CC BY
60
Клиническая медицина. 2016; 94(7) DOI 10.18821/0023-2149-2016-94-7-527-532
Оригинальные исследования
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2016
Удк 616.12-008.331.1-06:616-008.9]-092
рапопорт С.и.2, Кривошей и.В.1, Миланова С.н.1, Алферов П.К.1, жернакова н.и.1, Прощаев К.и.1'3, Чурносов М.и.1
роль полиморфизма генов цитокинов в формировании артериальной гипертонии при метаболическом синдроме
'ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» Минобрнауки России, 308015, г. Белгород; 2ГБОУ ВПО «Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова» Минздрава России, г. Москва; 3АНО Научно-исследовательский медицинский центр «Геронтология», 125319, г. Москва
для корреспонденции: Прощаев Кирилл Иванович — д-р мед. наук, проф. каф. внутренних болезней № 2; e-mail: prashсhayeu@yandex.ru
Исследованы ассоциации полиморфизмов генов факторов некроза опухолей и их рецепторов (-308G/A TNFa, +250A/G Lta, +36A/G TNFR1, +1663A/G TNFR2) с предрасположенностью к развитию гипертонической болезни (ГБ) и особенностями ее клинического течения у пациентов с метаболическим синдромом. Установлено, что молекулярно-генети-ческий маркер +36G TNFR1 (отношение шансов — OR — составляет 1,25) вовлечен в формирование ГБ у пациентов с метаболическим синдромом. Риск развития развития ГБ III стадии у пациентов с метаболическим синдромом повышают генетические варианты -308GA TNFa (OR = 2,72), -308A TNFa (OR = 2,72), +250G Lta (OR1,80) и их сочетания -308A TNFa с +1663G TNFR2 (OR3,85), +250G Lta с +36G TNFR1 (OR3,85), +250G Lta с +1663G TNFR2 (OR3,85), а протективными свойствами обладают -308GG TNFa (OR0,32), +250AA Lta (OR0,45), -308G TNFa (OR0,37), +250A Lta (OR0,56) и сочетания генетических маркеров -308GG TNFa с +250A Lta (OR0,31), -308G TNFa с +250AA Lta (OR0,39), -308G TNFa с +250A Lta (0R0,31).
Ключевые слова: гипертоническая болезнь; метаболический синдром; полиморфизм; цитокины; фактор некроза опухоли a; рецептор фактора некроза опухоли 1-го типа; рецептор фактора некроза опухоли 2-го типа.
для цитирования: Рапопорт С.И., Кривошей И.В., Миланова С.Н., Алферов П.К., Жернакова Н.И., Прощаев К.И., Чурносов М.И. Роль полиморфизма генов цитокинов в формировании артериальной гипертонии при метаболическом синдроме. Клин. мед. 2016; 94 (7): 527—532. DOI 10.18821/0023-2149-2016-94-7-527-532
Rapoport S.I.2, Krivoshei I.V.1, Milanova C.N.1, Alpferov P.K.1, Zhernakova N.I.1, Prashchay K.I.1, Churnosov M.I.1
THE ROLE OF cYTOKINE GENE pOLYMORpHisM IN THE FORMATION OF ARTERIAL HYpERTENsiON
associated with metabolic syndrome
1Belgorod National Research University», Ministry of Education of the Russian Federation, 308015, Belgorod, Russia; 2I.M. SechenovFirst Moscow StateMedical University, 119991, Moscow, Russia; 3Researching Medical Centre «Gerontology», 125319, Moscow, Russia
We investigated the association ofpolymorphisms of genes tumor necrosis factors and their receptors (-308G/A TNFa, +250A/G Lta, +36 A/G TNFR1, +1663 A/G TNFR2) with the predisposition to the development of essential hypertension (EH) and the features of its clinical course in patients with metabolic syndrome. It has been demonstrated that the molecular genetic marker +36G TNFR1 (OR=1,25) is involved in the formation EH in individuals with metabolic syndrome. The risk of stage III EH in patients with metabolic syndrome is enhanced by genetic variants -308GA TNFa (OR=2,72), -308A TNFa (OR=2,72), +250G Lta (0R=1,80), and combinations thereof-308A TNFa with +1663G TNFR2 (OR=3,85), +250G Lta with +36G TNFR1 (OR=3,85), +250G Lta with +1663G TNFR2 (OR=3,85) while protective properties are inherent in -308GG TNFa (0R=0,32), +250AA Lta (0R=0,45), -308G TNFa (0R=0,37), +250A Lta (0R=0,56) and a combination of genetic markers -308GG TNFa with +250A Lta (0R=0,31), -308G TNFa with +250AA Lta (0R=0,39), -308G TNFa with +250A Lta (0R=0,31).
Keywords: hypertension; metabolic syndrome; polymorphism; cytokines; tumor necrosis factor a; lymphotoxin a; tumor necrosis factor receptor type 1; tumor necrosis factor receptor type 2.
