CC BY
23
САМООЦЕНКА В СТРУКТУРЕ
СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ ПОДРОСТКОВ С ОТКЛОНЕНИЯМИ В РАЗВИТИИ
SELF-RATING IN THE STRUCTURE OF SOCIO-PSYCHOLOGICAL COMPETENCE OF SPECIAL NEEDS ADOLESCENTS
Ю.А. Королева, ж.И. Сардарова
Yu.A. Koroleva, Zh.I. Sardarova
Социально-психологическая компетентность, самооценка личности, стратегии взаимодействия, социальная заинтересованность, отклонения в развитии, условно нормативное развитие.
Социально-психологическая компетентность (СПК) является сложным многокомпонентным личностным образованием, позволяющим человеку быстро адаптироваться, гибко менять свое поведение, быть успешным в межличностном взаимодействии, реализовы-вая себя в обществе. Несмотря на значительный интерес исследователей к данному феномену, остается неоднозначно решенным вопрос системообразующих факторов в условиях онто- и дизонтогенеза. В ходе исследования было установлено, что самооценка как единица личностно-ресурсного компонента социально-психологической компетентности имеет развернутую систему корреляций с другими личностными характеристиками как у подростков с отклонениями в развитии, так и у подростков с условно нормативным развитием.
Socio-psychological competence, personality self-rating, communication strategies, social-minded-ness, developmental disabilities, normative development.
Socio-psychological competence is a complex multi-component personal background that allows people to adapt quickly, change their behavior flexibly and be successful in interpersonal interaction realizing their potential in society. Despite the considerable interest of researchers in this phenomenon, the issue of the core factors in the conditions of ontogenesis and dysontogenesis remains ambiguously resolved. In the course of the study it was found that self-rating as a unit of the personal resource component of socio-psychological competence has a comprehensive system of correlations with other personality characteristics inherent in both adolescents with developmental disabilities and adolescents with normative development.
Вопросы социального становления подростка в современном динамичном и нестабильном обществе приобретают особую популярность в научно-практической сфере. Одним из сложных личностных образований, характеризующих социальное взросление в подростковом возрасте, является социально-психологическая компетентность (СПК).
Несмотря на определенную изученность СПК в общем (В.Н. Куницына, Е.В. Коблянская, Н.В. Калинина, С Argyris и др.) и при отклонениях в развитии в частности (Е.Л. Инденба-ум, Л.М. Зальцман, И.Г. Корнилова, И.А. Коробейников, Н.В. Москоленко, А.М. Щербакова и др.) [Королева, 2015], остаются не раскрытыми
вопросы ее динамики и структуризации в условиях дизонтогенеза с учетом разных личностных ресурсов.
В структуре СПК выделяем четыре дополняющих друг друга взаимосвязанных компонента, отвечающих нашим представлениям о данном феномене: когнитивно-эмоциональный (представления о разнообразии социальных ролей и способах взаимодействия, ориентированность в различных социальных ситуациях, понимание собственных эмоций и др.), эмоционально-регулятивный (эмоциональная устойчивость, стереотипы эмоционального реагирования и т.д.), личностно-ресурсный (готовность к изменениям, субъектность, самооценка,
уровень притязании и др.), инструментально-операциональный (стратегии и навыки). Самооценку мы рассматриваем в качестве важнейшего образования личностно-ресурсного компонента СПК, однако требуется определение ее роли в структуре СПК в целом.
Многочисленные исследования показывают наличие достоверных корреляций самооценки с тревожностью, агрессивностью, уровнем притязаний, с направленностью психической деятельности человека на объекты внешнего мира или на себя [Бороздина, Залученова, 1993; Былкина, 1995; Прихожан, 2011]. Мы же обратимся к исследованию самооценки как структурного компонента СПК подростков с различными отклонениями в развитии через определение ее коррелят в содержательном поле компетентности во взаимодействии.
Экспериментальное исследование проводилось на базе специальных школ Санкт-Петербурга, Оренбурга, Республики Ингушетия, а также Уральска (Казахстан). В исследовании приняли участие 294 подростка 12-15 лет: ЭГ 1 - 84 респондента с легким интеллектуальным недоразвитием (ЛИН), ЭГ 2 - 70 человек слабовидящих, ЭГ 3 - 60 слабослышащих, КГ - 80 подростков с условно нормативным развитием (УНР).
