— начальник санитарного управления Минздрава СССР. 1956—1962 гг.— директор Института общей и коммунальной гигиены им. А. Н. Сысина АМН СССР. 1953— 1959 гг.— заведующий кафедрой гигиены II Московского медицинского института им. Н. И. Пирогова (ныне Российский государственный медицинский университет). Основные научные работы посвящены вопросам гигиены градостроительства. Разработал теоретические основы гигиенического нормирования районной планировки крупных городов и методологию гигиенического прогнозирования развития городов, а также гигиенические аспекты организации отдыха городского населения.
Соч. и лит.: см. БМЭ.— 3-е изд.
Поступила 27.07.92
© М. Б. МИРСКИЯ. 1993 УДК 614.2:93
М. Б. Мирский
САНИТАРНО-ПРОФИЛАКТИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ В ЗЕМСКОЙ МЕДИЦИНЕ
НИИ социальной гигиены, экономики и управления здравоохранением им. Н. А. Семашко, РАМН, Москва
Земская медицина, родившаяся в России в 60-х годах прошлого столетия и просуществовавшая чуть больше полувека, представляла собой поистине уникальное явление в истории не только отечественной, но и мировой медицины и здравоохранения. Она обогатила практику охраны здоровья населения такими замечательными нововведениями, как участковое обслуживание сельского населения, бесплатность и общедоступность врачебной помощи, постановка и решение задач общественной санитарии.
Именно благодаря земской медицине в широкой медицинской практике появилось так называемое санитарное (точнее, санитарно-профилактическое) направление, сосредоточивавшее внимание врачей на предупреждении болезней, рациональной, базирующейся на научных основах, организации охраны здоровья населения.
Правда, первоначально санитарно-профилактическая деятельность земских врачей далеко не везде получала поддержку. Если лечебная работа была вполне осязаемой и ха-
рактеризовалась числом принятых и вылеченных больных, проведенных операций и т. д., то судить о работе санитарных врачей было нелегко (за исключением периодов эпидемий). Однако постепенно положение изменилось. Все большее признание получал один из самых весомых аргументов — понимание того, что одна лечебная медицина не в состоянии справиться с болезнями, особенно инфекционными, что необходимо больше заниматься профилактической деятельностью.
Забота «об обеспечении народного здравиях, которая лежит на земстве, ...может быть двух родов,— считал первый земский санитарный врач И. И. Моллесон.— Во 1-х, можно лечить уже существующие болезни, что теперь и делают с грехом пополам врачи-терапевты (лечители), и, во 2-х, можно заботиться о предупреждении появления болезней,— обязанность, которую должны выполнять еще почти не существующие у нас санитарные врачи, гигиенисты» [5].
Мысль о необходимости предупреждения болезней, о создании санитарной организации завоевывала умы и сердца земских врачей. «Мысль, что земская медицина из лечебной должна перейти в санитарную, цель которой уменьшать причины заболеваний, все более и более получает право гражданства»,— утверждала, например, отражавшая мнение врачебной общественности газета «Земский врач»1. Об этом вскоре стали говорить в земствах (например, в 1889 г. на сессии Таврического губернского собрания) и в органах правительственной власти (губернатор Бессарабской губернии, 1890 г., и др.), а Херсонское губернское земство в 1889 г. решило даже определить дальнейшее направление существовавшей здесь с 1886 г. санитарной организации.
Что же должна была делать санитарная организация? «Всякая санитарная организация,— считал А. В. Корчак-Чепуровский,— ставит задачей: 1) изучение явлений общественного организма, благоприятно или вредно отзывающихся на здоровье его, и 2) указание средств борьбы с вредными и способов проведения в жизнь полезных для здоровья этого общественного организма факторов»'. Из этого вытекали ее задачи как прикладной гигиены, опирающейся на гигиеническую науку и руководствующейся такими способами изучения, как санитарная статистика состава, движения и заболеваемости населения и экспериментальное изучение химических, физических, эпидемиологических и других факторов внешней среды, влияющих на здоровье населения. Кроме того, важной была и разработка вопросов эпидемиологии (применительно к местным условиям). Наконец, особое значение приобретал контакт санитарной организации с лечебной медициной.
