CC BY
47
УДК 681.819.5 ББК 85.315.3
русская колокольная культура. практика сохранения локальных традиций
Фомичёв михаил Бикторович,
Аспирант кафедры театрального искусства, Академия переподготовки работников искусства, культуры и туризма, ул.5-я Магистральная, д. 5, г. Москва, Россия, 123007,
e-mail: poezdka@list.ru
Аннотация
В статье перечислены основные проблемы, связанные с сохранением локальных традиций колокольных звонов, и рассмотрены варианты их решения. Обобщены системы нотирования звонов. Выдвинуты новые термины, такие как—«компанофон» и «зерно звона».
Ключевые слова
Звоны локальных традиций, технический паспорт звона, способы нотации звона, кампа-нофон, зерно звона.
26
Сущность проблемы передачи любого творческого опыта заключается в том, как точнее донести и сохранить для грядущих поколений звонарей традицию церковного звона. Этот вопрос издавна тревожит исследователей русской колокольной культуры. На сегодняшний день способ передачи техники и принципов построения звонов внутри локальных традиций не претерпел значительных изменений. Так же, как и раньше, особенности мастерства звона передаются изустным способом — от учителя к ученику, и по мере того, как понимается и заимствуется учеником «зерно» звона, его основная ритмомелодическая структура, как переходит она из одной местности в другую, возникает большое количество проблем.
При передаче ритмомелодической структуры звона в рамках локальной традиции основная особенность заключается не столько в бесписьменном способе обмена информацией между носителем традиции и учеником, сколько в наблюдении ученика за техническими приёмами и способом исполнения мастером, в попытках применения на практике навыков, полученных
за время наблюдения за игрой учителя. Сначала ученик старается полностью копировать движения и стиль исполнения наставника, постепенно более точно воспроизводя исполнительские приёмы и стилистику, характерные для данной локальной звонарской традиции. При этом ученик адаптирует ритмомелодическую структуру звона к своему набору колоколов. К сожалению, если при этом и предпринимаются попытки нотации звона, то, зачастую, они носят фрагментарный характер, или выполняются непрофессионально, а с течением времени сами авторы теряют способность к их расшифровке.
Задавшись целью сохранить звон локальной традиции для дальнейшего исполнения его на другом компанофоне (компанофон — музыкальный инструмент подставляющий собой набор колоколов с индивидуальным звукорядом), исполнитель должен зафиксировать его посредством нотной записи или иным способом, доступным звонарю, чтобы адаптировать данный звон к особенностям своего инструмента. Проблема интерпретации звона на своём компа-нофоне известна любому исполнителю звонов
локальных традиций. И заключается она в том, что звукоряды разных компанофонов, зачастую сформированные окказиональным способом, имеют индивидуальные особенности. На необъятных просторах нашей Родины нельзя найти два одинаковых колокольных набора. Естественно, что разными будут и архитектоника их звукоряда, тембровая и весовая составляющие набора, а также и количество, и состав колоколов. Для звонаря, интерпретирующего чужой звон для своей звонницы, очень важно вычленить зерно звона локальной традиции, отбросив всё лишне и наносное, понять принцип ритмомелодической структуры звона и, безусловно, взять на себя ответственность за его исполнение на своей колокольне.
Когда исполнитель приступает к нотации звона какой-либо локальной традиции, важно фиксировать специфические приёмы и способы звукоизвлечения, полученные в результате непосредственного общения с носителем данной традиции. К ним, безусловно, можно отнести как устные описания и схемы движения рук, непосредственно полученные от исполнителя, видео и аудио записи процесса исполнения звона. Бытует мнение, что с видео или аудио носителя можно скопировать звон, но это заблуждение. Само исполнение всегда уникально, это творческое озарение и воспроизвести его вторично с точностью до ноты невозможно. Поэтому желательно получить консультацию у самого исполнителя. Именно с его помощью можно понять из каких элементов состоит структура звона, какие звоны главные, а какие второстепенные, какие элементы являются соединительными и какими приёмами они исполняются.
В последнее время электронные носители всё чаще заменяют бумагу. Сегодня для передачи техники и приёмов звона от одного исполнителя к другому всё чаще используется Интернет, онлайн видеосервисы, где можно как слышать, так и видеть, что и как исполняет звонарь на своём наборе колоколов.
