CC BY
15
УДК 616.6:615.7
РОЛЬ РАДИКАЛЬНОЙ РОБОТ-АССИСТИРОВАННОЙ ТЕРАПИИ В ЛЕЧЕНИИ МЕСТНО-РАСПРОСТРАНЕННОГО РАКА ПРОСТАТЫ У ПАЦИЕНТОВ ПОЖИЛОГО И СТАРЧЕСКОГО ВОЗРАСТА
Д.А. Лахно, М.Б. Зингеренко
ГБУЗ Московский клинический научно-практический центр им. А.С. Логинова Департамента здравоохранения города Москвы, Москва, Россия
Цель исследования. Оценить результаты радикальной робот-ассистированной простатэктомии у пациентов пожилого и старческого возраста с местно-распростра-ненным раком простаты.
Материал и методы. Начиная с февраля 2015 г. по апрель 2016 г., мы выполнили радикальную робот-ассистированную простатэктомию (РАРП) у 22 пациентов с местно-распространенным раком простаты (МРРП) (Т3Ь — 17 пациентов, Т3а — 5пациентов). Все операции выполнялись по экстрафасциальной методике в сочетании с расширенной тазовой лимфаденэктомией. В среднем удалялось 16 лимфатических узлов. Средний возраст пациентов составил 64,1 года (53—74). Показатель ПСА варьировал в диапазоне от 4,1 нг/мл до 133 нг/мл (в среднем 26,53 нг/мл). Результаты. Распределение по шкале Глисона: 6 (3 + 3) — 4; 7 (3 + 4) — 10; 7 (4 + 3) - 1; 8 (4 + 4) - 5; 9 (4 + 5) - 1; и 10 (5 + 5) - 1 пациент. Положительный хирургический край верифицирован у 4 (18%) пациентов. Онкологические результаты оценивались через 1 год. Биохимический рецидив отмечен у 2 пациентов, что составило 9%. У 20 пациентов ПСА находился в интервале 0-0,13 нг/мл (0,02 нг/мл). Недержание мочи через 1 год после операции зарегистрировано у 4 пациентов (18%).
Заключение. Наши данные позволяют сделать вывод, что робот-ассистированная простатэктомия является безопасной операцией и позволяет добиться хорошего онкологического контроля, высоких показателей качества жизни у пациентов с мест-но-распространенным раком простаты, а также получить радикальное лечение пациентам, которым ранее оно было недоступно. Вопрос о необходимости неодъюван-тной и адъювантной гормональной терапии требует дальнейшего изучения и систематизации показаний.
Ключевые слова: местно-распространенный рак предстательной железы, радикальная робот-ассистированная простатэктомия
Авторы заявляют об отсутствии возможных конфликтов интересов.
ROLE OF ROBOT-ASSISTED RADICAL PROSTATECTOMY IN PATIENTS WITH LOCALLY-ADVANCED PROSTATE CANCER IN ELDERLY AND SENILE AGE
D.A. Lakhno, M.B. Zingerenko
Institution Moscow clinical scientific practical center. A.S. Loginov Department of Health of Moscow,Moscow, Russia
Objective. Estimation of results of RARP in patients with locally advanced prostate cancer in elderly and senile age.
Material and methods. From February 2015, to April 2016 we performed RARP in 22 patients with locally advanced PCa (T3b — 17 patients, T3a — 5 patients). All procedures were performed by using extraphascial technique in combination with extended pelvic lymph node dissection (up to ureter). On average, 16 l/n was removed. The medium age of the patients was 64.1 (53—74) year. The preoperative PSA values varied from 4.1 ng/ml to 133ng/ml (aver. 26.53 ng/ml).
Results Distribution on the Gleason scale: 6 (3 + 3) - 4; 7 (3 + 4) - 10; 7 (4 + 3) - 1; 8 (4 + 4) — 5; 9 (4 + 5) — 1; and 10 (5 + 5) — 1 patient. Positive margin was detected in 4 (18%) patients. Oncological results were evaluated after 1 year. Biochemical recurrence was detected in 2 patients, which was 9%. In 20 patients, PSA was in the range of 0—0.18 ng/ml (0.02 ng/ml). Urinary incontinence rate after 1 year was 18% (4 of 22). Conclusion. RARP allows to achieve good oncological control and high quality of life in patients with locally advanced PCa. And provide radical treatment for patients it was previously unavailable. The indications to multimodal approches requires further study and systematization of data.
