CC BY
24
ных политиков о том, что Кавказ коррумпирован... Мы внешне уже науправлялись, одной Чечни достаточно».
В дальнейшем региональные элиты могут предпринять все возможное, чтобы избежать усиления контроля из Москвы (постараются снизить показатели дотационности, обложить местных «олигархов» податями в пользу центра), но наибольшую опасность могут представлять тихий саботаж обиженных и отстраненных от финансовых потоков местных политических элит и их опора на мусульманские организации. Западный субрегион Северного Кавказа - республики, расположенные к западу от Северной Осетии: Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Адыгея, а также Краснодарский край и Ростовская область. Несмотря на наличие внутренних противоречий и сопричастность к международным конфликтам - грузино-абхазскому и грузино-осетинскому, они сравнительно более стабильны. В республиках этого субрегиона сохранилась значительная прослойка русского населения (в Адыгее - до 70%). Это, как правило, квалифицированные специалисты, остающиеся фактором социальной и политической стабильности даже там, где они находятся в изоляции.
«Северный Кавказ: Проблемы экономики и политики». М., 2008 г., с. 44-65.
А. Дзадзиев,
эксперт Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов (г. Владикавказ)
РУССКОЕ НАСЕЛЕНИЕ РЕСПУБЛИК СЕВЕРНОГО КАВКАЗА:
СОВРЕМЕННЫЕ МИГРАЦИОННЫЕ УСТАНОВКИ
Этнополитические процессы конца 80-х - середины 90-х годов прошлого столетия в РФ и других республиках бывшего СССР усилили социальную напряженность, острейшей формой проявления которой стали межэтнические и внутриэтнические конфликты, вылившиеся в ряде регионов в открытые вооруженные столкновения. При этом независимо от причин, лежащих в основе межэтнических конфликтов, и сторон, участвовавших/участвующих в них, резко усилилась миграционная подвижность населения нетитульных этносов, прежде всего русских, в направлении
своей исторической родины. Параллельно начался процесс реэмиграции населения некоторых титульных этносов республик РФ, ранее проживавших за пределами своих национально-государственных образований. Наиболее значительные миграционные процессы в постсоветский период произошли и происходят в республиках Северного Кавказа. В этот процесс в одинаковой мере вовлечены представители всех этносов, проживающих в регионе. Разница только в том, что для населения титульных этносов указанных республик характерен значительный миграционный прирост, а для нетитульного населения в целом и русских в частности - миграционный отток. Особенно значительным в рассматриваемый период был миграционный отток русского населения. Необходимо отметить, что он продолжается и сегодня и идет более интенсивно, чем это прогнозировалось аналитиками.
В постсоветский период, практически совпавший по времени с межпереписным периодом 1989-2002 гг., сальдо миграции населения титульных этносов в северокавказских республиках в целом составило, по официальным данным, 974 тыс. человек, в том числе в «своих» республиках - более 900 тыс. человек. За этот же период сальдо миграции нетитульного населения в указанных республиках составило - 384 тыс. человек, в том числе русских - 279 тыс., или 73%. Уточним, что 279 тыс. человек - официальные данные. В действительности же миграционный отток русского населения из республик Северного Кавказа в указанный период был гораздо больше. Подтверждается это тем, что порядка 10-12 тыс. украинцев и белорусов, проживающих в республиках региона, записали себя в ходе Всероссийской переписи населения 2002 г. русскими, а также половозрастной структурой русского населения ряда республик региона - Чечни, Северной Осетии, Дагестана и Ингушетии. Как, в частности, свидетельствуют данные последней переписи населения различных национальностей, в численность переписанного русского населения указанных республик включено порядка 39-42 тыс. российских военнослужащих (в Чечне - 22-23 тыс., в Северной Осетии и Дагестане - соответственно 11-12 тыс. и 5-6 тыс., в Ингушетии - около 1 тыс. человек). Из приведенных показателей и экспертных оценок, основанных на анализе данных ежегодных учетов естественного и миграционного движения населения в 1989-2002 гг., следует, что сальдо миграции русского населения в северокавказских республиках составило порядка 330-335 тыс. человек.
Миграционный отток русского населения из республик Северного Кавказа (особенно существенный для Чечни - порядка 250 тыс. человек) и его минусовой естественный прирост значительно сократили в рассматриваемый период численность русских в республиках региона: по официальным данным, на 364 тыс. человек, или на 27%, - с 1360 тыс. до 996 тыс. человек; по данным ежегодных учетов естественного и миграционного движения населения, в 1989-2002 гг. на 415-420 тыс., или на 31%, - с 1360 тыс. до 940-945 тыс. Отметим, что за межпереписной период 1979-1989 гг. численность русских в республиках региона сократилась всего на 53 тыс. человек, или на 4%. В табл. 2 приведена динамика численности русских и населения других национальностей северокавказских республик по данным Всесоюзных переписей населения 1959, 1970, 1979 и 1989 гг. и Всероссийской переписи 2002 г. Численность всего славянского населения в республиках Северного Кавказа за период 1989-2002 гг. сократилась, по официальным данным, на 405 тыс., или на 28%, - с 1435 тыс. до 1030 тыс. человек. По данным ежегодных учетов естественного и миграционного движения населения, в 1989-2002 гг. сокращение численности славянского населения в республиках региона составило порядка 445450 тыс. человек.
