CC BY
15
Таким образом, на развитие образовательного пространства Области Войска Донского в значительной степени повлияло поликультурное и поликонфессиональное общество донского региона. Между тем, большая часть жителей области составляли русские православные люди, что, несомненно, отложило свой отпечаток на развитии образования и просвещения на Дону.
Контингент учащихся многих учебных заведений Дона составляли дети православных. Именно они являлись так называемым фокусом, вокруг которого выстраивалась образовательная система на Дону. Поскольку численный перевес был в пользу православных, то и запросы, предъявляемые православными подданными региона учебным заведениям, были в приоритете. Но, несмотря на это, количество учебных заведений, отвечавших запросам не только детей православных, но и иудеев, греков, армян, немцев и др., также было велико. Вместе с тем, главная особенность образовательного пространства области состояла не в том, что сосуществовали учебные заведения для детей разных конфессий. Удивительной чертой донского региона было то, что в огромном количестве работали школы, в которых обучались дети без учета их национальности и вероисповедания. При этом для всех детей был равным доступ к образованию.
ЛИТЕРАТУРА
1. Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 года. Область войска Донского. XII. - СПб, 1905. С. 5, 6, 9, 76 -77.
2. Фурса, Е.Формирование и развитие немецкой диаспоры на юге России // Историческая демография. Сборник статей / Под ред. Денисенко М.Б., Троицкой И.А. - М., 2008. С.83.
3. Номикосов, С. Статистическое описание Области Войска Донского. Издание областного правления Войска Донского. - Новочеркасск, 1884. С. 567-572.
4. Гонтмахер, М.А. Евреи на Донской земле. История. Факты. Биографии. - Ростов н/Д, 1999. С.82-84.
5. Первоначально на содержание Талмуд-Торы полагалось отпускать 600 р.с. Подробно см.: Чалхушьян Г.Х. История г. Ростова-на-Дону. - Ростов н/Д, 1983.
6 Малаховский, Е.И., Мовшович Е.В. Иудейские молитвенные дома и синагоги Ростова-на-Дону // Донской временник. - URL: http://www.donvrem.dspl.ru/Files/article/m8/2/art .aspx ?art_id=173 (дата обращения: 13.11.2018).
7. Граур, О.В., Куликов, В.А. История и этнография немецких поселений в Таганрогском округе // Вехи Таганрога. 2005. № 26. С.9.
8. Скорик, А.П. Казачий Дон. Очерки истории. Ч. II. - Ростов н/Д, 1995. С. 208.
9. Шовунов, К.П. Калмыки в составе Российского казачества (вторая половина XVII - XIX вв.). - Элиста, 1992. С.99.
10. Ильин, А.М. История города Ростова-на-Дону: очерк с рисунками в тексте. - Ростов н/Д, 1910. С.109.
11. Шадрина, А.В. Католичество на территории Приазовья и Нижнего Дона // Научно-культурологический журнал N° 6. 2011. - URL: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main%3Flevel1%3Dmain%26level2%3Darticles% 26textid%3D2877 (дата обращения: 22.11.2018).
12. Ведомости Ростовской на Дону Городской Управы. 1881. № 9 (1 марта). С.2.
13. Роот Е.В. Евангелическо-лютеранская община города Ростова / Конфессии в Ростовской области // Донской временник. - URL: http://www.donvrem.dspl.ru/Files/article/m8/1/art.aspx?art id=168 (дата обращения: 13.12.2018).
14. История строительства Благовещенского греческого храма. - URL: http:// blagorostov.ru/obschina-hrama/istorija-hrama/ (дата обращения: 07.01.2018).
15. Учебные заведения Екатеринославской губернии // Донская пчела. 1883. № 63 (25 августа). - Ростов н/Д, 1883. С.2.
16. Филевский, П.П. История города Таганрога. 1698 - 1898. - Таганрог, 1996. С.309.
17. До 30-х гг. XX в. школа существовала только для детей греков. Но в советские годы преподавание там велось уже исключительно на русском языке. Подробно см.: Михайлова Н.Г. Греки в истории Таганрога // Вехи Таганрога. 2000. № 5 - 6. С. 28 - 29.
18. Тищенко, Е.Г. Александровская мужская гимназия Таганрога (1880 - 1890-е гг.) // Историко-педагогический журнал. 2013. № 2. С.143.
19. Особенности менталитета и культура донских армян. - URL: http://referatwork.ru/category/kultura/view/118971 osobennosti mentaliteta i kul tura donskih armyan (дата обращения: 09.11.2018).
20. Ситько, Р.М. Не чуждаются донцы образования ... История становления и развития образования в Области Войска Донского (досоветский период): монография. - Ростов н/Д, 2009. С.89-90.
И.Н. Смирнов, Е.С. Кишинская
РОЛЬ ОБЛАСТНОЙ АДМИНИСТРАЦИИ В ХОДЕ ПОЛУЧЕНИЯ ОБРАЗОВАНИЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЯМИ РАЗЛИЧНЫХ ЭТНОКОНФЕССИОНАЛЬНЫХ ГРУПП
Аннотация. Рассмотрена роль областной администрации в развитии образовательной среды на Дону. В центре внимания были также особенности участия частных лиц и общественных структур в создании донских образовательных заведений.
