CC BY
0
ПРАВОВАЯ ДОКТРИНА
ЕЛЕНА ВАЛЕРЬЕВНА ВИНОГРАДОВА
Институт государства и права Российской академии наук 119019, Российская Федерация, Москва, ул. Знаменка, д. 10 E-mail: evsfrf@gmail.com SPIN-код: 8022-0021
ИННА ЛЕОНИДОВНА ДАНИЛЕВСКАЯ
Институт государства и права Российской академии наук 119019, Российская Федерация, Москва, ул. Знаменка, д. 10 E-mail: danilewskaia.inna@yandex.ru SPIN-код: 6990-8150
МАРИЯ ВЛАДИМИРОВНА РАТТУР
Институт государства и права Российской академии наук 119019, Российская Федерация, Москва, ул. Знаменка, д. 10 E-mail: rattur@yandex.ru SPIN-код: 5487-0117
DOI: 10.35427/2073-4522-2023-18-5-vinogradova-danilevskaya-rattur
РОССИЙСКАЯ ГРАНЬ ШВЕДСКОГО КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМА
Аннотация. Формирование доктрины конституционализма для любой страны сложно. Определение конституционализма весьма вариативно, для каждого государства оно отражает специфические черты его истории, философии, права, обусловливающие специфичность конституционной модели. Интерес к их исследованию актуализировался в связи с процессом институализации поправок 2020 г. к российской Конституции, которой в этом году исполняется 30 лет. В данной работе мы акцентируем внимание на модели шведского конституционализма, одна из граней которого связывает его эволюцию с Россией. В статье предпринята попытка восполнить существующий в настоящее время пробел в изучении этой темы. Отсутствие исследований российского влияния на основы конституционализма в других государствах, в том числе и Швеции, не толь-
ко искажает историческую реальность, но и создает неблагоприятное, неуважительное фоновое представление о российском праве, имеющем многовековую историю, позволяющую гордиться достижениями отечественной юридической мысли.
Ключевые слова: конституционализм, шведская модель конституционализма, взаимное влияние, российская правовая мысль
ELENA V. VINOGRADOVA
Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences 10 Znamenka str., Moscow,119019, Russian Federation E-mail: evsfrf@gmail.ru SPIN-code: 8022-0021
INNA L. DANILEVSKAYA
Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences 10 Znamenka str., Moscow,119019, Russian Federation E-mail: danilewskaia.inna@yandex.ru SPIN-code: 6990-8150
MARIA V. RATTUR
Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences 10 Znamenka str., Moscow,119019, Russian Federation E-mail: rattur@yandex.ru SPIN-code: 5487-0117
THE RUSSIAN FACET OF SWEDISH CONSTITUTIONALISM
Abstract. The formation of the doctrine of constitutionalism is difficult for any country. The definition of constitutionalism is very variable, for each state it reflects the specific features of its history, philosophy, law, which determine the specificity of the constitutional model. Interest in their research has been actualized in connection with the process of implementing the 2020 amendments to the Russian Constitution, which this year marks its 30th anniversary. In this paper, we focus on the model of Swedish constitutionalism, one of the facets of which connects its evolution with Russia. The article attempts to fill the currently existing gap in the study of this topic. The lack of research on the Russian influence on the foundations of constitutionalism in all states, including Sweden, not only distorts historical reality, but also creates an
unfavorable, disrespectful background view of Russian law, which has a centuries-old history, allowing it to be proud of the achievements of domestic legal thought.
Keywords: Constitutionalism, Swedish model of constitutionalism, mutual influence, Russian legal thought
1. Введение
Исследование шведского конституционализма хотелось бы предварить цитатой академика О.Е. Кутафина, утверждавшего, что «никогда не было конституционализма вообще, всегда был конституционализм английский, американский, французский, германский и т.п., причем каждый из них всегда связывался с определенной эпохой своего существования»1. Конституционализм любой страны специфичен. Он создает юридическую форму государства, опираясь на историю развития страны, эволюцию ее институтов власти. Комплекс факторов — смена политических режимов, отражающих борьбу за власть, переплетения влияний, военные противостояния с другими странами — создали специфическую модель шведского конституционализма.
В нашем исследовании мы предприняли попытку на основе исто-рико-правовых фактов скорректировать подходы к российскому влиянию на шведскую государственно-правовую систему, формирующую современный шведский конституционализм. При этом мы будем исходить из того, что конституционализм — это доктрина, объемную теоретическую составляющую которой определяют труды, где наряду с конституционными проектами присутствуют акты органов власти, программные документы политических партий и проч. Конституционализм является предметом исследования историков, философов, юристов. Это настолько сложное, многоаспектное явление, что дать ему всеохватывающее определение практически невозможно. Не только само понятие «конституционализм», к определению которого существуют различные подходы, но также истоки его формирования, развития в каждом конкретном государстве весьма вариативны. Выбранные источники и литература посвящены истории государства и права России с древнейших времен, истории Швеции, Скандинавских стран, различным правовым институтам, отражают вопросы философии, социологии и политологии. Основой источниковой базы исследования стали фундаментальные работы. Следует отметить, что в последние годы по теме российско-шведских отношений значимых
1 Кутафин О.Е. Российский конституционализм. М., 2008. С. 45.
работ не издавалось. Кроме того, в научном дискурсе отсутствует позиция шведских ученых по данному вопросу. Цель исследования — акцентировать внимание на грани шведского конституционализма, обусловленного историко-правовыми особенностями в его эволюции, связывающих историю Швеции с Россией. До настоящего времени, очевидно, существует пробел в изучении этой темы, который мы постараемся восполнить. Не будет преувеличением сказать (и это отмечают многие исследователи), что отсутствие подобных исследований предопределено сложностью российско-шведских отношений. Такие подходы не только искажают историческую реальность, но и создают неблагоприятное, неуважительное фоновое представление о российском праве, имеющем многовековую историю, позволяющую гордиться достижениями отечественной юридической мысли.
2. История России и Швеции сквозь призму устоявшихся акцентов и стереотипов
Очевидно, что государства-соседи имеют многовековую историю сосуществования. Взаимное влияние таких стран безусловно. Тысячелетняя история России и Швеции — это многочисленные военные столкновения, в которых и победа Благоверного князя Александра Невского, и Смутное время, и 20-летняя Северная война.
Вопросам шведского влияния на развитие Российской империи в отечественной истории государства и права уделяется значительное внимание. Этой теме посвящено большое количество исследований: от работ, посвященных преобразованиям Петра I, проведенных по шведскому образцу2, до политико-юридической дискуссии в отношении правового положения Великого княжества Финляндского, затянувшейся с 1809 г. до обретения Финляндией независимости в 1918 г. и имеющей продолжение сегодня 3, и публикаций, освещаю-
2 См.: АнисимовЕ.В. Государственные преобразования и самодержавие Петра Великого в первой четверти XVIII века. СПб., 1997; Исторические связи Скандинавии и России ЬХ-ХХ вв.: Сборник статей. Л., 1970; История России с древнейших времен до наших дней / Под. ред. А.Н. Сахарова. М., 2019. С. 520—614; Кан Л.С. Швеция и Россия в прошлом и настоящем. М., 1999; Методология инновационного развития основных направлений исторического образования в вузе. М., 2013. С. 25—38; ПавленкоН.И. Петр I. 3-е изд., испр. и доп. М., 2000; Соловьев С.М. История России с древнейших времен. М., 2005. С. 512—621.