Исследование самооценки подростков было проведено по методике Дембо - Рубинштейн (в модификации А.М. Прихожан) [Практикум..., 2005]. Исследование других компонентов СПК осуществлялось с помощью комплекса методик: Диагностика СПК (авторская), Тест фрустраци-онной толерантности С. Розенцвейга, Методика исследования копинг-стратегий (И.М. Никольская и Р.М. Грановская), Шкала социальной компетентности А.М. Прихожан, Методика «Стиль поведения в конфликте» К.Н. Томас, Пирамида Маслоу, «Социальное "Я"» (Б. Лонг и др.).
Отсутствие тестов и незначительное число опросников, применяемых в исследовании, обусловлено специфическим развитием подростков с отклонениями: трудностями анализа, недостаточностью вербально-логического мышления и т.д. Математико-статистическая обработка данных осуществлялась при помощи пакета прикладных программ Statistica 6.0. for Windows. Использовались процедуры оценки достоверности межгрупповых различий по t-критерию Стьюдента, корреляционный анализ.
Анализ структуры взаимосвязей показателей свидетельствует о наличии развернутой системы коррелят самооценки как подростков с ЛИН, так и подростков с УНР (рис. 1).
Рис. 1. Корреляционные плеяды, обусловливающие самооценку в группе подростков ЭГ 1 (с ЛИН) и подростков КГ (с УНР)
слабая корреляция, -7-3 умеренная корреляция,
сильная корреляция
1 - самооценка (Дембо - Рубинштейн), 2 - потребность в безопасности (Л-Р); 3 - уровень притязаний (Л-Р); 4 - социальная заинтересованность (Л-Р); 5 - самооценка (по Б. Лонгу, Р. Зиллеру, Р. Хендерсону), 6 - стратегия «сотрудничество» (И-О); 7 - личностно-ресурсный компонент СПК; 8 - самостоятельность (И-О); 9 - общение (И-О); 10 - фиксация на удовлетворении потребности (Э-Р); 11 - неадаптивные стратегии снятия напряжения (И-О); 12 - стратегия «избегание» (И-О); 17 - стратегия «приспособление» (И-О)
<С £
d pq
0
ь
к
1 W m Е-
U
CL
<
о ^ о о
о я
2S
ш Е-
S
О
Рч
W
13
о §
к
%
о
W :г s
ь
I—
<с п
W
с
S
д
н
U
W М
Анализируя систему показателей, можно утверждать, что самооценка подростков с ЛИН обладает достаточно развернутыми положительными корреляциями как с единичными личностными качествами: уровень притязаний (г=0,321, р<0,01), самостоятельность (г=0,298, р<0,01), потребность в безопасности (г=0,289, р<0,01), так и с более сложными инте-гративными конструктами, в частности комплексом неадаптивных стратегий снятия напряжения (г=0,284, р<0,01). Подростки ЭГ 1, высоко оценивающие себя, имеют высокий уровень притязаний, однако это не гарантирует им безопасность в обществе.
Положительная корреляция самооценки у подростков с ЛИН обнаружена со стратегией «сотрудничество» (г=0,309, р<0,01), а отрицательная - со стратегиями «избегание» (г=-0,345, р<0,01) и «приспособление» (г=-0,269, р<0,05): развитие самооценки, ее дифференцирован-ность сопрягаются с выбором конструктивной стратегии и нивелируют возникновение неконструктивных.
Индекс социальной заинтересованности как показатель Я-концепции, характеризующий уровень различных самоидентичностей, также коррелирует с самооценкой. Стабильная и адекватная самооценка напрямую зависит от того, насколько связи подростка с близкими позитивны и постоянны, насколько он воспринимает себя, понимает собственную значимость в сравнении с другими. И если большинство подростков с УНР (77,5 %) воспринимают себя частью группы, частью целого, то у подростков с ЛИН обнаруживается наименьшая социальная заинтересованность ^=4,54, р<0,01). Трудности в установлении межличностных отношений, бедность социальных контактов осложняют развитие социальной идентичности, приводя к более длительному периоду «диффузной идентичности» или периоду «предрешенности» (по Д. Марсиа). Данные периоды предопределяют либо отсутствие своего ответственного выбора, либо искусственное включение во «взрослую» систему отношений, т.е. без прохождения периода кризиса и испытания [Белинская, 2009].