Соответственно формулировались и задачи, входящие в круг деятельности санитарного врача. «В противоположность существующему, сложившемуся в доземский период взгляду на санитарно-эпндемического врача как на агента исключительно медико-полицейского надзора,— говорилось, например, на съезде врачей Вологодской губернии,— деятельность земского санитарного врача должна исходить всегда из основного стремления к пробуждению в области народного здравоохранения общественной самодеятельности во всех ее видах и формах, а также в непосредственной борьбе с эпидемиями» .
Именно санитарный (санитарно-эпидемнческий) врач был призван стать организатором земской медицины в уезде — он должен был войти в число непременных членов уездного санитарного совета. Разумеется, всю свою деятельность он основывал на санитарно-статистических данных, поступавших в уездную управу, санитарный совет и губернское санитарное бюро. Анализ заболеваемости населения, прежде всего сельского, в то время указывал на большой процент инфекционных болезней — брюшного и сыпного тифа, кровавого поноса (дизентерии), скарлатины, кори, дифтерии, оспы и пр. Неудивительно, что противоэпидемическая работа оставалась для санитарного врача главной. Обычно он выезжал в эпидемические очаги и оставался там до прекращения ее развития и распространения, а потом вместе с врачом участковой больницы вырабатывал и осуществлял те или иные противоэпидемические меры. Особое место занимала специфическая профилактика инфекционных заболеваний — оспопрививание, прививки и пр. Эта противоэпидемическая деятельность земских врачей стала в дальней-
1 Земский врач,— 1890,— № 9,— С. 158—159.
2 Вологодский губернский съезд врачей, 7-й.— Вологда, 1908.— Вып. 1 — С. 105—106.
шем основой борьбы с эпидемиями советского здравоохранения в 20—30-е годы и в последующее время.
Не следует, однако, полагать, что санитарные (санитар-но-эпидемические) врачи занимались только санитарно-про-филактическими вопросами. Их деятельность распространялась на многие стороны земской медицины, такие, например, как анализ деятельности врачей, фельдшеров и акушерок, состояние тех или иных видов медицинской помощи (акушерской, офтальмологической, терапевтической и др.) и меры по ее улучшению. В общем они выполняли то, что входит сейчас в компетенцию организаторов здравоохранения, руководителей управлений и отделов здравоохранения. Вот один пример. На VII съезде врачей Вологодской губернии санитарно-эпидемический врач К. Н. Смирнова сделала обстоятельный доклад об акушерской помощи населению в уездах Вологодской губернии в 1903—1907 гг., в котором проанализировала состояние родовспоможения и высказала дельные предложения по приближению врачебной помощи к населению, устройству родильных приютов и пр.
В обязанности санитарного врача входило руководство санитарным надзором и непосредственное наблюдение за исполнением обязательных санитарных постановлений. Санитарный врач должен был, например, осуществлять надзор за промышленными заведениями и зданиями — рассматривать планы вновь открываемых и перестраиваемых фабрик, заводов и других промышленных предприятий и давать заключения о них уездной управе, проверять, соответствуют ли построенные предприятия утвержденным планам, участвовать в выборе места и проектов вновь строящихся школ, больниц, приютов, а затем контролировать их санитарное состояние и т. п. В круг его обязанностей входили и организация санитарного надзора и санитарных мероприятий в местах временного скопления населения (ярмарки, лесозаготовки и пр.).
В обязанности санитарного врача входила и исследовательская работа. На основании разработки общего или специального санитарно-статистического материала и данных по движению населения (демографических данных) следовало проводить специальные исследования наиболее вредных условий труда и быта, а также особо неблагополучных в санитарном отношении местностей в уезде, чтобы определить меры их оздоровления; осуществление таких мер входило в обязанности уездного и губернского земства. Сюда относилось систематическое, планомерное санитарное описание в уездах школ, фабрик, заводов и торгово-промышлен-ных заведений, источников водоснабжения и т. п.— это помогало установить благополучие или неблагополучие тон или другой местности, той или другой части населения.
