CC BY
4
Развёртывание формы выражения предиката даёт возможность характеризовать действие, состояние или процесс с помощью определения, относящегося к существительному в ОП: Она посмотрела на него. - Она бросила на него испуганный (влюблённый, ненавидящий, быстрый) взгляд; заменить пассив активом: Дом строится рабочими. - Рабочие ведут строительство дома. В результате развёртывания предиката (Иван пригласил Петра. - Иван послал приглашение Петру) может появиться новый актант - приглашение, что увеличивает число возможных трансформаций. Появляются конверсные структуры: Пётр получил приглашение от Ивана. Новый актант - приглашение - может стать подлежащим: Приглашение получено Петром.
Ещё раз подчеркнём, что выбор предиката диктуется коммуникативными потребностями говорящего. Одной и той же семантической интенции соответствует ряд ономасиологических решений, среди которых говорящий в каждом конкретном случае может сделать свой выбор. Говоря об описательных предикатах, заметим, что они имеют богатую историю их изучения и описания. Ещё Ф.И. Буслаев писал о подобных конструкциях, что «некоторые из них выражают ту же самую мысль, как и простые глаголы, впрочем, придавая ей новый оттенок, потому что в языке каждая форма имеет собственный свой смысл: например, держать речь - говорить, иные же служат в пополнение недостающим формам глагола, например, вести знакомство, вести дружбу» [7, с. 509]. Предложения с ОП употребляются также при сообщении о событиях, не имеющих конкретного субъекта: В доме царила предновогодняя суета. При необходимости передать результат действия, а не активное действие или статику действия, а не его динамику говорящий выбирает, как правило, модель предложения с ОП, в котором в составе предиката употребляется краткое страдательное причастие: Весь город охвачен волнением; Сестра занята вязаньем.
Отметим ещё одну особенность. Если мы в процессе трансформации используем модель предложения с ОП-2, то в структуре предложения происходят минимальные изменения: Друзья беседовали до полуночи. = Друзья вели беседу до полуночи. Обусловлено это тем, что денотативный субъект изначально занимает позицию подлежащего и при трансформации не меняет своей позиции. В целом сохраняется типовое значение предложения, модель сберегает свой компонентный состав, изменения происходят только в оформлении предикатного компонента. Если же в качестве глагольного компонента выступают каузативные глаголы (ввергать, вводить, возбуждать, вселять, вызывать, внушать, повергать, пробуждать, причинять), то меняется направление отношений между актантами, изменяется и формальная структура предложения: Я подозреваю его. - Он внушает мне подозрение.
Следует отметить, что при трансформации могут появляться структурные различия (изменение формы предикативного компонента) и конструктивные различия (в форме субъектного компонента). Субъект, как показывают исследования, может занимать позиции всех косвенных падежей. Модели предложений, в которых субъект уходит с позиции именительного падежа, демонстрирует независимость предикативного состояния от воли его носителя. Сравним: Я вспоминаю школьные годы. = Мне вспоминаются школьные годы. = На меня нахлынули
Библиографический список
воспоминания о школьных годах. = Меня захлестнули воспоминания о школьных годах.
Приведённые выше предложения построены на основе одной и той же денотативной ситуации, но третье и четвёртое предложения имеют приращение смысла по сравнению с первым предложением. В этом случае мы можем говорить о семантической парадигме предложения. Под семантической парадигмой предложения мы понимаем совокупность предложений, построенных на основе одной и той же денотативной ситуации, но отличающихся друг от друга на некую семантическую величину.
Таким образом, в данной работе нами подробно описан один из способов создания трансформационной парадигмы - развёртывание предиката, который базируется на использовании описательных предикатов. Показаны преимущества использования данного способа трансформации. Проведённые нами исследования позволяют сделать вывод, что трансформационная парадигма в этом случае включает несколько типов основных перефразировок: одни из них не привносят никаких изменений в семантику предложения и касаются лишь его структуры, другие - изменяют значение предложения.
Описательные предикаты как потенциально богатый и чрезвычайно необходимый элемент в арсенале языковых средств обнаруживаются в текстах различных стилей, поэтому заслуживают всестороннего и детального анализа. Мы попытались представить, проанализировать и описать один из способов образования трансформационной парадигмы предложения, который основан на развёртывании предиката. Для осуществления поставленной цели было намечено несколько задач, которые были выполнены в процессе исследования.