Корреляции «самооценка - социальная заинтересованность» (г=0,273, р<0,05), «социальная заинтересованность - уровень притязаний» (г=0,321, р<0,01), отличающиеся положительными связями, свидетельствуют о том, что изменение социальной заинтересованности будет сопровождаться изменениями таких личностных конструктов подростков с ЛИН, как самооценка и уровень притязаний. Именно в референтной группе происходит удовлетворение потребностей подростка в одобрении, уважении, доверии, признании, контроле и принятии. Корреляция самооценки и социальной заинтересованности как восприятия себя частью группы, как аффилиативной потребности, как результата взаимных отношений социума и личности подтверждает теорию «зеркального Я» Ч. Кули о позитивном отношении значимых других как детерминанте уровня самооценки [Путилло, 2011].
У подростков с условно нормативным развитием обобщенный показатель самооценки также имеет ряд корреляций. Положительные корреляции обнаруживаются между показателем самооценки и индикаторами потребностной сферы: уровнем притязаний (г=0,518, р<0,001), фиксацией на удовлетворении потребности (г=0,279, р<0,05), причем последние отрицательно коррелируют друг с другом (г=-0,272, р<0,05). Согласно С. Розенцвейгу, фиксация на удовлетворении потребности ^Р) - это индикатор адекватного реагирования на фрустрацию, который показывает, в какой степени субъект проявляет фрустрационную толерантность и способен решать возникшую проблему. Корреляция NP с самооценкой свидетельствует о возрастании адекватности реагирования на фрустрацию в связи с гармонизацией самооценки. Повышение самооценки положительно сказывается на социальной заинтересованности (г=-0,341, р<0,01).
Среди стратегий взаимодействия только стратегия избегания (г=-0,229, р<0,05) отрицательно коррелирует с самооценкой подростков с УНР. Отрицательная корреляция самооценки с неадаптивными стратегиями снятия напряжения (г=-0,35, р<0,01) закономерна: уверенная, достаточно высокая самооценка минимизирует
негативно окрашенные стратегии реагирования в ситуациях напряжения и способствует адаптивному социально-компетентному поведению подростка.
Различия между младшими и старшими подростками с УНР заключаются не только в снижении показателя самооценки ^=2,01 при достоверности на уровне Р<0,05), но, согласно ка-
чественному анализу, и в возрастании степени дифференцированности и устойчивости, чего не наблюдается в других группах.
Самооценка подростков ЭГ2 и ЭГ3 имеет значительно меньше корреляций с другими показателями, при этом аналогично результатам ЭГ 1 и КГ наблюдается связь с уровнем притязаний (г=0,75 - ЭГ 2), (г=0,648 - ЭГ 3) (рис. 2).
Рис. 2. Корреляционные плеяды, обусловливающие самооценку в группе подростков ЭГ 2 (с НЗ) и подростков ЭГ 3 (с НС)
1 - самооценка (Дембо - Рубинштейн); 3 - уровень притязаний (Л-Р); 4 - социальная заинтересованность (Л-Р); 5 - самооценка (по Б. Лонгу, Р. Зиллеру, Р. Хендерсону), 6 - стратегии взаимодействия (И-О); 10 - фиксация на удовлетворении потребности (Э-Р); 11 - стратегии снятия напряжения (И-О); 13 - фиксация на препятствии (Э-Р); 14 - инструментально-операциональный компонент СПК; 15 - конформистское поведение (И-О); 16 - поиск социальной поддержки (Л-Р); 17 - стратегия «приспособление» (И-О)
Корреляции самооценки подростков ЭГ 2 с показателями «фиксация на препятствии» (г=0,29, р<0,05) и «фиксация на удовлетворении потребности» (г=-0,27, р<0,05) доказывают обусловленность оценочных механизмов потреб-ностной сферой реакциями на фрустрацию. У подростков с неадекватно высокой самооценкой снижается показатель ^Р (фиксация на удовлетворении потребности) как индикатор адекватного реагирования на фрустрацию. С одной стороны, потребности - это источник активности личности, с другой - излишняя фиксированного на удовлетворении той или иной потребности, ее фрустрированность не только ограничивают субъектность подростка, но и сказываются на его самооценочных качествах. Неадекватное завышение самооценки, сказываясь на фру-страционной толерантности подростка ЭГ 2, снижает его личностно-ресурсный потенциал. Показатель общей самооценки подростков с нарушением зрения от 12-13 лет и до 14-15 снижается
(достоверность различий не подтвердилась), и вместе с этим снижается уровень притязаний ^=2,94 при р<2,64 (0,01), что, вероятнее всего, связано с осознанием своего нарушения и сменой отношения к нему.
