CC BY
188УДК 82; 821.161.1; 82-31
М. Л. Бедрикова (Магнитогорск, Россия)
РОМАН К. ФЕДИНА «ГОРОДА И ГОДЫ» В СВЕТЕ ПРОБЛЕМАТИКИ РУССКОЙ ПРОЗЫ 1920-Х гг.
Аннотация. Роман-хроника К. Федина «Города и годы» (1924) исследуется в свете таких проблем русской прозы 1920-х гг., как интеллигенция и революция, человек и история, человек и время, гуманизм, изображение характера, психологизм, концепция новой социалистической личности и способы ее художественного воплощения. В статье использованы историко-литературный подход, сравнительно-исторический, типологический методы. Проза К. Федина глубоко изучена в отечественном и зарубежном литературоведении, а также в литературной критике русской эмиграции «первой волны». Актуальность исследования объясняется тем, что в XXI в. произведения писателя-классика русской литературы прошлого столетия требуют объективного прочтения; интерпретация романа «Города и годы» нуждается в освобождении от элементов идеологических наслоений, «установок» официального литературоведения советского периода. Целью исследования является анализ недостаточно изученных проблем, затронутых в романе «Города и годы». Новизна исследования заключается в уточнении концепции гуманизма К. Федина, типологии героев его романной прозы, особенностей восприятия писателем революционных событий, осмыслении категорий: «характер», «национальное» / «интернациональное» / «общечеловеческое». Результатом работы является характеристика национального образа войны в произведениях К. Федина; интерпретация образа главного героя романа Андрея Старцова в соответствии с авторской точкой зрения как жертвы первой мировой войны. Автор статьи приходит к мнению, что образ А. Старцова следует рассматривать в одном ряду с героями «потерянного поколения» (у К. Федина «погибшего поколения») в литературе 1920-1930-х годов.
Ключевые слова: К. Федин, роман «Города и годы», русская проза 1920-х гг., проблема «интеллигенция и революция».
На рубеже ХХ-ХХ! вв. творчество писателя-классика русской литературы прошлого столетия Константина Александровича Федина (1892-1977) нечасто оказывается в центре внимания исследователей. К 125-летию со дня рождения писателя вышла книга «Константин Федин и его современники: из литературного наследия ХХ века» [11]. В настоящее время проза К. Федина нуждается в прочтении без предубеждения. Неслучайно в юбилейной статье «Литературная газета» подчеркнула: «Открытие этого писателя нам еще предстоит» [12]. В вузовском и школьном литературном образовании творчество К. Федина необходимо представить объективно. Так, в учебном пособии для вузов «Русская литература ХХ в.», вышедшем под редакцией О. П. Кременцова, в ряду знаменитых писателей (И. Бабель, О. Сейфуллина, М. Зощенко, М. Булгаков, Б. Пильняк, В. Шишков, В. Вересаев,
A. Платонов, В. Зазубрин А. Неверов, А. Толстой, А. Фадеев, М. Шолохов) К. Федин не упоминается [16, с. 30-34], но обзор его романов помещен в специальный подраздел, то есть творчество К. Федина представлено как «отдельное», особенное явление в прозе периода [16, с. 55-61]. Закономерно возникают следующие вопросы. Верен ли подобный подход к изучению произведений писателя-классика? Какое место занимает проза К. Федина в русской литературе советского времени? Какую художественную тенденцию представляют его романы в контексте литературы 1920-х гг.? Является ли актуальным творчество К. Федина в наши дни?
Проза К. Федина глубоко изучена в отечественном и зарубежном литературоведении последней трети ХХ века в трудах П. А. Бугаенко [3], Э. С. Дергачевой [6], М. Заградки [8],
B. В. Компанейца [10], Н. И. Кузнецова [13; 14], Ю. Оклянского [15], А. Старкова [17] и др. Важным современный вкладом в изучение прозы К. Федина стало исследование И. Э. Кабановой: «Творчество К. Федина 1920-х годов в оценке русского зарубежья» [9].
В отличие от советской критики, находившейся под неусыпным «присмотром» власти, критика русского зарубежья высказывалась о произведениях К. Федина свободно, а потому
наиболее объективно и в высшей степени профессионально. Статья И. Э. Кабановой, включенная в сборник материалов Международного форума «Русскоязычные писатели в современном мире: литература и культура русского зарубежья» (Вена, 2013), может рассматриваться как надежный источник для литературоведческих исследований в области русской прозы 1920-х гг. Работа содержит значительное количество ссылок на критические отзывы: от первых откликов (на рассказ «Сад» и пьесу «Бакунин в Дрездене» в журнале «Новая русская книга»за 1922 г. и 1923 г.) до рецензий, выполненных Р. Гулем, Г. Адамовичем, Ю. Сазоновой, К. Мочульским, М. Слонимом, Д. Святополком-Мирским и др. (романах «Города и годы» в 1924 и «Братья» в 1928) [9, с. 112-118].