3 См.: Бородкин М.М. Справки о «конституции» Финляндии. СПб., 1900; Дусаев Р.Н. Государственно-правовой статус Великого Княжества Финляндского (1809-1917 гг.) // Правоведение. 1975. № 2. С. 110; Коркунов Н.М. Русское
щих причины советско-финской войны 1939—1940 гг.4 Использование зарубежного правового опыта в период осуществления государственных преобразований в России первой четверти XVIII в. отражено во многих работах, в которых различные аспекты этого вопроса изучены весьма подробно. При этом акцент в этих исследованиях очень часто делается на том, что российские государственные преобразования основаны на опыте других государств. В частности, в диссертации К. Петерсона «Административная и судебная реформы Петра Великого: шведские образцы и процесс их адаптации», защищенной в 1979 г. на юридическом факультете Стокгольмского университета, утверждается, что петровские преобразования были основаны исключительно на правовом примере Шведского королевства5.
Сложно отрицать примеры принятия опыта других стран, в том числе и нашего северного соседа — Швеции, в российское государственно-правовое пространство. Нельзя не отметить и личностный аспект при перенесении иностранных правовых институтов на российскую почву в первой четверти XVIII в., в котором решающую роль сыграли немецкоязычные выходцы из новоприсоединенных к России балтийских провинций, получившие образование (в том числе юридическое) в германских и шведских университетах6. Но процесс перенесения опыта государственного устройства на почву другой страны никогда не осуществляется прямолинейно. В этом процессе происходит трансформация, предопределенная историческими, философскими,
государственное право Т. 1. Ведение и общая часть. СПб., 1914. С. 193; Мартене Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. 5-е изд. Т. 1. СПб., 1904; Пыхалов И. Финляндия: государство из царской пробирки. СПб., 2019; Романович-Словатинекий А. Система российского государственного права в его историко-догматическом развитии. Ч. 1. Киев, 1886; Филонов А.В. Особенности правового статуса Великого княжества Финляндского в составе Российской империи // Образование. Наука. Научные кадры. 2019. № 4. С. 60—64; Юееила О., Хентиля С., Невакиви Ю. Политическая история Финляндии. М., 1998. С. 40.
4 См.: Зимняя война 1939-1940. Кн. 2. М., 1998; От войны к миру: СССР и Финляндия в 1939-1944 гг.: Сборник статей / Под ред. В.Н. Барышникова. СПб., 2006; Советско-финская война 1939-1940 гг. в контексте истории: политика, стратегия, тактика: Монография. Смоленск, 2020.
5 См.: Peterson C. Peter the Greats Administrative and Judicial Reforms: Swedish Antecedents and the Process of Reception. Lund, 1979; Серов Д.О. «Быть по маниру шведскому...». Сценарии заимствования иностранных правовых институтов в ходе проведения административной и судебной реформ Петра I // Феномен реформ на Западе и Востоке Европы в начале нового времени (XVI—XVIII вв.): Сборник статей. СПб., 2013. С. 250-269.
6 См.: Серов Д.О. Указ. соч. С. 267.
религиозными традициями. Взаимное влияние на формирование государственного устройства России и Скандинавских стран безусловно. Но это не дорога с односторонним движением.
Отечественных специалистов-скандинавистов мало, тем более ценны их исследования по истории шведской государственности, однако в них удивительным образом Россия не упоминается (или указывается только наличие у России богатого опыта самодержавия и авторитарного государственного режима) не только как ближайший сосед, но и как военный противник, несмотря на длительный период российско-шведских военных конфликтов. О каком-либо влиянии России на политико-правовые процессы, происходившие в Швеции, в них также не говорится. В частности, в монографии М.А. Могуновой7, посвященной скандинавскому парламентаризму, отмечается, что парламентаризм в Швеции был установлен не в результате одноразовых реформ, а путем постепенных преобразований, находивших отражение главным образом в конституционной практике; на становление и укрепление шведского парламентаризма повлияли внутренние процессы, происходившие в стране, и международные факторы, к которым отнесены доктрина эпохи Просвещения и Великая французская революция. Эти выводы автор делает, обращаясь к трудам шведских политических деятелей, историков и политологов8.
В частности, отмечается, что шведский парламентаризм формировался без поддержки четко разработанной и детализированной доктрины, но, несмотря на отсутствие правового регулирования и разработанных доктрин, шведский парламентаризм шел по верному пути в каждой конкретной ситуации (за небольшими исключениями)9.
Автор цитирует выступление известного шведского государство-веда Н. Андрен, приводя такое его высказывание: «Когда шведский закон о форме правления представляется как новая конституция, это полностью правильно лишь с формальной стороны. В действительности он отражает долгое развитие и воплощает в себе многие важные черты предыдущей конституционной истории Швеции... В нем отразилось колебание, типичное для шведской конституционной
7 Мария Александровна Могунова — известный специалист в области конституционного права Скандинавских стран и Финляндии, родоначальник скандинавского государствоведения в российской юридической науке.
8 См.: Могунова М.А. Скандинавский парламентаризм. Теория и практика. М., 2001. С. 71-81.
9 См.: там же. С. 96-97.
истории прошлых веков, когда центр тяжести постоянно перемещался между королем и риксдагом»10. Кроме того, дается комментарий о том, что на протяжении столетия шла борьба за власть между королевским абсолютизмом и сословно-представительным парламентом — риксдагом, в которой она попеременно переходила от короля к парламенту11.
В немногочисленных российских исследованиях по истории шведской государственности и конституционного развития, как правило, отмечаются многовековая история развития шведской демократии, конституционализма, парламентаризма12. Здесь весьма странными кажутся выводы, транслирующиеся практически во всех работах, о том, что все достижения шведского государственного строительства складывались самостоятельно. Предполагать отсутствие российского влияния за несколько столетий связей, в том числе и родственных13, военного и территориального противостояния, очевидно, грешить против истины. Страны-соседи не могут не иметь общей истории. Как отмечает член-корреспондент Г.В. Мальцев, люди интуитивно и сознательно воспринимают как оправданный вывод историков о том, что вся история человечества — это единая линия развития14.
3. Противостояние с Россией как фактор влияния на шведскую политико-правовую модель
Великодержавие Швеции охватывает период с 1611 по 1721 г. и является общепризнанным как в шведской, так и во всеобщей истории. Здесь интересно отметить, что этот временной отрезок определяли отнюдь не российские историки и правоведы, а шведские. Вместе с тем завершение эпохи шведского великодержавия ^огшаШШеп) происходит параллельно с провозглашением России империей в 1721 г.
