CC BY
109
жизнь упорно и настойчиво подзабытое обращение «господа». А где «господа», там, как известно, должны быть прислуга, чернь, холуи.
Сегодня нам дано право выбирать своих вождей, от которых зависит будущее страны: продолжить переходный период к социализму или дальше наращивать темпы в капиталистическое «никуда». Нам нужны политики, одаренные особой чуткостью к простым людям, составляющим большинство нашего общества. А это и есть социализм. Никакая другая социально-политическая концепция не ставит в центр внимания простого человека. А потому давайте подойдем к этому вопросу ответственно. Нам нужна не безумная капитализация социализма, а нужна социализация капитализма, как переходного этапа нашей страны от капитализма царского к истинному народному социализму. Лишь в таком случае все встанет на свое место. И потом, неужели развитие мировой системы «повиснет» навеки на капитализме?!
Р. S. Отрицание социализма — это не есть признак учёности и цивилизованности. Это исходит в основном из политических интриг. Да, безусловно, социализм оказался сегодня в глубоком нокауте, но это не повод для того, чтобы отказываться от него. В связи с этим позволю себе такой пассаж. Сегодня всё идёт к тому, что российские демократы начисто измарают понятие демократии, оно уже сейчас вызывает аллергию у многих. Значит ли, что демократия, как таковая, виновата в этом и значит ли, что её нужно запретить, выбросить из арсенала цивилизационного развития? То же самое и с социализмом. Кстати, если всё пойдёт так же «круто», как сейчас, то не исключено, что нашими демократическими усилиями будет опохаблен и капитализм. Уже сегодня у кое-кого из наших западных друзей, да и у многих разумных россиян, волосы встают
дыбом от «строительства» воровского капитализма в России. Так что будущее России не в построении капитализма, причём дикого, а в исправлении социалистической идеи.
Библиографический список
1. Маркс, К. Критика Готской программы // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения : в 68 т. Т. 19. — М. : Изд-во политической литературы; 1961. — С. 9.
2. Ленин, В. И. Полное собрание сочинений : в 55т. / В. И. Ленин. — М. : Изд-во политической литературы, 1970. — Т. 41. — С. 317.
3. XXII съезд КПСС. Программа Коммунистической партии советского Союза // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. — М. : Изд-во политической литературы, 1961. — Т. 10.— С. 128.
4. Брежнев, Л. И. Пятьдесят лет великих побед социализма / Л. И. Брежнев. — М. : Политиздат, 1967. — С. 234.
5. Ожегов, С. И. Словарь русского языка / С. И. Ожегов. — М., 1989. - С. 739.
6. История США : в 3 т. — М. : Наука, 1983. — Т. 1. — С. 458 — 459.
7. История США : в 3 т. — М. : Наука 1983. — Т. 3. — С. 213 — 245.
8. Конституция Российской Федерации. — М. : Омега Л, 2010. — С. 6.
ПОЛКАНОВ Владимир Данилович, доктор исторических наук, профессор (Россия), заведующий кафедрой отечественной истории.
Адрес для переписки: 644050, г. Омск, пр. Мира, 11.
Статья поступила в редакцию 14.06.2012 г.
© В. Д. Полканов
УДК 398 (=512. 31) И. Б. БАТУЕВА,
В. О. ОЧИРОВ
Восточно-Сибирская государственная академия культуры и искусств, г. Улан-Удэ
РОЛЕВОЙ СТАТУС МУЖЧИНЫ В СЕМЕЙНО-БРАЧНЫХ ОТНОШЕНИЯХ БУРЯТ
Статья посвящена изучению роли и места бурятского мужчины в семейно-брачных отношениях, рассмотрены ролевой статус и функции мужчины в бурятской семье. Ключевые слова: гендер, семейная иерархия, отец, сын, муж, старик, глава семейства.
В последнее время в исторической науке, этнографии, социологии довольно широкое освещение получило гендерное направление. Однако, несмотря на увеличивавшийся интерес к гендерным исследованиям, в бурятоведении существуют значительные лакуны в изучении мужской составляющей в традиционной культуре бурят. Одной из важнейших сфер
в системе жизнеобеспечения бурят является семейно-брачная, поэтому в данной статье рассматривается место и роль бурятского мужчины в сфере семейно-брачных отношений в Х1Х — начале XX веков.
