CC BY
15Поздеева Ирина Васильевна 5
доктор исторических наук, профессор кафедры истории Церкви исторического факультета, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова
119991, Москва, Ломоносовский проспект, д. 27, корп. 4 E-mail: vascault@mail.ru
Русское старообрядчество как объект научных
интересов
В редакционной статье сформулированы основные наиболее актуальные направления исследования истории старообрядческих согласий — их возникновения, воззрений и судеб, а также общие проблемы старообрядческого движения в прошлом и настоящем. Особенно подчеркнута необходимость изучения сохраненных старообрядчеством особенностей отношения к социальным, политическим и догматическим воззрениям и всем направлениям народной культуры и искусства. Важно также исследовать роль русского старообрядчества в сохранении русской национальной общности и идентичности.
Ключевые слова: русское старообрядчество, раскол Русской Православной Церкви, согласия, традиция, культура, искусство.
Для цитирования: Поздеева И.В. Русское старообрядчество как объект научных интересов // Старообрядчество. 2023. Т. 1. № 2. С. 5-13. DOI: 10.24412/2949-4001-2023-0065
Irina V. Pozdeeva
Doctor of Historical Sciences, Professor of the Department of Church History of the Faculty of History, Lomonosov Moscow State University
Russia, 119991, Moscow, GSP-1, Lomonosovsky Prospekt, 27-4 E-mail: vascault@mail.ru
Russian Old Believers as an object of scientific interest
The editorial article formulates the main most relevant areas of research into the history of Old Believer agreements — their origins, views and destinies, as well as general problems of the Old Believer movement in the past and present. The need to study the peculiarities of the attitude towards social, political and dogmatic views and all areas of folk culture and art, preserved by the Old Believers, is especially emphasized. It is also important to explore the role of the Russian Old Believers in preserving the Russian national community and identity.
Keywords: Russian Old Believers, schism of the Russian Orthodox Church, harmony, tradition, culture.
For citation: Pozdeeva I.V. Russian Old Believers as an object of scientific interest. Old Believer, 2023, vol. 1, no. 2, pp. 5-13. DOI: 10.24412/2949-4001-2023-0065
Ш
От редеовета журнала
ирокое народное религиозное и социально-культурное движение отличается от других народных движений, по крайней мере, тремя основными качествами:
• участием в нем во все периоды его существования широких демократических слоев русского общества;
• временем исторического существования, которое уже охватывает более трех с половиной веков;
• в противоречивой и сложной русской истории невозможно найти другое явление, которое вызывало не просто самые разнообразные, а диаметрально противоположные оценки и характеристики.
Начнем с самого именования этого движения — староверие или русское старообрядчество. Наукой эти термины оцениваются как синонимы, а в самом этом движении некоторые общины не приемлют первый термин, так как считают, что истинная вера одна и не может быть «старой» или «новой». Ряд общин не приемлют термин «старообрядчество», так как справедливо считают, что разделение Русской православной церкви (РПЦ) (раскол!) произошло и сохраняется не только из-за многочисленных обрядовых разногласий, но и из-за существенных догматических причин.
Обратимся сначала к той черте, которая характеризовала и характеризует сегодня с точки зрения науки и общества все многочисленные старообрядческие толки и согласия: речь идет о принципиальном традиционализме, то есть следованию древней традиций веры, социальных отношений и богоугодной жизни личности, семьи и общины. Именно стремление и умение сохранить древние традиции в большей или меньшей степени действительно характеризует все старообрядческие согласия. В какой-то степени в широком смысле старообрядческое движение представляет для науки ту самую «машину времени», которая позволяет заглянуть не только в наше прошлое, но и проследить жизнь многих исторических традиций, что является одной из важных, но очень сложных задач исторической науки.
