CC BY
59
УДК 14:27(47) ББК 87.3(2)5-302
С.Л. ФРАНК В ПОЛЕМИКЕ С Д.С. МЕРЕЖКОВСКИМ
А.А. ГАПОНЕНКОВ ФГБОУ ВО «Саратовский национальный исследовательский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского» Астраханская, д. 83, г. Саратов, 410012, Российская Федерация E-mail: [email protected]
Дан анализ полемики С.Л. Франка с Д.С. Мережковским. Обозначены основные полемические положения С.Л. Франка,направленные против идей «религиозного революционизма» Д.С. Мережковского и в целом - «новогорелигиозного сознания». В качестве материала для анализа выбраны статьи и выступления философа на страницах еженедельника «Полярная звезда», газеты «Слово», журнала «Критическое обозрение» и на заседаниях Религиозно-философского общества в Петербурге, одним из учредителей которого являлся Франк. Особый интерес представляют биографические моменты его личного общения с супругами Мережковскими на встречах в доме Мурузи, их сотрудничество в редакции журнала «Русская Мысль», издаваемом П.Б. Струве. Утверждается, что как мыслитель Франк в 1906-1910 годах постепенно шел от чистой философии канто-фихтеанства к абсолютному реализму (с мистическим опытом). Более подробно рассмотрено ключевое заседание Религиозно-философского общества 21 апреля 1909 года, посвященное критике сборника «Вехи». Сделан вывод о том, что, признавая несомненный литературно-критический и писательский талант Мережковского, его эстетический вкус, Франк отмечал «бесформенность» и нарочитое «фантазирование» автора в области философско-религиозной мысли. Эта оценка творческого наследия Мережковского Франком не была пересмотрена до конца его жизни.
Ключевые слова: полемика С.Л. Франка с Д.С. Мережковским, религиозная философия, философия и культура, новое религиозное сознание, религиозные мотивы, литературная критика.
S.L. FRANK IN POLEMIC WITH D.S. MEREZHKOVSKY
А.А. GAPONENKOV
Saratov State University 83, Aitrakhanskaya Str., Saratov, 410012, Russian Federation E-mail: [email protected]
The article outlines the key polemical statements of S.L. Frank against D.S. Merezhkovsky's ideas of «religious revolutionism» and - broadly - the perception of the «new religious consciousness». The philosopher argued with the well-known writer and thinker on the pages of the weekly published «Polyarnaya Zvezda» (Polar Star), the newspaper «Slovo» (Word), the journal «Kriticheskoye Obozrenie» (Critical Review) and at the meetings of the Religious and Philosophical Society in Petersburg, where Frank was one of the founders. Of particular interest in the article is the representation of biographical aspects of his personal communication with the Merezhkovsky couple at the meetings in the Muruzi house, their collaboration in the editors' office of the journal «Russkaya Mysl» (Russian Thought) published by P.B. Struve. It is affirmed that in 1906-1910 as a thinker Frank gradually came from the pure philosophy of Kant-Fichteanism to absolute realism with mystical experience. A more
detailed look has been taken at the key meeting of the Religious and Philosophical Society held on April 21,1909 and devoted to criticism of the collection «Vekhi» (Landmarks). A conclusion has been made that, recognizing Merezhkovsky's undeniable literary criticism and literary talent, as well as his aesthetic taste, Frank noted the author's «shapelessness» and deliberate «fantasy» in the field of philosophical and religious thought. And Frank did not revise this assessment of Merezhkovsky's creative heritage until the end of his life.
Key words: S.L. Frank's polemic with D.S. Merezhkovsky, religious philosophy, philosophy and culture, new religious consciousness, religious motives, literary criticism.
Один из авторов сборника «Вехи» (1909 г.) философ С.Л. Франк в начале ХХ века остро полемизировал с Д.С. Мережковским в печати и на заседаниях Религиозно-философского общества в Петербурге, однако до 1914 года сотрудничал с ним в одном журнале - «Русская Мысль» П.Б. Струве. Когда же на склоне лет Франк составлял антологию по русской религиозно-философской мысли конца XIX - начала XX века, он включил в эту книгу раздел о Мережковском как родоначальнике «нового религиозного сознания»: «Мережковский, блестящий писатель и тонкий литературный критик, имеющий заслугу возрождения в России эстетического вкуса, понимания духовной культуры и интереса к религиозным проблемам, - слаб как мыслитель; он мыслит не столько в отчетливых понятиях, сколько руководствуясь страстью к словесным антитезам; большую начитанность в истории литературы и религии соединяет с неудержимой фантастикой и неуловимой бесформенностью своих умственных построений, и эти отрицательные стороны его дарования постепенно усиливались» [1, с. 95]. Что же привело составителя антологии к очень строгой оценке своего старшего современника?
