CC BY
221
5. Зороастров О. М., Лоттер М. Г. К оценке компетенции судебно-медицинского эксперта при проведении судебно-медицинской
экспертизы по «врачебному делу» // Судебно-медицинская экспертиза - 2009. —№1. — С. 55-56.
6. Капустин А. В., Исаев А. И. Некоторые актуальные вопросы организации производства судебно-медицинских экспертиз // Судебно-медицинская экспертиза - 2004. —№1. — С. 7-10.
7. О лицензировании отдельных видов деятельности: Постановление Правительства Российской Федерации от 11 февраля 2002 г., № 135 // собрание законодательства РФ, - 2002. — №9 — Ст. 928.
8. Об утверждении Положения о лицензировании медицинской деятельности: Постановление Правительства Российской Федерации от 4 Июля 2002 г. № 499 // Собрание законодательства РФ. - 2002. —№ 27. - Ст. 2710.
9. Пашинян Г. А., Ившин И. В. Профессиональные преступления медицинских работников против жизни и здоровья. - М.: Медицинская книга, 2006. - 196 с.
10. Российская Е. Р. Комментарий к Федеральному закону «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской
Федерации». - М.: Право и закон; Юрайт-Издат, 2002. - 384 с.
11. Сергеев Ю.Д., Ерофеев С. В. Ятрогенная патология - актуальная судебно-медицинская проблема // Судебно-медицинская экспертиза -1998. —№б. — С. 3-8.
© В.И. Акопов, Е.С. Надтока, 2010 УДК 340.6
В.И. Акопов, Е.С. Надтока
РОЛЬ СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ В УСТАНОВЛЕНИИ СОБЫТИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ,
СВЯЗАННОГО С ПРИЧИНЕНИЕМ ВРЕДА ЗДОРОВЬЮ ЧЕЛОВЕКА
ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ростовской области»;
Кафедра криминалистики ФГОУ ВПО «Ростовский юридический институт МВД России»
В статье показываются значение и недостатки судебно-медицинской экспертизы в установлении события преступления, связанного с причинением вреда здоровью человека, состояние и эффективность этой деятельности на современном этапе, влияние на достижение целей уголовного судопроизводства.
Ключевье слова: правосудие, судебно-медицинская экспертиза, заключение эксперта, событие преступления, орудия, механизм, характер, давность повреждения.
THE ROLE OF FORENSIC MEDICAL EXAMINATION IN AN ESTABLISHMENT OF EVENT OF THE CRIME CONNECTED WITH A TRESPASS TO HEALTH OF THE PERSON V.I. Akopov, E.S. Nadtoka
In article the great value of forensic medical examination in an establishment of event of the crime connected with a trespass to health of the person, a condition and efficiency of this activity at the present stage, influence on achievement of the purposes of criminal legal proceedings is shown.
Key words: justice, a forensic medical examination, the expert’s statement, crime event, tools, the mechanism, character, prescription of damage.
В последнее время в ряде статей нами подчеркивается правовое значение судебно-медицинской экспертизы, которое на наш взгляд, несмотря на большое значение, недооценивается как экспертами, так и следователями. А между тем, для успешной борьбы с преступностью, а также защиты прав и законных интересов граждан необходимо, чтобы по каждому уголовному делу были установлены в точном соответствии с действительностью обстоятельства совершенного деяния. Лишь при этом условии представляется возможным верно разрешить вопросы о наличии в исследуемом событии состава преступления, о виновности конкретного лица в совершении преступления и применить к нему справедливое уголовное наказание.
Согласно ст.73 УПК РФ событие преступления, это совокупность знаний о времени, месте, способе и других обстоятельствах совершения преступления, являющееся важнейшим элементом предмета доказывания, устанавливаемого по каждому уголовному делу. Событие преступления тесно связано с установлением в деянии такого признака состава преступления как объективная сторона преступления, которая представляет собой внешнюю характеристику процесса совершения преступления, наступившие последствия, а также причинную связь между ними. К этим признакам относятся знания о времени, месте, способе, обстановке, орудии и средствах совер-
шения преступления. Установление объективной стороны преступления наряду с тремя элементами (объект, субъект, субъективная сторона) является единственным основанием уголовной ответственности (ст.8 УК РФ).
Проявление тех или иных обстоятельств совершенного преступления, независимо от того, в чем выразилось само событие (в действии или бездействии), отражается во внешней среде в различных формах и на разных уровнях. Понятно, что событие преступления требует многогранного объективного и обоснованного установления посредством собирания и закрепления доказательств. В этом ряду большое значение имеют результаты судебномедицинской экспертизы. Поэтому к доказательствам по делу УПК РФ (часть 2 ст.74) относит, в том числе, заключение эксперта.