Ключевые слова: город, Область Войска Донского, органы власти, образование, религия.
I.N. Smirnov, E.S. Kishinskaya
ROLE OF REGIONAL ADMINISTRATION IN THE COURSE OF OBTAINING EDUCATION BY REPRESENTATIVES VARIOUS ETHNOCONFESSIONAL GROUPS
Abstract. The role of the regional administration in the development of the educational environment in the Don is considered. The focus was also on the peculiarities of participation of individuals and public structures in the creation of Don educational institutions.
Key words: city, of the don Cossack Region, power bodies, education, religion.
Сложная конфессиональная обстановка на Дону затрудняла спокойное протекание образовательного процесса. На территории Области Войска Донского проживали представители разных религий, в числе которых православные ортодоксы и староверы, а также католики, протестанты, и представители различных мусульманских конфессий, буддисты, было много иудеев, а также представителей других религиозных учений. У них были не только образовательные предпочтения общие для всех, но и специфические, обусловленные их вероисповеданием. Областные власти, осуществляя образовательную политику в регионе, с трудом могли учесть все запросы столь сложного в конфессиональном отношении населения. Всегда кому-то уделялось больше, кому-то меньше внимания. Кто-то себя всегда чувствовал обделенным вниманием Областного Правления войскового наказного атамана, о чем свидетельствуют жалобы, прошения, рескрипты и др. документы, выходившие из недр властных структур той или иной религиозной общины, а также отдельных членов. Избежать этого было невозможно, тем более в обстановке, когда областные власти может быть не так явно, как тогда кому-нибудь хотелось, но методично, неуклонно стояли на стороне интересов православного населения. В такой обстановке добиться гармонии в отношениях между учениками, учителями в учебном заведении, в котором было много представителей различных конфессий, могли люди исключительно талантливые. На Дону было немало учреждений образования, во главе которых были способные люди.
Многие учебные заведения в Области Войска Донского содержались на средства общего войскового капитала. Эти учебные заведения были одинаково доступны как для лиц войскового сословия, так и для представителей других сословий. В них могли учиться дети независимо от вероисповедания. Они были для всех. Данные ежегодных отчетов войскового наказного атамана о состоянии народного образования на территории Области Войска Донского свидетельствуют о том, что на Дону присутствовала вся палитра образовательных заведений, которую только можно было себе представить в то время. Это были учебные заведения следующего вида и типа: светские и религиозные; мужские, женские и для обоего пола; городские, сельские и окружные; для тех, кто намерен связать свою жизнь с военной службой и устроиться на «гражданке»; гимназии, училища, школы, семинарии; государственные и частные. Особенно заметными в количественном отношении были учебные заведения для мальчиков, школы приходские, которые больше предназначались для православного населения. Наиболее качественными были учебные заведения, располагавшиеся на территории городов области. В 1888 г., когда только появилась на административной карте Российской империи Область Войска Донского, учебных заведений на её территории насчитывалось 489 [1]. В дальнейшем с каждым годом их становилось на Дону все больше и больше.
Больше всего было приходских училищ, 367 (143 для обоего пола) [1]. Значительная их часть (186 уч.зав.) располагалась на территории казачьих поселений [1]. Поэтому понятно, что все они были ориентированы на православное население. Казаки были главным образом православными, и только эту религию признавали настоящей. Однако располагавшиеся на территории их проживания приходские училища были небольшими, способными давать малые объемы знаний. Они были одноклассными со сроком обучения явно недостаточным для того, чтобы можно было ребенку «обрасти» приличными знаниями. Для сравнения в городах приходские училища были 4-х классными (в Таганроге), 3-х классными (в Ростове и Нахичевани). Конечно, при таком формате в городе было, и более продолжительное, и более качественное образование.
На Дону было много начальных одноклассных училищ, всего 157 (125 для обоего пола). Располагались они в крестьянских поселениях и были опять-таки больше для православного населения. Возникает вопрос, где тогда располагались учебные заведения отвечающие интересам иных народностей с неправославным вероисповеданием? Ответ может быть только один, - на территории городов и поблизости к ним. Если посмотреть на эту ситуацию прямо, то возникает мысль о существовании некой дискриминации в отношении тех детей, которые вышли из семей, принадлежавших к различным конфессиям, кроме православия. Но эта социальная деформация в образовании кажущаяся. Не все обстояло так плохо, как может показаться на первый взгляд. Во-первых, неправославного населения на Дону было не так много, чтобы для него создавать школы повсеместно и в огромном количестве. Во-вторых, народности, имеющие отношение к иной религиозной системе, селились компактно, группами, таким же образом ходили в школу, и оказывались в тех учебных заведениях, которые давали более серьезное образование. Получается, что их положение было даже более предпочтительным. Так, что ни о какой дискриминации речи идти не может применительно к Области Войска Донского. Другое дело, результат обучения. Он был неодинаковым. Например, калмы-ки-ламаиты, о чем писал С.Ф. Номикосов, проучившись в не слабом учебном заведении, не могли похвастаться теми же знаниями, которыми обладали выпускники той же школы, но принадлежавшие к иной религиозной конфессии. Причем, писал тот же С.Ф. Номикосов, по возвращении домой калмыки забывали почти все, чему их учили.
