CC BY
0
* The publication was prepared in accordance with the state assignment of the IPPE RAS on the research topic “Development of theoretical and methodological provisions for scientific and technological development of the economy based on innovative dynamics and the formation of mechanisms for its implementation in the regions” (FMGS-2024-0001, No. 124011600045-8).
** Публикация подготовлена в соответствии с государственным заданием ИПРЭ РАН по теме НИР «Разработка теоретико-методологических положений научно-технологического развития экономики на основе инновационной динамики и формирование механизмов ее реализации в регионах» (FMGS-2024-0001, № 124011600045-8).
Russia in the sanctions regime: some interim results in the context of internal and external challenges *
Pesotskiy Andrey Alekseevich, PhD of Economics, Associate Professor, researcher of Laboratory of Complex Research on the Spatial Development of Regions, Institute for Regional Economic Studies RAS, Saint Petersburg
In 2022, the socio-economic system of the Russian Federation entered the sanctions confrontation with unfriendly states - «the Turn to the East» was proclaimed and the transition to a multipolar world model instead of unipolar globalization was announced. The events that took place represent an economic shock - a disturbing short-term impact that can radically change the state of the economic system. The disruptive impact in the first half of 2022 has all three attributes of an economic shock. The sanctions shock did not cause an economic crisis. The resilience of the Russian economy to the introduction of sanctions was manifested, among other things, in the following way: the scale of production, in particular, machine building, increased, the technological «simplicity» of oil and gas exports prevented the breakdown of logistics chains in this area, the effective policy of the Bank of Russia to strengthen the ruble exchange rate took place, and jobs were created in the defense industry.
Keywords: sanctions; economic shock; resilience; internal challenges; external challenges; socio-economic system.
Цитировать: Песоцкий А.А. Россия в санкционном режиме: некоторые промежуточные результаты в контексте внутренних и внешних вызовов // KANT. – 2024. – №1(50). – С. 76-81. EDN: DRGLYD. DOI: 10.24923/2222-243X.2024-50.13
Песоцкий Андрей Алексеевич, кандидат экономических наук, доцент, научный сотрудник Лаборатории комплексного исследования пространственного развития регионов, Институт проблем региональной экономики РАН, Санкт-Петербург
В 2022 г. социально-экономическая система Российской Федерации вступила в санкционное противостояние с недружественными государствами – был провозглашен «поворот на Восток» и переход к модели многополярного мира вместо однополярной глобализации. Происходившие события представляют собой экономический шок - возмущающее кратковременное воздействие, способное радикальным образом изменить состояние экономической системы. В деструктивном влиянии, оказанном в первой половине 2022 г., есть все три признака экономического шока. Санкционный шок не вызвал экономический кризис. Устойчивость российской экономики к введению санкций проявилась, в том числе, следующим образом: вырос масштаб производства, в частности, машиностроения, технологическая «простота» экспорта нефти и газа не дала разорвать логистические цепочки в данной сфере, происходила эффективная политика Банка России по укреплению курса рубля, создавались рабочие места в оборонной промышленности.
Ключевые слова: санкции; экономический шок; шокоустойчивость; внутренние вызовы; внешние вызовы; социально-экономическая система; регионы.
УДК 332.1
5.2.3
Песоцкий А.А.
Россия в санкционном режиме: некоторые промежуточные результаты в контексте внутренних и внешних вызовов **
В начале 2022 года Россия столкнулась с поворотным для постсоветской истории событием – разрывом отношения со странами Запада из-за обострившегося конфликта на Украине, выразившегося в начале специальной военной операции. Возникшая конфронтация привела к вводу беспрецедентного количества санкций, которые по замыслу руководства недружественных государств должны были нанести сильный урон для российской экономики и вызвать смену внешнеполитического курса. Произошел разрыв многих технологических связей, научного и образовательного сотрудничества, возникли проблемы с организацией туристических потоков между Российской Федерацией и Западной Европой, было в значительной степени ликвидировано взаимодействие в банковской сфере.
