CC BY
138
РЕГИОНАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ
УДК 81'373.21+94(47).023/024
В. В. Тарасов
«РОССКИЕ» НАЗВАНИЯ ДНЕПРОВСКИХ ПОРОГОВ И ТОПОНИМИКА ЮГО-ВОСТОЧНОЙ БАЛТИИ
Исследуется этимология упомянутых Константином Багрянородным «росских» названий днепровских порогов. Выявляется сходство между данными наименованиями и балтской топонимикой.
This article delves into the etymology of the names of the Dnieper rapids of the Ros origin mentioned by Constantine Porphyrogennetos. The author reveals the similarity between these names and the Baltic toponymy.
Ключевые слова: днепровские пороги, «росские» названия, балтская топонимика, гидронимия, этимология.
Key words: Dnieper rapids, names of the Ros origin, Baltic toponymy, hydronymy, etymology.
В середине Х в. византийским императором Константином VII Багрянородным был написан трактат «Об управлении империей». Характер источника, а именно дипломатические инструкции императора, адресованные сыну — наследнику престола, подразумевает высокую степень исторической достоверности. Исключительный интерес для изучения истории Древней Руси представляет девятая глава трактата, в которой собраны уникальные сведения о взаимоотношениях «росов» с их данниками — различными племенами славян. Среди прочего Константином VII приведены два перечня названий днепровских порогов, один из которых автор приписывает росам, а другой — славянам [6, с. 46 — 49].
По мнению датского лингвиста и историка В. Томсена, свидетельство Порфирогенета — сильнейший довод в пользу скандинавского происхождения Руси [12, с. 183]. Эту точку зрения приняли и отечественные исследователи, комментировавшие девятую главу книги «Об управлении империей». В соответствии с ней «росские» названия днепровских порогов «наиболее удовлетворительно этимологизируются из древнескандинавского (до диалектного распада) или древнешведского (с восточноскандинавскими инновациями) языка» [9, с. 319]. Попытка Брайчевского вывести указанные наименования из иранских языков [3, с. 19 — 30] вызвала острую критику [9, с. 319].
В историографии вопроса встречаются также иные интерпретации «росских» названий. Одна из них принадлежит известному историку XIX в. Н. И. Костомарову. В статье «Начало Руси» (январский номер журнала «Современник» за 1860 г.), затем в публичном диспуте с М. П. Погодиным (19 марта 1860 г.) он высказал мысль о балтском («литовском») происхождении названий. Выступая с критикой норманнской теории, Н. И. Костомаров утверждал, что изначально русь находилась на балтийском поморье в низовье реки Неман, которое называется по-литовски Русь, а в большей части «варяжских» имен «литовское происхождение явно, без всяких натяжек высказывается само собою» [7, с. 9, 15]. К литовскому языку он относил и «росские» названия днепровских порогов. «Росскому» Аифор, согласно Н. И. Костомарову, соответствует лит. Aithwaros, а в имени другого порога, Леанти, он видел причастие женского рода от лит. глагола lieti — «лить» [7, с. 17]. На этом аргументация Н. И. Костомарова касательно порогов исчерпывалась, что вызвало справедливую критику оппонентов. Так, в письме С. П. Шевырева М. П. Погодину с негодованием было замечено: «...а как он [Н. И. Костомаров] спрятал в карман днепровские пороги, выставив только два!» [2, с. 296].
Н. И. Костомаров не был первым, кто отождествил варяжский и литовский языки. За двести лет до него крупный мыслитель и публицист XVII в. Ю. Крижанич писал: «.местность, где лежит Новгород, была, я думаю, некогда населена варягами или чюдью, народами литовского языка. Ведь имена Рюрик, Трувор, Синеус, Ильмень, Ладога, Корела и иные тамошние имена похожи не на славянские или немецкие, а на варяжские литовские слова» [8, с. 625]. В свете приведенных высказываний Ю. Крижанича и Н. И. Костомарова о якобы «литовском» языке
Вестник Российского государственного университета им. И. Канта. 2010. Вып. 12. С. 58 — 63.
варягов и руси обращает на себя внимание одно любопытное обстоятельство. Речь идет о структурном сходстве, с одной стороны, слова варяги и этнонима ятвяги (*jatv-ing-), с другой — имени русь и таких летописных названий, как корсь, жемоить (жмудь), голядь. Из этого следует, что словообразовательная структура обоих терминов не исключает возможность их балтского происхождения. В связи с данным фактом предположение о балтском же характере «росских» названий днепровских порогов вызывает особый интерес. В целях проверки этой гипотезы нами был произведен анализ топонимической номенклатуры Юго-Восточной Балтии, прежде всего гидронимии. В результате были выявлены топонимы и топонимические словообразовательные модели, обнаруживающие сходство с «росскими» наименованиями. Балтские параллели «росским» названиям представлены ниже.