Толерантность в образовательной сфере донского края в отношении всех верующих была не объявленной, а реальной. Нет оснований утверждать, что кого-то обидели по причине принадлежности не к той конфессии. Доказательство тому - право свободно при наличии правоустанавливающих документов открывать частные школы.
В 1888 г. кроме уже названных учебных заведений Области Войска Донского, которые находились на финансировании областного бюджета, существовало 53 частных учебных заведения третьего разряда, из них 41 приходилось на Ростов и Таганрог. 17 из них были еврейскими. Это было время, когда государственная политика подспудно, иной раз явно, поддерживала антисемитизм. На Дону казачество пусть не прямо, но косвенно отзывалось на эти сигналы из центра. Но даже это никак не мешало евреям финансировать школы для «своих» детей на территории с значительным присутствием разноплеменного населения. Конечно, легче всего это удавалось сделать там, где влияние казачества было мизерным. Если же этой группе донского населения удавалось с успехом и даже размахом обучать своих детей, то ничто другим не мешало делать то же самое.
Армяно-григорианское и греческое население не отставало от запросов времени. Его инициативные и яркие представители поддерживали «своих» единоверцев. У армян было где наращивать образовательную «мускулатуру» своих единокровных братьев. На территории Области Войска Донского динамично развивался город Нахичевань. Именно он стал местом притяжения для тех армянских семей, которые желали своего ребенка выучить, как им казалось, в «правильном» учебном заведении. Конечно, армяне желали, чтобы их чадо не только получило качественное образование, но и не рвало узы, связывающие его с армянской субкультурой. Это не значит, что в школы для армян не было доступа иным народностям. Никто не мог запретить, например, русским детям учиться в школах, где в ученической среде доминировали армянские дети. Был даже облегчающий момент, открывающий широкий доступ в эти учебные заведения всем детям, независимо от их вероисповедания. Во всех школах, в том числе армянских, многие уроки все равно должны были вестись на русском языке. Этот язык был главным во всех учебных заведениях области, независимо от места, типа и источника организации школы. Попытки многих нерусских создателей учебных заведений на Дону сохранить особенности своей этноконфессиональной референтной группы, прежде всего язык, были тщетны. Уже на рубеже XIX - XX вв. наметилась тенденция, связанная с тем, что русский (великорусский) язык заполнял образовательный континуум, вытесняя все прочие языки. Языки, кроме русского, были важными только при чтении священных книг (Тора, Коран и др.). На этих языках говорили в повседневной жизни. В образовательной сфере русский язык был сильней. И это, скорее всего результат естественного развития, а не итог каких-то специальных мер Областного Правления по «изъятию» языка нацменьшинств из образовательных заведений. Более того, известны на Дону были случаи, когда областные власти даже старались подтянуть детей из семей так называемых отсталых народов. Для этого выделялись необходимые суммы денег, строились школы для малых народов, подбирался необходимый учительский коллектив, разрабатывались учебные программы подстать уровню тех детей, которым еще предстоит учиться в школе и т.п. Так, например, в целях содействия развитию народного образования калмыков в 1890 г. в Сальском округе было открыто калмыцкое окружное двухклассное училище, для которого в этом же году построили каменное здание. В 1898 г. училище было внесено в опись войсковых построек. Это означало, что войсковая администрация брала на себя обязательства по полному финансированию и хозяйственному обеспечению образовательного учреждения. 26 мая 1899 г. решением Войскового совета училище было реорганизовано в трехклассное и получило статус Сальского окружного училища. Расходы на содержание училища выросли за год на 1432 руб. 23 коп. В итоге годовой бюджет училища составил 3860,8 руб. [2]. Это была не малая сумма, если учесть, что в среднем на одно учебное заведение на Дону приходилось 704,7 руб. в 1888 г. (не включая сумму расходов на ремонт зданий войсковых учебные заведений) [3]. Правда, здесь нужно сказать, что на Дону не все учебные заведения финансировались приблизительно одинаково. Исключение составляли те из них, которые были в приоритете и в которых преимущественно обучались дети из семей войскового сословия.
Не только областные и городские власти оказывали всемерную поддержку поднимающемуся на Дону народному образованию. Была значительной помощь со стороны благотворителей, филантропов, коими были частные лица, городские организации, сословные общества. Немало развитию образования на Дону помогали сами родители, которые оплачивали обучение детей в школах. Данные краевой статистики позволяют нам воочию познакомиться с теми суммами, которые вкладывались в успех донского образования. В 1888 г. в образовательную сферу донского края влились, не считая денег из областного бюджета, средства следующих видов:
1) суммы, взимаемые за право обучения - 189 тыс. 726 руб. 51 коп.;
2) земские суммы - 95 тыс. 665 руб. 88 коп.;
3) суммы из государственного казначейства - 292 тыс. 593 руб. 35 коп.;
4) суммы, выделяемые епархией - 87 тыс. 942 руб.;
5) городские суммы - 148 тыс. 666 руб. 97 коп.;
6) суммы, выделяемые станичными обществами - 14 тыс. 310 руб. 96 коп.;
7) суммы сельских (крестьянских) обществ - 17 тыс. 827 руб. 35 коп.;
8) суммы из капиталов, предназначенных на благотворительность - 34 тыс. 496 руб. 59 коп.;
9) постоянные и единовременные пожертвования - 47 тыс. 561 руб. 60 коп.;
10) разные поступления - 31 тыс. 330 руб. 63 коп. [3].
