CC BY
21
Обращаясь к рассмотрению категории «случайность» в контексте альтернатив исторического развития и соответствующей системы формирования социальноисторического знания, отметим, что данная категория занимает важное место в концептуальном аппарате, связанном с развитием концепции альтернативности исторической и социальной действительности. Категория случайности имеет приоритет в рамках изучения альтернативных тенденций исторических и социальных процессов с позиции их структурных особенностей. Случайность коррелирует с такими концептами, как альтернатива, тенденция, возможность, потенциальность, действительность.
В современной научной литературе существует несколько основных тенденций, которые позволяют выделить роль категории случайности в контексте изучения социальных проблем, связанных как с альтернативами развития социума, так и с теми трансформациями, которые он претерпевает. Во-первых, дискурс идет о том, что в настоящее время возрастает роль социального субъекта по отношению к определенной совокупности действий, направленных на различные изменения существующего социума, что, возможно, приведет к локальным трансформациям. Во-вторых, происходит увеличение и нарастание информации как в рамках реального мира, так и относительно виртуальной реальности. В-третьих, особое место в современных социально-философских исследованиях занимает ценностно-оценочный фактор в отношении реальных социальных событий, особенно в периоды нестабильных ситуаций, трансформаций современного социума, а также переходные периоды внутри его структуры.
Происходит изменение в сторону резкого ускорения темпа и интенсивности социального времени в контексте противоречивого развития современного социума. Каждая из этих тенденций имеет свои собственные смысловые особенности.
В социально-гуманитарных исследованиях нередко на приоритетные позиции выходит возрастание именно роли социального субъекта в рамках альтернативного развития истории. Социальный субъект или группа субъектов могут играть главную роль в решении локальных проблем современного социума. Иногда дискурс может разворачиваться вокруг того, что случайные действия социального субъекта приводят к достаточно серьезным социальным последствиям именно в глобальном смысле.
Рассматривая проблему случайности в контексте социальной философии и философии истории, отметим, что сам социальный субъект способен выступить в качестве своеобразной разновидности случайности, что, в конечном счете, приведет к тому, что он может непосредственно воздействовать на перспективы собственного развития и на собственную судьбу, а также на социальные и исторические тенденции развития от локальных до глобальных. Подобное понимание предполагает, что социальный субъект ставится в качестве приоритета в обозначенном контексте.
Особую роль при изучении случайности в контексте альтернатив исторического развития играют концептуально-семантические аспекты. Поэтому исследование данной категории предполагает рассмотрение ее координационно-субординационных связей и отношений с такими понятиями, как явление, социальное событие, социальный факт, переходный период, нестабильная ситуация, момент и интервал времени и т.д. Возникает ситуация, когда случайность ставится в рамки определенной динамической картины мира, связанной с сегментом альтернативного отношения к противоречивым процессам развития социума.
В современной социально-философской и научной литературе можно обнаружить множество подходов и определений категории случайности, которые рассматривают различные аспекты использования данной категории. Нередко случайность выступает как один из предельных типов взаимоотношений и взаимосвязей в социуме, который связан с отсутствием непосредственных, закономерных связей, отношений и функционирований объектов и социальных систем.
Альтернативные процессы, их развитие в переходных и нестабильных ситуациях в обществе могут содержать элемент случайности. Поэтому случайность выступает как своеобразное мировоззренческое отношение социального субъекта к действительности. В контексте концепции альтернативного развития случайность представляется в качестве отражения некоторых несущественных и неустойчивых связей мира.
Иногда случайность предстает как своеобразный результат взаимодействия независимых социальных процессов и тех социальных событий, которые в них происходят. Подобную категорию связывают и с категориями возможности и действительности с позиции того, что процесс превращения возможности в действительность и образования новой возможности связан с наличием категории случайности. Дискурс идет о том, что когда осуществляется непосредственный переход от действительности к возможности, то на первоначальном этапе формирования этих возможностей имеет место их определенный спектр. Существуют альтернативы, по которым развиваются процессы перехода от действительного к возможному, но так как будет реализована только одна возможность, то такая возможность не всегда является закономерной, а иногда она представляет собой вариант случайного развития.
