CC BY
54
М. Э. Клопова (Москва)
Опыт парламентаризма: Украинский клуб в общеавстрийском парламенте (1907-1914 гг.)
В статье рассматривается деятельность парламентского Украинского клуба, ставшего активным участником внутриполитической жизни Австро-Венгрии в 1907-1914 гг. и боровшегося за создание самостоятельного украинского университета и реформу галицийской избирательной системы. Ключевые слова: украинское национальное движение, политические партии, парламентская фракция, национальные противоречия.
3 июня 1907 г. в здании австрийского Рейхсрата состоялось открытие первой сессии вновь избранной Палаты депутатов, нижней палаты парламента. На смену большинству, состоящему из немецких клерикалов, а также польских и чешских консерваторов, пришли христианско-социалистическая фракция и многочисленное славянское представительство. Впервые широко были представлены так называемые «неисторические» народы империи. К их числу относились и представители восточнославянского населения Австро-Венгрии. Если в предыдущем парламенте было всего 11 русинов, то теперь их число возросло до 34. Участие в избирательной кампании, создание собственного парламентского клуба, возможность прямого участия в политической жизни государства - все это имело огромное значение для развития национально-политических движений восточнославянского населения империи.
Идея проведения избирательной реформы поддерживалась абсолютным большинством политических партий и движений Габсбургской монархии. При этом новый избирательный закон воспринимался многими политическими деятелями Австро-Венгрии не только как важнейший шаг на пути либерализации государственного устройства Габсбургской монархии, но и как способ разрешения многочисленных национальных противоречий1. В общей борьбе приняли участие и представители восточнославянского («руського») населения империи. К этому времени в среде австрийских, а в первую очередь галицийских, русинов оформились два конкурирующих
Статья написана в рамках гранта РГНФ № 12-01-00202.
национально-политических движения: украинское и русофильское. Участники украинского движения настаивали на существовании самостоятельного украинского народа, русофилы же были приверженцами идеи общерусского единства. На рубеже Х1Х-ХХ вв. в развитии обоих национально-политических движений начался новый этап, отмеченный созданием политических партий и участием их в общеимперской политической жизни.
В целом вопрос избирательной реформы был новым компонентом политической программы обоих движений: несмотря на то, что подобные требования содержались в программах Украинской народно-демократической партии (УНДП) и Русько-украинской радикальной партии (РУРП), они практически не выдвигались публично. Решительный поворот в этом направлении произошел в 1905-1906 гг. В начале 1905 г. от имени русинов Галиции к императору Францу Иосифу направилась делегация, которую возглавлял митрополит Галицкий А. Шептицкий, пользовавшийся большим авторитетом не только как церковный, но и как общественный деятель. На встрече с императором он говорил о необходимости предоставить русинам Галиции равные с другими народами империи избирательные права. Члены делегации подчеркивали, что справедливая избирательная реформа является одним из путей, в частности, к разрешению национального конфликта в крае. Император подтвердил свое намерение удовлетворить чаяния русинов, однако отметил, что для успешного принятия закона необходима добрая воля всех сторон. Один из членов делегации, депутат Рейхсрата Ю. Романчук, заверил императора в лояльности его «руських» подданных. Одновременно в Вену прибыли представители «Народного Комитета», исполнительного органа УНДП, такие как К. Левицкий, Е. Олесницкий, А. Колесса и др. Украинцы считали существенным успехом то, что им удалось уверить представителей венской администрации в полной лояльности не только своей, но и всего «руського» населения Галиции2.
В феврале 1906 г. во Львове прошло несколько массовых выступлений, организованных украинскими активистами, причем в них принимали участие как украинцы, так и представители Русско-народной партии. На многотысячных митингах еще не раз звучали требования реформы. Наконец, был подготовлен проект избирательной реформы, включавший, в том числе, и ответ на часть требований русинов, в частности было увеличено число мест в Парламенте от Галиции. Новый закон был одобрен Рейхсратом большинством голосов. Было сохранено неравномерное распределение депутатских мест
по национальным областям (так, один депутат избирался от 40 тыс. немцев, 52 тыс. поляков, 38 тыс. итальянцев и 102 тыс. русинов)3. Закон заранее определял число депутатов от каждой провинции, и, таким образом, борьба на местах разворачивалась в основном среди политических партий. Это, по замыслу имперских властей, должно было предотвратить национальные конфликты как в Рейхсрате, так и во время выборов. Однако замысел этот удался не вполне. Национальные противоречия в полиэтничной Габсбургской империи продолжали набирать силу, и нередко их проявлениями становились ожесточенные схватки в парламенте.