В диапазоне обсуждаемых проблем центральное место творческая индивидуальность писателя - в ее гранях, в восприятии того или иного художника русского зарубежья. К. Федин - художник предстает в отзывах как один из авторов литературного содружества «Серапионовы братья» (В. Познер); реалист «старой школы» (Р. Гуль, К. Мочульский, М. Слоним); как мыслитель, исследующий оппозицию «Россия - Запад» (М. Слоним); писатель, развивающий традиции русской психологической прозы (Н. Мельникова-Папоушкова) [9, с. 112-114]. И. Э. Кабанова отмечает, что «...почти все критики с одобрением отмечают, что писатель счастливо избежал идеологизированности и тенденциозности» [9, с. 115]. Заметим, что последнее замечание касается первого романа о революционной эпохе - «Города и годы». Д. Святополк-Мирский считал это произведение «несомненно выдающимся явлением послереволюционной литературы» [9, с. 114].
В поле зрения критиков первой русской эмиграции попали вопросы поэтики: специфика жанра романа-хроники. Разумеется, в рецензиях зарубежных авторов не фигурируют произведения писателей «второго ряда», издававшиеся в России в 1920-е гг. В основном, роман К. Федина сравнивался с классическими произведениями Горького, Чехова, Бунина. Молодых пролетарских писателей в данный период литературоведение эмиграции не замечает.
Представляется существенным наблюдение, высказанное критиками П. М. Пильским и Н. Мельниковой-Папоушковой о «глубокой человечности» творчества К. Федина, его способности «обрисовать «психологию людей различных типов»» [9, с. 115]. Обратим внимание, что о гуманизме писателя говорится в то время, которое можно назвать эпохой крушения гуманизма, небрежения к идее человечности, отрицания ценности отдельной человеческой жизни.
В течение 1970-80-х гг. официальное литературоведение предприняло немало усилий по воссозданию объективной картины развития отечественной литературы в 1920-е гг. В частности, написан ряд фундаментальных исследований по русской советской прозе: В. В. Бузник «Русская советская проза двадцатых годов» [4], Н. А. Грозновой «Ранняя советская проза. 1917-1925» [5], Г. А. Белой «Закономерности стилевого развития советской прозы двадцатых годов» [2]. Предмет анализа в указанных трудах В. В. Компанеец определяет как «общие закономерности процесса воссоздания человеческого характера в литературно -художественном творчестве 20-х годов» [10, с. 6].
Советское литературоведение глубоко исследовало проблему характера, художественного психологизма в литературе периода и обнаружило общую тенденцию в произведениях К. Федина, В. Фадеева и Л. Леонова - тяготение «к аналитической разновидности психологизма, вскрывающей неизведанные глубины человеческой психики в ее течении и изменениях» [10, с. 95]. Э. С. Дергачева в работе 1970-х гг. углубила эту мысль: «В психологизме, на наш взгляд, следует учитывать не только способы раскрытия внутреннего мира героя, но и само содержание внутренней жизни, ее емкость. В одном произведении могут быть и характеры, раскрытые психологическими средствами, и характеры, которые писатель не показывает «изнутри» [6, с. 5-6]. К сожалению, в 1990-е гг. работ о творчестве К. Федина появилось меньше, чем в 1980-е, когда радикально настроенная критика упрекала в официозности таких мастеров, как М. Шолохов, А. Толстой, Л. Леонов. В числе «официозных» писателей оказался и К. Федин.
Однако в каждом исследовании упомянутых литературных критиков отмечается высокий художественный уровень произведения молодого Федина - его романа «Города и годы». Нам представляется объективным и аргументированным мнение Э. С. Дергачевой, определившей место этого произведения в литературе как «наиболее значительное произведение об интеллигенции и революции в прозе первой половины 20-х годов». Высокая оценка романа К. Федина «Города и годы» была дана в связи с особой психологической разработкой характеров, «вниманием к эволюции героев, которые шли через годы истории» [6, с. 57].