1. Эссупи ('ЕстстоияП).
Самая близкая аналогия «росскому» Эссупи — гидроним Esupis в Плунгеском районе Литвы [21, p. 39]. Он восходит к самому распространенному в восточнобалтской гидронимии термину йре — «река» [13, с. 92]. В подавляющем большинстве случаев upe выступает вторым компонентом названий: лит. Airùpé;, Baldupé;, Ветре, Gerùpé;, Маигире, Sénupé;, Aüsrupis, BеrZupis, Liekupis,
Rùgupis, Rütupis, Saldupis, Sénupis и др. [21, p. 1, 10, 12, 17—18, 46, 91, 99, 139, 140—141, 144]. С восточнобалтским ùpè; давно сопоставляется и название правого притока Оки — Упа [11, с. 364].
2. Улворси (üuAßopoi).
Первую часть названия (OÙÀ-) можно сравнить с лит. uolà, лтш. ùola, uöla — «скала», «утес», «гора», «масса камней» [10, с. 92; 22, с. 874] — и производными от данного термина гидронимами: лит. Uolà, Úolainis, Uöte ; Uolià, Uölint; s, Uolintà, Uolÿs [21, p. 190]. Укажем и на корень *ul- / *ol-: лит.
Ülà, Ülicél е, Ülÿskas [21, p. 190]; прусск. Uliten [20, S. 177]. К этому же кругу балтской гидронимии тяготеют названия рек Улица (л. п. Вязьмы, л. п. Днепра), Улла (л. п. Западной Двины), Улус (бассейн Оки) [11, с. 364; 18, с. 211].
Для второй части названия (-ßopoi) существует параллель в виде лит. várza — <^рша», лтш. varza — «рыболовный затон», «заводь», «запруда». К слову восходит множество балтских топонимов: лит. Varzé, Várzos, Varzai, Varzgaliai, Varzinélis, Varzavieté; лтш. Varzu-e_zejs, Varz-upe, Varzu gravis, Varzu purvs, Vârzdikis, Varzu bedre, Varzu strauts; лтг. Varza, Vorzas, Lielvorzi, Vôrzova; верхнеднепровские Ворзо, Ворзовка, Ворзы, Ворзово; куршск. Warze, Warse, Warze, Warszenw; прусск. Warssen, Worsen, Warschaw, Warschau-See [13, с. 176; 20, S. 197].
Среди перечисленных наименований особое внимание следует обратить на лтг. Lielvorzi (*Liel-vorzi). В данном композите varza выступает второй основой. Корень *liel-, также распространенный в топонимике балтов (лит. Lielezeris, Lielukas, лтш. Liel-upe, лтг. Lielvarde и др.), объясняется лтш. liels, лит. диал. lielas — «большой» [17, с. 196]. Lielvorzi, таким образом, означает большую запруду, заводь. Заметим, что такое значение совпадает с характеристикой пятого, а не второго порога. Константин Багрянородный писал, что именно пятый порог (Варуфорос) «образует большую заводь» [6, с. 48—49].
3. Геландри (reÀavôpi).
В данном случае нельзя исключать связь с балтскими «топокорнями» *gel- и *gil-: лит. Gela, Gélainé, Gélainis, Géláitis, Gÿlé, Giliâupé, Gilijà, Gilinè, Gilióji, Gyliökas, Gilis, Gilius; прусск. Gelayne, Gelauwen, Gelyen, Gelyteyn, Gilleynen [16, с. 198, 233 — 234; 20, S. 39, 41; 21, p. 44, 47—48]. Самые близкие аналогии «росскому» названию есть в Литве: гидронимы Gelañdupis, Gilándé (Gilánda), Gilándis (Gelándis), ойконимы Gelindénai, Gilandvirsi^ [21, p. 44, 47]. Все эти названия восходят к лит. gеlùs — «пресный», gilùs — «глубокий» [14, с. 59].
Помимо указанных топонимов заслуживает упоминания лит. слово giléndra — «урожай, урод на желуди, орехи, ягоды, грибы (в лесу)», восходящее к лит. gilé — «желудь» [16, с. 234 — 235; 19, с. 431].
4. Аифор ('Аафор).
Н. И. Костомаров сравнивал Аифор с именем лит. мифологического существа Айтвараса (áitvaras, диал. áitivaras). Согласно М. Гимбутас, в литовском фольклоре это была летающая змея с головой ужа и длинным светящимся хвостом, иногда принимавшая образ золотого петуха. Айтварас приносил в дом богатство [5, с. 213]. В «Lexicon Lithuanicum» (середина XVII в.) слову Aitworas соответствовало немецкое Drache — «дракон», «чудовище» [23, p. 9]. Ни одну из
существующих этимологий этого слова нельзя признать удовлетворительной. Тем не менее фразеологические обороты greitas kaip aitvaras («быстрый как айтварас»), laksto kaip aitvaras («бегать,
летать как айтварас») позволяют связать его первоначальное значение с такими понятиями, как «быстрый», «резвый» [23, p. 22 — 24].