Избирательная кампания началась в конце 1906 г. Украинские радикалы (РУРП) решили вести избирательную кампанию самостоятельно. Народный съезд УНДП высказался в пользу консолидации усилий всех представителей «руського» населения края, а в дальнейшем не исключался компромисс с оппозиционными польскими и еврейскими партиями. В целом это было продолжением существовавшей ранее практики избирательных консолидаций, то есть объединения усилий в ходе предвыборной борьбы разных политических объединений, представлявших интересы русинов. При подготовке к выборам в Рейхсрат 1896 г. был создан «Руський краевой выборовый комитет», в состав которого вошло 90 представителей обоих «русь-ких» национально-политических движений - как украинского, так и общерусского, чаще называемого русофильским4.
Попытка консолидации была обречена на поражение. Условия, выдвинутые русофилами (они требовали половины причитавшихся русинам мандатов и непременного прохождения в парламент одного из лидеров Русско-народной партии В. Дудыкевича), были для украинцев неприемлемыми. Поэтому в апреле 1907 г. политическая организация русофилов «Руськая Рада» провозгласила собственную предвыборную программу. Тогда же, 19 апреля 1907 г., была оглашена и избирательная программа УНДП, основные пункты которой повторяли программу партии 1899-1900 гг. С самостоятельной программой выступили и украинские радикалы, социалисты и представители Католического Руського Союза под руководством А. Барвинского. Это вызывало немалую обеспокоенность, поскольку, несмотря на гарантированные места в Рейхсрате, в целом ряде округов со смешанным населением представителям «руських» партий предстояло соперничать с поляками, что в условиях Галиции означало верное поражение.
Галицийские украинцы учитывали опыт политической деятельности, полученный украинским движением в России в ходе выбо-
ров и работы в I и II Государственных Думах. Помимо несомненных успехов украинского движения - прежде всего, самой возможности заявить с парламентской трибуны о существовании в России украинского вопроса, создания Украинского блока, активных контактов с представителями общероссийских политических партий5, - имелся и негативный опыт. О слабых сторонах украинского движения в России немало писал М. Грушевский, в эти годы много сделавший для того, чтобы объединить украинское движение по обе стороны австро-российской границы. По его мнению, «украинское общество ничего не сделало для своей политической организации в предвыборный период, и когда выборы привели в Думу достаточно многочисленный украинский элемент, они и в Думе ничего не сделали для своей консолидации»6. По его мнению, именно украинцам Австро-Венгрии предстояло преодолеть эти недостатки, создав сильную парламентскую фракцию, способную представлять и защищать интересы не только подданных монархии Габсбургов, но и всего украинского народа.
В Галиции выборы состоялись в мае 1907 г. Проходили они сложно, отмечались многочисленные нарушения, столкновения представителей противоборствующих сторон, нередко носившие кровопролитный характер. Безусловно, крупного успеха добились украинцы. Их представители получили больше голосов, нежели предполагалось (27 мест от Галиции и 5 - от Буковины), депутатские мандаты получили среди прочих Ю. Романчук, К. Левицкий, Е. Олесницкий, С. Днистрянский, являвшиеся бесспорными лидерами украинского движения. Для русофилов, напротив, результаты были неутешительны, они получили всего 5 мест в Рейхсрате, не был избран и их лидер В. Дудыкевич.
Вскоре после выборов Народный Комитет УНДП возложил на своих депутатов обязанность «проявить инициативу по основанию единого клуба из тех депутатов, которые стоят на основе украинской национальной идеи»7, то есть фактически отмежеваться от русофилов. Тем не менее, 17 июня 1907 г. был создан единый парламентский клуб. В его состав вошли как видные деятели украинского движения (К. Левицкий, Ю. Романчук, Е. Олесницкий), так и русофил В. Курилович, -всего 30 депутатов-русинов из Галиции и Буковины (социал-демократы Витык и Остапчук вступили в общеавстрийскую социал-демократическую фракцию). Клуб был назван «Руським» («малоруським») или же по-немецки Ruthenen-klub. Задачей своей члены клуба объявили защиту интересов «малоруськой нации для ее самостоятельного разви-
тия, политического, экономического, общественного и культурного»8. Характерно, что название «малоруський» было принято как украинцами, так и русофилами, хотя они вкладывали разное содержание в это понятие. Например, депутат-русофил Н. Глибовицкий так обосновывал применение понятия «малороссийский» в статье, опубликованной в газете «Галичанин»: «Малорусское племя является только ветвью великого русского народа... Принимая терминологию, установленную немецкой теорией международного и общегосударственного права, не называем малороссов в их совокупности народом (Volk), а только малорусскою народностью (kleinrussische Volkstamm)». Далее Глибовицкий подчеркивал, что русофилы признают за малорусским племенем право на его культурное развитие, «однако с тем ограждением, чтобы его развитие не было поддержано и направлено против остального русского мира - как продукта духовного творчества и создания всего русского народа».
