CC BY
118
CAN A BILINGUAL DICTIONARY BE A SOURCE OF ETHNOLINGUISTIC
INFORMATION?
V. Khlebda
The author advances the thesis that a bilingual dictionary, for one thing, is a special text genre (a subjective statement of reality perception) and, for another, it is a sphere of coexistence of asymmetric linguistic world-images of two ethnic groups. The thesis became a starting point for the possible retrieval of ethnically relevant linguistic information from a bilingual dictionary.
© 2009
А.А. Горбачевский, И.А. Шушарина
РУССКИЙ И ПОЛЬСКИЙ: О СЛОВАРЕ ЛОЖНЫХ ДРУЗЕЙ
ПЕРЕВОДЧИКА
Изучение так называемых «ложных друзей переводчика», т.е. межъязыковых омонимов, паронимов, а также других межъязыковых единиц, которые могут вызвать неправильные ассоциации, является одной из прикладных задач кон-трастивной лингвистики. При обучении иностранному языку, особенностям перевода, при составлении двуязычных словарей необходимо учитывать, что в разных языках встречаются созвучные лексические образования, которые в силу относительной произвольности звуковой оболочки слов, условности связи между означаемым и означающим имеют совершенно разные смыслы. Случайные межъязыковые совпадения способны вызвать у людей, письменно или устно воспринимающих текст, смысловые иллюзии и всевозможные недоразумения. Особенно такие совпадения коварны в родственных языках, так как человек, не в полной мере владеющий иностранным языком, уверен в совпадении смыслов созвучных слов и невольно упускает из вида, что, как и в современных языках, лексемы, существовавшие в общем праязыке, были многозначными или имели более широкое или более узкое значение. Позднейшая актуализация разных сем, расширение или сужение значений привели к образованию семантически не совпадающих межъязыковых коррелятов. Кроме смысловых сдвигов, к возникновению «ложных друзей переводчика» приводят и сдвиги фонетические, словообразовательные, а также разное осмысление родственными или неродственными этносами одних и тех же заимствований.
Исследование мнимых межъязыковых эквивалентов началось сравнительно недавно. Пожалуй, одним из первых обратил на них внимание польский лексикограф Б. Линде, работавший над созданием сравнительного словаря русского и польского языков. Труд его остался незавершенным, однако сами «ложные друзья переводчика» привлекли внимание многих исследователей. В частности,
были получены данные о количестве мнимых межъязыковых эквивалентов в неродственных и родственных языках. Так, например, А.Й. Гудавичус полагает, что в русском и литовском языках их не более 1% [Гудавичус 1989: 362], а Е.В. Федорчук, сопоставляя русский и украинский языки, обнаруживает, что их не менее 12% [Федорчук 2001: 130]. Таким образом, чем более тесной является связь между сопоставляемыми языками, тем большее количество мнимых межъязыковых соответствий в них можно обнаружить. Причем в родственных языках к «ложным друзьям переводчика» относятся не только случайные совпадения (ср. польск. limonka 'лайм' — рус. лимонка 'разновидность ручной гранаты', польск. bruki 'мостовые' — рус. брюки 'верхние штаны'). Но их состав расширяется за счет общих по происхождению слов (ср. польск. pytac 'спрашивать' и рус. пытать 'подвергать физическому воздействию, причиняющему боль, с целью узнать что-либо', польск. mitose 'любовь' и рус. милость 'доброе, человеколюбивое отношение', 'благосклонность, расположение к ко-му-н. низшему со стороны высшего', польск. tqcza 'радуга' и рус. туча 'большое темное облако, несущее снег или дождь' и др.).
Естественно возникает вопрос, насколько терминологичным является сочетание «ложные друзья переводчика», введенный французскими учеными. Ответить на него можно только определив все составляющие этого явления.
