CC BY
314
ISSN 2219-6048 Историческая и социально-образовательная мысль. Том 7 №1, , 2015 Historical and social educational idea's Tom 7 #1, 2015
УДК 316.4
КОЛЕСНИКОВА Анна Георгиевна, старший научный сотрудник Отдела комплектования музейных фондов
РОЛЬ МУЗЕЯ В ФОРМИРОВАНИИ ИСТОРИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ РОССИЯН
В статье показана тенденция возвращения роли музея в социокультурном пространстве российского общества. Автор обосновывает роль музея в формировании исторического сознания россиян. Доказывается, что образы отечественной истории имеют ценностное значение для россиян, что определяет перспективы музея в формировании духовности, культурных идеалов и смыслов, форматировании исторической памяти в пользу возрождения и подъема России в обозримом будущем.
Ключевые слова: музей, историческое сознание, историческое восприятие, российское общество, образы прошлого.
KOLESNIKOVA Anna Georgyevna, Senior Research Fellow at the Department of Making Sets
for Museum Collections
THE ROLE OF THE MUSEUM IN THE FORMATION OF HISTORICAL CONSCIOUSNESS OF RUSSIANS
The paper demonstrated a tendency that museums recently exhibited to resurgence on the cultural scene in Russian society. The author substantiated the part museums are capable of taking in raising historic awareness in Russian citizens. The study backed up that the images of national history turned to be the meaningful values for the Russian citizens, that may determine a prospective involvement of a museum in shaping the spiritual selves of visitors, making cultural meanings and ideals, generating awareness of the past capable of contributing to renaissance and rise of Russia in the foreseeable future.
Key words: museum, awareness of the past, perception of history, Russian society, images of the past.
Общепризнанно, что музей является институтом социализации на основе привития массовому сознанию коллективных представлений о социальных нормах и правилах в контексте формирования исторической памяти. Массовое сознание, хотя и формируется «стихийно» на базе коллективного переживания исторических событий и фактов, в действительности создает схемы исторического восприятия под конструирующим воздействием структур «производства и трансляции истории». Музей в большей степени претендует на реализацию указанной функции, поскольку по сравнению со СМИ и массовой культурой представляется хранителем и передатчиком исторической традиции, использует репутацию честности и порядочности в обращении с историей, в состоянии осуществить практики мягкого убеждения в формировании определенного исторического восприятия.
Возникнув как проект эпохи Просвещения, как «очаг» интродукции демократии и светскости, музей стал мощной структурой формирования национально-патриотического и светского сознания. В этом смысле можно, перефразировав известную фразу О. Бисмарка о роли школьного учителя, утверждать, что музейный работник сделал не меньше для укрепления чувства патриотизма, чем герои войн и сражений.
В современных условиях историческое самосознание россиян испытывает влияние разнонаправленных интенций: с одной стороны, модель общества потребления приводит к угасанию исторического интереса, к презентизму в схемах жизненного восприятия и включению музея в структуры досуговых практик. С другой стороны, глобализация порождает интерес к осмыслению культурно-национальной самобытности, к сохранению или «конструированию» традиции.
В сложившейся ситуации необходимо выявить механизмы и параметры воздействия музея на историческое сознание, определить, в какой степени и как музейная деятельность формирует коллективные представления (образы) истории, какие тенденции развития музейного дела проявляются в процессе освоения массовым сознанием представлений об истории.
Необходимо отметить, что обращение к исторической памяти в российском обществе связано с постепенным переживанием «исторической травмы» распада страны, с избавления от иллюзий вхождения в мировое сообщество, с легитимацией нового социально-политического порядка. Российские музеи в начале 90-х гг. ХХ в. испытали «шок» от изменений, связанных с отказом от практики государственного финансирования, сокращения и свертывания программ культурного и исторического воспитания юношества и молодежи, и, главное, от политики ревизии истории, ориентированной на «демилитаризацию» и «либерализацию» массового сознания.
О формировании массового исторического сознания в российском обществе, хотя и культурно неоднородного, но консолидированного идеей «национальной гордости за исторические свершения», можно говорить на протяжении последнего десятилетия вхождения российского общества в режим стабильности и порядка, установления гражданско-патриотического
- 55 -
Гуманитарные науки
Humanitarian Sciences
консенсуса, определяемого стремлением к сохранению национальной независимости, суверенитета, территориальной целостности и защиты национальных интересов.
Сдвиги массового сознания отразились в оценке деятельности музеев, в их значении для формирования конструктивно-мобилизующих исторических образов и представлений. Ориентация российского общества на русскую историю и культуру воспроизводится как способ сохранения морали и нравственности, патриотизма - с одной стороны. Музей воспринимается как инструмент противодействия разрушающим мораль «западным ценностям» - с другой [1]. Такое восприятие музея складывается под влиянием отторжения трансляции образцов западной культуры, в котором преуспевает телевидение.