«Санкционная война» представляет собой не просто систему ограничений – речь идет о смене вектора развития России. В 1991 году в руководстве страны утвердилось представление, согласно которому целью экономических преобразований в Российской Федерации является вхождение в глобальный рынок без учета роли, которую готова занимать наша страна. Экономика России рассматривалась как «переходная» – в ходе реформ она должна была совершить движение от советской командно-административной модели к смешанной экономике с сильным рыночным сектором, основанном на привлечении иностранных инвестиций. Участие нашей страны в международном разделении труда в рамках глобальной экономики рассматривалось как единственно возможная траектория развития, при этом сырьевой характер этого участия не вызывал отторжения у политических и экономических элит.
В последующие десятилетия выбранный в 1991 году вектор подвергался локальным корректировкам, вызванным различными событиями. В 2014 г., после воссоединения Крыма с Россией, произошло первое обострение отношений со странами Запада, однако тогда не произошел окончательный разрыв, который можно зафиксировать после начала СВО. Россия вступила на путь отказа от правил однополярной глобализации в целях построения многополярного мира – возникло в обиходе понятие «поворот на Восток», а также «глобальный Юг» как альтернатива таким структурам, как G7, НАТО, ВТО, ЕС.
Как отмечает М.Ф. Замятина, «по своей сути «поворот на Восток» означает радикальную перестройку внешнеэкономической политики России, в том числе на основе понимания современных угроз и вызовов. Необходимо оценить риски освоения новых товарных и фондовых рынков Восточной и Юго-восточной Азии, возможные проблемы взаимодействия с банковским сектором дружественных стран, учитывая специфику национальной культуры и особенности законодательства, а также инфраструктуру и уровень конкуренции на вновь осваиваемых рынках» [3].
По своей природе введение санкционного режима в 2022 г., представляло собой экономической шок. Для того, чтобы более точно характеризовать происходящие трансформации, следует обратиться к определению и признакам экономического шока.
Экономический шок – возмущающее кратковременное воздействие, способное радикальным образом изменить состояние экономической системы.
Уточненные признаки экономического шока следует сформулировать следующим образом [4]:
1) Экономический шок наносит возмущающее воздействие негативного или позитивного характера. Шок выводит систему из равновесия, заставляя сойти с имеющейся траектории. Экономический шок может быть противопоставлен таким понятиям, как стабильность и устойчивость. Шок – это нестабильность и неустойчивость. В большинстве случаев шок оказывает деструктивное (негативное) воздействие, принося вред. Однако наряду с негативным шоком возможен и позитивный шок, который приводит к улучшению текущего положения системы. Возможна ситуация, когда шок может быть как позитивным, так и негативным, в зависимости от того, какие управленческие решения принимаются в шоковой ситуации.
2) Экономический шок имеет кратковременное воздействие. Шок непродолжителен по времени. Если деструктивное воздействие является длительным, то его следует обозначить как кризис. Шок может как приводить к кризису, так и не приводить к нему, в случае если принятые управленческие решения позволили купировать негативные последствия, либо шок затухает в силу иных причин.
3) Экономический шок вызывает или способен вызвать радикальные изменения. Шок подталкивает к изменению фундаментальных характеристик системы, но нацелен на то, чтобы образовался разрыв между состоянием «до» и состоянием «после». Радикальные (коренные) изменения в результате экономического шока могут не состоять, однако такая возможность всегда существует как реалистичная.
