CC BY
53
В идейном наследии каждого из русских философов было немало ценного, но немногие из них могут быть отнесены к категории духовно-нравственных властителей именно русского умонастроения и сердечного созерцания. Мало кто из них брал на себя смелость писать о русском национализме без пренебрежительного и уничижительного тона по отношению к русской культуре и русскому народу.
И.А. Ильин своим неугасимым духовно-творческим актом охватил все стороны русской жизни, без прикрас и восхваления, исследуя с любовью истинное лицо и творческую идею русского народа, глубоко веря в то, что Россия еще скажет свое самобытное слово другим народам, преодолев опасности, соблазны и искушения современной техногенной цивилизации.
Люди доброй воли не заинтересованы в том, чтобы способный, талантливый, духовно богатый и великий народ на востоке Европы всегда оставался таинственным чудищем или грозным призраком, не имеющим самобытной культурно-исторической значимости.
Заслуги И.А. Ильина в достижении ясности и правды в этом деле бесспорны.
Россия, как народ и культура, по мнению И.А. Ильина, до сих пор предстает перед западноевропейским обывателем в виде загадочного сфинкса, не поддающегося пониманию и потому вызывающего опасение.
Отсюда проистекает популярность давнишней идеи расчленения, обессиления, в сущности, ликвидации исторически национальной России не только среди зарубежных недругов, но и среди русских «доброжелателей», стремящихся превратить единую сильную Россию в конгломерат маленьких «демократических республик», отзывчивых на иностранную валюту и дипломатическую интригу. При этом игнорируется тот факт, что всероссийское расчленение заставляет республиканские правительства служить «одной великой идее»: безыдейной покорности
безнациональной цивилизации и безрелигиозного псевдо-братства.
Причины кризиса, приведшего Россию к порабощению, унижению, мученичеству и вымиранию в начале XX века, И.А. Ильин определял в контексте не политического и экономического измерений, а считал их логическим завершением духовной слабости русского народа, не сумевшего найти в себе духовно-нравственные силы для преодоления возникших трудностей. По сути, речь идет о кризисе всей русской культуры: религиозности, правосознания, государственности, семьи, образования,
национального характера: чести, совести, достоинства, верности и стойкости.
И.А Ильин считает, что России не нужны партийные трафареты, слепое западничество и славянофильское самодовольство. Ей нужны свободные умы, зоркие люди и новые, религиозно укорененные творческие идеи. Другими словами, речь идет об обновлении основ русской культуры, главная цель которого - воспитать в народе новый русский духовный характер.
Для того, чтобы реализовать задуманное, следует признать грядущую Россию национальным государством, ограждающим и обслуживающим русскую национальную культуру. Сама Россия изначально есть единый живой организм, отличающийся определенными признаками.
Географически Россия формировалась как органическое единство равнинного типа, не имеющее естественных ограждающих рубежей. Веками русский народ вынужден был замирять равнину оружием и осваивать ее, давая отпор набегам то мелких, то крупных хищных племен (печенеги, половцы, татары, чуваши, черкесы, кабардинцы и т.д.), осуществляя самооборону, а не агрессию.
Культурный простор России образовался на основе установления континентального единства больших рек и удаленных морей. Это значит, что жить одними верховьями рек, не владея их низовьями, выводящими к морям, Россия не могла и не сможет. Запереть хозяйственный массив огромной страны в безвыходном лесостепном территориальном блоке - задача не только утопическая, но и опасная: Россия неизбежно и сурово-беспощадно поведет борьбу за «двери ее собственного дома».
Религиозно русский народ всегда боролся за свою веру и религию-православие, не прибегая к мечу или страху с целью обращения к данному исповеданию иноверных. В течение веков Православие считалось отличительной чертой русскости - в борьбе с татарами, латинянами и т.д., поскольку национальное бытие русских определялось не хозяйством, не государством, не войнами, а верою и ее
содержанием. Все русские войны велись в защиту духовной и вероисповедной самобытности и свободы. Русское национальное самосознание не впадало поэтому в соблазны и искушения экономизма, этатизма и империализма. Образ «Святой Руси» означал не нравственно праведную или совершенную в своей добродетели Россию, а указывал на правоверную Россию, признающую веру своим главным делом и отличительной особенностью земного существования.
Государственное единство России исторически обеспечивалось единодержавием (унитарным началом) на основе политического включения, экономического и культурного срастания малых государств в державную целостность. В силу того, что на всей протяженности российского простора и в длительности веков не оказалось народа, равного по талантливости, по вере и культуре русскому народу или соперничающего с ним (в языке, в организации, в творческой самобытности, в жизненной энергии и в политической дальновидности), русский народ оказался естественно ведущим и правящим народом, народом-защитником, а не угнетателем.