Первой акцией объединенного Руського клуба стало заявление, которое поднимало проблему создания из Восточной Галиции и Буковины отдельной «руськой» провинции. Кроме этого, депутаты протестовали «против незаконного расширения компетентности га-лицийского Сейма, против исключительного положения, в которое поставлен наместник, и против произвола австрийской администра-ции»9. Такие требования были скорее характерны для украинцев, занимавших более активную политическую позицию и пользовавшихся определенной поддержкой со стороны австрийских властей, и совместное их выдвижение было дополнительным проявлением солидарности, которой в это время еще пытались достичь представители обоих направлений. Попытки эти оказались неудачными, и уже в июне 1907 г. Руський клуб распался. Основная часть его украинских членов заняла открыто националистическую позицию, заявив, что «основным стремлением украинского народа является стремление к полной государственной независимости без оглядки на интересы держав, которые теперь господствуют над украинским народом. Одним из этапов достижения этой цели является национально-территориальная автономия украинского народа в Австрии»10. Тогда же, в июне 1907 г., состоялся съезд «мужей доверия» Русско-народной партии, на котором было решено вывести русофильских депутатов из состава клуба и создать отдельное парламентское объединение. Несмотря на то, что съезд проходил достаточно бурно и не все депутаты-русофилы считали нужным окончательно разрывать парламентское соглашение, большинство настояло на разрыве11. Таким об-
разом, уже в конце июня Ruthenen-klub стал полностью украинским. Русофилы осенью того же года основали немногочисленный (4-5 человек) Русско-народный клуб или «Altrutenische Verband», закрепив за собою имя старорусинов.
«Украинский клуб», состоявший в основном из представителей Украинской национальной партии (УНДП), с самого начала своего существования позиционировал себя в качестве представителя всего «руського» населения Австро-Венгрии, что не вполне соответствовало действительности. Помимо русофилов, пусть и утративших часть своего политического влияния, но все еще весьма популярных в народе, самостоятельную позицию по многим вопросам занимали члены РУРП (радикалы). Собственной линии придерживались буковинские украинцы, значительно чаще склонявшиеся к возможности компромисса и с краевыми, и с центральными властями. К многочисленной и влиятельной социал-демократической фракции в Рейхсрате примкнули также депутаты - члены Украинской социал-демократической партии. Лишь с течением времени участники Украинского клуба сумели привлечь на свою сторону практически всех депутатов-украинцев.
С первых дней работы парламента украинские депутаты проявляли большую активность, добиваясь от центрального правительства и влиятельного Польского коло признания своих требований, среди которых основными были принятие нового закона о выборах в галицийский Сейм, определенные изменения в системе местного управления, создание украинского университета и увеличение числа украинских школ. При этом они не раз прибегали к оригинальным, но вполне популярным в новом парламенте методам борьбы. Так, в ответ на нежелание центрального правительства реформировать в соответствии с новым законом и провинциальные законодательные собрания, в первую очередь галицийский Сейм, депутаты-украинцы хором исполнили песни «Ще не вмерла Украша» и «Не пора»12. Эти усилия дали определенные результаты. По словам министра-президента М. фон Бека, правительство, не признававшее до сих пор остроты вопроса, должно приложить все усилия для его скорейшего урегулирования. Со своей стороны, правительство согласилось на ряд мер, призванных способствовать достижению компромисса. В первую очередь к ним относилось расследование нарушений в ходе выборов в Галиции и принятие соответствующих мер. Далее правительством был предложен ряд шагов относительно решения университетского вопроса, в частности расширение преподавания на
украинском языке, создание нескольких новых украинских кафедр, предполагалось увеличение финансовой помощи просветительским организациям. Однако украинцы признали эти шаги недостаточными. При голосовании по новому проекту австро-венгерского соглашения украинские депутаты несколько раз отметили в своих выступлениях, что нежелание Вены признать и защитить интересы «руського» народа в обеих частях монархии не дает возможности Украинскому клубу голосовать за принятие нового варианта соглашения. Проявленная украинскими депутатами настойчивость побудила правительство вновь вернуться к переговорам с Польским коло и Украинским клубом. В результате к концу 1907 г. было достигнуто соглашение между украинским парламентским представительством, с одной стороны, и правительством, галицийским наместничеством и Польским коло - с другой. По условиям этого соглашения предполагалось расширение прав украинского языка в вопросах галиций-ского и местного управления, а также во Львовском университете, создание при польских гимназиях параллельных украинских классов; достижение польско-украинского компромисса в вопросе сеймовой реформы. Украинский клуб обязался не участвовать в парламентской оппозиции до осени 1909 г.13 Таким образом, в первые месяцы работы Рейхсрата украинские депутаты выработали свою линию взаимоотношений с имперским правительством, основанную, с одной стороны, на возможности реального влияния украинской фракции на работу парламента, а с другой - на необходимости поддержки украинских требований со стороны центрального правительства и, соответственно, лояльности украинцев. В целом подобная система взаимоотношений украинских политиков с имперскими властями сохранилась вплоть до 1914 г.
