CC BY
205
УДК: 81.322 Л. С. Тихомирова
РОЛЬ РЕФЛЕКСИИ В НАУЧНОМ СОЗНАНИИ
В статье раскрывается проблема современной научно-познавательной деятельности как работы сознания с присущей ему диалектикой осознанного и неосознанного, спецификой действия рефлексивных механизмов. Интегративный подход к рефлексивным механизмам в тексте отражает всю сложность лесико-семантического анализа языковых единиц. Анализируются рефлексивные способы выражения научного сознания в тексте, которые влияют на позицию автора и читателя.
Ключевые слова: научный текст, научное сознание, рефлексия, критическое мышление.
The role of reflection in scientific consciousness. LARISA S. TIKHOMIROVA (Perm State University, Perm)
The article deals with the problem of modern research activity as a cognitive activity with its specific character of reflexive mechanisms and inherent dialectic of conscious and unconscious. The integrative approach to reflexive mechanisms reflects the complexity of lexical-semantic analysis oflinguistic units. The author analyses the reflexive ways of expressing the scientific consciousness in a text that affect the position of author (researcher) and reader (user).
Key words: scientific text, scientific consciousness, reflection, critical thinking.
Характерной особенностью современного научного познания является расширение и углубление его предмета, приводящее к рассмотрению структуры научно-познавательной деятельности ученого. Установка на выявление глубинных предпосылок формирования и развития научного знания выдвигает на передний план проблематику исследования научно-познавательной деятельности ученого как определенной работы отзнания с присущей ему диалектикой осознанного и неосознанного, спецификой действия рефлексивных механизмов.
Проблемы рефлексии при интерпретации научного текста имеют большое значение в формировании научного сознания как ученого, так и читателя. М.А. Розов пишет: «при ближайшем рассмотрении довольно легко прийти к выводу, что фактически почти всё в науке сводится к рефлексии» [20, ^ 76]. Он указывает, что, когда ученый от рассмотрения непосредственных образцов переходит к их описанию, осуществляется рефлексия. Автор вводит понятие «система с рефлексией», под которой понимает «любые системы, которые способны описывать свое поведение и использовать полученные описания в качестве правил, принципов, алгоритмов и т.п.» [Там же, с. 77].
В данном случае речь идет о расширении понятия «рефлексия» фактически до понятия «сознание».
Несмотря на многочисленные публикации, посвященные исследованию рефлексии в различных сферах науки (философии, психологии, педагогике, лингвистике и др.), остается множество вопросов, которые мало изучены, или не исследованы совсем, или недостаточно ясны для широкого круга лингвистов, психологов, когнити-вистов. Например, нет однозначного, признаваемого большинством авторов разграничения между рефлексией и интроспекцией, рефлексией и саморефлексией. В целом не определена роль рефлексии в развитии личности, в развитии научного знания, нечетко обозначено, за счет чего конкретно осуществляется «рефлексивный выход». В данной статье приведен краткий обзор наиболее важных аспектов понимания сущности рефлексии в формировании научного (когнитивного) сознания в тексте.
Понятие рефлексии в широком смысле, как известно, применяется для обозначения актов самосознания, самоанализа, самооценки того, что можно было бы назвать «мышлением о мышлении» [1, с. 73]. Под рефлективностью научного сознания мы понимаем его самообращенность,
ТИХОМИРОВА Лариса Сергеевна, кандидат филологических наук, кафедра русского языка и стилистики (Пермский государственныйуниверситет, Пермь). E-mail: tikhomirova.lar@yandex.ru © Тихомирова Л.С., 2011
Исследование выполнено при поддержке Гранта РГНФ 11-34-00332а2
наличие в нем механизмов и норм сознательного контроля над процессом роста и функционирования знания в научном пространстве.
Сегодня проблемам рефлексии посвящена обширная психодидактическая и лингвистическая литература. Следует отметить, что в отечественной психологии вопросов рефлексии касались почти все авторы существующих психологических концепций. Для начала рассмотрим рефлексию во взаимосвязи с интроспекцией.