Трудность литературно-критической рефлексии в указанный период развития новой советской прозы связана с невероятным «ускорением» «внутреннего» времени, ощущаемого современниками как время повседневности. Скоротечность, стремительность времени в 1920-е гг. затрудняла критическое созерцание и в целом восприятие повествовательного материала.
Интересное объяснение явлению «ускорения» времени, ощущаемого личностью, дает Л. Ершов: «Во второй половине 1920-х гг. тема революции и гражданской войны воспринималась как живейшая тема современности, но для самой действительности эти грандиозные события эпохи становились уже вчерашним днем...» [7, с. 56]. Исследователь намекает на грядущие грандиозные трудовые свершения (первых пятилеток), которыми будут отмечены последующие 1930-е гг. Не удивительно, что романисты 1920-х гг., освещающие тему революции и гражданской войны, из многообразия жанровых модификаций романа выбрали роман-хронику, поскольку им пришлось осваивать исторический событийный «пласт» при отсутствии необходимой временной дистанции.
В этих условиях К. Федин «.среди сумбура угара послереволюционной нашей литературы, раздерганности нервов, распущенности стиля и растерянности перед лицом событий» [9, с. 113], вопреки тенденции изображать народную массу, показал индивидуальность, личность мятущегося интеллигента, захваченного в исторической стихией 1920-х гг. Возможно, это и объясняет, почему повествование в романе-хронике «Города и годы» не соответствует жанру, почему хронология нарушена от начала до конца. Многие читатели и критики восприняли такое композиционное решение как дань увлечению автора «формой» - характерное явление для писателей сообщества «Серапионовы братья»; как искусственное, мешающее восприятию.
Читателю необходимо в первую очередь познакомиться с «Оглавлением» романа «Города и годы» - своего рода «картой», позволяющей ориентироваться не только в пространстве, но и во времени произведения, - от предвоенных 1910-х гг. в Германии до 1920 г. в России. Главы делятся на главки, названия которых проливают свет на события. Необычно название первой главы: «Глава о годе, которым завершается роман», то есть повествуется о 1920 г.
Чтобы представить процесс адекватного освоения текста, можно использовать современное понятие «режим чтения». Автор, безусловно, рассчитывал на активного читателя, который напряженно следит за событиями, несущими «в потоке» истории главного героя -Андрея Старцова. Композиция романа «Города и годы» отражает синкопированный ритм стремительного «хода истории» в России и в мире: первая мировая война, революции в России и Германии, гражданская война в России. Читатель романа К. Федина невольно ощущает пространственно-временной «хаос» 1914-1920-х гг.
На уровне формы художник запечатлевал «сдвиги» в массовом сознании, революционную ломку быта - столичного и провинциального. Специфика композиции романа обнаруживает сложные связи между событиями разных глав (и лет), отражает авторскую точку зрения, глубокую тревогу К. Федина о судьбе Родины, народа, великой русской культуры. «Конечно, как человек, как русский, он мучился, мытарился, переживал», - эти слова сказаны К. Мочульским о другом произведении К. Федина - «Братья» (1928), но их можно отнести и к первому роману, в тексте которого, в каждом элементе его сюжетно-композиционной организации просвечивает отношение писателя - свидетеля исторических перемен, «его живое,
кровное участие в этой страшной жизни» [9, с. 113].
Есть общий автобиографический момент в произведениях К. Федина «Города и годы» и «Я был актером» (1936-1937) - факт немецкого плена в 1914-1918 гг. Перед самой войной писатель оказался в Германии. Подробности своей биографии К. Федин отразил в повести «Я был актером». В романе он не описывает всех перипетий печальной судьбы, бедственное положение русского студента в Германии в злосчастный момент начала мировой катастрофы, но передоверяет главному герою-интеллигенту Старцову многие свои мысли, переживания и жизненный опыт тяжелого времени, хотя всегда отрицал тождество между собой и литературным образом.
Композиция произведения «Города и годы» позволяет создать ощущение панорамности описываемых событий в Европе и России. Повествование ведется преимущественно сквозь призму восприятия главного героя. Для К. Федина Андрей Старцов прежде всего - жертва первой мировой войны. Позже он был отнесен автором к «погибшему поколению»: «Западноевропейские писатели, весьма часто изображая войну как не управляемое человеческой волей бедствие, обрекали своих героев на погибель <...> В известном смысле герой моего романа Андрей Старцов принадлежал к "погибшему поколению"» [19, с. 319]. В высказывании К. Федина отразился не только его взгляд на мировую войну, но и авторская концепция героя.