Несмотря на то что Швеция с 1527 г. была наследственной монархией, в действительности не менее шести королей смогли взойти на престол лишь в результате выборов или предварительного одобрения их кандидатур парламентом (riksdagen). В 1634 г. была обнародо-
10 См.: Могунова М.А. Указ. соч. С. 72.
11 См.: там же. С. 306.
12 См.: Исаев М.А. Основы конституционного строя Швеции. М., 2008.
13 Отец Екатерины II приходился родным братом отцу шведского короля Густава III.
14 См.: Мальцев Г.В. Социальные основания права. М., 2014. С. 110.
вана первая «Форма правления» (regeringsform)15, но на протяжении последующих двух столетий по крайней мере семь раз производились значительные конституционные изменения: в 1660, 1682, 1719 и 1720, 1772, 1789 и 1809 гг. За это время на троне сменились фактически четыре династии, а XVII в. стал свидетелем двух весьма продолжительных (24 года в совокупности) регентств. В целом в основе политического устройства лежало распределение власти между королем, Королевским советом и парламентом16.
В 1719 г. в Швеции был принят новый Конституционный акт и условия, при которых это произошло, заслуживают пристального внимания. С 1714 г. и до подписания Ништадского мира вся территория Финляндии контролировалась Россией. Шведский парламент (риксдаг), использовав тот факт, что наследник престола (сын старшей сестры Карла XII) пребывал в Норвегии, провозгласил королевой Ульрику-Элеонору (младшую сестру Карла XII). Цель произведенного государственного переворота состояла в ограничении абсолютной монархии парламентом. Она была достигнута путем принятия новой «Формы правления» в 1719 г. на фоне недовольства военными поражениями, которые преследовали Швецию в войне с Россией. Стремясь завершить Северную войну, именно в 1719 г. Петр I предпринял атаку с моря на шведское побережье. В огне погибли заводы и фабрики, множество мельниц. При этом строго соблюдалось указание Петра о том, что «людей не токмо не брать, но не грабить их и ничем не досаждать, но внушать, что мы воюем для того, что сенат их не склонен к миру»17.
В первой части Конституционного акта — «Форма правления» 1719 г., который разъяснял причины принятия нового основного закона страны, сказано о необходимости спасения государства: «...как через исцеления государственных аппаратов может быть страна. восстановлена.»18.
15 Следует отметить, что в шведском языке не используется термин «конституция», а применяется широкое обозначение и для конституции, и для других важных законов — "fбrfattmng" или '^гип<1^". Далее по тексту для обозначения одного из четырех актов, составляющих "fбrfattning" или '^гип<1^", будет использован термин «Конституционный акт».
16 См.: Нурдин Ю. Политические реформы и риторика в Швеции XVIII в. / Пер. с англ. К.С. Федоровой под ред. М.М. Крома // Феномен реформ на Западе и Востоке Европы в начале нового времени (XVI—XVШ вв.): Сборник статей. СПб., 2013. С. 196.
17 Тарле Е.В. Русский флот и внешняя политика Петра I. М., 1949. С. 19.
18 Осяев А.Г. Сравнительный анализ законодательных актов Швеции (Конституции 1719 и 1772 годов) // Вестник Рязанского государственного университета им. Есенина. 2014. № 1(42). С. 95.
1720 г. в шведской истории ознаменован тем, что Ульрика-Элео-нора отреклась от престола в пользу мужа, ставшего избранным королем Фредриком I. Конституционный акт — «Форма правления» 1720 г. подтвердил разделение властей и примат риксдага по отношению к власти монарха. Об этом можно судить по тому, что при разногласиях между королем и Государственным советом вопрос решался голосованием. При этом у монарха было два голоса и право решения при равных результатах голосования.
Конституционный акт 1719 г., подписанный Фридрихом I в 1723 г., стал причиной утраты реальной власти монархом. Помимо утраты кадровых полномочий по назначению на должности (как военные, так и гражданские) и управления финансами, для него стало обязательным мнение парламентского большинства в риксдаге, реализованном в решении Государственного совета. Штамп с именем монарха чиновники стали прикладывать по своему усмотрению.
Исторический отрезок с 1719 по 1772 г. вошел в шведскую историю как «эра свобод». Ее наступление во многом является результатом катастрофического поражения Швеции в Северной войне от России.
Следующий Конституционный акт появится в 1772 г. Он принят по решению короля Густава III, но комплекс причин его появления будет складываться весьма продолжительное время, и отношения с Россией сыграют в этом далеко не последнюю роль.
В 1724 г. в Стокгольме был заключен союзный договор между Россией и Швецией19. Однако в 1741 г. шведский парламент, а точнее, его воинственные предводители решились на попытку реванша, стремясь вернуть утраченное в результате Ништадского мира. Швеция объявила России войну. Результатом ее стала капитуляция шведов 24 августа (4 сентября) 1742 г.
Это спровоцировало мятеж, который вошел в шведскую историю под названием «Большая дальская пляска», потому что начался на рудниках Даларна (Далекарлии) в июне 1743 г. Крестьяне и рудокопы, считавшие виноватым во всех своих бедах риксдаг, двинулись на Стокгольм и вошли в город. Их активно поддерживала столичная беднота. Власти, «ободренные вестями об успешных мирных переговорах, беспощадно подавили восстание. Предводители — заводской счетовод Шеднн и другие — были казнены»20.
19 Дипломатический словарь: В 3 тт. Т. 3. М., 1986. С. 430.
20 КанА.С. История скандинавских стран (Дания, Норвегия, Швеция). М., 1980. С. 83.
Согласно мирному договору, подписанному в Або 7 (18) августа 1743 г. Россия получила земли до реки Кюмени, «в то время как остальная часть Финляндии была возвращена Швеции»21.
Мотивы Елизаветы Петровны, ограничившейся столь незначительными территориальными приобретениями при грандиозных возможностях, вполне объяснимы: возвращение огромной территории Швеции, которая занята русскими войсками в ходе военных действий, связано со стремлением императрицы «вовлечь Швецию в орбиту русской политики». Сразу после подписания мирного договора шведы обратились за помощью к русской короне. Им угрожала Дания. Императрица тут же распорядилась отправить на помощь 10-тысячный корпус войск под командованием генерала Кейта. Как только датская угроза миновала и русские воины вернулись домой, политика Швеции стала откровенно антироссийской.
По инициативе Густава III, взошедшего на шведский престол в 1771 г., 21 августа 1772 г. был созван риксдаг. Король произнес в адрес парламента обвинительную речь. В вину ему были поставлены в том числе и военное поражение от России, и мятеж 1743 г., докатившийся до столицы. После своего выступления Густав приказал прочесть текст нового Конституционного акта. При этом депутаты четырех сословий (дворянства, духовенства, горожан и крестьян) были окружены войсками с пушками, а парламентские лидеры арестованы. Новый Конституционный акт — «Форма правления» — был принят без голосования, что дает возможность говорить о государственном перевороте.