Одним из родоначальников метода интроспекции считается английский философ Дж. Локк. Он считал, что существует два источника человеческих знаний: первый - это объекты внешнего мира, а второй - деятельность собственного ума. На объекты внешнего мира люди направляют свои внешние чувства и в результате получают впечатления (или идеи) о внешних вещах. Деятельность же ума, к которой Локк причислял мышление, сомнение, веру, рассуждения, познание, желания, познается с помощью особого, внутреннего чувства - рефлексии. Рефлексия по Локку - это «наблюдение, которому ум подвергает свою деятельность» [16, с. 129].
В связи с этим под интроспекцией в историческом контексте ее возникновения часто понимают метод изучения свойств и законов сознания с помощью рефлексивного наблюдения [11, 16]. Иными словами, всякая рефлексия, которая направлена на изучение закономерностей, свойственных психике каждого человека, является интроспекцией, а в свою очередь, индивидуальное самонаблюдение, не имеющее такой цели, -только рефлексией.
В работах А.В. Карпова [11], С.Ю. Степанова, И.Н. Семенова [22] описывается много видов рефлексии. Среди них авторы выделяют два (смотря по тому, на что конкретно она направлена):
- интеллектуальная (интеллектуальные акты, познавательные стратегии, предметные действия);
- личностная (эмоциональные состояния, ценности, моральные нормы, убеждения, мотивы, намерения, образ «я» и т.д.).
В подходе А.В. Карпова рефлексивность выступает как метаспособность, входящая в когнитивную подструктуру психики, выполняющая регулятивную функцию для всей системы, а рефлексивные процессы - как «процессы третьего порядка» (считая процессами первого порядка когнитивные, эмоциональные, волевые, мотивационные, а второго порядка - синтетические и регулятивные) [11, с. 88]. В его концепции рефлексия представляет собой наивысший по степени интегрированности процесс; она одновременно является способом и механизмом выхода
системы психики за собственные пределы, что детерминирует пластичность и адаптивность личности.
В современной психологической литературе [4, с. 29] можно также встретить термин само-рефлексия, которому нередко придают различный смысл. Данный вид рефлексии пока еще не имеет своего четкого определения (его также нет в психологических словарях). В связи с тем, что значительная часть исследователей понимает рефлексию расширенно (как это делают методологи), необходимо указать на то, что рефлексия направлена на самого человека. В этом случае, по нашему мнению, психологическая рефлексия (субъективная) и саморефлексия - тождественные понятия. Иногда под саморефлексией понимают самостоятельность осуществления рефлексии: ее реализацию без помощи кого-либо.
Перечисленные выше теории отражают представления о сознании как феномене психологии. В лингвистической исследовательской традиции научный текст определяется как смыслосодержащая структура, отражающая объективное знание о реальной действительности [8, 9]. При этом не всегда учитывается рефлексивный характер научной деятельности и, следовательно, не в полной мере оценивается значимость категории адресованности и фактор адресата того или иного научного жанра.
В социолингвистических работах, признающих возможность и необходимость лингвистического выражения в научном тексте рефлексивно-адре-сатного аспекта, как правило, изучались отдельные методологические и лингвистические аспекты реализации указанной категории, преимущественно с точки зрения классификации отдельных языковых средств [см. 7, 12, 19]. В последнее время интересы исследователей нацелены на гуманистическое изучение проблем научной текстовой коммуникации [3], включающей в себя понятие диалогичности, дискуссии, толерантности [2]. Исследователи процессов научного познания и научного стиля речи подчеркивают, что применительно к языку науки «диалог» представляет собой объемное и неоднородное явление, вбирающее в себя основные диалогические измерения, происходящие в самом научном тексте и вне его [21]. Подобное разграничение происходит из понимания процесса «расщепления» как проявления присущей научному стилю асимметрии между «миром вне текста» и «миром внутри текста», обнаруживаемого в сфере адресата, адресанта и референции [6]. Такое расщепление адресации является характерной особенностью научного познания и научного текста и определяется экстралингвисти-
ческими факторами, среди которых основными являются формы общественного сознания с соответствующими видами деятельности [9].