Как говорится, и цифры, и источники финансирования образовательных заведений на Дону говорят сами за себя.
Расходы на образование стали важнейшей статьей расходов краевого бюджета и бюджетов едва ли не всех населенных пунктов Области Войска Донского уже в конце XIX в. Интересные данные приводит исследователь И.А. Кузнецов. Он указывает суммы расходов города Ростова на содержание учебных заведений (Таблица 2).
Таблица 2.
Расходы на учебные заведения Ростова-на-Дону по состоянию на 1897 г.
Учебное заведение Расходы города, руб.
Петровское реальное училище 25855
Женская гимназия 18000
Классическая гимназия 6800
Мореходные классы 3500
Городское 5-ти классное училище 2325
Ремесленное училище -
Начальные училища (14) 32579
Церковно-приходские школы (3) 3410
Итого: 93499
Источник: Кузнецов И.А. Прошлое Ростова: Очерки по истории города Ростова-на-Дону. - Ростова н/Д, 1897. С. 221.
Выясняется, что некоторые учебные заведения при отсутствии поддержки городской власти просто исчезли бы. Петровское реальное училище, женская гимназия и начальные училища (всего 14 учебных заведений) всецело находились на содержании города. Классическая гимназия и городское училище финансировались из государственной казны с пособием от города. Мореходные классы, наоборот питались из средств города с пособием от казны. Церковно-приходские школы по традиции получали субсидию от города.
Особую роль в деле развития образования на Дону, в том числе связанного с конфессиональным составом учащихся, играли столичные власти. Они созданием нормативно-правовой документации формировали стержень, вокруг которого выстраивалась вся иерархия учебных заведений. Это были не только общероссийские законы, но и рескрипты, предназначенные для областного руководства, курирующего образовательный процесс в регионе. Например, в 80-е гг. XIX в. в целях улучшения образования в Земле Войска Донского министр народного просвещения в адрес наказного атамана Войска Донского направил документ под названием «О положении народного образования в ЗВД» (подобного рода писем в дальнейшем становилось все больше и больше). В этом письме министр настоятельно рекомендовал открыть для калмыков пансион при Новочеркасской гимназии. Излагая свою точку зрения касательно гимназического обучения калмыков, он писал: «Существующие для калмыков приходское и уездное училища в Ильинском как отдельные от надзора высшего Войскового и училищного начальства не приносят надлежащей пользы, и калмыки продолжают пребывать в своей дикости. Между тем, в прошлом году я лично удостоверился в Астрахани, что племя это способно к принятию образования, и мне кажется, что началом для сего могло бы послужить устройство для них пансиона при Новочеркасской гимназии, где они могли бы приучиться к русскому языку, не забывая своего наречия, и такою подготовкой продолжить гимназический курс» [4].
Обычно такие инициативы столоначальников находили быструю поддержку в регионе. Выше названная инициатива была реализована в кратчайшие сроки. В 1868 г. войсковой атаман учредил Комитет для пересмотра положения о донских калмыках. Комитет молниеносно принял следующее решение: «Открыть при Новочеркасской гимназии 10 стипендий для калмыков» [5]. Цель в отношении калмыков была ясно сформулирована, - приобщить их к русскому языку, да так, чтобы они, не забывая своего наречия, могли продолжить гимназический курс [5]. Об этом решении директор Новочеркасской гимназии доложил наказному атаману так: «Комитет для пересмотра предложения о калмыках положил открыть при Новочеркасской гимназии 10 стипендий для калмыков. Александровская образцовая квартира бедных учеников Новочеркасской гимназии будет служить образцом и для общежительской квартиры для учеников из калмыков, <...> в настоящее время в Новочеркасской гимназии обучается 2 мальчика из калмыков» [6]. Удивительным здесь является то, что внимание областных властей коснулось городского образовательного заведения, существование которого зависело не только от областных и городских властей, но и попечителей, благотворителей. Осуществляя просьбу свыше, пришлось заручиться согласием на определенные изменения в деятельности Новочеркасской гимназии всех участников, обеспечивающих нормальную ее работу. Не могли областные власти поступить иначе, ибо, как заметила исследователь Н.В. Донскова, объемы поддержки образовательных заведений области из краевого бюджета составляли 57 % всех денежных средств (1911 г.) и на 1/3
школьное образование на Дону поддерживалось из кармана родителей, сословных обществ и благотворителей, мнение которых необходимо было обязательно учитывать [7].