Для начала следует отметить, что хозяином и распорядителем всего имущества семьи являлся мужчина, отец семейства, который пользовался не-
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (111) 2012 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (111) 2012
пререкаемым авторитетом в патриархальной семье бурят. Фигура отца имела высокий статус и возводилась в культ, никто в семье не смел пренебрегать отцовскими заветами и наказами, а неповиновение воле отца расценивалось как величайший грех. По нормам обычного права бурят, за непокорность и обиду, нанесенную отцу, в адрес виновного могло последовать телесное наказание [1, с. 169]. Слово отца в семье было законом. Все члены семьи обращались к отцу в уважительной форме «Та» (т.е. «Вы») и строго подчинялись его власти: сыновья, до момента совершеннолетия, а дочери до замужества. Чтобы подчеркнуть старшинство отца в семейной иерархии, младшие его называли «эсэгэ», «баабай», «аба. В больших семьях, по словам Б. Э. Петри, совершеннолетие у мужчины наступало в возрасте 18 лет, однако полное совершеннолетие приходило в 35 — 40 лет, до тех пор сын продолжал подчиняться отцовской воле, после чего он сам становился «полным хозяином» (дурэн-эжин) [2, с. 7]. Исследователь А. Т. Тумурова, придерживается другого мнения, считая, что совершеннолетие у сыновей, наступало при достижении ими 20-летнего возраста либо в случае их женитьбы [3, с. 42].
Дочери также находились под властью отца, однако после замужества переходили в подчинение мужу, поскольку в семейной иерархии муж главенствовал над женой.
Отношения между супругами внешне выглядели довольно сдержанными, холодными. Мужу не подобало проявлять ласку и мягкость в отношении жены, особенно на людях, это являлось показателем слабости мужчины. Так, например, в сочинении Э.-Х. Гал-шиева «Зерцало мудрости» даются советы правильного обращения с женой на людях:
— «Не смотри часто в сторону жены, приготавливающей пищу. Гость заметит, что ты бессильный, последний муж»;
— «Когда разговариваешь с другими, не заглядывай в лицо жене. Из этого гость может, понять, что ты. бессильный, последний муж»;
— «Если тебе необходимо по делу посоветоваться с женой, то спрашивай ее в скрытом, месте. Если же ты. спросишь в присутствии посторонних, это будет посмешищем.» [4, с. 170—171].
В то же время необходимо отметить, что мужчина в бурятских семьях, выполняя функции отца и мужа, не позволял себе грубости и самоуправства в отношении к своим детям и жене.
В бурятском обществе за мужчиной закреплялось право иметь несколько жен. В случаях, если жена рожала одних девочек или вовсе являлась бесплодной, а также при согласии жены муж мог позволить себе несколько жен. Стоит отметить, что за каждую жену уплачивался калым, и поэтому мужчина, имеющий несколько жен, обычно был богатым и состоятельным человеком. Дети, которые рождались в браке, автоматически переходили и закреплялись за родом отца, и в случае развода они оставались с отцом.
Мужчина, который имел много детей, пользовался в обществе почетом и уважением. О людях, которые не имели детей, в народе говорили так: «Человек с детьми подобен свече, человек без детей подобен подошве». Одним словом, бездетность подчеркивала неполноценность мужчины и негативно влияла на его статус.
В свою очередь, рождение детей было самым радостным событием в жизни каждой бурятской семьи, в особенности если рождался мальчик-пер-
венец. Отец, как глава семейства, заботился о том, чтобы подготовить себе смену, поэтому рождение сына, было большим событием в жизни мужчины. Отец приобщал сына к физической работе; хозяйственной деятельности: охоте, рыбной ловле, скотоводству, работе в кузнице, домостроительству; воспитывал в сыне смелость и мужество; знакомил с окружающим миром. Поскольку у бурят превалировало скотоводческое хозяйство, отец обучал сына подготавливать скот к гону и отелу, способам лечения скота от болезней, разделывать тушу скота в период забоя; оказывали посильную помощь в строительстве помещений для скота и т. д. [5, с. 22-49]
В результате процесса передачи от отца к сыну необходимых знаний, норм социального поведения, жизненного опыта, сын постепенно становился помощником отца в хозяйственных делах и его приемником. Так, до нас дошли пословицы некоторых народов, в которых отражается связь отца и сына. При жизни отца людей узнавай, а имея коня, с землями знакомься (бур.); что отец не видел — сын увидит (тув.); где гусь не летал — гусенок летает, где отец не бывал — сын побывает (якут.); сын — памятник отцу (нанайск.).