Одной из лучших в России была санитарная организация Херсонского земства: здесь работали такие известные врачи, как М. С. Уваров и Н. И. Тезяков, П. Н. Днатроп-тов и А. В. Корчак-Чепуровский, Н. П. Васильевский и С. Н. Караманенко, Е. И. Яковенко и К. В. Товстицкий, П. Ф. Кудрявцев и И. Н. Позубов, В. В. Хижняков и др. Херсонские санитарные врачи прославились своими саннтарно-статистическими исследованиями, на которые неоднократно ссылались не только ученые-медики, ко и экономисты, философы, политики. Занимались они и санитарным надзором, противоэпидемической деятельностью. Кроме того, исходя из местных условий, санитарные врачи приняли на себя руководство всей медицинской, в том числе лечебной, деятельностью врачей, фельдшеров н акушерок во всех уездах губернии, особо подчеркивая профилактическую направленность в охране здоровья.
Заслуженной славой пользовались санитариые врачи Московского губернского земства, прежде всего Е. А. Осипов (1841 — 1904) — с его именем связано фактически создание санитарной организации Московской губернии. Выпускник Казанского университета Е. А. Осипов с 1870 г. работал земским врачом в Самарской губернии и с самого начала проявил себя как последователь саннтарно-профилактнче-ского направления: его доклады на губернских съездах врачей, статьи в научных журналах привлекли внимание общественности.
В 1873 г. Московское губернское земство учредило санитарную комиссию и пригласило Е. А. Осипова «для занятий по указаниям комиссии и для выполнения санитарно-статистических работ». Это скромное начинание стало основой возникшей в Московской губернии санитарной организации: в 1885 г. комиссия была преобразована в губернский санитарный совет, бюро при ней — в губернское санитарное бюро, был введен институт санитарных врачей. Е. А. Осипов стал руководителем Земской санитарной организации Московской губернии, на этой должности он про-
работал 20 лет и многое сделал для того, чтобы эта санитарная организация стала лучшей в России. Он разработал принципы работы сельского врачебного участка, предложил и осуществил программу санитарного обследования губернии, изучал заболеваемость населения и разрабатывал меры по ее снижению. Е. А. Осипов и его соратники Ф. Ф. Эрисман, А. В. Погожев, Е. М. Дементьев, П. А. Песков, П. И. Куркин словом и делом выступали за приоритет санитарного направления в земской медицине: в этом немалую *• роль сыграло Общество русских врачей в память Н. И. Пирого-ва, одннм из основателей которого и руководителем секции общественной медицины был Е. А. Осипов.
Первенствующее значение земской санитарной организации как основного проводника санитарно-профилактиче-ского направления в земской медицине сказывалось и в сложившихся с годами структурных формах и методах деятельности. «Стройная и правильная врачебно-санитарная организация губернии,— считал один из видных деятелей земской медицины Д. Н. Жбанков, - должна состоять из следующих учреждений: периодические губернски« съезды врачей и представителей земств, губернский санитарный совет, уездные санитарные советы, участковые санитарные советы или санитарные попечительства, санитарные бюро и санитарные врачи и, как базис всей этой системы, участковые земские врачи» [1].
Особое значение имели губернские санитарные советы. В каждый такой совет входили земские деятели — вся губернская земская управа, 3—7 гласных губернского собрания, городской голова губернского города, председатели , уездных земских управ, а также врачи — врачебный инспектор, правительственный чиновник, старшие врачи соматической и психиатрической больниц, земские врачи (по одному от каждого уезда — их выбирали уездные санитарные советы), все санитарные врачи губернского земства, заведующий бюро и его помощник, губернский ветеринарный врач (правительственный чиновник). Впрочем, их состав сильно варьировал. Так. Харьковский губернский санитарный совет насчитывал более 30 членов, в том числе председателей всех уездных управ и врачей из каждого уезда. Совет заседал 2 раза в год, его решения давали опору и направление работе санитарного бюро. По такому же принципу были построены и действовали санитарные советы в Екатери-нославской и Таврической губерниях.
Важно отметить главное: санитарный совет отнюдь не являлся медицинским органом, это был орган и инструмент земства. Возглавлял совет обычно председатель губернской управы. Заседания проводились не менее 2 раз в год. О деятельности совета губернская управа регулярно сообщала губернскому собранию.