Key words: locally-advanced prostate cancer, robot-assisted radical prostatectomy
Рак предстательной железы (РПЖ) — одна из наиболее актуальных проблем современной онкологии и настоящая эпидемия среди стареющего мужского населения. Во всем мире заболеваемость и смертность от данной патологии неуклонно возрастают. По экспертной оценке ВОЗ в мире ежегодно возникает около 400 тыс. случаев этого заболевания [1]. С ожидаемым увеличением продолжительности жизни у мужчин и распространенности РПЖ также значительно возрастают экономические затраты на лечение больных.
Наиболее высокая распространенность рака предстательной железы наблюдается в странах Северной и Западной Европы (более 200 случаев на 100 000 населения), а в странах Восточной и Южной Европы отмечается постоянный рост показателей [2].
Соответственно зарегистрирован рост злокачественных новообразований предстательной железы в структуре онкологической заболеваемости мужского населения России: в 1989 г. она составила 2,8%; в 1999 - 5%; в 2004 г. - 6,9%; в 2009 г. - 10,7%; а в 2014 - уже 14,3%.
Заболеваемость раком предстательной железы за период 2002-2014 гг. увеличилась с 19,84 до 54,94 на 100 тыс. мужского населения. Таким образом, прирост заболеваемости составил 176,9% за 12 лет. Средний возраст больных, в
Authors declare lack of the possible conflicts of interests.
котором диагностируют рак простаты, составляет 70 лет.
Рак предстательной железы в 2014 г. обусловил 7,4% всех случаев смерти мужчин от злокачественных новообразований, заняв 3-е место в структуре смертности мужчин от онкологических заболеваний, уступая лишь раку трахеи, бронхов и легкого, а также опухолям желудка. Абсолютное число умерших в РФ от злокачественных новообразований предстательной железы в период 2002—2014 гг. ежегодно увеличивалось с 7556 до 11 345 (прирост + 50,1%) [3-5].
Основным методом лечения локализованного рака простаты является радикальная простат-эктомия, рекомендованная Европейской ассоциацией урологов в качестве «золотого стандарта» для пациентов с предполагаемой продолжительностью жизни не менее 10 лет. В настоящее время операция существует в 3 основных вариантах: открытая, лапароскопическая и робот-ассистированная (РАРП). Роботическая простат-эктомия (РАРП) — наиболее часто выполняемая операция у пациентов с локализованным раком простаты [6]. Важным этапом, связанным с внедрением РАРП, стала переоценка хирургической техники открытой простатэктомии с целью минимизации осложнений, улучшения онкологических результатов операции и пересмотра подхода к качеству жизни. Многократное увеличение, 3D-визуализация, уникальный диа-
пазон движений манипуляторов, позволяющий оперировать в ограниченном пространстве малого таза, предоставляют возможность успешно решать многие проблемы, возникающие при выполнении радикальной простатэктомии. И в настоящее время уже 10-летний опыт робот-ас-систированной простатэктомии доступен для анализа [7].
Хотя внедрение в клиническую практику определения простатического специфического антигена (ПСА) и широкое распространение скрининга рака простаты значительно повысили число пациентов с выявленным раком простаты низкого риска, однако стабильно у 10% пациентов диагностируется местно-распространенный онкопроцесс [8].
В связи с высоким риском рецидива эта группа пациентов традиционно рассматривалась как кандидаты для проведения системной терапии. Однако недавно проведенные исследования продемонстрировали, что только хирургическое лечение или хирургическое лечение в сочетании, например, с антиандрогенной или лучевой терапией может позволить достичь хороших онкологических результатов: 5-летнюю опухольспеци-фичную выживаемость у этой сложной группы пациентов, превышающую 90% [9-11].
И хотя беспокойство, связанное с увеличением риска осложнений и недостаточным онкологическим контролем, обоснованное отсутствием тактильной обратной связи, первоначально ограничили распространение роботической хирургии у пациентов раком простаты высокого риска, недавние исследования продемонстрировали, что РАРП — безопасная и эффективная операция у этой сложной группы пациентов [12,13]. Однако в настоящее время в литературе практически отсутствуют сообщения, посвященные результатам РАРП у пациентов с местно-распространен-ным раком простаты.