Именно в этом и заключено «расщепление» адресации научного текста, в котором как адресат, так и его адресант принадлежат одновременно к внешнему и внутреннему пространству текста, воплощая диалектику «внутриположен-ности» и «внеположенности». На материале различных жанров (монографии, статьи, рецензии, реферата, аннотации и т.д.) четко прослеживаются взаимообусловленные процессы рефлексии двух «диалогов». Это «диалоги» между текстом и его адресатом, в котором адресат выступает по отношению к тексту, во-первых, как фактор «внутриположенности» и, во-вторых, как фактор «внеположенности» [6].
Создание и функционирование современного научного текста возможно только на основе правильного и глубоко отрефлексированного (осознанного) содержания и формы, значения и смысла как взаимосвязанных и взаимообусловленных диалектических единств, как способов выражения мысли, небезразличных для самой мысли.
Однако встречаются случаи смысловой текстуальности, где наблюдается рассогласование между содержательным планом научного знания и планом выражения, между концептуальным содержанием области научного знания и используемым языком.
Проиллюстрируем эту ситуацию примерами из медицинских текстов1. Известный психиатр А.А. Зорин заметил, что во многих медицинских изданиях вместо правильного термина статистическая значимость (significance) часто используется термин-неологизм статистическая достоверность (чаще без прилагательного «статистическая») [10, с. 51]. В подтверждение этого тезиса приведем примеры: Достоверность определялась по критерию Стьюдента..; высокая достоверная корреляционная связь..; коэффициент корреляции (r) считали достоверным при р < 00,1..; границы достоверности... (ЖНПК, 1997, № 11, с. 23, 25). Как видим, термин находится семантически рядом с числовым значениемр, но без прилагательного “статистическая”. Кроме этого, можно наблюдать, что корреляции неких параметров, имеющих “статистическую значимость”, неверно осознаются некоторыми исследователями
1 «Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова» (ЖНПК), 1997,1998; «Социальная и клиническая психиатрия» (СКП), 1997, 1998; «Кардиология» (Кардиология), 1998.
как подтверждение их прямой причинно-следственной связи: ...достоверно снизилось влияние боли на жизнь и аффективный дистресс... (ЖНПК 1997, № 11, с. 34). Препарат достоверно ускоряет регресс...расстройств... (ЖНПК 1997, № 10, с. 28). Достоверность различия между средними арифметическими сравнениями... устанавливалась по степени вероятности положительной гипотезы... (ЖНПК 1997, № 8, с. 34) и т.д. На наш взгляд, не случайно в большинстве примеров (...влияние боли на жизнь..., ускоряет регресс..., достоверность различия между... сравнениями и пр.) сочетания с данными словами придают общенаучным словам наукообразие (по принципу: «достоверно» значит «научно»). Причинно-следственная связь там, где ее еще только требуется доказать, «научность» там, где ее быть не может, непосредственное увязывание статистики с клиникой - все это примеры смысловой глобализации «достоверности» исследования.
Иногда номинация «достоверность» или «значимость» использовались в тексте, где не указывались ни числовые значенияр, ни прилагательное «статистическая». Требовалось много усилий, чтобы понять, что «значимость» используется здесь именно как термин, а не как общенаучное слово: достоверное снижение частоты развития сердечной недостаточности после проведения <...> отмечалось и другими авторами (при этом не было ссылки на этих авторов) (Кардиология, 1998, № 4, с. 22); Достоверно снизился уровень депрессии. (ЖНПК, 1997, № 11, с. 34); Субъективная оценка сна <....> была достоверно ниже... (ЖНПК, 1997, № 1, с. 37).
Таким образом, практически повсеместно встречаемая замена слова «значимость» на «достоверность» говорит о том, что существует, возможно, не до конца и/или не всегда осознаваемое стремление авторов отождествлять сходство/ различие неких параметров с достоверностью полученных результатов. Эти произвольные манипуляции - замену и разрыв термина -можно смело назвать неотрефлексированной «смысловой анархией». Отдельные части термина, которые, подобно «вирусам», начинают жить самостоятельной жизнью, перенося участки «псевдоинформации» (псевдосмысла) в иные контексты, все стремительнее завоевывают место в научном сознании.