Citation: Rapoport S.I., Krivoshei I.V., Milanova C.N., Alpferov P.K., Zhernakova N.I., Prashchay K.I., Churnosov M.I. The role of cytokine gene polymorphism in the formation of arterial hypertension associated with metabolic syndrome. Klin. med. 2016; 94(7): 527—532. DOI 10.18821/0023-2149-2016-94-7-527-532
Oorrespondence to: Kirill I. Proshchaev - MD, PhD, DSc, prof., Dpt. Internal Diseases No 2; e-mail: prashchayeu@yandex.ru
Received 12.11.15 Accepted 17.11.15
Гипертоническая болезнь (ГБ) является одним из наиболее распространенных заболеваний сердечно-сосудистой системы [1, 2]. Более 40% взрослого населения России имеет повышенное артериальное давление [3, 4]. Согласно современным представлениям, ГБ наряду с ожирением, гиперинсулинемией, дислипиде-мией входит в состав метаболического синдрома. При сочетании ГБ с метаболическими нарушениями риск
развития сердечно-сосудистых заболеваний у женщин повышается в 5,9 раза, у мужчин — в 2,3 раза. Кроме того, ГБ у больных с метаболическим синдромом отличается ранней манифестацией заболевания и более высоким артериальным давлением [5].
Важную роль в патогенезе ГБ играют цитокины, в частности факторы некроза опухолей и их рецепторы, которые дают патогенетически значимые для ГБ
медико-биологические эффекты (оказывают провос-палительное, иммуномодулирующее, цитотоксическое действие, активируют систему гемостаза, индуцируют апоптоз и др.) [6—8].
Поскольку активность цитокинов находится под контролем соответствующих генов, представляется целесообразным поиск генетических маркеров, ответственных за предрасположенность к развитию ГБ и особенности ее клинического течения.
Материал и методы
Проведен анализ результатов наблюдений за 750 пациентами: 219 больными ГБ с метаболическим синдромом (группа больных), и 531 пациентом без заболеваний сердечно-сосудистой системы, сахарного диабета и тяжелых соматических заболеваний (группа популя-ционного контроля — контрольная группа).
В группу больных и контрольную группу включали русских жителей Центрально-Черноземного региона России, не являющихся кровными родственниками. Пациентов относили к соответствующей группе после установления диагноза ГБ, который подтверждался результатами исследований. Клинико-лабораторные и инструментальные исследования осуществлялись на базе кардиологического отделения Белгородской областной клинической больницы Святителя Иоасафа.
Группу больных ГБ с метаболическим синдромом составляли 145 (66,21%) мужчин и 74 (33,79%) женщины. В контрольной группе (п = 531) распределение по полу было аналогичным: 356 (67,04%) мужчин и 175 (32,96%) женщин. Средний возраст больных ГБ с метаболическим синдромом составил 54,74±13,08 года (от 32 до 76 лет), а пациентов контрольной группы — 56,20±6,28 года (от 31 года до 79 лет). Таким образом, группа популяционного контроля не отличалась от группы больных по полу, возрасту, национальности и месту рождения.
В группе больных у 25 (11,41%) — ГБ 1 стадии, у 140 (63,93%) — ГБ II стадии, у 54 (24,66%) — ГБ III стадии.
Материалом для исследования послужила венозная кровь в объеме 8—9 мл, взятая из локтевой вены про-банда. Забор венозной крови производили в пробирки с консервантом, содержащим 0,5М ЭДТА (рН 8,0). Выделение геномной ДнК из периферической крови осуществляли методом фенольно-хлороформной экстракции [9, 10] в два этапа.
на первом этапе к 4 мл крови добавляли 25 мл ли-зирующего буфера, содержащего 320 мМ сахарозу, 1% тритон Х-100, 5 мМ Mga2, 10 мМ трис-НС1 (рН 7,6). Полученную смесь перемешивали и центрифугировали при 4°С и 4000 об/мин в течение 20 мин. После центрифугирования надосадочную жидкость сливали, к осадку добавляли 4 мл раствора, содержащего 25 мМ ЭДТА (рН 8,0) и 75 мМ №С1, ресуспендировали. Затем прибавляли 0,4 мл 10% раствора SDS, 35 мкл протеи-назы К (10 мг/мл) и инкубировали образец при 37°С в течение 16 ч.
Clinical Medicine, Russian journal. 2016; 94(7)
_DOI 10.18821/0023-2149-2016-94-7-527-532
Original investigations
На втором этапе из полученного лизата последовательно производили экстракцию ДНК равными объемами фенола, смеси фенол—хлороформ (1:1) и хлороформа с центрифугированием при 4000 об/мин в течение 10 мин. После каждого центрифугирования производили отбор водной фазы. ДНК осаждали из раствора двумя объемами охлажденного 96% этанола. Сформированную ДНК растворяли в бидистиллированной деиони-зованной воде и хранили при -200°С. Выделенную ДНК использовали для проведения полимеразной цепной реакции синтеза ДНК.
