CC BY
36
ФИЛОСОФИЯ, экология
íte ¿fe íTi ¿fe éfe ¿fe ¿fe éfe ¿fe ííMvHííHAív^^íñ ¿fe¿fe ¿fe ¿fe ¿feífe ¿fe ¿fe ¿fe ¿fe
Л.Б. Столь
РОЛЬ ТИБЕТСКОЙ ЭМИГРАЦИИ
В ДУХОВНО-МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИХ ПОИСКАХ СОВРЕМЕННОСТИ
Уже ровно полвека существует такое социально-историческое явление, как тибетская эмиграция. Идеи, книги, выступления ее представителей получили в наше время широкое распространение во всем мире, в т.ч. и в России. Но исследовательских работ, посвященный изучению деятельности тибетской диаспоры, крайне мало [I; 2]. Чаще всего при рассмотрении этого явления основной акцент делается на политическом, идеологическом аспектах, в редких случаях — на культурологическом. На наш взгляд, тибетскую эмиграцию следует рассматривать и как носителя определенного, во многом уникального, типа мировоззрения и духовной жизни. В этом плане ее представители являются заметными участниками мировоззренческих поисков и дискуссий, более того, именно в этом качестве они сами себя представляют и позиционируют по отношению к мировому сообществу.
В современном глобальном обществе и, прежде всего, в рамках западной цивилизации уже длительное время имеет место глубокий кризис мировоззрения и всей системы духовных ценностей. Современный человек не может удовлетвориться теми постулатами, убеждениями и ценностями, которые были свойственны прошлым поколениям, поэтому ведет интенсивные мировоззренческие поиски. Особенно остро это проявилось после Второй мировой войны (1939— 1945). Война и холокост, окончательное становление цивилизации технократического типа, развитие науки, глобализация, релятивизм и утилитаризм в культуре — все это вело к разрушению привыиныгх мировоззренческих ориентиров. Как следствие, на Западе стал расти интерес к восточным духовным учениям, мировоззренчес-
ким и ценностным системам древних культур Азии. Произошло пересечение двух исторических явлений, с одной стороны, духовно-мировоззренческие поиски Запада, а с другой — эмигрантское движение с Востока, несущее в себе весь духовный багаж своих великих культур. При этом, в отличие от прошлых исторических периодов, обе стороны оказались открытыми друг другу и сильно заинтересованными в диалоге. Прежде западная цивилизация не была так заинтересована в духовных богатствах других культур, а Восток, в свою очередь, не спешил открывать свои. Каким образом тибетская эмиграция проявила себя в межкультурных и мировоззренческих контактах современности?
Как известно, Тибет был религиозным государством, в котором примерно с VIII в. господствовал буддизм [3]. Власть в стране на протяжении многих столетий принадлежала таким духовным лидерам, как Далай-лама, Панчен-лама и т.д. В стране насчитывалось несколько тысяч монастырей и храмов, духовная и административная структуры общества были тесно переплетены. Практически каждая семья была связана с одним из духовных центров своего района, эта связь была многогранной, включала в себя не только религиозные, экономические, административные аспекты, но и нечто большее. Например, существовала традиция отдавать одного ребенка из семьи в монахи и тем самым создавалась особая глубокая взаимосвязь семьи и духовной общины. Можно сказать, что это было традиционное общество, пытавшееся развиваться своим особенным путем — путем постепенного одухотворения общества через систему духовной жизни, предложенной учителями буддизма.
Столь Анатолий Борисович, кандидат философских наук, доцент Уфимского государственного авиационного технического университета
Нельзя утверждать, что этот путь был однозначно эффективным и принес только благо Тибету. Во многих своих проявлениях, особенно в материальной сфере, экономике и политическом устройстве, тибетское общество оказалось сильно отсталым, если исходить из западных стандартов уровня жизни. Об этом факте свидетельствуют многочисленные источники, например, работы известных исследователей Тибета начала XX в., таких как Н. Рерих [4] и А. Дэвид-Неэль 5]. Негативные явления проникали и в саму духовную культуру, и в религиозную жизнь страны. Но было бы неправильно представлять, что вся система жизни тибетского общества заслуживает невысокой оценки. Наоборот, надо признать, что это была подлинно восточная, автономная, сложная, глубокая и многогранная культура, которая на протяжении двух тысячелетий интегрировала в себе высокие достижения других культур Азии.