Мы понимаем, что длительное историческое существование традиции без определенных новаций невозможно. Русское старообрядчество выработало принцип своего существования, который может быть сформулирован так «новации ради сохранения традиции». Поэтому широко распространенные воззрения на все это движение сводятся к представлениям о его сплошной косности, неприятию ничего нового, отрицанию современной науки и ее реальных достижений — принципиально ошибочны. Именно представители старообрядчества выработали умение адаптироваться к совершенно непривычным и иным условиям жизни, находить в любой окружающей их действительности специфическую социальную и экономическую нишу, которая тем не менее позволяет им сохранять древние традиции веры. Если мы посмотрим на нашу историю научных и технических достижений, то увидим, что многие и важнейшие из них разрабатывались именно старообрядцами: от широкого применения нефтеналивных судов и переработки крови до ракетных двигателей. То же самое характерно и для обвинения старообрядцев в невежественности. С начала XVIII
8 века именно старообрядцы известны как наиболее грамотные слои русского крестьянства, обследования начала ХХ века показали, например, что именно крестьяне-старообрядцы во много раз больше приобретали новой сельскохозяйственной техники или книг, чем не старообрядцы. Именно эти круги сохранили для нас, спасли значительное количество древнейших памятников письменности и печати, а крупнейшая московская Рогожской старообрядческая община (старообрядцы, приемлющие священство Белокриницкой иерархии, ныне Русская православная старообрядческая церковь) выделяла специальные стипендии для обучения на медицинском, юридическом и других факультетах Московского Государева университета. Затем именно здесь было создано и первое высшее учебное заведение — институт, в котором студенты получали не только религиозное, но и широкое светское образование (стоит заметить, что его ректором был ученый А.С. Рыбаков, отец известного академика, историка Б.А. Рыбакова). Однако необходимо отметить, что так происходило не везде и не всегда. Например, считается, что крупная Новосибирская старообрядческая беспоповская община в конце ХХ века приняла решение не принимать людей, имеющих высшее образование. Было бы полезно проанализировать возможные причины таких решений.
Вклад старообрядческих торговых и промышленных семей в экономическое развитие России неоценим. Достаточно вспомнить знаменитые фамилии Морозовых, Гучковых и десятков других, как московских, так и проживающих в далеких регионах. Однако, решаемая в течение многих веков старообрядцами задача — сохранение древней веры и богоугодной жизни, выработало не только умение видеть и разрабатывать перспективные новые направления деятельности, но еще чрезвычайно важное качество личности старообрядца, которое можно сформулировать фразой «кто, если не я». Это поразительное качество бесконечно важно для оценки национального характера, общности, социальной и политической культуры, как в нашем прошлом, так в настоящем и будущем. Сегодня стало особенно актуальным глубокое изучение истории, особенностей характера старообрядческой промышленной, финансовой деятельности. Этим проблемам посвящена прекрасная книга В.В. Керова «Се человек и дело его... Конфессионально-этические факторы старообрядческого предпринимательства» [2016]. Но эти исследования необходимо значительно расширить.
К сожалению и до сегодняшнего дня, более чем за три столетия не выработано и широко принятых в науке представлении о причинах раскола Русской Православной Церкви и возникновения народного движения противников церковных реформ патриарха Никона. До сих пор господствуют самые невероятные объяснения этих исторических событий. Прежде всего потому, что не учитываются различные причины раскола внутри собственно РПЦ, в котором первоначально участвовали только «власти» (руководители) самой Церкви, приглашенные иерархи других православных церквей. На стороне противников церковных реформ выступали только немногочисленные представители русского иерейства и церковного клира. Со стороны архиереев последовательно против реформ выступил только один человек — епископ Павел Коломенский. Причины этого религиозного внутрицерковного движения также были неоднозначны и как уже сказано выше касались не только обрядовых сторон церковного богослужения. Основой стойкости и преданности противников ре-
форм Никона была уверенность, что главное в жизни человека — обеспечить спасение его бессмертной души, которое возможно только и исключительно при следовании древним русским традициям веры. Ведь именно они обеспечивали подвиги прославленных древних русских святых, русскую духовность и святость, в самом широком понимании этого слова.
Задача, которая стоит перед нами — не оценка верности тех или иных положений, а понимание причин возникновения раскола внутри РПЦ, а затем раскола русского народа.
