CC BY
83
РОССИЙСКИЙ И МЕЖДУНАРОДНЫЙ АСПЕКТ ЗАЩИТЫ ПРАВ ЛИЦГ В ОТНОШЕНИИ КОТОРЫХ ВЕДЕТСЯ ПРОИЗВОДСТВО О ПРИМЕНЕНИИ ПРИНУДИТЕЛЬНЫХ МЕР МЕДИЦИНСКОГО ХАРАКТЕРА
© Смирнова М. Е., 2008
М. Е. Смирнова — аспирант
кафедры правосудия и прокурорского надзора Юридического института ИГУ
Производство о применении принудительных мер медицинского характера в силу ряда причин обладает существенными особенностями по сравнению с обычным порядком производства по уголовным делам, установленным УПК РФ. По своему содержанию, сущности и целям данные меры глубоко специфичны, ибо не содержат в себе кары и не выражают отрицательной оценки общественно-опасного поведения соответствующего участника уголовного процесса. Сущность принуждения здесь проявляется не в отбывании наказания, а в обеспечении применяемых мер медицинского характера в интересах общественной безопасности и лечения душевнобольного, который не всегда способен осознать смысл и назначение таких мер1. В. П. Емельянов справедливо подчеркивает: «На практике не-учет биологического фактора приводит к бесполезности воспитательных мероприятий в отношении психически неполноценных, совершивших преступления, поскольку шаблонными методами воспитательного воздействия пытаются исправить того, кто прежде всего нуждается в медицинском вмешательстве, и чье поведение в значительной степени детерминировано аномалией психики»2. Практика подтверждает, что зачастую именно медицинские методы коррекции противоправного поведения психических девиантов могут быть наиболее действенными и эффективными3.
Нередко сама постановка вопроса о возможности применения к лицу принудительных мер медицинского характера на практике приводит к умалению его процессуальных прав и отрицанию законных интересов.
В Постановлении Конституционного суда РФ № 13-П от 20 ноября 2007 г. «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 402, 433, 437, 438, 439, 441, 444 и 445 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан С. Г. Абламского, О. Б. Лобашо-вой и В. К. Матвеева» говорится, что «в правоприменительной практике изъятия из общего порядка производства по уголовному делу в отношении данной категории лиц толкуются как изъятия из их процессуального статуса, исключающие возможность личного участия в производстве по уголовному делу. Само по себе отсутствие... упоминания рассматриваемой категории лиц в качестве самостоятельных субъектов процессуальных прав, равно как и наделение... правом действовать в их интересах законного представителя и защитника не могут расцениваться как исключающие их участие в судебном разбирательстве, однако в правоприменительной практике с момента получения заключения судебно-психиатрической экспертизы лицо, признанное невменяемым, как правило, не только автоматически считается не способным лично осуществлять указанные в этих нормах процессуальные действия, но и лишается остальных прав, предоставленных в уголовном судопро-
изводстве лицам, в отношении которых ведется уголовное преследование...»4.
Применение же принудительного лечения существенно ограничивает права и свободы данного лица. Поэтому лицо, в отношении которого применяются принудительные меры медицинского характера, заинтересовано в их осуществлении в строгом соответствии с законом. И хотя душевнобольные не всегда способны осознанно проявлять свой интерес в ходе судопроизводства, это не означает, что в данном случае вообще нельзя говорить об интересе этих участников процесса.
Следовательно, лица, в отношении которых применяются или могут быть применены меры медицинского характера, имеют процессуальные интересы и как участники уголовного судопроизводства должны пользоваться для их защиты процессуальными правами.
Процессуальные права данных лиц получили закрепление в источниках международного права универсального и регионального уровня, Конституции и отраслевом законодательстве Российской Федерации, стали предметом рассмотрения наивысших судебных инстанций: Европейского Суда (дело «Романов против России»)5 и Конституционного суда Российской Федерации.
Всеобщая декларация прав человека провозглашает, что каждый человек имеет право на признание его правосубъектности (ст. 6)6. Термин «каждый человек» следует толковать и по отношению к лицам, к которым могут быть применены или применяются принудительные меры медицинского характера, поэтому рассматривать данных лиц как объектов уголовно-процессуальной деятельности совершенно недопустимо. В статьях 7, 10 Декларации закреплено, что все люди имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона, а также на установление обоснованности предъявленного человеку уголовного обвинения, каждый человек имеет право, на основе полного равенства, на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом.