Генотипирование локусов -308G/A TNFa, +250A/G Lta, +36A/G TNFR1, +1663A/G TNFR2 осуществляли методом детекции TagMan-зондов по данным величин RFU (уровень относительной флуоресценции) каждого зонда на амплификаторе IQ5 с детектирующей системой в режиме реального времени. Для дискриминации аллелей использовали программу Bio-Rad IQ5-Standart Edition (табл. 1).
Статистическую обработку результатов проводили методами вариационной статистики. Разницу в распределении частот аллелей и генотипов между группами рассчитывали с помощью х2 с поправкой Йейтса на непрерывность. Вычисления производили в таблицах сопряженности 2 х 2. Различия считали достоверными при р > 0,05. Определяли отношение шансов (ОШ) события в одной группе к шансам в другой группе. Анализ ассоциаций сочетаний генетических вариантов с ГБ у больных ГБ с метаболическим синдромом проведен с помощью программного обеспечения APSampler (http://sourсes.redhat.сom/сygwin), использующего метод Монте-Карло марковских цепей и байесовскую непараметрическую статистику [15].
При проведении множественных сравнений с целью минимизации ошибок первого рода, связанных с получением ложноположительных результатов, использовали поправку Бонферрони (рсот) [16].
Результаты и обсуждение
При изучении распределения полиморфных маркеров цитокинов у больных ГБ с метаболическим синдромом и пациентов контрольной группы выявлены достоверные различия по локусу +36A/G TNFR1 (табл. 2). Частота аллеля +36G TNFR1 у больных ГБ с метаболическим синдромом имеет максимальное значение и составляет 55,94%, что статистически значимо выше, чем в контрольной группе: 50,28%, %2 = 3,75, р = 0,05, ОШ 1,25, 95% ДИ 1,00—1,58.
Таким образом, молекулярно-генетический маркер +36G TNFR1 вовлечен в формирование ГБ у больных с метаболическим синдромом (ОШ 1,25). Данные литературы свидетельствуют о том, что полиморфизм, связанный с заменой цитозина на гуанин в позиции +36 локуса TNFR1, обусловливает повышение экспрессии гена, что может приводить к увеличению продукции рецептора фактора некроза опухоли а 1-го типа [7]. TNFR1 является основным посредником в реализации
Клиническая медицина. 2016; 94(7) DOI 10.18821/0023-2149-2016-94-7-527-532
Оригинальные исследования
большинства эффектов TNFa в организме, таких как влияние на дифференцировку и пролиферацию клеток, апоптоз [17].
Проведенное исследование распределения молеку-лярно-генетических маркеров факторов некроза опухо -лей и их рецепторов у больных ГБ с метаболическим синдромом в зависимости от стадии ГБ и у пациентов контрольной группы показало различия концентрации генетических вариантов по локусам -308G/A TNFa и +250A/G Lta (табл. 3).
Среди больных ГБ III стадии, имеющих метаболический синдром, установлены максимальные показатели молекулярно-генетических маркеров -308GA TNFa (53,70%) и -308A TNFa (25,93%), что статистически достоверно выше соответствующих показателей в контрольной группе (20,15%, х2 = 10,92, р = 0,002, рсог 0,006, ОШ 2,72, 95% ДИ 1,46—5,06 и 11,39%, х2 = 17,34, р = 0,0006, ОШ 2,72, 95% ДИ 1,65—4,46 соответственно).
Выявлена низкая частота (53,7%) генотипа -308GG TNFa в группе больных ГБ III стадии с метаболическим синдромом по сравнению с показателями в контрольной группе (78,53%, х2 = 15,34, р = 0,0007, рсог 0,0021, ОШ 0,32, 95% ДИ 0,17—0,58).
По локусу +250A/G Lta отмечено, что больные ГБ III стадии с метаболическим синдромом имеют более низкую частоту (33,33%) генотипа +250AA Lta по сравнению с показателями в контрольной группе (52,35%, х2 = 6,35, р = 0,012, рсог 0,036, ОШ 0,45, 95% ДИ 0,24—0,85).
Кроме того, концентрация аллеля +250G Lta у больных ГБ III стадии с метаболическим синдромом составляет 39,81%, что значительно выше показателя в контрольной группе (26,93%, х2 = 7,43, р = 0,007, ОШ 1,80, 95% ДИ 1,17—2,75).
Таким образом, факторами риска развития ГБ III стадии у больных с метаболическим синдромом являются генетические варианты -308GA TNFa (ОЯ2,72), -308A TNFa (ОЯ2,72), +250G Lta (ОЯ1,80), а протектив-ное значение имеют генотипы -308GG TNFa (ОЯ0,32), +250AA Lta (ОЯ0,45) и аллели -308G TNFa (ОЯ0,37), +250A Lta (ОЯ0,56).