Массовая тибетская эмиграция началась в 50— 60-е гг. XX в., когда в Китае, и, соответственно, в только что присоединенном ему Тибете бушевала «культурная революция». Первоначально главным пристанищем для спасающихся от террора, развязанного последователями председателя Мао, стали Индия и Непал. Знаковым событием для начала массовой эмиграции стал тайный отъезд весной 1959 г. (после подавления армией Китая восстания тибетцев) Его Святейшества Далай-ламы XIV из Лхасы и его прибытие в Индию, где он получил политическое убежище. Вслед за своим духовным лидером через Гималаи отправились в изгнание десятки тысяч тибетцев — представители всех слоев общества, которые опасались за свою жизнь и свободу. Ситуация в стране в тот момент была крайне сложной, происходил насильственный демонтаж тибетской государственности, полная перестройка всех сфер жизни общества.
Главным политическим и духовным центром эмигрантов стал город Дхарамсала на севере Индии, где со временем были сформированы тибетское правительство в изгнании, традиционные органы управления (Кашаг), а также органы координации и управления многочисленной тибетской диаспорой, которая в настоящее время насчитывает около 150 тыс. чел. [6, с. 297]. Следует отметить, что сам духовный лидер Тибета Его Святейшество Далай-лама XIV подчеркивает, что правильное название органа управления в Дха-рамсале «Центральная тибетская администрация»,
а не «правительство в изгнании». Тем самым подчеркивается отказ от противостояния с официальными властями на территории Тибетского автономного района в составе Китайской Народной Республики (КНР).
Тибетская эмиграция за 50 лет своего существования обрела в новых условиях весьма конкретную, устойчивую политическую, экономическую и социальную структуру, успешно адаптировалась и активно участвует в региональных (Индия, Непал) и глобальных процессах. Ее наиболее важными задачами, как уже говорилось, являются сохранение и развитие своей уникальной культуры, языка и духовных традиций, а также трансляция всего богатства их содержания в современное глобальное социальное пространство. Духовная культура тибетского народа может быть спасена только через ее включение в сокровищницу мировой человеческой культуры, в духовно-мировоззренческий диалог, который набирает силу в глобальном коммуникативном пространстве. Некоторая надежда на ее сохранение в самой Стране снегов еще имеется у мирового сообщества, поскольку КНР в последнее десятилетие, иногда в чисто прагматических или политических целях, начала проводить свою политику в Тибетском автономном районе более гибко и либерально, чем это было прежде. Но, в целом, тибетская эмиграция, не оставляя попыток воздействовать на политику Китая в этом вопросе, стала заметным самостоятельным субъектом межкультурной коммуникации и активным участником глобальных духовно-мировоззренческих поисков современности.
Многие яркие представители тибетской культуры стали частыми гостями в западных странах, а впоследствии их гражданами. Среди наиболее авторитетных и уважаемых в мире духовных учителей Тибета можно назвать такие имена, как Далай-лама XIV, Кармапа XVI, Калу Ринпоче, Намкай Норбу Ринпоче, Дуджом Ринпоче, Со-гьял Ринпоче, Богдо Геген Ринпоче, Тулку Ор-гьен Ринпоче, Чоки Нима Ринпоче, Лама Еше, Чогьям Трунгпа Ринпоче, Тартанг Тулку Ринпоче, геше Джампа Тинлей, Тензин Вангьял Рин-поче и многие др. Они активно участвуют в сохранении тибетской культуры и ее трансляции в мировое сообщество, в течение полувека знакомят Европу, Америку, Россию со своими духовными идеалами и ценностями посредством многочисленных лекций, встреч, книг и т.д. Содер-
жание этого духовного послания оказалось очень востребованным, способным заполнить образовавшийся духовный вакуум.
