CC BY
42УДК 340.137.3
ОХОТСКИЙ Е.В. РОССИЯ В СИСТЕМЕ МЕЖДУНАРОДНОГО АНТИКОРРУПЦИОННОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Ключевые слова: антикоррупционные стандарты, коррупция, коррупционный риск, противодействие коррупции, международное сотрудничество в сфере борьбы с коррупцией, международные стандарты, принципы антикоррупционной политики, формы международного сотрудничестве в сфере противодействия коррупции, экспорт коррупции.
В статье представлен научный анализ целей, задач, принципов и особенностей международного взаимодействия в сфере противодействия коррупции, базовых структурных элементов, приоритетов, форм и методов сотрудничества в указанной сфере. Показано, что коррупционные девиации сегодня вышли на передний план в перечне важнейших проблем государственного управления, в том числе борьбы с международной преступностью. Подчеркивается, что коррупция -явление не локальное. По многим позициям она превратилась в трансграничное явление крупномасштабной преступной деятельности, причем организуясь и набирая силу, последовательно расширяя сферу своего влияния, становится все более опасной и труднопреодолимой. Поэтому коррупционная проблематика требует самого пристального внимания, как со стороны конкретных государств, так и всего мирового сообщества, как политиков, управленцев, так и ученых-аналитиков. Антикоррупционные меры должны быть целенаправленными и системными, органически сочетаться с консолидированными действиями, как на национальном и региональном, так и в международном глобальном масштабе. Автор исходит из того, что сейчас произошла смена парадигмы восприятия коррупции, пришло понимание того, что эффективная реализация государственной политики противодействия коррупции невозможна без хорошего знания и использования успешного зарубежного опыта и соответствующих международных политических, правовых и нравственных стандартов. Показано, что важнейшим условием успеха международного сотрудничества в борьбе с коррупцией является конструктивность взаимодействия по линии правоохранительных органов, министерств иностранных дел, финансово-контрольных, контрольно-счетных и судебных органов. В научный оборот введено и в определенном смысле обосновано понятие экспорта коррупции, проведен анализ его базовых характеристик. Сделан вывод, что борьба с коррупцией - это фактор обеспечения социальной стабильности, успешности социально-экономического развития, формирования атмосферы взаимного доверия и конструктивного сотрудничества между властью, обществом, бизнесом и гражданами.
OKHOTSKIY, E.V.
RUSSIA IN THE INTERNATIONAL SYSTEM ANTI-CORRUPTION COOPERATION
Keywords: anti-corruption standards, corruption, corruption risk, anti-corruption, international cooperation in the fight against corruption, international standards, principles of anti-corruption policy, forms of international cooperation in the field of anticorruption, export of corruption, efficiency
The article presents a scientific analysis of the main content characteristics of the goals, objectives, principles and features of international cooperation in the field of combating corruption, the basic structural elements, priorities, forms and methods of cooperation in this field. It is shown that corruption deviation today came to the fore in the list of the most important tasks of public administration, including the fight against international crime. It is emphasized that corruption is not a local phenomenon, in many positions it has become a cross-border phenomenon of large-scale criminal activity, and organizing and gaining strength, consistently expanding its sphere of influence, it is becoming increasingly dangerous and intractable. Therefore, corruption has taken a leading position in the international fight against crime and, as a consequence, requires the most close attention, both on the part of specific States and the entire world community, both politicians, managers and scientists-analysts. Anti-corruption measures should be focused and systematic, organically combined with the consolidated action, at the national, regional and global scales. The author assumes that now there was a change of paradigm of perception of corruption, understanding that effective implementation of the state policy of counteraction of corruption is impossible without good knowledge and active use of successful foreign experience and the corresponding international political, legal and moral standards has come. It is indicated that the most important prerequisite for the success of international cooperation in the fight against corruption is the constructive interaction between law enforcement agencies, ministries of foreign Affairs, financial control, control accounts and the judiciary. In scientific turnover introduced and in a sense justified the concept of export of corruption, the analysis of its basic characteristics. It is concluded that the fight against corruption is a factor of ensuring social stability, success of social and economic development, the formation of an atmosphere of mutual trust and constructive cooperation between the government, society, business and citizens.
Каждый, кто внимательно следил за ходом недавней предвыборной президентской кампании, не мог не обратить внимания на то, что тема коррупции была в центре внимания всех претендентов на высший государственный пост. О необходимости повышения эффективности антикоррупционной политики говорили заинтересовано и с большой тревогой. При этом обнародовали свое личное и своих партий отношение к этой проблеме, предлагали соответствующие стратегии и конкретные меры по нейтрализации негативов коррупционной эпидемии. Причем суждения и оценки коррупции, независимо от идеологических ориентаций и политических позиций, были практически тождественны. Все были солидарны в том, что коррупция, как говорится, достала всех и сейчас, в непростые санкционно-кризисные времена вышла на первый план. Позиция Президента Российской Федерации адекватна и однозначна:
коррупция находится в одном ряду с терроризмом, поэтому бороться с коррупцией необходимо последовательно, настойчиво и жестко - пустые разговоры, шумиха и «кампанейщина» в этой сфере абсолютно недопустимы.
Позиция кандидатов в президенты не противоречит линии главы государства: пресечение коррупции даст должный экономический и морально-политический эффект, если вестись она будет не на словах, а на деле (П.Н. Грудинин); только победив коррупцию можно обеспечить консолидацию общества вокруг программ экономических преобразований (Б.Ю. Титов). В стране должно быть равенство всех перед законом и самое главное - должен действовать принцип неотвратимости наказания - корыстные действия должны пресекаться и наказываться (В.В. Жириновский). Важнейший инструмент в борьбе с коррупций, по мнению К. Собчак, -гласность, отмена неприкосновенностей и общественная нетерпимость к мздоимцам. Залог успеха - сменяемость власти, независимость СМИ и отделение бизнеса от государственной службы (Г. Явлинский). К восстановлению народного контроля в сфере финансовых потоков и института конфискации незаконно нажитых благ призывал М.А. Сурайкин. Звучали также предложения о внедрении новой системы финансирования вертикали власти - не сверху вниз от государства, а снизу вверх, о более активном использовании в борьбе с коррупцией зарубежного опыта и фактора международного сотрудничества (С.Н. Бабурин).
Приведенные позиции подтверждают справедливость хорошо известного суждения о том, что коррупция - явление в высшей степени преступно-аморальное, представляет собой опасность, реально угрожающую национальной безопасности, причиняющее невосполнимый материально-экономический, политический и моральный вред не только государственным интересам, конкретным компаниям и гражданам, но и интересам мирового сообщества в целом. Коррупция, как бы она не маскировалась, противоречит цивилизованным рыночно-экономическим, культурно-нравственным ценностям и базовым принципам международного права. Преступный мир очень быстро и прочно организуется. Порой он делает это даже лучше государственных структур, а значит, «борьба с организованностью преступностью становится задачей мирового значения» [1, с. 167].