Особый интерес представляет первая часть Конституционного акта, посвященная обоснованию необходимости его принятия. Фактически она содержит обвинения в адрес парламентских группировок, которые ввергли страну в хаос. Нетрудно догадаться, что речь идет о мятеже 1743 г., спровоцированном в значительной степени поражением Швеции от России. Далее речь идет о том, что другие страны в это время процветали в условиях монархической власти. Вывод сформулирован следующим образом: «...и так как мы находим при этом, что нынешнее положение страны требует для достижения упомянутой высокой полезной цели исправления Конституции.»22.
Вторая часть посвящена определению и закреплению статусов короля и парламента. При разделении власти между монархом и риксда-
21 Бородкин М.М. История Финляндии. Время Елизаветы Петровны. СПб., 1910.С. 242.
22 Осяев А.Г. Указ. соч. С. 98.
гом полномочия первого были значительно расширены. Король получил право законодательной инициативы (ст. 40). Кроме того, с 1772 г. парламент собирался исключительно по решению монарха: «срок для созвания сеймов не определен шведской конституцией и зависит вполне от верховной власти»23. Важно и то, что Конституционный акт — «Форма правления» 1772 г. содержал положение, которое подтверждало запрет на областные сеймы, установленный еще в 1723 г. Особую актуальность этот вопрос приобретет в ходе политико-юридической дискуссии о статусе Великого княжества Финляндского. Известный финляндский юрист и ректор Абоского университета профессор М. Калониус отмечал, что сейм в Борго 1809 г. обладал «более чем шаткой» правовой основой и «не мог действовать на правах шведского риксдага» из-за прямого запрета древних областных сеймов в Формах правления 1719 и 1772 гг.24
В третьей части обращает на себя внимание положение, указывающее на легитимность документа: «...утверждаем мы и укрепляем эту Конституцию, на которую сословия государства согласились.»25. Провозглашение принципа законности, конечно, налицо, вот только его применение на практике осуществлено не было по причине отсутствия голосования парламента по вопросу принятия данной Конституции.
Антирусские идеи в шведской внешней политике набирали обороты, и летом 1788 г. Густавом III было принято решение о войне. Он грубейшим образом нарушил действующую Конституцию, потому что для ведения наступательной войны было необходимо согласие риксдага. Король пренебрег этой нормой в надежде взять реванш в противостоянии с Россией.
Момент для нападения шведами был выбран самый подходящий: Россия ведет войну с Турцией (1787—1791 гг.), растет недовольство у польской границы. При этом российская позиция была четко и ясно озвучена Екатериной II: «Я шведа не атакую, он же выйдет смешон, .мы шведа не задерем, а буде он начнет, то можно его проучить»26.
В разгар войны Густав III задался целью значительно расширить свои полномочия. Для этого был подготовлен Акт соединения и безо-
23 Громека С. Современная хроника России // Отечественные записки. 1863. Т. 150. Стб. 132.
24 См.: Бородкин М.М. История Финляндии. Время Александра I. СПб., 1909. С. 103.
25 Осяев А.Г. Указ. соч. С. 100.
26 Бородкин М.М. История Финляндии. Время Елизаветы Петровны. СПб., 1910. С. 243.
пасности. В качестве одного из основных законов шведского королевства он требовал одобрения риксдага. Депутаты от дворянства категорически отказывались это делать.
Пытаясь сломить волю дворянской оппозиции накануне рассмотрения Акта соединения и безопасности в парламенте (9 (20) февраля 1789 г.), король отдает приказ об аресте 19 лидеров-дворян риксдага. На следующий день на вопрос монарха о том, принимают ли парламентарии новый основной закон, дворяне ответили отказом. Переговоры, продолжавшиеся до 5 (16) марта 1789 г., оказались безрезультатными. Король принял решение о том, что согласия трех сословий достаточно для принятия документа. Так Густав III совершил еще один государственный переворот, поправ конституционные нормы.
Следует отметить, что установление единодержавия нисколько не помогло монарху в войне с Россией. Она окончилась Верельским миром, заключенным 3 (14) марта 1790 г., основой которого было признание status quo. Сильнейшая инфляция стала одним из самых тяжелых последствий этой войны. Выражение короля по этому поводу: «В Швеции есть еще бумажные фабрики» — стало крылатым 27. Ситуация способствовала формированию благодатной почвы для роста идей борьбы с тиранией.
Последней попыткой короля навести порядок в финансах страны стал созыв риксдага в Евле в 1792 г. Заседания парламента продемонстрировали враждебность дворян-парламентариев по отношению к Густаву III. Недовольные еще со времени войны с Россией, они сумели объединить оппозицию, начавшую обсуждать новый проект Конституции. Склонность оппозиционеров к насильственным действиям реализовал бывший капитан лейб-гвардии Анкарстрём, именовавший себя тираноборцем. 16 марта 1792 г. он выстрелил в короля и тяжело его ранил. После ранения Густав III прожил лишь две недели.
Первый риксдаг, созванный по повелению Густава IV, состоялся в марте 1800 г. в Норрчёпинге. Его главным результатом была легитимация Акта соединения и безопасности Густава III 1789 г.
Примечательно, что на один из следующих созывов парламента в Гефле не явились представители Финляндии, обосновав это нежеланием признавать Акт соединения и безопасности. Российский император Павел I, узнав об этом, выразил готовность направить Густаву IV 9-тысячное войско, дабы неподчинение одной из шведских
27 Андерссон И. История Швеции / Под ред. и с предисл. Я.Я. Зутиса. М., 1951. Труды Института государства и права РАН. 2023. Том 18. № 5
провинций не привело к революции. Король от предложения российского императора отказался28.
Таким образом, шведская конституционная история прошлых веков, разработка и принятие новых конституций, государственные перевороты и конституционные реформы, видоизменяющие конфигурацию власти, на протяжении длительного времени происходили в Швеции под влиянием ключевого внешнего фактора — противостояния с Россией. Если первый этап конституционных изменений в Швеции связан с результатами Северной войны, в которой Россия одержала победу, а второй этап производен от последствий русско-шведской войны 1788—1790 гг., то третий этап порожден войной с Российской империей, поражение Швеции в которой зафиксировал Фридрихсгамский мирный договор, завершивший последнюю русско-шведскую войну.
Она началась в феврале 1808 г. На фоне успехов русских войск Александр I 16 (28) марта повелел опубликовать декларацию: «Его Императорское Величество возвещает всем державам европейским, что отныне часть Финляндии, которая доселе именовалась шведскою и которую войска российские не иначе могли занять, как выдержав разные сражения, признается областью, российским оружием покоренною, и присоединяется навсегда а Российской Империи»29.
Вторжение русских войск под командованием П. Багратиона и М. Барклая-де-Толли непосредственно на территорию Швеции привело к отстранению Густава IV Адольфа от власти. В результате дворцового переворота на престоле (сначала в качестве регента) оказался герцог Карл Зюдерманландский (дядя свергнутого короля). Срочный запрос мира с Россией стал одним из его первых решений.