В современных исследованиях по контрастивной лингвистике можно обнаружить следующие термины: ложные друзья переводчика (faux amis du traducteur), обманывающие когнаты (deceptive cognates), межъязыковые паронимы, межъязыковые омонимы. Между тем термин когната традиционно закрепился за общими по происхождению лексемами, что для мнимых межъязыковых соответствий не всегда верно, термины же межъязыковые паронимы и межъязыковые омонимы, с одной стороны, лишь дополняют друг друга, с другой — не затрагивают ложных соответствий, касающихся частичной межъязыковой синонимии, а также соответствий, вызывающих интуитивные ассоциации. Таким образом, «хотя словосочетание "ложные друзья переводчика" и длинно и слишком открыто, чтобы стать термином, оно все же терминируется за последние годы. Во-первых, это словосочетание, по-видимому, не имеет равного и более краткого эквивалента; во-вторых, сама его "открытость" привлекательна: она как бы напоминает, какие ловушки ожидают всех, кто имеет дело с разными языками» [Будагов 1971: 368]. Нам остается лишь согласиться с мнением Р.А. Будагова и отталкиваться от термина ложные друзья переводчика как обобщающего для нескольких разновидностей мнимых межъязыковых соответствий. При этом к ложным друзьям переводчика мы относим: 1) межъязыковые омонимы — лексемы, сходные до отождествления в звучании и/или транслитерированной графике, но имеющие разные значения (банька 'уменьш. от баня'— banka 'стеклянный баллон, пузырь', белка 'небольшое пушное животное' — belka 'балка, брус', чин 'у военных и гражданских служащих: служебный разряд' — czyn 'поступок, действие, дело'); 2) межъязыковые паронимы — созвучные лексемы, не вполне сходные по форме, но могущие вызвать у большего или меньшего числа воспринимающих устный или письменный текст ложные ассоциации, несмотря на фактическое расхождение их значений (банда 'разбойничья, преступная группа, шайка' — bandy 'хоккей с мячом', грешный 'имеющий много грехов' — grzeczny
'послушный, вежливый', мешкать 'медлить' — mieszkac Проживать, обитать', урод 'человек с физическим недостатком' — uroda 'красота'); 3) частичные межъязыковые синонимы — многозначные слова, набор значений которых в анализируемых языках полностью или частично совпадает. К ложным друзьям переводчика относятся несовпадающие значения (лук 'оружие', 'растение' — tuk 'оружие', 'растение', 'дуга, излучина', 'арка' [Стыпула 2004: 204]); хлеб 'пищевой продукт, выпекаемый из муки', 'злаки, размалываемые на муку', 'пропитание', 'средства к существованию' — chleb 'пищевой продукт, выпекаемый из муки', 'злаки, размалываемые на муку', 'пропитание', 'ежедневная пища', 'обыденные, простые вещи' [Skorupka 1969: 73—74]); 4) интуитивные образования (интуитонимы) — польские слова, для которых в современном русском языке нет звуковых соответствий, но значение которых может быть легко (но неправильно) «разгадано», исходя из русскоязычной интуиции (например, bezzasadny 'необоснованный' интуитивно может быть соотнесено с русскими словами незасаженный (ничем не засаженная территория), без засады (открытый, не прибегающий к засаде).
К составлению словаря русско-польских ложных друзей переводчика нас подвигла работа над учебным пособием к спецкурсу «Русский и польский: исторические параллели», в котором рассматриваются фонетические, морфологические и лексические соответствия и расхождения, сложившиеся в течение многих веков в родственных языках. Еще одним толчком к составлению словаря стали типичные ошибки, допускаемые студентами при переводе текстов с одного языка на другой. Ошибки, связанные с неразличением ложных межъязыковых соответствий, возможны уже на первых занятиях основного курса, когда студентам предлагается перевести на русский язык несложный польский текст: miasto 'город' — место, ogród 'сад' — огород, sklep 'магазин' — склеп, powiesc 'роман' — повесть: Zwiedzamy miasto. Niedaleko muzeum sq dwa piqkne parki i ogryd botaniczny. Chcq oglqdac domy, sklepy, wystawy. — Co sqdzicie o nowej powiesci Zbysiawa Szproty? — spytai minister. [Василевская, Кароляк 1997: 8—9; 379]; miasto, pokój 'комната' — покой: Nowa Huta to miasto. To jest pokój Jana [Кротовская и др. 2005: 22, 26], godzina 'час' — год, година (ср.: лихая година), время, niedziela 'воскресенье' — неделя: (Warszawa — Zelazowa Wola) ... jechalismy godzinq. (niedziela) ... bqdq caty dzieñ siedziat w domu [Киклевич, Кожинова 2001: 73—75]. Но ошибки при переводе созвучных слов могут встречаться и у опытных переводчиков. Ю. Тувим вспоминал, что в первом издании «Медного всадника» он, «не подумав толком, упомянул о смытых наводнением ogródkach (садиках), поскольку посчитал садиками садки (род ящиков, в которых рыбаки держат выловленную рыбу)» [Тувим 1970: 466].