Нетрудно заметить, что подобные аттестации «дарования» Мережковского появились в ранних статьях и выступлениях Франка 1906-1909 гг., когда он размышлял о «свободной совести», «религии и культуре», «новом религиозном сознании» и общественности1. Острота споров с годами ушла, однако Франк практически не стал пересматривать философскую и общественно-литературную характеристику Мережковского, предложенную, прежде всего, в четырех дореволюционных публикациях.
В работах о литературе и русской философской культуре Франк неоднократно упоминал Мережковского и как критика, открывшего для современников духовно-эстетическое понимание многих произведений русской классики. Вместе с тем он не терпел «мережковщины» - нагнетания ложнорелигиозного пафоса, «фантазирования» в истолковании образов художественных произведений.
Весьма критически присматриваясь к символистам (сборник В. Брюсова «Stephanos» <«Венок»>, 1906 г.), его редакторская деятельность в «Русской
1 См.: Франк С. О свободной совести // Полярная звезда. 19 января 1906. № 6. С. 412-419 [2]; Франк С. Религия и культура (По поводу книги Д.С. Мережковского) // Полярная звезда.
5 марта 1906. № 12. С. 46-54 [3]; Франк С. О так называемом «новом религиозном сознании» // Критическое обозрение. Критико-библиографический журнал. 1909. № 1. С. 17-23 [4]; Франк С. Мережковский о «Вехах» // Слово. 28 апреля 1909. № 779. С. 2 [5].
Мысли», стихи и публичное выступление А. Блока о народе и интеллигенции, теория символа Вяч. Иванова), Франк выделяет их как особую «школу» в философском контексте: «В то же время возникает (частично под влиянием Вл. Соловьева) мистико-символическая школа русских поэтов Д. Мережковского, А. Блока, В. Иванова и других (некоторые из них также имеют значение с точки зрения религиозной философии)» [6, с. 193].
Помимо Мережковского, Франк специально писал о Вяч. Иванове. Отметим, что философ начал рецензию на его книгу «По звездам» (Речь. 1909. № 314) пространной цитатой из статьи Мережковского «Земля во рту», в полемическом ключе отталкиваясь от образа Дельфийской Сибиллы как «критической музы» автора сборника. Форма и содержание идей Вяч. Иванова виделись обоим рецензентам насквозь артистическими, как маскарад «ряженой», воплотившей «роскошный эллинский быт»2 на мокрых улицах Петербурга.
В статье о Гоголе, написанной на немецком языке в 1934 г., Франк напомнил: «Мережковский удачно замечает, что в обоих главных произведениях Гоголя два центральных образа - довольного, мещански-порядочного афериста Чичикова в «Мертвых душах» и мечтательного враля и мошенника, порхающего над реальностью, якобы «ревизора» Хлестакова - можно считать двумя полярно-противоположными типичными воплощениями черта»3.
В «Этюдах о Пушкине» Франк упоминает Мережковского как первого, кто указал на «равнодушное отношение к духовному содержанию и мысли Пушки-на»4. Франк имеет в виду эссе «Пушкин» из книги «Вечные спутники. Портреты из всемирной литературы» (1897 г.). Философ, так же как и Мережковский, принимает «по внутренним основаниям» за подлинные «гениальные идеи Пушкина» из «Записок» А.О. Смирновой-Россет5. Версия этих мемуаров, изданных дочерью и ретушированных ею (СПб., 1895-1897), была подвергнута сомнению П.Е. Щеголевым. К 1929 году советские пушкинисты в результате кропотливой текстологической работы отделили действительный текст воспоминаний Смирновой от фальшивого. Франк, зная об этом, продолжал придерживаться «подлинности» мыслей Пушкина, записанных мемуаристкой.
Такого рода одобрительные отсылки в адрес Мережковского можно привести еще. Он выступает тонким и основательным литературным критиком, «с присущей ему художественной меткостью»6. Чего нельзя сказать о его религиозных и политических идеях. Кратко восстановим суть полемики двух мыслителей как яркую страницу в истории русской религиозной философии.