Согласно п. «^» п. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, каждый имеет право при рассмотрении любого предъявляемого ему уголовного обвинения быть судимым в его при-
сутствии и защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитни-ка7. Право каждого обвиняемого в совершении уголовного преступления — защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия, закреплено в Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. «с» п. 3 ст. 6)8.
Согласно ст. 2 Конституции Российской Федерации, человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Неотчуждаемость основных прав и свобод человека и их принадлежность каждому от рождения (ч. 2 ст. 17 Конституции РФ) предполагает недопустимость какого бы то ни было их умаления, в том числе, как указывает Конституционный суд, и в отношении лиц, страдающих психическими расстрой-ствами9.
Права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации; при этом общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, согласно ч. 2 ст. 15 Конституции РФ, являются составной частью ее правовой системы. В части 3 ст. 1 УПК Российской Федерации закреплено, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство.
17 декабря 1991 г. Генеральная Ассамблея ООН Резолюцией 46/119 приняла важный документ — Принципы защиты психически больных лиц и улучшения психиатрической помощи10. Конституционный Суд РФ в Постановлении от 20 ноября 2007 г. № 13-П пришел к выводу, что данные принципы конкретизируют приведенные положения международно-правовых актов применительно к лицам, страдающим психическими расстройствами, и предусматривают право любого психически больного лица на осуществление всех признанных международными нормами гражданских, политических, экономических,
социальных и культурных прав и прямо указывают на недопустимость какой-либо дискриминации, т. е. установления в связи с психическим заболеванием лица таких отличий, исключений или предпочтений, следствием которых являются отрицание или ограничение равенства в реализации прав (п. 4, 5 принципа I)11.
Для лиц, совершивших запрещенные уголовным законом деяния, если предполагается или установлено, что они страдают психическим заболеванием, принципы, наряду с прочими, предусматривают следующие гарантии:
1) повсеместное признание в качестве субъекта права ((п. а) п. 1 принципа 13);
2) право на наилучшую психиатрическую помощь (п. 2 принципа 19);
3) право выбирать и назначать адвоката, включая представительство в ходе любой процедуры рассмотрения жалобы или апелляции. Если пациент не обеспечивает самостоятельно такие услуги, адвокат предоставляется пациенту бесплатно постольку, поскольку данный пациент не имеет достаточных средств для оплаты его услуг (п. 1 принципа 18).
Кроме того, в принципе 20 особо оговаривается, что общие принципы защиты подлежат применению в полном объеме с такими минимальными, необходимыми в данных обстоятельствах изменениями и исключениями, которые не будут наносить ущерб правам лиц, страдающих психическими заболеваниями. При этом государства обязаны обеспечивать наличие соответствующих механизмов для соблюдения данной Резолюции, в том числе в части разрешения жалоб (принцип 22). Данные принципы получили свое дальнейшее продолжение и развитие в нормах Закона о
12
психиатрической помощи12, действующего с
1 января 1993 г. на всей территории Российской Федерации, и в положениях Федеральной целевой программы «Неотложные меры по совершенствованию психиатрической помощи (1995—1997)», утвержденной Постановлением № 383 Правительства РФ
13
в целях реализации норм данного закона13.
Среди лиц, к которым применяются или могут быть применены принудительные меры медицинского характера, можно выделить группу лиц, которые совершают общественно-опасные деяния по недомыслию — это, как правило, умственно отсталые лица, неспособные правильно оценить реальные
факты и события. На них распространяется Декларация о правах умственно отсталых лиц, принятая Резолюцией 2856 (XXVI) Генеральной Ассамблеи ООН 20 декабря 1971 г.14. В пункте 6 данного документа особо оговаривается, что в случае судебного преследования в связи с каким-либо деянием данные лица должны иметь право на должное осуществление законности, полностью учитывающее степень умственного развития.