Считалось, что санитарный совет состоит при губернской управе в качестве совещательного органа и поэтому должен рассматривать все вопросы земской врачебно-санитар-ной деятельности — например, обсуждать меры борьбы ► с эпидемиями, состояние врачебной помощи, анализировать проекты смет губернских лечебных заведений и санитарных учреждений, давать заключения о соответствии земских построек (больницы, школы, приюты) требованиям санитарии и гигиены и пр.
В идеале все выглядело замечательно. Однако на практике в ряде губерний санитарные советы' встретили со стороны земских управ, как утверждала газета «Земский врач», «отрицательное и даже враждебное отношение». Парадоксальность такого положения, например, в Черниговской губернии, удивляла и поражала земских врачей. «Существование советов является какой-то фикцией,— с горечью отмечал В. Баталии,— так как созыв совета зависит от управ, то управа всегда имеет возможность фактически уничтожить совет — стоит только не созывать его. Но мало этого; приведение в исполнение постановлений совета зависит также от управы: не хочет управа исполнять и не исполняет»3.
Более того, в некоторых губерниях положение было еще хуже. Так, по словам А. В. Корчак-Чепуровского, херсонские правители земства питали к врачам — социальным гигиенистам звериную ненависть [3]. Херсонский губерна-* тор, выступая на земском собрании 10 октября 1900 г., прямо предупреждал гласных, «что в лице Общества охранения народного здравия (в его состав входили многие авторитетные земские врачи — М. М.) земство найдет не пособников, а злых врагов»4.
3 Земский врач,— 1890,— № 33,— С. 506.
4 Русский врач,— 1904,— № 50,— С. 1696.
Несмотря на очевидную пользу, губернские санитарные советы активно действовали далеко не везде. Так, в 1910 г. из 34 земских губерний в 13, в том числе в таких передовых с точки зрения земской медицины, как Бессарабская, Казанская, Пермская, Херсонская, Черниговская, этих советов не было, а еще в 10 они работали вполсилы, собираясь от случая к случаю.
Непосредственными рабочими органами земских санитарных организаций были губернские санитарные бюро. В Московской губернии, например, где сложилась наиболее продуманная система земской медицины и санитарии, губернское санитарное бюро состояло при губернской земской управе и было, во-первых, ее специальным отделением по врачебно-санитарной части и, во-вторых, исполнительным органом губернского санитарного совета и губернского съезда врачей. Главными его функциями были распорядительно-организационные по врачебно-саннтарной части и руководящие по санитарно-статистическим работам Московского земства. Можно сказать, что санитарное бюро было центральным медицинским учреждением Московского земства. Как вспоминал С. И. Мицкевич, это бюро «было своего рода лабораторией московской земской медицины и, пожалуй, и общероссийской, так как по земской медицинской организации Московской губернии старалась равняться вся земская Россия» [4).
Примеру москвичей следовали и в других губерниях: везде роль и значение санитарных бюро возрастали. «Санитарное бюро именно и является тем центральным пунктом организации, где, как в фокусе, объединяются обе стороны земской медицины в губернии — врачебная и санитарная»,— считал Е. А. Осипов [6]. Позднее их функции расширились и в Московской, и в других губерниях: фактически они стали своеобразными организационно-методическими центрами земской медицины и санитарии.
Вопрос о руководящей роли санитарных бюро (и вообще санитарной организации) в земской медицине заслуживает отдельного рассмотрения. Известно, что в начале 20-х годов, когда процесс становления советского здравоохранения начал набирать силу, вновь возник вопрос о путях его развития, о роли и месте санитарной организации и санитарных врачей. «Сохранившаяся еще в здравотделах группа старых пи-роговцев (т. е. деятелей земской медицины — М. М.) пыталась установить гегемонию в проведении профилактических начал работы участка за санитарными врачами, стремясь вновь вернуть санитарной организации ведущую роль в отношении деятельности лечебной медицины,— объяснял И. Д. Страшун.— Под новым названием крылась старая тенденция земских санитарных врачей непосредственно и повседневно руководить участковыми врачами, но уже не только в деревне, как это было в царской России, айв городских лечебных учреждениях» [9].