Таблица 1
Динамика численности населения республик Северного Кавказа (1989-2002), тыс. человек
, Л ^ § Прирост населения за 1989-2002 гг. , Л ^ § й ^ г 9 Доля населения,
оо й 2 & с ОПН* в том числе: о & ^ 8 8 « 2 %
ЕПН* МПН* ^ * 1989 г. 2002 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Все респуб- 5305 1340 750 590 6645 125 100 100
лики:
титульное население 3516 1784 810 974 5300 151 66 80
русские 1360 -364 -85 -279 996 73 26 15
др. нац-сти 429 -80 25 -105 349 81 8 5
Адыгея: 432 15 -17 32 447 103 100 100
адыгейцы 95 13 5 8 108 114 22 24
русские 294 -5 -19 14 289 98 68 65
др. нац-сти 43 7 -3 10 50,0 116 10 11
Продолжение табл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Дагестан: 1802 774 415 359 2576 143 100 100
титульное
население 1444 785 385 400 2229 154 80 86
русские 166 -45 -10 -35 121 73 9 5
др. нац-сти 192 34 40 -6 226 118 11 9
Ингушетия: 187 281 83 198 468 250 100 100
ингуши 139 223 70 153 362 260 75 78
русские 25 -19 -2 -17 6 24 13 1
чеченцы 19 76 14 62 95 500 10 20
др. нац-сти 4 1 1 0 5 125 2 1
Кабардино-
Балкария: 753 148 51 97 901 120 100 100
титульное
население 434 169 64 105 603 139 58 67
русские 241 -14 -12 -2 227 94 32 25
др. нац-сти 78 -7 -1 -6 71 91 10 8
Карачаево-
Черкесия: 415 24 20 4,0 439 106 100 100
титульное
население 170 49 24 25 219 129 41 50
русские 176 -28 -10 -18 148 84 42 34
др. нац-сти 69 3 6 -3 72 104 17 16
Сев.
Осетия: 632 78 13 65 710 112 100 100
осетины 335 110 19 91 445 133 53 63
русские 189 -24 12 -12 165 87 30 23
др. нац-сти 108 -8 6 -14 100 93 17 14
Чечня: 1084 20 185 -165 1104 102 100 100
чеченцы 716 316 195 121 1032 144 66 93
русские 269 -229 -20 -209 40 15 25 4
др. нац-сти 99 -67 10 -77,0 32 32 9 3
* ОПН - общий прирост населения, ЕПН - естественный прирост населения, МПН - миграционный прирост населения.
Говоря о сокращении численности русского городского населения северокавказских республик, необходимо отметить, что более всего оно происходит в столичных городах. Так, например, за исследуемый нами период 1989-2002 гг. численность русского населения Махачкалы уменьшилась на 38%, или более чем на 26 тыс. человек (с 77 тыс. до 44 тыс.), Владикавказа - на 19%, или почти на 22 тыс. человек (со 112 тыс. до 90 тыс.). Основной составляющей столь значительного сокращения численности русских в городах
северокавказских республик явился их миграционный отток, прежде всего из столиц этих республик. Численность русского сельского населения в указанных республиках в межпереписной период 1989-2002 гг. сократилась в целом на 5,6%, или на 19 тыс. человек (с 342 тыс. до 323 тыс.). При этом необходимо отметить, что сокращение численности русского сельского населения имело место только в Чечне, Ингушетии и в незначительной степени в Дагестане. В Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии, наоборот, произошло некоторое увеличение численности русского сельского населения - в целом почти на 8,5 тыс. человек; рост численности русского сельского населения в этих республиках произошел только за счет миграционного притока. В Адыгее и Северной Осетии-Алании численность русского сельского населения за межпереписной период осталась практически неизменной.
Значительный миграционный отток русского населения из республик Северного Кавказа и минусовой показатель его естественного прироста почти в 1,8 раза сократили удельный вес русских в городском населении этих республик (с 39% в 1989 г. до 22% в 2002 г.) и более чем в 1,4 раза - в сельском населении (с 13 до 9%). Основная часть русских и населения других национальностей, уезжающих из северокавказских республик, выбирает новым местом жительства (иногда транзитной территорией) соседние «русские» субъекты Северного Кавказа - Ставропольский и Краснодарский края и Ростовскую область. Так, например, миграционный отток населения из Северной Осетии-Алании и Кабардино-Балкарии в указанные субъекты региона составил в период 19892002 гг. соответственно 64 и 84% численности всего миграционного оттока населения этих республики в другие субъекты России. Большая часть уезжающих из Дагестана также выбирает новым местом жительства Ставропольский и Краснодарский края и Ростовскую область. В эти субъекты региона выехала и значительная часть русского населения, покинувшего в указанный период Чечню и Ингушетию. Следующим по привлекательности регионом для уезжающего из северокавказских республик русского населения является Центральный федеральный округ, в частности Москва и Московская область. Миграционный отток населения республик региона в указанные субъекты страны составил в 1989-2002 гг. порядка 25-28% всего миграционного оттока населения из этих республик.