Судебно-медицинские эксперты под событием понимают установленные экспертом основные факторы, повлекшие вред здоровью или смерть человека. Наиболее часто имеются в виду наличие объективных признаков предполагаемого преступления: причинения вреда здоровью и степени его тяжести, вид и особенности травмировавшего орудия, механизм действия, давность причинения травмы, решение других вопросов. Всё это помогает следственным органам, наряду с иными доказательствами, использовать данные экспертного
заключения, сопоставить его с другими доказательствами и ретроспективно восстанавливать истину по уголовному делу. Учитывая, что никакие доказательства не имеют для органов дознания, следователя, прокурора и суда заранее установленной силы, лица, ведущие расследование, собрав все доказательства, должны дать им оценку в отдельности с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в их совокупности - достаточности для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию (ст. 88 УПК РФ).
Чтобы установить в какой мере судебно-медицинские эксперты способствуют с помощью специальных объективных методов установлению истины по уголовному делу, нами были проанализированы 205 заключений (актов): 100 судебно-медицинского освидетельствования живых лиц и 105, составленных по медицинским документам без очного обследования потерпевшего. Целью анализа было установление роли судебно-медицинской экспертизы в установлении события преступления.
Согласно статистическим данным, судебно-медицинскими экспертными учреждениями РФ в последние годы более 97% освидетельствований живых лиц производится по поводу определения тяжести причиненного вреда здоровью, а в Ростовской области 31-32 тыс. приемов по поводу повреждений, то есть почти 98%. Поэтому мы ограничимся этим поводом.
Основной вопрос о наличии и характере повреждения, медицинский смысл которого означает диагноз, нередко устанавливается сразу при осмотре: ссадина, царапина, кровоподтек, рана. Иногда требует дополнительных исследований, например рентгенографии с целью обнаружения перелома; при подозрении на повреждение паренхиматозных органов - ультразвукового исследования. В иных случаях целесообразна консультация узкого специалиста. При подозрении на сотрясение головного мозга - невролога, при установлении причины снижении зрения - окулиста, при подозрении на угрожающий выкидыш - акушера-гинеколога. В ряде случаев, особенно когда пострадавший обратился после оказания медицинской помощи и, тем более спустя длительное время, для установления характера и тяжести, причиненного вреда здоровью необходима медицинская карта, либо справка скорой помощи, если этим ограничилось лечение. Необходимость назначения консультации специалиста или применения рентгенологического, либо иного метода исследования, решается экспертом. Важно направить потерпевшего сразу и, главное, убедить его в необходимости процедуры не только для производства экспертизы, но и для него самого в целях лечения.
Сложнее с получением медицинских документов, изредка вещественных доказательств (предполагаемого орудия, одежды). Как известно, согласно ч. 3 статьи 57 УПК РФ, эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования, может только ходатайствовать об их предоставлении. В соответствии со статьей 16 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» при отказе в этом ходатайстве или недостаточности материалов составляется мотивированное заключение о невозможности дать заключение. В анализируемом материале ходатайство (иногда повторное) не было удовлетворено в 15% экспертиз (обследований), в 20% случаев не содержало ожидаемой информации.
Кроме того, иногда документы, представленные эксперту, не содержат каких-либо объективных данных. Легко судить о недостатках проведения экспертиз без освидетельствования по представленным примерам:
1) В медицинской справке травмпункта в трёх строках
указано, что на брюшной стенке справа непроникающая рана. Осмотр, первичная хирургическая обработка, наложены швы. Диагноз не проставлен. Однако эксперт, вместо ходатайства о направлении потерпевшего и полноценных документов делает необоснованный вывод о непроникающей ране, приведшей к лёгкому вреду здоровья.
2) В медицинской справке дословно записано: «гр-ка К. осмотрена 2.02 по поводу гематомы мягких тканей левой височной области. Даны рекомендации». В выводах указано, что вред здоровью не причинен и, как и в предыдущих случаях, полный набор ответов: о предмете, давности и механизме нанесения травмы. Обратим внимание, что выражение «осмотрен по поводу гематомы» даже не означает, что гематома фактически имела место, ибо нет никакого описания, а уж как решался вопрос о давности, неизвестно.