Начнем с того, что первые встречи Франка с Мережковским состоялись в редакциях журналов «Новый Путь» и «Вопросы Жизни», в которых молодой
2 См.: Франк С.Л. Артистическое народничество (Вяч. Иванов «По звездам») // Франк С.Л. Русское мировоззрение. СПб.: Наука, 1996. С. 596.
3 См.: Франк С.Л. Религиозное сознание Гоголя // Там же. С. 305.
4 См.: Франк С.Л. Религиозность Пушкина // Там же. С. 213.
5 См.: Франк С.Л. Пушкин об отношениях между Россией и Европой // Там же. С. 692.
6 См.: Франк С.Л. Русское мировоззрение / сост. и отв. ред. А.А. Ермичев. СПб.: Наука, 1996. С. 595 [6].
философ печатался. О тамошнем общении с ним вспоминал А.В. Карташев. Однажды на собрании кружка «Вопросов Жизни» приехавшие из Москвы в Петербург «братчики» «Христианского братства борьбы» В.Ф. Эрн и В.П. Свен-цицкий предложили организовать панихиду по жертвам 9 января 1905 г., причем сделать это предполагалось «в пику Синоду». Франк решительно «запротестовал» против подобной демонстрации, которую он не мог понять и принять, так как это означало бы «молиться Богу в "пику кому-то"». «Как холодной водой окатил разгоряченные головы. <.. ,>И вся затея была забыта, - писал А.В. Карташев. - С.Л. Франк поражал меня трезвостью своих суждений в среде, где деспотически царил банальный штамп "революционных" оценок»[7, с. 50].
В 1906 году в еженедельнике «Полярная звезде» (5 марта, № 12) в статье «Религия и культура» начинается полемика Франка с Мережковским по поводу его книги «I. Грядущий Хам. II. Чехов и Горький» (СПб., 1906). Рецензент сразу же воздал должное дару «интуитивного проникновения в душу и замыслы автора» художественных произведений и обратился к субъективизму оценок Мережковского, когда тот брал на себя роль публициста, проповедника, «наставника жизни». Будучи одним из авторов «Очерков по философии культуры» (совместно с П.Б. Струве), Франк заявляет: «Мы не теряем надежды, что ценитель культуры перевесит или, по крайней мере, уравновесит в нем пророчествующего мистика» [6, с. 533]. Обнаруживает рецензент и шаткую оппозицию двух вер - в авторитет христианских догматов и в «права свободного разума»1. Франк, в то время находясь под воздействием неокантианства, мыслит себя философом культуры, отрицающим веру Мережковского в новую религию «Троицы» или «Святого духа».
Как мыслитель, Франк в 1906-1910 годах постепенно шел от чистой философии канто-фихтеанства к абсолютному реализму (с мистическим опытом). Мережковский в это же время, будучи поборником «нового религиозного сознания» и собственной религии, увидел суть социально-политической борьбы в «религиозном революционизме» интеллигенции. Франк посчитал проповедь подобной религиозной революции «гибельным делом». «Сохранив в неприкосновенности революционную интеллигентскую душу, вынуть из нее Маркса и атеизм и на их место поставить апостола Иоанна и апокалиптическую религию», - вот что пытается, по словам рецензента, сделать Мережковский8.
Тем более важно, что Франк был одним из учредителей Религиозно-философского общества в Петербурге со дня его основания 3 октября 1907 года. В тот же день на первом заседании он выступил в прениях по докладу С.А. Ас-кольдова «О старом и новом религиозном сознании», сказав: «Ведь не Мережковский выдумал это направление: оно возникло и существует независимо от Мережковского» [8, с. 67]. Вышел Франк из состава Совета общества после общего собрания 26 января 1914 г., на котором произошел конфликт с исключением В.В. Розанова из членов организации.
Встречи Франка с Мережковским и «троебратством», включая З. Гиппиус и Д. Философова, были регулярными: как на общих собраниях в помещениях
7 См.: Франк С.Л. Русское мировоззрение. С. 534.
8 Там же. С. 547.
Русского географического общества и Польского общества любителей изящных искусств (Петербург, Троицкая, 13), так и в более узком кругу на частных совещаниях (А.В. Карташев, С.А. Аскольдов, Д.С. Мережковский, П.Б. Струве, Франк, С.П. Каблуков и др.), когда обсуждались докладчики, темы и организационные мероприятия перед тем, как выносить их на утверждение Совета: «мне памятны наши совместные частые посещения и беседы с Мережковскими в их квартире в доме Мурузи на Литейном»9.