Еще до заключения Фридрихсгамского мирного договора, который был подписан 5 (17) сентября 1809 г., в Швеции был принят новый Конституционный акт. Регентское правительство было вынуждено уступить принципу «сначала Конституция, а потом король». Избранный парламентом конституционный комитет, в который вошли представители четырех сословий, за две недели подготовил текст нового основного закона страны, который принял парламент. Карл Зюдерманландский утвердил принятое риксдагом решение и в этот же день стал королем Карлом XIII.
Конституция провозглашала свободу личности, собственности, печати и вероисповедания. Рекомендации членов правительства ко-
28 См.: Бородкин М.М. Краткая история Финляндии. СПб., 1911. С. 91.
29 Бородкин М.М. Справки о «конституции» Финляндии. С. 16.
ролю вносились в протокол, и они несли за них уголовную ответственность перед риксдагом. И монарх, и парламент обладали правами законодательной инициативы и вето. Налогообложение становилось предметом ведения исключительно риксдага.
Вместе с тем парламент получил ограниченные права, значительные прерогативы оставались за исполнительной властью во главе с королем. Парламент был ущемлен даже в законодательной области. Он, в частности, не имел права принимать так называемые экономические законы, понятие которых толковалось расширительно и включало не только хозяйственное и торговое законодательство, но нередко и нормы о правах граждан и даже некоторые нормы полицейского права. Правительство назначалось королем без учета соотношения сил в парламенте и не было ответственно перед последним. Оно могло быть смещено только королем. Монарх решал все международные вопросы, в том числе заключал международные договоры и соглашения, являлся командующим вооруженными силами, признавался источником судебной власти, был главой административной юстиции, назначал на высшие церковные должности. Таким образом, конституция основывалась на дуализме властей с преобладанием исполнительной власти30.
Опираясь на модель войны-легитимности Р. Ханнемана, увязывающей военный успех, территориальную экспансию и легитимность, можно сделать вывод о том, что динамика шведских конституционных инициатив в XVIII — начале XIX в. во многом зависела от побед русского оружия.
4. О концептах и конструктах марксистско-ленинских идей
Система знаний о фундаментальных политико-правовых ценностях, содержащихся в том числе в программных документах политических партий, взглядах представителей политической мысли, является одним из неотъемлемых элементов конституционализма, если рассматривать его как многоплановую теоретическую категорию. Сфокусированные в них идеи, концепты, впоследствии становятся конструктами, формализуются в правовые нормы — нормы-декларации, нормы-принципы, как правило, на уровне конституционного регулирования.
Говоря о современном этапе шведского конституционализма, хотелось бы обратить внимание на то, что основой современной шведской государственно-правовой системы является Конституционный
30 См.: Могунова М.А. Указ. соч. С. 115. Труды Института государства и права РАН. 2023. Том 18. № 5
акт, принятый в 1809 г. Он, являясь самой старой из всех действующих письменных конституций Европы, по праву считается предметом гордости шведов. При этом важно отметить, что ее появление во многом обусловлено поражением в войне с Россией и необходимостью осмысления его итогов.
Конституция Швеции ('ТбгГаИш^" или '^гапё^" — включает в себя Regeringsformen31, 8исее$$юп$огёшщеп32, ТгускГгШйзГбгогё-тщ33 и Yttrandefrihetsgrundlagen34) сочетает в себе традиционные формы демократии и свободы, выраженной, по мнению исследователей, довольно модернистским образом35. Процессы, происходящие в современном мире, обусловливают внесение в нее, так же, как и в конституции других стран, поправок. Можно отметить, к примеру, что в разные годы в нее вносились поправки, направленные на совершенствование конституционно-правового регулирования права на неприкосновенность частной жизни и усиление гарантий его конституционной защиты36. В частности, поправками 2010 г. были усилены гарантии охраны частной жизни, обусловленные развитием Интернета и новых способов передачи и распространения информации, связанных с рисками для конфиденциальности37.
Общепринято считать, что сегодняшняя Швеция — это страна с развитым гражданским обществом, где сочетаются новаторская социальная политика с многовековыми исторически сложившимися политическими традициями: стремлением к консенсусу, равенству, справедливости, толерантности и демократизму 38. Как же складыва-
31 Акт о форме правления. URL: http://www.lagen.nu (дата обращения: 17.03.2023).
32 Акт о престолонаследии. URL: http://www.lagen.nu (дата обращения: 17.03.2023).
33 Конституционный закон о свободе печати. URL: http://www.lagen.nu (дата обращения: 17.03.2023).
34 Акт о свободе выражения мнений. URL: http://www.lagen.nu (дата обращения: 17.03.2023).
35 См.: Исаев М.А. Указ. соч. С. 54-55.
36 См.: Данилевская И.Л. О конституционно-правовом регулировании права на неприкосновенность частной жизни (опыт Швеции) // Право и государство: теория и практика. 2020. № 9 (189). С. 25-28.
37 Integritetochstraffskydd. S0U2016:7. URL: http://www.lagen.nu (дата обращения: 17.03.2023).
38 См.: ПлевакоН.С. Шведская модель: прошлое и настоящее // Северная Европа: проблемы истории. Вып. 8 / Отв. ред. О.В. Чернышева, А.А. Комаров. М., 2015. С. 5-12.
лись эти политические традиции, появлялись концепции, что оказывало влияние на формирование политической мысли, мировоззренческих позиций в шведском конституционализме?
Ретроспективный анализ шведской истории показывает, что внутриполитическая обстановка в буржуазно-демократической Швеции второй половины XIX в. характеризовалась интенсивным развитием рабочего движения и проникновением в него социалистических идей. В Швеции существовало несколько коммунистических обществ, в которых имена Маркса и Энгельса были хорошо известны. В 1848 г. на шведский язык был переведен «Манифест Коммунистической партии». В 70-х гг. XIX в. начался промышленный подъем, активизация рабочего движения, распространение идей социализма39.
В мае 1917 г. была образована левая социал-демократическая партия, которая в 1919 г. вступила в Коминтерн, а в 1921 г. приняла название Коммунистической партии Швеции. В шведском рабочем движении и среди известной части интеллигенции усилился интерес к философии и другим составным частям марксистско-ленинского учения. Об этом свидетельствовали большие масштабы изданий работ Маркса, Энгельса, Ленина на шведском языке. В условиях почти бессменного нахождения социал-демократической партии Швеции у руля государственной власти (отметим, что и сегодня этой партии принадлежит большинство мест в ригсдаге), важнейшим вопросом внутриполитической и идеологической жизни в стране был вопрос о путях и целях дальнейшего развития шведского общества. В дискуссиях по этой проблеме видную роль играли сторонники марксистско-ленинского мировоззрения, что признается нередко и в немарксистских работах40.
В атмосфере, порожденной Первой мировой войной, Октябрьской революцией, произошедшей в России, и последующими политическими потрясениями в европейских странах, появились симптомы резкого обострения духовного кризиса буржуазного общества. В политической и духовной жизни Швеции межвоенного периода появился новый важный фактор — коммунистическая партия. Одной из сфер ее деятельности было распространение марксистско-ленинского мировоззрения41.
39 См.: МысливченкоА.Г. Из истории распространения марксистской философии в Швеции (вторая половина XIX в.) // Философские науки. 1968. № 6. С. 100-106.