Единственная статья, посвященная отдаленным результатам робот-ассистированной про-статэктомии у пациентов местно-распространен-ным раком простаты, опубликована в журнале European Urology в 2017 г. Ретроспективно проанализированы результаты лечения 94 пациентов с клинической стадией T3 и выше, перенесших РАРП с расширенной лимфаденэктомией в 3 европейских экспертных центрах с 2011 по 2015 гг. Расширенная тазовая лимфаденэкто-
мия включала удаление наружных подвздошных лимфоузлов, лимфоузлов запирательных ямок и клетчатки вокруг внутренних подвздошных артерий до мочеточника кверху. Операции выполнялись по экстрафасциальной методике, при которой выделение простаты и семенных пузырьков производится под фасцией Данонвилье. Среднее время операции, кровопотеря и продолжительность госпитализации были соответственно: 230 мин, 200 мл и 6 дней. Осложнения отмечены у 12 (12,7%) пациентов. Осложнения оценивались по шкале Clavien-Dindo: Clavien I — 5 (5,3%), II - 4 (4,3%), III/IV - 3 (3,2%) пациента. По данным морфологического исследования, у 72 (76,6%) пациентов подтвержден диагноз местно-распространенного рака простаты pT3/T4, у 35 (37,2%) выявлены метастазы в лимфатические узлы (среднее количество удаленных лимфатических узлов - 16), и у 30 (32,3%) пациентов верифицирован положительный хирургический край. В послеоперационном периоде адъювантая гормональная терапия была назначена 21 (22,3%) пациенту, а лучевая терапия — 19 (20,2%). Средний период наблюдения — 23,5 мес. Через 3 года наблюдения биохимический рецидив отсутствовал у 63,3% пациентов, клинический рецидив — у 95,8% пациентов [14].
Цель исследования: оценить результаты радикальной робот-ассистированной простатэкто-мии у пациентов с местно-распространенным раком простаты.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ
Начиная с февраля 2015 г., мы выполнили робот-ассистированную простатэктомию у 22 пациентов местно-распространенным раком простаты. Диагноз устанавливался на основании стандартной трансректальной биопсии простаты под ультразвуковым контролем из 12 точек. Средний возраст пациентов составил 64,1 года (53—74). Показатель ПСА варьировал в диапазоне от 4,1 нг/мл до 133 нг/мл (в среднем 26,53 нг/мл). Распространенность опухоли оценивали на основании данных МРТ таза с контрастированием, выполненным на аппарате Toshiba Excelart Vantage 1,5 Тесла: экстракапсулярная инвазия отмечена у 9 пациентов, инвазия в семенные пузырьки — у 17. Таким образом, предоперационное распределение по стадиям: T3a — 5 пациентов; T3b — 17. Характеристика пациентов по шкале Глисона (табл. 1).
Всем пациентам выполнялась остеосцинтигра-фия, исключено метастатическое поражение скелета. Неоадъювантная гормональная терапия с применением агонистов рилизинг-факторов лютеинизирую-щего гормона гипофиза проводилась у 7 пациентов со средним уровнем ПСА — 58,37 нг/мл (26,27— 133 нг/мл) в срок от 2 до 6 мес.
Все операции выполнялись одним хирургом на роботическом комплексе Da Vinci SI(Intuitive Surgical,
Таблица 2
Характеристика безопасности оперативного вмешательства
Таблица 3
Морфологическая характеристика операционного материала по шкале Глисона
СА, иЯА) чресбрюшинным доступом, 4 роботических троакара располагались по традиционной схеме, применяли 1 или 2 ассистентских троакара. Характеристика безопасности оперативных вмешательств представлена в табл. 2.
У 1 (4%)пациента на вторые сутки возникло кровотечение из запирательной ямки, потребовавшее повторного оперативного вмешательства (ШЬ степень) — произведен гемостаз из лапароскопического доступа; необходимость выполнения чрескожной нефростомии (111а степень), обусловленная развитием обструктивного пиелонефрита, возникла в 1 (4%) случае. Коррекция антибактериальной терапии (II степень) была проведена у 2 (8%) пациентов, а еще у 4 отмечались различные отклонения от обычного течения послеоперационного периода (I степень).
Среднее количество удаленных лимфатических узлов — 16, метастатическое поражение лимфоузлов было у 3 пациентов. Распределение по шкале Глисона после операции (табл. 3).
Положительный хирургический край отмечен у 4 (18%) пациентов. У 3 пациентов с наличием положительного края проведена адъювантная лучевая терапия, и у всех — немедленная адьювантная гормональная терапия в течение 3—6 мес. Биохимический рецидив был у 2 (9%) пациентов. У 20 пациентов ПСА находился в интервале 0—0,13 нг/мл (0,02 нг/мл).