Как свидетельствуют результаты ряда исследований [6, 18], фактор некроза опухоли а и лимфотоксин а оказывают влияние на инсулинорезистентность, функцию эндотелия, метаболизм липидов, свертывание крови, принимают участие в регуляции апоптоза, активируют процессы оксидативного стресса кардиомио-цитов, а также обладают широким спектром иммуно-регуляторных свойств. При этом следует подчеркнуть, что аллели -308A TNFa и +250G Lta являются высокопродуктивными и определяют более высокий уровень продукции фактора некроза опухоли а и лимфотокси-на а соответственно. Поэтому у пациентов, имеющих аллели -308A TNFa и +250G Lta, мы можем ожидать и более выраженные медико-биологические эффекты этих цитокинов.
На следующем этапе работы мы оценили роль комбинаций генов цитокинов (-308G/A TNFa, +250A/G Lta, +36A/G TNFR1 и +1663A/G TNFR2) в формировании стадий ГБ у больных с метаболическим синдромом с помощью биоинформатического анализа. Получены достоверные различия концентрации сочетаний генетических полиморфизмов, отличающих больных ГБ III стадии с метаболическим синдромом от пациентов контрольной группы. Следует отметить, что в формировании значимых комбинаций генетических вариантов участвуют все рассмотренные генетические поли-
таблица 1. структура праймеров и зондов, использованных для генотипирования днк-маркеров методом полиме-разной цепной реакции
Ген Полиморфизм и его локализация в гене Структура праймеров и зондов 1емпература отжига праймеров, °C Источник литературы
TNFa -308G/A (промотор) F: 5'-AAATGGAGGCAATAGGTTTTGAG-3' R: 5'-GGCCACTGACTGATTTGTGTGTAG-3' 5'-6FAM-CCGTCCTCATGCC-RTQ1-3' 5'-ROX-CCGTCCCCATGCC-RTQ1-3' 52 [11]
Lta +250A/G (1 интрон) F: 5'-cAG TcTcATTGTcTcTGTcAcAcATT-3' R: 5'-AcAGAGAGAGAcAGG AAGGGAAcA-3' 5'-6FAM:CCATGGTTCCTCTC-RTQ1-3' 5'-ROX:CTGCCATGATTCC-RTQ1-3' 50 [12]
TNFR1 +36A/G (1 экзон) F: 5'-AGCCCACTCTTCCCTTTGTC-3' R: 5'-CCACCGTGCCTGACCTG-3' 5'-6FAM: CTGCTGCCACTGGT-RTQ1-3' 5'-ROX: CTGCTGCCGCTGGT-BHQ2-3' 62 [13]
TNFR2 + 1663G/A (3'UTR) F: 5'-TGACCTGCAGGCCAAGAG-3' R: 5'-CCATGGCAGCAGAGGCTTT-3' 5'-6FAM: CACAACCCGCTGCC-RTQ1-3' 5'-ROX: CCACAACTCGCTGCC-BHQ2-3' 59 [14]
морфизмы: -308G/A TNFa, +250A/G Lta, +36A/G TNFR1 и +1663A/G TNFR2 (см. табл. 3).
Так, выявлены различия концентрации комбинации аллелей -308A TNFa с +1663G TNFR2 у больных ГБ III стадии с метаболическим синдромом (44,44%) и у пациентов контрольной группы (17,19%). Такое сочетание является фактором риска формирования ГБ III стадии у пациентов с метаболическим синдромом (p = 0,00006, рсог 0,00036, ОШ 0,31, 95% ДИ 0,17—0,54).
Аналогичной направленности различия зарегистрированы и по сочетанию молекулярно-генетиче-ских факторов -308G TNFa и +250AA Lta. В контрольной группе (52,16%) указанная комбинация встречается в 1,76 раза чаще, чем в группе больных ГБ III стадии с метаболическим синдромом (29,63%, p = 0,0012, рсог 0,007, ОШ 0,39, 95% ДИ 0,21—0,71).
У больных ГБ III стадии с метаболическим синдромом сочетание генетических вариантов +250G Lta и +36G TNFR1 встречается с наибольшей частотой (57,41%) по сравнению с показателями в контрольной группе (37,48%). Эта комбинация генетических вариантов цитокинов является фактором риска развития ГБ III стадии у больных с метаболическим синдромом (р = 0,004, рсог 0,016, ОШ 2,25, 95% ДИ 1,27—3,96).
Также зарегистрированы различия распространенности сочетаний аллелей -308G TNFa и +250A Lta у больных ГБ III стадии с метаболическим синдромом (81,48%)
Clinical Medicine, Russian journal. 2016; 94(7)
_DOI 10.18821/0023-2149-2016-94-7-527-532
Original investigations
и пациентов контрольной группы (93,41%). Указанная комбинация полиморфных вариантов генов факторов некроза опухолей является протективной для формирования ГБ III стадии у больных с метаболическим синдромом (р = 0,005, рсог 0,02, ОШ 0,31, 95% ДИ 0,14—0,67).