При созыве парламентской сессии 1909 г. Украинский клуб объявил о том, что он будет впредь придерживаться оппозиционной по отношению к правительству политики. Первым шагом в этом направлении стало голосование против нового призыва рекрутов, причем украинский депутат К. Трилёвский, редактор газеты «Дело» («Дшо»), подверг критике действия австрийской армии в Боснии и заявил, что до тех пор, пока с русинами считаются недостаточно, они не дадут ни одного рекрута. Столь резкое заявление вызвало не только негодование австрийских военных, но и недоумение в среде самих украинских депутатов, не желавших заходить так далеко в своей критике правительства. Особенно негативно такая позиция была воспринята украинскими депутатами из Буковины. Летом 1909 г. бу-
ковинцы вышли из состава Украинского клуба. Поводом послужили разногласия в среде парламентариев относительно голосования по ряду вопросов, связанных с австрийской политикой в Боснии. Лидер буковинских украинцев Н. Василько потребовал для своих товарищей свободы в определении своей позиции по этому вопросу, а в ответ на требование большинства украинских депутатов голосовать солидарно против правительственных мер заявил о выходе буковин-ских украинцев из Клуба и о поддержке правительственной линии, «поскольку такая политика казалась им более выгодной для решения их буковинских вопросов»14.
Первые годы работы избранного по новой системе Рейхсрата выявили многочисленные проблемы Габсбургской монархии. Прежде всего, не удалось преодолеть острые национальные противоречия, такие как чешско-немецкий или польско-русинский конфликты. Неэффективной оказалась и повседневная работа парламента. Обструкции стали постоянным фактором его существования. Фактически, любая из многочисленных фракций могла надолго парализовать работу законодателей, добиваясь своих целей. Это препятствовало эффективной работе парламента и правительства, в первую очередь в области финансов15. Однако для представителей многих народов эти годы оказались весьма успешными. Несомненных успехов добились участники Украинского клуба, не только добившиеся права практически единолично представлять интересы восточнославянского населения Австро-Венгрии, но и обратившие на проблемы этого населения внимание высших чиновников империи. Украинские депутаты заняли заметное место в ряду других национальных парламентских представительств. Косвенным признанием их роли стало избрание в феврале 1910 г. вице-президентом Палаты Послов Рейхсрата одного из наиболее влиятельных украинских политиков Ю. Романчука. Впервые представитель «руського» населения занял столь высокое место в политической системе империи. Его преемником в качестве лидера Украинского клуба стал К. Левицкий.
В парламенте нового созыва, выборы в который прошли в июне 1911 г., украинцам предстояло не только закрепить, но и развить свой успех, добившись в первую очередь от имперского правительства реальных мер по осуществлению своих основных требований. В ходе предвыборной борьбы УНДП не удалось создать единую коалицию украинских партий, тем не менее положение украинского представительства оставалось достаточно устойчивым. Вновь, как и в ходе выборов 1907 г., наиболее представительной была группа депутатов от
УНДП - всего 18 человек. От радикальной партии в парламент прошли 5 депутатов, а также один социал-демократ. Были избраны также 5 депутатов-украинцев от Буковины. Таким образом, в новом Рейхсрате заседали 29 украинских депутатов, что было меньше, чем в предыдущем парламентском созыве. При этом в значительно большей степени утратили свои позиции политические конкуренты украинцев - гали-цийские русофилы. В новом парламенте их было всего двое. Изменился и состав польского представительства: ослабли позиции национальных демократов и заметно усилились консерваторы. Последние в значительно большей степени готовы были к компромиссу с украинцами ради сохранения политической стабильности как в Галиции, так и в империи. Это открывало перед украинцами новые перспективы.