Государственный строй не является пустой формой, которую можно наполнять по собственному усмотрению любым содержанием. Он неразрывно связан с жизнью народа, с природой, климатом и размерами страны, историей, религиозной верой, правосознанием и т.д.
История России показывает, что возможность установления федеративного единения была дана русскому народу, по мнению И.А. Ильина, четыре раза:
а) в Киевский период, до татарского нашествия (1000-1240);
б) в Суздальско-Московский период, под татарским игом (1240-1480);
в) в эпоху Смуты (1605-1613);
г) в 1917 году в период Февральской революции.
И каждый раз анархия безжалостно губила федеративное начало, доказывая исторически тысячелетнюю неспособность русского народа к федерации.
Те, кто предлагает России федеративную республику с референдумом взамен единодержавия или православной монархической государственности, в конечном счете, способствуют расчленению и уничтожению России как целостного организма. Ибо очередной хаос и анархия такого рода есть политическая авантюра, гибельная для всех мировых держав.
Среди других основополагающих признаков России как единого живого организма И.А. Ильин выделяет языковой, культурный, правовой, хозяйственный и антропологический, давая им четкую логическую и историческую интерпретацию. Совокупность признаков, указывающих на органическое единство России, позволяет определить его как самобытный русский культурно-исторический тип, имеющий национально-духовную определенность и идейно-нравственную укорененность в творческом религиозно-православном акте сердечной созерцательности.
Воспитание нового русского духовного характера как основы обновления русской культуры отталкивается от духовного облика и национального своеобразия России и находит свое воплощение в русской творческой идее. Она выражает не только историческую самобытность русской культуры, но и историческое призвание русского народа.
Эта идея формулирует то, что уже присуще русскому народу, что составляет его благую силу и правоту перед лицом Божьим. Одновременно она указывает русскому народу историческую задачу и его духовный путь. В чем сущность данной идеи, по И.А. Ильину?
1. Русская идея есть идея сердца. Она утверждает, что главное в жизни - любовь как основная духовно-творческая сила русской души, воспринятая исторически от православного христианства. Русское православие воспринимает Бога не воображением, которому нужны страхи и чудеса (первобытные религии), не земною волею, которая догматически принимает моральное правило, повинуется закону и сама требует повиновения от других (иудаизм и католицизм), не мыслью, ищущей понимания и толкования, отвергающей все, что ей кажется непонятным (протестантизм). Оно воспринимает Бога любовью - чувством, добротой, совестью и сердечным созерцанием, т.е. не волей и умом, а сердцем, что связано с подлинным совершенством и совершенным качеством. Это не идеализация и не миф, а живая сила русской души и истории.
2. Живое созерцание есть первое проявление русской любви и веры. Созерцание проистекает от равнинного простора России и, прежде всего, облекалось в красоту, пленявшую сердце, вносимую во
все - от ткани до кружева и жилищных строений. Особенно примечательна живая очевидность сердца, лежащая в основе русской монархической государственности. Тяготение к монархии характеризует в русском человеке не политическое рабство или стремление к постоянной зависимости и опеке, а художественную и религиозную воплощенность государства в едином лице -живом, созерцаемом, беззаветно любимом.
3. Сердце и созерцание требуют свободы и творчества. Сердцу нельзя приказать любить, а созерцание не терпит предписаний. Славянское свободолюбие и приверженность к национальнорелигиозному своеобразию задают русскому человеку изначальную органическую естественность и простоту поведения, импровизаторскую легкость и непринужденность. Это обнаруживается в плавности и певучести русской речи, в одежде и пляске, пище и быту, открытости и прямодушии русской души.
Следовательно, по И.А. Ильину, русская идея есть идея свободно созерцающего сердца, кроме всего прочего, требующего предметной ориентированности и наполненности. Самобытность русской жизни и культуры определяется свободно и предметно созерцающей любовью. Отсюда задача русского народа - духовно осуществлять свое национальное своеобразие, не соблазняясь чужими укладами и дарами.
У других народов свой уклад, вера, другая история, природа, предназначенность. Нет единой общеобязательной «западной культуры», перед которой все остальное - дикость и варварство. Есть просто другая культура со своими достижениями, особенностями, слабостями и опасностями. Россия - не пустое вместилище, куда можно механически, произвольно вложить все, что угодно, не считаясь с законами развития ее духовного организма. Она представляет собой живую духовную систему и призвана творить свою самобытную культуру - культуру сердца, созерцания, свободы и предметности. Это не означает, что свободное сердечное созерцание исчерпывает суть русской идеи. Обходиться без воли, без мысли, жизненной формы, дисциплины и организации русский человек не может, но данные свойства для русской культуры вторичны. Они будут развиваться в рамках новой культуры, воли, мысли и организации, но на основе первичных, ведущих и руководящих сил русской души.