Что касается функциональных результатов операции, то следует отметить, что недержание мочи (применение более 1 прокладки) через 1 год после операции отмечено у 4 пациентов (18%), что несколько выше, чем у пациентов локализованным раком простаты. Вероятно, это обусловлено применяемой экстрафасциальной техникой операции и отсутствием нервосбережения, а также более радикальной диссекцией в апикальном отделе простаты.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, наши данные позволяют сделать вывод, что робот-ассистированная про-статэктомия является безопасной операцией и позволяет добиться хорошего онкологического контроля и достаточно высоких показателей качества жизни у пациентов местно-распростра-ненным раком простаты, а также получить радикальное лечение пациентам, которым ранее оно было недоступно. Вопрос о необходимости не-одъювантной и адъювантной гормональной терапии требует дальнейшего изучения и систематизации показаний.
По шкале Глисона (после операции) Число пациентов
3 + 3 4
3 + 4 10
4 + 3 1
4 + 4 5
4 + 5 1
5 + 5 1
Таблица 1 Морфологическая характеристика по шкале Глисона, по данным биопсии простаты
Показатель шкалы Глисона Число пациентов
3 + 3 10
3 + 4 3
4 + 3 5
4 + 4 3
4 + 5 1
Кровопотеря 240 мл (100—800 мл)
Время операции 270 мин (220—360 мин)
Продолжительность пребывания в стационаре 7 дней (5—9 дней)
Осложнения (Clavien-Dindo), степень
I 4
II 2
Ша 1
IIIb 1
IV 0
V 0
ЛИТЕРАТУРА
1. Curado M. Cancer incidence in five continents. 1st ed. Lyon: International Agency for Research on Cancer; 2009.
2. Arnold M., Karim-Kos H., Coebergh J., Byrnes G., Antil-la A., Ferlay J., Renehan A., Forman D. and Soerjomata-ram, I. (2015). Recent trends in incidence of five common cancers in 26 European countries since 1988: Analysis of the European Cancer Observatory. Europ. J. Cancer. 2015; 51 (9): 1164-1187. DOI: 10.1016/j.ejca.2013.09.002.
3. Чиссов В.И., Русаков И.Г. Заболеваемость раком предстательной железы в Российской Федерации. Экспериментальная и клиническая урология; 2011; 2: 3.
4. Под ред. А.Д. Каприна, В.В. Старинского, Г.В. Петровой. Злокачественные новообразования в России в 2014 г. (заболеваемость и смертность). М.: МНИОИ им. П.А. Герцена — филиал ФГБУ «НМИРЦ» Минздрава России; 2016: 250.
5. Каприн А.Д., Аполихин О.И., Сивков А.В., Солнцева Т.В., Комарова В.А. Анализ уронефрологической заболеваемости и смертности в Российской Федерации за период 2002—2014 гг. по данным официальной статистики. Экспериментальная и клиническая урология. 2016; 3: 2.
6. Gandaglia G., Sammon J., Chang, S., Choueiri T., Hu J., Karakiewicz P., Kibel A., Kim S., Konijet R., Montorsi F., Nguyen P., Sukumar S., Menon M., Sun M., Trinh Q. Comparative Effectiveness of Robot-Assisted and Open Radical Prostatectomy in the Postdissemination Era. J. Clin. Oncol. 2014; 32 (14), pp. 1419-1426. DOI: 10.1200/jco.2013.53.5096.
7. Skarecky D. Robotic-Assisted Radical Prostatectomy after the First Decade: Surgical Evolution or New Paradigm. ISRN Urology; 2013: 1-22. DOI: 10.1155/2013/ 157379.
8. Lowrance W., Elkin E., Yee D., Feifer A., Ehdaie B., Jacks L., Atoria C., Zelefsky M., Scher H., Scardino P., Eastham, J. Locally advanced prostate cancer: a population-based study of treatment patterns. BJU International. 2011; 109 (9): 1309-1314. DOI: 10.1111 /j.1464-410x.2011.10760.x.
9. Xylinas E., Drouin S., Comperat E., Vaessen C., Renard-Penna R., Misrai V., Bitker M., Chartier-Kastler E., Richard F., Cussenot O., Roupret M. Oncological control after radical prostatectomy in men with clinical T3 prostate cancer: a single-centre experience. BJU International. 2009; 103 (9): pp. 1173-1178. DOI: 10.1111 /j.1464-410x.2008.08208.x.