В работе показаны преимущества способа трансформации, который базируется на использовании описательных предикатов, имеющих богатый синтаксический потенциал, обусловленный их двучленной структурой, допускающей различные замены глагола и имени.
Анализ языкового материала даёт основание полагать, что использование ОП является оптимальным средством решения коммуникативных задач. Показано, что благодаря его двучленной структуре появляется возможность «доопределять» именной компонент в ОП при помощи прилагательного или числительного, производить замены глагольного компонента, что расширяет информацию высказывания и придаёт ему коммуникативную силу.
Таким образом, в работе описана одна из структурных единиц русского языка - ОП, на основании которой строится трансформационная парадигма, и доказано, что знание «репертуара» трансформационной парадигмы предложения дополняет наше представление о различных средствах языка, которые помогают оптимальным образом выразить коммуникативные намерения: в одних случаях - придать высказыванию точность и однозначность, в других - экспрессивность и образность. Это делает нашу речь яркой, понятной и убедительной.
Результаты исследования дополняют имеющиеся знания об описательных предикатах и могут быть использованы в практике преподавания русского языка как родного и как иностранного, в спецкурсах и семинарах по функциональной грамматике русского языка, а также при составлении словарных статей в словарях.
1. Ломтев Т.П. Парадигматика предложений на основе конвертируемости отношений. Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. Москва, 1969: 104-115.
2. Белошапкова В.А., Шмелёва Т.В. Деривационная парадигма предложения. Вестник Московского университета. Серия 9: Филология. 1981; № 2: 43-51.
3. Всеволодова М.В., Дементьева О.Ю. Проблемы синтаксической парадигматики: коммуникативная парадигма предложений. Москва: КРОН ПРЕСС, 1997.
4. Володина ПИ. Структура предложения со значением реализации события. Слово. Грамматика. Речь. Москва, 2001; Т. 3: 31-36.
5. Золотова ПА. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. Москва: Наука, 1982.
6. Пак В.П Языковые преобразования. Некоторые аспекты лингвистической науки в конце XXвека. От ситуации к высказыванию. Москва: Книжный дом «Либроком», 2009.
7. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. Москва: Учпедгиз, 1959. References
1. Lomtev T.P. Paradigmatika predlozhenij na osnove konvertiruemosti otnoshenij. Invariantnye sintaksicheskie znacheniya i struktura predlozheniya. Moskva, 1969: 104-115.
2. Beloshapkova V.A., Shmeleva T.V. Derivacionnaya paradigma predlozheniya. Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 9: Filologiya. 1981; № 2: 43-51.
3. Vsevolodova M.V., Dement'eva O.Yu. Problemy sintaksicheskoj paradigmatiki: kommunikativnaya paradigma predlozhenij. Moskva: KRON PRESS, 1997.
4. Volodina G.I. Struktura predlozheniya so znacheniem realizacii sobytiya. Slovo. Grammatika. Rech'. Moskva, 2001; T. 3: 31-36.
5. Zolotova G.A. Kommunikativnye aspekíyrusskogo sintaksisa. Moskva: Nauka, 1982.
6. Gak V.G. Yazykovye preobrazovaniya. Nekotorye aspekty lingvisticheskoj nauki v konce XX veka. Ot situacii k vyskazyvaniyu. Moskva: Knizhnyj dom «Librokom», 2009.
7. Buslaev F.I. Istoricheskaya grammatika russkogo yazyka. Moskva: Uchpedgiz, 1959.
Статья поступила в редакцию 21.07.24
УДК 811.16. 811.558
Lukmanova R.R., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, doctoral postgraduate, Ufa University of Science and Technology (Ufa, Russia), E-mail: [email protected]
Lin Pengcheng, postgraduate, Ufa University of Science and Technology (Ufa, Russia), E-mail: [email protected]
RUSSIAN AND CHINESE DIPLOMATIC DISCOURSE: ACTUALIZATION IN TEXTS AND THEIR TRANSLATION FROM ONE LANGUAGE TO ANOTHER. The
research is focused on problems of translation of diplomatic texts in Russian and Chinese. Such texts actualize diplomatic discourse, and to fulfill the adequacy of translation it is significant to consider their social context. The work examines speeches of high-ranking representatives of the Russian Federation and the People's Republic of China, specifically the General Secretary of the Communist Party of China, Xi Jinping, and the President of Russia, V. V. Putin. The authors investigate
characteristics of diplomatic translation in Russian and Chinese, highlighting its specificity, the perception of diplomatic messages, and identifying the factors that facilitate or hinder intercultural communication between the two states. In the analysis, the authors focus on key elements such as linguistic means, rhetorical devices, and cultural contexts that play a significant role in shaping diplomatic discourse. The results of the study show that texts created by V.V. Putin and Xi Jinping contain both fundamental differences and similarities. These differences and similarities not only create challenges in translating from one language to another but also emphasize the ideological closeness of the two countries, which is crucial for understanding their diplomatic relations. Thus, this research contributes to the theory and practice of translation, highlighting the necessity of considering cultural and ideological aspects when analyzing and interpreting diplomatic texts. This, in turn, fosters greater effectiveness in intercultural communication and the achievement of strategic goals for both countries.
