CC BY
70
22. .Strauss L. Natural Right and History. Chicago, 1953.
23. Sullivan V.B. Machiavelli, Hobbes, and the Formation of a Liberal Republicanism in England. Cambridge, 2004.
24. Trevor-Roper H.R. The General Crisis of the Seventeenth Century // Past and Present. 1959. Vol. 16.
25. Trevor-Roper H.R. Men and Events. N.Y., 1957.
26. Warrender H. The Political Philosophy of Hobbes. His Theory and Obligation. Oxford, 1957.
27. Zagorin P. A History of Political Thought in the English Revolution. L., 1954.
Об авторе
М. В. Авдащенкова — асп., Смоленский государственный университет.
УДК 940.2 (438)
М. А. Булахтин
РУСОФИЛЫ И КРАКОВСКИЕ КОНСЕРВАТОРЫ В УСЛОВИЯХ ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЫ В ГАЛИЦИИ НА РУБЕЖЕ XIX—XX ВЕКОВ
Рассматривается политика краковских консерваторов, которые представляли собой правящую элиту в Польше при Габсбургах, по отношению к существовавшему в среде восточнославянского населения Галиции «русофильскому» течению в конце
XIX — начале XX в. Главной тенденцией этой политики в указанный период, по мнению автора, было стремление ослабить «русофильское» влияние в регионе.
The article focuses on the policy of the Krakov conservatives, who represented the ruling elite in Poland under the Habsburgs.
The Russophile trend in the Eastern Slavic population of Galicia at the end of the XIX and the beginning of the XX centuries is analyzed in the light of this policy. The main tendency, from the author’s point of view, was the weakening of the Russophile influence in the region.
В последние годы в отечественной историографии возрос интерес к истории Галиции [1—4]. Внимание исследователей к региону обусловлено важным историко-культурным и геополитическим значением этих земель не только для Польши и Украины, но и для России. В XIX
— начале XX в. заметным влиянием среди восточнославянского населения Галиции пользовалось так называемое «русофильское» («москво-фильское») течение. В российской историографии рассматривались некоторые аспекты истории этого направления [5—8]. Тем не менее остаются вопросы, пока еще мало освещенные в научной литературе. К числу таковых относится политика правящих кругов Галиции в отношении «русофилов» на рубеже XIX—XX вв.
Вестник РГУ им. И. Канта. 2007. Вып. 12. Гуманитарные науки. С. 47—53.
48
Прежде всего небольшая историческая справка. В результате разделов Речи Посполитой в XVIII в. к Австрийской империи перешли южные и юго-восточные ее территории. Из этих земель была образована провинция, названная австрийскими властями «Королевство Галиции и Лодомерии». Административная граница Галиции окончательно определилась лишь к середине XIX в. Территория провинции включала часть современных земель Западной Украины и Южной Польши, простираясь от Кракова до Тернопольщины. Общая протяженность края с запада на восток составляла около 500 км. На западе Галиция граничила с австрийской Силезией, на севере и востоке — с Россией (Царством Польским, Волынской, Подольской, Бессарабской губерниями), на юге
— с Буковиной, на юго-западе — с Венгрией. Крупнейшими городами провинции были Краков и Львов, причем последний являлся ее административной столицей. В предгорьях Карпат располагался также модный уже в XIX в. галицийский курорт Закопане.
Галиция являлась самым крупным по площади «коронным краем» и занимала около 26% территории австрийской части монархии Габсбургов (Цислейтании). Численность населения провинции к началу
XX в. составляла примерно 26%, или более 8 млн жителей Цислейтании [9, с. 29]. Основными этническими группами в регионе были поляки (около 45%), украинцы (около 43%) и евреи (11%).