При экспертизе по медицинским документам в 34% диагноз «ушиб мягких тканей» (лица, головы, грудной клетки и живота) полностью или частично был снят экспертом и не оценивался. При ЧМТ, в 25% (из 39%) также не был учтён в связи с отсутствием объективных данных, подтверждающих диагноз. Попытка самим выявить признаки по рентгенограммам или медицинским документам, в 55% не удалась, так как на ходатайство эксперта об их представлении следственные органы не отреагировали. Таким образом, особенно по медкартам, значительная часть экспертной работы по установлению характера и тяжести повреждения проводится вхолостую. При тех или иных обстоятельствах вопросы причинно-следственной связи повреждения и их последствий принципиальны и возникают по ходу расследования. Иногда их установление требует как следственных, так медицинских доказательств, но эксперт, нередко уходит от него или приводит бездоказательный ответ. Например, если при производстве экспертизы вреда здоровью установлены предшествующие заболевания или повреждения, то учитывается только вред, причиненный в связи с конкретным событием и связанный с ним причинно. Это касается и психического расстройства, возникновение которого должно быть в причинно-следственной связи с причиненным вредом здоровью, то есть быть его последствием. Прерывание беременности в результате заболевания матери и плода должно находиться в прямой причинно-следственной связи с причиненным вредом здоровью и не должно быть обусловлено индивидуальными особенностями организма женщины и плода, которые имелись до причинения вреда. Надо отметить, что такая формулировка приведенного пункта медицинских критериев может вызвать затруднения в установлении истины. Противоречие возникают и при трактовке пунктов 24 и 25 в отношении ухудшения состояния здоровья человека, вызванного характером и тяжестью травмы, заболевания, отравления, сопутствующей патологией (особенно неясной этиологии) и поздними сроками начала лечения, что не рассматриваются как причинение вреда здоровью. Однако ухудшение состояние здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи (каковым может быть поздний срок начала лечения по вине медработника), не рассматривается как причинение вреда здоровью.
Что касается ответа на вопросы, помогающие восстановить событие преступления, то следует обратить внимание на тревожный факт: ни в одной экспертизе или освидетельствовании, давность причинения травмы, механизм, не были мотивированы и основаны на объективных данных. В 7% случаев ответ на эти вопросы отсутствовал, видимо как необязательный, по сравнению
с определением степени тяжести вреда. В отдельных выводах (заключениях) указано: данные об обстоятельствах дела не входят в компетенцию судебно-медицинского эксперта.
В случаях если повреждение имеет какие-либо признаки, позволяющие судить об особенностях подозреваемого орудия, то в заключении все равно указывается только вид повреждения. Так, о кровоподтеке или ссадине определенной формы отмечается, что повреждение причинено тупым предметом. Если же особенности подобного рода повреждений позволяют определить конкретный предмет, то это указывается в заключении. Например, от удара палками, пряжками ремня, кастетом, при укусе зубами человека на теле могут остаться ссадины или кровоподтеки, повторяющие формы поверхности соударения (тупогранная или сферическая поверхность тупого предмета, односторонне-острое колюще-режущее орудие). Локализация, множественность, признаки скольжения на поверхности повреждений или вдавленного перелома, признаки сотрясения тела или отпечатки протектора в совокупности дают возможность эксперту высказаться о транспортной травме, падении с высоты и т.п. Иногда можно установить и другие особенности, важные для восстановления истинного события преступления.
Так, в комнате обнаружена мёртвой девушка с признаками острой кровопотери. Источником кровопотери была колото-резаная рана по внутренней поверхности левого бедра с повреждением стенки бедренной артерии. Был задержан молодой человек, в тот вечер провожавший её домой. В ходе осмотра места происшествия и трупа девушки стало известно, что повреждение она получила при попытке проникнуть в свою квартиру через окно, но разбив стекло, упала с подоконника его осколок. При судебно-медицинском исследовании раны, расположенной на внутренней поверхности левого бедра медикокриминалистическое исследование, с использованием контактно-диффузионного метода по краям кожной раны металлизации не обнаружило, из стенок раны с помощью непосредственной стереомикроскопии, извлечены прозрачные мелкие осколки. На фотоконтактограмме они давали ореол тени, характерный для осколков стекла. Эти данные подтвердили версию о случайном ранении осколком стекла.
В некоторых случаях по особенностям повреждений удается решить вопрос о механизме действия. Например, при отражении формы пряжки ремня имел место удар, при наличии ссадин в виде следов волочения - трение, при отпечатках структуры и складок одежды на конных покровах - сдавление. Локализация, форма и другие признаки повреждения могут быть характерными для нанесения их собственной рукой, для самообороны, или отражать характер иного насилия, что помогает строить и проверять следственные версии.
