CC BY
210
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 2 (217).
Философия. Социология. Культурология. Вып. 20. С. 35-38.
Е. Г. Прилукова
сакральность как атрибут бытия власти
Проблема сакральности власти — одна из ключевых тем современной социальной философии. «Тайна» власти представляет собой диалектику рационального и иррационального. Современная власть сакрализована. Сочетание рациональных и иррациональных аспектов власти воспринимается коллективным бессознательным не как иллюзия, а как реальный феномен, обладающий сакральными свойствами.
Ключевые понятия: власть, сакральное, архетип, магическое сознание, мифологическое сознание, религиозное сознание, авторитет власти, политический ритуал.
Человек всегда видит во власти некую «тайну», верит в ее всемогущество, испытывает перед ней уважение, страх и трепет. На философском языке «тайну» власти можно выразить как диалектику рационального и иррационального. Одной из таких «тайн» является представление о сакральности, которое связано, прежде всего, с духовным миром человека и его сознанием, а не только с его политической жизнью. Подчеркнем, что власть всегда является объектом фетишизации и сакрализации (от лат. sacro — освящать, объявлять священным — превращение в священное, наделение сакральным смыслом объектов и событий внешнего мира, а также мысленных образов, сценариев, невербальных символов, действий, слов и т. п.1). Авторитет власти держится на не всегда очевидных материализованных факторах легитимности. Систему сакрализации можно представить: а) из суммы священных для данного общества идей (идеология); б) психологических приемов и средств убеждения людей в безусловной истинности этих идей; в) специфических знаковых формах воплощения святынь, сакрментальных и враждебных символов; г) особой организации; д) специальных практических действий, обрядов и церемоний.
Ж. Бодрийяр, П. Бурдье, С. Жижек, Э. Канетти, Н. Луман, С. Московичи, Т. Парсонс, Б. Рассел, М. Фуко и др. подмечали некие «тайные» характеристики власти, появление которых обусловлено сознанием человека. Именно оно (сознание) является средством преодоления замкнутости человеческого бытия на самое себя, и в этом плане открытием бытия к другому бытию, средством со-бытия людей.
Многочисленные исследования сознания показывают, что архетипические, мифологические и мистические характеристики коллективного мышления связаны не только с онтологией примитивных сообществ, но и имеют место в со-
временных обществах2. Истоки представлений
о сакральности власти следует искать в глубинах магического сознания и мифотворчества, где формировались архетипы сакральности.
Люди, осмысливая себя, общество и окружающий мир в поражающих воображение образах, созидали многомерное пространство, которое включало в себя неподдающуюся рациональному анализу реальность и чувственно данный мир. Источником мифологических представлений выступают результаты мыслительной деятельности индивидов. При этом особо следует подчеркнуть, что мифы выражали определенный способ мышления и отношения к реальному миру. Властные структуры обращаются к мифам для маскировки истинных действий и оправдания своих целей. Мифы всегда имеют под собой реальную основу.
Древние люди представляли природу и человека единым организмом: природа воздействует на человека, но и он может воздействовать на нее с помощью магических действий. Эта магическая сила давала возможность человеку организовать свой мир и свое поведение таким образом, чтобы он мог оказывать влияние на предметы и людей, окружающих его. Маги и колдуны, прежде всего, защищали «своих» от «чужих». Данные представления имеют место и сегодня, несмотря на то, что современный мир — это глобальный мир, мир высоких технологий и развития науки. Деление на «своих» и «чужих» и соответствующее отношение к ним сохраняется. В связи с этим неслучайно и в настоящее время появление огромного числа магов, экстрасенсов, ясновидящих и т. п., воспринимающих мир не так, как другие. Политики стали обращаться к астрологам и различного рода консультантам с необычными способностями.
Носителю власти обычно приписывают обладание особыми качествами, в том числе и
сверхъестественными, магическими. Властелин, обладающий такими качествами, заслуживает большего уважения и признания, его авторитет значительно выше. Власть приобретает статус священной, потому что может не только знать о наличии потустороннего мира, но и воздействовать на него. Даже тело носителя власти обладало необычными для рядового человека свойствами. Это довольно подробно описал в работе «Золотая ветвь» Дж. Фрезер, рассматривая сформировавшиеся традиции Японии и Египта, где личность властелина признавалась динамическим центром вселенной. От него во все стороны расходятся силовые линии: всякое движение, жест руки, поворот головы и т. д.— оказывают воздействие на природу. Жизнь монархов была жестко регламентирована законом не только в официальной своей части, но и в повседневной: «днем и ночью были предусмотрены часы, когда фараон должен был делать не то, что ему нравится, а то, что ему предписывается»3. В то же время, как отмечают антропологи, власть у ряда народов вызывала ужас, так как ее носитель должен был заплатить своей жизнью за властвование4.