Key words: diplomatic discourse, text, Russian language, Chinese language, translation, linguopragmatics
Р.Р. Лукманоеа. канд. филол. наук, доц., Уфимский университет науки и технологий, г. Уфа, E-mail: [email protected]
Линь Пэнчэн, аспирант, Уфимский университет науки и технологий, г. Уфа, E-mail: [email protected]
РУССКОЯЗЫЧНЫЙ И КИТАЙСКОЯЗЫЧНЫЙ ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ДИСКУРСЫ: АКТУАЛИЗАЦИЯ В ТЕКСТАХ И ИХ ПЕРЕВОД С ОДНОГО ЯЗЫКА НА ДРУГОЙ
Данная статья посвящена переводу дипломатических текстов на русском и китайском языках, актуализирующих дипломатический дискурс с учетом их социального контекста. В работе рассматриваются выступления высокопоставленных представителей Российской Федерации и Китайской Народной Республики, в частности Генерального секретаря Коммунистической партии Китая Си Цзиньпина и Президента России В.В. Путина. Показана специфика перевода дипломатических текстов с одного языка на другой, определены языковые и неязыковые факторы, способствующие повышению уровня эффективности коммуникации между двумя государствами или затрудняющие её. Результаты исследования показывают, что тексты, созданные В.В. Путиным и Си Цзиньпином, содержат как принципиальные различия, так и сходства - они не только порождают сложности при переводе с одного языка на другой, но и подчеркивают идеологическую близость двух стран, что имеет большое значение при выстраивании дипломатических отношений. Предлагаемое исследование вносит вклад в теорию и практику перевода, подчеркивая необходимость учета культурных и идеологических аспектов при анализе и интерпретации дипломатических текстов, что, в свою очередь, способствует повышению эффективности межкультурной коммуникации и достижению стратегических целей обеих стран.
Ключевые слова: дипломатический дискурс, текст, русский язык, китайский язык, перевод, лингвопрагматика
Сегодня особую актуальность приобретают междисциплинарные исследования, связанные с интерпретацией и переводом текстов, актуализирующих дипломатический дискурс. Междисциплинарный подход позволяет рассмотреть исследовательскую проблему с разных сторон - переводоведения, теории текста и дискурса, лингвопрагматики - и выработать её комплексное решение. Обращение к указанной языковедческой проблематике обусловливается экстралингвистическими факторами и меняющейся мировой повесткой, усилением дипломатических связей между Россией и Китаем, а значит, между представителями высшего руководства обоих государств (для определения общих политических целей с учётом национальных интересов, обеспечения безопасности государств и их граждан) и двумя обществами, которые являются ключевыми адресатами дипломатического дискурса.
Цель настоящего исследования - выявить специфику перевода дипломатических текстов на разноструктурных языках, актуализирующих дипломатический дискурс, с учётом их социального контекста, скрытого в речи представителей высшего руководства Российской Федерации (России) и Китайской народной республики (Китай, КНР), для повышения эффективности межкультурной коммуникации и достижения стратегических целей двух государств.
Предлагаемая к достижению цель обусловила постановку следующих задач:
1. На основе научной литературы разработать терминологический аппарат для осуществления дискурсивного анализа дипломатических сообщений.
2. Отобрать репрезентативные дипломатические сообщения КНР и России, квалифицировать и классифицировать языковой материал.
3. Провести сопоставительное исследование семантики единиц, функционирующих в рамках русско- и китайскоязычного дипломатического дискурса, и определить их сходства и различия с позиции коннотаций и подтекста.
4. Выявить социальный контекст речи руководителей двух государств и проанализировать связь между речью агентов дипломатического дискурса и ситуативным контекстом.
5. Провести сопоставительно-переводческий анализ дипломатических текстов для выявления переводческих проблем и стратегий их решения.