В этом объяснении, правомерность которого можно оспаривать, в 20-е годы прослеживается «идеологическая задан-ность», негативное отношение к земской медицине и ее деятелям — «старым пироговцам», земским санитарным врачам с их «старой тенденцией» и пр. Необъективность сказывается и в том, что ведущая роль санитарной организации объявляется не соответствующей «принципам советской медицины». Действительно, как считал в 20-е годы один из руководителей Наркомздрава 3. П. Соловьев, «санитарный врач работает и в исполкоме, и в секции здравоохранения, но работает как санитарный врач, а не как руководитель дела здравоохранения в волости... Санитарный врач таким образом освобождается от общей организационной работы и может максимум своей энергии и компетенции употребить именно на профилактическую работу» [8].
Не исключено, что стремление освободить санитарных врачей от «общей организационной работы» диктовалось прежде всего политическими соображениями — недоверием к старой интеллигенции, стремлением не допустить деятелей земской медицины и «старых пироговцев» к активному руководству советским здравоохранением, ограничить их функции ролью «узких специалистов» по санитарии, бактериологии и эпидемиологии. Во всяком случае, мысль об освобождении в начале 20-х годов санитарных врачей от тех широких функций, которые они выполняли в земской медицине, представляется далеко не бесспорной, как, кстати, и бытовавшее до последнего времени мнение, что «только исследователи-марксисты сумели распознать и правильно охарактеризовать коренные изменения в общественной медицине, происшедшие за весьма короткий срок» [7].
Губернские земские санитарные бюро были призваны заниматься еще и «различными исследованиями санитарного характера». Удавалось это, однако, не везде. Так. "в Вологде
губернский съезд врачей признал, что «входящие в программу деятельности санитарного бюро различные исследования санитарного характера не могли быть выполнены в должном объеме вследствие малочисленности врачебного санитарно-эпи-демического персонала, занятого все время борьбой с эпидемиями»5. Для исправления положения считалось необходимым увеличить число этих специалистов до 10, по одному на каждый уезд.
В Херсонской губернии санитарное бюро было организовано уже в 1882 г.; вскоре во всех уездах появились санитарные врачи. Здесь удавалось проводить поучительные исследования, как и в Харьковском санитарном бюро, которое с 1904 по 1918 г. возглавлял С. Н. Игумнов, и в некоторых других.
Уездных санитарных врачей содержало губернское земство, и хотя они работали при уездных управах, уволить или вновь назначить их могли только в губернском центре: это давало уездным санитарным врачам определенную независимость. Они ведали всей земской медициной уезда, разрабатывали данные санитарной статистики, занимались осуществлением санитарных и, что особенно важно, противоэпидемических мероприятий: в некоторых губерниях (например, в Херсонской) деятельность по борьбе с эпидемиями была возложена на уездные земства, а губернские принимали участие лишь в случаях чрезвычайных [3]. Позднее, в начале XX века, в уездах, кроме санитарных врачей, появились еще врачи-бактериологи, работавшие в санитарно-бактериологиче-ских лабораториях, и врачи-эпидемиологи, непосредственно занимавшиеся организацией противоэпидемической деятельности. Подобное разделение сил диктовало структуру и методы деятельности санитарной организации и сохранялось в здравоохранении нашей страны долгие годы, вплоть до наших дней.
Как оптимистически смотрели в будущее земские врачи в 80—90 гг.! «Для будущего земской санитарии можно признать уже тот факт знаменательным,— считал А. В. Кор-чак-Чепуровский,— что если еще и мало земств ввели санитарную организацию, то, кажется, нет еще такого, которое извело бы ее; ясно, что сознание или вера в своевременность и необходимость возникновения этой отрасли земской медицины окрепли»6.
Увы, этому оптимистическому прогнозу, для которого тогда были, казалось, все основания, не суждено было оправдаться. Более того, есть все основания полагать, что с самого начала большинство земств определенно противились созданию санитарной организации. Одной из причин, по мнению авторитетного земского врача С. Н. Игумнова, была «боязнь ее (т. е. санитарной организации — М. М.), предчувствие, что как только она окрепнет, земству и более всего управе придется считаться с нею, подпасть под ее влияние, что не только инициатива, но и вся постановка дела отойдет от управы к ней... Опасались этого не столько управы, сколько рядовые гласные земских собраний, не раз формально запрашивавшие управу, не связывают ли им руки врачебные советы, санитарные бюро» [2].