Процесс налаживания культурного и мировоззренческого диалога между тибетцами и западными людьми протекал не всегда гладко, т.к. это была встреча глубоко различных культур. Первоначально тибетцы имели весьма слабое представление о западной культуре, многообразии форм ее проявления, не знали языка и обычаев. В свою очередь, европейцы, американцы также имели очень отдаленное представление о тибетской культуре, буддийской философии и соответствующих религиозных традициях. Ожидания западной общественности основывались на художественных романах, по образу Германа Гессе, а также на кинофильмах, далеких от реалистичности. Известный исследователь буддизма, представитель первого поколения западной интеллигенции, вступивший в контакт с тибетской эмиграцией, А. Берзин пишет: «Большинство приходило из любопытства или чтобы осуществить свои фантазии о мистическом Востоке или чтобы найти чудесное избавление от своих проблем. При том, что какие-то переводы или объяснения происходящего были практически недоступны, здесь возносило ввысь воображение людей. Экзотическое очарование ритуалов привлекало многих, и тибетский буддизм скоро превратился в последний крик моды» [7]. Постепенно тибетская эмиграция и западное сообщество научились адекватно понимать друг друга и плодотворно сотрудничать. Тибетцы освоили европейские языки и традиции, они осознали, что в западном обществе нужны другой стиль и иные методы изложения знаний и передачи духовного опыта. Западные люди, в свою очередь, научились, в известной мере, понимать суть духовных учений буддизма, освоили терминологию, научились различать подлинных носителей глубокой культуры среди весьма разнообразных лам и так называемых «перерожденцев», т.е. людей, которые заявляли о себе как о высоких учителях, преследуя чисто меркантильные цели. Параллельно с адаптацией представителей тибетской эмиграции в западном мире происходило налаживание связей внутри самой эмиграции. Часто эти контакты налаживались с большим трудом, стихийно, связующим звеном всегда оставалась резиденция Его Святейшества Далай-ламы XIV в Дхарамсале.
Собственную деятельность на Западе эмигранты начинали с преподавательской деятельности в научных центрах либо в специально созданных кружках (дхарма-центры), где собирались люди, заинтересованные в изучении духовной культуры Востока. Постепенно формировались относительно устойчивое сообщество и соответствующая материальная база.
В первую очередь в новых мировоззренческих учениях, как правило, заинтересована интеллигенция (в широком смысле слова) и молодежь. Западная молодежь того времени активно искала новое мировоззрение. А. Берзин пишет: «Большая часть западной молодежи из поколения шестидесятых имела мало уважения к своим старшим дома, — если имела вообще. Не в силах понять трудности наших родителей, переживших эпоху американской депрессии и вторую мировую войну, мы находили, что наше старшее поколение материалистично и эмоционально сухо. Мы искали открытости и ничем не обусловленной любви. Наши неуклюжие попытки свободной любви друг с другом не смогли устранить наше напряжение и одиночество. В противоположность этому, мы не могли не почувствовать то естественное тепло и приятие, которые исходили со стороны тибетских учителей, даже если духовные практики, стоявшие за их достижениями, оставались непонятными. Истинность постижений этих учителей говорила о себе во весь голос. Наконец, здесь нашлись люди, достойные уважения, — и это было то, чего мы отчаянно искали, хотя, быть может, и неосознанно. Итак, по своей воле, с радостью и энтузиазмом мы склонились к ногам этих учителей» [7].
Разочарованная западными идеалами молодежь и интеллигенция первыми откликнулись на духовное послание тибетской эмиграции: уже в 60—70-е гг. XX в. на Западе появилось множество дхарма-центров, где европейская и американская аудитория могла слушать и обсуждать духовные учения своих тибетских наставников. Такие центры открылись в Италии, Франции, Великобритании, США, а в 80—90-е гг. — в России, странах СНГ, Восточной Европе, Латинской Америке. Некоторые яркие представители тибетской культуры, имеющие значительное число последователей и учеников, создали крупные международные общественные организации. Например, знаменитый духовный наставник и ученый-востоковед Чогьял Намкай Норбу Ринпоче с
Институтом сохранения тибетской культуры «Шанг-Шунг» и благотворительным фондом «Азия» создал международную организацию Дзог-чен-Община, которая насчитывает десятки центров по всему миру, тысячи людей принимают участие в освоении и рецепции духовных богатств Востока. Практически каждый из перечисленных выше представителей тибетской эмиграции участвует в проектах подобного рода.
Возможно, у духовныгх наставников с Тибета изначально был большой кредит доверия со стороны западной аудитории, поскольку последняя всегда была очарована глубиной и многогранностью восточных культур. Но это доверие легко могло быть утрачено при реальном духовном контакте. Однако лидеры эмиграции своей деятельностью лишь укрепили это доверие. Подкупала не только глубина и ясность мысли или фундаментальная духовная позитивность, а то, что нет никакого разрыва между состоянием знания этих людей и их жизнью, их реальным каждодневным состоянием. Для западной культуры это особенно важно, она уже неоднократно в различных формах, в т.ч. и в XX в., пережила духовные катастрофы, когда между идеями и реальностью существовали огромные разрывы и в итоге фило-софско-мировоззренческие учения становились средством массовой манипуляции.