40 См.: Мысливченко А.Г. Философская мысль в Швеции. Основные этапы и тенденции развития. М., 1972. С. 191-192.
41 См.: там же. С. 194-195. В 1967 г. Коммунистическая партия Швеции стала называться Левая партия — коммунисты.
Исследователи отмечают безусловный интерес шведов к идейному наследию В.И. Ленина42, вопреки тезису о преобладании русофобских настроений. Шведские марксисты еще в 1944 г. зафиксировали в своей программе возможность мирного пути к социализму. Центральное место в их сочинениях занимают анализ изменений в социально-классовой структуре шведского общества и вытекающего из него вопроса о союзниках рабочего класса, путей перехода от капитализма к социализму, обосновании необходимости проведения структурных реформ (особенно развития производственной демократии), проблема отчуждения и его преодоления, единство рабочего движения и всех левых сил в стране43.
Сегодня коммунистическая партия Швеции (с 1990 г. она носит наименование Левая партия) является четвертой по численности (24 депутата) и одной из восьми политических партий, представленных в риксдаге. Как следует из партийной программы, ключевые цели ее деятельности — достижение социальной справедливости и равенства. Партия выступает за создание более демократического мира, уважения международного права, критически оценивает корпоративную политику Европейского союза. Левая партия была единственной партией, проголосовавшей за абсолютный запрет экспорта оружия в государства, которые находятся в состоянии войны или совершают серьезные и широко распространенные нарушения прав человека44.
5. Заключение
Отдавая дань уважения опыту шведского государственного строительства, хотелось бы предложить интересный, на наш взгляд, вывод. Многовековые попытки глав шведского государства вести в отношении России агрессивную политику не стали примером победы шведского оружия. Многолетние противостояния с Россией, в которых Швеция оказывалась побежденной, позволили сформировать государственную доктрину, основанную на сосредоточении усилий на совершенствовании внутренних механизмов государственного управления. Не беремся утверждать, но, быть может, секрет успеха
42 См.: Мысливченко А.Г. Философская мысль в Швеции. Основные этапы и тенденции развития. С. 219.
43 См.: Там же . С. 225, 246.
44 Sveriges Riksdag [Электронный ресурс] URL: http://www.riksdagen.se (дата обращения: 23.05.2023); Vansterpartiet [Электронный ресурс] URL: http://www. vansterpartiet.se (дата обращения: 23.05.2023).
современной шведской экономической модели основан на тезисе поиска внутренних резервов для роста благосостояния граждан страны — подданных шведской короны. Не попытки агрессивно транслировать собственные представления о демократии, а скрупулезная работа над совершенствованием внутренних регуляторов общественных отношений — путь к эффективному государственному управлению. Можно предположить, что такой подход может возникать и из анализа государственных приоритетов другой страны. Японская экономическая модель отказа от агрессии в отношении других государств, да, недобровольная, но принятая и реализованная, манифестирует замечательный пример возможностей роста благополучия населения.
В завершение исследования хотелось бы еще раз обозначить нашу позицию. Мы ни в коей мере не призываем к игнорированию правового опыта других стран. Не исключаем возможности адаптации зарубежных образцов к российским условиям. Вместе с тем считаем, что зарубежные и отечественные правовые институты в сферах, где сложились прочные традиции взаимной обусловленности государственных преобразований, должны создавать эффективные модели, в которых бережное отношение к опыту другой страны создает новые грани, позволяющие увидеть возможности для укрепления правовой государственности. «Эти новые грани безусловно создают внутрисистемные связи, о влиянии которых, рассуждая о праве»45, необходимо помнить. Существующий в изучении исторически сложившихся шведских политических традиций односторонний подход, в котором не учитываются существенные факторы, повлиявшие на формирование и развитие шведской государственности, не может исключить из цепи исторических событий фактов безусловного влияния России на формирование современного шведского конституционализма.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Андерссон И. История Швеции / Под ред. и с предисл. Я.Я. Зутиса. М.: Издательство иностранной литеретуры, 1951.
Анисимов Е.В. Государственные преобразования и самодержавие Петра Великого в первой четверти XVIII века. СПб.: Дмитрий Буланин, 1997.
Бородкин М.М. История Финляндии. Время Александра I. СПб.: Государственная типография, 1909.
45 Виноградова Е.В. Terra incognita российской правовой философии // Евразийская адвокатура. 2022. № 3. С. 116-118.
Бородкин М.М. История Финляндии. Время Елизаветы Петровны. СПб.: Государственная типография, 1910.
Бородкин М.М. Краткая история Финляндии. СПб.: Товарищество Р. Голике и А. Вильборг, 1911.
Бородкин М.М. Справки о «конституции» Финляндии. СПб.: Военная типография, 1900.
Виноградова Е.В. Terra incognita российской правовой философии // Евразийская адвокатура. 2022. № 3. С. 116-118.
Громека С. Современная хроника России // Отечественные записки. 1863. Т. 150. С. 130-133.
Данилевская И.Л. О конституционно-правовом регулировании права на неприкосновенность частной жизни (опыт Швеции) // Право и государство: теория и практика. 2020. № 9 (189). С. 25-28.
Дипломатический словарь: В 3 т. Т. 3. / Гл. ред. А.А. Громыко. М.: Наука, 1986.
Дусаев Р.Н. Государственно-правовой статус Великого Княжества Финляндского (1809-1917 гг.) // Правоведение. 1975. № 2. С. 110-115.
Зимняя война 1939-1940. Кн. 2. / Отв. ред. Н.Е. Кульков, О.А. Ржешевский. М.: Наука, 1998.
Исаев М.А. Основы конституционного строя Швеции. М.: МГИМО-Универ-ситет, 2008.
Исторические связи Скандинавии и России IX-XX вв.: Сборник статей / Ред. коллегия: Н.Е. Носов и И.П. Шаскольский. Л.: Наука, 1970.
История России с древнейших времен до наших дней / Под. ред. А.Н. Сахарова. М.: ОГИЗ: Изд-во АСТ, 2019.
КанА.С. История скандинавских стран (Дания, Норвегия, Швеция). М.: Наука, 1980.
КанЛ.С. Швеция и Россия в прошлом и настоящем. М.: Наука, 1999.
Коркунов Н.М. Русское государственное право Т. 1. Ведение и общая часть. СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1914.
Кутафин О.Е. Российский конституционализм. М.: Норма, 2008.
Мальцев Г.В. Социальные основания права. М.: ИНФРА-М., 2014.
Мартене Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. 5-е изд. Т. 1. СПб.: Типография Министерства путей сообщения (А. Бен-ке), 1904.
Методология инновационного развития основных направлений исторического образования в вузе / Ред. Н.В. Старостенков. М.: Российский государственный социальный университет, 2013.
Могунова М.А. Скандинавский парламентаризм. Теория и практика. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2001.
Мысливченко А.Г. Из истории распространения марксистской философии в Швеции (вторая половина XIX в.) // Философские науки. 1968. № 6. С. 100-106.