Актуальность исследования заключается в необходимости повышения качества межкультурной коммуникации и понимания дипломатического дискурса между Россией и Китаем в условиях глобализации. Это исследование также способствует разработке переводческих стратегий, учитывающих идеологические и культурные различия между народами.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нём впервые в сопоставительном ключе проводится дискурсивный анализ дипломатических сообщений руководителей двух стран, позволяющий определить особенности картин мира китайского и российского народов и повысить степень адекватности перевода текстов, имеющих стратегическое значение для обоих государств.
Выбор методов исследования определяется целью и задачами работы. Используя метод сплошной выборки, были отобраны фрагменты текстов на русском и китайском языках, которые схожи по семантике, но различаются с точки зрения их коннотации. Фактический материал проанализирован с помощью дискурсивного анализа для выявления особенностей значений и социального контекста, влияющих на интерпретацию высказываний руководителей двух стран. На завершающем этапе проведён сопоставительно-переводческий анализ для повышения эффективности русско-китайской дипломатической коммуникации.
Материалом для исследования послужили тексты дипломатических сообщений господина Си Цзиньпина (на языке оригинала и перевода) и господина В.В. Путина (на языке оригинала и перевода), а также тексты иных источников, отражающие особенности восприятия данных речей: 1. Речь председателя КНР Си Цзиньпина на XIX съезде Коммунистической партии Китая, 2017. - URL: http:// russian.news.cn/2017-11/03/c_136726299.htm; (Си
Цзиньпин: Настаивайте на совместной борьбе с «тиграми» и «мухами»). - URL: http://cpc.people.com.cn/ xuexi/n/2015/0814/c385474-27461341.html; 2. Путин В.В. Россия и меняющийся мир. Московские новости, 2012. URL: https://www.mn.ru/ politics/78738
Теоретической базой исследования послужили труды Т.Н. Астафуровой [1, с. 104], А.Н. Баранова [2, с. 360], Л.М. Васильева [3, с. 133], М.В. Гаврило-вой [4, с. 88-108], О.И. Калинина [5, с. 101-112], А.А. Карамовой [6, с. 19-23], Кэ Ян [7, с. 58-63], Т.Н. Лобановой [8, с. 102-110], М.С. Матыцыной [9, с. 206-216], П.Б. Паршина [10, с. 398-423], Л.М. Терентий [11, с. 47-57], посвящённые теории лингвистического анализа и практическим методам его осуществления. Также учитывались работы, освещающие лингвистические аспекты политического и дипломатического дискурсов.
Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы в преподавании вузовских дисциплин, имеющих филологическую (мультилингвальную) направленность, а также обеспечивающих подготовку специалистов в области международных отношений. Кроме того, материалы статьи будут полезны практикующим переводчикам и представителям дипломатических миссий.
Дипломатический дискурс как специфическая форма коммуникации играет важную роль в межгосударственных отношениях и отличается разнонаправ-ленностью в зависимости от контекста и аудитории. Выбор речевых стратегий и методов взаимодействия зависит от целей общения и уровня подготовки участников.
По своим характеристикам дипломатический дискурс при его публичной форме схож с политическим дискурсом, причем наиболее ярким схожим аспектом является то, что и в дипломатии, и в политике действия в основном носят речевой характер.
Язык дипломатии и политики, будучи инструментом достижения определённых целей, выполняет следующие функции: 1) ориентации, т. е. он (язык) призван создавать определенное видение обстановки и событий и 2) социальной дифференциации или интеграции и побуждения к определенным действиям [11, с. 47-57]. Следует говорить о том, что границы дипломатического и политического дискурсов характеризуются неопределенностью, «размытостью», кроме того, оба типа дискурса находятся в тесной взаимосвязи с педагогическим, религиозным, юридическим, а также дискурсом массмедиа.
Изучение политического дискурса сформировало такое направление в языкознании, как политическая лингвистика. «Политическая лингвистика и сопоставительная политическая метафорология - новые, активно развивающиеся гуманитарные науки, занимающиеся изучением использования ресурсов языка как средств борьбы за политическую власть и манипуляции общественным сознанием» [8, с. 102-110]. Под манипуляцией общественным сознанием в данном случае подразумевается формирование определенного общественного мнения по ряду проблем международного сотрудничества, т. е. адресатам как диплома-
тического, так и политического дискурса внушается необходимость определенных действий и оценок, которые, по мнению агента дискурса, являются политически правильными.