Несмотря на желание УНДП создать единый парламентский клуб, эта идея первоначально не нашла понимания среди других украинских представителей, хотя, по словам К. Левицкого, четырехлетний опыт предыдущего парламента доказал, что реальным влиянием располагают крупные парламентские группы и наиболее успешными оказались именно национальные представительства16. 16 июля 1911 г. в Вене состоялось собрание представителей всех украинских партийных групп, на котором К. Левицкий выступил с предложением о создании консолидированного парламентского союза. С этим предложением согласился лидер буковинских украинцев Н. Василько и, после некоторых колебаний, представитель радикалов В. Лагодинский. Представители трех украинских партий, входивших в союз, признали, что борьба за избирательную реформу в Сейм и украинский университет являются общим делом всего украинского представительства. При открытии первой сессии Рейхсрата вновь созданный Союз выступил с декларацией, в которой заявил, что выступает от лица самостоятельного украинского народа, целью которого является создание национально-культурной автономии в составе австрийской державы17. Это решение способствовало тому, что в Рейхсрате украинцы выступали солидарно и могли оказывать серьезное влияние на работу парламента. При этом следует отметить, что Украинский парламентский клуб заявлял о своей оппозиции правительству и активно прибегал к обструкции.
Краеугольным камнем всей украинской политики в парламенте нового созыва стало требование основания во Львове высшего учебного заведения с преподаванием на украинском языке. Университетский вопрос был одним из самых болезненных моментов в польско-украинских отношениях. Создание во Львовском университете, за
которым официально был признан польский характер, нескольких факультетов с преподаванием на «руськом», а фактически на украинском, языке положило начало длительному и весьма болезненному процессу. Требования расширения преподавания на украинском языке в Львовском университете, а затем создания самостоятельного украинского университета постоянно включались во все украинские политические программы. При этом идея создания университета вызывала не только в галицийской администрации, но и в польском обществе Галиции резкое неприятие. Неоднократно вспыхивали столкновения между польскими и украинскими студентами, конфликтовали преподаватели. Противостояние не раз выходило за стены университета, захватывая все новые слои галицийского общества. В пределах Галиции университетский вопрос оставался неразрешимым. Стоит отметить, что создание высших учебных заведений в Австро-Венгрии находилось в ведении имперского правительства, однако Вена вряд ли пошла бы на удовлетворение требований лишь одной из сторон, опасаясь дальнейшего роста напряженности в польско-русинских отношениях.
С началом парламентской эпохи университетский вопрос вышел на новый уровень, что во многом было обусловлено созданием единого Украинского клуба, способного оказать реальное влияние на ситуацию в империи. Вопрос об учреждении украинского университета в 1910-1914 гг. оказывался связанным с аналогичными требованиями относительно итальянского и словенского университетов. Так, депутат С. Днистрянский на заседании, посвященном созданию итальянского юридического факультета в Триесте, заявил, что русины имеют преимущественное право на аналогичные меры, поскольку являются наиболее многочисленным народом империи, не имеющим собственного университета18. При этом один из украинских публицистов Л. Цегельский отметил: «.. .как словенцы, так и украинцы понимают, что с основанием итальянского университета их позиции ослабнут»19, и все они настойчиво требовали одновременного учреждения всех трех новых национальных университетов. В мае 1910 г. со стороны правительства впервые прозвучало предложение, ставшее впоследствии основой для компромисса по университетскому вопросу, а именно - об основании украинского университета императорским указом при одновременном признании польского характера за нынешним Львовским университетом.
Летом 1910 г. университетский конфликт достиг своей наивысшей точки, когда в ходе студенческих столкновений был убит сту-
дент-украинец и отмечались многочисленные драки между студентами обеих национальностей. Подобное развитие событий вызвало беспокойство не только со стороны галицийской администрации, но и со стороны многих деятелей украинского движения, опасавшихся, что дальнейшая эскалация конфликта помешает конструктивному решению университетского вопроса. С этого момента основной ареной борьбы за украинский университет становятся законодательные органы империи и провинции. Еще в начале марта состоялось совещание у министра просвещения К. Штюргка, на которое были приглашены украинские депутаты Рейхсрата А. Колесса и Ю. Роман-чук. На совещании украинские представители заявили, что принципиальное согласие с их стороны на признание польского характера Львовского университета может быть получено лишь при условии одновременного создания отдельного украинского университета. Министр отметил, что разрешение университетского вопроса возможно лишь при обоюдном согласии сторон и одностороннее раз-
20
решение этого вопроса исключено20.
На принципиально новый уровень университетский вопрос вышел в 1912 г. Считая, что «университет украинцы должны получить из рук центрального правительства, вопрос же Сеймовой реформы -это предмет переговоров с поляками»21, украинские депутаты заметно активизировали борьбу за университет в Рейхсрате. В апреле 1912 г. К. Левицкий созвал совещание Украинского парламентского союза, на котором представители входивших в него объединений (УНДП, РУРП и буковинских украинцев) единогласно пришли к выводу, что университетский вопрос является важнейшим для всего украинского народа.