Несмотря на миграционный отток русского населения из республик Северного Кавказа, русские продолжают оставаться основной производительной силой в экономике этих республик, прежде всего в их индустриальных отраслях. Так, например, индекс представленности (ИП) русских в численности занятых в экономике Чечни и Ингушетии составлял, по данным Всероссийской переписи населения 2002 г., соответственно 5,54 и 3,83, тогда как ИП чеченцев и ингушей - соответственно 0,80 и 1,10. ИП русских в численности занятого населении Дагестана составлял в указанном году 1,85, ИП дагестанских народов - 0,97. В других северокавказских республиках ИП русских в численности населения, занятого в экономике республик, составлял от 1,36 до 1,05, ИП титульного населения этих республик - от 0,76 до 1,09. Еще более существенны различия в ИП русских и населения титульных национальностей в индустриальных отраслях экономики республик региона.
Среди основных причин отъезда русского населения из республик Северного Кавказа опрошенное население указало следующие:
- отсутствие работы, особенно для молодежи, - 34% опрошенных во всех республиках в 2002 г., 41% опрошенных в 2006 г.;
- национализм, межнациональные отношения - соответственно 23 и 21%;
- экономическое положение (низкая заработная плата, низкий уровень жизни) - 22 и 29%;
- продолжающаяся контртеррористическая операция в Чечне, угроза террористических актов (опрос 2002 г.) и угроза террористических актов (опрос 2006 г.) - 15 и 12%;
- отсутствие перспектив для себя и своих детей на будущее -9 и 14%.
Невозможность, в силу ряда причин, конкурировать с титульными этносами в условиях новых, рыночных отношений, слабая представленность во властных структурах и престижных сферах занятости, отсутствие перспектив социального роста и улучшения материального благосостояния, полная незащищенность перед криминальными структурами, а зачастую и открытые угрозы в адрес русских заставляют практически все русское население республик с большим пессимизмом смотреть в будущее. Эти обстоятельства вынуждают русских покидать республики Северного Кавказа, которые являются родиной не одного поколения проживавшего и еще проживающего в них русского населения. В пер-
вую очередь уехала и продолжает уезжать наиболее квалифицированная часть русского и русскоязычного населения, имеющая больше реальных шансов - интеллектуальных и материальных -для более или менее благополучного обустройства на новом месте. Основная же причина массовых миграций, охвативших все огромное политическое пространство бывшего СССР, как верно отмечает В. Тишков, «это результат организованных кампаний, действий, призывов или откровенного попустительства со стороны тех, кто находится у власти на основе законных процедур или узурпировал эту власть... По характеру миграционных процессов можно судить о степени открытости и демократичности общества, о состоянии межэтнических отношений, о назревающих или уже явных этнических конфликтах».
Главная проблема для большинства русского населения, проживающего в республиках Северного Кавказа: «Как уехать из бесперспективных для них и их детей республик?». Основную задачу Правительства РФ и руководства северокавказских республик в решении «русского вопроса» многие русские, особенно в Чечне, Дагестане и Ингушетии, видят в одном - в помощи всем русским, желающим уехать из этих республик.
Особенно сложным продолжает оставаться положение русского населения в Чечне. Несмотря на наметившиеся позитивные сдвиги в социально-экономическом положении республики, из Наурского и Шелковского районов, единственных районов республики, где еще продолжает оставаться русское население, отток его продолжается. Многие из русских, пока еще остающихся жить в указанных районах, имеют твердые установки на выезд за пределы республики. Они готовы уехать «в Россию» уже сегодня, при условии определенной помощи со стороны федеральных властей. Говоря о положении русского населения, как остающегося в Чечне, так и выехавшего из нее, респонденты с большой обидой отмечали, что ни в одном из многочисленных указов Президента и постановлений Правительства Российской Федерации по Чечне не было заложено механизмов защиты русского населения и решения его не менее сложных, чем у чеченцев, проблем. Многие русские считают, что федеральный центр должен предоставить русским и представителям других национальностей, покинувшим Чечню, возможность обустройства на новом месте, а не создавать условия для возвращения их в республику. То же самое необходимо сделать и для желающих покинуть республику. Политическая реальность такова,
что, несмотря на определенные усилия республиканской власти, остающееся еще в Чечне русское население, вероятнее всего, постепенно покинет республику, а дальнейший отток русских из других северокавказских республик продолжится.
В заключение выделим и охарактеризуем основные факторы, определяющие миграционный отток русского населения из республик Северного Кавказа.