В 1850—1860-е гг. в Дунайской монархии стали складываться благоприятные условия для развития самоуправления регионов, что отразилось и на статусе Галиции. Две проигранные Австрией войны — в 1859 г. с Францией и Пьемонтом и в 1866 г. с Пруссией — серьезно ослабили государственную власть и грозили распадом империи. Поэтому в целях сохранения целостности страны правящие круги были вынуждены пойти на некоторые реформы, в том числе в сфере отношений между центром и регионами. Польская политическая элита сумела добиться от Вены предоставления Галиции определенной автономии, в результате чего политическая власть в крае оказалась в руках польской аристократии и шляхты. Интересы этих социальных сил в автономных и государственных органах власти представляли польские консервативные группировки. С 1903 г. во главе администрации края утвердились представители так называемого «краковского» направления польских консерваторов. В отношении России они занимали достаточно критическую, а порой откровенно негативную позицию. По мнению исследователя Я. Бартызеля, в этом смысле взгляды краковских консерваторов были идеально симметричны убеждениям М. Каткова и Ф. Достоевского по поводу Польши [10, э. 5]. Подобная враждебность объяснялась не только тем, что Российская империя поглотила значительную часть польских земель. Консерваторы видели угрозу и для польского католицизма, которая, по их мнению, исходила от русского православия. Они упрекали Россию в «автократическом», «византийском» характере ее политической власти, в недостатке прав и свобод личности, в «азиатской дикости» [10, э. 5]. Краковские консерваторы не верили в возможность урегулировать польско-российские противоречия и связывали решение польского вопроса с католической Австрией [11, э. 231; 12, э. 132].
Негативное отношение краковских консерваторов к России в целом переносилось и на те общественно-политические силы в Галиции, которые придерживались русофильских позиций. В XIX в. подобные настроения были распространены прежде всего среди так называемых «русинов» — восточнославянского населения Галиции. Развитие «русофильства» во многом было обусловлено укреплением польского влияния в крае в период формирования автономии и служило своего рода защитной реакцией против ассимиляционных процессов. Представители этого течения говорили, что «если мы (русины. — М. Б.) должны тонуть, то лучше в русском море, чем в польском болоте» [13, э. 526]. Сторонники этого направления были и в среде униатского духовенства. Пророссийски настроенные священники-униаты выступали за возврат к православной традиции. «Русофилы» подчеркивали этническое единство «русинов» с русскими и были убеждены, что национальным языком галицийских русинов должен быть русский, называя украинский «языком свинопасов и хамов». Власти боролись с представителями этого направления и их влиянием. В 1882 г. по обвинению в государственной измене некоторые из них были арестованы. Им вменялась в вину попытка оторвать Галицию от Австрии и присоединить к России.
В целях борьбы с «русофильством» краковские консерваторы поощряли развитие украинского националистического движения, представители которого отстаивали идею существования отдельного украинского народа и демонстрировали враждебное отношение к России. По инициативе вице-председателя Школьного краевого совета, краковского консерватора М. Бобжиньского в 1894 г. профессором Львовского университета стал М. С. Грушевский — идеолог украинского национализма и один из основателей Украинской национально-демократической партии в Галиции (УНДП) [14, э. 105]. На выборах в австрийский парламент в 1907 г. украинские национальные демократы одержали победу, получив 20 мандатов. Успехи украинских националистов серьезно настораживали так называемых «подольских» консерваторов, представлявших интересы помещиков, имения которых располагались в восточной части края, населенной преимущественно «русинами». Их тревожило развитие националистических настроений в среде русинского крестьянства, поскольку национализм являлся дополнительным мобилизационным фактором в борьбе с крупными собственниками земли, как правило, поляками по происхождению. Страх перед возможностью нападений толкал некоторых помещиков даже к закупке оружия и превращению своих поместий в хорошо укрепленные объекты. Подольские консерваторы обращали внимание на то, что украинские националисты говорят о готовности жить в согласии с поляками лишь в том случае, если последние «уберутся за Сан» [15, э. 481].