В борьбе за самостоятельный университет украинцы прибегли к своему излюбленному приему - обструкции, которая грозила сорвать принятие важнейших для государства законопроектов, в том числе военных, что в условиях роста международной напряженности было крайне нежелательно. Как отметил украинский публицист, «украинское представительство могло не допустить принятия ни одного из них и вынудить правительство и связанных с ним поляков к разрешению университетского вопроса», добавляя при этом, что момент был «настолько выгодным, что вряд ли он может наступить еще раз»22. Это, несомненно, побудило правительство пойти навстречу украинским требованиям и ускорить принятие решения по университетскому вопросу. В начале мая занимавший теперь пост министра-президента Цислейтании К. Штюргк пригласил к себе К. Левицкого и в довери-
тельной беседе сообщил тому, что правительство вскоре предложит
" 23
свой проект разрешения университетского вопроса23.
12 мая 1912 г. Украинский парламентский союз обратился к министру внутренних дел и министру просвещения с предостережением против затягивания решения университетского вопроса, указывая, что в противном случае возможны волнения как студенческой молодежи, так и населения провинции. Депутат-украинец Окуневский при этом подчеркнул, что существует вероятность того, что Россия одумается, изменит свою национальную политику и «начнет собирать свои народы», и тогда положение Австрии заметно осложнится24. Правительство предложило украинцам сформулировать свои требования таким образом, чтобы они могли были бы быть использованы при подготовке императорского рескрипта. Представители Украинского парламентского союза после ряда консультаций выдвинули следующие требования: нынешнее положение львовского университета, в том числе и преподавание на украинском языке ряда предметов, сохраняется неизменным до издания императорского рескрипта; украинский университет может быть основан только во Львове; собственно украинский университет должен начать работу через пять лет. При этом принципиальным для украинцев моментом оставалось создание университета именно во Львове. Российский посол в Вене М. Н. Гирс отмечал: «Что же касается месторасположения оного, то он не может быть иным, как тот же Львов, столица Червонной Руси, иначе, по мнению клуба, и самый университет не имеет смысла. Соглашаясь на какой-либо другой город Галиции, украинцы тем самым уступили бы полякам все права как на Львов, так и на всю провинцию»25.
4 июня правительство представило польскому Коло и украинскому клубу свой проект письма, в котором содержались положения, согласно которым польский язык в университете Львова являлся административным, а также языком преподавания и экзаменов. Одновременно предполагалось, что постановления относительно прав «руського» языка будут правомочны до момента основания самостоятельного университета с преподаванием на украинском язы-ке26. Также в представленном проекте письма император поручал подготовить законодательные меры для выделения в 1920-1921 гг. из Львовского университета кафедр и научных институций с преподаванием на украинском языке и организации на их основе самостоятельной высшей школы. Украинский клуб отверг эти условия как неприемлемые, поскольку признание польского характера Львовско-
го университета откладывалось до момента официального открытия украинского университета. Таким образом, только начавшись, переговоры зашли в тупик.
Желая вывести переговорный процесс из тупика и тем самым прервать парализующую деятельность Рейхсрата обструкцию, император Франц-Иосиф обратился 18 июня 1912 г. с письмом к Украинскому клубу. В письме император подчеркивал патриотизм украинцев и выражал огорчение, что они тормозят ход военной реформы. При этом Франц Иосиф впервые употребил термин «украинский» вместо традиционного «рутенский» ^и&епеп), что многими наблюдателями было расценено как официальное признание нового термина. Письмо императора произвело нужное впечатление, и Украинский клуб приостановил обструкцию. Прекращение бойкота не ослабило накал борьбы. Новый этап переговоров по университетскому вопросу начался осенью 1912 г. после окончания парламентских каникул. На открытии сессии министр-президент Штюргк подчеркнул, что для империи в равной степени необходимы как чешско-немецкое, так и польско-украинское примирение. Это говорило, прежде всего, о том, что урегулирование польско-украинских противоречий расценивалось официальной Веной как одна из первоочередных задач внутренней политики.
Неуступчивость обеих сторон и их полная неготовность к достижению компромисса привели к тому, что правительство практически устранилось от участия в переговорах, в результате чего процесс создания украинского университета был приостановлен. На протяжении 1913 г. украинские представители в Рейхсрате неоднократно возвращались к вопросу о университете, однако эти попытки так и не привели к какому-либо прорыву в этом направлении.