Существует ряд международных актов, принятых в рамках Совета Европы, предписания которых носят рекомендательный характер. Среди них применительно к теме данной работы следует упомянуть Рекомендацию Парламентской Ассамблеи Совета Европы 818 (1977) «О положении психически больных», в которой содержатся следующие предложения для обеспечения повышенного внимания к правам и законным интересам лиц, в отношении которых применяются или могут быть применены принудительные меры медицинского характера, адресованные правительствам стран-участниц:
• передать под юрисдикцию медицинских властей всех, кто по признанию суда был душевнобольным в момент совершения преступления или на момент обследования;
• свести к минимуму содержание под арестом в течение «неопределенного срока»;
• ввести процедуры рассмотрения апелляций против мер задержания;
• обеспечить, чтобы судебные решения не принимались только на основании медицинских заключений, но чтобы пациентам с психическими заболеваниями, как и другим людям, было обеспечено полное право быть услышанными, и чтобы в случаях обвинения в преступлении в судебном процессе участвовал также адвокат ((п. а), в) п. I)15.
В Рекомендации Комитета министров Совета Европы № И(83)2 «Относительно правовой защиты лиц, страдающих психическим расстройством, которые были госпитализированы в принудительном порядке» государствам-участникам для данной группы лиц предлагается установить следующие процессуальные гарантии:
1. Принятие решения о госпитализации и удержании для лечения только компетентными судебными или другими властями путем простой и быстрой процедуры и
только по медицинским показаниям (п. 1 ст. 4).
2. Судебные решения должны быть подлежащими обжалованию. Пациенту следует сообщить о его правах, и он должен иметь реальную возможность личной беседы с судьей, если только судья, принимая во внимание состояние здоровья пациента, не решит выслушать только его представителя. Пациент должен быть проинформирован о его праве обжаловать решение, предписывающее или подтверждающее удержание, и должен, если потребует сам или судья сочтет это полезным, иметь возможность получить помощь адвоката или другого лица (п. 3 ст. 4).
3. Ограничения личной свободы пациента должны сводиться только к тем, которые необходимы ввиду состояния его здоровья и для обеспечения успешного лечения; однако право пациента обращаться к любым соответствующим властям и адвокату не должно ограничиваться (ст. 6).
4. Пациент может потребовать, чтобы необходимость удержания рассматривалась судебными властями через разумные интервалы времени (п. 1 ст. 8)16.
В резолюциях № И(99)4 «О принципах, касающихся правовой защиты недееспособных взрослых», Иес(2004)10 «Относительно защиты прав человека и достоинства лиц с психическим расстройством» государствам — членам Совета Европы также предложено установить, чтобы судебные решения не принимались только на основании медицинских заключений, а пациенту с психическим заболеванием, как и любому другому лицу, было обеспечено право быть выслушанным и чтобы в случаях предполагаемого правонарушения в течение всего разбирательства присутствовал адвокат; лица с психическими расстройствами должны иметь возможность осуществлять все свои гражданские и политические права, а любые их ограничения допускаются строго в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и не могут основываться на одном лишь факте наличия у лица психического заболевания.
Европейский Суд по правам человека в постановлении от 20 октября 2005 г. по делу «Романов против России» признал, что присутствие заявителя в судебном заседании является необходимым условием для того, чтобы судья лично мог убедиться в его психическом состоянии и принять спра-
ведливое решение; рассмотрение дела судом первой и кассационной инстанций в отсутствие заявителя (вопреки его желанию), которое ничем не может быть компенсировано, допустимо лишь при наличии особых обстоятельств, например, если имеют место какие-либо признаки агрессивного поведения или если физическое и психическое состояние не позволяет ему предстать перед
судом17.
В рамках СНГ также приняты акты, затрагивающие процессуальные права и интересы лиц, к которым применяются или могут быть применены принудительные меры медицинского характера.