Коррупция в этом контексте - не исключение. В глобализирующемся мире, в условиях которого общество становится менее устойчивым с огромным количеством неопределенностей и турбулетностей, коррупция приобретает имманентное свойство рефлексии, становится более динамичной, мгновенно реагирует на все социальные новации, выходит за пространственно-временные рамки национальных государств. Тем самым превращается в глоболокальное явление [2, с. 118] и требует адекватной системной рефлексии. В том числе плодотворного сотрудничества и объединения ресурсов с выходом на самый широкий «глобальный антикоррупционный дискурс». Ограничиваться антикоррупционными усилиями, не выходя за границы суверенных государств, сегодня уже невозможно и стратегически бесперспективно. Международное право в этом смысле - прочный фундамент международного антикоррупционного сотрудничества и мощный источник отладки национальных механизмов противодействия коррупционной преступности [3. с. 73].
1. Система антикоррупционного сотрудничества: цели, задачи, стандарты
В мире сложилась довольно стройная система международного сотрудничества в сфере борьбы с коррупцией, четко сформулированы цели и задачи сотрудничества. Соответствующим образом структурированы субъекты антикоррупционной политики и механизмы антикоррупционного управления, определены ресурсы их организационного, научно-аналитического, информационного и финансового обеспечения. Подведена также достаточно прочная нормативно-правовая и процессуально-технологическая база, помогающая международному сообществу не только выявлять, отслеживать, адекватно оценивать и предупреждать, но и соответствующим образом реагировать на конкретные проявления коррупции. Главная примета - переход от отдельных (разрозненных) мер реагирования на конкретные проявления коррупции на национальном уровне к применению системного подхода и решению возникающих проблем в общем контексте искоренения коррупции как общественного явления.
Основные направления консолидации международных сил: взаимная правовая помощь по уголовным делам, обеспечивающая развернутую информацию о коррупционерах,
принадлежащем им имуществе и счетах, наличии гражданства; предупреждение легализации преступных доходов; лишение коррупционера преступных доходов, возврат спрятанных за рубежом коррупционных средств их законному владельцу. Отсюда задачи: поощрение международного сотрудничества в предупреждении и борьбе с коррупцией; выявление зон повышенного коррупционного риска; пресечение деятельности коррупционных сообществ и отдельных коррупционеров транснационального масштаба; нейтрализация (или минимизация) последствий коррупции; восстановление нарушенных прав и наведение должного правопорядка; поощрение честности, неподкупности, ответственности в управлении публичными делами и публичным имуществом.
В таком контексте крайне важно, как это зафиксировано в «Рекомендациях ООН относительно международного сотрудничества в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития» (Резолюция 45/107 от 14 декабря 1990 г. - ст. 8), чтобы все государства:
a) проанализировали адекватность национального уголовного законодательства с тем, чтобы реагировать на все виды коррупции и иные действия, способствующие или содействующие коррупции;
b) разработали административные и регулятивные механизмы для предупреждения коррупции или злоупотребления властью;
c) установили процедуры выявления, расследования и осуждения коррумпированных должностных лиц;
d) разработали правовые положения для конфискации средств и имущества, приобретенных в результате коррупции;
e) приняли надлежащие меры в отношении предприятий, причастных к коррупции.
Вышеперечисленные рекомендации хорошо известны и являются неплохим
организационно-методическим руководством к практическому действию, в том числе для Российской Федерации. Конструктивное использование международных практик и зарубежного опыта в сфере борьбы с коррупцией наша страна считает крайне важным, причем как с научной, так и практической точки зрения. Россия активно сотрудничает практически на всех международных антикоррупционных площадках, взяла на вооружение многие международные стандарты противодействия коррупции. Международные стандарты борьбы с коррупцией -минимальные, нормативно закрепленные международным правом требования, предъявляемые к субъектам антикоррупционной деятельности к формам, методам и средствам борьбы с коррупцией. Включают стандарты по предупреждению коррупции, криминализации актов коррупционного действия, межгосударственного и международного сотрудничества в сфере противодействия коррупции [4]. Прежде всего? те, которые определяют и гарантируют реализацию:
во-первых, основных направлений антикризисного действия - участие в международных антикоррупционных конвенциях, имплементацию договоренностей в национальное законодательство, регулярность и объективность самооценки исполнения принятых на себя международных обязательств;
во-вторых, универсальных принципов международного взаимодействия - добровольность, суверенное равенство других стран и уважение интересов каждой из них, территориальная целостность и невмешательство во внутренние дела других государств, деловой климат конструктивного взаимодействия, недопустимость политизации, исключение «ранжирования» стран по качеству осуществления ими общепринятых антикоррупционных требований, прозрачность;
в-третьих, перечень запретов, ограничений, предписаний и дозволений, обеспечивающих предупреждение, активную борьбу и искоренение коррупционных практик.
Представленные стандарты представляют собой то, что обозначается терминами «расширение пространства законности и свободы», «укрепление институтов демократии», «открытость миру» [5].
Что касается персональных качеств служащего, то это стандарты, которые ориентируют его на такие личностно-профессиональные качества, как высокая правовая, управленческая и нравственная культура, способность принимать решения с учетом общественного интереса,
готовность руководствоваться в своей служебной деятельности такими ценностями, как «неподкупность, бескорыстие, политическая беспристрастность и непредвзятость» [6, с.63]. Аналогичные положения закреплены в соответствующих документах практически всех цивилизованных стран современного мира. Редакции, конечно, разные, но суть одна -«высочайшие образцы личной неподкупности, правдивости, честности и силы духа», проявлять «уважение к истине, честность в обращении с гражданами, бебрежное отношение к государственному имуществу», исполнять «официальные обязанности не прикрываясь личными целями», избегать любых действия, «вступающих в конфликт с официальными обязанностями» [7, с. 87-90], «быть самим и выглядеть в глазах других честными и беспристрастными в исполнении своих обязанностей, ...не допускать, чтобы мнение о вашей честности были скомпрометированы на деле или в чьих-то оценках» [8, с. 72].
В «Типовом кодексе этики и служебного поведения государственных служащих Российской Федерации и муниципальных служащих» [9] указанные требования в обобщенной редакции представлены следующим образом: исполнять должностные обязанности добросовестно и на высоком профессиональном уровне; исключать действия под влиянием каких-либо личных, имущественных (финансовых) и иных интересов; уведомлять работодателя, органы прокуратуры или другие государственные органы либо органы местного самоуправления обо всех случаях склонения к совершению коррупционных правонарушений; воздерживаться от поведения, которое может вызвать сомнение в добросовестности исполнения служащим должностных обязанностей; избегать конфликтных ситуаций, способных нанести ущерб репутации или авторитету государственного органа либо органа местного самоуправления.
Хотя, нельзя не признать, что далеко не все из представленных стандартов стали нормой повседневного служебного поведения российского чиновничества, не все на практике реализуются качественно и в полном объеме. Учитывая это, наверное, не случайно россияне, оценивая Послание Президента Федеральному Собранию Российской Федерации, как конкретную и реальную программу (мнение 60% россиян - опрошены социологами ВЦИОМ 6-7 марта 2018 г.), тем не менее не особенно верят, что намеченное в полной мере будет реализовано, Только 34% опрошенных проявляют оптимизм и во многом, как считает 47% респондентов из-за коррупции и бюрократизма. Уж очень часто люди в своей жизни сталкиваются с фактами нарушений стандартов защиты публичного имущества и прозрачности антикоррупционных практик, знают о формализме в проведении антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и управленческих решений, становятся свидетелями циничной подмены государственного интереса интересом личным. И это не смотря на то, что антикоррупционные стандарты хорошо известны и нормативно закреплены.