Важная цель любой рефлексирующей процедуры — обоснование определенного фрагмента знания. Однако процедуры, которые первоначально, казалось бы, имеют чисто обоснова-тельное назначение, в действительности зачастую являются не чем иным, как “своеобразным способом развития самого содержания знания.
Это одновременно и результат выхода за пределы концептуальной системы, и средство этого выхода” [15, с. 261, 263].
Осуществляя процесс «мышления о мышлении», который, казалось бы, должен носить сугубо теоретический характер, рефлексивные процедуры при этом предполагают последующую практическую реализацию. Они по своим стратегическим целям имеют отчетливую критическую направленность, которая заключается в «пересмотре некогда принятых, но изживших себя эталонов деятельности, ревизии очевидных положений, но на поверку нередко выявляющих нетривиальный и проблематичный характер научного знания» [1, с. 73].
Рефлексия должна служить орудием критики наличного знания, благодаря чему знания и опыт становятся динамичным, развивающимся элементом, и, таким образом, рефлексия выступает одним из способов стимулирования производства знаний и опыта [13]. Рефлексия является связкой между опытом (знанием) человека и той ситуацией, которая представлена в тексте как предмет для освоения. Рефлексия материализуется (актуализируется) в виде различных фиксаций разного уровня: понимание, проблематизация, корректировка деятельности, развертывание изобретательского и рационализаторского мысле-действования [26] и т.д. Для риторики научных текстов наиболее важным и близким является понимание научного текста как важнейшего элемента познавательного процесса.
По мнению Л.В. Щербы [27], понимание является одной из центральных проблем науки о языке. Организация рефлексии в процессе освоения содержательности при изучении современных текстов тесно связана с понятием “мысле-деятельность” (сознательная деятельность) [27]. Условно понятия «сознание», «мышление», «коммуникация», «деятельность» рассматриваются в отрыве друг от друга, однако в реальности у автора текста / читателя мыследеятельность существует параллельно - как результат мышления и коммуникации и, наоборот, мышление и коммуникация обусловлены, направляются и определяются мыследеятельностью. В этой связи понятие «мыследеятельность» («сознательная деятельность») в значительно большей степени соответствует реальности, так как мыследеятельность есть мышление, вплетенное в деятельность, и рассмотрение этих процессов вне их связи друг с другом, как это делали до сих пор, не эффективно [27]. На основе схемы, предложенной Г.П. Щедровицким в приложении к управлению процессами адресо-ванности и познания научного текста, можно предложить схему мыследеятельности, модели-
рующую познавательную активность адресата в процессе освоения текстовых ситуаций, связанных с жизнедеятельностью человека, где мыследеятельность строится на основе трех относительно самостоятельных поясов (термин Г.П. Щед-ровицкого).
М-Д М-К М-Н
Рис. 1. Схема мыследеятельности, моделирующая познавательную активность адресата в процессе освоения текста (пояснения в тексте)
Каждому поясу свойственна особая форма репрезентации мысли. В процессе рефлексии эти формы могут вступать в определенные взаимодействия друг с другом: проецироваться, отображаться и т.п. Все зависит от того, какие пояса мыследеятельности (М-Д) замыкают текст. В этой схеме центральным является пояс М-К (мысль-коммуникация), так как он соединяет в одно целое пояса М-Д (мыследеятельность) и М-Н (невербальное мышление). Основным в этом познавательном процессе является именно рефлексия над специальным (например, медицинским) текстом, которая связывает естественнонаучный, медико-организационный опыт адресата текста и познавательный образ, представленный в тексте. Например, текст рецензии на статью “Внутрисосудистое лазерное облучение крови как компонент анестезиологического обеспечения при оперативном лечении больных с острой кишечной непроходимостью”1 отражает специфику работы поясов мыследеятельности:
Может ли внесосудистое лазерное облучение
крови претендовать на роль компонента анестезиологической защиты?