1. Начавшийся в конце 80-х - начале 90-х годов процесс «суверенизации». Он усилил межэтническую напряженность как между титульными национальностями региона, так и между ними и русскими. Процесс «суверенизации» республик Северного Кавказа, особенно его начальный период, проходил в некоторых республиках в состоянии некой эйфории местных национал-радикалов и сопровождался гипертрофированным ростом этнического самосознания. Национализм, сепаратизм и русофобия в той или иной форме проявились в первой половине 90-х годов прошлого столетия практически во всех северокавказских республиках.
2. Причины социально-экономического и этнополитического характера. К причинам социально-экономического характера необходимо отнести, в первую очередь, то, что к концу 60-х - началу 70-х годов XX в. была создана материально-техническая база северокавказских республик, для строительства и эксплуатации которой в довоенные и послевоенные годы привлекались специалисты и квалифицированные рабочие из «русских» регионов России. Одновременно шла подготовка квалифицированных рабочих и специалистов из числа титульных национальностей. С одной стороны, это сняло в определенной мере потребность республик Северного Кавказа в привлечении квалифицированной рабочей силы из «русских» регионов страны, с другой - привело к конкуренции на рынке труда, особенно в престижных сферах занятости. Естественно, что в этой конкуренции «стали выигрывать» национальные кадры. В трудоизбыточных республиках, какими были и остаются северокавказские республики, это стало повсеместным явлением не только на рынке труда, но и в сфере получения высшего и среднего специального образования. К причинам, обусловливающим отток нетитульного населения из республик Северного Кавказа, необходимо отнести и крайне низкий, по сравнению с «русскими» субъектами региона, уровень социально-экономического развития этих республик. Причины этнополитического характера: территория республик Северного Кавказа, несмотря на усилия федерального
центра, продолжает оставаться не просто неспокойным, а взрывоопасным регионом. И на этом фоне все попытки руководителей отдельных северокавказских республик преподнести возвращение нескольких русских семей в качестве доказательства политической стабильности и экономического благополучия «своих» республик выглядят не более чем политическим фарсом.
3. Реэмиграция в республики Северного Кавказа значительного числа представителей титульных этносов. Напомним, что за последний межпереписной период сальдо миграции населения титульных национальностей в северокавказских республиках составило в целом около 975 тыс. человек. Этот процесс осложнил и без того сложные межэтнические отношения на рынке труда, в сфере получения высшего и среднего специального образования. Наиболее ярко это проявляется в Дагестане и Северной Осетии. В Северной Осетии ситуация осложняется наличием вынужденных переселенцев и беженцев-осетин из Южной Осетии и внутренних районов Грузии (сегодня их в республике около 13 тыс.).
4. Изменение этнических пропорций. В северокавказских республиках происходят существенные изменения пропорций этнической структуры населения, особенно в городах, в пользу титульных этносов. Численность населения титульных национальностей в республиках региона увеличилась за последний межпереписной период на 1 млн. 784 тыс. человек, тогда как численность остального населения, наоборот, уменьшилась на 444 тыс. человек. При этом удельный вес населения титульных национальностей вырос с 66 до 80%, удельный вес остального населения сократился с 34 до 20%. Это привело к значительным изменениям политического, экономического и культурного пространства, в котором представители нетитульных этносов начинают ощущать усиливающийся дискомфорт.
5. Отсутствие в большинстве республик Северного Кавказа программ по сокращению миграционного оттока русскоязычного населения. Одним из формальных исключений этого являются Ингушетия и Чечня. В Ингушетии с апреля 2005 г. реализуется Республиканская целевая программа «Возвращение и обустройство русскоязычного населения, ранее проживавшего в Республике Ингушетия, до 2010 г.». Она предусматривает принятие и обустройство в республике 1050 человек. Как свидетельствуют федеральные СМИ и СМИ Ингушетии, на середину 2007 г. в республику в рамках реализации указанной программы вернулось, по разным источ-
никам, от 500 человек до 400 семей. Также «изъявили желание вернуться и встать в очередь на получение жилья 235 семей русскоязычного населения». Отметим, что более двух лет тому назад, по словам президента Ингушетии М. Зязикова, в республику вернулись около 600 человек и «из разных регионов России... поступило более 3 тыс. заявлений от русских, желающих вернуться в Ингушетию». По словам заместителя постоянного представителя Ингушетии при Президенте РФ У. Сапралиева, на начало ноября 2006 г. в Ингушетию вернулось более 500 семей русскоязычного (читай - русского) населения, по словам же М. Зязикова, на конец 2006 г. в республику вернулось 600 человек.