Старцов занимает место в одном ряду с персонажами произведений европейской литературы 1920-1930-х гг. - героями Э. М. Ремарка или, к примеру, сербского писателя М. Црнянского и др. Существенно, что повествование о русской революции не является кульминационным в романе «Города и годы»: «Глава о девятьсот семнадцатом» стала только шестой из девяти глав романа. Это может означать, что К. Федин, в отличие от молодых писателей 1920-х гг., рассматривал революцию не как «начало начал», но как звено в цепи событий, закономерное следствие описываемых социальных процессов в Европе и в мире.
Невозможно постичь суть происходящего без проникновения во внутренний мир человека - свидетеля события. Не случайно в критике 1920-х гг. остро стояла проблема художественного психологизма как общая проблема искусства того времени. Так, К. С. Станиславский, определяя сверхзадачу, стремился «показать революцию через душу человека» [10, с. 54].
К. Федину важно было выявить, зафиксировать некие перемены в сознании людей, мгновенно разделенных линией фронта, указать «на растущее психологическое напряжение в обществе» еще на страницах, относящимся еще к «мирному» этапу повествования [1, с. 40]. В главке «Когда, собственно, началась мировая война» один из персонажей, студент, обращает внимание Старцова высшую степень достатка провинциальных жителей, но не радуется их благополучию: Вы понимаете? Такой расцвет, такая пышность, такой достаток. Такое довольство. Нестерпимо. Я чувствую, что под почвой всей страны, под сознанием всего народа лежат целые пласты напряженного нетерпения [18, с. 67]. Оппозиция «война - мир» прослеживается на всех уровнях художественного целого: во время прогулки в Ерлангене друг Старцова Курт Ван постоянно проговаривает: Как мирно, как бесконечно мирно. Старцов не отвечает, он думает: Кто знает, может быть, эта прогулка - последний отдых, полней которого - одна смерть? [18, с. 60]. Неожиданно звучит сравнение в описании народного гуляния: Каждый человек на этом гулянье был вбит в толпу, как пыж в патрон, и непрекословно довольствовался тем, что мог вертеть головой во все стороны» [18, с. 61]. Когда весь мир узнал об убийстве престолонаследника эрцгерцога Ф. Фердинанда, люди в разных странах почувствовали, как сместились основания мирной жизни. Каждый ощутил взрыв прежде скрытых «сил», всплеск какой-то страшной потенции [18, с. 67].
К. Федин фиксирует «механичность», «заведенность» в действиях людей, анализирует реакцию немецких обывателей и аристократии на военные события. Жертвами бессмысленного убийства становятся простые люди - немцы и русские. Вопреки концепции «нового гуманизма», писатель настаивает на проявлении подлинной человечности. В описании стра-
даний раненых в немецких госпиталях просвечивает глубоко милосердное отношение к людям, таким, например, как русский солдат Федор Лепендин. Этот народный характер, написанный психологически объемно, обогатил типологию русских характеров в прозе ХХ в.
Сегодня роман К. Федина «Города и годы» (1924) воспринимается как яркое явление в прозе 1920-х гг., наиболее объективно раскрывающее проблемы времени: войны и революции, личности и истории, гуманизма, проблемы революционного насилия.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бедрикова М. Л. Западная Европа накануне первой мировой войны в изображении К. Федина («Города и годы») // Перспективы развития науки и образования : сборник научных трудов по материалам Международной научно-практической конференции 30 июня 2017 г. Москва. М. 2017. С. 3841.
2. Белая Г. А. Закономерности стилевого развития советской прозы 20-х годов. М. : Наука,1977.
254 с.
3. Бугаенко П. А. Константин Федин. Личность. Творчество. Саратов : Приволжское книжное издательство, 1980. 255 с.
4. Бузник В. В. Русская советская проза 1920-х годов. Ленинград : Наука (ЛО), 1975. 278 с.
5. Грознова Н. А. Ранняя советская проза 1917-1925. Ленинград : Наука, 1976. 204 с.
6. Дергачева Э. С. Проблема характера в советской прозе 1920-х годов: учебное пособие к спецкурсу. Челябинск : Челябинский гос. пединститут, 1983. 94 с.
7. Ершов Л. Ф. История русской советской литературы : учебное пособие для университетов. М. : Высшая школа, 1982. 343 с.
8. Заградка М. О художественном стиле романов К. Федина. Прага : Гос. педагогическое изд-во, 1962. 119 с.