Неудача переговоров и их практический провал привели к росту разногласий внутри Украинского парламентского союза. В результате его покинули буковинские украинцы во главе с Н. Василько. Представители УНДП и радикалы сохранили единый парламентский клуб. На протяжении 1913 г. украинские представители в Рейхсрате неоднократно пытались вернуться к вопросу о создании университета. Основной акцент теперь ими делался на том, что именно удовлетворение справедливых требований украинского народа (при этом неоднократно подчеркивалось, что в пределах Австро-Венгрии проживает именно украинский народ, обладающий развитым самосознанием) сделает его неуязвимым для русофильской агитации27. Это был хорошо продуманный и результативный ход. Нет сомнения, что
в значительной мере именно соображения внешнеполитического характера подтолкнули Имперское правительство к тому, чтобы активно способствовать достижению польско-украинского компромисса в университетском вопросе. Несомненно рассчитывая на это, депутаты-украинцы все активнее подчеркивали свою лояльность Габсбургам, и все чаще из их уст звучали антироссийские высказывания.
Наиболее последовательно выступал с этих позиций лидер буко-винских украинцев Н. Василько, недавно заверявший русского консула в Черновцах, что лично он является искренним другом русского на-рода28. Еще в 1911 г. Василько обвинял российские власти в поддержке русофильских настроений среди местного населения с целью «увлечь его на путь национального и государственного соединения с русским народом, с которым украинцы ничего общего не имеют». В октябре 1912 г. другой представитель буковинских украинцев С. Смаль-Стоцкий обвинил российских представителей в Австро-Венгрии в поддержке антигосударственных настроений среди населения Галиции и организации шпионской сети. Австрийский военный министр М. Ауффенберг не стал оспаривать высказывания Смаль-Стоцкого, а, напротив, подтвердил, что военное министерство располагает подобными сведениями. В ответ на возмущение российского посольства в Вене последовали формальные выражения сожаления, однако посол Гирс пришел к выводу, что антироссийские высказывания ряда украинских представителей находят поддержку в австрийских верхах.
Подтверждением этому стало несколько встреч украинских парламентариев с высшими сановниками империи, а также и с самим императором Францем Иосифом. Так, в ноябре 1912 г. в Будапеште состоялась встреча императора Франца Иосифа с представителями парламентских групп, в ходе которой представлявший Украинский клуб К. Левицкий получил благожелательную оценку своей деятельности. Позднее К. Левицкий подчеркнул, выступая в Рейхсрате, что украинцы Галиции и Буковины ориентируются не на Россию, где преследуется украинский народ, а на Австрию, и в случае австро-российского военного конфликта все они встанут на стороне Австрии. Ту же мысль Левицкий повторил и на встрече с императором в декабре 1913 г. Он еще раз подчеркнул, что австрийские украинцы лояльны к династии и их требования касаются лишь насущных для них вопросов, таких как открытие университета и реформа краевой избирательной системы. Левицкий отметил, что шумные, нередко граничащие с провокацией акции украинских депутатов Рейхсрата направлены исключительно против поляков, не желающих идти на
компромисс, а также против правительства, косвенно поддерживающего польскую сторону. Император высказал уверенность в том, что в скором времени польско-украинский спор разрешится благополучно, однако твердых гарантий того, что результат будет именно таким, какого добиваются украинцы, не дал. На следующий день К. Левицкий, выступая в Рейхсрате, заявил, что Австрия не обеспечила своим народам свободного развития и, оттолкнув южных славян, не учитывает также интересы русинов, отдав часть из них под власть поляков, а других - под власть мадьяр. В то же время, заявил Левицкий, война грозит начаться не на юге, а на востоке, в Галиции, где сталкиваются интересы Австро-Венгрии и России. Он подчеркнул, что пророссий-ская агитация в Галиции идет полным ходом, обвинив российского посла в Вене Н. Шебеко в противозаконной поддержке русофильских организаций. Левицкий указал и на деятельность митрополита Антония (Храповицкого) в деле поддержания православия среди русинов, и на ряд других фактов. В конце Левицкий еще раз высказал мысль о том, что основной заботой Австрии должен быть не страх перед Россией, а улучшение положения ее собственных народов, и предложил заменить краевую автономию автономией народов. В том же ключе прозвучало и выступление лидера буковинских украинцев Н. Василько29. В Вене, безусловно, одобрительно относились к подобным высказываниям и всячески их поощряли. Однако основной своей задачи - склонить правительство на свою сторону - украинцы так и не достигли. В Вене предпочитали сохранять нейтралитет в отношении конфликтующих сторон. В результате как польской, так и украинской стороне пришлось вернуться к переговорам. Первым был решен вопрос о реформировании галицийской избирательной системы. Затем существенно продвинулся к разрешению университетский вопрос. Новый импульс этому процессу был придан, когда митрополит А. Шептицкий, принявший участие в переговорах по избирательной реформе в качестве посредника, высказал предположение, что согласие польской стороны на открытие украинского университета послужило бы проявлением стремления поляков к достижению национального примирения. Польская сторона выразила согласие на возобновление переговоров, более того, выразила согласие смягчить свои требования30. Украинцы восприняли это как свою победу, однако конкретных шагов к открытию украинского университета так и не было сделано, а начавшаяся вскоре мировая война превратила создание украинского университета в дело далекого будущего.