Международное сотрудничество в сфере противодействия коррупции - это процесс взаимодействия государств в лице соответствующим образом уполномоченных на то государственных органов и организаций, международных правительственных и неправительственных объединений, межгосударственных и транснациональных организаций. Реализуется в рамках пяти приоритетов: профилактика и элиминация причин коррупции; криминализация коррупционных практик; возвращение активов; контроль; международное сотрудничество [10]. С точки организационных технологий включает в себя разработку и согласование соответствующих стратегий, заключение международных соглашений с последующей имплементацией их норм в национальное законодательство; координацию правоприменительной, организационно-управленческой, аудиторской, информационно-аналитической и научно-исследовательской деятельности; обмен информацией, оказание экспертной, технической и финансовой помощи друг другу, соответствующие контрольно-аналитические мероприятия.
2. Краткая история становления системы и ее структурного оформления
Становление системы международного сотрудничества в сфере противодействия коррупции имеет свою логику и свою историю. Было время, когда коррупция воспринималась как нечто естественное и в глобальном плане как не особенно опасное явление. В советские времена проблематика коррупция была вне внимания ученых и практически не исследовалась, считалась явлением, чуждым социализму и сущностно присущим лишь классово-буржуазному обществу. В юридической практике и идеологии все ограничивалось понятиями
«взяточничество», «злоупотребление служебным статусом», «присвоение социалистической собственности».
Международные механизмы противодействия коррупции стали формироваться относительно недавно. На первом этапе (1950-1960 гг.) международные организации акцентировали внимание на необходимости борьбы с подкупом должностных лиц в сфере международной коммерческой деятельности и осуществления транснациональных финансовых операций. Второй этап относится к семидесятым годам. В этот период ООН предпринимается попытка подготовки всеобъемлющего международного соглашения по борьбе с наиболее опасными для экономики и политики коррупционными практиками. Третий этап - период 19801990-х гг. вошел в историю как двадцатилетие активизации работы по формированию понятийного аппарата, определения форм коррупционных правонарушений, формирования правовых основ, механизмов и инструментария противодействия коррупционной преступности. Работа увенчалась принятием в декабре 1996 г. «Декларации о борьбе с коррупцией и взяточничеством в международных коммерческих операциях» и «Международного кодекса поведения государственных должностных лиц».
Тем не менее, и это естественно, пробелов оставалось немало, в том числе в части сущностной трактовки коррупции и чрезмерно широкого, часто слабо с юридической точки зрения аргументированного определения понятия коррупции. В докладе Всемирного банка «Коррупция в Польше» (1999 г.), например, понятие коррупции было представлено как «использование публичного учреждения в личных целях», т.е. практически любое корыстно ориентированное деяние трактовалось как коррупционное. Под коррупционное подпал очень большой круг правонарушений с признаком корысти. В том числе уклонение от таможенных и налоговых обязательств, кража, неправомерное распоряжение бюджетными средствами, финансирование предвыборных компаний. Аналогичным недостатком страдала европейская Конвенция «О борьбе против коррупции среди чиновников Европейского Союза и функционеров стран - участников Европейского Союза» (1997 г.). Но в целом это был период формирования широких материально-правовых и процессуальных возможностей для выявления, квалификации и преследования коррупционеров независимо от их гражданства и места проживания.
Четвертый этап ознаменован принятием Генеральной Ассамблеей ООН 31 октября 2003 г. Конвенции против коррупции (ЦЫСАС). Большинство экспертов квалифицирует Конвенцию как важнейшую составляющую общемирового антикоррупционного политико-правового пространства, как документ, гарантирующий формирование в недалеком будущем «единой международной антикоррупционной политики на глобальном уровне» [11, с. 88]. 14 декабря 2005 г. Конвенция вступила в силу. Одновременно была учреждена Конференция государств -участников Конвенции, цель которой - проведение мониторинга достигнутых договоренностей и выработки рекомендации по реализации установлений универсального антикоррупционного документа. К Конвенции к настоящему моменту присоединились 172 государства. Все взяли на себя обязательство действовать в соответствии с принципами системности, прозрачности и плодотворного сотрудничества. Результат не замедлил сказаться: международное антикоррупционное взаимодействие приобрело всеохватывающий, многоуровневый характер, предусматривает широкую номенклатуру мер политического, юридического, организационного и просветительско-воспитательного характера. И самое главное - в мировом сообществе сложилось глубокое понимание того, что успешно противодействовать коррупции можно только при наличии доброй воли, взаимной заинтересованности и совместными усилиями. Конечно, в рамках конституционно установленного в каждой стране правового порядка и на основе общепризнанных политических принципов и соответствующих норм международного права.
При этом понятно, что принятие Конвенции против коррупции — далеко не самое сложное мероприятие, гораздо более трудоемким является процесс имплементации положений Конвенции в национальные законодательства, а затем практическая реализации достигнутых соглашений. Вот почему практическим вопросам борьбы с коррупцией сейчас уделяется особо пристальное внимание. Налажен мониторинговый анализ эффективности целевых программ и стратегических установок, ужесточается международный контроль использования кредитных средств, займов и целевых грантов. Организуются саммиты, международные научно-практические конференции, форумы и тематические клубные заседания с участием
парламентариев, государственных и политических деятелей, представителей бизнеса, науки и общественности самого высокого уровня.
Созданы и достаточно эффективно функционируют соответствующие международные институты. В центре системы - Организация Объединенных Наций (ООН). На протяжении более пятидесяти лет ООН занимается проблематикой антикоррупционной направленности. В далеком 1965 г. была сформирована глобальная сеть под названием «Программа развития Организации Объединенных Наций» (ПРООН), в рамках которой было принято немало документов глобальной антикоррупционной направленности. Одной из первой из них стала Резолюция A/RES/3514(XXX) от 15 декабря 1975 г. «Меры против коррупции, практикуемой транснациональными и другими корпорациями, их посредниками и другими причастными к этому сторонами». В ней еще не шла речь о широкомасштабной коррупции и глобальных мерах по противодействию ей - время было другое, да и возможности были другими. Огромная дифференциация социально-экономического и культурного развития разных стран и континентов, различия правовых систем, множественность трактовок коррупции сводили «на нет» попытки выработать универсальные средства противодействия коррупции. Даже идея формирования международной антикорурпционной правовой системы казалась утопичной.
По-настоящему активная работа в сфере противодействия коррупции под эгидой ООН началась с принятием 12 декабря 1996 г. Резолюции A/RES/51/59 «Борьба с коррупцией» в форме Международного кодекса поведения государственных должностных лиц и Резолюции A/RES/51/191 от 16 декабря 1996 г. «О борьбе с коррупцией и взяточничеством в международных коммерческих операциях». В указанных документах была зафиксирована обеспокоенность быстрым ростом объемов коррупционной преступности, укрепляющимися связями коррупции с другими формами противоправной деятельности. Заговорили о конфликте интересов, о контроле за доходами и расходами служащих, их декларировании и обнародовании, об уголовной ответственности за дачу взяток должностным лицам иностранных государств. Впервые нормативно были закреплены признаки взяточничества, вымогательства и коррупционного мошенничества. Хотя само понятие коррупция в то время еще не было общепризнанным и устоявшимся.