Франк и Струве составляли на этих встречах особую фракцию, не подчинявшуюся руководству в лице Мережковских. Стоит упомянуть, что Струве некоторое время близко сотрудничал с ними и даже пригласил Мережковского в 1909 году заведовать беллетристическим отделом журнала «Русская Мысль», который он редактировал сначала вместе с А.А. Кизеветтером, а затем едино-лично10. З. Гиппиус в начале 1910-х годов там же печатала под псевдонимом Антон Крайний обзоры современной беллетристики. Сам Мережковский передал для публикации в журнал пьесу «Павел I», запрещенную цензурой в 1908 году, а затем опубликовал в нескольких номерах журнала за 1911-1912 гг. роман «Александр I». «П.Б. ценил Мережковского как литературного критика, ценил и общую религиозную направленность идей Мережковского, но относился резко отрицательно к их (его и З. Гиппиус. - А.Г.) религиозно-философскому фантазерству, а тем более к их запоздалому эстетически-религиозному увлечению революционными идеями», - вспоминал Франк как постоянный сотрудник редакции [9, с. 444]. Он заведовал в «Русской Мысли» приемом рукописей научно-философского содержания, а с сентября 1914 года возглавлял беллетристический отдел журнала. Весной этого же года Струве окончательно расстался с Мережковскими в качестве сотрудников «Русской Мысли», о разрыве с редакцией З.Н. Гиппиус уведомила читателей в специальном «открытом письме»11.
Ключевое заседание Религиозно-философского общества, посвященное критике сборника «Вехи», прошло 21 апреля 1909 года. Начал атаку на новую книгу Д.В. Философов (тема выступления «Национализм и религия») подбором цитат из статей публициста «Нового времени» М.О. Меньшикова, уподобляя их выдержкам из «веховской» статьи Струве и таким образом обвиняя его в «реакционности».
На подготовленную почву ложился язвительный доклад самого Мережковского «Опять о интеллигенции и народе», напечатанный впоследствии в кадетской газете «Речь» (26 апреля 1909 г.) под названием «Семь смиренных». Семь авторов «Вех» были им уподоблены семи «смиренным» иерархам Святейшего Синода, отлучившим Льва Толстого от церкви (подписавших «Определение»).
9 См.: Франк С. Воспоминания о П.Б. Струве // Франк С. Непрочитанное...: статьи, письма, воспоминания / сост. и предисл. А.А. Гапоненкова и Ю.П. Сенокосова. М.: МШПИ, 2001. С. 445 [9].
10 См.: Гапоненков А.А. Журнал «Русская Мысль» 1907-1918 гг.: редакционная программа, литературно-философский контекст. М.: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. С. 67-79 [10].
11 См.: Гиппиус З.Н. Открытое письмо редактору «Русской Мысли» // Русская Мысль. 1914. Кн. 5. Отд. 2. С. 133-135 [11].
В образе маленькой лошаденки, взятой из сна Раскольникова, Мережковский изобразил русскую интеллигенцию - клячу, побиваемую «веховцами» со всех сторон и наконец добитую словами М.О. Гершензона о «благословении» «власти», которая должна «оградить» умственный общественный слой от «ярости народной»12. Через свое понимание «Апокалипсиса» Мережковский соединяет во всемирной истории два пути - религиозный и революционный: «В "Апокалипсисе" дано это, по преимуществу христианское, предельное и прерывное, "катастрофическое" революционное понимание всемирной истории» [13, с. 74-75]. Он экстраполирует это на современную общественную жизнь, проповедуя «религиозную общественность».
Единой религиозной позиции у авторов «Вех» действительно не было, платформа сборника покоилась на противоречивой констатации творчески-индивидуальной религиозной «природы мысли». У каждого была своя личная «вера». Мережковский сразу же это заметил, обнажив какофонию голосов: «Слово "религиозной" опять в лукаво-невинных кавычках. Булгаков и Бердяев - христиане, кажется, в последнее время окончательно православные; Струве, если в какой-либо мере христианин, то уж, во всяком случае, не православный; Гершен-зон, Франк, Изгоев, если в какой-либо мере верующие, то уж, во всяком случае, не христиане; Кистяковский, неизвестно что» [13, с. 72].