Хотя, безусловно, за всю историю развития человечества ещё не было придумано более простого и надёжного способа передачи информации, чем фиксация на бумаге, так как способ хранения информации на электронных носителях не позволяет сохранить её с той же надёжностью и долговечностью, что и запись на бумаге. Форматы хранения информации на современ-
ных носителях нестабильны, постоянно происходит процесс улучшения способов кодирования аудио и видео, а так же ротация устройств, для их воспроизведения. Поэтому наиболее удобным и долговечным способом сохранения и передачи услышанного звона является грамотная нотная фиксация его на бумаге. Одной из главных составляющих таких записей является наличие ключей: подробных указаний, какой колокол на какой линейке находится, каким «хватом» берётся звонарская подвязка для управления зазвон-ными колоколами.
Предпринимая попытку освоения исполнительских приёмов другого звонаря на своём колокольном наборе, исследователь русской колокольной традиции так же столкнётся с проблемой, которая касается акустики колокола.
Главная особенность восприятия звучания колокола заключается в том, что при контакте «языка» с ударным кольцом колокола возникает сразу несколько звуков — основных и добавочных, так называемых обертонов. Так как в спектр звучания любого звука входит множество обертонов, они выстроены в строгом порядке и, резонируя между собой, сливаются для нас в один звук. Но звуковой спектр русского колокола представляет собой особое сочетание обертонов, состав которых для каждого из колоколов индивидуален. Безусловно, не одинаково и наше представление о природе звука колокола. С раннего детства нас окружает огромное количество звуков как музыкальных, так и шумовых. И даже, если человек не имеет музыкального образования, то всё равно, его восприятие звука определённым образом «отформатировано» окружающей звуковой средой. Если мы не способны чётко различить аккордовый состав звука, выделить обертона, то наш мозг, тем не менее, способен это сделать, даже достроив недостающий обертон. В момент, когда мы слышим звук колокола, воспринимаем всё его обертоновое многоголосье, находящееся для нас в несвойственном нашему слуху порядке, наше сознание старается «отформатировать» непривычное звучание, расставляя обертона в привычной ему последовательности.
Естественно, эта попытка терпит неудачу. Ведь сущность строения звукового спектра колокола в его диссонансной кластерной и обертоно-вой структуре. Воспринимающему звук может не хватить для получения гармоничного звучания частичных тонов.
27
28
Из слышимого спектра наше звуковое сознание выделяет те звуки, которые ему более подходят, а некоторые звуки отсеивает. Тем самым обедняя звуковую картину. В результате формируется индивидуальное представление слушателя о звучащем в данный момент звуковом спектре. В журнале «Наука в фокусе» за сентябрь 2014 г. была опубликована статья Хелен Черски под названием «Мозг улавливает в колокольном звоне больше, чем слышит ухо». В ней говорится: «Что у каждого колокола есть тон, описывающий его звучание, та нота, которую Вы станете напевать, изображая его звон. Но у многих колоколов эта нота—отсутствующая. Это можно наглядно продемонстрировать: если сыграть ряд нот в одном ключе, но опустить фундаментальный тон, самый низкий из всех, наш мозг этот тон додумает. Мозг воспринимает много гармоник и, зная, что у них должен быть некий фундаментальный тон, его реконструирует. В басах Биг-Бена нам слышен звук с частотой 440 Гц, которого его колокол на самом деле не издаёт. То есть звон отражает в звуке физические характеристики колокола, а мы, со своей стороны, дополняем его ещё одним компонентом, потому что настроены его услышать. Мозгу кажется, что он должен быть, и поэтому мы его слышим»1.
При нотации звуков колоколов Псково-Пе-черской Лавры А. Б. Никоноров обратил внимание на то, что частотный спектр колоколов, зафиксированный приборами, часто не совпадал с объективным анализом высотности звуков, данным профессиональными музыкантами2. И, зачастую, даже им противоречил. Это говорит о том, что человеческое ухо часто слышит звук, который в колоколе отсутствует. Звуки, которые совместно со звонарём рождает колокол, меньше всего зависят от способности и таланта исполнителя. Скорее, звонарь является свидетелем этого чуда. Звон сам рождается на колокольне благодаря глубокому пониманию звонарём акустических особенностей своего компано-фона или своего инструмента. Для того, чтобы более полно представить себе спектр проблем, с которыми сталкивается исследователь-компа-нолог при попытке нотации колокольного звона, следует обратиться к природе звука коло-
1 Черски Х. Мозг улавливает в колокольном звоне больше, чем слышит ухо // Наука в фокусе. 2014. № 9. С 21.