Обстановка на Дону, которая сложилась на рубеже XIX - XX вв., мало свидетельствовала о том, что областные власти были способны охотно поддерживать функционирование образовательных заведений с опорой на учет этноконфессиональной специфики. Время требовало другого, и областные власти, улавливая ритм этого времени, проявляли заинтересованность в существовании общих для всех школ на русском языке. Они не желали сильно вкладываться в создание учебных заведений для нацменьшинств с правом комфортного пребывания там представителей всех конфессий. Текущий момент показывал, что денег на такие нюансы образования не будет, ибо уже были необходимы огромные траты на развитие инфраструктуры в городах, в крупных сельских населенных пунктах. При отсутствии достаточных средств самым лучшим решением будет не препятствовать частным лицам, желающим поддержать обучение ламаитов, мусульман, иудеев, протестантов и др. Краевой власти, как многим тогда думалось, было бы лучше сосредоточиться на решении макровопросов, затрагивающих образовательный процесс всего региона, особенно в сельской местности, где людей проживало больше всего, а средств на решение вопросов образования было меньше всего. Собственно говоря, тому способствовала и вся правовая документация, которая создавалась в высших эшелонах власти.
В унисон с требованиями Городового положения, которое появилось при Александре II и потом все время корректировалось, развернулась большая работа, прежде всего в городах Области Войска Донского. В Ростове-на-Дону учесть все возможности развить систему начального и среднего образования постарался городской голова А.М. Байков. Ему пришлось заниматься не только общими вопросами, но и мелкими, которыми он заниматься не был обязан. Например, ему пришлось решать вопросы благоустройства конкретных учебных заведений, улучшения их учебных программ и др. Иной раз складывается впечатление, что А.М. Байкову пришлось туго потому, что ему не на кого было положиться, люди из администрации города не в состоянии были в точности выполнять свои обязанности, либо из-за профессиональной неполноценности, либо из-за нежелания работать в нужном темпе. В частности, А.М. Байков приложил огромные усилия, чтобы преобразовать женское учебное заведение 2-го разряда, улучшить учебный процесс в нем. В результате в октябре 1870 г. это училище было преобразовано в женскую прогимназию. В 1873 г. женская прогимназия усилиями того же А.М. Байкова получила статус полной гимназии. На постройку помещения для гимназии не без его участия были выделены средства города в размере 195 тыс. руб. К 1896 г. здание гимназии было построено [8]. Это была настоящая победа А.М.Байкова, которую ему пришлось разделить с другими. Причем среди них были люди мало достойные, и к несчастью слишком влиятельные. Так что оставить их в тени проделанной работы было нельзя.
Благодаря энергии А.М. Байкова в городе Ростове-на-Дону были открыты, модифицированы, модернизированы, реорганизованы многие учебные заведения для мальчиков и девочек (независимо от их вероисповедания). К уже имеющимся классам, например, приходских школ добавлялись новые. К старым зданиям пристраивались новые. Активно привлекался частный капитал к процессу модернизации учреждений образования. Особый упор был сделан на развитие сети начальных школ, дефицит которых наблюдался на Дону, и в частности в Ростове. В 1884 г. в городе уже было 10 начальных школ - 7 мужских и 3 женских. Семь из них находились на балансе города, остальные существовали за счет мещанского общества. Если бы таких активных людей, как А.М. Байков, было бы в избытке, то не только в Ростове, но и повсеместно на Дону дела бы шли в гору. Реалии же донского образования были таковы, что всегда оставалось место для критиков, которые говорили, что все делается недостаточно хорошо, не так, как требуется, что образование по -прежнему мало доступно городским обывателям, не говоря о сельских жителях, желающих отправить своего ребенка учиться в город.
Процесс создания школ - общесословных, для всех конфессий и национальностей - не только стимулировался из столицы, но и оттуда же он тормозился. Драматичной была история открытия в Ростове среднетехнического училища. В октябре 1889 г. ростовская городская Дума подняла вопрос об открытии этого училища. Положительное решение по этому вопросу пришлось ждать до 1895 г. Еще бы не ждать, в столице решали, давать ли Ростову деньги из государственной казны на функционирование этого заведения. Много писем в оба конца было направленно, много нервов было истрачено, много слов неприятных было высказано за более чем 5 лет ожидания положительного решения (но до открытия этого учебного заведения пришлось ждать еще столько же). Между тем дело также осложнялось вмешательством нахичеванского городского общественного управления, выразившего желание на своей территории создать такое училище. В конце концов, соревнование закончилось победой Ростова. Точку в этом вопросе поставил тайный советник И.А. Анопов, занимавший должность управляющего отделением промышленных училищ министерства народного просвещения. 28 октября 1900 г. в Ростове было открыто механико-техническое училище пока с одним классом. В дальнейшем количество классов увеличилось. На полную мощность механико-техническое училище заработало ближе к 1903 г. В общем и целом проект оказался очень дорогим. Постройка здания училища обошлась министерству народного просвещения в сумму около 192 тыс. руб. Городская Дума Ростова к этому добавила 65 тыс. руб. [8].
В начале XX в. было нереально создавать школы какой-то конкретной этноконфессиональной направленности на средства государственной казны и областного бюджета. Не эта направленность была важна, а профиль обучения. Стране были нужны инженеры, учителя, врачи, рабочие специальности и было не важно, какой они национальности, и какого они вероисповедания. Собственно говоря, это было понятно уже в 80-е гг. XIX в. С подачи столичных властей (распоряжения от 2 мая 1881 г. и от 8 октября 1887 г.) на Дону многие учебные заведения, которые ранее подчинялись местному духовенству из числа немцев-колонистов, армян, евреев и т.п. переходили в подчинение министерства просвещения империи. Скандально известным был факт почти национализации школ немцев-колонистов в Таганрогском округе. Там полномочия немецкого духовенства в отношении созданных самими же немцами школ были сначала ограничены, а затем упразднены вовсе. Теперь только светская власть определяла формат деятельности этих учебных заведений.