9. Кабанова И. Э. Творчество К. Федина 1920-х годов в оценке русского зарубежья // Русскоязычные писатели в современном мире / под науч. ред. проф. М. Полехиной. Вена, 2014. С. 112-118.
10. Компанеец В. В. Художественный психологизм в советской литературе (1920-е годы). Ленинград : Наука, 1980. 113 с.
11. Константин Федин и его современники: из литературного наследия ХХ века / Гос. музей К. А. Федина, Ин-т мировой литературы им. А.М. Горького РАН; [редкол.: И.Э. Кабанова (сост.) и др.]. М. : ИМЛИ им. А.М. Горького РАН; [Саратов] : Гос. музей К.А. Федина, 2016. Кн.1. 676 с.
12. Корниенко Н. Города и годы Константина Федина // Литературная газета. 2017. № 7 (6587) (22-02-2017). URL: http://lgz.ru/article/-7-6587-22-02-2017/goroda-i-gody-konstantina-fedina (дата обращения: 17.10.2017)
13. Кузнецов Н. И. К. А. Федин - художник. Томск : Изд-во Томского университета, 1980.
275 с.
14. Кузнецов Н. И. К. А. Федин - художник. Проблема метода и стиля: дисс. на соискание степени доктора филол. наук. Омск : Омский гос. ун-т, 1983. 392 с.
15. Оклянский Ю. М. Федин. М. : Молодая гвардия,1986. 352 с.
16. Русская литература ХХ века : учеб. пособие для студентов высш. пед. учеб. заведений. В 2 т. Т.1: 1920-1930 годы / под ред. Л. П. Кременцова. М. : Издательский Центр «Академия», 2002. 496 с.
17. Старков А. Н. Герои и годы. Романы Константина Федина. М. : Советский писатель, 1972.
288 с.
18. Федин К. А. Города и годы : Роман; Повести. М. : Худож. лит., 1988. 558 с.
19. Федин К. А. К роману «Города и годы» // Города и годы: Роман; Повести. М. : Худож. лит., 1988. С. 319-330.
M. L. Bedrikova (Magnitogorsk, Russia)
«THE CITIES AND YEARS» BY K. FEDIN IN LIGHT OF PROBLEMATICS OF
RUSSIAN PROSE OF 1920 s
Abstract. The subject of this research is a novel «The Cities and Years» by K. Fedin which is ana-
lyzed in light of problems of Russian prose of 1920 years: intelligentsia and revolution, human and history, human and time, problem of humanism, problem of character, problem of psychologism, the concept of new socialist personality and ways of its artistic presentation. Historical literary approach, comparative historical and typological methods are used by the author of this article. K. Fedin's prose has been deeply studied in Russian and foreign literary criticism and also in literary criticism of Russian emigration of «the first wave». The latter was beyond the ideology and studied K. Fedin's compositions freely, most objectively and highly professionally (R. Gul, K. Mochulsky, V. Pozner, D. Svyatopolk-Mirskiy, M. Slonim). Relevance. The compositions of classic writer of Russian literature of the 20th century require an objective analysis now. the interpretation of the novel «The Cities and Years» needs to be free from the elements of ideological stratifications and «lines» of official literary criticism of Soviet period. The purpose of this research is an analytical review of poorly studied and insufficiently studied aspects. Originality of this research is in refinement of the conception of K. Fedin's humanism, characters' typology of his novel prose, features of K. Fedin's perception of revolutionary events and such concepts as «Character», «National», «International», «Universal». The result of this research is the study of the national image of war in compositions of K. Fedin. The image of the main character of the novel «The Cities and Years» an intellectual Andrei Startsov is interpreted in accordance with the author's point of view. First of all, for K. Fedin Andrey Startsov is a victim of WWI. It is necessary to consider this image alongside with the characters of the «Lost Generation» in literature of 1920s-1930s in novels by E. M. Remarque, «The Diary of Charnoevich» by M. Chryansky (Petr Raich).
Keywords: K. Fedin's novel «The Cities and Years», Russian prose of 1920s, the problem of «intelligentsia and revolution».
REFERENCES
1. Bedrikova M. L. Zapadnaya Evropa nakanune pervoi mirovoi voiny v izobrazhenii K. Fedina («G o-roda i gody») // Perspektivy razvitiya nauki i obrazovaniya : sbornik nauchnykh trudov po materialam Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii 30 iyunya 2017 g. Moskva. Moscow. 2017. pp. 38-41.