Повышенный риск развития ГБ III стадии у больных с метаболическим синдромом (ОШ 2,20) определяется сочетанием генетических маркеров +250G Lta с +1663G TNFR2. Концентрация этой комбинации в группе больных (57,41%) в 1,51 раза превышает показатель в контрольной группе (38,01%, p = 0,005, рсог 0,02, 95% ДИ 1,24—3,90).
Таким образом, резюмируя результаты, полученные с помощью биоинформатического подхода, можно сделать вывод о значимом вкладе комбинаций полиморфных вариантов генов цитокинов (-308G/A TNFa, +250A/G Lta, +36A/G TNFR1, +1663A/G TNFR2) в формирование ГБ III стадии у больных с метаболическим синдромом, что полностью соответствует ранее полученным нами данным о важном патогенетическом значении генетических полиморфизмов -308G/A TNFa и +250A/G Lta в развитии ГБ III стадии у больных с метаболическим синдромом.
Подводя итог полученным данным, можно заключить, что генетические полиморфизмы факторов некроза опухолей и их рецепторов (-308G/A TNFa, +250A/G Lta, +36A/G TNFR1, +1663A/G TNFR2) имеют
таблица 2. сравнительный анализ частот аллелей и генотипов полиморфных маркеров генов факторов некроза опухолей и их рецепторов у больных гБ с метаболическим синдромом и у пациентов контрольной группы
Локусы Аллели, генотипы Больные ГБ с метаболическим синдромом (n = 219) Пациенты контрольной группы (n = 531) ОШ (95% доверительный интервал — ДИ), х2, p
абс. % абс. %
-308G/A TNFa -308 G 373 85,16 941 88,61 0,74 (0,53—1,03), х2 = 3,08, p = 0,08
-308 A 65 14,84 121 11,39
-308 GG 160 73,06 417 78,53 0,74 (0,52—1,07), х2 = 2,32, p = 0,13
-308 GA 553 24,20 107 20,15 1,27 (0,87—1,84), х2 = 1,28, p = 0,26
-308 AA 6 2,74 7 1,32 2,11 (0,70—6,35), х2 = 1,10, p = 0,29
+250A/G Lta +250 G 124 28,31 286 26,93 1,07 (0,83—1,38), х2 = 0,23, p = 0,63
+250 A 314 71,69 776 73,07
+250 GG 19 8,68 33 6,22 1,43 (0,80—2,58), х2 = 1,10, p = 0,29
+250 AG 86 39,27 220 41,43 0,91 (0,66—1,26), х2 = 0,22, p = 0,64
+250 AA 114 52,05 278 52,35 0,99 (0,72—1,35), х2 = 0,00, p = 1,00
+36A/G TNFR1 +36 G 245 55,94 534 50,28 1,25 (1,00—1,58), х2 = 3,75, p = 0,05
+36 A 193 44,06 528 49,72
+36 GG 66 30,14 128 24,11 1,36 (0,96—1,93), х2 = 2,64, p = 0,10
+36 AG 113 51,60 278 52,35 0,97 (0,71—1,33), х2 = 0,01, p = 0,91
+36 AA 40 18,26 125 23,54 0,73 (0,49—1,08), х2 = 2,22, p = 0,14
+1663A/G TNFR2 +1663 G 261 59,59 457 54,80 1,22 (0,96—1,55), х2 = 2,49; p = 0,11
+1663 A 177 40,41 377 45,20
+1663 GG 76 34,70 122 29,26 1,29 (0,91—1,82), х2 = 1,74, p = 0,19
+1663 AG 109 49,77 213 51,08 0,95 (0,68—1,32), х2 = 0,05, p = 0,82
+1663 AA 34 15,53 82 19,66 0,75 (0,48—1,16), х2 = 1,38, p = 0,24
Табл ица 3. Сравнительный анализ частот аллелей и генотипов полиморфных маркеров генов факторов некроза опухолей и их рецепторов у больных ГБ с метаболическим синдромом в зависимости от стадии заболевания
Аллели, генотипы Контрольная группа Больные ГБ с метаболическим синдромом (п = 219)
Полиморфизм (" = 531) I стадия ГБ (п = 25) II стадия ГБ (п = 140) III стадия ГБ (п = 54)