Подобное представление о случайности содержит и противоположную сторону. Если социальный субъект имеет возможность избежать необходимого развития различных социальных или исторических процессов в рамках альтернативности, то может ли он устранить негативные последствия проявления своего социального выбора, своих действий и решений по отношению к варианту появления того случайного сценария, который не вписывается в общую картину социального развития? В этом плане закономерны вопросы о воле и свободе социального субъекта в развивающемся противоречивом социуме.
Разнообразные подходы в локальных ситуациях относительно категории случайности имеют такой историко-ретроспективный аспект, как изменение. Социальные изменения естественно влекут за собой те изменения, которые происходят в рамках самих социальнофилософских и исторических дисциплин. Поэтому закономерно, что, рассматривая категорию случайности в контексте социальных действий, необходимо обратить внимание на то, что требуются принципиально новые подходы к изучению данной категории, которые учитывают концептуальные и семантические изменения, происходящие в науках, отражающих современную динамическую картину мира.
Современные исследования в отношении категории случайности непосредственно связаны с реконструкцией исторических событий в жизни социального субъекта. Однако сам социальный субъект в подобном контексте не выступает как своеобразный вид случайности. Рассмотрение случайности в рамках альтернатив исторического процесса должно показать именно роль человека не только как субъекта исторического процесса, но и его парадоксальное взаимодействие с «инакостью» этого человека.
Подобная ситуация в какой-то мере близка субъективистским теориям. Анализ деятельности социального субъекта в контексте исторических альтернатив предполагает не только демонстрацию роли и места случайности в рамках противоречивого развития социума, но и демонстрацию противоречивого развития самого социального субъекта в этом социуме. С одной стороны, он выступает как креативное, созидательное, деятельностное начало социально-исторических процессов, но, с другой стороны, человек сам является частью процессов, происходящих в социуме и связанных с его различными трансформациями.
Конечно, подобное рассуждение может не получить широкой поддержки среди ряда мыслителей, которые считают себя стоящими на позициях не только умеренного, но и крайнего рационализма. Однако именно рационалистический подход к историческому процессу и должен учитывать тот факт, что не следует, например, связывать наличие случайности в качестве ситуации, когда деятельностный подход человека к человеку как социальному субъекту осуществляется с позиции отсутствия этой деятельности, целерациональности и целесообразности.
В этом случае не показан приоритет рациональности или целесообразности, т. к. возражения относительно отсутствия определенной цели в действиях социального субъекта в рамках различных социально-исторических процессов стирают грань между разнообразными, противоположными и даже противоречивыми аспектами человеческой деятельности. Ряд философов, связывая случайность с отсутствием цели в социальных действиях, непосредственно выходят на проблему нецелесообразной деятельности социального субъекта. И, соответственно, категория случайности в подобной ситуации получает несколько иной оттенок, естественно, с негативных позиций.
Это связано с попыткой определить категорию случайности исключительно в рамках объективного, закономерного хода исторического развития. Подобные ситуации не учитывают того, что, например, философы-экзистенциалисты правомерно обращали внимание на то, что сущность человека нередко проявляется в так называемых «пограничных ситуациях». Последние касаются состояния «бессознательного» и коррелируют с существованием своеобразного спектра целей социального субъекта, характеризующих человеческую сущность, которая может отклоняться от целесообразной социальной деятельности, связанной с общим, закономерным и объективным развитием социально-исторического процесса.
В ходе рассуждения об альтернативном характере исторического развития с позиции его вариативности и нахождении социального субъекта в рамках этой вариативности, происходит непосредственное обращение к проблеме «ветвления времени» по отношению к будущему, на что вполне справедливо обращал внимание А. С. Карпенко: «Ход истории имеет альтернативы, и в каждой точке ветвления человек имеет возможность совершить выбор. В этом также заключается один из смыслов случайности будущего в противоположность предопределенному будущему, где не может быть ни случайности, ни выбора»*.