В Литве известно два топонима, производных от áitvaras: деревня Айтварышки (Aitwariszkiai), упомянутая в «Списках населенных мест Сувалкской губернии» (1901 г.), и канава Aitvaro под Ужвентисом. Об Айтварышках сказано, что они находились «при болоте и реке Першайке» [4, с. 148; 23, p. 24].
5. Варуфорос (Вароифорос;).
В связи с пятым «росским» названием следует обратить внимание на балтские топонимы с корнями *bar-, *barb-, *burv-, *purv-, *var-, *vor-: лит. Akivaras, Atavaras, Barys, Barüpé, Barbravis, Varé, Vares, Varius, Varuoné (Veruoné), Varupelis, Varupis, Vor-pilis, Vórupé, Vorúsné [21, p. 2, 9, 14— 15, 185, 188, 200]; лтш. Barbas-purvs, Buor-puors [15, с. 193 — 194, 267 — 268]; прусск. Wore, Worelauke, Woricke, Worit [20, S. 207—208]; верхнеднепровские Варик, Варя, Вора [18, с. 178, 181].
Топонимы c *vor- в начале слова восходят к лит. vöras — «старый» [26, S. 208]; корень *bar---к
лит. bárti («бранить», «ругать») [15, с. 193 — 194; 22, p. 108]; *barb— к лит. barbeti, barbinti («стучать», «брякать», «тараторить», «дребезжать», «звякать» и т. п.) [15, с. 194; 22, p. 107]; *burv— к лтш. búrtai («колдовство») [15, с. 266—268]. Термины akivaras, akivara, akivarynas, atavaras, atvara, atvars связаны с обозначениеv открытого, незамерзающего зимой источника, глубокого места реки, омута, трясины [10, с. 14, 16 — 17]. Компонент -var в них — производное от лит. vérti («пронзать», «открывать», «закрывать»). Корень *purv- указывает на грязь, болотистый ландшафт [10, с. 75]. Наибольшее сходство с «росским» Варуфорос демонстрируют лтш. топонимы Barbas-purvs и Buor-puors. Отметим также и некоторое соответствие между лтш. Barbas-purvs — «звякающая топь» — и поздним названием четвертого днепровского порога — Звонец, Звонкий [9, с. 323].
6. Леанди (AeóvTi).
H. И. Костомаров отождествлял Леанди с лит. liejanti («льющая») — действительным причастием женского рода от глагола lieti («лить») (в лит. языке такие причастия образуются с помощью суф. -anti-, -inti- [1, с. 400]). Форма «росского» названия соответствует и распространенной в балтской топонимике модели апеллятив + суф. -ant-: прусск. Babant, Galanten, Ilantz, Iwanthi, Leykantim, Pervante; лит. Alantä, Alantas, Krazañté, Kregzdañté, Laukante, Salantas [17, с. 194; 20, S. 256; 21, p. 3, 78, 141]. Прусск. топоним Leykantim (*leik-ant-(-im-)) образован от термина, восходящего к и.-евр. *leik- («гнуть», «изгибать») [17, с. 194]. Это значение согласуется со словами Константина Багрянородного о том, что на пути к шестому порогу росам приходилось переправлять «по излучинам реки свои моноксилы» [6, с. 48—49].
7. Струкун (ZxpouKouv) или Струвун (Zxpoußouv).
Второй вариант представлен в поздней рукописи XV столетия [12, с. 173, 175; прим. 23, 28]. «Росскому» названию соответствует славянское Напрези. В качестве параллелей можно привести большое число балтских географических терминов с начальным str-: лтш. straignais, straignis, straigne — «вязкое болото», лтш. sträva, strava — «поток», «большая река», «быстрое течение», лтш. straüga — «низкое место, где можно завязнуть», лтш. strauja — «поток, течение», лтш. strieguonis, strieguons — «болотистое, засасывающее место», лтш. struga — «болото», «лужа», лтш. strüga — «струя воды или воздуха», «снежная или градовая туча», лит. strüklé, лтш. stra-kta, strükle — «особый слой, жила (водяная, металла и т. п.) в земле», «струя воды» и др. [10, с. 86]. Примеры названий на str- из литовской и прусской топонимики: лит. Stráigi^ upelis, Strakabalys, Strauja, Strewä, Streváitis, Strevinrnk^ ezeras, Strévys, Striaüné, Striúgis, Striukóji, Striupé [21, p. 155 — 156]; прусск. Strewe, Strowange [20, S. 174 — 175]. Заметим также, что содержащееся в источнике толкование Напрези как «малого порога» [6, с. 49] соответствует значению лит. гидронима Striukóji (к лит. striúkas — «короткий» [22, p. 746]).