Лечение острой кишечной непроходимости до настоящего времени является одним из наиболее сложных разделов ургентной абдоминальной хирургии. Новаторство данного исследования заключается в том, что впервые внутрисосудистое лазерное облучение крови (ВЛОК) использовано в качестве компонента общей анестезии. Применив многокомпонентную НЛА (МНЛА) в сочетании с эпи-
1 Голуб И.Е., Сорокина Л.В. Может ли внесосудистое лазерное облучение крови претендовать на роль компонента анестезиологической защиты? // Журнал интенсивной терапии. М., 2007. № 1. С. 35-36.
дуральной анестезией и ВЛОК, авторы доказали, что данная технология в отличие от многокомпонентной НЛА или МНЛА + эпидуральная анестезия, в наилучшей степени обеспечивала защиту организма от операционного стресса, что проявлялось стабильностью гемодинамических показателей, лимитированием реакции симпатико-адреналовой системы и гидроперекисной активации липидов, повышением антиоксидантной активности плазмы. <....>Недостатки работы определяются ее методическим уровнем. На мой взгляд, некорректно у ургентных хирургических больных анализировать изменения центральной гемодинамики на основании расчетных показателей по формуле Старра. Ошибочно судить о функциональном состоянии симпатико-адреналовой системы по уровню кортизола плазмы, не зная показателей концентрации катехоламинов. Дело в том, что ВЛОК обладает гормоностимулирующим эффектом и его применяют для лечения хронической надпочечниковой недостаточности. Авторами получены противоположные результаты, и их можно правильно интерпретировать только на основании комплексной оценки симпатико-адреналовой системы. В таблицах не содержатся контрольные показатели, а без сравнения с ними у экстренных; больных трудно оценивать динамику изучаемых параметров.
Сделанные замечания преследуют цель помочь авторам в их дальнейших исследованиях и нисколько не умаляют значимость выполненной работы. Она интересна содержащейся в ней идеей. Возможно, в дальнейшем авторам удастся получить более убедительные доказательства целесообразности использования ВЛОК в качестве компонента анестезиологического пособия, и тогда в обозримом будущем этот метод займет свою нишу в клинической практике.
В данном примере отрефлексированным оказывается прежде всего заголовок, содержащий программу интерпретации основного текста статьи. Значимым качеством деятельного разума является вопрошающий характер сознания, его способность формулировать вопросы [14, с. 197]. Вопрос - начальная форма активного отражения, начало осмысления (рефлексии). Вопрос (проб-лематизация) ценен тем, что, продуманный, сформулированный и заданный основательно, он помогает выявить пробелы в той или иной области знания, направления дальнейших исследований, места, где может быть «зарыта» разгадка тех трудностей, которые мешают обрести более полную и точную истину об объекте исследования. Если вопрос возникает на основе хорошего изучения уже известного, то сам по себе он может быть «прелюдией» к обнаружению уникального знания, его приращению, к уточнению уже из-
вестного или обнаружению встроенных в знание ошибок и заблуждений.
Если рассматривать приведенные далее формулировки, то можно заметить, что рефлексия предстает как психологический ментальный процесс, связанный
с оценкой, которая вносит ясность в отличительные особенности анализируемого научного явления: Лечение острой кишечной непроходимости до настоящего времени является одним из наиболее сложных разделов ургентной абдоминальной хирургии. Новаторство данного исследования заключается в том... Применив многокомпонентную НЛА. (МНЛА). авторы доказали, что данная технология... в наилучшей степени обеспечивала защиту организма от операционного стресса, что проявлялось стабильностью;
с обнаружением ошибки и обоснованием истинных положений: Недостатки работы определяются ее методическим уровнем... Ошибочно судить о функциональном состоянии симпатико-адрена-ловой системы по уровню кортизола плазмы, не зная показателей концентрации катехоламинов. Дело в том, что ВЛОК обладает гормоностимулирующим эффектом и его применяют для лечения хронической надпочечниковой недостаточности. Авторами получены противоположныерезультаты, и ихможно правильно интерпретировать только на основании комплексной оценки симпатико-адреналовой системы. В таблицах не содержатся контрольные показатели, а без сравнения с ними у экстренных больных трудно оценивать динамику изучаемых параметров;
с контролем, суть которого состоит в сознательном соотнесении контролируемого с эталоном: Сделанные замечания преследуют цель помочь авторам в их дальнейших исследованиях... Возможно, в дальнейшем авторам удастся получить более убедительные доказательства целесообразности использования ВЛОК в качестве компонента анестезиологического пособия и тогда в обозримом будущем этот метод займет свою нишу в клинической практике.