Как следует из приведенных выше цифр, слишком различная информация о численности русского населения, вернувшегося в Ингушетию, не дает реального представления о процессе реализации республиканской целевой программы «Возвращение и обустройство русскоязычного населения, ранее проживавшего в Республике Ингушетия, до 2010 г.». При этом отметим, что, приводя различные цифры вернувшегося в Ингушетию русскоязычного населения, почему-то нигде не озвучивается численность этого населения, выехавшего из Ингушетии за последние годы. Не исключено, что эта цифра гораздо больше численности вернувшегося населения. Ингушетия, как и Чечня, где разработана программа по возвращению в республику русскоязычного населения, не является исключением из числа северокавказских республик, из которых продолжается отток русских и населения других нетитульных национальностей. Громкие убийства семей русских учительниц, русской женщины-врача, русской семьи летом-осенью текущего года и другие убийства русскоязычного населения в Ингушетии ставят под серьезное сомнение возможность реализации указанной программы. И очень сомнительно в связи с этим воспринимаются слова руководителей Ингушетии о том, что «последние трагические события в ст. Орджоникидзевской и г. Карабулаке не повлияют существенным образом на возвращение русскоязычных семей». Также вызывают сомнения уверения, что «программа по возвращению и обустройству русскоязычного населения будет и дальше претворяться в жизнь», что русские семьи продолжают возвращаться в Ингушетию. Русское население Ингушетии и соседних республик региона рассматривает вышеуказанные теракты как акции устрашения русских, направленные на выдавливание русского населения из ряда северокавказских республик.
В отличие от руководства Ингушетии, не связывающего программу возвращения русскоязычного населения и факты убийств русских в республике, полпред Президента РФ в Южном федеральном округе Д. Козак считает, что убийства русских учителей и врачей в Ингушетии совершены по политическим мотивам. «Явно, что таким тупым и бесчеловечным способом пытаются воспрепятствовать программе возвращения русскоязычного населения в республику... Убийства мирных граждан имеют национальный характер, эти преступления политические и направлены на определенные цели», - заявил он 13 сентября т. г. на совещании силовых структур Ингушетии. К области высокой политики можно отнести и программу по возвращению в Чечню русскоязычного населения, проект которой был разработан еще в начале 2006 г. К этой же области высокой политики необходимо отнести и письмо Общественной палаты РФ полпреду Президента РФ в Южном федеральном округе Д. Козаку с требованием решить как можно быстрее вопрос возвращения русских в республику, сделать город Грозный культурным центром России на Северном Кавказе, заселив республику русскоязычными специалистами.
Особо отметим, что одним из главных факторов, который, по мнению руководства ряда северокавказских республик и руководства Ставропольской и Владикавказской епархии РПЦ, будет способствовать не только сокращению оттока русских из указанных республик, но и возвращению в них русского населения, является строительство и восстановление в этих республиках православных храмов. Насколько верным окажется это мнение - покажет время, но сегодня это пока только декларация некоторых руководителей республик Северного Кавказа. При этом следует отметить растущий авторитет в регионе РПЦ и лично архиепископа Феофана. Многие русские, проживающие в северокавказских республиках, считают, что федеральный центр должен не создавать условия закрепления русского населения в его нынешних местах проживания и не разрабатывать крайне нереальные программы возвращения русских, а предоставить им и представителям других национальностей, желающим покинуть республики Северного Кавказа, возможность обустройства на новом месте.
6. Деятельность некоторых общественных организаций титульных национальностей и СМИ северокавказских республик. Некоторые общественные организации титульных национальностей продолжают исповедовать идеи этноцентризма, национальной
исключительности и выдвигать лозунги приоритетности политических и культурных интересов титульных национальностей перед другими. Важное значение в этих идеологических тенденциях имеют воспоминания об этнических травмах: Кавказская война XIX в., исход значительной части адыгских народов в Турцию, сталинские депортации народов в 1943-1944 гг. Периодически можно услышать требования признания Россией геноцида адыгов, обвинения в советизации и ассимиляции северокавказских народов и т. п. Некоторые республиканские СМИ публикуют материалы об «эт-ноциде северокавказских народов», начатом Российской империей в период Кавказской войны и продолжавшемся большевиками вплоть до начала 90-х годов XX в. Авторы этих публикаций, обслуживая местных национал-радикалов, обвиняют Россию и русских во всех бедах, пережитых народами Северного Кавказа с момента «насильственного» присоединения их к России. «Красной нитью» в этих публикациях проходит мысль о «золотом веке», в котором жили народы Северного Кавказа накануне их «завоевания Российской империей», об огромной вине России и русских перед народами Северного Кавказа. Между некоторыми учеными республик Северного Кавказа идет даже какое-то соревнование в попытке доказать, что именно их народ пострадал более всего вначале от Российской империи, а затем и от Советской власти. «Россия не должна забывать, сколь она виновата была в XIX в. перед северокавказскими народами»; «Народы Адыгеи, Черкесии, Дагестана и Чечни оказались отброшенными в своем развитии на десятки лет»; «Кабардинцы обучались грамоте, чтобы они возненавидели свою древнюю культуру и с энтузиазмом принесли ее в жертву чуждой социальной мифологии... "Культурная" революция в сущности свелась к разрушению адыгской традиционной культуры»; «Осетины первыми попадают под большевистскую гильотину и становятся жертвами распада Российской империи... Система образования считается советской - следовательно, антиосетинской... Во многих отношениях мы скатились на самое дно»; «Русские, разделяя основную ответственность за преступления тоталитарной системы, ... должны покаяться перед другими народами Российской Федерации и активно содействовать их становлению и культурному возрождению»; «У русского народа нет и не будет никаких затюканных "младших братьев", которым можно спустить из Белокаменной все, что угодно, не заботясь об их чувствах и не спрашивая их мнения»; «Хватит! Закончился период рабского унижения
коренных народов и элитарности лиц славянского происхождения в республике!». Приведенные и подобные им высказывания не могут не вызывать у части населения титульных этносов республик Северного Кавказа негативной реакции по отношению к русским. Можно утверждать, что антирусские и русофобские настроения усиливаются среди части коренного населения северокавказских республик.