Деятельность Украинского клуба в Рейхсрате практически закончилась в марте 1914 г., когда из-за непрекращающейся чешской обструкции, сделавшей работу парламента крайне неэффективной, его деятельность была приостановлена на три года. Начавшаяся через несколько месяцев Первая мировая война окончательно поставила точку в парламентской деятельности украинского представительства. Украинский клуб официально занимал оппозиционную по отношению к правительству позицию, однако его представители подчеркивали свою лояльность по отношению к империи, добиваясь тем самым выполнения своих требований. Это имело противоречивые последствия. С одной стороны, реализация таких задач, как создание университета, реформа краевой избирательной системы в Галиции, и ряда других, несомненно, способствовала развитию украинского движения в Австро-Венгрии, росту его популярности среди восточнославянского населения монархии и авторитета в ее политических кругах. С другой, столь энергичное вхождение в политическую систему Габсбургской монархии и одновременно усиление антироссийских высказываний не только не способствовало объединению украинского народа по обе стороны австро-российской границы, но, напротив, усугубляло его различия. Таким образом, успешная реализация тактических задач украинского движения отдаляла достижение его основной стратегической цели.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Partacz Cz. Od Badeniego do Potockiego. Stosunki рокко-икга^Ые w Galicji w ЫаЛ 1888-1908. Тогип, 1996. S. 189.
2 Левицкий К. Iсторiя полггично! думки галицьких украшщв. 18481914. На шдст^ спомшшв. Львiв, 1926. С. 414.
3 Полтавский М. А. Краткая история Австрии: Пути государственного и национального строительства. М., 1994. С. 137.
4 Аркуша О, Мудрий М. Русофильство в Галичини в середиш XIX - на початку ХХ ст.: генеза, етапи розвитку, свггогляд // Вюник Львiвського ушверситету. Серiя юторична. Львiв, 1999. Вип. 34. С. 237.
5 Михутина И. В. Украинский вопрос и русские политические партии накануне Первой мировой войны // Россия-Украина: история взаимоотношений. М., 1997. С. 197-209.
6 Грушевский М. З Державно! Думи // ЛНВ. 1905. Т. 35. № 9. С. 95-101.
7 Лозинский М. З австршско! Укра!ни // ЛНВ. 1907. Т. 39. Кн. 7. С. 149.
8 Там же. С. 150.
9 Левицкий К. Iсторiя полгтично! думки... С. 447.
10 Лозинский М. З австршско! Украши // ЛНВ. 1907. Т. 39. Кн. 8-9. С. 392-414.
11 Partacz Cz. Od Badeniego do Potockiego. S. 208.
12 Левицкий К. Iсторiя политично! думки. С. 452.
13 Partacz Cz. Od Badeniego do Potockiego. S. 214-215.
14 Левицкий К. Iсторiя политично! думки. С. 516.
15 Булахтин М. А. Между политикой и моралью: краковские консерваторы в начале ХХ века. Пермь, 2006. С. 81.
16 Левицкий К. Iсторiя политично! думки. С. 576.
17 Там же. С. 581.
18 Там же. С. 538.
19 Цегельський Л. З австршско! Украши // ЛНВ. 1910. Т. 51. Кн. 7. С. 172-179.
20 Левицкий К. Iсторiя полггично! думки. С. 538.
21 Ignotus. З австршско! Укра!ни. Деякг шдрахунки // ЛНВ. 1913. Т. 62. Кн. 3. С. 557-564.
22 Ignotus. З австршско! Укра!ни. С. 557-564.
23 Левицкий К. 1сторгя полгтично! думки. С. 612.
24 Там же. С. 613.
25 АВПРИ. Ф. 133. 1912 г. Д. 124. Л. 64-66.
26 Левицкий К. 1сторгя полгтично! думки. С. 618.
27 Там же. С. 678.
28 АВПРИ. Ф. 155. 1-4. Оп. 456. 1903. Д. 29. Л. 16-41.
29 Левицкий К. 1сторгя полгтично! думки. С. 676.
30 Там же. С. 686.
Klopova M. E. Parliamentary Experience: The Ukrainian Club in the Cisleithanian Parliament (1907-1914)
The article explores the activity of the parliamentary Ukrainian Club, which was an active participant of the inner-political life in Austria-Hungary in 1907-l9l4 and fought for the establishment of an independent Ukrainian university and the reform of the electoral system in Galicia.
Keywords: Ukrainian national movement, political parties, parliamentary faction, inter-national tensions.