Очень часто люди считают обычным обрядом столь важное символическое действие, как сложение перстов при возложении на себя Креста Господня, написание имени Спасителя и ряд иных положений, которые с точки зрения русских людей XVII века не менее важны, чем сохранение в тесте Символа веры противительного союза «аз». Знаменитейшие слова Аввакума «Умрем за единый аз!» относились и к этим «новинам» патриарха Никона. В данном контексте мы вовсе не ставим вопрос о правильности большинства из этих положений с точки зрения истории христианской догматики. Хотя, когда речь идет о перстосло-жении, то старообрядцы просто ссылались на решения Стоглавого собора 1551 года, которое в свою очередь опиралось на греческие правила определенного времени. Здесь не идет речь о том, что причиной спора о сугубые или трегубые аллилуйи было недостаточное знание еврейского языка. Задача науки — понять и оценить те представления, которые заставили учителей будущего старообрядчества пойти на любые страдания и мученическую смерть в уверенности, что только отказ от церковных «новин» может сохранить для русских людей возможность спасения.
Иные причины привели к следующему этапу этого религиозного движения, которое охватило уже, как сказано, многие тысячи людей, прежде всего демократических слоев общества, отказавшихся от окормления Русской Православной Церковью. Патриаршая Церковь стала с их точки зрения считаться церковью не божественной, а антихристовой, причем антихристом стали считать и самого русского царя, а затем и Петра Великого. Массовое движение против церковных реформ началось значительно позднее, когда самого Никона уже не было на патриаршем престоле, а церковный собор 1666 года осудил всех противников реформ и отлучил их от Православной Церкви. Фактически началом и катализатором этого процесса стало знаменитое Соловецкое восстание, которое возникло в результате неприятия иноками проставленной на всю Россию Соловецкой обители «исправленных» богослужебных печатных книг призванными Никоном справщиками. Совершенно беспрецедентное явление многолетнего сопротивления древнего монастыря правительственным войскам, его взятие в результате предательства и жесточайшая расправа над соловецкими монахами знаменовали начало широчайшего сопротивления церковным реформам, то есть принявшим эти реформы патриаршей Церкви и государству. Именно после разгрома Соловецкого восстания складываются два центра этого движения, которые были связаны с принципиально различным пониманием результатов для России принятия реформ, что и определило всю дальнейшую судьбу русского старообрядчества.
Однако ставшее широким народное движение, выступившее под знаменем старообрядчества возникло в результате не только религиозных причин, — дело было и в сохранении самобытности православной Руси, в завершении закрепощения крестьянства и в ряде других исторических явлений, сотрясавших государство в XVII-XVIII веках.
Создавая современную, достаточно полную историю русского старообрядчества, важно проследить этот первый этап распространения и влияния как распространенных многочисленных трудов «огнепального» протопопа Аввакума и его соратников, так и влияние разгрома Соловецкого монастыря и создания его спасшимися насельниками, Выго-Лексин-ского общежительства и сохранения ими соловецких традиций. В этом процессе значение имело и неприятие решений Собора 1666 года, который был оценен так же, как антихри-стовый и создание второго, определившего историю русского старообрядчества в веках, — Ветковского центра старообрядцев, признающих возможность создания и сохранения трехчленной старообрядческой церкви.
Особое значение, так же, как и разгром Соловецкого восстания, имела расправа с вождями противников церковных реформ — сожжение протопопа Аввакума, дьякона Александра и других вождей будущего старообрядческого движения. Это трагическое событие и последовавшее за ним московское стрелецкое восстание окончательно определили не просто раскол РПЦ, а раскол самой русской истории, события которой с этого времени разделяются на два течения, соединяющиеся только в моменты особой опасности для России, когда представители старообрядцев неизменно встают на ее защиту.