Подводя итоги представленного выше топонимического исследования, можно сделать следующие выводы:
I. В Юго-Восточной Балтии встречаются топонимы, сходные с «росскими» названиями днепровских порогов (табл.). При этом корни *úp-, *gél-, *gil-, *uol-, *várz- / *varz- относятся к числу наиболее распространенных в балтской гидронимии.
Соотношение «росских» названий днепровских порогов и балтских топонимов
«Росское» название Балтский топоним
Эссупи ('EüüoUTCfj) Esupis
Улворси (OoXßopoi) Lielvorzi
Геландри (reÀavôpi) Gelañdupis Gilánde (Gilánda) Gilándis (Gelándis) Gilandvirsi^
Аифор ('Аафор) Aitvaro
Варуфорос (Вароифорос;) Barbas-purvs
Buor-puors
Леанди ^eàvxi) Leykantim
Струкун (ZxpouKouv) Striukóji
или Струвун (Zxpoußouv)
2. Следует отметить и ряд структурных параллелей: корень *ùp- выступает типично вторым компонентом балтских гидронимов (ср. Эссупи), корни *gél- и *gil — типично первым (ср. Геландри); наличие в балтской топонимике словообразовательной модели апеллятив + суф. -ant- / -and- (ср. Геландри, Леанди).
Сокращения
Диал. — диалектное; и.-евр. — индоевропейское; куршск. — куршское;
лит. — литовское; лтг. — латгальское; л. п. — левый приток; лтш. — латышское; п. п. — правый приток; прусск. — прусское; ср. — сравните; суф. — суффикс.
Список источников и литературы
1. Александравичюс Ю. Литовский язык. Вильнюс, 1984.
2. Барсуков Н. Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1903. Кн. 17.
3. Брайчевский М. Ю. «Русские» названия порогов у Константина Багрянородно-
го // Земли южной Руси в IX-XIV вв. (история и археология). Киев, 1985. С. 19—30.
4. Вольтер Э. А. Списки населенных мест Сувалкской губернии как материал для историкоэтнографической географии края. СПб., 1901.
5. Гимбутас М. Балты. Люди янтарного моря. М., 2004.
6. Константин Багрянородный. Об управлении империей / пер. Г. Г. Литаврина. М., 1989.
7. Костомаров Н. И. Начало Руси // Современник. СПб., 1860. Т. 79. C. 5 — 32.
8. Крижанич Ю. Политика. М., 1965.
9. Мельникова Е. А., Петрухин В. Я. Комментарии к гл. 9 // Константин Багрянородный. Об управлении империей. М., 1989. С. 291—332.
10. Невская Л. Г. Балтийская географическая терминология (к семантической типологии). М., 1977.
11. Откупщиков Ю. В. Opera philologica minora (Античная литература. Языкознание). М., 2001.
12. Томсен В. Начало русского государства / / Из истории русской культуры. Т. 2. Кн. 1: Киевская и
Московская Русь. М., 2002. С. 143 — 226.
13. Топоров В. Н. Балтийский элемент в гидронимии Поочья // Балто-славянские исследования. 1986. М., 1988. С. 154—177.
14. Топоров В. Н. Балтийский элемент в гидронимии Поочья. II // Балто-славянские исследования. 1987. М., 1989. С. 47—69.
15. Топоров В. Н. Прусский язык. Словарь: A-D. М., 1975.
16. Топоров В. Н. Прусский язык. Словарь: E-H. М., 1979.
17. Топоров В. Н. Прусский язык. Словарь: L. М., 1990.
18. Топоров В. Н., Трубачев О. Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Поднепровья. М., 1962.
19. Юшкевич А. Литовский словарь. С толкованием слов на русском и польском языках. СПб., 1904. Т. 1.
20. Gerullis G. Die altpreußischen Ortsnamen gesammelt und sprachlich behandelt. Berlin; Leipzig, 1922.
21. Lietuvos TSR upi^ ir ezer^ vardynas. Vilnius, 1963.
22. Lyberis A. Lietuvi^-rus^ kalb^ zodynas. Vilnius, 2001.
23. Razauskas D. Is balt^ mitinio vaizdino juodrasci^: Aitvaras // Liaudies kultüra. 2008. № 6. P. 8 — 25.
Об авторе
Виктор Викторович Тарасов — асп., Брянский государственный университет им. И. Г. Петровского, e-mail: [email protected]
Author
Viktor Tarasov, PhD student, I. G. Petrovsky Bryansk State University, e-mail: [email protected]