Этапным событием стало подписание Конвенции ООН от 15 ноября 2000 г. «Против транснациональной организованной преступности», нормы которой в последующем были практически дословно были перенесены в другие документы. В 2001 г. в рамках Глобальной программы ООН против коррупции был принят документ под названием «Антикоррупционный набор инструментов» с практически исчерпывающим перечнем коррупционных деяний от взятки и вымогательства, корыстных растрат и мошенничества до фаворитизма, кумовства и непотизма.
Немало внимания проблемам коррупции уделялось Конгрессом ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию. Достаточно ознакомиться с материалами его заседаний в Вене (2002 г.) и Бангкоке (2005 г.), чтобы убедиться в серьезности намерений работать в направлении совершенствования международных правовых основ противодействия коррупции и борьбе с отмыванием денег. Особенно в рамках Конвенции ООН против коррупции 2003 года (вступила в силу 14 декабря 2005 г.). Чуть позже была основана Коалиция Конвенции ООН против коррупции (КООНПК) - всемирная сеть организаций гражданского общества в поддержку Конвенции против коррупции, главная задача которой -мобилизация гражданского общества на поддержку Конвенции.
Организация экономического сотрудничества и развития - ОЭСР. (Organisation for Economic Cooperation and Development). Россия в эту организацию пока не входит, но, полагаясь на ее авторитет и влиятельность, учитывает ее рекомендации, постепенно приводит национальное законодательство в соответствие с положениями соответствующих Конвенций и резолюций ОЭСР.
Функционально ОЭСР занимается разработкой общеевропейских антикоррупционных стандартов и мониторингом их использования, анализом антикоррупционного законодательства стран-членов организации, решает многие организационно-консультационные задачи борьбы с коррупцией, особенно той, которая совершаются в форме подкупа публичных должностных лиц в процессе реализации международных коммерческих сделок и решения вопросов получения экспортных кредитов. В значительной степени деятельность ОЭСР связана с противодействием
отмыванию денег и уклонению от уплаты налогов. При участии ОЭСР выработаны механизмы, призванные положить конец практике создания всевозможных «налоговых оазисов» как рассадников коррупционной экспансии. Главные формы работы - нормативное регулирование, инспекционные проверки, анализ и оценка коррупционной ситуации, экспертные доклады, консультирование, рекомендательные акты.
Международно-правовой базис - многосторонние договорные документы. В их числе Конвенция «О борьбе с дачей взяток иностранным государственным должностным лицам при осуществлении международных деловых операций» от 21 ноября 1997 г.; Конвенция «О борьбе с подкупом иностранных должностных лиц при осуществлении международных коммерческих сделок» от 17 декабря 1997 г.; Конвенция «Об уголовной ответственности за коррупцию» от 27 января 1999 г.; Конвенция «О гражданско-правовой ответственности за коррупцию» от 4 ноября 1999 г. Указанные документы не только нормативно закрепили стандартные требования к антикоррупционному аудиту, но и жестко ориентируют властно-управленческие структуры, правоохранительные органы и деловое сообщество на активное трансграничное сотрудничество. Особенно в сфере пресечения круговой поруки, корыстного покровительства, подкупа и практики отмывания доходов. Причем независимо от того, присоединилась страна к конвенции или нет.
Специальная группа противодействия в сфере финансов - ФАТФ (Financial Action Task Force) - международной организацией, главное предназначение которой - борьба с легализацией незаконно нажитых капиталов, закрытие международных финансовых лазеек для уклонения от уплаты налогов, нейтрализация финансово-экономических преступных потоков. Создание группы не бюрократическое мероприятие, а решение, мотивированое тем, что дельцы незаконного бизнеса и коррумпированное чиновничество разных стран тесным образом связаны между собой и в равной степени заинтересованы в том, чтобы надежно прикрыть коррупционера, защитить его средства, легализовав путем перевода на легальный рынок. Правда, и проблем на этом направлении немало. Создают проблемы разные правовые трактовки признаков коррупционных преступлений, закрытость оффшорных зон, недоступность банков с их тайной вкладов, множественность финансовых учреждений с откровенно преступно-рискованной политикой.
Активно к общему делу борьбы с коррупцией подключились практически все международные финансово-экономические институты: Экономический и Социальный Совет ООН (ЭКОСОС), Международный валютный фонд (МВФ), Всемирный банк (ВБ) со своим Международным центром по урегулированию инвестиционных споров и независимой Инспекционной комиссией, Всемирная торговая организация (ВТО), Международная организация высших органов финансового контроля (ИНТОСАИ), Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР), организация «Transparency International» (TI), Международная антикоррупционная академия (МАА). На уровне СНГ работа осуществляется в рамках многосторонних договоров по вопросам борьбы с преступностью и специальных антикоррупционных модельных законов. Есть немало и других достаточно активных международных общемирового и регионального масштаба структур.
Главные точки приложения сил: финансовая поддержка и кредитование; методическая и экспертная помощь; построение международных рейтингов коррумпированности; принуждение коррумпированных государств к выходу на путь правового рыночного демократического развития. Приоритеты: контроль исполнения антимонопольного, таможенного и налогового законодательства; наблюдение за процессами имплементации международного опыта в реальную практику борьбы с коррупцией; борьба с коррупционным обогащением и отмыванием денег, полученных преступным путем; проведение комплексных научных исследований и организация образовательных программ в целях подготовки практиков-профессионалов в сфере борьбы с коррупцией.
Совет Европы (СЕ). Результатом антикоррупционной деятельности СЕ и Европейского союза является принятие ряда политических резолюций и международных конвенций правового содержания: «Конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности» от 8 ноября 1990 г., Конвенция «О защите финансовых интересов Европейского Союза» от 26 июля 1995 г., протоколы от 27 сентября 1996 г. «О коррупции в
Сообществе» и «Об отмывании капиталов», «Программа действий против коррупции» от 9 декабря 1996 г., Конвенция «О борьбе с коррупцией, к которой причастны служащие Европейских сообществ или служащие государств-членов Европейского Союза» от 26 мая 1997 г. Последний документ справедливо воспринимается как европейский антикоррупционный манифест. Многие положения указанных документов носят императивный характер, особенно те, которые касаются коррупционных правонарушений, совершенных высокопоставленными политическими руководителями, парламентариями, должностными лицами, работающими на влиятельных должностях в коммерческих организациях, международных организациях и судебных органах.