7. Проблема получения русским населением республик региона высшего образования. Как свидетельствуют результаты указанных опросов и данные о национальном составе студентов высших учебных заведений республик Северного Кавказа, эта проблема для русских является весьма существенной и во многом определяет миграционные установки русской молодежи. Так, например, в Карачаево-Черкесии индекс представленности (ИП) русских в численности выпускников высших учебных заведений республики в 2006 г. был в 2,3 раза ниже ИП карачаевцев и черкесов вместе взятых - соответственно 0,55 и 1,26. В том же году ИП русских в численности выпускников Кабардино-Балкарского госуниверситета был почти в 2,1 раза ниже ИП вместе взятых кабардинцев и балкарцев - соответственно 0,62 и 1,28. Крайне незначителен ИП русских и других нетитульных этносов и в составе студентов государственных высших учебных заведений Северной Осетии-Алании. В ведущем высшем учебном заведении республики - государственном университете - ИП русских в составе студентов в 2005/2006 уч. г. был в 4,6 раза ниже ИП осетин (соответственно 0,30 и 1,39). Значительно ниже, чем у осетин, ИП и других нетитульных этносов в составе студентов указанного университета - в 3,5 раза (0,40 и 1,39). Практически такая же ситуация и в двух других государственных высших учебных заведениях Северной Осетии - медицинской академии и аграрном университете. В медицинской академии ИП русских ниже ИП осетин в 3,7 (0,36 и 1,32), в аграрном университете - в 5,5 раза (0,26 и 1,44). Несколько иная картина в Северо-Кавказском горнометаллургическом институте, традиционно считающемся «русским» вузом республики. Здесь ИП русских в составе студентов значительно выше - в 1,6 раза - ИП осетин: соответственно 1,46 и 0,91. Можно с большой долей уверенности предположить, что аналогичная ситуация характерна и для других высших учебных заведений республик Северного Кавказа. Сразу же отметим, что причина слабой представленности русских в численности студентов республик Северного Кавказа (как,
впрочем, и во властных структурах этих республик) кроется не в сознательной политике дискриминации русских в сфере получения высшего образования. Главная причина этого - бедность основной части русского населения, что является фактором и этнополитиче-ского характера. В нынешних условиях коммерциализации системы высшего профессионального образования, когда государственные высшие учебные заведения региона в большей степени коммерческие, чем негосударственные, у большей части русского населения нет достаточных средств для оплаты (легальной и нелегальной) поступления своих детей в институты и университеты, а тем более на престижные факультеты. Как показал один из опросов, проведенных в 2006 г. Северо-Осетинским институтом гуманитарных и социальных исследований, 62% опрошенного русского населения считают непосильной для себя оплату поступления и обучения своих детей в медицинском институте и на престижных факультетах других высших учебных заведений республики; у опрошенного осетинского населения указанный показатель составил 39%. Причины же нынешней бедности русского населения в сравнении с населением титульных национальностей республик Северного Кавказа обусловлены рядом факторов социально-экономического и этнодемографического характера.