Положительная корреляция показателя самооценки с социальной заинтересованностью (г=0,24, р<0,05), которая, согласно теории А. Адлера, выступает основным критерием психологической зрелости, носит слабовыраженный характер, что свидетельствует о нелинейной связи.
Индикатор поиска социальной поддержки, коррелирующий с самооценкой (г=-0,28, р<0,05), может составлять важнейший ресурс личности подростка ЭГ 2. Возможность разрешения проблемы за счет привлечения внешних (социаль-ных)ресурсов, поискаинформационной,эмоцио-нальной и действенной поддержки со стороны близкого социума показывает позитивную ориентированность и готовность к взаимодействию с другими. Однако неадекватно высокая
<С £
и
т
0
ь
к
1 м ш Е-
и о-
о ^ о о
О Й
3
ш Е-
к
о
Рч
м
13
0
1 к
«
о м :г X
ь
и
<с «
м с
Д
н и
щ м
самооценка блокирует готовность подростков ЭГ 2 обращаться за помощью к социальному окружению. Обнаруженная отрицательная корреляция самооценки с конформистским типом поведения (г=-0,384, р<0,01) показывает возможность автономизации и реализации своего Я за счет диффренцированности самооценки.
Корреляционная матрица самооценки подростков с нарушением слуха представляет собой наименее развернутую конструкцию. Как и в других группах, обнаружена положительная корреляция показателя самооценки и уровня притязаний (г=0,648, р<0,001), а также этих конструктов с инструментально-операциональными характеристиками СПК (г=0,513, р<0,001), подразумевающими способность соблюдать нормы в общении, сотрудничать, предупреждать конфликтные ситуации и, наконец, владеть невербальными средствами общения, что доказывает роль самооценки в согласованности требований индивида к себе с внешними условиями и значимость коррекционной работы с подростками, имеющими нарушение слуха. Изменение самооценки у подростков этой группы обусловливает изменения в использовании такой стратегии взаимодействия, как приспособление (г=-0,454, р<0,001), т.е. трансформация самооценки сопряжена с конструктивными стратегиями взаимодействия.
Таким образом, динамика в развитии самооценки, выражающаяся в ее дифференциро-ванности и устойчивости наблюдается в большей степени у подростков с нарушением зрения и подростков с УНР. Значимую роль самооценки в структуре личностно-ресурсного компонента СПК подтверждают многочисленные корреляции самооценки с другими компонентами этого личностного образования: в двух группах подростков (КГ и ЭГ 2) в структуре СПК самооценка как личностный ресурс коррелирует с инструментально-операциональным,
когнитивно-эмоциональным и эмоционально-регулятивным компонентами, представляя собой системообразующий фактор; у подростков ЭГ1 и ЭГ 3 самооценка не связана с эмоционально-регулятивным компонентом, а у подростков с нарушением слуха еще и с когнитивно-эмоциональным, что свидетельствует о нарушении целостности конструкта, наличии искаженности. При ЛИН обнаруживается корреляция самооценки с неудовлетворенностью базовой потребности в безопасности, а при сохранном интеллекте самооценка положительно коррелирует с высшими потребностями, что свидетельствует о большей социальной зрелости подростков этих групп.
Библиографический список
1. Белинская Е.П. Социальная психология личности. М.: Академия, 2009. 304 с.
2. Бороздина Л.В., Залученова Е.А. Увеличение индекса тревожности при расхождении самооценки и притязаний // Вопросы психологии. 1993. № 1. С. 104-113.
3. Былкина И.Д. Соотношение самооценки и уровня притязаний в норме и при психосоматической патологии: дис. ... канд. пси-хол. наук. М., 1995. 195 с.
4. Королева Ю.А. Социально-психологическая компетентность и жизнеспособность лиц с отклонениями в развитии: факторный анализ // Специальное образование. 2015. № 4. С. 43-51.
5. Практикум по возрастной психологии / под ред. Л.А. Головей, Е.Ф. Рыбалко. СПб.: Речь, 2005. 688 с.
6. Прихожан А.М. Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика. М.: МПСИ, 2011. 446 с.
7. Путилло Л.В. Социология: учебный курс. М.: МИЭМП, 2011. С. 71-75.