Не менее значимы антикоррупционные инициативы Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). Прежде всего, такие ее документы, как:
— Резолюция 1224 от 5 апреля 2000 г. «Роль парламентов в борьбе с коррупцией», в которой содержится ряд важных рекомендаций законодателям национальных парламентов: прозрачность антикоррупционной правоприменительной практики; независимость судебной власти и СМИ; декларирование доходов и расходов должностных лиц; прозрачность поставок для государственных и муниципальных нужд; подконтрольность финансирования политических партий;
— Резолюция 1492 от 10 апреля 2006 г. «Бедность и борьба с коррупцией», которая обращает внимание на необходимость транспарентности бюджетных расходов, ужесточения санкций за коррупционные правонарушения, обеспечения достойного и справедливого вознаграждения за труд служащих, дебюрократизации управления и повышения эффективности документооборота;
— Резолюция 1703 от 27 января 2010 г. «Коррупция в судах». ПАСЕ подчеркивает, что независимый, беспристрастный и неподкупный суд — основа эффективной борьбы с коррупцией и важнейшая гарантия демократической государственности. Отсюда задача: обеспечить судьям достойный социальный статус, внедрить профессиональные и этические стандарты судейского сообщества, обеспечить прозрачность решения кадровых вопросов, принять меры по повышению авторитета судебной власти.
Группа государств против коррупции (ГРЕКО). Целью - контроль соблюдения антикоррупционных стандартов в области борьбы с коррупцией с помощью динамического процесса взаимной и экспертной оценки. Полномочия также довольно значимы - контрольное, организационное, аналитическое и информационное обеспечение реализации антикоррупционной политики ЕС. В научно-доктринальной редакции это а) оценка степени допустимого ограничения иммунитетов определенных категорий должностных лиц - служащих, депутатов, ответственных работников международных структур, б) оптимизация санкционной составляющей налогового, финансового, таможенного, административного и других отраслей права, в) выявление, арест и конфискация коррупционных доходов, г) борьба с отмыванием незаконных доходов, их изъятие и конфискация [12].
Работа ГРЕКО поделена на тематические циклы (раунды оценки). В рамках каждого из которых исследуется определенный блок вопросов, объединенных общей тематикой. Формы работы: проведение взаимных экспертных оценок с осуществлением визитов для предметного изучения ситуации с коррупцией в оцениваемой стране, подготовка оценочных докладов, рекомендации законодательного, институционального и практического характера. По инициативе GRECO исследуются вопросы финансирования политических партий, практики пожертвований в натуральной форме; действенность мер по исключению предоставления политическим партиям займов в обход легитимных правил финансирования; обеспечения независимого аудита политических партий.
Международные некоммерческие организации: научные организации, информационно-аналитические центры, радио- и телевещательные компании, фонды, формальные и неформальные антикоррупционные сети, предоставляющих возможность в значительно более оперативном режиме обмениваться необходимой информацией, лучшими практиками и организовывать соответствующее взаимодействие. Деятельность такого рода структур (с участием опытных юристов, социологов, политологов и экспертов-экономистов с опытом научных исследований в сфере антикоррупционной практики) сконцентрирована на научно-
исследовательских, информационных и образовательных проектах международного уровня. Специалисты предлагают стандартные и индивидуальные тренинги, учебные программы высшего образования, возможности для диалога и сетей, а также соответствующие инструменты борьбы с коррупцией и бенчмаркинг. Тем самым обеспечивается комплексный подход к исследованию проблем коррупции и организации образовательных программ по борьбе с коррупцией. Преимущество - способность объединить научно-исследовательский потенциал многих стран и на этой основе обеспечить значительных научно-информационный синергетический эффект.
Как видим, в сфере международного сотрудничества и правового обеспечения противодействия коррупции сделано и делается немало. Сложилось достаточно действенное международное антикоррупционное законодательство, приняты необходимые конвенции, разработаны стратегии, планы и программы, в практику внедряются современные регламенты и процедуры. На основе международных договоренностей устанавливаются рабочие контакты между национальными компетентными органами. Налажен интенсивный информационный обмен. Жестко контролируется исполнение императивного правила «pasta sunt servanda» -строгость исполнения каждой стороной, подписавшей договор или присоединившейся конвенции. Итог: борьба с коррупцией вышла на высокий международный уровень, стала приносить ощутимые результаты, и еще раз доказала, что «коррупция - это не просто противоправная деятельность, а своего рода «символ политического бессилия правящего режима» и первый признак «начинающегося его саморазрушения» [13, S. 60].
При этом нельзя не видеть, что объединение усилий различных государств в сфере противодействия коррупционным практикам далеко не всегда эффективно. Имеющийся общественный, государственный и межгосударственный потенциал пресечения корыстных коррупционных преступлений не всегда используется эффективно и в полной мере. За исключением нескольких государств подавляющее большинство стран по-прежнему остается в зоне коррупционной эпидемии. В значительной степени такой вывод касается и Российской Федерации, которая по уровню коррумпированности и восприятия коррупции пока находится в нижней части мировых рейтинговых замеров. С серьезными коррупционными аномалиями страна сталкивается повсеместно, в том числе в таких чувствительных сферах, как приватизация, инвестиции, закупки для государственных и муниципальных нужд, дорожное строительство, правоохранительная система, жилищно-коммунальное хозяйство [14, с.27-28].' Многое, даже реализуемое с учетом зарубежного опыта, проблему коррупции не снимает.
Не исключены случаи, когда борьба с коррупцией лишь имитируется или просто инсценируется. Международные соглашения подписывают, но на практике создается лишь видимость исполнения взятых на себя обязательств. В итоге создается так называемая «фальшивая реальность». Нередко антикоррупционная риторика используется не ради дела, не для укрепления законности и нравственного очищения, а для борьбы с политическими оппонентам и дискриминации оппонента, да еще для получения, если получится, большего международного признания. В результате не борьба с коррупцией и не очищение от коррупционной скверны, а формирование «фантомов врагов и друзей», которые не только теоретически и виртуально, но и на самом деле реально проявляются в политической борьбе. В том числе и в форме бурных информационных шумов, о которых все чаще в последнее время говорит президент Российской Федерации.
Нельзя не обращать внимания и на то, что с каждым годом множится количество субъектов международного взаимодействия, которые, как бы это парадоксально не звучало, занимаются экспортом коррупции, осознанно формируют коррупционное сознание, вносят коррупцию в повседневную практику международных отношений. Такую практику мы называем экспортом коррупции. Экспорт коррупции - хорошо продуманный целенаправленный процесс имплементации преступно-коррупционных практик в живой организм другого государства в целях его экономической деградации и морального разложения, дискредитации государственного аппарата, подчинения власти внешнему господству. Технологии: взятки и подкуп; лоббирование выгодных торгово-экономических, политических и военно-оборонных проектов; вывод под определенные гарантии финансовых ресурсов в оффшорные зоны; принуждение к заключению невыгодных для своего государства международных соглашений;
денежная подпитка внесистемной оппозиции; коррупционный терроризм. Борьбу с коррупцией используют в качестве инструмента корыстно заинтересованного решения собственных экономических, политических и идеологически подрывных задач. Налицо тактика двойных стандартов, лицемерия и подлости. Розыгрыш коррупционной карты становится обыденным делом.