2 Никаноров А. Б. Колокола и колокольные звоны
Псково-Печерского монастыря. СПб., 2000.
кола. В звуке колокола выделяют три основные группы тонов:
Первая группа — это ударный тон. Состоит он из одного или нескольких звуков, воспроизводимых колоколом непосредственно в момент касания языком стенки колокола. Именно на него мы ориентируемся, когда речь заходит о высоте звучания колокола. Он громче, чем все остальные призвуки.
Вторая группа называется унтертоны. У тяжёлых колоколов унтертоны встречаются даже в инфразвуковом спектре. Человек не слышит этот звук, но может воспринимать его на уровне физического ощущения. При этом этот унтернон звучит октавой ниже ударного тона, он также самый долгий по звучанию тон, но менее слышимый на расстоянии. Хорошо воспринимается непосредственно рядом с источником звука.
И третья группа тонов — это обертона. Они ответственны за окраску звука колокола, делая его звучание неповторимым.
Непосредственно во время звучания колокола акустическая картина постоянно меняется. Звук может плавать, при этом могут выделяться различные обертоны. И всё это — специфические особенности звучания русской колокольни. И при нотации их нужно учитывать.
Так каким же образом фиксировать звук колокола? И есть ли при этом необходимость указывать его высоту? Безусловно, при фиксации звона необходимо учитывать высоту звука колокола и звукоряд колокольни, на которой данным колоколом был рождён данный звон. Но при этом не нужно увлекаться, пытаясь при но-тировании звона обозначить полную картину спектра звучания колокола и варианты его акустического взаимодействия в ансамбле с другими колоколами.
Но звонарям-практикам удалось найти выход. Многим известна работа С. Г. Рыбакова, в которой представлен нотированный звон А. В. Сма-гина, где звуковысотная составляющая выведена за рамки и показан только ритмический рисунок звона3.
При этом, ценно словесное описание звона, касающееся количества звонарей, их роли в исполнении звона. А также представлены веса колоколов. И их непосредственное разделение по группам, а также роль в звоне.
3 Рыбаков С. Г. Церковный звон в России. СПб., 1896.
Аналогичное описание встречается и у А. А. Израилева в его работе «Ростовские колокола и звоны»4. Такая форма описания фиксации звона помогает исполнителю постичь зерно звона и его ритмо-мелодическую структуру. Похожий подход показал известный практик компанолог С. Мальцев в своей книге «Школа звонаря». Рассматривая исторические звоны Ростова Великого, он выделил ритмомелодическую структуру звона, и в разделе «Советы ростовского звонаря» дал подробное описание техники исполнения звонов5.
В современных условиях у каждого нотиро-ванного звона должно присутствовать подобное описание, включающее в себя ссылку на первоисточник, пояснения, касающиеся практических вопросов исполнительского мастерства.
Очень интересная мысль была высказана Павлом Радиным по поводу «паспорта звонов», который включает в себя запись всех звуков колоколов отдельно взятого компанофона, их спектров6. Безусловно, целью такой работы по нотации звонов должно быть достижение доступности в понимании структуры звона для его исполнения на других, не аутентичных колокольнях.
Для адаптивной фиксации звонов локальных традиций можно отображать только ударный тон каждого колокола. И, желательно, с земли, а не на ярусе звона.
Колокола звукоряда лучше именовать по группам, таким образом, чтобы отобразить особенности локальной традиции данного региона.
Визуально любой колокольный набор можно разделить на три основные группы: большие, средние и малые колокола. В Московском регионе, например, средние колокола называются «подзвонными», а лёгкие колокола называются зазвонными. А во Псково-Печерском монастыре группа зазвонных колоколов называются — «тиньки»7.
При паспортизации звона необходимо указывать не только весь спектр колоколов, но и конкретизировать количество колоколов для
4 Израилев А. А. Ростовские колокола и звоны. СПб.,
1884.