Какие же конкретно ценности духовной культуры сохраняет и представляет тибетская эмиграция? В современном мире, особенно на Западе и в России, большой интерес вызывает тибетская медицина с ее знаменитой пульсовой диагностикой и лечебно-оздоровительными методами Кунье, включающими уникальные формы лечебного массажа, прижигания Мокша и т.д. Эти знания получили международное признание наравне с другими известными восточными системами оздоровления. Большой интерес со стороны мировой культуры обращен к традиционной тибетской музыке — сакральной и народной, с ее уникальными ритмами и искусством горлового пения, со своим самобытным набором музыкаль-ныгх инструментов. Привлекают внимание и различные формы изобразительного искусства, среди которых большой известностью пользуется сложная, глубоко символическая роспись на ткани (например, знаменитые тибетские тханки); специфический вид древнего знания — тибетская астрология, которая имеет тесную связь с религиозными и медицинскими воззрениями тибетцев.
Большой интерес у западной аудитории вызывает тибетская традиционная литература, представленная легендами, сказками, притчами, историями, отражающими глубокую мудрость Востока, которая пронизана символизмом и философией, полна экзистенциальных мотивов. Часто героями древних сказаний тибетцев являются духовные искатели, йогины и мудрецы (например, знаменитый йогин и поэт Джецун Миларе-па), чьи поступки являются не просто выражением общественной морали, а, скорее, выражением их индивидуальной высочайшей мудрости.
Каждый из перечисленных, а также многие другие аспекты духовной культуры тибетцев заслуживают внимания и особого рассмотрения, т.к. они, серьезно обогащая общечеловеческую культуру, влияют на ее дальнейшее развитие. На наш взгляд, большой потенциал воздействия на мировую культуру имеет еще область мировоззренческая, представленная особыми религиозными и философскими учениями Тибета. Религия и философия Тибета активно изучались и вызывали значительный интерес на Западе и в XIX в., и в начале XX в. Во второй же пол. XX в., когда тибетская эмиграция начала свою деятельность, эти составляющие духовной культуры были серьезно переосмыслены и как бы открыты заново. Оказалось, что в век серьезного духовного и мировоззренческого кризиса, когда происходит девальвация всех традиционных ценностей и наступает эра нигилизма и утилитарно-прагматического человека, тибетская культура несет в себе свежую струю, которой так не хватало западной цивилизации. Мировоззренческие, нравственные идеи, которые предложила тибетская культура в лице своих лидеров, нашли отклик в мировом сообществе.
Необходимо отметить, что история Тибета сложилась так, что эта страна впитала в себя культуры Центральной Азии, Индии, Китая, Монголии, духовные учения этих регионов высоко ценятся тибетцами. Поэтому тибетская эмиграция стала ретранслятором не только какой-либо одной духовной линии, а всего комплекса духовных учений Азии — от Ирана до Китая и Кореи. Одна из особенностей этой культуры заключается в том, что она весьма плюралистична. С древних времен на территории Тибета существовало много различный духовных учений, которые имели некоторое внутреннее сходство, в иных случаях даже родство и при этом содержали и за-
метные различия. Например, еще со времен древнего тибетского царства Шанг-Шунг в стране существовала традиция Бон, имеющая корни в древних культурах Центральной Азии. В первом тысячелетии нашей эры в Тибет из Индийского региона пришли разные варианты буддизма. Затем здесь формировались его собственные, аутентичные формы, в которых можно найти влияние Бона, а также индийских и китайских духовных учений. Так, в XV—XX вв. в Тибете соседствовали разные школы буддийского учения (ньингма, кагью, сакья, гелуг), разные философские школы (йогачара, мадхьямака и др.), параллельно существовала традиция Бон в разных вариантах. В последние несколько веков наибольшее влияние в Тибете имела, как известно, школа гелуг-па, но плюралистические тенденции в культуре не были утрачены. Напротив, подобное сосуществование препятствовало окостенению и догматиза-ции духовно-мировоззренческих традиций и создавало пространство для поисков и дискуссий. Само буддийское учение его собственным основателем было сформировано так, что в нем есть единый философско-мировоззренческий стержень, но он не фиксировался в каких-то рамках единого учения. С самого начала буддийское мировоззрение подразумевает разные подходы и духовные пути, поощряя открытость, дискуссии и личностное решение человека в пользу того или иного подхода. Эта специфика в целом была сохранена в тибетском обществе, хотя его история имела разные периоды. В конечном счете, сама тибетская эмиграция неоднородна, представляет разные духовные школы и пути. И, что важно, она способна жить и развиваться в плюралистической среде, участвовать в межкультурном диалоге без манипуляций, догматизма и ссылок на собственную уникальную «правоверность».