Эти опасения на первый взгляд были по меньшей мере странными, хотя тот же С. Н. Игумнов считал их не совсем беспочвенными. Стремление земских врачей поставить врачебные советы или санитарные комиссии в положение самостоятельных органов, независимых от управы, которой приходится приводить в исполнение их постановления (а такое стремление ясно определялось даже в составленном еще в 1871 г. проекте председателя общества врачей Казани проф. А. В. Петрова), встречало решительное противодействие и земцев, и администрации: основа их возражений была в том, что только управа, избранная земским собранием, может быть самостоятельным органом, а отнюдь не коллегия врачей, состоящая на службе и работающая под контролем управы. В этом был свой резон.
Зато совершенно необоснованным представлялся другой момент. Не вникая или не желая вникнуть в сущность намечаемых мер, земские деятели требовали от санитарных врачей, от всей земской санитарии быстрого, осязаемого, сиюминутного эффекта. Это нередко приводило к конфликтам, порой даже к фактической ликвидации земской санитарии в некоторых уездах и даже губерниях. Так, в Черниговской губернии в 1882 г. создали санитарное бюро, но уже через год закрыли, якобы из-за недостатка средств. Его опять открыли в 1889 г., но в 1893 г. снова закрыли, и только в 1916 г.
5 Вологодский губернский съезд врачей, 7-й.— Вологда, 1908. Вып. I,— С. 91.
6 Земский врач,- 1890.— № 9,- С. 160-161.
решили все-таки его воссоздать. В Бессарабской губернии санитарное бюро, открытое в 1892 г., было закрыто в 1897 г. решением губернского земского собрания по инициативе известного реакционера М. В. Пуришкевича, ярого противника санитарной организации; бюро вновь открыли лишь в 1912 г., после эпидемии холеры 1910 г. В Екатеринославской губернии санитарное бюро учредили в 1896 г., но в 1905 г. закрыли: только в 1907 г., когда председатель губернской управы М. В. Родзянко ушел в Государственную думу, удалось восстановить санитарную организацию. »
В Харьковской губернии санитарная организация была введена особым постановлением губернского земского собрания в 1902 г., к середине 1903 г. санитарные врачи уже были в 10 уездах из 11. Однако в 1905 г. губернское земство решило упразднить должности 8 санитарных врачей. Это было представлено как «временная мера», зато причина была постоянной, знакомой нам и сегодня — «недостаток средств, денежные затруднения». Вскоре земцы опомнились. Уже в 1907 г. губернское земское собрание подвергло сомнению правильность этой меры, а в 1908 г. губернская управа внесла на очередное губернское земское собрание предложение возобновить деятельность санитарной организации7.
В общем, скептическое, если не враждебное отношение земств к санитарной организации, к санитарно-профилактиче-скому направлению земской медицины было фактом. Недаром еще в январе 1902 г. на VII Пироговском съезде в Москве В. И. Долженков с горечью отмечал, что земская санитарная организация возникла пока в трех наиболее богатых земствах — Московском, Херсонском и Петербургском, учреждается в Харьковском и поставлена на очередь еще в нескольких8.
Кардинальных перемен не произошло и в последующие годы. Даже в 1910 г. санитарные организации существовали только в 20 земских губерниях из 34, причем лишь в 11 были уездные санитарные врачи. В то же время было закрыто 15 ранее существовавших земских врачебно-санитарных бюро (из них 7 — в течение 1905—1906 гг.), хотя и продолжали работать сотни санитарных врачей. Эти данные приводились на XI Пироговском съезде9.
Вероятно, эти факты и дали основание некоторым советским врачам (И. А. Арнольди и др.) в конце 20-х годов считать, что хотя «земская медицина по своей тенденции являлась санитарной, но и санитарные мероприятия, столкнувшись с классовыми (!?) интересами земства, вынуждены были свертываться, терпели поражение»10.
Хотя это идеологизированное объяснение вряд ли приемлемо, ясно одно: говорить о существовании в земской медицине единой санитарной организации нельзя. Состав санитарных организаций был различным: в одних губерниях работало от 12 до 18 врачей (Московская, Пермская, Петербургская, Новгородская) и много вспомогательного персонала, в других — только 1 врач, заведующий санитарным бюро, и 2—3 счетчика (Казанская, Калужская, Олонецкая, Пензенская и др.).