Еще одним фактором, способствовавшим формированию сакральности власти, был запрет, табу. Яркий пример тому — место на политическом олимпе: социально-политическая иерархия диктовала правила поведения, а продвижение по социальной лестнице уменьшало или увеличивало число запретов. На этой основе формируется и психологическая иерархия. По этому поводу З. Фрейд высказал интересную мысль, что «властелинам предоставляются большие права, совершенно совпадающие с запрещениями, табу для других. Они являются привилегированными особами, они могут делать то и наслаждаться тем, что, благодаря табу, запрещается всем остальным. В противовес той свободе имеются для них другие ограничения — табу, которые не распространяются на обыкновенных лиц»5. Лицо, наделенное властными полномочиями, воспринимается не просто как человек властвующий, взаимодействующий и воздействующий на потусторонний мир, но и зависящий от сил этого потустороннего мира. Свидетельство такой зависимости — нарушение табу. Таким образом, социальное положение требовало соблюдения определенных правил поведения, несоблюдение которых могло стоить даже жизни.
Сегодня мы встречаем подобные примеры: личная жизнь принцессы Дианы, которая не вписывалась в параметры королевской четы, свадьба швейцарской кронпринцессы с тренером по фитнесу и т. п.
Миф, обращаясь к началу времен, инициирует власть в ее жизни, в ее действовании, ее конкретике, ее персоналиях и институтах как власть здесь, на земле, в земном существовании, как власть, соответствующая начальной модели, как власть над текущим бытием.
Постепенно на смену мифологическому сознанию приходит религиозное. Тем не менее, это не означает, что мифологическое сознание исчезает совсем, оно продолжает сохраняться, видоизменяясь, адаптируется к новым условиям реальности. Религиозное сознание закрепляет окончательно сакральность власти.
Возникает вопрос: является ли сакральность власти феноменом мифологического или религиозного сознания? В первом случае сознание концентрируется на динамике ритуала, на действии, на событии мифа, во втором — на некой статике созерцания божественного.
Религия усиливала сакральность власти, придавая ей новую таинственность. Сакрализация власти — не единовременный акт, это длительный эволюционный процесс. Институт Церкви сделал священным государственную власть. «Вся власть от Бога» — основной тезис религиозного сознания, следовательно, обладатель высшей политической власти — наместник Бога на земле. Властелин благословлялся на власть. В наши дни представители церкви присутствуют при инаугурации первых лиц государства. Особенно в этом преуспели христианская и мусульманская религии.
Власть, которая от Бога,— это непосредственно созерцаемое и основное свойство власти, которая заставляла людей видеть своего властелина, словно в ореоле. Религиозное сознание легитимизирует власть религиозным освящением и одновременно ограничивает ее авторитет отнесением к высшему авторитету Бога. В священниках, причастных к сфере сакрального, многие люди видели своего рода волшебников и потому то почитали их, то ненавидели.
Постепенно с формированием государства принуждение приобретает легитимный характер и тем самым усиливает страх перед властью и ее носителем. Сакральной стала уже власть не отдельного человека, а государства и госу-
дарственной должности. Поэтому борьба за обладание властной должностью становится все изощреннее и ожесточеннее. Только власть дает неограниченные возможности: «кто был ничем, тот станет всем».
Еще одним важным шагом на пути сакрализации власти являются ее взаимодействия с собственностью. Обладание политической властью представляло и представляет своего рода индульгенцию на собственность: она (собственность) неприкосновенна до тех пор, пока человек находится у власти. В связи с этим интересно обратиться к анализу этимологии термина «власть», в ходе которого можно увидеть, что в семантическое поле власти входят такие понятия, как воля, сила, свобода, право, могущество, влияние, господствование, управление, государство; владеть; обладать; владычествовать, властвовать; «управлять полновластно; иметь в своей собственности, называть по праву своим»6.
Сакрализация должности правителя была ключевым моментом институционализации и деперсонализации его власти, постепенного превращения в символ. Престиж, авторитет и власть стали рассматриваться в качестве имманентных функций правителя. Обладание сакральной благодатью шаг за шагом превращается в свойство причастных к власти. Формирование власти-собственности стало важным моментом в формировании государственных структур особенно на Востоке. Не случайно обладание землей было важным показателем власти (вспомним хотя бы поэму Н. В. Гоголя «Мертвые души»).
Таким образом, сакрализация власти была усилена экономической составляющей. Более того, и на собственность власти переносится са-кральность: она неприкосновенна, пока принадлежит человеку властвующему.
Современное бурное развитие социальности требует изменений и со стороны власти, которые продиктованы формированием информационного общества. На первый взгляд кажется, что стремительное развитие информационных технологий будет способствовать более эффективному достижению истины, но происходит обратное: мы все дальше «уходим» от истины. Нам становится труднее и труднее отличить истину от симулякра, а система массовых коммуникаций позволяет «фабриковать реальность» (Ж. Бодрийяр), актуальная реальность заменяется виртуальной (П. Вирильо).