Таким образом, упомянутый выше и тесно связанный с дипломатическим дискурс массмедиа в руках как дипломатов, как и политиков является мощнейшим инструментом создания определенного общественного мнения и приобретения поддержки граждан.
Свойства публичной формы дипломатического дискурса определяются его речевыми жанрами, такими как заявления, выступления и пресс-конференции, которые соответствуют жанрам политического дискурса. Однако дипломатический дискурс представлен в СМИ меньше, чем политический, хотя выступления дипломатов и интервью имеют к нему непосредственное отношение.
Агенты дипломатического дискурса, в отличие от политического, чаще ограничены кругом сотрудников дипломатического корпуса и высшего руководства, обладающих властью и информацией. Адресатами являются массовые аудитории, на которые направлены действия, управляющие их сознанием. Основные цели дипломатического дискурса включают обеспечение безопасности государства, влияние на международные процессы, сотрудничество с зарубежными странами и защиту прав граждан.
Дипломатический дискурс предполагает два этапа коммуникации: дотекстовый (устный), включающий переговоры и пресс-конференции, и текстовый, представляющий собой дипломатическую переписку, в которую входят меморандумы, памятные записки и ноты [6, с. 19-23].
В рамках данного исследования анализируется перевод дипломатических выступлений Председателя Коммунистической партии Китая Си Цзиньпина и Президента Российской Федерации В.В. Путина на русском и китайском языках.
Дискурс-анализ включает два вида: критический дискурс-анализ (КДА) и дескриптивный. КДА сосредоточен на выявлении социального неравенства, рассматривая язык как форму социальной практики, связанной с механизмами власти [4, с. 88-108]. Важные этапы КДА включают:
1. Исследование социальной проблемы в контексте текстового анализа, отражающего социальные изменения.
2. Структурный анализ контекста, времени и других семиотических систем.
3. Определение роли дискурсов в социальных изменениях.
Дискурс понимается как совокупность текста и социально-когнитивных факторов с акцентом на синтаксическом, стилистическом и семантическом уровнях, а также на механизме интерпретации информации адресатами. Дискурс представляет собой последовательность контролируемых действий в определённом контексте, осуществляемых в обществе.
Характерной чертой китайского политического дискурса является творческая борьба правящей Коммунистической партии Китая за удержание власти и защиту национальных интересов. Специфическим аспектом китайского языка является использование двух письменных форм: иероглифической и буквенной. Иероглифы обозначают слова, тогда как буквенный алфавит представляет звучание китайских слов. Ошибочное толкование иероглифов может привести к неверному пониманию значений и намеренному искажению восприятия действительности аудиторией [7, с. 58-63].
В связи с рассуждением о специфике менталитета носителя китайскоязыч-ной КМ принципиальным является приверженность современного Китая принципам конфуцианства, что, в свою очередь, находит отражение в речах дипломатов. Использование высказываний и ссылка на цитаты из трудов Конфуция гражданину другого государства может показаться обычной традицией, особенностью языковой культуры Китая, однако подобные заимствования в текстах и применение принципов конфуцианства главным образом есть отражение соответствия политики КНР базовым принципам понимания порядочности, «правильности» и незыблемости моральных и этических устоев страны и ее высшего руководства. Предрасположенность канонам является одной из основных особенностей речи современного политика в КНР При обращении политического деятеля к адресату в качестве аргумента используются изречения древних мудрецов, исторические факты либо упоминания о неких традициях, что, без сомнения, вызывает доверие и расположение аудитории.
Конфуцианство - система ценностей, регулирующая отношения между людьми. Сочетание исключительного трудолюбия и упорства с развитыми передовыми технологиями соответствует конфуцианской этике, поэтому большое значение имеет то, насколько агент дискурса (в данном случае представитель высшей политической структуры КНР) владеет знаниями, определенными умениями, чтобы верно передать смысл изложенного им текста. Правильное и грамотное использование средств языка позволит адресату понять посыл, который несет в себе текст, и в таком случае текст формируют у адресата дискурса не просто отдельное понятие, а целостную систему представлений, в которой понятие является частью. Специфичность дипломатических текстов проявляется преимущественно на грамматическом, семантическом и лексическом уровнях.