Введение санционного режима со стороны недружественных государств и международных организаций соответствует всем трем признакам экономического шока. Во-первых, санкции оказали возмущающее воздействие, то есть выход из состояния стабильности. При этом это возмущающее воздействие носило амбивалентный характер – оно было негативным и позитивным одновременно. Шок, вызванный санкциями, привел к заморозке значительной части финансовых резервов РФ, разрушению цепочек экспорта и импорта во многих сферах экономической деятельности, оттоку ощутимой части квалифицированных кадров из страны, появлению проблем с допуском к оборудованию и комплектующим, разрыву научного и образовательного сотрудничества с США и странами Евросоюза. При этом он детерминировал и позитивные изменения – «принудительное импортозамещение» в ряде отраслей (переход на отечественные комплектующие вопреки логике максимизации прибыли), рост инвестиций в основные фонды, появление рельефно выраженного курса на деоффшоризацию и возвращение капиталов.
Во-вторых, введение санкционного режима имело кратковременный период с точки зрения шокового воздействия. Санкции стали предиктором для трансформации социально-экономической системы России, однако в дальнейшем деструктивное воздействие сошло на нет. Резкий спад индикаторов наблюдался лишь в первые месяцы введения санкционного режима, что было исследовано, в том числе, в статье А.А. Песоцкого «Воздействие санкционного экономического шока на российские регионы» [4]. В дальнейшем новые пакеты санкций не приводили к новым скачкообразным изменениям. Получилось, что начало Специальной военной операции стало точкой бифуркации – смены устоявшегося режима работы системы. При этом в дальнейшем динамика процессов в национальной экономике приняла равномерный характер.
В-третьих, санкционное противостояние спровоцировало радикальные изменения – Россия начала «поворот на Восток», выражающийся в переориентации экономического взаимодействия на страны БРИКС. Эти процессы подталкивают переход от однополярное глобализации, триумфально утвердившейся в 1991 году, к многополярному миру. Концепция «единого рынка» становится не актуальной в силу процессов деглобализации, которые были диагностированы ранее [1], однако дискредитация глобализации как однозначного вектора мирового развития усилилась после событий февраля 2022 года.
Эксперты Института народнохозяйственного прогнозирования РАН в оптимистичном ключе рассматривают развития социально-экономической системы России, что можно увидеть в выпуске N60 квартального прогноза. В данном документе был осуществлен анализ состояния народнохозяйсовенного комплекса России за январь-октябрь 2023 г., а также прогнозируется динамика макроэкономических индикаторов (табл.)
В квартальном прогнозе ИНП РАН, вышедшем в конце 2023 г., отмечается следующее: «предварительные итоги развития российской экономики в 2023 г. свидетельствуют об успешной адаптации к изменившимся внешне-экономическим условиям. Выход на устойчивые положительные темпы роста, близкие к потенциалу в условиях беспрецедентного санкционного давления, является главным достижением государства, бизнеса и всего российского общества в уходящем году. Значимость этого достижения подчеркивает тот факт, что до сих пор ни одной другой стране мира не удавался столь быстрый возврат к экономическому росту в аналогичных условиях» [6].
Таблица - Прогноз индикаторов экономики РФ: инерционный сценарий на 2023–2026 гг. [6]
2020 2021 2022 2023 2024 2025 2026
ВВП и его составляющие, в ценах 2021 г., %
ВВП -2,7 5,6 -2,1 3,3 2,0 2,0 2,3
Потребление домашних хозяйств -5,9 9,9 -1,4 4,6 1,8 2,1 3,5
Государственное потребление 1,9 2,9 2,8 2,9 0,5 0,2 0,0
Накопление основного капитала -4,0 9,1 3,3 5,8 1,4 2,3 2,2
Экспорт -4,2 3,3 -13,9 0,2 2,1 3,1 3,1
Импорт -11,9 19,1 -15,0 6,5 -0,2 3,3 4,7
Макропоказатели в текущих ценах, трлн руб.