Изучение старообрядческого движения на протяжении веков может представить уникальный материал еще по одной важнейшей проблеме национальной идентичности, истории и менталитета. Речь идет о сущности, формах и сохранении русской соборности и об-щинности. Конфессиональная община старообрядцев наукой сегодня изучается, но нередко односторонне. Но очень важно проследить тот процесс, который мы зафиксировали еще в начале 1970 гг. в пермском Верхокамье, где старообрядческая поморская община-собор приняла на себя многие функции крестьянской территориальной общины, например обязательные «помочи» тем своим членам, которые по той или другой причине не могли сами выполнить необходимые им работы. Только собор всей общины мог принимать решения, которые касались освященных религий и временем обычаев, принятия определенных новаций (например, употребление мороженой рыбы, купленной в государственном магазине, после ее промывания в проточной воде с троекратной «исусовой» молитвой). Несомненно, было бы важно проследить и изучить социальную и религиозную роль старообрядческой общины в зависимости от того согласия, которое она представляет. Жизнь общины многообразна и важна в истории старообрядческого движения и, к сожалению, еще недостаточно изучена. По крайней мере многолетнее изучение деятельности старообрядческих общин Верхокамья открыло для нас достаточно полную, интересную картину социальной организации старообрядчества в противопоставлении окружающей «антихристовой» действительностью. К сожалению, эта работа выполнена даже в Верхокамье не полностью и не закончена, в том числе и потому, что уже в 1990 гг. размывание крестьянской религиозной
общины завершалось, и для адекватного изучения этих проблем остались только решения общинных соборов и воспоминания немногих еще живых их руководителей.
Среди десятка других актуальных проблем изучения старообрядчества самым широким по своей тематике и самым широко известным объектом является изучение традиционной культуры, образования, религиозного и народного искусства. Кроме сохранения именно старообрядцами сотен редчайших письменных памятников, состав и использование библиотек старообрядческих монастырей, храмов и общин дают нам интересные сведения, которые дополняют те знания о древней культуре книги, которые мы получаем при изучении знаменитых библиотек ряда древних русских монастырей. Однако исследования книжной культуры, чтения и самое главное — традиционного образования старообрядцев, представляют и сегодня уникальные материалы.
Старообрядческие общины сохранили достижения древнерусской истории, одновременное образование, то есть обучение чтению и письму и воспитания в вере, что было достигнуто в самый ранний период истории Древней Руси. Оно обеспечивалось используемой при этом учебной книгой, которая употреблялась и при обучении как крестьянских, так и царских детей — Азбуки, Часовника и Псалтыри, которыми в старообрядческих общинах фактически владели все грамотные их члены. Это были рукописные копии или старообрядческие перепечатки московских изданий этих книг первой половины XVII века. Именно такое традиционное образование и просвещение стало инструментом сохранения и передачи древних духовных традиций русской культуры в старообрядческих общинах даже ХХ в.
Важно, что старообрядцы сохранили не только многие редчайшие памятники письменности, но и традиции собственно средневековой книжной культуры, в том числе и традиции создания различных типов древней книги, что позволяет и сейчас публиковать труды, посвященные книжным традициям современного старообрядчества.
Широко известно также, что только старообрядцы сохранили традиции пения по так называемым крюкам, обучение и использование записей различных богослужебных напевов крюковых нотаций. Именно старообрядцы позволили современной науке вновь обрести умение петь по крюкам. Наша работа в разных регионах, где жили и живут русские старообрядцы, поставила новую задачу — влияния на традиционное богослужебное пение окружающей музыкальной народной культуры, а также изучение различных особенностей обучения пения «по крюкам».
Последнее десятилетие также изучаются сохраненные старообрядцами традиции ико-нописания, его особенности в разных регионах и согласиях, а также произведений и жизни известных иконописцев.
Совершенно исключительное значение имеет собирание и изучение сохраненных старообрядцами древних духовных стихов и духовных песен, созданных ими самими. Насколько может быть богат и многообразен этот материал показывает книга, в которой опубликованы тексты духовных стихов и напевы их исполнения в Верхокамье. Речь идет о книге «Кому повем печаль мою. Духовные стихи Верхокамья» [Поздеева, Пряхина, Макаровская, 2007].
В этой малоизученной области древнерусского искусства перед нами открылся целый мир особенностей жизни в веках формы народного творчества, которые несколько веков было общерусским. Необозримый материал при комплексном исследовании старообрядческих регионов получают специалисты, изучающие народное прикладное ремесло и искусство. Достаточно просмотреть книгу С.А. Димухаметовой «Мир вещей русских крестьян ХК-ХХ вв. Из собрания Пермского краевого музея» [2010].