Рассмотрим знаменитое выступление Си Цзиньпина на XVIII съезде Коммунистической партии Китая (КПК), в котором глава КНР выступил с жёсткой речью о борьбе с коррупцией в стране, чётко обозначил её бескомпромиссный и твёрдый курс. В своей речи Си Цзиньпин произнес следующее:
ш-т, ттшттишттл ятшт^тмшшт^, ^
штшт.шшжтшштщт, штзт, шш-шт, ш
ММ (ШТ, 2012).
«Нужно убивать и «тигров», и «мух», решительно расследовать дела о нарушении дисциплины и законов руководящими кадрами и одновременно по-настоящему решать вопросы пагубного разложения, возникающего у народа. Кто бы их ни нарушил, непременно нужно расследовать это до конца, без всякой пощады» (здесь и далее перевод наш - Л. П.).
Слова «тигры» и «мухи», используемые в этом примере, имеют глубокие социальные и политические коннотации. «Нельзя ослаблять меры наказания кадров, нужно строго управлять партией», - заявил Си Цзиньпин. «Мы должны быть решительны в борьбе с коррупцией, её искоренении, мы должны проявлять терпение», - подчеркнул он. Десятки чиновников на уровне министров были уволены после XVIII съезда Коммунистической партии Китая (КПК), что демонстрирует беспрецедентную борьбу Китая с коррупцией.
По результатам работы с некоторыми русскоязычными публикациями по материалам интернет-ресурсов можно сделать вывод, что при переводе данной цитаты смысл слов «тигры» и «мухи» сводится лишь к обозначению крупных -«тигров» - и, соответственно, мелких - «мух» - чиновников-коррупционеров. Однако в описываемой ситуации эти метафоры имеют сильные социальные и политические коннотации. В частности, здесь тигры и мухи обозначают животных-вредителей, а не просто величину власти и коррупционных действий чиновников, то есть Си Цзиньпин с помощью метафор даёт понять отношение руководства КПК к коррупции и решительность в борьбе с ней, поэтому при переводе данного фрагмента выступления, чтобы отразить подлинный смысл и глубину сказанного политиком, целесообразно сделать соответствующий переводческий комментарий.
Обратимся к речи Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина. В своей статье «Россия и меняющийся мир», опубликованной в издании «Московские новости», В.В. Путин говорит следующее: «...рост китайской экономики - отнюдь не угроза, а вызов, несущий в себе колоссальный потенциал делового сотрудничества, шанс поймать «китайский ветер» в «паруса» нашей экономики» (Путин, 2012).
т§, штшжштш, ммтёхтт®, ъътшш
В процессе перевода данного фрагмента дипломатического сообщения на китайский язык были выделены некоторые особенности и трудности перевода. Так, перевод идиоматического выражения «поймать «китайский ветер» в «паруса» нашей экономики» может представлять сложность, так как буквальный перевод, возможно, не передаст его истинного значения. В данном случае переводчик умело соединил две культуры, подобрав подходящую китайскую фразеологическую единицу ФИ1£Д, дословный перевод которой «китайский ветер».
Чрезвычайно важно в процессе перевода правильно понять контекст высказывания и перевести его так, чтобы сохранились все смысловые нюансы. В данном случае В.В. Путин рассуждает об экономическом сотрудничестве России и Китая как о серьёзном стимуле для развития российской экономики, называя этот стимул Ф1£Д - «китайским ветром». Ветер в парусах является движущей силой, и, таким образом, В.В. Путин даёт понять аудитории, что Китай оказывает благоприятное воздействие на экономику России и, более того, является силой, способствующей продвижению российской экономики вперед. В процессе рассуждения о благоприятной перспективе сотрудничества с КНР В.В. Путин употребляет морскую метафору, понятную каждому и помогающую доступно (без использования сложных экономических терминов и подробного пояснения) передать мысль о налаживании сотрудничества между Россией и Китаем, о том, в каких именно аспектах КНР может помочь экономике России.
О сотрудничестве и налаживании связи с арабскими странами В.В. Путин в вышеупомянутой статье говорит так: «Мы в России всегда имели хорошие контакты с умеренными представителями ислама, чье мировоззрение близко традициям российских мусульман. И готовы развивать эти контакты в нынешних условиях» (Путин, 2012).
, ттшжтт
шшшш.шшйашжтш&ш!.
При переводе данного фрагмента текста проявила себя специфичность двух культур: для носителя китайской картины мира ислам и его традиции в России могут иметь свою специфику, она должна быть правильно передана на китайский язык.