«В общей сумме действующая санитарная рать,— считал Д. Н. Жбанков,— в 20-ти земских губерниях, где есть в настоящее время (т. е. в L910 г.— М. М.) какая-либо организация, состоит из 142 врачей, 20-ти заведующих бюро, 8-ми помощников, 90 санитарных и санитарно-эпидемических врачей и 24-х постоянных эпидемических врачей» (IJ. Д. Н. Жбанков добавлял, что «при обсуждении успехов и результатов земской санитарии никогда не следует забывать об этой микроскопически малой рати работников и проводников санитарного дела, а также о тех ничтожных материальных средствах, с которыми им приходится работать». Средства эти действительно были небольшими: из общей сметы 30 губернских земств в 31 млн руб. на санитарную часть расходовалось 929 тыс. руб., т. е. 2 % [1], причем основные средства шли на противоэпидемические мероприятия. Правда, следует учесть и добавку: в последнее десятилетие перед первой мировой войной российское правительство предоставило дотации земству — сначала на агрономические меры и на земские школы, а с 1911 —1913 гг. на санитарные мероприятия, такие, как устройство водоснабжающих сооружений.
7 Русский врач,— 1904,— № 48,— С. 1648.
8 Пироговский съезд, 8-й,— М„ 1903,— С. 36.
9 Пироговский съезд, 11-й. Труды,— СПб., 1991.— С. 355.
10 Врач, дело,— 1929.— № 6.— С. 390.
постройка заразных бараков, дезинфекционных камер и пр.
Эти дотации вдвое увеличивали ассигнования на санитарию (2).
Литература
1. Жбанков К. Н. О деятельности санитарных бюро и общест-венно-санитарных учреждений в земской России.— М., 1910.— С. 8, 68.
2. Игумнов С. Н. Очерк развития земской медицины в губерниях, вошедших в состав УССР.— Киев, 1940.— С. 104, 137.
3. Материалы к истории гигиены и санитарии на Украине.—
© К1 УДК
N.N-диметилбензиламин (ДМБА) вводится в состав рецептур пенополиуретанов, синтетического каучука и полимерных композиций на их основе в качестве технологической добавки (катализатор, ускоритель вулканизации). Представляет собой летучую бесцветную или светло-желтую жидкость с запахом амина, температура кипения 180±2°С, хорошо растворяется в спиртах, хлороформе и других органических растворителях, а также в горячей воде [3].
Пары ДМБА раздражают слизистые оболочки верхних дыхательных путей, глаз, нервную систему. Длительный контакт его с кожей может вызвать ее воспаление (ТУ 84-585—75). Ввиду описанных токсических свойств и применения ДМБА при производстве полимерных материалов бытового, спортивного и иного назначения, предусматривающих контакт с человеком, необходим метод его определения в воздухе, который может быть использован для целей санитарного контроля. В литературе метод определения ДМБА не описан. Известные способы определения третичных аминов основаны главным образом на применении хроматографических методов, чаще всего газовой хроматографии с анализом равновесной паровой фазы [2, 4], и спектральных методов [9, 10]. Описано определение триметиламина в рыбе и рыбных продуктах методом газожидкостной хроматографии (ГЖХ), основанным на анализе равновесной паровой фазы, в смеси с моно- и ди-метиламином после перевода аминов в летучую форму при подщелачивании анализируемого субстрата [4]. Аналогичным способом анализировали атмосферный воздух, содержащий наряду с ди- и триэтиламинами анилин и метиланилин [2]. Результаты газохроматографического исследования состава сухих автолизатов хлебопекарских дрожжей на содержание в них первичных, вторичных, третичных, гетероциклических и других аминов приведены в работе [8].