Успех УНДП на выборах в австрийский парламент в 1907 г. активизировал давление подольской шляхты на краевую администрацию, которую в тот период возглавлял краковский консерватор А. Потоцкий. «Подоляки» стремились не допустить победы украинских националистов на выборах в краевой сейм Галиции, которые должны были состояться весной 1908 г. Поэтому они добивались от властей оказать всяче-
49
50
ское содействие «русофилам». Наместник А. Потоцкий был вынужден пойти на уступки подольским консерваторам, поскольку именно на него возлагали вину за успех УНДП на выборах в австрийский парламент. По оценке польского историка Ч. Партача, это знаменовало собой радикальный поворот в политике наместничества, заключавшейся прежде в искоренении «русофильства» [16, э. 219]. Действительно, архивные материалы свидетельствуют о прямых указаниях наместника А. Потоцкого содействовать избранию пророссийски настроенных украинцев. «Если бы встал вопрос, — писал Потоцкий главам местных администраций, — кого поддерживать, украинца или москалофила, то [следует] поддерживать москалофила» [17, оп. 107, од. зб. 5, л. 93—94].
В результате выборов «русофилы» получили 10 мандатов в краевой сейм. Это вызвало возмущение со стороны украинских националистов, имевших лишь 12 мандатов и считавших, что количество депутатских мест, полученных «русофилами», не соответствует их реальному влиянию среди украинцев. Вину за успех пророссийских сил на выборах в сейм в 1908 г. представители УНДП возложили на наместника и развернули против него острую пропагандистскую кампанию. Ее итогом стало убийство наместника А. Потоцкого в апреле 1908 г., совершенное украинским студентом М. Сичиньским. За это преступление он был приговорен к смертной казни через повешение.
Венские власти проявляли большую заинтересованность в стабилизации обстановки в Галиции. В случае вооруженного конфликта между Австро-Венгрией и Россией данная провинция стала бы театром боевых действий, поэтому Вена хотела видеть в украинцах надежных союзников. Исходя из этих соображений новым наместником Галиции власти назначили М. Бобжиньского — убежденного сторонника компромиссной политики в отношении украинцев. Он являлся приверженцем принципов краковского консерватизма и к моменту назначения на должность главы края был достаточно известным ученым и политиком. В своих исторических работах Бобжиньский называл «грубой ошибкой» польских властей вооруженную борьбу с украинским казачеством. По его мнению, польские магнаты действовали на востоке эгоистически, заботясь только о накоплении богатств, и не желали привлечь казачество на сторону Польши. Историк прямо указывал на то, что восстание Б. Хмельницкого было вызвано «жестоким гнетом» украинского населения со стороны польской знати [18, э. 229].
Став наместником Галиции, М. Бобжиньский придерживался курса на взаимодействие с Украинской национально-демократической партией. Во вновь избранном сейме 1908 г. наместник поддержал избрание в качестве члена краевого отдела (исполнительного органа сейма) представителя украинских националистов И. Кивелюка. Он также добился отмены смертного приговора М. Сичиньскому [19, э. 66].
Краковские консерваторы положительно восприняли раскол в 1909 г. в лагере «русофилов». Часть деятелей этого течения признала существование отдельного русинского народа как особой этнической общности, которая состоит лишь в культурном родстве с русскими. Они считали необходимым развитие не русского, а национального
языка русинов. Печатным органом этой группы был «Галичанин», а ее руководителем — М. Король. После обнародования Королем своей позиции на заседании сейма краковский консерватор С. Тарновский заявил: «Кто это слышал, готов протянуть ему (Королю. — М. Б.) не одну руку, а обе» [20, э. 130]. Однако краевые власти не спешили поддерживать новое течение. По мнению исследователя Я. Грухали, позиция М. Бобжиньского в отношении умеренных «русофилов» была сдержанной, поскольку наместник опасался, что их решительная поддержка может быть плохо воспринята в Вене, где подобные партии считались антигосударственными [21, э. 128]. В результате политическое влияние этого течения вскоре было утрачено.