Обращение к словарю ложных друзей переводчика должно не только помочь узнать точное значение того или иного слова (эту цель преследует любой двуязычный словарь), но и дать информацию о причинах возникновения ложных межъязыковых параллелей. Именно поэтому словарная статья включает не только совпадающие межъязыковые словоформы, их значения и наиболее точное соответствие, но и информацию о происхождении лексемы в русском и польском языках:
БаШа, Ъ Баня, ж.
1) банка (любой предмет шарообразной формы); 2) купол. Строение, в котором моются, парятся (foznia).
Общеслав. 'нечто шарообразное', 'пузырь', 'свод'. Общеслав. заимств. из народной латыни, где banea < balnia — видоизменение balneum 'баня, купальня' < 'ванна'.
Dywan, т. Диван, м.
Ковер. Предмет мягкой мебели с длинным, на несколько человек сиденьем, со спинкой, ручками или валиками (kanapa).
И в рус., и в польск. заимств. в конце XVIII в. из франц., где divan < иран. divan 'возвышение, покрытое коврами и подушками', 'помещение заседания государственного совета', 'служебный кабинет', 'сборник стихов'. В рус. актуализировалась сема 'мягкое возвышение', в польск. — 'то, чем возвышение покрыто'.
Среди русско-польских «ложных друзей переводчика» очень много таких, которые возникли на базе общеславянского языка, но в силу разных причин у общей лексемы в родственных языках актуализировались разные семы. Так, например, возникшая в общеславянском языке лексема *bëgunъ (рус. бегун, польск. biegun) изначально включала сему 'быстрое перемещение' и именно поэтому в славянских языках развились не только значения 'гонец', 'скакун', 'мастер бегать', 'скороход; прыткий в ногах', 'беглец', но и 'вращающийся брус', 'ось' [ЭССЯ 1975, 2: 60—61]. В русских текстах слово бегун фиксируется в значениях, связанных с деятельностью человека: 'беглец; спасшийся бегством', 'скороход' [СРЯ XI—XVII, 1: 87], 'спортсмен, занимающийся бегом, а также вообще тот, кто бежит или хорошо бегает' [Шведова 2007: 34]. В польских текстах с XIV в. лексема biegun употребляется в значениях 'быстрый конь', 'выгнутый полукругом полоз', 'ось, на которой вращается колесо, дверь'; с XVI в. на основе значения 'ось' лексема biegun развила значение 'земная ось, полюс' и стала употребляться как географический термин [ВогуЗ 2006: 27—28]. Сема 'человек' в польском языке фиксируется у другой лексемы — biegacz. Таким образом, возникновение «ложных друзей переводчика» бегун — biegun произошло в результате разного осмысления в родственных языках одной лексемы и применения ее по отношению к человеку или неодушевленному предмету, животному. Словарная статья отражает, как в истории языка происходило это осмысление:
Кецип, т Бегун, м
1) полюс ро^поепу biegun — Северный полюс; poíudniowy biegun — Южный полюс 2) скаковая лошадь; 3) полоз (кресла и т.п.) 1) спортсмен, занимающийся бегом (szybkobiegacz); 2) тот, кто бежит (biegacz); 3) тот, кто хорошо бегает (biegacz); 4) тот, кто сбежал откуда-л. (ииеЫшег); 5) механизм (kamien ш^упяЫ)
Общеслав. *bëgunъ 'гонец', 'скакун', 'мастер бегать', 'скороход; прыткий в ногах', 'беглец' и 'вращающийся брус', 'ось'.
С XIV в.: 'быстрый конь', 'выгнутый полукругом полоз саней, деревянного коня', 'ось, на которой вращается колесо, дверь'; с XVI в. известно как географический термин 'земная ось, полюс'.
С XV в.: 'беглец; спасшийся бегством', 'перебежчик, человек, покинувший свое отечество'; с XVII в. 'скороход'; сейчас: 'спортсмен, занимающийся бегом, а также вообще тот, кто бежит или хорошо бегает'._
В некоторых случаях возникновение «ложных друзей переводчика» было вызвано фонетическими процессами, по-разному отразившимися в русском и польском языках. Так, удлинение и последующая лабиализация звука [о] в новом закрытом слоге привела к возникновению звука [u] в корнях слов stot 'стол', grod 'ист. город, город-крепость' (напр., syreni grod - Варшава, grod podwawelski - Краков), что привело к их совпадению в формах прямых падежей с русскими словами стул 'место для сидения, с высокой спинкой, без подлокотников', грудь 'грудная клетка'. Падежные формы, приводимые в словарной статье, указывают, на какие грамматические формы нужно обратить особое внимание, а какие формы помогут развести две разные лексемы: stot, т.: stota, stotowi, stot, stotem, o stole — стул, м.: стула, стулу, стул, стулом, о стуле; grod, т: grodu, grodowi, grod, grodem, o grodzie — грудь, ж. груди, груди, грудь, грудью, о груди. Краткая информация о фонетических процессах, сблизивших разные слова, поможет понять причины возникновения ложного сближения лексем.