Курс на отказ от сугубо или преимущественно религиозного образования в школах, финансируемых из кармана государства, был неизменным. Скорее всего по этой причине даже референтные группы купцов, банкиров значительные суммы тратили на поддержку общесословных образовательных заведений, а не тех, где главенствовали евреи, немцы, греки или армяне со своими конфессиональными ориентациями. К примеру, в 1900 г. на средства ростовского купеческого общества было открыто мужское и женское коммерческое училище, в 1901 г. на средства Общества взаимного вспоможения приказчиков г. Ростова--на-Дону была открыта мужская и женская Торговая школа (имела также субсидии из казны) [9]. Конечно, имели место выплаты учебным заведениям из фонда той или иной общественной организации. Но они не были регулярными и значительными. Они осуществлялись по просьбе тех деятелей, которые в наибольшей мере эти организации подпитывали. Так, в 1883 г. Общество взаимного кредита города Ростова-на-Дону выделило финансовую помощь еврейскому училищу в размере 100 руб. [10]. Остальные учебные заведения с особой «конфессиональной» историей были на балансе частных лиц. Им, ни область, ни город не помогали. Например, здесь, может идти речь о еврейских школах и хедерах. В Ростове их содержали на частные суммы и средства попечительских советов. Был еще один формат помощи школьному образованию. Частный капитал помогал не школам с ярко выраженным национально-конфессиональным «окрасом», а общим школам, где было много в том или ином классе носителей конкретной религии. Общество ремесленного и земледельческого труда и Еврейское колонизационное общество с ярко выраженным еврейским спонсорским капиталом естественно помогало тому учебному заведению, в котором было много еврейских детей. На том этапе (1883 -1885 гг.) этому нельзя было противиться, ибо среди учащихся, например, ростовских гимназий 34 % были еврейскими детьми [10]. Но на следующем этапе, в обстановке почти государственного антисемитизма, положение кардинально изменится. Политика ограничения численности евреев в учебных заведениях фактически отрежет их от многих школ в Ростове и Таганроге, которые на Дону были излюбленным местом обучения еврейских детей. Если бы в то время в области были бы высшие учебные заведения, то ситуация была бы более драматичной. Города Донской области лишились бы значительного образовательного кластера. Известно, что в 1887 г. министр народного просвещения установил ограничения для приема в высшие учебные заведения России. Он ввел так называемую 10-ти процентную квоту, которая даже в черте оседлости евреев не допускала их детей в вуз сверх положенного норматива. Вне черты оседлости эта норма была ниже, но все равно была бессовестной - 5 % в Петербурге и 3 % в Москве [10]. Эта по сути репрессивная мера не затронула Область Войска Донского. Здесь не было вузов. Но и тех евреев, которые обучались в городах области в средних учебных заведениях она не «убила». Она не сделала евреев на Дону малограмотными. На возникшие трудности и препятствия в получении образования, чинимые правительством, евреи отвечали еще большей консолидацией сил. Образование в еврейских семьях неизменно ценилось высоко, а высшее образование, по мнению М.А. Гонтмахера, рассматривалось, как средство занять достойное положение в обществе, обрести видимость национального равенства [10].
Образовательные заведения Нахичевани играли исключительную роль в этом городе, ибо требовали больших, чем где бы то ни было, усилий со стороны городских властей и частных лиц. Особенностью функционирования нахичеванских школ было то, что они не могли рассчитывать на поддержку со стороны столичных и областных властей. Возможно в этом можно усмотреть факт дискриминации. Основания для этого есть. Многие образовательные инициативы не получали поддержку со стороны высоких властей, возможно потому, что город был в значительной степени армянским. С одной стороны, такая ситуация привела к тому, что сформировалась практика решать свои проблемы с опорой на собственные силы. И надо отдать должное городским властям, нахичеванские школы давали возможность получить хорошее образование не только армянским детям, но и детям евреев, русских, что потом вознаграждалось материальной помощью со стороны их родителей и благотворителей из числа евреев и русских. С другой стороны, проблемы в образовательной сфере города были особого рода. Школы появлялись, но без надлежащей материальной подпитки свыше существовать долго не могли, вследствие чего быстро исчезали.