В рецензии можно наблюдать следы рефлексии адресанта и прогнозируемость рефлексивных “ходов” прогнозируемого адресата. Текст рецензии содержит профессионально значимую информацию, основанную на специальной терминологии конкретной отрасли знания; критические замечания, рекомендации.
Чтобы идти дальше, воспользуемся одним из правил когнитивного мышления, согласно которому большую или трудно решаемую задачу можно попробовать разделить и решать ее по частям. В этом случае мы можем иметь следующее.
Во-первых, если отрефлексированное знание -это процесс, то у него должны быть своя природа, качества, признаки и свойства. Природа этой психологической функции в научном тексте обладает рядом уже названных важных свойств: способностью к вопрошанию, оценке, критичности, эвристичности и тем самым способностью участвовать в формировании правильного, позитивного или отрицательного ответа (хотя сама по себе последняя способность не является его основной функцией).
Во-вторых, эти свойства нагружаются определенным содержанием, в основном в форме утверждений, предположений и гипотез, претендующих на истинность и являющихся объектами когнитивного сознания. При этом будем помнить, что в широком смысле критичность проявляется в любом акте мышления. Когда мы что-то отражаем и одновременно размышляем об этом, то критичность проявляется сразу в двух отношениях: она обращена как к содержанию мышления, так и к правильности или ложности размышлений об этом содержании.
Поэтому другой составной частью этого содержания являются методы контроля рефлекси-рованного знания. К этим формам относятся наблюдение, эксперимент, рассуждения, различные виды исследований и коммуникативных экспертиз. Свои внутренние критерии правильности функционирования знания рефлексия получает от логики критического мышления.
В-третьих, все действия, вся работа критического разума может быть представлена как ряд процедур и правил, которые суммируются в метод исследования, выражаемый в виде набора оценочных (предписывающих или нормативных) утверждений.
Наконец, это мышление приобретает определенный ценностный статус для сознания ученого.
В нашем понимании термин «сознание» акцентирует статический аспект явления, а «мышление» - динамический. Сознание - это свойство мозга, мышление - деятельность мозга, наделенного сознанием (то есть мыслительная деятельность). Сознание в рамках нашего исследования предлагаем назвать когнитивным, подчеркивая его ведущую познавательную сторону - «сознание формируется в результате познания (рефлексии) субъектом окружающей действительности, а содержание сознания представляет собой знания о мире, полученные в результате познавательной деятельности (когниции) субъекта» [23].
Изучая сознание в аспекте рефлексивной деятельности, следует уточнить, что когнитивное сознание связано с критическим мышлением. На это указывает Д. Халперн: «Критическое мыш-
ление (выделено нами. - Л.Т.) - это использование когнитивных техник или стратегий, которые увеличивают вероятность осознания результата [24, с. 28]. Это определение характеризует мышление как нечто отличающееся контролируемостью, обоснованностью и осознанностью - такой тип мышления, к которому прибегают при решении задач, формулировании выводов, вероятностной оценке и принятии конечных (осознанных) решений.
Рассматривая развитое критическое мышление как обязательный компонент сознания ученого, можно предложить следующий вариант, синтезирующий многочисленные его определения: критическое мышление по отношению к репрезентации научного сознания в текстах -сложный рефлексивный процесс мышления, который включает ассоциативное восприятие, анализ и оценку механизмов функционирования знания в научном пространстве. При этом развитие критического мышления - не итоговая цель научного сознания, а его постоянный компонент.