ВВП 107,7 135,3 153,4 161,9 174,7 187,00 200
Валовая прибыль и валовые смешанные доходы 48,8 67,6 81,8 77,3 85,1 90,5 96,5
Оплата труда (включая скрытую) 48,7 54,2 59,9 71,4 77,00 83,3 89,2
Чистые налоги на производство и импорт 10,5 13,5 12,3 13,2 12,6 13,5 14,3
Фонд национального благосостояния 13,5 13,6 10,4 10,9 10,2 12,4 14,5
Курс рубля к доллару по ППС 29,5 30,1 31,6 33,2 33,8 34,5 35,2
ВВП по ППС (трлн долл.) 3,690 4,531 4,809 5,005 5,191 5,446 5,694
ВВП по ППС на душу населения (тыс. долл.) 25,2 31,1 33,1 34,5 35,9 37,8 39,5
ВВП по ППС на душу населения к уровню США,% 35,3 39,4 38,5 37,9 37,9 38,4 38,6
В конце 2023 г. после пересчета данных за 2022 г. Всемирный банк включил российскую экономику в топ-5 экономик мира, исходя из валового внутреннего продукта на душу населения, рассчитанного по паритету покупательской способности [8].
Прогнозы Института народнохозяйственного прогнозирования РАН также отличаются оптимизмом. Острота внешнеполитического противостояния не остановит рост ВВП в дальнейшие годы, который будет устойчивым. При этом ВВП на душу населения по отношению к Соединенных Штатах Америки будет расти. Эксперты ИНП РАН ожидают укрепления основных макроэкономических показателей.
Устойчивость российской экономики к внешним и внутренним воздействиям в условиях санкций можно охарактеризовать следующим образом:
1. Рост масштабов производства в машиностроении, который составлял в разных отраслях 20-40 % по отношению к предыдущему году [6]. Данный рост объясняется ростом серийности производства, а также ростом сменности. Отметился переход трудовых ресурсов и сферы малого предпринимательства в структуры крупного бизнеса, казавшиеся ранее менее привлекательными.
2. Отметился приток кадров на оборонные предприятия, который можно объяснить, в том числе тем, что работники предприятий, связанные с ВПК, получают отсрочку от мобилизации, а также ожидают увеличение оплаты труда в связи со сменой приоритета развития России. Руководство «Ростеха» информировало о том, что в 2022 г. численность персонала госкорпорации выросла на 30 тыс. человек, при этом было заявлено, что численность кластера вооружений за 2023 год вырастит на 10% [5]. В целом, работники оборонной сферы наращивают объемы выпуска.
3. Устойчивость национальной экономики России к санкционному воздействию была обеспечена, в том числе, ее «простотой» – возникла ситуация, когда экспорт нефти и газа оказалось достаточно трудно остановить. Если в сфере высоких технологий обычно наблюдается участие компаний из множества государств в создании глобальных цепочек добавленной стоимости, входящих в сложную взаимосвязь, то экспорт сырья технологически более прост – отдельные логистические сегменты заменимы в краткосрочной перспективе. Оказалось, что действенных инструментов для того, чтобы обрушить деятельность таких компаний, как «Газпром», «Роснефть» у стран Запада попросту нет. Положительную для российских компаний сыграла заинтересованность Евросоюза в экспорте углеводородов из России, отказаться от которого им не представляется возможным в краткосрочной перспективе.
4. Санкционный шок не привел к экономическому коллапсу Россию, в том числе, благодаря политике Банка России и другим субъектам финансового блока страны. Резкое повышение ключевой ставки до 20% позволило остановить обесценивание рубля в феврале-марте 2022 г. Положительное воздействие на валютный курс также оказало принуждение к продаже части валютной выручки российскими компаниями, а также проведение расчетов за газ в рублях. Характерно следующее: в популярной публицистике российский ЦБ часто рассматривается как вредоносный субъект, проводящий политику в пользу глобалистских элит. Между тем, деятельность Банка России после наступления санкционного шока разворачивалась в русле поддержания национального суверенитета. Более весомой критикой в адрес ЦБ можно считать хранение значительной части средств Фонда национального благосостояния в американских и европейских банках, что привело к их заморозке.