Образовательный контент Нахичевани в значительной степени держался на «плечах» энтузиастов. Одним из таких жителей был почетный гражданин города, глава городской Думы М.И. Балабанов. Благодаря его деятельности были обустроены здание женской прогимназии, ставшей позднее гимназией, и дом для городского училища. Благодаря таким, как он, в городе было открыто около десятка начальных школ [11]. Не менее значительный вклад в развитие городского образования внес С.Х. Арутюнов. Благодаря ему в На-
хичевани возникло армянское ремесленное училище [12]. Значительную лепту в образование детей в городе внес нахичеванский купец-благотворитель М. Гогоян (Н. Гогоев). Он завещал все свое имущество и денежные средства на дело создания женской школы-пансиона для армянских девочек из бедных семей (в дальнейшем гимназия). Ранее упомянутый С.Х. Арутюнов, будучи членом попечительского совета города, поспособствовал открытию этой Гогоевской гимназии для девушек-армянок. Процесс создания учебных заведений в городе Нахичевани не останавливался даже в годы первой мировой войны. В 1915 г. появилась женская гимназия Берберовой. Создана она была на средства коммерсанта Берберова, а руководство ею взяла в свои руки его жена Т.Г. Берберова, в честь которой гимназия и получила свое название. В этом же году жена городского головы Нахичевани А.С. Попова основала женское ремесленное училище для девушек из неимущих армянских семей, полезное тем, кто желал стать швеёй, вышивальщицей, пекарем и мастером по всем делам, которые могут пригодиться в домашнем хозяйстве [13].
Таганрог также не мог похвастаться надлежащей поддержкой городскому образованию со стороны областных и тем более столичных властей. Приходилось опираться на помощь благотворителей. Здесь многие учебные заведения открывались и содержались на частные средства, находились, можно сказать, под покровительством меценатов и попечительских советов. Так, например, в 1898 г. в Таганроге было основано Еврейское общественное училище, почетным блюстителем которого был тайный советник, банкир и крупный филантроп Я.С. Поляков. В заслугу ему можно также поставить факт открытия училища «Дом трудолюбия». Это было известное заведение в городе, имевшее в своем ведении большой земельный участок, собственное здание, амбулаторию и имущество, оцениваемое в 20 тыс. руб. Я.С. Поляков тратил на свое детище 2 тыс. руб. в год [10].
В Таганрогском округе проживало значительное число немецких колонистов. Сфере образования они также уделяли повышенное внимание. Школы возникали быстро в новых колониях. В 1890 г. в Таганрогском округе функционировало 24 школы, в 1915 г. их уже было 45. До 1870-х гг. образование в колониях находилось в ведении местного духовенства. В 1880-е гг. образовательное дело централизовали. Тогда были приняты решения, согласно которым немецкие школы вывели из подчинения немецкого духовенства и отдали во власть министерства народного просвещения. Это был сильнейший удар по престижу немецких деятелей, которые можно сказать жизнь положили ради того, чтобы эти школы появились и более-менее нормально работали. Как заявлял исследователь Е.В. Чеснок, в их ведении была вся инфраструктура школьной жизни, - от поддержания в нормальном состоянии здания учебного заведения и жилья учителей до материального «довольствия» работников школ и обеспечения учеников учебниками [14].
Так, как власть действовала в сельской местности, она не могла себя вести в городе. В Таганроге при храме Св. Иакова на Греческой улице около Каменной лестницы была построена церковно-приходская школа. Несмотря на то, что это произошло в начале XX в., когда министерство просвещение буквально на все учебные заведения наложило «свою лапу», ее даже не пытались трансформировать, переподчинить, национализировать. Зная поползновения столичных и им подчинявшихся краевых властей, армяне сделали все возможное, чтобы придать особую значимость единственной в Таганроге им принадлежащей школы. При школе они организовали армянский клуб, который проводил большую просветительскую работу. Например, при участии известных армянских деятелей там читались публичные лекции [15]. Беря во внимание то, что в Таганроге в конце XIX в. проживало около 1 тыс. армян, упразднить армянскую школу было делом не простым, и тактически не верным. Слишком много шума наделало бы сие предприятие, если бы его попытались осуществить топорно и грубо, как это получилось сделать со школами немецких колонистов.
Вообще на территории Таганрога, думается, было бы невозможно решать образовательные дела силами министерства народного просвещения прямолинейно. Учитывая поликонфессиональный состав городского населения, набожность всех, любые поползновения в направлении уничтожения школ, созданных нацменьшинствами, большого общественного резонанса было бы не избежать. Поэтому из соображений спокойствия образовательный «климат» в городе старались не тревожить. Благодаря этому в городе спокойно функционировала греческая гимназия. Созданное в 1806 г. греческой общиной, это учебное заведение, первое в истории города, в 1864 г. сменило вывеску, - было торговой гимназией, стало классической. Также благополучной была история греческой городской школы «Комнинакио», названная так в честь П.Комнинаки, человека, профинансировавшего ее создание в 1895 г. [16].
Таким образом, процесс развития образования на Дону в городе и в сельской местности протекал при поддержке многих сил, не только областной администрации. Целый ряд учебных заведений региональные власти обходили своим внимание. Это в первую очередь касалось образовательных заведений с этноконфес-сиональным уклоном. Последние выживали благодаря поддержке меценатов и попечителей. Слишком заметной и особенно полезной была роль энтузиастов, людей неравнодушных к чужой беде и способных оказать посильную помощь поднимающемуся на Дону просвещению.
ЛИТЕРАТУРА
1. Область Войска Донского Войсковой наказной атаман Отчет Войскового наказного атамана о состоянии Области войска Донского за 1888 год. - Новочеркасск, 1889. С. 36 - 37.