Критический взгляд ученого в научном тексте позволяет произвести очень важный психологический акт - переосмысление изучаемого явления. Переосмысление человеком в процессе мышления интеллектуальных содержаний (т.е. образов предметной ситуации задачи) и личностных содержаний (т.е. образов личности, с которыми отождествляет себя «я» во время пережи-вания конфликта) является механизмом их изменения и, следовательно, порождения новообразований в проблемно-конфликтных ситуациях. Таким образом, переосмысление как способ идеального взаимодействия человека с миром определяет самоизменение и саморазвитие ученого, что и позволяет трактовать переосмысление как рефлексию [5, с. 55].
Рефлексия, переосмысление личностных стереотипов знаний, представляет собой прогрессивный способ развития, развертывания знания под новым углом зрения. При таком способе разрешения критической (проблемно-конфликтной) ситуации переживание конфликтности не подавляется, не игнорируется и не служит толчком к личностному «уходу», а, наоборот, обостряется, поскольку субъекту приходится двигаться к нахождению решения вопреки очевидной его невозможности. В силу этого стремление решить задачу творчески во что бы то ни стало выражается в осмыслении ситуации как жизненно важной, от разрешения которой зависит личностная самооценка «я» как способного либо не способного к творческому осуществлению. Таким образом, при прогрессивном способе
происходит мобилизация ресурсов «я» для достижения решения задачи. Это служит предпосылкой для реализации интеллектуальной рефлексии общих оснований (производных от структуры интеллектуального опыта) ранее выдвигавшихся вариантов решения относительно требований задачи с тем, чтобы дискредитировать их и отвергнуть. Такое критическое саморазвенчание выявляет реальное содержание проблемы, осмысленной в виде противоречия между недостаточностью очевидных принципов разрешения задачи и ее реальными требованиями. Адекватный же принцип решения соответственно вырабатывается как более целостный относительно всех прежних принципов, включая их как частные, и в то же время является отличным от них, часто даже альтернативным.
Проанализированная нами литература позволяет наметить примерные этапы и умения, способствующие развитию критического мышления ученого (см. схему).
Из представленной схемы видно, что последний этап развития критического мышления в тексте является этапом творческого переосмысления научного знания, завершающим звеном в познавательном процессе. Можно сказать, что критическое мышление - это отправная точка для развития творческого мышления, более того, и критическое, и творческое мышление развиваются в синтезе, взаимообусловленно.
Предельным выражением творческого процесса выступает его кульминация (традиционно обозначаемая какфеномен инсайта), являющаяся результатом личностной и интеллектуальной рефлексии (образно говоря: «гребень волны» творческого процесса, его переломная точка, где полно и целостно, симультанно представлена как ретроспектива, так и перспектива поиска). Кульминация как процессуальная и структурная целостность представляет собой момент мгновенного перехода от одной неадекватной целостности знания к другой, новой, впервые порож-
1 этап Задача исследования
Умение находить тексты
2 этап
Познавательная активность
Умение ставить вопросы
Умение формулировать проблемы
3 этап
Поиск аналогий, ассоциаций
Умение
систематизировать
4 этап
Рассмотрение аргументов и контраргументов, утверждений, доказательств, дискуссии ...
5 этап Вывод, обобщение
Оценка
Умение переосмысливать и применять на практике знания
6 этап
Формулировка собственного продукта знания
Рис. 2. Этапы и умения, способствующие развитию критического мышления ученого
денной и принципиально преодолевающей противоречие, составляющее основу проблемноконфликтной ситуации. Целостность кульминации творчества характеризуется тем, что интеллектуальные и личностные содержания и смыслы «я» существуют в этот момент нераздельно и недиф -ференцированно - в функциональном единстве как одно нерасчлененное целое. Соответственно возникновение кульминации возможно в результате «сплава» интимизированных интеллектуальных содержаний (т. е. приобретших вследствие рефлексии личностную значимость) и рационализированных личностных содержаний (т.е. рефлексивно осмысленных и рассматриваемых как бы отвлеченно и объективированно) [1]. Результатом состоявшейся творческой кульминации является рефлексивное порождение личностноинтеллектуальной целостности «я», которая реализуется в виде преодоления проблемной ситуации задачи.