Тем не менее, каждый индивид, являясь членом определенной социальной системы, самим фактом своего рождения приобщен к накопленному предшествующими поколениями опыту, представлениям и верованиям, воздействующим на его сознание и систему ценностей. У него уже сформировано уважительное отношение к власти на уровне архетипического. Более того, опыт общества в виде государственных учреждений (прежде всего, в лице силовых ведомств) не только воздействует на сознание, но и грозит прямым насилием, вплоть до физического уничтожения.
На индивида оказывают влияние совершенно противоположные чувства - заинтересованность и страх, уважение и опасение, что дает возможность сформироваться чувству благоговения перед сакральной властью, передаваемому из поколения в поколение, уничтожающему любую попытку восстать против реально неосознаваемой, но объективно существующей силы. Сила эта -власть, которая существует вечно, в то время как ее носители рождаются, живут и умирают, являясь лишь выразителями этой силы. Авторитет власти выстраивается далеко не на уважении ее, не на ее высоком нравственном содержании, он покоится, прежде всего, на «тайне неизвестного». Подвластные не могут предвидеть действий властвующих. Кроме того, властелины могут совершать поступки, не соответствующие представлениям подданных о нравственных ориентирах власти.
Все кажется прозрачно, все на виду, все визуализировано, на смену диктату власти, принимающей решения втайне и требующей беспрекословного подчинения, приходит публичное высказывание частных мнений и желание обсуждать все существующие установления. Казалось бы, что формируется публика, обладающая властью большей, чем носитель власти, заставляющая его считаться с ее мнением, которое становится общественным. Благодаря этому весь мир политики превращается в шоу, где мы все зрители. При этом никто не ведает, где находится автор сценария, кто и как исполняет власть на самом деле.
Возможности тотального электронного учета и контроля (единые базы данных, электронные платежи, электронные деньги и т. п.) делают более эффективной социально-властную инспекцию, начинают формироваться новые «дисциплинарные практики» (М. Фуко), в результате чего власть становится безмерно таинственной,
одновременно видимой и невидимой, распро-
^ 7
страненной повсюду7.
За образом «тайны» власти скрывается и проблема ее анонимности, и проблема новых «изысканных» технологий информационного общества, и вечная проблема искушения властью. На новом уровне осуществляется осмысление власти как формы духовного господства, т. е. идеологии. Власть без идеи и подчинение по привычке и из страха не имеет действительной силы. Ни одна политическая система не может пережить хотя бы одно поколение при помощи только техники утверждения власти. Политическое предполагает идею, ибо нет политики без авторитета и нет авторитета без убеждения. Властвующие и подданные живут в атмосфере взаимовнушения, они солидаризируются в преклонении пред мистической, неуловимой, сверхъестественной силой, ставшей существенной и необходимой.
Вслед за П. Бурдье мы полагаем, что объективные властные отношения развиваются и воспроизводятся в символических властных отношениях, используя приобретенный и закрепленный ранее законом символический капитал (демократичность выборов, авторитет ученого, авторитет партийного лидера, религиозный авторитет, благотворительные мероприятия и т. п.).
Современная власть далеко не десакрализова-на. Более того, она постоянно стремится укрепить свое сакральное пространство. Получает распространение политический ритуал с привлечением религиозного элемента (инаугурация, встречи на высоком уровне с приглашением высшего духовенства, посещение святых мест представителями политической элиты,
встреча Рождества, введение в учебные планы образовательных учреждений истории религий и т. п.). В ходе избирательных кампаний активно используются религиозный и нравственный элементы. Учитывая падение общественного доверия к действующей государственной власти, ее институтам и отдельным лицам, политики все чаще обращаются к религиозным ценностям, тем самым получая поддержку религиозных сил и усиливая сакральность власти.
Таким образом, можно выделить основные факторы сакрализации власти: устойчивость архетипов магического, мифологического и религиозного сознания; социокультурные традиции; легитимное насилие; наличие у власти ресурсов и возможность распределения привилегий; организация жизнедеятельности социума и его защиты.
Примечания
1 См.: Меркулов, И. П. Сакрализация // Философия : энцикл. слов. / под ред. А. А. Ивина. М., 2004. С. 745.
2 См.: Леви-Брюль, Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1998. С. 28.
3 Фрезер, Дж. Золотая ветвь. М., 1984. С. 183.
4 См.: Куббель, Л. Е. Этнические общности и по-тестарно-политические структуры доклассового и раннеклассового общества: Этнос в доклассовом и раннеклассовом обществе. М., 1992; Малиновский, Б. Избранное: динамика культуры. М., 2004; Фрезер, Дж. Указ. соч. и др.
5 Фрейд, З. Тотем и табу. Пг., 1924. С. 50.
6 Даль, В. И. Толковый словарь : в 4 т. Т. 1. М. : Рус. яз., 1989. С. 212.
7 Фуко, М. Надзирать и наказывать / пер. с фр. Вл. Наумова ; под ред. И. Борисовой. М., 1999.