Подобное представление относительно хода исторического развития подразумевает не только признание альтернативности исторического развития и использования в исследовательских интересах ряда соответствующих понятий и категорий, но и своеобразное переосмысление роли фактора времени в социально-историческом развитии.
Понятие «ветвление времени» в настоящее время не отвергается в философской и научной литературе. Другое дело, что иногда существуют достаточно серьезные разночтения в отношении соответствующего принципа, когда ученые пытаются рассматривать время с точки зрения его одномерности.
В этом направлении идут определенные дискуссии, однако они связаны скорее с недопониманием механизмов корреляции исторических и социальных процессов и тех мыслительных конструкций относительно этих процессов с выходом на конструирование моделей, которые позволяют человеку представить определенные перспективы развития современного социума, его структуры и институтов. Поэтому на первый план выходит сегмент будущего с позиции его конструирования как некоторого спектра возможных ситуаций, которые, реализуясь, превращаются в различные сценарии будущего. Эти превращения происходят, во-первых, в будущем времени, а во-вторых, касаясь категории случайности, следует отметить, что случайность рассматривается как одна из существующих возможностей и выступает в комплексе с этими возможностями. Следовательно, вероятны ситуации, когда возможность и случайность приобретут один и тот же смысл, но также когда подобные понятия будут разведены и случайность отпадет не только как нереализованная возможность, но и как то предположение, которое не получило своего статуса в будущем и не имеет никаких оснований для реализации.
В русле социально-философских исследований XX века затронутая проблема поднималась многими известными мыслителями, большинство из которых сходилось в том, что случайность в историческом процессе способна выступать в качестве позитивного или негативного фактора в зависимости от тех социальных субъектов, которые находятся во главе современного социума.
Иногда случайность непосредственно связывают с категорией возможности, более того, сама возможность понимается как разновидность случайности. Однако в этом случае ученые, которые придерживались подобной позиции, вынуждены были различать реализованные и нереализованные возможности в русле, например, социальных процессов. Но подобная ситуация фактически указывает на результат соотнесения концептуального ряда динамических категорий, а не на процесс. Поэтому, на наш взгляд, если категория случайности соотносится с категорией возможности, то такое соотнесение следует проводить в рамках своеобразного семантического треугольника: действительность, случайность и возможность.
В современной литературе можно найти немногочисленные попытки связать случайность с понятием ситуации. Теоретический аспект подобной корреляции связывается именно с экзистенциальной ситуацией, когда акцент делается на определенное существование человека в социуме, на раскрытие его истинной сущности, на пограничные ситуации. В этой связи эмпирический аспект близок к теоретическому и они коррелируют с акцентом на условные обстоятельства, жизненный опыт социального субъекта, в рамках которого случайность будет проявляться как ситуация. В подобном случае правомерно утверждать, что исследователи, которые таким образом представляют себе практическое значение ситуации, фактически считают ее составной частью человеческого опыта в самом широком смысле слова. Конечно, рассмотрение сущности и комплексное исследование всех имеющихся ситуаций, в конечном счете, помогают исследователю изучить «историческую сущность» в социальном измерении, что
позитивно влияет на рассмотрение роли и места человеческой индивидуальности с позиции ее взаимодействия как с социальными группами, так и с социумом в целом.
Представленные подходы к различным аспектам соотношения случайности и альтернатив социального развития исходно предполагают существование спектра тенденций, идущего от кризисных периодов. Рассматривая кризисные периоды в развитии общества, следует учитывать, как социальный субъект будет воспринимать социальный процесс и понимать его не только с учетом реконструкции целостности социума, но и с позиции определения альтернатив развития социума. Это является весьма серьезным аспектом в рамках социально-философского исследования, так как социальное моделирование случайности в контексте альтернативных путей развития социума предполагает возможность проведения параллельных исследований в русле теории социального проектирования и социального прогнозирования.