абс. % абс. % х2 (р) ОШ (95% ДИ) абс. % X2 (р) ОШ (95% ДИ) абс. % X2 (р) ОШ (95% ДИ)
-308 в/А ТЫ Ра -308С 941 88,61 47 94,00 0,91 (0,34) 2,01 (0,59—8,23) 246 87,86 0,06 (0,81) 0,93 (0,61—1,42) 80 74,07 17,34 (0,0006) 0,37 (0,22—0,60)
-308А 121 11,39 3 6,00 0,50 (0,12—1,69) 34 12,14 1,08 (0,70—1,64) 28 25,93 2,72 (1,65—4,46)
-308СС 417 78,53 22 88,00 0,78 (0,38) 2,00 (0,56—8,57) 109 77,86 0,004 (0,95) 0,96 (0,60—1,55) 29 53,70 15,34 (0,0007) 0,32 (0,17—0,58)
-308СА 107 20,15 3 12,00 0,55 (0,46) 0,54 (0,13—1,95) 28 20,00 0,0005 (1,00) 0,99 (0,60—1,61) 22 40,74 10,92 (0,002) 2,72 (1,46—5,06)
-308АА 7 1,32 0 0,00 0,0005 (1,00) 0,0005 (0,95—17,56) 3 2,14 0,10 (0,75) 1,64 (0,33—7,13) 3 5,56 3,02 (0,08) 4,40 (0,87—19,68)
+250 АЛЗ На +250С 286 26,93 10 20,00 0,85 (0,36) 0,68 (0,31—1,43) 71 25,36 0,21 (0,65) 0,92 (0,67—1,26) 43 39,81 7,43 (0,007) 1,80 (1,17—2,75)
+250А 776 73,07 40 80,00 1,47 (0,70—3,19) 209 74,64 1,08 (0,79—1,48) 65 60,19 0,56 (0,36—0,86)
+250 вв 33 6,22 1 4,00 0,001 (0,98) 0,63 (0,03—4,59) 11 7,86 0,26 (0,61) 1,29 (0,59—2,73) 7 12,96 0,26 (0,61) 1,29 (0,59—2,73)
+250АС 220 41,43 8 32,00 0,53 (0,47) 0,66 (0,26—1,67) 49 35,00 1,65 (0,20) 0,76 (0,51—1,14) 29 53,70 2,54 (0,11) 1,64 (0,90—2,98)
+250 АА 278 52,35 16 64,00 0,87 (0,35) 1,62 (0,66—4,04) 80 57,14 0,84 (0,36) 1,21 (0,82—1,80) 18 33,33 6,35 (0,012) 0,45 (0,24—0,85)
+36АЛЗ Т^Ш +36 в 534 50,28 32 64,00 3,07 (0,08) 1,76 (0,94—3,30) 155 55,36 2,08 (0,15) 1,23 (0,93—1,61) 58 53,70 0,33 (0,56) 1,15 (0,76—1,74)
+36 А 528 49,72 18 36,00 0,57 (0,30—1,06) 125 44,64 0,82 (0,62—1,07) 50 46,30 0,87 (0,57—1,32)
+36 ее 128 24,11 10 40,00 2,44 (0,12) 2,10 (0,85—5,10) 42 30,00 1,73 (0,19) 1,35 (0,87—2,08) 14 25,93 0,02 (0,90) 1,10 (0,55—2,17)
+36 Ав 278 52,35 12 48,00 0,05 (0,82) 0,84 (0,35—2,00) 71 50,71 0,06 (0,80) 0,94 (0,63—1,38) 30 55,56 0,09 (0,76) 1,14 (0,63—2,07)
+36 АА 125 23,54 3 12,00 1,20 (0,27) 0,44 (0,10—1,59) 27 19,29 0,91 (0,34) 0,78 (0,47—1,26) 10 18,52 0,44 (0,51) 0,74 (0,34—1,57)
+1663АЮ ТЫРР2 +1663 в 457 54,80 34 68,00 2,82 (0,09) 1,75 (0,92—3,37) 162 57,86 0,68 (0,41) 1,13 (0,85—1,50) 65 60,19 0,92 (0,34) 1,25 (0,81—1,91)
+1663 А 377 45,20 16 32,00 0,57 (0,30—1,09) 118 42,14 0,88 (0,66—1,17) 43 39,81 0,80 (0,52—1,23)
+1663 ее 122 29,26 10 40,00 0,84 (0,36) 1,61 (0,65—3,93) 47 33,57 0,73 (0,39) 1,22 (0,79—1,88) 19 35,19 0,54 (0,46) 1,31 (0,69—2,48)
+1663 Ав 213 51,08 14 56,00 0,07 (0,78) 1,22 (0,51—2,95) 68 48,57 0,17 (0,68) 0,90 (0,61—1,35) 27 50,00 0,0005 (1,00) 0,96 (0,52—1,75)
+1663 АА 82 19,66 1 4,00 2,84 (0,09) 0,17 (0,01—1,21) 25 17,86 0,12 (0,73) 0,89 (0,52—1,50) 8 14,81 0,45 (0,50) 0,71 (0,30—1,64)
Clinical Medicine, Russian journal. 2016; 94(7) DOI 10.18821/0023-2149-2016-94-7-527-532
важное патогенетическое значение при формировании особенностей клинического течения ГБ у больных с метаболическим синдромом, определяя подверженность к развитию III стадии заболевания.