Краевая администрация во главе с М. Бобжиньским вела решительную борьбу с радикальными «русофилами», которых после раскола движения возглавил В. Дудыкевич. Во время выборов в австрийский парламент в 1911 г. наместник Бобжиньский писал старостам: «В округах, где может вспыхнуть борьба между поляками и русинами, чтобы ни вы, ни ваши подчиненные не принимали в ней участия, вели себя совершенно объективно и следили исключительно за полной легальностью избрания. Лишь в тех случаях, где возникает опасность москалофилъ-ской кандидатуры, будьте любезны высказаться против нее (курсив мой. — М.Б.)» [22, к. 60—61]. Однако несмотря на давление властей, в австрийский парламент было избрано два представителя этого направления.
Ослаблению позиций «русофилов» должна была способствовать реформа краевой избирательной системы, разработанная в 1913 г. М. Бобжиньским. Законопроект был поддержан депутатами от Польской демократической и Польской крестьянской (людовской) партий, а также одобрен украинскими национальными демократами. Категорически против реформирования избирательной системы в соответствии с предложенным проектом выступили подольские консерваторы, поскольку в случае принятия реформы они утратили бы возможность влиять на предвыборный процесс в округах с преобладающим русинским населением в нужном для себя направлении. Победу на выборах «русофилов» они считали «меньшим злом», чем успех украинских националистов. Позицию подольской шляхты полностью разделял польский епископат Галиции, называя главной угрозой польским интересам в восточной части края рост украинского националистического движения. Католические иерархи не принимали упреков М. Бобжиньского в том, что, противясь проекту, они способствуют обострению польско-украинских противоречий. Львовский архиепископ Ю. Бильчевский, в частности, считал, что именно в период наместничества Бобжиньского эти противоречия получили наибольшее развитие [23, к. 289]. Архиепископ полагал вредной практику протежирования «украинцам», и в том числе планы организации украинского университета, который Россия воспринимала бы как чуждый для нее духовный центр. Бильчевский считал, что поддержка украинских националистов, стремящихся «взорвать» российское государство, провоцирует русских с удвоенной силой работать над расколом в Галиции.
Выступление польских епископов против реформы привело к отставке М. Бобжиньского с поста наместника Галиции и в целом подор-
51
52
вало влияние «краковской» партии. Однако, как показало развитие событий, подольским консерваторам не удалось добиться реализации своего проекта реформы краевой избирательной системы. В феврале 1914 г. галицийский сейм принял избирательный закон, который основывался на принципах проекта М. Бобжиньского. Это произошло во многом потому, что подходы краковских консерваторов, в том числе и по национальному вопросу, поддерживались правящими кругами Австрии, заинтересованными в урегулировании польско-украинских противоречий и искоренении русофильства в стратегически важном для империи регионе.
Список источников и литературы
1. Бахтурина А.Ю. Политика Российской империи в Восточной Галиции в годы Первой мировой войны. М., 2000.
2. Бахтурина А.Ю. Окраины Российской империи: государственное управление и национальная политика в годы Первой мировой войны (1914—1917 гг.). М., 2004.
3. Миллер А. И. Галиция в системе австро-венгерского дуализма // Австро-Венгрия: опыт многонационального государства. М., 1995.
4. Регионы и границы Украины в исторической ретроспективе. М., 2005.
5. Клопова М. Э. Украинское движение Австро-Венгрии в оценке российских дипломатов // Славянский альманах. М., 2000.
6. Пашаева Н. М. Очерки истории русского движения в Галичине XIX— XX вв. М., 2001.
7. Савченко В.Н. Национально-политические отношения в Восточной Галиции и Буковине. 1910—1911 годы // Вопросы истории. 2003. №5.
8. Савченко В.Н. Восточная Галиция: проблемы национально-территориального и политического размежевания (1914—1923 гг.) // Вопросы истории. 2005. №9.
9. Михалъсъкии Ю. Польські політичні партії та українське питання в Галичині на початку XX століття (1902—1914). Львів, 2002.