Наиболее фундаментальные мировоззренческие позиции, которые транслируются представителями эмиграции, оказываются не просто актуальными в наши дни, но и во многом возвращают нас к самим истокам и сущности всех духовных учений, которые в западном мире оказались затерянными за бесчисленными социально-историческими, культурными, идеологическими напластованиями. Например, одно из важнейших духовно-нравственных понятий буддийской традиции, лежащее в основе тибетской культуры, — бодхичитта. Практически каждая книга или вы-
ступление Далай-ламы XIV или других тибетских учителей содержит в себе это понятие. Оно многослойно, имеет онтологические, нравственные и другие аспекты. За этим понятием кроется идея, согласно которой высшее духовное состояние человека представляет собой и проявляется в форме безусловной любви и сострадания ко всем живым существам. Это естественное базисное духовное состояние, согласно источникам, необходимо обнаружить в себе, раскрыть его в полной мере и научиться непрерывно пребывать в нем, объединить со своим повседневным существованием. Интересно, что это не просто некий общий мировоззренческий посыл, а конкретная духовная практика, содержащая в себе активную самостоятельную работу человека по наблюдению за своими эмпирическими состояниями, а также конкретную деятельность по преображению этих состояний. Тибетский буддизм за свою многовековую историю накопил колоссальный опыт психологических и ментальных трансформаций, в результате была сформирована методология личностного развития и духовной трансформации человека, основанная на последовательной внутренней работе человека над своими переживаниями, эмоционально-психологическими и ментальными состояниями. Бодхичитта в этой методологии занимает важное место в качестве конкретного принципа действия, имеющего разные уровни применения. Например, в западной культуре большой резонанс имеет понятие «внутреннее разоружение», введенное Далай-ламой XIV. Это понятие представляет собой целую стратегию существования, основа которой состоит в том, что необходимо полностью исключить агрессию, гнев и ненависть из потока нашего сознания и психики в целом. Эта идея вызвала интерес у западного человека, который живет в культуре, где на первый план выдвинута социальная конкуренция и культивация эгоистических устремлений. Человек в такой культуре испытывает колоссальное внутреннее напряжение, он вынужден все время находиться в состоянии борьбы, в противостоянии с миром. Это состояние становится привычным и естественным, редко осознаваемым фоном всей жизни. В этом состоянии самопроизвольно возникают негативные ментально-психологические проявления, такие как страх, озлобленность, подозрительность, ревность, зависть, соперничество, неискренность, лицемерие и т.д. Идея «внутреннего разоруже-
ния» предполагает осознание своего состояния, его разрушительных для самого индивида последствий, а затем кардинальное изменение этого состояния.
Практическое применение этого принципа выгходит далеко за пределы простой психологии. Это не просто элиминация сильных аффектов и стрессов, а другой образ мысли и формы социальной активности, другой тип сознания. Никакая релаксация, множество разновидностей которой наводнили Запад, не будет по настоящему действенной без серьезной внутренней перестройки на уровне ментальности и основных установок сознания. Тибетская культура, как оказалось, предложила полноценный метод для индивидуального и социального ментально-психологического оздоровления.
Идеалы подлинной открытости, любви и сострадания, в которых так нуждается современное общество, дополняются идеалами мудрого спокойствия, безмятежности и подлинного душевного равновесия. Западная цивилизация — общество стремительное, беспокойное, деловитое. В нем все вовлечены в бесчисленные социальные процессы и проекты, водовороты личной и социальной жизни. Покой и безмятежность кажутся сказкой, анахронизмом, утерянным состоянием древних времен, когда люди жили на лоне природы. А вот тибетцы, надо отметить, реально демонстрируют, что покой и безмятежность могут совмещаться с активной деятельностью, что они не являются лишь элементом чисто созерцательной жизни горных отшельников.