Указанное выше нельзя понимать так, будто русский человек по природе своей безволен, в мыслях медлителен, слаб и сумбурен. Нет, он понимает, чего хочет, отличается быстрым умом, строгостью и ясностью суждений. Но воля и мышление русских людей побуждаются изначально чувством. Надо любить, чтобы по-настоящему хотеть чего-либо. Таково своеобразие строения русского духовного акта.
Вместе с тем И.А. Ильин предполагает, что Россия сможет выйти из того кризиса, в котором она находится; возродиться к новому творчеству и культурному расцвету, если сумеет примирить три основы развития духа: свободу, любовь и предметность, составляющие своеобразие современной культуры.
Западноевропейская культура пожелала стать культурою свободы и имела на это полное право, но не сумела одновременно стать культурой сердца и предметности. Бессердечная свобода привела к эгоизму и своекорыстию, социальной эксплуатации, гражданским войнам и революциям. Беспредметная свобода стала основой безверия, безбожия, «модернизма», разнузданности и беспринципности.
Это означает, что осуществить социальную справедливость могут только люди с сердцем и предметной волей, ибо справедливость есть дело живой любви и совместного созерцания. Таков, по И.А. Ильину, путь к грядущей России; определяемый русской идеей. Новое воспитание русских людей должно основываться на сердечной и предметной свободе, что приведет к расцвету русского духа и осуществлению православной христианской культуры.
Воспитание национального духа как осуществление самобытности русской культуры определяется не произволом, а имеет достаточно четко оформленные средства обогащения творческого духовного акта. И.А. Ильин указывает следующие из них:
1. Язык, пробуждающий самосознание и личностную память ребенка, вмещающий всю душу, прошлое, духовный уклад и творческие замыслы народа. Обязателен культ родного языка.
2. Песня, выражающая первый душевный вздох и первый духовный стон еще в колыбели. Они должны быть русскими, помогать рождению русского строя чувств и духовных чувствований. Особенно хорошо русское хоровое пение.
3. Молитва как сосредоточенное и страстное обращение души к Богу. Каждый народ отличается самобытностью данного таинственно-духовного акта, даже в пределах единого исповедания. Молитва есть источник духовной силы - русской силы.
4. Сказка - пробуждает и пленяет мечту, дает ребенку чувство героического, заселяет его душу национальным мифом, приобщает к юмору и мудрости своего народа. Речь идет о русской сказке, ибо чужеземные сказки ведут русского человека на путь интернационализации.
5. Жития святых и героев пленяют воображение ребенка живыми образами национальной святости и доблести, формируют русский национальный характер (героизм, совесть, великодушие, готовность терпеть и бороться, жажда подвига и служение, вера).
6. Поэзия подчиняет русскую душу особой гармонии и ритму, учит ее духовному восторгу, приобщает к красоте национальной жизни и образности мышления.
7. История учит духовному преемству и сыновней верности, ограждает от националистического самомнения и всеосмеивающего самоунижения, возвышает русский дух как источник живого научения мудрости и силы.
8. Армия формирует дух воина, стоящего на страже правопорядка внутри страны и на страже Родины в ее внешних отношениях. Это организация чести, самоотверженности и служения. Без армии государство распадается и нация сойдет с исторической арены.
9. Территория обогащает русского человека приобщенностью к национально-государственному наследию России, добытому кровью и трудом, волею и духом многих поколений и являющемуся обетованием для грядущих поколений.
10. Хозяйство приобщает русского человека к добровольному творческому труду, закладывающему основы духовной почвенности и хозяйственного патриотизма как источников духовной независимости и культурного расцвета русского народа.
Таковы важнейшие средства воспитания русского национализма, понимаемого И.А. Ильиным как любовь к историческому облику и творческому акту русского народа во всем его своеобразии, ориентированная прежде всего на духовное начало. Другими словами, это здоровое и оправданное настроение души, позволяющее считать грядущую Россию национальной Россией.
Литература
1. Ильин И.А. О русском национализме. Что сулит миру расчленение России. Новосибирск, 1991.
2. Ильин И.А. Родина и мы. Смоленск, 1995.
3. Ильин И.А. Путь к очевидности. М., 1993.
4. Ильин И.А. Наши задачи. Париж-М., 1992.