2. Шовунов, К.П. Калмыки в составе Российского казачества (вторая половина XVII - XIX вв.). - Элиста, 1992. С. 99.
3. Область Войска Донского Войсковой наказной атаман Отчет Войскового наказного атамана о состоянии Области войска Донского за 1888 год. - Новочеркасск, 1889. С. 43 - 44.
4. ГАРО. Ф. Р-46. Оп. 1. Д. 836. Л. 3.
5. Ситько, Р.М. Не чуждаются донцы образования ... История становления и развития образования в Области Войска Донского (досоветский период). - Ростов н/Д, 2009. С. 95.
6. ГАРО. Ф. Р-46. Оп. 1. Д. 836. Л. 33.
7. Донскова, Н.В. Становление системы народного образования в Области Войска Донского и на Верхнем Дону в XVIII - начале XX вв. // RELGA. № 19. - URL: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=3056& level 1 =main&level2=articles (дата обращения: 24.12. 2018).
8. Ильин, А.М. История города Ростова-на-Дону. - Ростов н/Д, 1909. С. 101, 106.
9. Созданием учебного заведения не пытались закрепить в нем авторитет той или иной религии. Однако находились инициаторы, которые таки православию давали зеленый свет. В частности при участии бывшего председателя попечительского совета коммерческого училища Я.С. Кушнарева по соседству с училищем была построена церковь во имя Св. Николая Чудотворца. Подробно см.: Ильин А.М. История города Ростова-на-Дону. - Ростов н/Д. 1909. С. 106.
10. Гонтмахер, М.А. Евреи на Донской земле. История. Факты. Биографии. - Ростов н/Д, 1999. С. 83 - 84.
11. Астапенко, М.П., Астапенко Е.М. История Донского края. - Ростов н/Д, 2005. С. 161.
12. Ситько, Р.М. Не чуждаются донцы образования ... История становления и развития образования в Области Войска Донского (досоветский период): монография. - Ростов н/Д, 2009. С. 90 - 91.
13. Нахичевань в лицах. - URL: http://nahichevan.ш/categor^y/нахичевань-в-лицах/ (дата обращения: 24.11.2018).
14. Чеснок, Е.В. Немецкие колонии Области Войска Донского // Российские немцы на Дону, Кавказе и Волге. Материалы Российско-германской научной конференции. Анапа. - М., 1995. С. 90 - 92.
15. Гамбарян,С. Из истории армян Таганрога // Вехи Таганрога. 2001. N° 10. С.13.
16. Цацаниди, П. Вклад греков Таганрога в экономическое и политическое развитие города // Вехи Таганрога. 2000. № 5 - 6. С. 43 -44.
В.В. Стеценко
КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРОСВЕТИТЕЛЬСТВО В КОНТЕКСТЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ КУЛЬТУРНОЙ ПОЛИТИКИ: ТЕХНОЛОГИИ ФОРМИРОВАНИЯ
И ТРАНСЛЯЦИИ
Аннотация. В статье охарактеризованы основные вызовы и угрозы национальной безопасности, а также возможные инструменты их демпфирования, основанные на культурном компоненте. Аргументируется тезис о потенциале культурно-исторического просветительства как фактора обеспечения безопасности в государственной культурной политике. Анализируется инструментарий внедрения культурно-исторического контента в «текст» современного дискурса социально-политических коммуникаций.
Ключевые слова. Глобализация, национальная безопасность, социокультурные угрозы, государственная культурная политика, политический дискурс, педагогический дискурс, культурно-историческое просветительство.
V.V. Stetsenko
CULTURAL AND HISTORICAL LIGHTING IN CONTEXT STATE CULTURAL POLICY: FORMATION AND TRANSLATION TECHNOLOGY
Abstract. The article describes the main challenges and threats to national security, as well as possible tools for damping them, based on the cultural component. The thesis about the potential of cultural and historical enlightenment as a factor in ensuring security in the state cultural policy is argued. The toolkit of introducing cultural and historical content into the «text» of modern discourse of socio-political communications is analyzed.
Key words. Globalization, national security, sociocultural threats, state cultural policy, political discourse, pedagogical discourse, cultural and historical enlightenment.
В новых геополитических условиях развития мирового сообщества и в контексте создания условий для обеспечения национальной безопасности посредством развития механизмов укрепления жизнеспособности российского общества и государства актуальным является рассмотрение вопросов эффективного включения в систему национальной безопасности комплекса вопросов, предусматривающих широкое изучение факторов социокультурного характера как отмечается в Стратегии национальной безопасности до 2020 года. К угрозам национальной безопасности в области культуры отнесены размывание традиционных российских духовно-нравственных ценностей и ослабление единства многонационального народа Российской Федерации путем внешней культурной и информационной экспансии, пропаганды вседозволенности и насилия, расовой, национальной и религиозной нетерпимости, а также снижение роли русского языка в мире, качества его преподавания в Российской Федерации и за рубежом, попытки фальсификации российской и мировой истории, противоправные посягательства на объекты культуры.
В условиях нарастающих изменений, новых угроз и вызовов как никогда актуальным становится вопрос укрепления единства общества и государства; в этой связи, считаем, что одним из факторов оптимиза-