Нормы Конвенции СНГ «О правах и свободах человека», принятой 26 мая 1995 г. в г. Минске, носят наиболее общий, фундаментальный характер18. Согласно ст. 3 данной Конвенции, никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию. Данное положение особенно актуально для лиц, в отношении которых применяются или могут быть применены принудительные меры медицинского характера, так как их права на практике нередко нарушаются, а процессуальные интересы отрицаются. Статья 6 данной Конвенции провозглашает равенство всех перед судом, право каждого при рассмотрении любого дела на справедливое и публичное разбирательство в течение разумного срока независимым и беспристрастным судом и устанавливает следующие минимальные процессуальные гарантии:
• быть в срочном порядке и подробно уведомленным на языке, который он понимает, о характере и основании предъявляемого ему обвинения;
• иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты;
• защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или иметь назначенного ему защитника в любом случае, когда интересы правосудия того требуют, а также пользоваться в случаях, определенных национальным законодательством, бесплатной помощью адвоката. Несомненно, указанные международноправовые нормы распространяются и на лиц, в отношении которых применяются или могут быть применены принудительные меры медицинского характера.
28 марта 1997 г. в г. Москве была принята Конвенция, которая регулирует пере-
дачу для принудительного лечения лиц, совершивших общественно-опасные деяния в состоянии невменяемости, в отношении которых имеется решение суда о применении к ним принудительных мер медицинского характера19.
Согласно ст. 1, 2 указанные лица — граждане государств, ратифицировавших данную Конвенцию, по взаимному согласию этих государств передаются для прохождения принудительного лечения в то государство, гражданами которого они являются, при соблюдении ряда условий, среди которых особо следует отметить: наличие у принимающей стороны возможности обеспечить необходимое лечение и получение согласия больного, а в случае его неспособности к свободному волеизъявлению — согласие его законного представителя. Согласно ст. 7 Конвенции передача осуществляется с учетом того, чтобы транспортировка не отразилась отрицательно на состоянии больного, не привела к побегу или совершению какого-либо опасного деяния. Связанные с передачей лица расходы, возникшие до его передачи, несут те стороны, у которых они возникли (ст. 9). Лицо, направленное на принудительное лечение, не может быть вновь привлечено к уголовной ответственности в том государстве, которое приняло его для прохождения лечения, за то же деяние, в отношении которого оно было признано невменяемым. По заключению врачебной комиссии в случае необходимости отмены или изменения принудительных мер медицинского характера с учетом изменения психического состояния лица, находящегося на принудительном лечении, соответствующее решение об отмене или изменении принудительных мер медицинского характера вправе принять суд той стороны, которая передала лицо для прохождения принудительного лечения, или суд стороны по месту прохождения принудительного лечения (ст. 10). Данные нормы, призванные обеспечить неукоснительное соблюдение всех прав и признание законных интересов указанной группы лиц, несомненно, направлены на улучшение положения данных лиц и полностью отвечают целям применения принудительных мер медицинского характера - излечения, а в случае его невозможности стойкого улучшения состояния здоровья лиц, страдающих психическими заболеваниями.
С названными положениями международных актов соотносятся предписания Закона Российской Федерации от 2 июля 1992 г. «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», согласно ч. 1 ст. 5 которого лица, страдающие психическими расстройствами, обладают всеми правами и свободами граждан, предусмотренными Конституцией Российской Федерации и федеральными законами20.
Лица, в отношении которых осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера, непосредственно не упомянуты ни в разделе
II УПК Российской Федерации в числе участников уголовного судопроизводства, ни в самой главе 51 УПК Российской Федерации — в числе тех субъектов, которым в соответствии с правилами данной главы разъясняется право знакомиться с материалами уголовного дела, которые уведомляются о прекращении уголовного дела или о направлении его в суд для применения принудительной меры медицинского характера с вручением копии соответствующего постановления и которые наделены правом участвовать в судебном заседании при его рассмотрении (ч. 3, ч. 6 ст. 439, ч. 1 ст. 441 УПК РФ); не отнесены они и к имеющим право обжаловать постановления суда в кассационном и надзорном порядке (ст. 402, 444 УПК РФ) и право инициировать прекращение или изменение принудительной меры медицинского характера (ч. 1 ст. 445 УПК РФ). В силу ст. 437—438 УПК РФ перечисленные права осуществляются законным представителем и защитником лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера.
Однако Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, так же как подозреваемый и обвиняемый по уголовному делу, по существу, уличается в совершении деяния, запрещенного уголовным законом21. Поэтому такому лицу, хотя оно и не привлекается к уголовной ответственности, должны обеспечиваться равные с другими лицами, в отношении которых осуществляется уголовное преследование, процессуальные права.