Что касается передачи стилевых особенностей оригинального текста при переводе, то в данном случае стиль и тон оригинала успешно переданы в переводе. Президент России подчеркивает факт, что Россия - многонациональная страна, граждане которой, согласно Конституции РФ, имеют право на вероисповедание: «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними» (Путин, 2012).
Перевод на китайский язык:
. . шШШРШ
Обратимся к переводу высказывания «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания...» на китайский язык и в связи с этим к куль-
турным и историческим различиям двух стран: китайская и российская культуры имеют разные исторические и культурные контексты, которые могут отражаться в языке и концептах, их использующих. Например, в Китае нет такой ярко выраженной разницы между понятиями «совесть» и «вероисповедание», и это может затруднить передачу смысла высказывания на исходном языке, более того, в китайском языке нет точного эквивалента русскому слову «совесть», в связи с этим может появляться семантическая лакуна. Для решения данной проблемы можно использовать слово - «вероисповедание» - «убеждение», «вера». При переводе данного высказывания особое внимание следует уделить устойчивому словосочетанию «свобода совести» - ййй#.
Перечисленные нами специфические черты и трудности делают процесс перевода сложным и творческим. Преодоление этих трудностей обычно требует от переводчика не только глубоких знаний обоих языков, но и широкого культурного содержания, при этом перед переводчиком стоит задача безконфликтного взаимодействия двух лингвокультур. В нашем случае конфликт может быть порождён религиозными и культурными особенностями. Гражданину страны, который незнаком с особенностями национального состава жителей Российской Федерации и их вероисповеданий, доносится информация о том, что Россия настроена налаживать связи с мусульманскими странами.
Таким образом, специфика геополитической ситуации требует точного и надежного перевода дипломатических текстов, что подразумевает адекватность перевода с одного языка на другой, для этого необходимо учитывать, как языковые факторы (специфику структур), так и факторы неязыковые - историко-культурные и социальные контексты. Важно также применение идеологем в дипло-
Библиографический список
матическом дискурсе, передача смысла которых требует знания их семантики и культурного контекста.
Проведенный отбор, дискурс-анализ и сопоставительно-переводческий анализ дипломатических сообщений высшего руководства Китая и России показал, что наибольшую сложность при переводе данных текстов представляеют работа со словами и словосочетаниями, реализующими скрытое сравнение, и передача культурных реалий, реализованных в языке устойчивыми словосочетаниями. По нашему мнению, передача метафорических конструкций с одного языка на другой сопровождается сложностями, но она крайне необходима, поскольку метафора является эффективным лаконичным инструментом передачи глубинных смыслов, зафиксированных в менталитетах носителей разных картин мира, и широко используется дипломатами и представителями высшего руководства государств.
В результате исследования зафиксированных в письменной форме публичных выступлений Президента Российской Федерации В.В. Путина и Генерального секретаря Центрального комитета Коммунистической партии Китая Си Цзиньпи-на, в ходе которых изложены основные направления внутренней и внешней политики двух государств, мы пришли к выводам, что надежный и точный перевод данных текстов имеет огромное значение ввиду интенсификации политического и социально-экономического взаимодействия России и Китая.
В качестве перспективы выступает дальнейшее исследование русско- и китайскоязычного дипломатического дискурса, нацеленное на разработку теоретической базы отечественного и зарубежного переводоведения, выработку и внедрение уточнённых (на основании проанализированного фактического материала) стратегий перевода для эффективного межкультурного взаимодействия.
1. Астафурова Т.Н. Лингвистические аспекты межкультурной деловой коммуникации. Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 1997.
2. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику: учебное пособие. Москва: Эдиториал УРСС, 2001.
3. Васильев Л.М. Общие проблемы лингвистики: теория и методы. Уфа: РИЦ БашГУ, 2007.
4. Гаврилова М.В. Лингвистический анализ политического текста. Политический анализ. Доклады эмпирических политических исследований. Санкт-Петербург: СПбГУ, 2002: 88-108.
5. Калинин О.И. Метафоричность текстов публичных выступлений Си Цзиньпина. Социолингвистика. 2020; № 3 (3): 101-112.
6. Карамова А.А. Текст и дискурс: соотношение понятий. Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия 2: Лингвистика. 2013: 19-23.
7. Кэ Ян. Исследования политической коммуникации в Китае. Политическая лингвистика. 2011; № 3 (37): 58-63.
8. Лобанова Т.Н. Лингвосемиотический и переводческий аспекты политического дискурса в китайских СМИ. Вестник Московского университета. Серия 21: Управление (государство и общество). 2015; № 3: 102-110.