Музей оценивается как сфера межпоколенческой коммуникации, как пространство становления и укрепления солидарности поколений на основе общих или схожих исторических образов и исторического опыта, в то время как телевидение создает «параллельные» миры, нацелено на дифференциацию и сегментацию исторических вкусов и оценок, под видом внедрения стандартов толерантности способствует деисторизации массового сознания. Данная инвек-тивная оценка является следствием конфликта интерпретаций отечественной истории, ориентированных на узкогрупповые или политико-конъюнктурные интересы.
В тоже время российский музей испытал влияние внутренних, неоднозначных перемен, связанных с реализацией идеи «осовременивания» музейной деятельности. Показатели коммерциализации, привлечения спонсоров из бизнес-сообщества, устройства экспозиций по принципу постмодернистского драйва значительно повлияли на сужение историкопросветительской функции музейной деятельности. Конфронтация по признаку «современности-архаичности» имела последствием исчезновение общеисторических ориентиров и перемещение музейных практик в сферу приватного пространства.
Между тем интерес массового сознания в российском обществе к отечественной истории обусловлен запросом на объединительную национальную идеологию, на формирование общероссийской гражданско-политической идентичности, на нейтрализацию политического, этнического и конфессионального радикализма на основе сохранения культурноцивилизационного единства и традиции кооперации и согласия между народами, населяющими Россию.
Утвердившийся в российском обществе патриотический консенсус связан с формированием образа «мы в мире» посредством формирования исторической памяти. Примечательно, что в бывших социалистических государствах, где доминирующей стала тенденция антироссийского национализма, сформировались институты исторической памяти, основная цель которых заключается в осуществлении практик люстрации в политическом пространстве, десоветизация, декоммунизация массового сознания, использование ресурса исторической памяти для обоснования конфронтации с Россией в двусторонних и международных отношениях.
Общая логика формирования исторического сознания в российском обществе не ориентирует на насаждение исторических обид и исторической исключительности, но существенным представляется направленность усилий на создание целостных исторических образов, соотносимых с «духом» исторической эпохи, с реальными свершениями и трагедиями. Доминирующая роль в этом процессе принадлежит интеллектуальной элите, музейная деятельность является сферой трансляции образцов исторического сознания: вне музейного просветительства массовое сознание конструируется под влиянием «широкого дискурса», исторических мифов и предрассудков.
Чтобы избежать исторических тупиков, в российском обществе осознается запрос на конструктивную историческую память: исторический опыт необходим, чтобы сформировать уверенность в будущем, определить коррекцию исторических представлений в соответствии с культурными изменениями в обществе. Очевидно, что российский музей в состоянии закрепить статус «коллективного учителя истории» в контексте стабильного роста интереса россиян и к посещению музеев, и к переменам в оценке деятельности музея, как социально-полезного, связанного с сохранением культурного и интеллектуального потенциала общества пространства.
Приверженность россиян этой тенденции проявляется в том, что интерес к музеям находит свое выражение в росте: за истекший 2014 г. число посещений выросло более чем на 5,5 млн и составило 92 525,4 тыс. человек, из 5,5 млн около 2,5 млн посещений пришлось на долю федеральных музеев [2]. Приведенный показатель свидетельствует о том, что с ростом доходов и политической стабильности музей включается в массовые досуговые практики, при этом исследовательский интерес представляет качественный параметр, цели посещения музея, удовлетворения общекультурных, репутационных, когнитивных или патриотических интересов.
- 56 -
ISSN 2219-6048 Историческая и социально-образовательная мысль. Том 7 №1, , 2015 Historical and social educational idea's Tom 7 #1, 2015
Можно предположить, что формирование исторического сознания в российском обществе характеризуется прекращением периода турбулентности, резкой смены исторических ориентиров, преодоления исторических травм на основе компенсирующих или возмещающих эффектов. Роль музея в этой ситуации определяется «дирижицианизмом», установлением рамок и норм в освоении исторического знания. Короче говоря, российский музей испытывает ренессанс активного просветительства: исторические интересы россиян смещаются в сферу гражданской интерпретации истории, ее освоение как общенационального социальномобилизующего и социально-консолидирующего ресурса. Динамика исторического сознания в российском обществе показывает, что схема привнесения расколов путем внесения конфликтных интерпретаций не встречает в обществе массового понимания и поддержки. «Сегодня в российском обществе нет тех влиятельных интеллектуальных фигур и моральных авторитетов, мнения которых могли бы влиять на массовое понимание истории. Общество, несмотря на весь свой интерес к "истории", оказывается в ступоре перед фатальностью происходящего», - заключает Л. Гудков [3]. Музей, претендующий на роль транслятора исторического знания, которое создает по сравнению с историческими чувствами возможности межпоколенческого согласия по поводу исторических оценок и представлений, определяет историческое просвещение в рамках «нахождения смыслов взаимопонимания».
