CC BY
169
происходить (при неперфектном инфинитиве) или произошло (при перфектном инфинитиве).
You don't need so much skill to land and take off [3, c. 73].
Глагол need в значении предположения употребляется довольно редко, хотя и встречается в учебных текстах. Составному модальному сказуемому с глаголом need с отрицанием в значении предположения соответствует в русском языке простое сказуемое, выраженное глаголом в настоящем, будущем или прошедшем времени (в зависимости от формы инфинитива), которому предшествуют слова «не обязательно» или сочетание слов «не обязательно должно» и инфинитива [4, с. 301].
Модальное слово в «Словаре лингвистических терминов» описывается как «слово, утратившее свое конкретное лексическое значение и функционирующее как средство описательного выражения модальности» [5, с. 36]. К модальным относятся неизменяемые слова, выражающие субъективное отношение говорящего к ситуации. Отметим, что количество случаев их употребления в технических учебных текстах невелико. В современном английском языке к модальным словам относят следующие: certainly, of course, no doubt, surely, apparently, assuredly, undoubtedly, indeed, evidently, naturally, obviously, really, actually, perhaps, maybe, probably, possibly, happily - unhappily, luckily -unluckily, fortunately- unfortunately [5, c. 88]. В пределах каждой группы модальные слова близки между собой по значению, но одновременно каждое из них выражает свои оттенки или отличается по своему употреблению в речи от других модальных слов той же семантической группы [6, c. 125]. По значению модальные слова в учебных технических текстах можно поделить на две группы:
1. Модальные слова с утвердительным значением, выражающие логическую оценку высказывания, уверенность говорящего в реальности сообщения, категорическую достоверность: безусловно, верно, действительно, конечно, несомненно, и др.:
Библиографический список
If you are given an order, it is often a good idea to repeat it so that the person who gave it can spot any mistakes. It is also vitally important not to pretend to understand what you are supposed to do just to save face. (Morgan David, Regan Nicholas. Take-off. Technical English for Engineering. Course Book, 2013).
2. Модальные слова с предположительным значением, выражающие возможность, проблематическую достоверность (предположение, вероятность, допущение, сомнение): вероятно, возможно, видимо, по-видимому, кажется, наверное, и др. К этой же группе относятся сочетания «может быть», «должно быть», «по всей вероятности» и др.:
A hollow tube is, of course, much lighter than a solid rod, although under excessive loads the tube could risk twisting. (Morgan David, Regan Nicholas. Take-off. Technical English for Engineering. Course Book, 2013).
При построении учебных технических текстах в первую очередь задействуются модальные слова, выражающие высокую степень достоверности (несомненно, безусловно, бесспорно, наверняка, непременно, конечно, разумеется, естественно, действительно и т.п.), показатели же неуверенности достаточно редки, что напрямую связано с целью создания таких текстов - оптимизировать содержание таким образом, чтобы при его изучении происходило информирование, усвоение лексики и грамматического материала.
Таким образом, можно выделить следующие модальные характеристики учебных технических текстов:
1) Объективная модальность.
2) Модальные глаголы в основном выражают предположение, основанное на фактах, на знании, большой степени уверенности. Число случаев использования модальных глаголов для выражения предположения, возможности, необязательности невелико.
3) Модальные слова указывают на уверенность в реальности информации, её достоверность.
1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Москва: Советская энциклопедия, 1969: 191 - 194.
2. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка: уч. для вузов. Москва, 2000.
3. Morgan David, Regan Nicholas. Take-off. Technical English for Engineering. Course Book, 2013.
4. Жигадло В.Н., Иванова И.П., Иофик Л.Л. Современный английский язык. Теоретический курс грамматики: учебник для вузов. Москва: «Литература на иностранных языках», 1999.
5. Крыси, Л.П. Толковый словарь иностранных слов: словарь. Москва: Эксмо, 2008.
6. Черненко Д.В. Модальные глаголы английского языка: учебник для вузов. Москва, 2008.
References
1. Ahmanova O.S. Slovar'lingvisticheskih terminov. Moskva: Sovetskaya 'enciklopediya, 1969: 191 - 194.
2. Smirnickij A.I. Leksikologiya anglijskogo yazyka: uch. dlya vuzov. Moskva, 2000.
3. Morgan David, Regan Nicholas. Take-off. Technical English for Engineering. Course Book, 2013.
4. Zhigadlo V.N., Ivanova I.P., lofik L.L. Sovremennyj anglijskijyazyk. Teoreticheskij kurs grammatiki: uchebnik dlya vuzov. Moskva: «Literatura na inostrannyh yazykah», 1999.