Заключение
В результате настоящего исследования у жителей Центрального Черноземья России впервые продемонстрированы значимые ассоциации полиморфизмов генов цитокинов (-308G/A TNFa, +250A/G Lta, +36A/G TNFR1, +1663A/G TNFR2) с формированием гипертонической болезни у пациентов с метаболическим синдромом.
Работа выполнена в рамках государственного задания № 2014/511 «Изучение генетических факторов риска развития мультифакториальных заболеваний человека».
ЛИТЕРАТУРА
1. Al-Ansary L.A., Tricco A.C., Straus Sh.E. A systematic review of recent clinical practice guidelines on the diagnosis, assessment and management of hypertension. PLoS One. 2013; 8 (1): 537—44.
2. Кривошей И.В. Изучение ассоциаций полиморфизма генов цитокинов со стадией гипертонической болезни. Научные ведомости БелГУ. Серия: "Медицина. Фармация". 2013; [вып. 24, № 25 (168)]: 165—9.
3. Гогин Е.Е. Артериальная гипертензия и гипертоническая болезнь. Тер. арх. 2010; 82 (4): 5—10.
4. Костюкевич О.И. Артериальная гипертензия и болезни печени: в поисках компромисса. Русский медицинский журнал. 2011; (5): 338—42.
5. Чазова И.Е., Жернакова Ю.В., Мычка В.Б. Место комбинированной терапии в лечении больных с метаболическим синдромом. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2010; (4): 104—6.
6. Елисеев М.С. Роль фактора некроза опухоли-a (ФНО-а) в развитии обменных нарушений и атеросклероза и влияние на них ингибиторов ФНО-а у больных ревматическими заболеваниями. Научно-практическая ревматология. 2009; (2): 67—72.
7. Yan-yan Li. Tumor necrosis factor-alpha g308a gene polymorphism and essential hypertension: A meta-analysis involving 2244 participants. PLoS One. 2012; 7 (4): 792—805.
8. Karunakaran I., Jayagopi S., Viswanathan M. High Sensitivity C-reactive protein, tumor necrosis factor-a, interleukin-6, and vascular cell adhesion molecule-1 levels in Asian Indians with metabolic syndrome and insulin resistance (CURES-105). J. Diabet. Sci. Technol. 2011; 5 (4): 982—8.
9. Mathew C.G. The isolation of high molecular weight eukaryotic DNA. Methods. Mol. Biol. 1985; 2: 31—4.
10. Сиротина С.С., Тикунова Т.С., Прощаев К.И., Ефремова О.А., Чурносов М.И., Сиротин А.А., Евдокимов В.И. Ассоциации генетических вариантов интерлейкинов с формированием хронического лимфолейкоза у пациентов старших возрастных групп. Клин. мед. 2013; (11): 47—53.
11. Hulkto^n J. Inflаmmоtоry Cyta^^s аnd Cyta^^ Gеnе Pоlymоrphisms in Chronic Lymptocytic Lеukаеmiа, in Primаry Sjogren's Syndrоmе аnd Hаеlthy Subjеcts. Татреге. 2002: 81—6.
12. dе Jоng M.M., ШКе I.M., dе V^s E.G.E. еt а1. Йе ^А ckss III subregwn is rеspоnsiblе for аn incrеаsеd brеаst cаncеr risk. Hum. Мо1. Gеnеt. First publishеd оЫте 22 Jul 2003. 2003: 13—6.
13. Sоо Jin ^ае, Нооп Kim, Byung Chul Jее, ^а^ Suk Suh, Sеоk Hyun Kim, Jung Gu Kim. Tumоr ^crosis Fаctоr (TNF) — TNF rеcеptоr gеnе pоlymоrphisms аnd 4еп sеrum ^еЫ in Kоrеаn wоmеn with еndоmеtriоsis. Am. J. Rеprоd 1ттипо1. 2008: 434—49.
14. Fеrgusоn L.R., Dug Уео Наи, H^b^r C. еt а1. Tumоr nеcrоsis fаctоr rеcеptоr supеrfаmily, mеmbеr 1b hаplоtypеs incrеаsе ог dеcrеаsе thе risk оf inflаmmаtоry bоwеl disеаsеs in а №w Zеаlаnd Cаucаsiаn pоpulаtiоn. Hindаwi Publishing СогрогаНоп Gаstrоеntеrоlоgy Rеsеаrch аndРгасйсе Vоlumе 2009. 2009: 3—10.
15. Favorov A.V., Gelfand M.S., Gerasimova A.V. A Gibbs sampler for identification of symmetrically structured, spaced DNA motifs with
Original investigations
improved estimation of the signal length. Bioinformatics. 2005; 21 (10): 2240—5.
16. Реброва О.Ю. Статистический анализ медицинских данных. Применение пакета прикладных программ Statistica. М.: Медиа Сфера; 2006.