Само по себе отсутствие в УПК РФ упоминания рассматриваемой категории лиц в
качестве самостоятельных субъектов процессуальных прав, равно как и наделение ст. 437 и 438 УПК РФ правом действовать в их интересах законного представителя и защитника, не могут расцениваться, по указанию Конституционного суда, как исключающие их участие в судебном разбирательстве. С момента приобщения к материалам уголовного дела заключения судебно-психиатрической экспертизы обеспечение процессуальных прав данной категории лиц в полном объеме передается законному представителю и защитнику, сами же эти лица, таким образом, фактически утрачивают уголовно-процессуальную дееспособность.
Между тем отсутствие в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве основанного на обязательном учете реальной способности лица осуществлять процессуальные действия дифференцированного регулирования прав тех, у кого такая способность, несмотря на заболевание, сохранена, и тех, кто действительно по своему психическому состоянию не может самостоятельно защищать свои права, не соответствует международным обязательствам Российской Федерации и законодательству Российской Федерации о психиатрической помощи и не обеспечивает защиту
прав личности от необоснованных ограни-
<-> 22
чении.
Лишение лица, в отношении которого подлежат применению или применены принудительные меры медицинского характера, возможности самостоятельно реализовывать, если этому не препятствует психическое заболевание, свои процессуальные права, а именно: право на личное ознакомление с материалами уголовного дела, на участие в судебном заседании при его рассмотрении, на заявление ходатайств, инициирование рассмотрения вопроса об изменении и прекращении применения таких мер и обжалование принятых по делу процессуальных решений, отрицание процессуальных интересов данных лиц не согласуется ни с предписаниями международноправовых актов, ни с нормами законодательства рф. т
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Колмаков П. А. Правовое положение лица, нуждающегося в применении принудительных мер медицинского характера // Изв. вузов. Правоведение. 1988. № 6. С. 61-62.
2 Емельянов В. П. Преступность несовершеннолетних с психическими аномалиями / В. П. Емельянов ; под ред. И. С. Ноя. Саратов, 1980. С. 52.
3 См., напр.: Гомонов Н. Д. Особенности противоправного поведения лиц с психическими девиациями / Н. Д. Гомонов ; под общ. ред. В. П. Сальникова. СПб., 2000. С. 123-124.
4 Собр. законодательства РФ. 2007. № 48. Ст. 6030.
5 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://
www /^ernoby.onego.ru /spisok /zakon /osn_zakon /strasburg / y_romanov.htm
6 Рос. газ. 1995. 5 апр.
7 Ведомости ВС СССР. 1976. № 17. Ст. 291.
8 Собр. законодательства РФ. 2001. № 2. Ст. 163.
9 Собр. законодательства РФ. 2007. № 48. Ст. 6030.
10 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http: //
www/cenunst. by.ru/ humanrights/ documents/document/ O.71. shtml.
11 Собр. законодательства РФ. 2007. № 48. Ст. 6030.
12 Ведомости Верховного Совета РФ. 1993. № 33. Ст. 1914.
13 Рос. газ. 1995. 4 мая.
14 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:
hro.org/docs/ ilex/un/mentally.htm
15 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://
www. uazakon.com/document/tpart20/isx20755.htm
16 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://
www.uazakon.com/document/tpart19/isxl9992.htm
17 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://cher-nobyl. onego.ru /spisok /zakon /osn_zakon /strasburg /у romanov.htm
18 Собр. законодательства РФ. 1999. № 13. Ст. 1489.
19 Конвенция «О передаче лиц, страдающих психическими расстройствами, для проведения принудительного лечения» от 28 марта 1997 г. // Собр. законодательства РФ. 2002. № 5. Ст. 383.
20 Ведомости Верховного Совета РФ. 1993. № 33. Ст. 1914.
21 Постановление Конституционного суда «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 402, 433, 437, 438, 439, 441, 444 и 445 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан С. Г. Абламского, О. Б. Лобашовой и В. К. Матвеева» от 20 ноября 2007 г. №13-П // Собр. законодательства РФ. 2007. № 48. Ст. 6030.
22 Собр. законодательства РФ. 2007. № 48. Ст. 6030.