Фактов, подтверждающих справедливость сказанного великое множество. Ведь не случайно в тени остался коррупционный скандал, разразившегося вокруг иска министерства юстиции США против автомобильного концерна «Daimler AG», в котором утверждалось, что с 98-го по 2008-й год компания давала взятки чиновникам из 22 государств в расчете на помощь в заключении контрактов на поставку своих автомобилей для государственных структур. Публично и гласно проверка всех фактов, имеющих отношение к «делу Даймлера», так и не была проведена. Не менее громкое дело американской компании «Bio-Rad Laboratories», производящей медицинское оборудование. В 2005-2010 годах вела дела с госструктурами в России, Вьетнаме и Таиланде с использованием коррупционных схем. Все ограничилось не полномасштабным разоблачением, а выплатой многомиллионных штрафов и компенсаций ущерба в пользу Соединенных Штатов Америки. В этом же ряду отказ Франции выдавать российским властям беглого министра финансов Московской области А.Кузнецова, который обвиняется в крупномасштабных злоупотреблениях, поставившие столичную область на грань банкротства. Не говоря о возврате в Россию похищенных денег.
Расследование многих коррупционных дел международного уровня пока не обеспечивает искомый результат, не позволяют призвать к ответственности многих сбежавших за границу уголовных преступников. Зато дело с абсолютно надуманным, специально спровоцированным и не доказанным «отравлением Скрипаля» приобрело гигантские масштабы, не ограничилось экономическими санкциями, политическими демаршами и высылками дипломатов, а грозит трудно предсказуемыми негативными последствиями для всего мирового сообщества.
Экспорт коррупция - одна из самых циничных форм внешнего вмешательства во внутренние дела другого государства, грязное, но достаточно эффективное средство принуждения к принятию решений, далеких от национальных интересов. Украина - наглядный тому пример. До поры до времени коррупция в этой стране оставалась как бы в тени. К ней относились со снисходительным пониманием, старались каким-то образом противостоять, но в целом практика откатов, подкупа и коррупционного стимулирования процветала и даже негласно поощрялась.
Затем процесс вышел из-под контроля, стал неуправляемым, а затем наступил момент, когда фактор борьбы с коррупцией стал использоваться в качестве удобной политической дубинки. В том числе в руках «самых близких» зарубежные партнеров и друзей. Борьба с коррупцией и «преступным коррупционным режимом Януковича» стала вдохновителем майданного государственного переворота и последующей деградации государства.
История Украины убеждает, что создание правовых и организационных основ противодействия коррупции - условие необходимое, но далеко не достаточное. После создания организационно-правового базиса необходимы реальные шаги по пути к новому этапу реализации антикоррупционной стратегии, в том числе в части защиты национальных интересов и выполнения взятых на себя международных обязательств. Одних призывов ориентироваться на зарубежный опыт, брать на вооружение лучшие мировые модели и антикорурпционные стандарты не достаточно. Необходимо эффективное комбинирование практических мер для объединения государств в единый антикоррупционный фронт.
3. Россия в системе международного антикоррупционного сотрудничества
Российская Федерация по всем вопросам борьбы с коррупцией занимает достаточно твердую и активную позицию. Не только декларирует, но и конкретными делами подтверждает свою заинтересованность в разрушении политических, социально-экономических и культурно-нравственных источников возникновения и условий распространения коррупционных деформаций. На уровень мировых стандартов выведено антикоррупционное законодательство, утверждена государственная стратегия противодействия коррупции, введена в систему практика оперативных (двухлетних) национальных планов противодействия коррупции. Успешно
осваиваются механизмы, которые помогают выявить коррупционные схемы, активизировать процесс возвращения преступных активов из-за рубежа.
Российская Федерация стала участницей практически всех значимых международных антикоррупционных инициатив, заключила десятки двух- и многосторонних соглашений, активно взаимодействует с международными структурами и другими государствами, их правоохранительными органами и спецслужбами. Вступила в «Международную комиссию по борьбе с отмыванием денег», прислушивается к ее рекомендациями по поводу того, как вести борьбу с финансовыми злоупотреблениями. Только по вопросам оперативного взаимодействия с иностранными партнерами в сфере предотвращения легализации преступных доходов нашей страной заключено до сотни двусторонних соглашений и меморандумов [15]. Решается также вопрос о вхождении в международную, инициируемую Китаем, антикоррупционную сеть Act-Net.
Цели совместных действий: имплементация соответствующих международных антикоррупционных стандартов в российскую национальную правовую систему, участие в инициативном международном контроле и самоконтроле взятых на себя обязательств, экспертный и информационный взаимообмен. А далее установление лиц, подозреваемых (обвиняемых) в совершении коррупционных преступлений, и их местонахождение; выявление имущества, полученного в результате совершения коррупционных правонарушений или служащего средством их совершения; предоставление предметов или образцов для проведения исследований и экспертиз; обмен информацией; координация деятельности по профилактике коррупции.
Центральными органами, ответственными за реализацию международных договоренностей против коррупции главой государства определены Генеральная прокуратура РФ (по уголовным делам и иным вопросам взаимной правовой помощи) и Минюст России (по гражданско-правовым вопросам борьбы с коррупцией). Минюст также России является координатором «Программы антикоррупционного просвещения», целью которой является формирование в обществе и государственном аппарате взаимного уважительного отношения, воспитание у граждан законопослушного поведения, внедрение в повседневную жизнь специальных антикоррупционных стандартов поведения. На МИД России возложена обязанность: а) обеспечивать участие страны в международных антикоррупционных мероприятиях; б) осуществлять организационно-техническое и информационное обеспечение деятельности делегаций Российской Федерации, участвующих в антикоррупционных мероприятиях за рубежом; в) организовывать регулярное информирование международных организаций, занимающихся вопросами противодействия коррупции.
Свою позитивную роль играет созданная Правительством Российской Федерации постоянно действующей делегации России для участия в международных мероприятиях, проводимых под эгидой Конвенции ООН против коррупции [16].
Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ обеспечивает скоординированность научных исследований и научно-методического обеспечения противодействия коррупции. В рамках реализации указанной функции проводятся соответствующие общероссийские и международные исследования, разработана программа международного мониторинга проявлений коррупции (МОНКОР). С помощью специальных рейтинговых замеров (индекс межстрановой коррупции, индекс правопорядка, индекс коррупционной устойчивости, индекс условий возникновения коррупции) ученые стараются объективно оценить масштабы коррупции и эффективность внутринациональной и внешней антикоррупционной политики Российского государства.
Понятно, что определить эффективность управления антикоррупционным процессом очень непросто. Ограничиться здесь количественными показателями и формализованными подсчетами затрат, издержек и полученных эффектов явно не достаточно, а нередко и вовсе невозможно. Тем более, что коррупционные сделки носят глубоко скрытый, хорошо завуалированный, латентный характер.
Пока по показателю эффективности наша страна далека от серьезных достижений. Доказательств тому немало и они достаточно убедительны.
Не вызывает, например, сомнений справедливость того, что коррупционная составляющая весьма весома в том, что обладателей состояния стоимостью более, чем в 500 млн. долл. в России в 2017 году увеличилось на 22%. И это в условиях снижения объемов производства, стагнации, растущей безработицы, падения реальных доходов населения и того, что численность граждан с доходами ниже прожиточного минимума составляет почти 14% населения страны [17].
По рейтинговому индексу восприятия коррупции наша страна сейчас занимает 135 место, причем за последние годы свои позиции по этому показателю ослабила. Данные «Transparency International» приведенные в таблице и свидетельствуют об этом.