Значительный интерес в западной культуре очевиден и в отношении других фундаментальных идей буддизма, которые были сформулированы некогда в рамках индийской культуры, а затем развиты и переосмыслены в Тибете. Среди этих идей наиболее актуальными стали: учение о пустоте как основе всех материальных проявлений во Вселенной; учение о многомерности реальности, выгходящей за пределы возможностей наших органов чувств; учение о глубокой бытийной связи между воспринимающим субъектом, его внутренними состояниями и открывающейся ему реальностью. Многие из этих идей удивительным образом коррелируют с мировоззренческими выводами квантово-механической картины мира, физическими теориями, такими как теория «суперструн» или теория голографи-ческой Вселенной Д. Бома и т.д. К этому же
комплексу метафизических представлений относится принцип тотальной взаимозависимости, который имеет большое мировоззренческое значение. Этот принцип имеет много аспектов, каждый из которых заслуживает внимательного рассмотрения. Среди них можно выделить идею о том, что все природные, ментально-психологические, экзистенциальные и социальные события связаны между собой, что мир не состоит из онтологически обособленных процессов или событий, а представляет собой единый многоуровневый и многомерный процесс, в котором каждый элемент проявляется как отражение всей системы связей и событий. Одно из философских следствий такого воззрения — осознание единства и взаимосвязи всех живых существ, осознание своего — человеческого места и ответственности перед живой природой.
Рассмотренные мировоззренческие идеи и принципы — это лишь небольшая часть всего наследия тибетской культуры, передаваемой ныне через ее эмигрантский авангард. Важно понять не только то, что транслирует нам великая древняя восточная культура, но и попытаться осмыслить все эти духовные богатства. В нашем глобальном мире происходит встреча разных ценностных систем, воззрений и духовных традиций. Очень важно, чтобы все они были услышаны, восприняты, осмыслены. И тогда станет возможным формирование новых мировоззренческих ориентиров, которые сделают человеческое существование более гармоничным, счастливым и духовно наполненным.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бураев Д.И. Тибетская эмиграция в Индии. К постановке проблемы // Вестник Бурятского государственного университета. Серия Востоковедение. — Улан-Удэ: Бурят. гос. ун-т. — 2008. — Вып. 8. — С. 155—159.
2. Воробьев М.В. Тибетская эмиграция в западной историографии // Вестник Бурятского государственного университета. Серия Востоковедение. — Улан-Удэ: Бурят. гос. ун-т. — 2010. — Вып. 8 — С. 179—183.
3. Столь А.Б. Особенности формирования духовной культуры и религиозных учений Тибета // Проблемы востоковедения. — 2009. — № 4 (46). — С. 41—46.
4. Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. — М.: Рипол Классик, 2001. — 360 с. — Режим доступа: http://www. outdoors.ru/book/rerih//index.php
5. Давид-Неэлъ А. Магия и тайна Тибета. — М.: ЗАО Центрполиграф, 2005. — 317 с.
6. Кычанов Е.И., Мелъниченко Б.Н. История Тибета с древнейших времен до наших дней. — М.: Вост. лит., 2005. — 351 с.
7. Берзин А. Опора на духовного учителя: Построение здоровых взаимоотношений. — СПб.: Нартанг, 2002. — Режим доступа: // www.berzi-narchives. com/web/x/nav/group.html_785322033. html
Ключевые слова: Тибет, культура, мировоззрение, ценности, эмиграция, буддизм. Key words: Tibet, culture, world outlook, values, emigration, Buddhism.
РОЛЬ ТИБЕТСКОЙ ЭМИГРАЦИИ В ДУХОВНО-МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИХ ПОИСКАХ СОВРЕМЕННОСТИ
Тибетская эмиграция на протяжении последних пятидесяти лет является активным субъектом глобального межкультурного диалога, она транслирует важнейшие положения мировоззрения и ценностной системы, которая сформировалась в Тибете под влиянием различныгх духовных традиций Южной и Центральной Азии. Эти ценности и мировоззренческие идеи оказывают большое влияние на духовную культуру западного общества. Большой интерес в современном мире вызывают: тибетская медицина, традиционная тибетская музыка, различные формы изобразительного искусства, тибетская астрология, традиционная литература, многоаспектная духовная культура и др. Мировоззренческие, нравственные идеи, которые предложила тибетская культура в лице представителей тибетской эмиграции, нашли отклик в мировом сообществе.
Anatoly В. Stol
THE TIBETAN EMIGRANTS' ROLE IN SPIRITUAL-WORLDVIEW SEARCH OF MODERN TIMES
The Tibetan emigrants throughout the last fifty years have been an active subject of the global intercultural dialogue; they broadcast the major points of the worldview and value system which was generated in Tibet under the influence of South and Central Asian various spiritual traditions. These values and worldview ideas have great influence on the western spiritual culture. Tibetan medicine, traditional Tibetan music, various forms of graphic arts, Tibetan astrology, traditional literature, spiritual culture, etc. arouse great interest in the modern world. World outlook and moral ideas suggested by Tibetan émigrés have met with a favourable response from the world community.