В «Вехах» Франк, несмотря на свой бескомпромиссный анализ морализма русской интеллигенции, стоял еще на промежуточной «вере» в нехристианский, по большей мере абстрактный религиозный гуманизм. Однако ни у кого из авторов сборника не было и тени сомнения в фантазийности придуманной Мережковским схемы. Все прекрасно понимали, что говорить о «религиозности» интеллигенции в текущих исторических условиях противоречит здравому смыслу и сложившейся реальности.
Это драматическое заседание Религиозно-философского общества продолжилось выступлением П.Б. Струве и С.Л. Франка: «Несмотря на то, что массовое настроение аудитории было против нас и на стороне наших противников, нам без труда удалось все же обличить поверхностность этой критики и иметь некоторый успех» [9, с.458]. В прениях на этом заседании также участвовали: К.М. Аггеев, Д.С. Мережковский, М.П. Неведомский, Б.Г. Столпнер, В.А. Данилов, В.П. Протейкинский, П.В. Раевский13.
Франк написал на основе своего выступления полемическую статью «Мережковский о "Вехах"» (Слово. 28 апреля 1909. № 779). Тезисы ее опирались на его же критику оппонента в предыдущих работах. Замечания свои он свел к трем строгим по мысли доказательствам ошибочности основных положений доклада и статьи Мережковского. Упор был сделан на «логическую ошибку»: автор «Семи смиренных» «стремится доказать "реакционность" направления "Вех"» с помощью силлогизма, смешивая «контрадикторную противоположность, не допускающую ничего третьего, с противоположностью контрарной, в
12 См.: Вехи. Из глубины. М.: Правда, 1991. С. 90 [12].
13 См.: Религиозно-философское общество в Санкт-Петербурге (Петрограде). История в материалах и документах 1907-1917. В 3 т. Т. 1. 1907-1909. М.: Русский путь, 2009. С. 567-602 [8].
пределах которой допустимо многое третье»14. Вторая причина ложности суждений оппонента названа Франком психологической. Мережковский ссылается на общую политическую платформу авторов сборника. Но можно ли точно и прямо прочертить путь? «Мы полагаем, - писал Франк, - что та торная дорога, которая направо ведет к союзу русского народа, а налево - к максимализму, обоими своими концами ведет не на гору, а в болото; и если приглядеться внимательнее, то, пожалуй, окажется, что эти концы приводят к одному и тому же месту, т.е., что правое и левое в своем последнем продолжении упираются в одну точку, замыкая этот свой путь в круг и тем обнаруживая относительность всякой ориентировки направо и налево» [6, с. 552]. Это то, что потом кристаллизируется в формуле либерального консерватизма Струве и Франка: «по ту сторону правого и левого». Крайние противоположности сходятся, и поэтому «свободу лица» следует мыслить с опорой на традиции государства и религии, покончить с «отщепенством» от них.
Третий довод Франка против Мережковского касался оспоренного религиозного мотива - «умонастроения» «Вех», «первенства внутренней духовной основы жизни». Франк пишет: «Что означает для него религия? К чему она его обязывает и обязывает ли вообще к чему-либо иному, кроме той самой социальной метафизики, которую исповедуют и атеисты? Или, в самом деле, религия есть столь пустая вещь, что ее исповедание состоит в простой подмене слов, что достаточно поставить вместо Маркса - апостола Иоанна, вместо "эрфуртс-кой программы - апокалипсис" и вместо "государства будущего" - град "Новый Иерусалим"и дело в шляпе?» [6, с. 553]. Заметим, что Франк еще ничего не говорит о христианской сущности в религиозном мировоззрении, он только ратует за его «принятие» интеллигенцией, видит как основную идею сборника - необходимость «коренного культурного перевоспитания личности»15.
Сблизились Франк и Мережковский лишь на время траурных дней по случаю кончины Льва Толстого. На торжественном заседании Общества, посвященном его памяти, 16 ноября 1910 г.16 была спета общая молитва об упокоении души усопшего, выступил старообрядческий епископ Михаил (П.В. Семенов), приглашенный хор студентов пропел «Блаженные нищие духом» и «Вечную память». Сценарий заседания был принят по предложению Мережковских. Это событие было не столь очевидно для Религиозно-философского общества, некоторые члены которого подвергали критике толстовское учение или являлись православными (С.А. Аскольдов предлагал отслужить настоящую православную панихиду). Для многих религиозность осознавалась вне какой-либо церкви и без принятого обряда. Франк в «Воспоминаниях о П.Б. Струве» (1944-1950 гг.) зафиксировал исторический момент молитвенного единения очень разных по типу отношения к религии людей: «Это была первая попытка перехода религиозно заинтересованной интеллигенции от религиозно-философских рассужде-
14 См.: Франк С.Л. Русское мировоззрение. С. 552.