В ходе проведения освидетельствования для установления вида орудия и характера травмы в особых случаях экспертизы живых лиц прямо в амбулаторных условиях, могут применяться масштабное фотографирование повреждений, непосредственная стереомикроскопия, рентгенографическое (с помощью дентальной трубки), ультразвуковое, контактно-диффузионное или другие методы исследований. Они позволяют выявить те или иные детали, уточняющие особенности травмирующего орудия и способствуют объективизации заключения. Для удобства использования этих методов в амбулаторных условиях, когда это необходимо, еще в 1976 году нами было предложено «универсальное» кресло (на базе стоматологического) с вмонтированием различных вышеназванных
приборов. Рационализаторское предложение официально зарегистрировано, опубликовано, было одобрено на конференции в Ленинграде, получило поддержку практикующих экспертов, но не используется и забыто.
Механизм, то есть способ нанесения повреждения не всегда интересует следователей, не всегда исчерпывающе на него могут ответить эксперты. Но беда состоит в том, что эксперты, не учитывая или не зная обстоятельств дела, отвечают «трафаретно», не мотивируя свой вывод. Обычно они считают, что повреждения тупым предметом нанесено при ударе, при котором действительно могут образоваться разные виды повреждений. При наличии ссадины, указывается трение, а сдавление не упоминается. Даже при укусе зубами не приводится механизм сдавления. А ведь каждый механизм тупого предмета в классическом варианте имеет свои конкретные признаки. Мы не раз встречали в выводах при указании на механизм удара, признаки трения на коже или одежде. Или при отсутствие в выводах данных о механизме причинения повреждения чёткие следы, характерные для сдавления, (отпечатки твердых предметов и структуры одежды), овальные кровоподтеки и полулунные ссадины при сдавлении шеи руками. Механизм образования повреждений при разных видах транспортной травмы, различие особенностей повреждений в соответствие с фазами падения с высоты, отображаются в морфологических признаках повреждений с учётом с локализацией. Каждый вид повреждения острым орудием имеет свой механизм, по которому его можно распознать, но при экспертизе живых лиц, в отличие от исследования трупа - это не используется для вывода.
Приведем примеры ответов судебно-медицинских экспертов на вопросы о предполагаемом орудии преступления и механизме оставления следов в виде повреждения при экспертизе живых лиц.
1. На улице у женщины грабитель с силой вырвал золотую цепь, при осмотре в амбулатории вокруг шеи описаны прерывистые мелкие ссадины одинаковых размеров и формы. Выводы: «повреждения в виде ссадин нанесены тупым предметом при ударе и трении». Эксперт не использовал возможность на основании осмотра подтвердить образование таких повреждений при механизме сдавления от натяжения цепи при описываемых в фабуле дела обстоятельствах, более того.
2. Со слов потерпевшей - её душили руками. Сразу при освидетельствовании высказала жалобы на боль и першение в горле, при осмотре - на шее и груди мелкоточечные кровоизлияния. Выводы: «повреждения от удара тупым предметом». Видимо, эксперт не задумываясь, приходит к ошибочному заключению о механизме травмы, т.к. известно, что сдавление шеи как раз и приводит к подобным изменениям и жалобам.
При определении механизма повреждения и восстановления события преступления нельзя забывать об одежде, которую при экспертизе живых лиц эксперты, к сожалению, используют крайне редко. Кстати, при исследовании трупа дело доходит до абсурда, когда при автомобильной или огнестрельной травме, её снимают на месте происшествия, отправляют на криминалистическую экспертизу и два неразделимых объекта исследуются отдельно.
1. Так, на проезжей части дороги обнаружен труп со следами истирания на плаще, поперечными складками и продольными загрязнениями пылью, на теле трупа выявлены следы волочения в виде обширных продольных ссадин, соответствующих направлению следам истирания. Оба этих следа дополняли друг друга и не требовали
каких-либо специфических знаний. Дальнейшее судебномедицинское исследование внутренних органов создавало целостную картину механизма получения травмы.
2. К ночи вернулась домой гр-ка А. и неожиданно застала вернувшегося из командировки разъяренного ревнивого мужа. Ссора происходила у открытых дверей вестибюля квартиры, когда произошел выстрел и женщина замертво упала. Следственно-оперативная группа, после опроса мужа (других свидетелей не было) располагала двумя версиями: выстрелил муж, которых был рядом с женой или кто-то другой через открытую дверь из подъезда. Во время осмотра места происшествия криминалист, с согласия следователя, снял с трупа женщины шубу, труп её был отправлен в морг для проведения судебно- медицинской экспертизы. Вскоре следователь получил два заключения. Криминалистическое - в котором на основании отложения копоти и зерен пороха вокруг огнестрельного отверстия на шубе, был сделан вывод о выстреле с близкого расстояния в пределах первой зоны, что явилось основанием для задержания мужа. Надо отметить, что эксперт-танатолог, учитывая обнаружение женщины в квартире, не подумал и не мог предполагать, что она была в шубе. А следователь, не известил его об этом. Заключение судебно-медицинской экспертизы представлено после полного исследования тела женщины. Вывод в отношении расстояния выстрела был противоположным криминалистическому. В связи с отсутствием факторов близкого выстрела на теле, он произведен с неблизкого расстояния, то есть стреляли из подъезда.