Отец играл важную роль в становлении сына в качестве хозяина семьи, поскольку именно отец занимался вопросами женитьбы сына. К женитьбе сына отцу полагалось поставить ему отдельную юрту. Поэтому, перед тем как женить сына, отец в первую очередь приступал к постройке для него юрты. Стоит отметить, что летом буряты, продолжали жить в войлочных и деревянных юртах, в то время как в зимний период проживали в стационарных жилищах русского типа (наподобие крестьянских изб). У каждого женатого мужчины должна была быть своя юрта, в то же время в зимний период все члены семьи могли проживать совместно в зимнем доме. Лишь в зажиточных семьях строились отдельные дома для сыновей, в то время как в менее состоятельных семьях процесс накопления средств, для постройки дома затягивался на долгие годы. Иногда отцы начинали строить юрты сыновьям заблаговременно, задолго до их брачного возраста.
Еще одной из обязанностей отца являлась уплата калыма. В уплате калыма и проведении свадьбы участвовал весь родственный коллектив, особенно старались помочь те, у кого имелись сыновья, в последующем они могли рассчитывать на ответную помощь. Однако основные расходы ложились на плечи отца жениха.
На основе архивных данных можно судить о степени расслоения бурят и проследить за динамикой роста стоимости калыма: В 1800 году стоимость калыма составляла 20 руб., в 1850 году — 30 руб.; в 1865 году калым стал 100 руб., вдобавок еще шли лошадь, корова, овца, коза. В 1875 году стоимость калыма составляла 250 руб. и 7 голов скота разного рода: один конь — амани морин («лошадь помолвки»), одна стельная корова (вынашивающая в себе плод), ждущие приплода овца и коза, в итоге получается 7 голов, потому что одна стельная корова, суягные овца и коза считались за две. Не богатый человек проводил сватовство, когда сын был ребенком, и отец потихоньку выплачивал калым (сватовство проходило при малолетстве жениха и невесты). Бедный бурят платил 1 рубль, 1 пуд хлеба, 1 пуд мяса, воз сена, барана, козу, бочонок рыбы. Бывали случаи, когда богатый бурят платил 300 рублей и 10-15
голов скота. Дочь богатого бурята имела одежды на 1000 руб., имела приданое 50 голов скота [6].
Решающая роль мужчины в хозяйственной жизни обеспечивала ему власть не только в патриархальной семье, но давала и «голос» в обществе, где мужчина выступал от лица семьи. На общественных собраниях бурят (сугланах), представительствовали и обладали правом голоса только мужчины — главы семейств (исключение составляли возглавлявшие хозяйства вдовы с несовершеннолетними детьми).
Примерно к 60 годам мужчина достигал старости. В период старости пожилые хозяева играли ведущие роли в идеологической и ритуальной жизни социума. Старики были хорошо знакомы с ритуалами, обычаями и обрядами. Так, например, на протяжении всех этапов свадебного цикла старики приносили жертвы различным божествам, духам, старики были знатоками обрядовой поэзии, поэтому ими произносились благопожелания в адрес молодых, гимны-призывания, часто старики были сватами на свадьбах. В дни праздника Белого месяца, перед Са-галганом, старики от каждого улуса, отправлялись в дацан и принимали участие в обряде «Дугжуубэ» (священный костер)1.
В патриархальной семье и традиционном обществе бурят старики пользовались бесконечным уважением, и их почитание возводилось в культ. Старики являлись свидетелями прошлого, носителями и хранителями древних традиций, заботились о сохранении «обычаев предков» и трансляции их следующим поколениям. Они наставляли и воспитывали подрастающее поколение. Как отмечал Б. Э. Петри, каждый старик-бурят обязан был знать свою родословную и важнейшие эпизоды из истории своего рода [7, с. 5]. Старики зорко следили за моральным, нравственным обликом общества и владели знаниями об основах общественного устройства. На этот счет существует бурятская пословица: «Скот живет благодаря кормам, дети — благодаря нравоучениям стариков». По мнению С. Г. Жамбаловой, авторитет и статус почетных стариков был настолько велик, что в некоторых случаях даже превышал значимость роли шаманов в традиционном обществе бурят [8, с. 385].
Со смертью отца главой семьи становился старший женатый сын либо кто-нибудь другой из сыновей, который был более энергичным, умелым, способным лучше управлять хозяйством [9, с. 25].
После смерти отца имущество семьи наследовалось сыновьями (в том числе приемными). Имущество в равных долях передавалось каждому из сыновей. Если же на момент раздела кого-либо из братьев уже не было в живых, то его доля, переходила к его детям. Процессом раздела имущества занимались старики-сородичи.