Показатель Год
2005 2008 2010 2012 2013 2014 2015 2016 2017
Индекс 28 21 21 28 28 27 29 29 29
Место 26 147 154 133 127 136 119 131 135
Пик коррумпированности, как видим, приходится на конец нулевых годов. Именно в то время в стране началась реализация «Национальной стратегии противодействия коррупции» (Указ Президента Российской Федерации 13 апреля 2010 г. № 460 (ред. от 13 марта 2012 г.). Успехи пришли позже, но и они пока не вызывают удовлетворения. Даже не смотря на то, что в стране стало меньше незаконной предпринимательской деятельности, заметно сократилось количество рейдерских захватов, правоохранительная система стала лучше защищать государственные ресурсы и собственность.
С участием соответствующих международных структур проведено немало крупномасштабных антикоррупционных спецопераций. Предмет особого внимания - разрушение коррупционных схем в высших эшелонах власти и крупного бизнеса, деофшоризация капиталов и политика национализации элит. Ответственных работников госкорпораций, госкомпаний, государственных и негосударственных фондов, занимающихся исполнением государственных функций, с т очки зрения антикоррупционного контроля приравняли к должностным лицам государственного аппарата. За последних шесть лет было возбуждено более 50 тыс. дел по коррупционным правонарушениям. В том числе 3,6 тыс. по фигурантам с особым правовым статусом — министрам, губернаторам, депутатам, судьям, прокурорским работникам, адвокатам. Наводится порядок в финансово-банковской сфере.
Но в целом многое из того, что достаточно эффективно работает в других странах и на международном уровне в Российской Федерации не всегда грамотно используется и в итоге оказывается малоэффективным. Коррупционеров «вычисляют», лишают должностей, предупреждают, привлекают к уголовной ответственности, а корыстных злоупотреблений меньше не становится. Коррупция по-прежнему серьезно затрудняет нормальное функционирование всех общественных механизмов, препятствует проведению социально-экономических преобразований, вызывает в обществе серьезную тревогу и недоверие к государственным институтам, создает негативный имидж России на международной арене. Ресурсы, предназначенные на цели экономического развития и решения социальных задач, подпадают по «распил», утекают в оффшорные зоны, транжирятся на «деловой туризм». Последствия всего этого трудно оценить рублем, их цена куда более серьезная -заторможенность экономического развития, трагедии типа крушения теплохода «Булгария» и пожара в торговом центре «Зимняя вишня», социальное недовольство и массовые протестные настроения.
Причины известны: а) чрезмерное государственное регулирование экономики, замкнутость на зарубежные финансовые институты; б) заторможенность антикоррупционного процесса, деколаративность, формально-бюрократический характер международного антикоррупционного сотрудничества, которое в основном ограничивается различного рода конференциями, саммитами, отчетами и информациями; в) толерантное отношение к коррупционерам; г) пассивность гражданского общества, низкий кпд неправительственных некоммерческих организаций и СМИ; д) непрозрачность системы бюджетирования, особенно касающихся крупных национальных и международных проектов.
По заключению ГРЭКО немалые резервы содержатся в формировании современных, надежных и эффективных методов внутреннего финансового аудита, создании более эффективной системы управления коррупционными рисками и обеспечения антикоррупционной безопасности, сокращении количества должностных лиц, обладающих специальными иммунитетами в отношении судебного и административного преследования; обеспечении независимости судов и учреждении административных судов; ужесточении практики проверки на предмет достоверности деклараций о доходах, расходах и реализации имущественных прав чиновниками. Такой вектор дальнейшего совершенствования системы антикоррупционного действия не случайна, ведь коррупционные риски находятся в одном ряду с рисками межгосударственных конфликтов, рисками разрушения государственных институтов, запредельной социальной поляризации общества и даже утраты власти [18, с. 42-43].
Все эти риски и опасности представляют принципиально новую для российского общества социальную патологию, что не может быть не учтено в очередном, готовящемся сейчас уже шестом по счету «Национальном плане противодействия коррупции на 2018-2020 гг.». Надеемся, что в процессе его реализации активнее будет проводиться курс на профессионализацию борьбы с коррупцией, с большей эффективностью начнет работать «народная дипломатия», принципиальнее станет отношение к бюрократизму, формализму и инсценированию бурной антикоррупционной деятельности. А значит, будет способствовать реализации главной стратегической задачи - искоренение причин и условий, порождающих коррупцию в российском обществе.
Литература и источники
1. Атаманчук Г.В. Новое государство: поиски, иллюзии, возможности. Монография. М.: Славянский диалог, 1996. 223 с.
2. Кравченко С.А., Охотский Е.В. Международное сотрудничество в сфере противодействия глоболокальной коррупции // Политические исследования. 2018. № 1. С. 116-128.
3. Коррупция: природа, проявления, противодействие. Монография/ Отв. ред. Т.Я.Хабриева. М.: Юриспруденция, 2015. 688 с.
4. Охотский Е.В. Международно-правовые стандарты противодействия коррупции и их имплементация в российскую практику // Публичное и частное право. 2015. № 3. С. 64-77.
5. Путин В.В. Послание Президента Федеральному Собранию Российской Федерации 1 марта 2018 г.
6. Государственная служба. Проблемы профессиональной этики. Зарубежный опыт. М.: РАГС, 1998. № 2. 98 с.
7. Этический кодекс Американского общества государственного управления. Принят 27 марта 1985 г. // Государственная служба. Вопросы этики. Зарубежный опыт. М.: РАГС, 1995. 98 с.
8. Кодекс управления государственной службой Великобритании // Государственная служба за рубежом. М.: РАГС. 2003. 18б с.
9. Типовой кодекс этики одобрен решением президиума Совета при Президенте РФ по противодействию коррупции 23 декабря 2010 г. Протокол № 21.
10. Gacheri Kamunde N. The Crime of Illicit Enrichment Under International Anti-Corruption Legal Regime. URL: http://www. kenyalaw. org/klr/index. php? id=426■
11. Богуш Г. Б. Коррупция и международное сотрудничество по борьбе с ней : дис. ... канд. юрид. наук. - М. : МГУ, 2004,
12. Group of States Against Corruption. URL: http: //www.coe.int/t/dghl/monitoring/Greco/general/ about_en.asp
13. Miller M. Korruption, Kontrolle und Vorschläge zur Beseitigung von Verstößen in Politischen und Administrativen Bereichen // Die Verwaltung, 1990, № 2.
14. Российский инвестиционный форум «Сочи - 2017». М.: Росконгресс, 2017.
15. Орлов П. В международном розыске - коррупция. Интервью министра юстиции России А.В. Коновалова // Российская газета. 2015. 29 октября.
16. Состав комиссии утвержден распоряжением Правительства Российской Федерации от 2 февраля 2010 г. № 98-р.
17. Доклад «Wealth Report» компании «Kright Frank» // Information & Data fair use policy
18. Законность: теория и практика. Монография / М.С. Андрианов и др. Отв. ред. Ю.А. Тихомиров, Н.В. Субанова. 3-е изд. М.: ООО «Юридическая фирма контракт», 2017. 400 с.