Можно сделать вывод, что национальная экономика России смогла в 2022-2023 гг. выстоять в санкционной войне и провести трансформации, способствующие адаптации к новым условиям. Однако следует остановиться и на отрицательных моментах. Валовый внутренний продукт (в расчете на душу населения) в России отстает и будет отставать от аналогичного показателя в Штатах примерно в 2,5 раза. Если рассматривать США как мировой гегемон, а Россию как государство, бросившее ему вызов, то следует отметить невозможность для нашей страны в обозримой перспективе достичь американского уровня социально-экономического развития.
Несмотря на положительную для России динамику санкционного противостояния, не следует упускать из виду существенные уязвимые места российской экономики. Как отмечал в 2023 г. академик РАН. А.Г. Аганбегян, «мы за 30 лет новой России увеличили валовый внутренний продукт примерно на 20%, Европа – в полтора раза, США – в два раза, развивающиеся страны во главе с Китаем и Индией – от трех до пяти раз. А Россия «топчется на месте». Почему? Потому что у нас инвестиции снизились в два раза по доле в валовом продукте по сравнению с советским временем. Доля «экономики знаний» также ниже, чем в советское время, когда на НИОКР и науку тратился не 1,1%, как сейчас, а 3%. На образование, когда мы запустили спутник, выделялось 11% национального дохода, а в США – 4%. В США сейчас тратится 7%, а у нас 4%. Мы занимаем 120-е место, по данным Организации Объединенных Наций, из 189 стран по финансированию образования в доле к ВВП и 140-е по доле финансирования здравоохранения в валовом продукте» [2].
В России недостаточно успешно реализуется научно-технологическое развитие, исходя из Стратегии научно-технологического развития РФ, утверждённой Указом Президента РФ от 1 декабря 2016 № 642 [7]. Фундаментальная и отчасти прикладная наука в значительной степени существует автономно от производственных процессов, Россия имеет невысокие показатели по количеству патентов, отсутствуют многие другие компоненты синтеза науки, образования, инноваций и производства. «Поворот на Восток», осуществляемый Россией, не означает априорное экономическое развитие. Существенные риски вызваны тем, что положительная динамика взаимоотношения с Китаем может привести к излишней технологической зависимости Москвы от Пекина. «Импортозамещение» может принять характер «западозамещения», когда имеется одна страна-экспортер, от которой страна критически зависит, имитируя при этом суверенную экономическую политику.
Литература:
1. Абдулов Р.Э Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку / Абдулов Р.Э., Джабборов Д.Б., Комолов О.О., Маслов Г.А., Степанова Т.Д. Научный доклад – М., 2021.
2. Аганбегян А.Г. О значимости современного моделирования в решении назревших экономических и социальных задач // Экономика Северо-Запада: проблемы и перспективы развития. - 2023. - № 2 (73). - С. 4-7
3. Замятина М.Ф. Проблемы и перспективы устойчивого развития российских регионов в контексте геополитической турбулентности // Экономика Северо-Запада: проблемы и перспективы развития. - 2023. - №1 (72). - C. 27-39.
4. Песоцкий А.А. Воздействие санкционного экономического шока на российские регионы // Экономика Северо-Запада: проблемы и перспективы развития. - 2023. - № 2(73). - С. 113-122.
5. Индустриальный директор Ростеха: выполнение гособоронзаказа — наша приоритетная задача URL: https://tass.ru/interviews/18257457 (дата обращения: 25.01.2024).
6. Квартальный прогноз ВВП. – Вып. №60. URL: https://ecfor.ru/publication/kvartalnyj-prognoz-vvp-vypusk-60/ Дата обращения: 25.01.2024
7. Указ Президента Российской Федерации от 01.12.2016 г. № 642 О Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/41449 (дата обращения: 02.02.2024).
8. World Economics Data. URL: https://www.worldeconomics.com/Indicator-Data/Economic-Size/Revaluation-of-GDP.aspx (дата обращения: 02.02.2024).