15 См.: Франк С.Л. Русское мировоззрение. С. 554.
16 См.: Религиозно-философское общество в Санкт-Петербурге (Петрограде). История в материалах и документах 1907-1917. В 3 т. Т.2.1909-1914. М.: Русский путь, 2009. С. 147-171 [14].
ний к участию в неком внеконфессионально-церковном богослужении» [9, с. 464]. Не удивительно, что оно вызвало протест многих членов Общества.
В его речи на заседании и впоследствии в опубликованной некрологической статье Франка «Памяти Льва Толстого» (1910 г.) противоречивое личное чувство к «яснополянскому старцу» расходится, сосуществует с объективным отношением к его вере. Философ пытается определить существо личности Толстого в «безграничном правдолюбии и остроте нравственной совести»17. Понимание этого заставляет тех, кому близок Толстой, принять на себя повышенные духовные обязательства в память о нем: «Любовь и благоговение к Толстому обязывают; они обязывают нас не к «толстовству», не к отказу от курения или городской жизни, а к отказу от обыденщины, от бессмысленного потопления жизни во временном и внешнем, от безрелигиозного отношения к жизни»18.
В 1912 году Франк принимает православие, оставаясь вместе с тем свободным мыслителем. Полемика с Мережковским была очень плодотворной для становления его как религиозного философа. В отталкивании от «нового религиозного сознания» и особенно религии «Третьего завета» он положительно усмотрел религиозность самого Мережковского, «духовное возвышение и углубление жизни - как личной, так и общественной»19.
Список литературы
1. Франк С.Л. Из истории русской философской мысли конца XIX и начала ХХ века. Антология / посмертная ред. В.С. Франка. Вашингтон: Inter-LanguageLiteraryAssociates,1965. 299 с.
2. Франк С. О свободной совести // Полярная звезда. 19 января 1906. № 6. С. 412-419.
3. Франк С. Религия и культура (По поводу книги Д.С. Мережковского) // Полярная звезда. 5 марта 1906. № 12. С.46-54.
4. Франк С. О так называемом «новом религиозном сознании» // Критическое обозрение. Критико-библиографический журнал.1909. № 1. С.17-23.
5. Франк С. Мережковский о «Вехах» // Слово. 28 апреля 1909. № 779. С.2.
6. Франк С.Л. Русское мировоззрение / сост. и отв. ред. А.А. Ермичев. СПб.: Наука, 1996. 739 с.
7. Карташев А.В. Мои ранние встречи с о. Сергием // Православная мысль. Труды Православного Богословского института в Париже. Вып. 8. Париж, 1953. С.47-55.
8. Религиозно-философское общество в Санкт-Петербурге (Петрограде). История в материалах и документах 1907-1917. В 3 т. Т.1.1907-1909 /сост., подгот. текста, вступ. ст. и примеч. О.Т. Ермишина, О.А. Коростелева, Л.В. Хачатурян. М.: Русский путь, 2009. 680 с.
9. Франк С. Воспоминания о П.Б. Струве // Франк С. Непрочитанное.: статьи, письма, воспоминания / сост. и предисл. А.А. Гапоненкова и Ю.П. Сенокосова. М.: МШПИ, 2001.592 с.
10. Гапоненков А.А. Журнал «Русская Мысль» 1907-1918 гг.: редакционная программа, литературно-философский контекст. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. 228 с.
11. Гиппиус З.Н. Открытое письмо редактору «Русской Мысли» // Русская Мысль. 1914. Кн. 5. Отд. 2. С.133-135.
12. Вехи. Из глубины. М.: Правда, 1991. 608 с.
17Франк С. Памяти Льва Толстого // Русская Мысль. 1910. Кн. 12. Отд. 2. С. 141 [15].
18 Там же. С. 149.
19 См.: Франк С.Л. Русское мировоззрение. С. 532-533.
13. Мережковский Д.С. Семь смиренных // Мережковский Д.С. Полн. собр. соч. В 17 т. T.XII: Больная Россия. В тихом омуте. СПб.; М.: Изд. т-ва М.О. Вольфа, 1911. С.69-82.