10. Bartyzel J. Кііка mysli o Stanczykach [Электрон. ресурс]. Режим доступа: http://haggard.winteria.pl/stan.html
11. Krol M. Konserwatysci a mepodleglosc. Studia nad polsk^ mysl^ kon-serwatywn^ XIX wieku. Warszawa, 1985.
12. Szlachta B. Z dziej6w polskiego konserwatyzmu. Krakow, 2000.
13. Chwalba A. Historia Polski 1795—1918. Krakow, 2000.
14. Lazuga W. Michd Bobrzynski. Mysl historyczna a dzialalnosc poUtyczna. Warszawa, 1982.
15. Ustrzycki M. Pomi^dzy konserwatyzmem a nacjonalizmem. Podolacy wobec kwestii narodowej na wsi wschodniogalicyjskiej na przelomie XIX і XX wieku (do roku 1908) // Przegl^d Wschodni. 2000. T. 4. Z. 3 (23).
16. Partacz Cz. Od Badeniego do Potockiego. Stosunki polsko-ukrainskie (1888— 1908). Torun, 1996.
17. Центральний державний історичний архів України у м. Львові. Ф. 146.
18. Wisnicki J. Sprawa ukrainska jako element walki politycznej mi^dzy konser-watystami a narodow^ demokracj^ w Galicji przed I wojn^ swiatow^ // Annales Universitatis Mariae Curie-Sklodowska. Lublin, 1995. Sectio F. Vol. 50.
19. Buszko J. Polityka Michala Bobrzynskiego w kwestii ukrainskiej (1906—1913) // Zeszyty Naukowe Uniwersytetu Jagiellonskiego. Prace Historyczne. Krakow, 1993. Z. 103.
20. Bobrzynski M. Z moich pamiçtnikôw. Wroclaw, 1957.
21. Gruchala J. Rz^d austriacki i polskie stronnictwa polityczne w Galicji wobec kwestii ukrainskiej (1890—1914). Katowice, 1988.
22. Biblioteka Jagiellonska. Materially do historii Galicji na pocz^tku XX w. Sygn. 8109 III.
23. Archiwum, Biblioteka i Muzeum Metropolii Lwowskiej obrz^dku lacinskiego w Krakowie. Dzienniczek Arcybiskupa Jôzefa Bilczewskiego.
Об авторе
М. А. Булахтин — канд. ист. наук, доц., Пермский государственный университет, bulachtin@yandex.ru.
53
УДК 940.2 (430)
И. П. Максимов
БЕРНГАРД ФОН БЮЛОВ И СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В ГЕРМАНИИ
Рассматривается политика канцлера Германской империи Бернгарда фон Бюлова в отношении социал-демократического движения в Германии в 1900—1909 гг.
The article describes the policy of B. v. Bülow, the Chancellor of the German Empire, regarding the social-democratic movement in Germany during 1900-1909.
Социал-демократическое движение на рубеже XIX—XX вв. играло весьма значительную роль во внутриполитической жизни Германской империи. С каждыми новыми выборами социалисты увеличивали число своих мандатов: в 1898 г. — 58, в 1903 г. — 81. Для власти распространение этой «чумы» было больным вопросом и заставляло предпринимать соответствующие контрмеры.
Несмотря на то, что история немецкого социал-демократического движения весьма подробно освещалась в отечественной историографии, позиции правящих кругов Германской империи, и в частности канцлера Бернгарда фон Бюлова, в этом вопросе во многом остаются не рассмотренными. Целью данной статьи является анализ политики Бюлова по отношению к рабочему классу и социал-демократическому движению и эволюция его взглядов по социальному вопросу в период его канцлерства (1900—1909).
Новый канцлер пришел во власть с уверенностью в том, что социал-демократов можно встроить в парламентскую систему. Так, в письме фавориту императора графу Эйленбургу 2 марта 1890 г. Бю-лов писал: «Почему монархия должна потерпеть неудачу при включении четвертого сословия в государственный организм?» [1, Bd. 1,
Вестник РГУ им. И. Канта. 2007. Вып. 12. Гуманитарные науки. С. 53—56.