8. Ярко выраженная этническая направленность кадровой политики. Этнизация исполнительной, законодательной и судебной властей в республиках Северного Кавказа, происшедшая в начале 90-х годов прошлого столетия, - факт общеизвестный. Объективные данные свидетельствуют о крайне низком уровне представленности русских в органах исполнительной, законодательной, судебной властей, в правоохранительных структурах республик Северного Кавказа, а также во всех наиболее престижных сферах занятости. Отсутствуют, несмотря на декларативные заявления руководства северокавказских республик, действительно демократические принципы подбора управленческих кадров в полиэтничном составе населения. Некоторое исключение из сказанного представляет Кабардино-Балкария. Ее президент А. Каноков более чем кто-либо из руководителей северокавказских республик, на наш взгляд, понимает актуальность указанной проблемы и пытается соблюдать принцип пропорционального представительства основных по численности этносов во властных структурах всех уровней. Отток русских и населения других нетитульных этносов из республик Северного Кавказа свидетельствует о гораздо более негативных, чем это
представляется многим, процессах в сфере межнациональных отношений в республиках региона, и, соответственно, об уровне демократических реформ в этих субъектах Федерации. Как следует из материалов СМИ, руководители северокавказских республик, постоянно подчеркивая интернационализм адыгейского / ингушского / осетинского / чеченского и других титульных народов и говоря о межэтническом согласии в своих республиках, стараются не видеть негативных процессов в сфере межэтнических отношений в республиках, а имеющий место отток нетитульного населения объясняют исключительно экономическими причинами, что, естественно, далеко не так. Имеющиеся в республиках Северного Кавказа негативные процессы в сфере межэтнических отношений требуют не попыток их оправдания, а серьезного научного анализа и выработки соответствующих механизмов их разрешения, в том числе и сокращения масштабов миграции населения из этих республик. Необходимо отметить, что в конце 2006 г. федеральные власти наконец-то обратили внимание на значительный отток нетитульного, прежде всего русского, населения из республик Северного Кавказа. С ноября 2006 г. по распоряжению правительства России во всех республиках региона началась работа по выработке предложений, направленных на сокращение масштабов оттока русскоязычного населения, и выработке механизмов их реализации. Так, например, в конце ноября прошлого года во исполнение указанного распоряжения правительства России Министерство по делам национальностей Северной Осетии-Алании провело расширенное совещание с участием широкого круга представителей властных структур республиканского, городского и районного уровней, общественности и специалистов в области межнациональных и миграционных процессов. Как показало совещание, республиканская власть не видит проблемы в миграционном оттоке населения, а следовательно, не готова всерьез заниматься указанной проблемой. Руководство Северной Осетии-Алании, как и руководство других северокавказских республик, либо действительно не видит, либо сознательно не замечает всех причин миграционного оттока русских и населения других нетитульных национальностей, объясняя усиливающуюся миграцию только экономическими причинами. Эти причины, безусловно, присутствуют в миграционных установках русского и другого нетитульного населения республик Северного Кавказа, но не только они являются решающими в принятии решения о переезде в «русские» субъекты России. Как показали данные указанных
выше опросов русского населения северокавказских республик, факторы экономического характера являются не единственной, а одной из основных причин миграционного оттока русского населения. Их назвали 34% опрошенных в 2002 г. и 41% - в 2006 г. Второй из основных причин миграционного оттока русских из республик региона респонденты назвали факторы этнического характера - национализм, характер межнациональных отношений. Так считают 23% опрошенных в 2002 г. и 21% - в 2006 г.
Необходимо особо отметить, что, несмотря на определенные успехи руководства северокавказских республик в оздоровлении социально-экономической и этнополитической ситуаций, указанные республики перестали быть привлекательными не только для нетитульного, но и титульного населения, особенно его молодежи. Уезжающая на учебу за пределы республик Северного Кавказа, как правило, в Москву и Санкт-Петербург, северокавказская молодежь в большинстве случаев уже не возвращается в свои республики. Уезжает из северокавказских республик в поисках наиболее приемлемых условий работы и наиболее перспективная часть молодежи, окончившей высшие учебные заведения у себя на родине. Аналогичная ситуация наблюдается сегодня и в «русских» субъектах Северного Кавказа.
9. Слабая работа общественных организаций русского населения республик Северного Кавказа по защите своих интересов. Созданные в ряде республик региона по инициативе властей, эти общественные организации призваны «демонстрировать» межэтническое согласие и мир в этих республиках. «Парадный», декоративный характер большей части этих обществ сводит всю свою деятельность, как правило, к проведению фестивалей национального танца, песни, кухни и т.п. Исключение составляет «Союз славян Адыгеи», который является заметным общественным движением в республике, так как не только работает действительно в интересах русского населения республики, но и принимает активное участие в общественно-политической жизни Адыгеи. В ходе указанных опросов роль общественных организаций русского народа в республиках Северного Кавказа в решении проблем русских была признана в целом незначительной: так считают 38% опрошенных в 2002 г. и столько же в 2006 г. В целом значительной назвали роль своих общественных организаций в решении проблем русского населения всего 19% опрошенных в 2002 г. и 13% - в 2006 г. Остальное опрошенное население, ничего не зная о деятельности русских
общественных организаций в своих республиках, затруднилось дать им какую-либо оценку. Следствием незначительной роли своих общественных организаций в жизни русского населения республик Северного Кавказа, с одной стороны, и, в не меньшей степени, низкого уровня самоорганизации и консолидированности русских, с другой стороны, является и крайне низкий удельный вес членов этих общественных организаций среди опрошенного населения - 6% в 2002 г. и 5% - в 2006 г.