Мысливченко А.Г. Философская мысль в Швеции. Основные этапы и тенденции развития. М.: Наука, 1972.
Нурдин Ю. Политические реформы и риторика в Швеции XVIII в. / Пер. с англ. К.С. Федоровой под ред. М.М. Крома // Феномен реформ на Западе и Востоке Европы в начале нового времени (XVI—XVIII вв.): Сборник статей. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2013.
Осяев А.Г. Сравнительный анализ законодательных актов Швеции (Конституции 1719 и 1772 годов) // Вестник Рязанского государственного университета им. Есенина. 2014. № 1(42). С. 93-102.
От войны к миру: СССР и Финляндия в 1939-1944 гг.: Сборник статей / Под ред. В.Н. Барышникова. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2006.
Павленко Н.И. Петр I. 3-е изд., испр. и доп. М.: Молодая гвардия, 2000.
Плевако Н.С. Шведская модель: прошлое и настоящее // Северная Европа: проблемы истории. Вып. 8 / Под ред. О.В. Чернышевой, А.А. Комарова. М.: Наука, 2015.
Пыхалов И. Финляндия: государство из царской пробирки. СПб.: Питер, 2019.
Романович-Словатинский А. Система российского государственного права в его историко-догматическом развитии. Ч. 1. Киев: Государственная типография, 1886.
Серов Д.О. «Быть по маниру шведскому.». Сценарии заимствования иностранных правовых институтов в ходе проведения административной и судебной реформ Петра I. // Феномен реформ на Западе и Востоке Европы в начале нового времени (XVI—XVIII вв.): Сборник статей. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2013. С. 250—269.
Советско-финская война 1939-1940 гг. в контексте истории: политика, стратегия, тактика: Монография/ Ред. Е.Н. Кульков. Смоленск: ВА ВПВО ВС РФ, 2020.
Соловьев С.М. История России с древнейших времен. М.: ЭКСМО, 2005.
Тарле Е.В. Русский флот и внешняя политика Петра I. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1949.
Филонов А.В. Особенности правового статуса Великого княжества Финляндского в составе Российской империи // Образование. Наука. Научные кадры. 2019. № 4. С. 60—64.
Юссила О., Хентиля С., Невакиви Ю. Политическая история Финляндии. М.: ВесьМир, 1998.
Peterson C. Peter the Greats Administrative and Judicial Reforms: Swedish Antecedents and the Process of Reception. Lund, 1979.
REFERENCES
Andersson, I. (1951). Istoriya Shvecii [History of Sweden]. Moscow: Foreign literature publishing house. (in Rus.).
Anisimov, E.V. (1997). Gosudarstvennyepreobrazovaniya i samoderzhavie Petra Veliko-go v pervoj chetverti XVIII veka [State transformations and autocracy of Peter the Great]. Saint-Peterburg: Dmitrii Bulanin. (in Rus.).
Baryshnikov, V.N. ed. (2006). Ot vojny k miru: SSSR i Finlyandiya v 1939-1944gg.: sbornikstatei [From war to peace: the USSR and Finland in 1939—1944: a collection of articles]. Saint-Peterburg: St. Petersburg University Publishing House. (in Rus.).
Borodkin, M.M. (1900). Spravki o «konstitucii» Finlyandii [Notes on the «Constitution» of Finland]. Saint-Peterburg: military printing house. (in Rus.).
Borodkin, M.M. (1909). Istoriya Finlyandii. Vremya Aleksandra I [History of Finland. Time of Alexander I]. Saint-Peterburg: State Printing House. (in Rus.).
Borodkin, M.M. (1910). Istoriya Finlyandii. Vremya Elizavety Petrovny [History of Finland. The time of Elizabeth of Russia]. Saint-Peterburg: State Printing House. (in Rus.).
Borodkin, M.M. (1911). Kratkaya istoriya Finlyandii [A brief history of Finland]. Saint-Peterburg: Companionship R. Golikei A. Vil'borg. (in Rus.).
Brychkov, A.S. ed. (2020) Sovetsko-finskaya vojna 1939-1940gg. v kontekste isto-rii: politika, strategiya, taktika: monografiya [The Soviet-Finnish War of 1939—1940 in the Context of History: Politics, Strategy, Tactics: Monograph]. Smolensk: VA VPVO VS RF. (in Rus.).
Danilevskaya, I.L. (2020). O konstitucionno-pravovom regulirovaniiprava na neprikos-novennost' chastnoj zhizni (opyt SHvecii) [On constitutional and legal regulation of the right to privacy (Swedish experience)]. Pravo igosudarstvo: teoriya ipraktika [Law and the State: theory and practice], 9 (189), pp. 25-28. (in Rus.).
Dusaev, R.N. (1975) Gosudarstvenno-pravovojstatus Velikogo Knyazhestva Finlyands-kogo (1809-1917gg.) [State-legal status of the Grand Duchy of Finland (1809-1917)]. Pravovedenie [Jurisprudence], 2, pp. 110-115. (in Rus.)
Filonov, A.V. (2019) Osobennostipravovogo statusa Velikogo knyazhestva Finlyandsko-go v sostave Rossiiskoi imperii [Peculiarities of the legal status of the Grand Duchy of Finland in the Russian Empire]. Obrazovanie. Nauka. Nauchnye kadry. [Education. Nauka. Scientific personnel], 4, pp.60-64. (in Rus.).
Gromeka, S. (1863) Sovremennaya hronika Rossii [Modern chronicle of Russia]. Otechestvennyezapiski [Otechestvennyezapiski], 150, pp. 130-133. (in Rus.).
Gromyko, A.A. ed. (1986). Diplomaticheskii slovar'. V 3-h tt. T.3. [Diplomatic dictionary. In 3 vols. vol. 3]. Moscow: Science. (in Rus.).
Isaev, M.A. (2008). Osnovy konstitucionnogo stroya Shvecii [Fundamentals of the Swedish constitutional order]. Moscow: MGIMO — University. (in Rus.).
Kan, A.S. (1980). Istoriya skandinavskih stran (Daniya, Norvegiya, SHveciya) [History of the Scandinavian countries (Denmark, Norway, Sweden)]. Moscow: Science. (in Rus.).
Kan, L.S. (1999). Shveciya i Rossiya vproshlom i nastoyashchem [Sweden and Russia in the past and the present]. Moscow: Science. (in Rus.).
Korkunov, N.M. (1914). Russkoe gosudarstvennoe pravo T. 1. Vedenie i obshchaya chast' [Russian state law Vol.1. Introduction and general part]. Saint-Peterburg: Printing House M.M. Stasyulevicha. (in Rus.).
Kulkov, E.N., Rzheshevskij, O.A. ed. (1998). Zimnyaya vojna 1939-1940. Kn. 2. [The Winter War of 1939-1940. Book 2] Moscow: Science. (in Rus.).
Kutafin, O.E. (2008). Rossiiskii konstitucionalizm [Russian constitutionalism]. Moscow: Norma. (in Rus.).