В результате проведенного цикла исследований ([17, 18, 25 и др.) рефлексии как механизма организации научного сознания было установлено, что возможности творить культивируются в сознании исследователя, а реализуются и развиваются непосредственно в актуальном процессе самого творчества путем самостоятельного осуществления рефлексивных усилий, прилагаемых личностью для переосмысления и преобразования конкретных проблемно-конфликтных ситуаций.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бажанов В.А. Рефлексия в современном науковедении //Рефлексивные процессы и управление. М., 2002. Т. 2, №2. С. 73-89.
2. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. 424 с.
3. Богин Г.И. Разные подходы к вопросу о схемах понимания текста // Текст в языке и речевой деятельности: состав, перевод и автоматическая обработка. М.: Ин-т языкознания АН СССР, 1987. С. 17-42.
4. Брушлинский А.В., Лепский В.Е. Рефлексивное управление. М.: Ин-т психологии РАН, 2000. 100 с.
5. БСЭ. 3-е изд. М., 1975. Т. 22. 484 с.
6. Воробьева О.П. Текстовые категории и фактор адресата. Киев: Вища школа, 1992. 424 с.
7. Гиндин С.И. Некоторые уроки и возможные перспективы контактов между логикой и лингвистической теорией текста // Логический анализ естественного языка: тез. докл. Вильнюс: София, 1982. С. 46-49.
8. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. Проблемы семио-социопсихологии. М.: Наука, 1984. 266 с.
9. Дридзе Т.М. Язык и социальная психология. М.: Высш. школа, 1980. 244 с.
10. Зорин Н.А. Кризис медицинской психиатрии: истоки и проблемы преодоления // Философ. науки. М., 1989. № 8. С. 43-52.
11. Карпов А.В. Психология рефлексивных механизмов деятельности. М.: Ин-т психологии РАН, 2004. 424 с.
12. Кожина М.Н. О диалогичности научной речи. Пермь: ПГУ, 1986. 91с.
13. Колеватов В.А. Социальная память и познание. М.: Мысль, 1984. 190с.
14. Копнин П.В. Проблемы диалектики как логики и теории познания. М.: Наука, 1982. 297 с.
15. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М.: Наука, 1980. 360 с.
16. Локк Дж. Избр. филос. произведения. В 2 т. Т. 1: Опыт о человеческом разуме. М.: МГУ, 1960. 549 с.
17. Огурцов А.П. Альтернативные модели анализа сознания: рефлексия и понимание // Проблемы рефлексии: современные комп-лексные исследования. Новосибирск: Наука, 1987. С. 13-19.
18. Пономарев Я.А. Психология творчества. М.: Наука, 1976. 304 с.
19. Разинкина Н.М. О понятии стереотипа в языке научной литературы // Язык, стиль, жанры. М.: Наука, 1985. С. 29-34.
20. Розов М.А., Степин В.С., Горохов В.Г. Философия науки и техники. М.: Гардарика, 1996. 376с.
21. Славгородская Л.В. Научный диалог. Лингвостилистические проблемы. Л.: Наука, 1986. 166 с.
22. Степанов С.Ю., Семенов И.Н. Проблема формирования типов рефлексии в решении творческих задач // Вопросы психологии. 1982. № 1. С. 99104.
23. Стернин И.А. Коммуникативное и когнитивное сознание //С любовью к языку: сб. науч. тр. / Воронеж. гос. ун-т. М., 2002.С. 44-51.
24. Халперн Д. Психология критического мышления. СПб: Питер, 2000. 512 с.
25. Швырев В.С. Рефлексия и понимание в современном анализе науки // Вопросы философии. 1985. № 6. С. 48-67.
26. Щедровицкий Г.П. Схема мыследеятельности — системно-структурное строение, смысл и содержание // Системные исследо-вания: методол. проблемы. Ежегодник. М., 1987. С. 35-54.
27. ЩербаЛ.В. Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1957. 118 с.
28. Юдин Э.Г. Методология науки. Системность Деятельность. М.: УРСС, 1997. 444 с.