10. Moschini M., Fossati N., Abdollah F., Gandaglia G., Cuc-chiara V., Dell'Oglio P., Luzzago S., Shariat S., Dehт F., Salonia A., Montorsi F., Brigant, A. Determinants of long-term survival of patients with locally advanced prostate cancer: the role of extensive pelvic lymph node dissection. Prostate Cancer and Prostatic Disease. 2015; 19 (1): 63-67. DOI: 10.1038/pcan.2015.51.
11. Gozen A., Akin Y., Ates M., Hruza M., Rassweiler J. (2015). Impact of laparoscopic radical prostatectomy on clinical T3 prostate cancer: experience of a single centre with long-term follow-up. BJU International. 2015; 116 (1): 102-108. DOI: 10.1111/bju.12710.
12. Gandaglia G., Abdollah F., Hu J., Kim S., Briganti A., Sammon J., Becker A., Roghmann F., Graefen M., Mon-torsi F., Perrotte P., Karakiewicz P., Trinh Q., Sun M. Is Robot-Assisted Radical Prostatectomy Safe in Men with
High-Risk Prostate Cancer? Assessment of Perioperative Outcomes, Positive Surgical Margins, and Use of Additional Cancer Treatments. J. Endourol. 2014; 28 (7): 784-791. DOI: 10.1089/end.2013.0774
13. Abdollah F., Sood A., Sammon J., Hsu L., Beyer B., Moschini M., Gandaglia G., Rogers C., Haese A., Montorsi F., Graefen M., Briganti A, Menon M. (2015). Long-term Cancer Control Outcomes in Patients with Clinically High-risk Prostate Cancer Treated with Robot-assisted Radical Prostatectomy: Results from a Multi-institutional Study of 1100 Patients. Eur. Urology. 2015; 68 (3): 497-505. DOI: 10.1016/j.eururo.2015.06.020.
14. Gandaglia G., De Lorenzis E., Novara G., Fossati N., De Groote R., Dovey Z., Suardi N., Montorsi F., Briganti A., Rocco B., Mottrie A. (2017). Robot-assisted Radical Prostatectomy and Extended Pelvic Lymph Node Dissection in Patients with Locally-advanced Prostate Cancer. Eur. Urology, 2017; 71 (2): 249-256. DOI: 10.1016/ j.eururo.2016.05.008.
Поступила 30.05.2017 Принята к опубликованию 15.06.2017
REFERENCES
1. Curado M. Cancer incidence in five continents. 1st ed. Lyon: International Agency for Research on Cancer; 2009.
2. Arnold M., Karim-Kos H., Coebergh J., Byrnes G., Antil-la A., Ferlay J., Renehan A., Forman D. and Soerjomata-ram, I. (2015). Recent trends in incidence of five common cancers in 26 European countries since 1988: Analysis of the European Cancer Observatory. Eur. J. Cancer. 2015; 51 (9): 1164-1187. DOI: 10.1016/j.ejca.2013.09.002.
3. Chissov V.I., Rusakov I.G. Morbidity of prostate cancer in the Russian Federation. Experimental and clinical urology; 2011; 2: 3. (In Russ.).
4. Malignant neoplasms in Russia in 2014 (morbidity and mortality). Ed. HELL. Caprina, V.V. Starinskogo, G.V. Petrova. Moscow: MNIOI them. P.A. Herzen — branch of FGBU «NIIRTs» of the Ministry of Health of Russia; 2016: 250. (In Russ.).
5. Kaprin A.D., Apolikhin O.I., Sivkov A.V., Solntseva T.V., Komarova V.A. The analysis of uronephrosiological morbidity and mortality in the Russian Federation for the period 2002—2014. According to official statistics. Experimental and clinical urology. 2016; 3: 2. (In Russ.).
6. Chissov V.I., Rusakov I.G. Morbidity of prostate cancer in the Russian Federation. Experimental and clinical urology; 2011; 2: 3. (ln Russ.).
7. Malignant neoplasms in Russia in 2014 (morbidity and mortality). Ed. HELL. Caprina, V.V. Starinskogo, G.V. Petrova. Moscow: MNIOI them. P.A. Herzen-branch of FGBU «NIIRTs» of the Ministry of Health of Russia; 2016: 250. (In Russ.).
8. Kaprin A.D., Apolikhin O.I., Sivkov A.V., Solntseva T.V., Komarova V.A. The analysis of uronephrosiological morbidity and mortality in the Russian Federation for the period 2002—2014. According to official statistics. Experimental and clinical urology. 2016; 3: 2. (In Russ.).