Malcev, G.V. (2014). Social'nye osnovaniyaprava [Social foundations of law]. Moscow: INFRA-M. (in Rus.).
Martens, F.F. (1904). Sovremennoe mezhdunarodnoe pravo civilizovannyh narodov [Modern International Law of Civilized Nations]. 5th ed. Vol. 1. Saint-Peterburg: printing house of the Ministry of Railways. (A. Benke). (in Rus.).
Mogunova, M.A. (2001). Skandinavskiiparlamentarizm. Teoriya ipraktika. [Scandinavian parliamentarism. Theory and practice]. Moscow: Publishing house of the Russian State University for the Humanities. (in Rus.).
Myslivchenko, A.G. (1972). Filosofskaya mysl' v SHvecii. Osnovnye etapy i tendencii razvitiya [Philosophical thought in Sweden. The main stages and trends of development]. Moscow: Science. (in Rus.).
Myslivchenko, A.G. (1968). Iz istorii rasprostraneniya marksistskoj filosofii v Shvecii (vtoraya polovina XIXv.) [From the history of the spread of Marxist philosophy in Sweden (second half of the 19th century)]. Filosofskie nauki [Philosophical Sciences], 6, рр. 100-106. (in Rus.).
Nosov, N.E., Shaskol'skij I.P. ed. (1970). Istoricheskie svyazi Skandinavii i Ros-sii IX—XXvv.: sbornikstatei [Historical connections between Scandinavia and Russia in IX-XX centuries: a collection of articles]. Leningrad: Science. (in Rus.).
Nurdin, Yu. (2013). Politicheskiereformy i ritorika v ShveciiXVIIIv. [Political reforms and rhetoric in Sweden in the 18th century]. In: Krom, M.M. ed. Fenomen reform na Za-pade i Vostoke Evropy v nachale novogo vremeni (XVI—XVIII vv.). Sbornik statei [The phenomenon of reforms in the West and East of Europe at the beginning of modern times (XVI-XVIII centuries). Digest of articles]. Saint-Peterburg: Publishing House of the European University in St. Petersburg. (in Rus.).
Osyaev, A.G. (2014). Sravnitel'nyi analiz zakonodatel'nyh aktov Shvecii (Konstitucii 1719 i 1772 godov) [Comparative analysis of legislative acts of Sweden (Constitutions of 1719 and 1772)]. Vestnik Ryazanskogo gosudarstvennogo universiteta im. Esenina [Bulletin of Ryazan State University named after Yesenin], 1(42), pp .93-102. (in Rus.).
Pavlenko, N.I. (2000). Petr I [Peter I]. Moscow: Molodaya gvardiya. (in Rus.).
Peterson, C. (1979) Peter the Greats Administrative and Judicial Reforms: Swedish Antecedents and the Process of Reception. Lund. (in Eng.).
Plevako, N.S. (2015). Shvedskaya model':proshloe i nastoyashchee [Swedish model: past and present]. In: Severnaya Evropa:problemyistorii [Northern Europe: problems of history]. Moscow: Science. (in Rus.).
Pyhalov, I. (2019). Finlyandiya:gosudarstvo iz carskoiprobirki [Finland: a state from the tsar's test tube]. Saint-Peterburg: Piter. (in Rus.).
Romanovich-Slovatinsky, A. (1886). Sistema rossiiskogo gosudarstvennogo prava v ego istoriko-dogmaticheskom razvitii [The system of Russian state law in its historical and dogmatic development]. Kiev: State Printing House. (in Rus.).
Saharov, A.N. ed. (2019). Istoriya Rossii s drevneishih vremen do nashih dnei [History of Russia from ancient times to the present day]. M.: OGIZ: AST. (in Rus.).
Serov, D.O. (2013) «Byt'po maniru shvedskomu...». Scenarii zaimstvovaniya inostran-nyh pravovyh institutov v hodeprovedeniya administrativnoi i sudebnoi reform Petra I ["To be in the manner of the Swedish ...". Scenarios of borrowing foreign legal institutions in the course of the administrative and judicial reforms of Peter I]. In: Fenomen reform na Zapade i Vostoke Evropy v nachale novogo vremeni (XVI—XVIII vv.). Sbornik statei [The phenomenon of reforms in the West and East of Europe at the beginning of modern times (XVI-XVIII centuries). Digest of articles.]. Saint-Peterburg: Publishing House of the European University in St. Petersburg, pp. 250-269. (in Rus.).
Solovev, S.M. (2005). Istoriya Rossii s drevneishih vremen [History of Russia from the most ancient times]. Moscow: EKSMO. (in Rus.).
Starostenkov, N.V. ed. (2013). Metodologiya innovacionnogo razvitiya osnovnyh naprav-lenii istoricheskogo obrazovaniya v vuze [Methodology of innovative development of the main directions of historical education in higher education]. Moscow: Publishing house of the Russian State Social University. (in Rus.).
Tarle, E.V. (1949). Russkii flot i vneshnyaya politika Petra I [The Russian Navy and Foreign Policy of Peter the Great]. Moscow: Publishing house of the USSR Academy of Sciences. (in Rus.).
Vinogradova, E.V. (2022) Terra incognita rossiiskoi pravovoi filosofii [Terra incognita of the Russian legal philosophy]. Evrazijskaya advokatura [Eurasian Advocacy], 3, pp.116-118. (in Rus.).
Yussila, O., Hentilya, S., Nevakivi, YU. (1998). Politicheskaya istoriya Finlyandii [Political history of Finland]. Moscow: Whole world. (in Rus.).
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Виноградова Елена Валерьевна — главный научный сотрудник сектора конституционного права и конституционной юстиции Института государства и права РАН, доктор юридических наук, профессор.
Данилевская Инна Леонидовна — старший научный сотрудник сектора конституционного права и конституционной юстиции Института государства и права РАН, кандидат юридических наук.
Раттур Мария Владимировна — научный сотрудник сектора философии права, истории и теории государства и права Института государства и права РАН, кандидат исторических наук, доцент.
AUTHORS' INFO
Elena V. Vinogradova — Doctor of Law, Professor, Chief Researcher of the Sector of Constitutional Law and Constitutional Justice of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences.
Inna L. Danilevskaya — PhD in Law, Senior Researcher of the Sector of Constitutional Law and Constitutional Justice of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences.
Maria V. Rattur — PhD in History, Associate Professor, Researcher at the Department of Philosophy of Law, History and Theory of State and Law of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences.
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:
Виноградова Е.В., Данилевская И.Л., Раттур М.В. Российская грань шведского конституционализма // Труды Института государства и права РАН / Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS. 2023. Т. 18. № 5. С. 11-34. DOI: 10.35427/2073-4522-2023-18-5-vinogradova-danilevskaya-rattur
FOR CITATION:
Vinogradova, E.V., Danilevskaya, I.L., Rattur, M.V. (2023) The Russian Facet of Swedish Constitutionalism. Trudy Institute gosudarstva i prava RAN — Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS, 18(5), pp. 11-34. DOI: 10.35427/2073-4522-2023-18-5-vinogradova-danilevskaya-rattur