Одним из направлений работы в старообрядческих регионах является сбор материалов о роли личности в старообрядческом движении, о руководителях общин, память о которых сохранилась, об их жизни и деятельности. Можно напомнить, что русское старообрядчество появляется именно тогда, когда волны истории выдвигают на первое место именно личность. Несомненно, что на первом этапе возникновения раскола Русской Православной Церкви именно исторические личности сыграли решающую роль в выработке религиозных воззрений старообрядчества и в борьбе за сохранение древних религиозных и культурных традиций. К сожалению, если имена людей, отдавших жизнь за «старую веру» для ^П-^Ш вв. прослеживаются по архивным материалам, судебным делам и документам о расправах над старообрядцами, то для XIX и особенно ХХ вв. у нас чрезвычайно мало точных данных, и память об этих людях уходит с каждым днем, поскольку общины, как правило, эту сторону своей истории пытаются восстановить очень редко. Необходимо установить и зафиксировать имена старообрядцев, погибших во времена гонений ХХ в. Здесь же необходимо напомнить, что для истории важна память и о членах общин, которые воевали в годы Великой Отечественной войны, не вернулись или вернулись после победы.
Еще один, несомненно, важнейший и недостаточно изученный раздел истории старообрядчества — это установление полноты религиозных и социально-культурных воззрений каждого из многочисленных старообрядческих согласий, и даже незначительных групп так называемых «беспоповцев». Эта проблема также до сих пор не решена, хотя ее изучение значимо не только для истории самого старообрядческого движения, так как речь идет о динамике и часто радикальном изменении воззрений, рожденных именно народной мыслью и народным религиозным творчеством. Эта задача — изучение российского менталитета, очень трудна, хотя была и остается актуальной, в том числе и для философов, социологов.
Поскольку речь идет о многовековой истории значительной части населения России, истории каждого согласия, каждого региона и каждой общины, можно и необходимо поставить десятки существенных проблем самого общего и частного характера. Необходимо изучение различных аспектов жизни отдельных старообрядческих регионов и согласий, но при этом, как представляется, особенно важно выявление и изучение тех общих проблем, которые ставят перед старообрядчеством новая эпоха и новая российская действительность.
Необходимо также исследовать старейшие центры «древнего благочестия», которые, начиная с XVIII века создавались за рубежами России, ставшие прообразами будущей старообрядческой диаспоры; их организации, истории, места и роли в местной истории и истории старообрядческих согласий. Сегодня особенно важно изучить значение этих центров с целью выработки и сохранении этноконфессиональной культуры и национальной идентичности.
Литература 13
Димухаметова С.А. Мир вещей русских крестьян ХК-ХХ века. Традиционная народная культура русского старообрядческого населения Верхокамья. Из собрания Пермского краевого музея. Каталог. Пермь: Пушка, 2010. 446 с.
Керов В.В. «Се человек и дело его...»: Конфессионально-этические факторы старообрядческого предпринимательства в России. М.: Экон-Информ, 2016.
Поздеева И.В., Пряхина И.И., Макаровская М.В. Кому повем печаль мою: духовные стихи Верхокамья. М.: Данилов ставропигиальный мужской монастырь, 2007. 332 с.
References
Dimukhametova S.A. The world of things of Russian peasants of the i9th-20th centuries. Traditional folk culture of the Russian Old Believer population of Verkhokamye. From the collection of the Perm Regional Museum. Catalog. Perm: Pushka, 2010, 446 p. (In Russian)
Kerov VV. "Behold the man and his work...": Confessional and ethical factors of Old Believer entrepreneurship in Russia. Moscow: Ekon-Inform, 2016. (In Russian)
Pozdeeva I.V., Pryakhina I.I., Makarovskaya M.V. To whom shall I convey my sorrow: Spiritual poems of Verkhokamye. Moscow: Danilov Stavropegic Monastery, 2007, 332 p. (In Russian)