14. Религиозно-философское общество в Санкт-Петербурге (Петрограде). История в материалах и документах 1907-1917. В 3 т. Т.2.1909-1914 / сост., подгот. текста, вступ. ст. и примеч. О.Т. Ермишина, О.А. Коростелева, Л.В. Хачатурян. М.: Русский путь, 2009. 600 с.
15. Франк С. Памяти Льва Толстого // Русская Мысль. 1910. Кн. 12. Отд. 2. С. 139-150.
References
1. Frank, S.L. Iz istorii russkoy filosofskoy mysli kontsa XIX i nachala ХХ veka. Antologiya [From the history of Russian philosophy of the late XIX and early XX century: Anthology]. Washington: Inter-Language Literary Associates, 1965. 299 p.
2. Frank, S. O svobodnoy sovesti [On free conscience], in Polyarnaya Zvezda, 1906, 19 yanvarya, no. 6, pp. 412-419.
3. Frank, S. Religiya i kul'tura (Po povodu knigi D.S. Merezhkovskogo) [Religion and Culture (About the book by D.S. Merezhkovsky)], in Polyarnaya Zvezda, 1906, 5 marta, no. 12, pp. 46-54.
4. Frank, S. O tak nazyvaemom «novom religioznom soznanii» [The so-called "new religious consciousness"], in Kriticheskoe obozrenie, 1909, no. 1, pp.17-23.
5. Frank, S. Merezhkovsky o «Vekhakh» [Merezhkovsky about "The Vekhi" (Landmarks)], in Slovo, 1909, 28 aprelya, no. 779, p.2.
6. Frank, S.L. Russkoe mirovozzrenie [The Russian Worldview]. Saint-Petersburg: Nauka, 1996. 739 p.
7. Kartashev, A.V Moi rannie vstrechi s о. Sergiem [My first meetings with father Sergiy], in Pravoslavnaya mysl'.Trudy Pravoslavnogo Bogoslovskogo instituta v Parizhe. Paris, 1953, vol. 8, pp. 47-55.
8. Religiozno-filosofskoe obshchestvo v Sankt-Peterburge (Petrograde). Istoriya v materialakh i dokumentakh 1907-1917 v 3 t., 1.1.1907-1909 [Religious and Philosophical Society in St. Petersburg (Petrograd). History in the materials and documents of 1907-1917 in 3 vol., vol.1. 1907-1909]. Moscow: Russky put, 2009. 680 p.
9. Frank, S. Vospominaniya o P.B. Struve [Memories about P.B. Struve], in Frank, S. Neprochitannoe...:stat'i,pis'ma, vospominaniya [The unread...: articles, letters, memories]. Moscow: MSPS, 2001. 592 p.
10. Gaponenkov, AA Zhurnal «Russkaya Mysl'» 1907-1918 gg.: redaktsionnaya programma, literaturno-filosofskiy kontekst [The journal "Russkaya Mysl" (Russian Thought) 1907-1918: The editorial program, literary-philosophical context]. Saratov: Izdatel'stvo Saratovskogo universiteta, 2004. 228 p.
11. Gippius, Z.N. Otkrytoe pis'mo redaktoru «Russkoy Mysli» [An open letter to the editor of «The Russkaya Mysl» (Russian Thought)], in Russkaya Mysl', 1914, book 5, dep. 2, pp.133-135.
12. Vekhi. Iz glubiny [«The Vekhi» (Landmarks). From the Depth]. Moscow: Pravda, 1991. 608 p.
13. Merezhkovsky, D.S. Sem' smirennykh [The seven humble ones], in Merezhkovsky, D.S. Polnoe sobranie sochineniy v 171., t. XII [Full collection of works in 17 vol., vol. 12]. Saint-Petersburg; Moscow: Izdanie tovarishchestva M.O Wolf, 1911, pp. 69-82.
14. Religiozno-filosofskoe obshchestvo v Sankt-Peterburge (Petrograde). Istoriya v materialakh i dokumentakh 1907-1917 v 31., t. 2.1909-1914 [Religious and Philosophical Society in St. Petersburg (Petrograd). History in the materials and documents of 1907-1917 in 3 vol., vol. 1. 1909-1914]. Moscow: Russky put, 2009. 600 p.
15. Frank, S. Pamyati Lva Tolstogo [In memory of Leo Tolstoy], in Russkaya Mysl, 1910, book 12, dep. 2, pp.139-150.