References and Source
1. Atamanchuk G.V. Novoe gosudarstvo: poiski, illyuzii, vozmozhnosti. Monografiya. M.: Slavyanskij dialog, 199б. 223 s.
2. Kravchenko S.A., Ohotskij E.V. Mezhdunarodnoe sotrudnichestvo v sfere protivodejstviya globolokal'noj korrupcii // Politicheskie issledovaniya. 2018. № 1. S. 116-128.
3. Korrupciya: priroda, proyavleniya, protivodejstvie. Monografiya/ Otv. red. T.YA.Habrieva. M.: YUrisprudenciya, 2015. б88 s.
4. Ohotskij E.V. Mezhdunarodno-pravovye standarty protivodejstviya korrupcii i ih implementaciya v rossijskuyu praktiku // Publichnoe i chastnoe pravo. 2015. № 3. S. 64-77.
5. Putin V.V. Poslanie Prezidenta Federal'nomu Sobraniyu Rossijskoj Federacii 1 marta 2018 g.
6. Gosudarstvennaya sluzhba. Problemy professional'noj ehtiki. Zarubezhnyj opyt. M.: RAGS, 1998. № 2. 98 s.
7. EHticheskij kodeks Amerikanskogo obshchestva gosudarstvennogo upravleniya. Prinyat 27 marta 1985 g. // Gosudarstvennaya sluzhba. Voprosy ehtiki. Zarubezhnyj opyt. M.: RAGS, 1995. 98 s.
8. Kodeks upravleniya gosudarstvennoj sluzhboj Velikobritanii // Gosudarstvennaya sluzhba za rubezhom. M.: RAGS. 2003. 18б s.
9. Tipovoj kodeks ehtiki odobren resheniem prezidiuma Soveta pri Prezidente RF po protivodejstviyu korrupcii 23 dekabrya 2010 g. Protokol № 21.
10. Gacheri Kamunde N. The Crime of Illicit Enrichment Under International Anti-Corruption Legal Regime. URL: http://www. kenyalaw. org/klr/index. php? id=426■
11. Bogush G. B. Korrupciya i mezhdunarodnoe sotrudnichestvo po bor'be s nej : dis. ... kand. yurid. nauk. - M. : MGU, 2004,
12. Group of States Against Corruption. URL: http: //www.coe.int/t/dghl/monitoring/Greco/general/ about_en.asp
13. Miller M. Korruption, Kontrolle und Vorschläge zur Beseitigung von Verstößen in Politischen und Administrativen Bereichen // Die Verwaltung, 1990, № 2.
14. Rossijskij investicionnyj forum «Sochi - 2017». M.: Roskongress, 2017.
15. Orlov P. V mezhdunarodnom rozyske - korrupciya. Interv'yu ministra yusticii Rossii A.V. Konovalova // Rossijskaya gazeta. 2015. 29 oktyabrya.
16. Sostav komissii utverzhden rasporyazheniem Pravitel'stva Rossijskoj Federacii ot 2 fevralya 2010 g. N° 98-r.
17. Doklad «Wealth Report» kompanii «Kright Frank» // Information & Data fair use policy
18. Zakonnost': teoriya i praktika. Monografiya / M.S. Andrianov i dr. Otv. red. YU.A. Tihomirov, N.V. Subanova. 3-e izd. M.: OOO «YUridicheskaya firma kontrakt», 2017. 400 s.
ОХОТСКИЙ ЕВГЕНИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ - доктор социологических наук, профессор кафедры государственного управления и права Факультета управления и политики МГИМО МИД России e.ohotskii@mail.ru
OKHOTSKIY, E.V. doctor of sociology, Professor, Department of public administration and law The Department of management and policy of the MGIMO-University. E-mail: e.ohotskii@mail.ru
УДК 342.7
АРИСТОВ Е.В.
ИНТЕРПРЕТАЦИИ СОДЕРЖАНИЯ ПРИНЦИПА СОЦИАЛЬНОСТИ ГОСУДАРСТВА В ПРАВОВЫХ ПОЗИЦИЯХ КОНСТИТУЦИОННОГО СОВЕТА РЕСПУБЛИКИ
КАЗАХСТАН
Ключевые слова: социальное государство, социальность государства, конституционное право, основа конституционного строя, конституционно-правовой принцип.
Предметом исследования являются особенности модели социального государства, реализованной в Республике Казахстан. Показано закрепление гарантий социальности государства в конституционном законодательстве Республики Казахстан. Исследуется содержание понятия социальности государства, как одной из основ конституционного строя и как конституционного правового принципа. Методологическую основу данного исследования составляет совокупность методов научного познания - общенаучные методы (анализ и синтез), частнонаучные методы (формально-юридический и сравнительно-правовой). Новизна исследования заключается в отнесении Республики Казахстан к категории «социальное государство» не только в юридическом (законодательном) обозначении как государства, принимающего и реализующего социальную политику, но и как государство, имеющее реальное, большое количество инструментов, чем просто социальная политика. На основе анализа законодательства автором сделаны выводы об особенностях социальности государства в Републике Казахстан. Описаны позиции Конституционного Совета Республики Казахстан по вопросу интерпретации содержания и значения конституционного принципа социальности государства.
ARISTOV, E.V.
THE POSITIONS OF THE CONSTITUTIONAL SOVIET THE REPUBLIC OF KAZAKHSTAN OF THE PRINCIPLE OF
THE WELFARE STATE
Keywords: Welfare State, welfaring of the State, Constitutional Law, basic of constitutional system, constitutional-legal principle of the Welfare State.
The subject of this research is the aspects of the model of welfare state implemented in the Republic of Kazakhstan. The article demonstrates the guarantees of a welfare state set within the constitutional legislation in the Republic of Kazakhstan. The author examines the content of the concept of welfare state as one of the foundations of a constitutional structure and as a constitutional legal principle. The scientific novelty consists in designating in the Republic of Kazakhstan as a "welfare state" not only in juridical (legislative) definition of a state that enacted and practices welfare policy, but also as a state that has a real, vast number of instruments in addition to just welfare policy. Based on analysis of the legislation, the author makes conclusions on the peculiarities of the welfare statehood in the Republic of Kazakhstan: the system of social insurance is created with the special accent on covering the elderly working population; mandatory medical insurance is enacted mainly for employees in the industrial sector earning wages below a certain level; employment insurance applies mostly to the male workers. The author described the positions of the Constitutional Soviet the Republic of Kazakhstan on the question of interpretation of the content and significance of the constitutional principle of the welfare state.
Современные дискуссии в науке конституционного права о должных содержании и направленности конституционной идеологии, конституционализма в целом, конституционной парадигмы будущих времен, неизменно выводят на споры относительно качества и полноты тех или иных формулировок конституционных норм. В частности, все более актуален вопрос о том, насколько достаточны нормы конституций о социальности государства?
В этом смысле представляет интерес обзор и анализ норм конституций других государств мира о социальности государства, в том числе и Республики Казахстан. Согласно части 1 статьи 1 Конституции Республики Казахстан от 30 августа 1995 года [1], «Республика Казахстан утверждает себя ... социальным государством...». Часть 2 статьи 1 Конституции Республики Казахстан от 30 августа 1995 года устанавливает следующее: «Основополагающими принципами деятельности Республики являются: общественное согласие и политическая стабильность,