9. Gandaglia G., Sammon J., Chang, S., Choueiri T., Hu J., Karakiewicz P., Kibel A., Kim S., Konijet R., Montorsi F., Nguyen P., Sukumar S., Menon M., Sun M., Trinh Q. Comparative Effectiveness of Robot-Assisted and Open
Radical Prostatectomy in the Postdissemination Era. J. Clin. Oncol. 2014; 32 (14), pp. 1419-1426. DOI: 10.1200/jco.2013.53.5096.
10.Skarecky D. Robotic-Assisted Radical Prostatectomy after the First Decade: Surgical Evolution or New Paradigm. IS-RN Urology; 2013: 1-22. DOI: 10.1155/2013/157379.
11. Lowrance W., Elkin E., Yee D., Feifer A., Ehdaie B., Jacks L., Atoria C., Zelefsky M., Scher H., Scardino P., Eastham, J. Locally advanced prostate cancer: a population-based study of treatment patterns. BJU International. 2011; 109 (9): 1309-1314. DOI: 10.1111/j. 1464-410x.2011.10760.x.
12. Xylinas E., Drouin S., Comperat E., Vaessen C., Renard-Penna R., Misrai V., Bitker M., Chartier-Kastler E., Richard F., Cussenot O., Roupret M. Oncological control after radical prostatectomy in men with clinical T3 prostate cancer: a single-centre experience. BJU International. 2009; 103 (9): pp. 1173-1178. DOI: 10.1111/j. 1464-410x.2008.08208.x.
13. Moschini M., Fossati N., Abdollah F., Gandaglia G., Cuc-chiara V., Dell'Oglio P., Luzzago S., Shariat S., Deho F., Salonia A., Montorsi F., Brigant, A. Determinants of long-term survival of patients with locally advanced prostate cancer: the role of extensive pelvic lymph node dissection. Prostate Cancer and Prostatic Disease. 2015; 19 (1): 63-67. DOI: 10.1038/pcan.2015.51.
14.Gozen A., Akin Y., Ates M., Hruza M., Rassweiler J. (2015). Impact of laparoscopic radical prostatectomy on clinical T3 prostate cancer: experience of a single centre
with long-term follow-up. BJU International. 2015; 116 (1): 102-108. DOI: 10.1111/bju.12710.
15. Gandaglia G., Abdollah F., Hu J., Kim S., Briganti A., Sammon J., Becker A., Roghmann F., Graefen M., Mon-torsi F., Perrotte P., Karakiewicz P., Trinh Q., Sun M. Is Robot-Assisted Radical Prostatectomy Safe in Men with High-Risk Prostate Cancer? Assessment of Perioperative Outcomes, Positive Surgical Margins, and Use of Additional Cancer Treatments. J. Endourol. 2014; 28 (7): 784-791. DOI: 10.1089/end.2013.0774
16. Abdollah F., Sood A., Sammon J., Hsu L., Beyer B., Moschini M., Gandaglia G., Rogers C., Haese A., Montorsi F., Graefen M., Briganti A, Menon M. (2015). Long-term Cancer Control Outcomes in Patients with Clinically High-risk Prostate Cancer Treated with Robot-assisted Radical Prostatectomy: Results from a Multi-institutional Study of 1100 Patients. Eur. Urology. 2015; 68 (3): 497-505. DOI: 10.1016/j.eururo.2015.06.020.
17. Gandaglia G., De Lorenzis E., Novara G., Fossati N., De Groote R., Dovey Z., Suardi N., Montorsi F., Briganti A., Rocco B., Mottrie A. (2017). Robot-assisted Radical Prostatectomy and Extended Pelvic Lymph Node Dissection in Patients with Locally-advanced Prostate Cancer. Eur. Urology, 2017; 71 (2): 249-256. DOI: 10.1016/ j.eururo.2016.05.008.
Received 30.05.2017 Accepted 15.06.2017
Сведения об авторах
Лахно Дмитрий Александрович — канд. мед. наук, врач-уролог МКНЦ им. А.С. Логинова. Тел. 8 (903) 724-34-86. E-mail: [email protected].
Зингеренко Максим Борисович — д-р мед. наук, заведующий отделением урологии МКНЦ им. А.С. Логинова. Тел. 7 (916) 122-70-87. E-mail: [email protected].
About the authors
Lakhno Dmitry A. — Candidate of Medical Sciences, urologist Moscov Clinical Scientific and Practical Center A.S. Loginov. Tel.: 8 (903) 724-34-86. E-mail: [email protected].
Zingerenko Maxim B. — Doctor of Medical Sciences, Head of Departament of Urology. Tel.: 8 (916) 122-70-87. E-mail: [email protected].