5. Krysi, L.P. Tolkovyjslovar'inostrannyh slov: slovar'. Moskva: 'Eksmo, 2008.
6. Chernenko D.V. Modal'nye glagoly anglijskogo yazyka: uchebnik dlya vuzov. Moskva, 2008.
Статья поступила в редакцию 27.11.17
УДК 821.161.1
Shakhbanova R.M., postgraduate, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: raisat.shaxbanova@bk.ru Gorbaneva A.N., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Russian Literature, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: raisat.shaxbanova@bk.ru
NOVEL BY IVAN TURGENEV "RUDIN" IN HIS CRITICISM OF THE 50-60S OF THE XIX CENTURY. The researchers give a brief analytical review of critics, contemporaries of Turgenev's novel about "extra people". The review has a task to consider critical feedback in a specific historical context, in connection with the circumstances of literary and social struggle of the time and, secondly, to pay attention to those judgments and observations of literary critics that preserve their value to the present day. The paper refers primarily to the works of 50-60s of the XIX century by the most striking literary figures, such as N.G. Chernyshevsky, N.A. Dobrolyubov, P.V. Annenkov, S.S. Dudushkin, D.I. Pisarev. The authors conclude that in a later period in the second half of the 19 and early 20 centuries Turgeniev's novel and its character were evaluated more objectively and from a more positive side.
Key words: Rudin, Russian literature, criticism, "extra people".
Р.М. Шахбанова, магистрант, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, Е-mail: raisat.shaxbanova@bk.ru
А.Н. Горбанева, канд. филол. наук, доц. каф. русской литературы, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, Е-mail: raisat.shaxbanova@bk.ru
РОМАН И.С. ТУРГЕНЕВА «РУДИН» В КРИТИКЕ 50-60-Х ГОДОВ XIX ВЕКА
В предлагаемых заметках дается краткий аналитический обзор отзывов критиков-современников на романы Тургенева о «лишних людях». Обзор имеет целью, во-первых, рассмотреть критические отклики в конкретном историческом контексте, в связи с обстоятельствами литературно-общественной борьбы времени и, во-вторых, обратить внимание на те суждения и наблюдения литературных критиков, которые сохраняют свою ценность до наших дней. Мы обращаемся, прежде всего, к работам 50-60-х годов XIX века наиболее ярких литературных деятелей: Н.Г. Чернышевского, Н.А. Добролюбова, П.В. Анненкова, С.С. Дудышкина, Д.И. Писарева. Авторы делают вывод о том, что в более поздний период - во второй половине XIX и в начале XX века - тургеневский роман и его герой оценивались более объективно и более позитивно.
Ключевые слова: Рудин, русская литература, критика, «лишние люди».
Первый роман Тургенева, написанный летом и осенью 1855 года и опубликованный в январе-феврале 1856 года в журнале «Современник», вызвал значительный резонанс в литературной критике, породил споры между её разными направлениями. На ход и содержание полемики вокруг романа и его главного героя существенно повлияла эволюция отношений между либералами и демократами в эти годы - от относительного единства к размежеванию и разрыву. С этим связана парадоксально резкая перемена точки зрения на роман и Рудина со стороны Н.Г. Чернышевского - одного из главных учебников критической борьбы.
На первом этапе обсуждения романа «Рудин» в критике Н.Г. Чернышевский выступил против той его оценки, которую давали представители либерально-эстетического направления - А.В. Дружинин и С.С. Дудышкин. В центре внимания и разногласий оказался герой тургеневского романа Дмитрий Рудин, дворянин-интеллигент, «лишний человек», как стали называть людей этого типа после выхода повести Тургенева «Дневник лишнего человека» (1850) [1]. В самом романе Рудин представлен как фигура сложная, неоднозначная, сочетающая в себе и достоинства и недостатки. Как большое достоинство романа эта многосторонность изображения его героя была отмечена в 1857 году критиком славянофильского направления К.С. Аксаковым в его «Обозревании современной литературы» [2, с. 223] и в письме к автору («Нужна была зрелость созерцания для того, чтобы видеть пошлость рядом с необыкновенностью, дрянность рядом с достоинством, как в Рудине» [3, с. 73]. Но эта же многосторонность давала критикам возможность делать акцент на одной из сторон сложной фигуры тургеневского героя - в зависимости от своей общественной позиции или переставлять акценты - в зависимости от исторического момента.
Оба представителя либерально-эстетической критики -Дружинин в журнале «Библиотека для чтения» и Дудышкин в «Отечественных записках» - в своих статьях по поводу издания «Повестей и рассказов» Тургенева (в 1856 году) фактически одинаково (хотя и с разной мерой критичности) осудили тургеневского героя за его чуждость окружающей среде, за конфликт с нею. Так, Дружинин писал: «Рудин много служил делу доброго слова, хотя всю жизнь свою не мог возвыситься до понимания дела, до возможной и необходимой гармонии с средой его окружающей. В разъединении слова лежит корень всех недостатков Рудина» [4, с. 356]. В статье Дудышкина та же критика Рудина как человека слова, а не дела, тоже переходила в утверждение о необходимости примирения героя с окружающей средой: без такого примирения не мыслилась возможность дела. Доля истины - в смысле адекватности идейному содержанию и смыслу тургеневского романа - в суждениях Дружинина и Дудышкина была, но лишь доля: в самом романе устами Лежнева высказывалась мысль о том, что «доброе слово - тоже дело», а непримиримость героя со средой оценивалась скорее как его достоинство, а не порок. В «Заметках о журналах» («Современник, 1857, № 2) с критикой примирительных идей Дудышкина, противоречивших пафосу тургеневского романа, выступил Н.Г. Чернышевский.