9. Матыцина М.С. Критический дискурс-анализ: теоретико-методологические подходы. Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2: Языкознание. 2019: 206-216.
10. Паршин П.Б. Лингвистические методы в концептуальной реконструкции. Системные исследования, методологические проблемы. Ежегодник. 1987: 398-423.
11. Терентий Л.М. Дипломатический дискурс как особая форма политической коммуникации. Вопросы когнитивной лингвистики. 2010; № 1: 47-57.
References
1. Astafurova T.N. Lingvisticheskie aspekty mezhkul'turnoj delovoj kommunikacii. Volgograd: Izdatel'stvo Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta, 1997.
2. Baranov A.N. Vvedenie vprikladnuyu lingvistiku: uchebnoe posobie. Moskva: 'Editorial URSS, 2001.
3. Vasil'ev L.M. Obschieproblemy lingvistiki: teoriya imetody. Ufa: RIC BashGU, 2007.
4. Gavrilova M.V. Lingvisticheskij analiz politicheskogo teksta. Politicheskijanaliz. Doklady 'empiricheskih politicheskih issledovanij. Sankt-Peterburg: SPbGU, 2002: 88-108.
5. Kalinin O.I. Metaforichnost' tekstov publichnyh vystuplenij Si Czin'pina. Sociolingvistika. 2020; № 3 (3): 101-112.
6. Karamova A.A. Tekst i diskurs: sootnoshenie ponyatij. Vestnik Yuzhno-Ural'skogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Lingvistika. 2013: 19-23.
7. K'e Yan. Issledovaniya politicheskoj kommunikacii v Kitae. Politicheskaya lingvistika. 2011; № 3 (37): 58-63.
8. Lobanova T.N. Lingvosemioticheskij i perevodcheskij aspekty politicheskogo diskursa v kitajskih SMI. Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 21: Upravlenie (gosudarstvo i obschestvo). 2015; № 3: 102-110.
9. Matycina M.S. Kriticheskij diskurs-analiz: teoretiko-metodologicheskie podhody. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Yazykoznanie. 2019: 206-216.
10. Parshin P.B. Lingvisticheskie metody v konceptual'noj rekonstrukcii. Sistemnye issledovaniya, metodologicheskieproblemy. Ezhegodnik. 1987: 398-423.
11. Terentij L.M. Diplomaticheskij diskurs kak osobaya forma politicheskoj kommunikacii. Voprosy kognitivnojlingvistiki. 2010; № 1: 47-57.
Статья поступила в редакцию 01.08.24
УДК 82.801.6
Manskov A.A., Cand. of Sciences (Philology), Senior Lecturer, Altai State University (Barnaul, Russia), E-mail: [email protected]
WORLD WITHOUT GOD OF S.D. KRZHIZHANOVSKY. The article studies the poetic world of S.D. Krzhizhanovsky. The main task of the research is to see how his philosophical point of view is reflected in his works. In the research the following features are identified. Following the famous statement of F. Nietzsche about the death of God, the writer continues to develop the designated philosophical maxim. Doubt in the existence of God becomes the leitmotif of all his work. The very concept of God is desacralized. This is confirmed by the blasphemous assumptions of the disappearance of the Almighty. The irreligion causes irreversible consequences in the minds of the characters. They lose spiritual support and are exposed to influences from the metaphysical outside. The world itself becomes a space of death. A marker of this is the personified image of Nothing. The designated image is read in the light of biblical connotations: a harbinger of the coming apocalypse. Despite the variety of masks, the essence of the Antichrist remains unchanged.
Key words: God, world, deficiency, doubt, Genesis, death, Nothing, entropy
А.А. Манское, канд. филол. наук, доц., Алтайский государственный университет, г. Барнаул, E-mail: [email protected]
МИР БЕЗ БОГА С.Д. КРЖИЖАНОВСКОГО
Статья посвящена изучению поэтики художественного мира С.Д. Кржижановского. Основная цель исследования - проследить, как отражается мировоззренческая позиция писателя в его произведениях. Вслед за известным высказыванием Ф. Ницше о смерти Бога писатель продолжает разработку обозначенной философской сентенции. Сомнение в бытии Бога становится лейтмотивом всего его творчества. Само понятие «Бог» десакрализуется. Подтверждение этому - кощунственные предположения исчезновения Всевышнего. Отсутствие веры вызывает необратимые последствия в сознании персонажей. Они