Стоит отметить, что земельные наделы, закрепленные за семьей (покосные и пахотные земли), переходили по наследству только к сыновьям. Иногда в числе наследников мог оказаться внук деда, которого старик брал на воспитание, в дальнейшем мальчик имел право наследовать имущество деда наравне со своим отцом и дядьями [10, с. 31]. Таким образом, можно констатировать, что в наследственных отношениях бурят, мужчина занимал привилегированное положение.
Во второй половине XIX в. наблюдался процесс распада большой нераздельной семьи на малые самостоятельные хозяйства, раздел имущества при жизни отца, становился обычным явлением. Как правило, отец, женив сына, выделял ему имуще-
ство — «онч», для ведения самостоятельного хозяйства. Отец по своему усмотрению выделял имущество для своих сыновей. Даже при несправедливом дележе оспаривать мнение отца считалось греховным. При разделе имущества споры и конфликты возникали крайне редко. Сыну оставалось лишь довольствоваться тем, что выделял ему отец.
Во время раздела имущества отцовская доля была равна долям сыновей, но из уважения к отцу ему обычно отводилась лучшая часть хозяйства.
Первым отделялся старший женатый сын, из имущества отца ему доставались скот, домашняя утварь и определенная часть земли. По сведениям М. Н. Хангалова, буряты Предбайкалья в XIX в., после женитьбы сыновей, строили им жилье, выделяли скот, а также сыновья получали в пользование покосные угодья и пастбища. Впоследствии таким же образом выделялись и оставшиеся сыновья, в итоге родители оставались с младшим сыном (отхон хубу-ун). По традиции, младший сын являлся наследником отца и его владений, хранителем родового очага, стержнем семьи. Именно младший сын должен был позаботиться о родителях в старости, а затем, соблюдая все традиции, достойно их похоронить.
По обычному праву бурят, младший сын наследовал отцовскую юрту, надворные постройки, сельскохозяйственный инвентарь, личные вещи отца, а также принадлежавшие отцу наделы земли (сенокосные участки-утуги, пастбища).
Если в семье совсем не было сыновей, тогда родители оставались с одной из дочерей, которая наследовала все имущество отца и принимала в дом мужа-примака.
В случаях кончины родителей ответственность по содержанию не самостоятельных младших детей переходила к старшим братьям. Старшие до самого совершеннолетия содержали младших, при этом занимались вопросами, связанными с женитьбой, наделением имуществом братьев, приготовлением приданого сестрам. Стоит сказать, что такая обязанность была безвозмездной, даже после того как младшие братья и сестры вырастут и будут иметь собственные хозяйства, старшие не имели права требовать возмещения убытков от младших. Старший брат не мог рассчитывать на возмещение расходов, и в случае содержания родителей. В ст. 29 Хо-ринского уложения 1808 г. говорится, что родители, которые обеднели, но при этом успели женить и наделить имуществом старшего из сыновей, в то время как остальные дети оставались неустроенными. Старший был обязан содержать своих родителей и младших братьев и сестер. В дальнейшем старший брат вместе с родственниками должны были женить младших братьев и наделить их юртой и скотом [1, с. 175].
Социальное положение мужчины в бурятской семье отразилось и на традиционном быте. Например, внутренне пространство юрты делилось на правую и левую сторону от входа. Западная, правая сторона юрты (левая при входе) считалась «мужской» стороной, а противоположная ей — «женской». На правой стороне хранились конская сбруя, охотничье снаряжение — мужские атрибуты, связанные с мужской трудовой деятельностью. Правая сторона юрты считалась почетной, где обычно принимали гостей, мужчин. Женщинам (кроме дочерей) запрещалось проходить на мужскую половину.
Таким образом, в условиях существования у бурят патриархальной семьи фигура мужчины занимала центральное место. Это объясняется тем,
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (111) 2012 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (111) 2012
что мужчина играл важную роль в экономической жизни семьи, служил ее главной опорой. На плечи мужчины ложились забота о содержании семьи, управление хозяйством. Мужчина у бурят, как отец семейства, играл важную роль в воспитании подрастающего поколения (мальчиков), в привитии им навыков ведения традиционного хозяйства. Такие важные вопросы, как выдача замуж дочерей, уплата калыма и его имущественное выделение, содержание престарелых родителей, участие в общественной жизни, также входили в круг вопросов, которые решал мужчина. Кроме того, мужчина в патриархальной семье и традиционном обществе бурят играл важную структурообразующую роль в продлении существования рода, социума, являлся ключевым звеном, обеспечивающим сохранение и воспроизводство национально-культурных традиций и обычаев.