Рядом авторов [5, 6, 11] для анализа смесей первичных, вторичных и третичных аминов использовался метод высокоэффективной жидкостной хроматографии (ВЭЖХ). J. Whiteside и соавт. (11] описано определение алкиламиноз, в том числе третичных, с использованием хроматографического разделения их смесей на колонках со стиролдивинилбензольным сополимером и аминофункциональным сорбентом с последующим УФ-детектированием при 525 им. Изучению количественных взаимосвязей между строением 69 монофункциональных арил- и алкнламинов и параметрами удерживания с использованием ВЭЖХ и УФ-детектирования посвящено исследование В. Law [5], этот метод позволил авторам иден-
Киев, 1962.- Т. 2,- С. 36, 282.
4. Мицкевич С. И. Записки врача-общественника.- М., 1941,— С. 49.
5. Моллесон И. И. Земская медицина.— Казань, 1971,— С. 26.
6. Осипов Е. А., Куркин П. И., Попов И. В. Русская земская медицина,— М., 1899,— С. 287.
7. Очерки истории русской общественной медицины,— М., 1965,— С. 27.
8. Соловьев 3. П. Избранные произведения.— М., 1956.— С. 155.
9. Страшун И. Д. Русская общественная медицина в период между двумя революциями 1907—1917,— М., 1964.— С. 101.
Поступила 27.04.93
тифицировать метаболиты изучаемых веществ. Проведено сравнительное исследование условий определения смесей алкиламинов, в том числе триметиламина и триметиламин-Ы-оксида, с помощью ГЖХ и ВЭЖХ с кондуктометрическим, рефрактометрическим и электрохимическим детекторами [6].
Наряду с хроматографическими при определении третичных аминов применяются спектральные методы [9, 10]. Описан спектрофотометрический метод рпределения тригексиламина в смеси с другими алифатическими и алициклическими аминами [9]. Авторами предложено спектрофотометрирование ионных ассоциатов исследуемых веществ с метаниловым желтым. Описан [11] метод косвенного спектрофотометрического определения третичных аминов, основанный на их способности катализировать реакцию циклической конденсации малоновой кислоты с ацетальдегидом с образованием флюоресцирующего аддукта. Наряду с инструментальными методами при анализе третичных аминов в некоторых случаях применяются капельные реакции на бумаге (7], титриметрические [1] и другие методы.
Нами разработан тонкослойно-хроматографический метод определения ДМБА в воздухе, основанный на поглощении его паров органическим растворителем, концентрировании раствора до объема 0,2—0,3 мл и хроматографировании концентрата на тонком слое силикагеля.
12 л воздуха аспирируют через два последовательно соединенных поглотителя с пористой пластинкой, содержащих 5 мл хлороформа каждый, со скоростью 0,2 л/мин. Объединенное содержимое поглотительных сосудов количественно переносят в пробирку (или грушевидную колбу) и упаривают на водяной бане, нагретой до 80—85 °С, до небольшого объема (0,2—0,3 мл). Концентрат наносят на хроматографическую пластинку «силуфол» и хроматографируют в насыщенной камере, содержащей в качестве подвижной фазы ацетон, подщелоченный 3 каплями аммиака. Высушенную хроматограмму обрабатывают раствором Драгендорфа в модификации Мунье. ДМБА обнаруживался в виде интенсивных розовых пятен с пределом обнаружения 1,0 мкг на хроматограаме или 0,3 мг/м3 в воздухе.
Диапазон измеряемых этим методом количеств ДМБА составляет 0,3—1,45 мг/м3. Суммарная погрешность измерения не превышает ±17,5%, Определению не мешает присутствие в анализируемом воздухе анилина.
Представленный метод определения ДМБА в воздухе был использован нами при санитарно-химических исследованиях полиуретанового покрытия, применяемого в качестве спортивных дорожек в закрытых помещениях.
Методы исследования
ОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ. 1993 в 13.632.4:547.534.21 -074:543.544
Л. П. Новицкая, А. Я. Луценко, В. Д. Чмиль
ТОНКОСЛОЙНО-ХРОМАТОГРАФИЧЕСКИЙ МЕТОД ОПРЕДЕЛЕНИЯ М,М-Д И МЕТИ Л БЕНЗИЛАМ И НА В ВОЗДУХЕ ПРИ САНИТАРНО-ХИМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЯХ ПОЛИМЕРНЫХ МАТЕРИАЛОВ
Украинский НИИ экогигиены и токсикологии химических веществ им. Л. И. Медведя, Киев