В настоящее время работа над словарем русско-польских ложных друзей переводчика продолжается. Думается, что этот словарь не только поможет различать межъязыковые квазиэквиваленты, но и будет способствовать глубокому изучению и пониманию родственных языков.
ЛИТЕРАТУРА
Будагов Р.А. Язык, история и современность. — М.: Изд -во Моск. ун-та, 1971.
Василевская Д., Кароляк С. Учебник польского языка. — СПб.: Лань, 1997.
ГудавичусА.Й. Сопоставительная семасиология литовского и русского языка.-Вильнюс: Мокслас, 1985.
Киклевич А.К., Кожинова А.А. Польский язык: практический курс. — Изд-е 2-е. — Минск: ТетраСистемс, 2001.
Кротовская Я.А., Кашкуревич Л.Г., Лесная Г.М., Селиванова Н.В. Практический курс польского языка. Базовый учебник. — 2-3 изд., перераб. и доп. — М.: АСТ: Восток—Запад, 2005.
СРЯ XI-XVII: Словарь русского языка XI-XVII вв. - Т. 1-27. - М.: Наука, 1975-2006 (изд. продолжается).
Стыпула Р., Ковалева Г.В. Новый польско-русский словарь. - М.: Рус. яз.-Медиа, 2004.
Тувим Ю. Taduttore - traditore // Мастерство перевода. Сб. VII.- М.: Сов. писатель, 1970.
Шведова: Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов / РАН, Ин-т рус. яз.им. В.В. Виноградова / отв. ред. Н.Ю. Шведова. - М.: Издат. центр «Азбуковник», 2007.
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. - СПб.: Терра-Азбука, 1996.
Федорчук Е.В. Межъязыковая омонимия и паронимия в близкородственных языках. На материале русского и украинского языков: дис. ... канд. филол. наук. — М., 2001.
Черных П.Я. Историко-этимологический словарь русского языка: в 2 т. — М.: Рус. яз., 1994.
ЭССЯ: Этимологический словарь славянских языков: Праславянский лексический фонд. — Т. 1—33. — М.: Наука, 1975—2007 (изд. продолжается).
Borys W. Slownik etymologiczny j^zyka polskiego. — KrakYw: Wydawnictwo literackie, 2006.
Diugosz-Kurczabowa K. Slownik etymologiczny jQzyka polskiego. — Warszawa: Wydawnictwo naukowe PWN, 2006.
Skorupka: Maly slownik j^zyka polskiego / pod red. S. Skorupki, H. Auderskiej, Z. J^pickiej. — Warszawa: Wiedza powszechna, 1969.
Dworecki: Podr^czny slownik rosyjsko-polski / pod red. J.H. Dworeckiego. — Warszawa: Wiedza powszechna, 1975.
RUSSIAN AND POLISH: THE DICTIONARY OF TRANSLATOR'S FALSE FRIENDS
A.A. Gorbachevsky, I.A. Shusharina
The article is devoted to translator's false friends or to interlingua paronyms that are of great interest from the point of view of general semantics and lexicography. The lexicographic aspect is in the focus of attention. Russian-Polish paronymy has developed on the basis of both Common Slavonic and borrowed vocabulary, which has received different semantic development in the compared languages.
© 2009
З. Дьёрке
ЯВЛЕНИЕ МЕЖЪЯЗЫКОВОЙ РУССКО-ВЕНГЕРСКОЙ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКОЙ ОМОНИМИИ И ЕГО ОТРАЖЕНИЕ В ДВУЯЗЫЧНОЙ ФРАЗЕОГРАФИИ
Общеизвестно, что для единой лексико-фразеологической системы языка характерны те же системные связи, что и для других подсистем языка. Важное место в системе парадигматических отношений между элементами структуры, как известно, занимают семантические оппозиции, в частности моносемич-ные — полисемичные, синонимические — антонимические, полисемичные — энантиосемические и омонимические противопоставления.
Омонимия (тождество форм) и паронимия (сходство форм) — понятия, связанные с означающей, а не с означаемой стороной языкового знака.
Одной из специфических задач сопоставительного исследования фразеологической системы различных языков и двуязычной лексикографии является