5 Мальцев С. А. Школа звонаря. На основе исторических звонов Ростова Великого. Ярославль, 2005. С. 74.
6 Радин П., свящ. «Со своей колокольни»: сборник колокольных партитур. СПб., 2012. С. 66.
7 Никаноров А. Б. Колокола и колокольные звоны Псково-Печерского монастыря. С. 51.
каждого звона в отдельности, так как количество их может меняться в зависимости от вида звона.
В данном случае уместно присваивать колоколам порядковые номера, так как развеска колоколов на различных колокольнях не всегда соответствует принципу от малых колоколов к большим и по направлениям справа налево.
Безусловно, более правильно создавать Технический паспорт звона (ТПЗ) и в нём указывать полную спецификацию как касающуюся самой техники звона, так и расположения колоколов и их звуковысотных соотношений между собой. Также одной из важных характеристик ТПЗ должна быть расшифровка векторного направления движения рук исполнителя, так как вектор движения может меняться вверх и вниз, вправо или влево. Это связанно с особенностями голосоведения при исполнении партии как на подзвон-ных колоколах, так и на зазвонных колоколах. Основываясь на известных трудах С. Г. Рыбакова, о которых уже шла речь, и немного переформатировав структуру нотирования, можно дополнить её характерными для нотации профессиональной музыки различными символами. В их числе могут быть паузы, ферматы, указание темпа и размера. При нотации должны быть выделены три основные группы колоколов, на верхней группе однострочных нотоносцев — зазвонные колокола, на средней группе однострочных нотоносцев — подзвонные колокола, и на нижней группе — благовестники. Безусловно, количество линеек в каждой из групп может меняться в зависимости от количества колоколов, которые используются в звоне. При этом приходится внедрять некоторые усовершенствования в общие принципы музыкальной нотации для более полного отображения «зерна» звона в колокольной партитуре, что позволяет упростить работу исполнителя с нотами. В их числе обозначение вектора движения звонарской подвязки при исполнении партии на зазвонных колоколах (как часто используемый приём в практике звонарской ме-лизматики). Правильное нотирование звонов локальных традиций позволяет выделить «зерно» звона как совокупность характерных принципов звонарской манеры исполнения. Всё сказанное позволит высоко поднять планку исполнительского мастерства и сформировать современные стандарты в исполнении локальных традиций колокольной музыки, рассматривая это также как один из этапов развития звонарского
29
искусства и Русской колокольной культуры в целом. Сложно дать всеобъемлющую картину русской колокольной музыки и зафиксировать всю её полноту. Неоспорим и тот факт, что как и в далёком прошлом имели место попытки нотации
колокольных звонов, так и вполне естественно, что данная тенденция будет иметь место и в будущем. Сейчас мы находимся в начале пути совершенствования колокольной грамоты и способов нотации колокольного звона.
Список литературы
1. Израилев А. А. Ростовские колокола и звоны. СПб., 1884.
2. Мальцев С. А. Школа звонаря. На основе исторических звонов Ростова Великого. Ярославль, 2005. С. 74.
3. Никаноров А. Б. Колокола и колокольные звоны Псково-Печерского монастыря. СПб., 2000.
4. Радин П., свящ. «Со своей колокольни»: сборник колокольных партитур. СПб., 2012. С. 66.
5. Рыбаков С. Г. Церковный звон в России. СПб., 1896.
6. Черски Х. Мозг улавливает в колокольном звоне больше, чем слышит ухо // Наука в фокусе. 2014. № 9. С. 21.
RUSSIAN BELL CULTURE. THE PRACTICE OF PRESERVING LOCAL TRADITIONS
Fomichev Mikhail Viktorovich,
Postgraduate student of the Department theatre arts, Academy of Retraining in Arts, Culture and Tourism, 5-ia Magistralnaia Str. 5, 123007 Moscow, Russia,
e-mail: poezdka@list.ru
Abstract
This article lists the main problems associated with the conservation of local traditions of bell ringing, and proposed solutions. Generalized system of rings are no longer traded. Nominated to new terms, such as «companofon» and «the grain of the bells».
Keywords
The bells of the local traditions, data sheet ringing, methods notation the ringing, companofon, the grain is ringing.
30