Примечание
1 Чтобы наступающий год был более благополучным, на священном костре сжигался «сор», магический конус, который заключал в себе все плохое уходящего года.
Библиографический список
1. Самоквасов, Д. Я. Сборник обычного права сибирских инородцев / Д. Я. Самоквасов. — Варшава, 1876. — 282 с.
2. Петри, Б. Э. Внутриродовые отношения у северных бурят / Б. Э. Петри. — Иркутск, 1925. — 71 с.
3. Тумурова, А. Т. Обычное право бурят (Селенгинское уложение 1775 года) / А. Т. Тумурова. — Улан-Удэ : Изд-во Бурятского гос. ун-та, 2004 . — 116 с. — ISBN 5 — 85213 — 768 — 5.
4. Галшиев, Э.-Х. Бэлигэй толи: Шулэгууд / Э.-Х. Галшиев. — Улаан-Удэ : Буряадай номой хэблэл, 1993. — 352 с. — ISBN 5-7411-0565-3.
5. Батуева, И. Б. Буряты на рубеже Х1Х — ХХ веков (Хозяйство бурят. Скотоводство в дореволюционный период); историко-этнографический очерк / И. Б. Батуева. — Улан-Удэ : Сибирь, 1992. — 74 с.
6. Государственный архив Республики Бурятия (ГАРБ). Ф. 362. Оп. 1. Д. 18. Л. 12 об.
7. Петри, Б. Э. Территориальное родство у северных бурят / Б. Э. Петри. — Иркутск, 1928. — 23 с.
8. Жамбалова, С. Г. К вопросу о разграничение ролей старика и шамана в бурятском социуме / С. Г. Жамбалова // Исторический опыт взаимодействия народов и цивилизаций: к 350-летию присоединения Бурятии к России : сб. науч. ст. — Улан-Удэ ; Иркутск : Оттиск, 2011. — С. 380 — 385.
9. Басаева, К. Д. Брак и семья у бурят / К. Д. Басаева. — Улан-Удэ : Бурят. кн. изд-во, 1991. — 192 с. — ISBN 5 — 7411 — 0513 — 0.
10. Обычное право хоринских бурят: Памятники старомонгольской письменности : перевод с монг. Б.Д. Цибиков / отв. ред. Р. Е. Пубаев, Н. В. Ким. — Новосибирск : Наука, 1992. — 312 с. — ISBN 5 — 02 — 029757 — 7.
БАТУЕВА Ирина Батоевна, доктор исторических наук, профессор, декан гуманитарно-культурологического факультета.
Адрес для переписки: e-mail: i.batueva@mail.ru. ОЧИРОВ Виталий Олегович, аспирант кафедры истории.
Адрес для переписки: e-mail: oskar_86@mail.ru.
Статья поступила в редакцию 27.03.2012 г.
© И. Б. Батуева, В. О. Очиров
УДК 327.35“173"+342.531 т. А. БЕЛОВА
Омская государственная медицинская академия
ПОЛИТИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ 1730 г.
И ВЕРХОВНЫЙ ТАЙНЫЙ СОВЕТ
В 1730 г. Верховный тайный совет попытался ограничить самодержавие в России. Однако данные планы верховников «оживили» русское дворянское общество, озабоченное проблемами власти в стране и формой управления. Планы верховников были сорваны.
Ключевые слова: Верховный тайный совет, дворянство, самодержавие, эпоха «дворцовых переворотов».
При вступлении на престол Анны Ивановны Верховный тайный совет предпринял драматическую попытку ограничить самодержавную власть. Данным событиям посвящена обширная литература. В частности, документальная база освещения этих событий обстоятельно исследована Г. А. Протасовым и А. И. Юхтом [1—3]. Историческую литературу о событиях января — февраля 1730 г. можно условно разделить на два направления. Представители перво-
го направления (А. С. Алексеев, С. М. Соловьев и др.) [4, 5] полагали, что верховники представляли партию родовитых в борьбе против партии «худородных». Они решили ограничить самодержавие в силу своих олигархических побуждений и, действуя скрытно, пытались навязать свои идеи новой императрице Анне Иоанновне. Дворянство же, узнав о планах верховников, воспротивилось этому и восстановило самодержавие. Е. П. Карнович, Д. А. Корсаков,