2. Belaya G. A. Zakonomernosti stilevogo razvitiya sovetskoi prozy 20-kh godov. Moscow : Nau-ka,1977. 254 p.
3. Bugaenko P. A. Konstantin Fedin. Lichnost'. Tvorchestvo. Saratov : Privolzhskoe knizhnoe iz-datel'stvo, 1980. 255 p.
4. Buznik V. V. Russkaya sovetskaya proza 1920-kh godov. Leningrad : Nauka (LO), 1975. 278 p.
5. Groznova N. A. Rannyaya sovetskaya proza 1917-1925. Leningrad : Nauka, 1976. 204 p.
6. Dergacheva E. S. Problema kharaktera v sovetskoi proze 1920-kh godov: uchebnoe posobie k spetskursu. Chelyabinsk : Chelyabinskii gos. pedinstitut, 1983. 94 p.
7. Ershov L. F. Istoriya russkoi sovetskoi literatury : uchebnoe posobie dlya universitetov. Moscow : Vysshaya shkola, 1982. 343 p.
8. Zagradka M. O khudozhestvennom stile romanov K. Fedina. Praga : Gos. pedagogicheskoe izd-vo, 1962.119 p.
9. Kabanova I. E. Tvorchestvo K. Fedina 1920-kh godov v otsenke russkogo zarubezh'ya // Russko-yazychnye pisateli v sovremennom mire / pod nauch. red. prof. M. Polekhinoi. Vena, 2014. pp. 112-118.
10. Kompaneets V. V. Khudozhestvennyi psikhologizm v sovetskoi literature (1920-e gody). Leningrad : Nauka, 1980. 113 p.
11. Konstantin Fedin i ego sovremenniki: iz literaturnogo naslediya KhKh veka / Gos. muzei K. A. Fedina, In-t mirovoi literatury im. A.M. Gor'kogo RAN; [redkol.: I.E. Kabanova (sost.) i dr.]. Moscow : IMLI im. A.M. Gor'kogo RAN; [Saratov] : Gos. muzei K.A. Fedina, 2016. Kn.1. 676 p.
12. Kornienko N. Goroda i gody Konstantina Fedina // Literaturnaya gazeta. 2017. No 7 (6587) (2202-2017). URL: http://lgz.ru/article/-7-6587-22-02-2017/goroda-i-gody-konstantina-fedina (data obrash-cheniya: 17.10.2017)
13. Kuznetsov N. I. K. A. Fedin - khudozhnik. Tomsk : Izd-vo Tomskogo universiteta, 1980. 275 p.
14. Kuznetsov N. I. K. A. Fedin - khudozhnik. Problema metoda i stilya: diss. na soiskanie stepeni doktora filol. nauk. Omsk : Omskii gos. un-t, 1983. 392 p.
15. Oklyanskii Yu. M. Fedin. M. : Molodaya gvardiya,1986. 352 p.
16. Russkaya literatura KhKh veka : ucheb. posobie dlya studentov vyssh. ped. ucheb. zavedenii. V 2 t. T.1: 1920-1930 gody / pod red. L. P. Krementsova. Moscow : Izdatel'skii Tsentr «Akademiya», 2002. 496 p.
17. Starkov A. N. Geroi i gody. Romany Konstantina Fedina. Moscow : Sovetskii pisatel',1972. 288 p.
18. Fedin K. A. Goroda i gody : Roman; Povesti. Moscow : Khudozh. lit., 1988. 558 p.
19. Fedin K. A. K romanu «Goroda i gody» // Goroda i gody: Roman; Povesti. Moscow: Khudozh. lit., 1988. pp. 319-330.
Бедрикова М. Л. Роман К. Федина «Города и годы» в свете проблематики русской прозы 1920-х гг. // Гуманитарно-педагогические исследования. 2017. Т. 1. № 2. С. 72-78.
Bedrikova. M. L. «The cities and years» by K. Fedin in light of Problematics of russian Prose of 1920s Gumanitarno-pedagogicheskie issledovaniya. [Humanitarian and pedagogical Research], 2017, Vol. 1, No 2, pp. 72-78
Сведения об авторе
Бедрикова Майя Леонидовна - доцент, кандидат филологических наук, доцент кафедры языкознания и литературоведения Института гуманитарного образования ФГБОУ ВО «Магнитогорский государственный технический университет им. Г.И. Носова», Россия, Магнитогорск; [email protected]
Author:
Maya L. Bedrikova, Ph.D. in Philology, associate professor at the Department of Linguistics and Literary Studies, Institute for the Humanities, Nosov Magnitogorsk State Technical University; [email protected]