10. Отсутствие региональной политики, учитывающей интересы русского населения, отсутствие диалога между общественными организациями русского населения и властными структурами. Русское население в большинстве своем глубоко убеждено, что ни республиканским, ни федеральным органам власти нет никакого дела до их проблем. Так, например, говоря о положении русских и другого нетитульного населения в Чечне, отметим, что ни на одной из встреч по урегулированию ситуации в Чечне не шла речь об их судьбе. Не было принято ни одного решения в защиту русского населения в Чечне и защиту прав русских и русскоязычного населения в республиках Северного Кавказа. Не было проведено ни одного парламентского слушания в Государственной думе ФС РФ по проблемам русского населения Северного Кавказа, несмотря на неоднократные обращения представителей Терского казачества и русских общин региона. Несмотря на многократные заявления руководства Чечни о готовности решать проблемы нетитульного населения республики и определенные шаги в этом направлении, исход русского населения из Чечни на сегодня выглядит необратимым. Как не будет остановлен в ближайшее время отток русского и нетитульного населения и из других республик региона, какие бы программы по закреплению их в республиках ни принимались. Основная деятельность руководства северокавказских республик, связанная с решением проблем русского населения, сводится, как правило, к восстановлению и строительству православных храмов, тогда как другие, не менее насущные проблемы русских в указанных республиках просто не замечаются или замалчиваются. Определение действенной национальной и миграционной политики, способной если не прекратить, то хотя бы уменьшить масштабы вынужденной миграции русских из республик Северного Кавказа и тем самым устранить вероятность ее негативных последствий, невозможно без пристального внимания к ней всей системы управления - от федеральной власти до органов
местного самоуправления. Необходимы не декларативные заявления и разовые кампании, нужны разработки специальной комплексной программы, направленной на совершенствование межнациональных отношений, а через нее и на стабилизацию эт-нополитической ситуации в регионе.
Таблица 2
Динамика численности населения республик Северного Кавказа по материалам переписей 1959, 1970, 1979, 1989 и 2002 гг.,
тыс. человек
1959 г. 1970 г. 1979 г. 1989 г. 2002 г.
числ. % числ. % числ. % числ. % числ. %
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Все рес- 3252 100 4365 100 4813 100 5305 100 6645 100
публики:
титульное население 1625 50 2478 57 2905 61 3516 66 5300 80
русские 1288 40 1437 33 1413 29 1360 26 996 15
др. нац-сти 339 10 450 10 495 10 429 8 349 5
Адыгея: 324 100 386 100 404 100 432 100 447 100
адыгейцы 66 20 81 21 86 21 95 22 108 24
русские 236 73 277 72 286 71 294 68 289 65
др. нац-сти 22 7 28 7 32 8 43 10 50 11
Дагестан: 1062 100 1429 100 1628 100 1802 100 2576 100
титульное население 736 69 1061 74 1267 78 1444 80 2229 86
русские 214 20 210 15 190 12 166 9 121 5
др. нац-сти 112 11 158 11 171 10 192 11 226 9
Кабардино-Балкария: 420 100 588 100 666 100 753 100 901 100
титульное население 224 53 316 54 363 55 434 58 603 67
русские 163 39 219 37 234 35 241 32 227 25
др. нац-сти 33 8 53 9 69 10 78 10 71 8
Карачаево-Черкесия: 285 100 345 100 367 100 415 100 439 100
титульное население 92 32 128 37 144 39 170 41 219 50
русские 148 52 162 47 166 45 176 42 148 34
др. нац-сти 45 16 55 16 57 16 69 17 72 16
Сев.
Осетия: 451 100 553 100 592 100 632 100 710 100
осетины 215 48 269 49 299 50 335 53 445 63
русские 179 39 202 37 201 34 189 30 165 23
др. нац-сти 57 13 82 14 92 16 108 17 100 14
Продолжение табл. 2
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Чечено-
Ингушетия: 710 100 1064 100 1156 100 1270 100 1572 100
чеченцы 244 34 509 48 611 53 734 58 1127 72
ингуши 48 7 114 11 135 12 164 13 364 23
русские 348 49 367 34 336 29 294 23 46 3
др. нац-сти 70 10 74 7 74 6 78 6 34 2
«Северный Кавказ в национальной стратегии России»,
М., 2008 г., с. 129-146.
С. Маркедонов,
кандидат исторических наук А. Либман,
кандидат экономических наук А. Языкова,
кандидат исторических наук
СИТУАЦИЯ В КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕССКОЙ
РЕСПУБЛИКЕ
После выселения карачаевцев в ноябре 1943 г. в Среднюю Азию их земли (включая Эльбрус, Теберду и Домбай) отошли к Грузии и были возвращены в РСФСР только в середине 50-х годов. В ноябре 1956 г. пленум ЦК КПСС принял постановление о возвращении карачаевцев на Северный Кавказ. После начавшейся их репатриации в 1957 г. была восстановлена двуединая Карачаево-Черкесская АО в составе Ставропольского края, однако карачаевцы были расселены по равнинным районам, где они раньше никогда не жили. В октябре 1998 г. I съезд карачаевского народа вынес решение о необходимости реабилитации карачаевцев и потребовал создания Карачаевской республики в составе РСФСР в границах Карачаевской АО (1943). После принятия в 1991 г. Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов» Чрезвычайным съездом карачаевского народа 13 июля 1991 г. была принята Декларация о государственном суверенитете Карачаевской Республики. Еще до этого в ноябре 1990 г. на съезде депутатов Карачая всех уровней была провозглашена Карачаевская автономная область, что, в свою очередь, спровоцировало попытки территориального обособления других народов Карачаево-Черкесии. На протяжении 1990-1991 гг. было объявлено о создании Черкесской, Абазинской, казачьих Урюпско-Зеленчукской и Баталпашихинской республик. Предпо-