17. Hedayati M., Sharifi K., Azizi F. Association between TNF-a promoter G-308A and G-238A polymorphisms and obesity. Mol. Biol. Rep. 2012; 39 (2): 825—9.
18. Feng R., Li Y., Zhao D. Lack of association between TNF 238 G/A polymorphism and type 2 diabetes: a meta-analysis. Acta Diabetol. 2009; 46 (4): 339—43.
REFERENCES
1. Al-Ansary L.A., Tricco A.C., Straus Sh.E. A systematic review of recent clinical practice guidelines on the diagnosis, assessment and management of hypertension. PLoS One. 2013; 8 (1): 537—44.
2. Krivoshey I.V. Study of the associations of cytokine gene polymorphism with stage hypertension. Nauchnye vedomosti BelGU. Seriya: "Meditsina. Farmatsiya". 2013; [vyp. 24, № 25 (168)]: 165—9. (in Russian)
3. Gogin E.E. Hypertension and hypertension. Ter. arkh. 2010; 82 (4): 5—10. (in Russian)
4. Kostyukevich O.I. Hypertension and liver disease: in search of compromise. Russkiy meditsinskiy zhurnal. 2011; (5): 338—42. (in Russian)
5. Chazova I.E., Zhernakova Yu.V., Mychka V.B. Place of combination therapy in the treatment of patients with metabolic syndrome. Kardiovaskulyarnaya terapiya i profilaktika. 2010; (4): 104—6. (in Russian)
6. Eliseev M.S. The role of tumor necrosis factor-a (TNF-a) in the development of metabolic disorders and atherosclerosis and the effects of inhibitors of TNF-a in patients with rheumatic diseases. Nauchno-prakticheskaya revmatologiya. 2009; (2): 67—72. (in Russian)
7. Yan-yan Li. Tumor necrosis factor-alpha g308a gene polymorphism and essential hypertension: A meta-analysis involving 2244 participants. PLoS One. 2012; 7 (4): 792—805.
8. Karunakaran I., Jayagopi S., Viswanathan M. High Sensitivity C-reactive protein, tumor necrosis factor-a, interleukin-6, and vascular cell adhesion molecule-1 levels in Asian Indians with metabolic syndrome and insulin resistance (CURES-105). J. Diabet. Sci. Technol. 2011; 5 (4): 982—8.
9. Mathew C.G. The isolation of high molecular weight eukaryotic DNA. Methods. Mol. Biol. 1985; 2: 31—4.
10. Sirotina S.S., Tikunova T.S., Proshchaev K.I., Efremova O.A., Churnosov M.I., Sirotin A.A., Evdokimov V.I. Association of genetic variants with interleukin formation of chronic lymphocytic leukemia in patients of older age groups. Klin. med. 2013; (11): 47—53. (in Russian)
11. Hulkkonen J. Inflammotory Cytokines and Cytokine Gene Polymorphisms in Chronic Lymphocytic Leukaemia, in Primary Sjogren's Syndrome and Haelthy Subjects. Tаmpеrе. 2002: 81—6.
12. de Jong M.M., Nolte I.M., de Vries E.G.E. et al. The HLA class III subregion is responsible for an increased breast cancer risk. Hum. Mol. Gеnеt. First published online 22 Jul 2003. 2003: 13—6.
13. Soo Jin Chae, Hoon Kim, Byung Chul Jee, Chang Suk Suh, Seok Hyun Kim, Jung Gu Kim. Tumor Necrosis Factor (TNF) — TNF receptor gene polymorphisms and their serum levels in Korean women with endometriosis. Am. J. Rеprod Immunol. 2008: 434—49.
14. Ferguson L.R., Dug yeo Han, Huebner C. et al. Tumor necrosis factor receptor superfamily, member 1b haplotypes increase or decrease the risk of inflammatory bowel diseases in a New Zealand Caucasian population. Hindаwi Publishing Corpomtion Gаstroеntеrology Rеsеаrch а^Рт^те Volumе 2009. 2009: 3—10.
15. Favorov A.V., Gelfand M.S., Gerasimova A.V. A Gibbs sampler for identification of symmetrically structured, spaced DNA motifs with improved estimation of the signal length. Bioinformatics. 2005; 21 (10): 2240—5.
16. Rebrova O.Yu. Statistical Analysis of Medical Data. Application software package Statistica. Moscow: Media Sfera; 2006. (in Russian)
17. Hedayati M., Sharifi K., Azizi F. Association between TNF-a promoter G-308A and G-238A polymorphisms and obesity. Mol. Biol. Rep. 2012; 39 (2): 825—9.
18. Feng R., Li Y., Zhao D. Lack of association between TNF 238 G/A polymorphism and type 2 diabetes: a meta-analysis. Acta Diabetol. 2009; 46 (4): 339—43.
nocTynnna 12.11.15 Принят в ne4aTb 17.11.15