Это наглядно показывает, к чему могут привести раздельное исследование объектов и фрагментарная информация эксперта об обстоятельствах дела. Давность нанесения повреждений определяется по степени заживления. Так, давность возникновения ссадин устанавливается по наличию и характеру корочки, кровоподтеков - по их цвету, степень заживления раны позволяет примерно судить о времени ее нанесения. При установлении давности возникновения повреждений следует знать, что сроки изменения и заживления их, могут варьировать в зависимости от возраста, индивидуальных особенностей, локализации повреждения, оказания ему медицинской помощи и других факторов. При установлении давности переломов костей проводится рентгенографическое исследование образования и изменения костной мозоли и других изменений в костной ткани. Точность срока возникновения переломов зависит в большей степени от продолжительности прошедшего после травмы времени. Тем не менее, даже отрицательный результат может удовлетворить следствие.
Так, после ограбления магазина гр-н К. проник в проём через разбитое им пятимиллиметровое стекло. На обломке его края были обнаружены следы крови и чешуйки эпидермиса. Через месяц был задержан подозреваемый с той же группой кровью, однако результаты освидетельствования показали, что на теле повреждений нет. Заключение было дополнено информацией о том, что повреждения эпидермиса - царапины за месяц могли
бесследно зажить. Следователь допросил соседей и родственников, которые показали, что видели на правом плече и предплечье подозреваемого в дни праздников царапины красного цвета. В дальнейшем были получены и иные доказательства вины лица в совершенном преступлении.
Установление события преступления решается эффективно при взаимодействии органов, назначивших экспертизу и судебно-медицинского эксперта. Поэтому вначале важно определить полученную экспертом информацию. Оказалось, что при анализе 100 заключений и актов освидетельствования живых лиц, в 23% направительные документы содержали недостаточную для эксперта информацию. В нашем материале в 11 случаев следователь вообще не поставил вопроса о давности причинения травмы, а эксперт самостоятельно не ответил на этот важный вопрос. В остальных экспертных документах ответ был в трафаретной фразе: повреждение могло быть нанесено в пределах 1-3-х суток, 2-4 суток, 2-5, 3-6 суток или 6-9 суток с частой припиской «не исключается нанесения в указанный срок». При этом ни в одном обследовании или экспертизе не был приведен признак, доказывающий вывод. Это касается и цвета кровоподтека, и состояния корочки ссадины, и степени заживления раны, и состояния костной мозоли перелома или рубца.
Удивительно, но для подтверждения выводов не используются даже полноценные медицинские документы, в которых описывается картина повреждения, состояние потерпевшего, обстоятельства и время травмы со слов пострадавшего или врача скорой помощи.
Только в 8 документах вопросы касались приведенных в постановлении обстоятельств получения травмы. Всегда это было при экспертизе автомобильной травмы. Например, могли ли данные повреждения быть нанесены в указанных обстоятельствах? Не характерны ли повреждения при наезде или пребывании потерпевшего внутри автомашины в момент травмы? В каком положении находился потерпевший во время наезда: в положении стоя или в движении? Но даже на них эксперт либо не реагировал, либо «отписывался», ошибочно полагая, что «установление обстоятельств дела не входит в компетенцию эксперта», если иметь в виду такие события, как особенности орудия, механизм и давность причинения.
Изложенное позволяет прийти к выводу о том, что судебно-медицинские эксперты «замкнулись» на профессиональной деятельности и не связывают её с выполнением задач уголовного судопроизводства и, тем более защитой прав потерпевшего.
Видится необходимость в заинтересованности и повышении уровня требований правоохранительных органов к значимости правовых аспектов экспертизы. Целесообразно проведение совместных обсуждений (семинаров, конференций) сотрудников предварительного расследования и судебно-медицинских экспертов в целях обмена опытом и повышения взаимодействия. Это, несомненно, будет способствовать достижению целей уголовного правосудия - восстановлению истины по уголовному делу, наказанию виновного, защите прав потерпевших.