Помимо идеи Дудышкина о примирении с обстановкой как основы честного труженичества, Чернышевский подверг критике параллель между такими «лишними людьми» русской литературы, как Онегин, Печорин, Бельтов и Рудин. Ранее в статье «Стихотворения Н. Огарева» (1856) Чернышевский сам наметил такую параллель, но под пером Дудышкина она приобрела иной смысл: «он вздумал развить эту параллель, но понял ее вовсе не в том смысле, как она высказывалась... параллель между ними проводилась вовсе не затем, чтобы показать их одинаковость - сходства между этими четырьмя людьми разных эпох общественного развития вовсе нет, - а затем, чтобы показать
различие между характерами эпох, которым принадлежат они» [5, IV, с. 698].
Здесь абстрактно-типологическому подходу Дудышкина критик-демократ противопоставил подход конкретно-исторический, примером которого была его параллель между Печориным и Ру-диным: «один - эгоист, не думающий ни о чем, кроме своих личных наслаждений; другой - энтузиаст, совершенно забывающий о себе и весь поглощаемый общими интересами; один живет для своих страстей, другой - для своих идей. Это люди различных эпох, различных натур...» [5, IV, с. 699].
Исходя из «Закона исторической перспективы» Чернышевский рассматривает Рудина как особую разновидность типа «лишнего человека»: «Каким же образом можно было сказать, что Рудин не представляет ничего нового после Онегина и Печорина? В нем все ново, от его идей до его поступков, от его характера до его привычек» (там же). В Рудине критик-демократ видел последнего по времени представителя типа «лишнего человека» из числа тех, деятельность которых была плодотворной для современного поколения: «если они могут теперь сделать шаг вперед, то благодаря тому только, что дорога проложена и очищена для них борьбою их предшественников [5, III, с. 567)].
Статья Чернышевского «Русский человек на render-vous» (1858) обозначила новый этап в обсуждении проблемы «лишнего человека», а вместе с тем тургеневского романа и его героя. Обострение отношений между демократами либералами, между кругом «Современника» и Тургеневым существенным образом повлияло на интерпретацию образа Рудина в демократической «реальной критике».
В статье П.В. Анненкова «Литературный тип слабого человека» (1858), полемически направленной против работы Чернышевского, в сюжетной ситуации «русский человек на render-vous» усматривалась не только робость, нерешительность и трусость тургеневских героев, но и нечто другое. Это другое раскрывалось в монологе критика, обращенном к Жульете (как он называет героиню повести «Ася», следуя примеру Чернышевского, именовавшего ее героя Ромео): «... Вспоминая о человеке, который так грубо оттолкнул вас в мину благороднейшего порыва, -благословляйте судьбу, что встретились со слабым характером, который, при всех своих недостатках, сберегает одно сокровище - понимание нравственной своей бедности и того, что требует правда и откровенность в иных случаях. Какой огромный, ужасающий урок могли бы вы получить, если бы той же судьбе вздумалось вас натолкнуть на русский «цельный» характер, не останавливающийся уже не перед чем...» [6, с. 158]. В полной мере эти слова критика относились и к герою тургеневского романа.
В духе Чернышевского ситуацию русский человек на render-vous, изображенную в тургеневском романе, трактовал и Н.А. Добролюбов. В статье «Что такое обломовщина?» (1859) о Рудине сказано: «Он влюбляется в девушку, которая, наконец, говорит ему, что, несмотря на запрещение матери, она готова принадлежать ему; а он отвечает: «Боже! так ваша маменька несогласна! Какой внезапный удар! Боже! Как скоро!.. Делать нечего, - надо покориться!..» И в этом точный образец его жизни... Вы уже знаете, что это Рудин... Нет, теперь уж и это Обломов. Когда вы хорошенько всмотритесь в эту личность и поставьте е лицом к лицу с требованиями современной жизни, - вы сами в этом убедитесь» [6, с. 248].
Представив здесь слова Рудина в сцене объяснения с Натальей у Авдюхина пруда в уничижительном, окарикатуренном виде, критик-демократ подходит к оценке тургеневского героя с критерием «требований современной жизни, отодвигая в сторону «закон исторической перспективы». На этом построена «литературная параллель», занимающая важное место в структуре