Вероятно, в отношениях музея и общества наметился сдвиг, характеризуемый тем, что возникла ситуация консолидации в необходимости исторического консенсуса и перевода исторических настроений в инструмент «распознавания» происходящего. Дело в том, что отсутствие исторических авторитетов создает условия для повышения репутации музея, в котором ап-пелируется к обществу отношение к истории в рамках связи времен, непрерывности исторического развития вне зависимости от индивидуальных оценок, какими бы значимыми и справедливыми они не представлялись.
В массовом сознании резко упал интерес к исторической «беллетристике», альтернативной истории как способу возмещения дефицита исторического знания. В музейном пространстве возможно соединение исторического восприятия старших (советских) и молодого поколения: хотя признаются, что проявляются различия в исторических образах, связанных с доминированием идеологической константы (старшее поколение) или интерпретацией истории как конфликта демократии и тоталитаризма (молодое поколение), консолидирующим условием становится отношение к историческим периодам, к вехам российской истории.
Как показывают результаты социологических исследований, историческое сознание молодого поколения демонстрирует солидарность со старшими поколениями в оценке значимости исторических периодов по показателям «наличия идеалов, «порядка», «оптимизма», «доверия между людьми», «патриотизма». Очевидно, что позиции по отношению к представленным показателям определяются стремлением найти в исторической памяти, в коллективном опыте и в коллективных переживаниях смысл взаимного понимания и общения. Характерно в связи с этим, что российское общество приходит к осознанию неоднозначности исторических перемен на основе возможности возвращения к вызывающим дискуссию вопросам в будущем или негласного «табу» на обращение к данной проблематике для предупреждения политических спекуляций.
Массовое сознание в российском обществе фиксирует ценностный консенсус порядка и стабильности, что отражает схожесть позиций поколений в порядке как условии общественного развития и общественной безопасности. В этом смысле для музея открывается перспектива применения исторического знания для обоснования соотнесения исторически эпохального и индивидуально-значимого: интерес старшего поколения к таким событиям, как индустриализация, полет в космос, успехи в науке и технике, воспринимается молодым поколением россиян позитивно, если в процессе исторического просвещения события, казалось бы, далекие от повседневной жизни, определяют исторический оптимизм, доверие к людям, позитивно оцениваемые молодежью в отношении к историческим периодам страны.
Барьерами на пути осуществления российскими музеями миссии исторического просветительства является дефицит ресурсов, связанных с коммерциализацией сферы популяризации музейной деятельности, формирования собственной аудитории: музей по «определению» не может быть коммерческой структурой, так как основывается на принципе эгалитарности, равного доступа российских граждан к музейным ценностям. Идеология музейной деятельности испытала в 90-е гг. ХХ в. влияние «индивидуализации», дискредитации коллективных музейных практик, и в связи с этим обстоятельством до сих пор воспроизводится предубежденность от-
- 57 -
Гуманитарные науки
Humanitarian Sciences
носительно включения музеев в систему патриотического воспитания, особенно молодого поколения.
Разумеется, государственная музейная политика не может быть преференциальной, сосредоточиваться на поддержке и одобрении «лояльности», но важным моментом является сохранение музея в структуре исторического сознания: «осовременивание» музея целесообразно в контексте проецирования исторического знания на адекватную оценку процессов в современном российском обществе. Трудная, но необходимая задача состоит в том, чтобы устранить разрыв между историческим сознанием, воспринимаемым как генератор исторической ностальгии и социального недовольства и актуальным сознанием, ориентированным на продуцирование предкатастрофичности и катастрофичности.
В этом убеждает анализ «исторических» позиций россиян. В оценке современности чаще доминируют негативные коннотации: социальная несправедливость (86%), кризис (92,7%), неуверенность в своем будущем (93%), бездуховность (81,8%) [4]. В таком социально-эмотивном контексте историческое сознание не выполняет функцию рационализации социального поведения и социального восприятия: наоборот, становится способом социального эскей-пизма или социального «бунтарства». Поэтому музей призван снизить степень социальной конфликтности в том, чтобы сформировать «сбалансированное» отношение к истории и современности, «внедрить» в массовое сознание императивность социального согласия, исходя из опыта «смутных времен» и «подъемов общественной жизни».
Очевидно, что достигнутый в российском обществе консенсус «стабильности и порядка» нуждается в исторической аргументации, в использовании ресурса исторической памяти общества. Мощным инструментом сдерживания антигосударственнических настроений и продуцирования социальных страхов и тревог является система исторического знания, ориентированная на усвоение россиянами уверенности в том, что необходимым и безальтернативным источником развития является «опора на собственные силы», следование логике национальных интересов и осознание традиции русофобии со стороны политической и интеллектуальной элит Запада.
В этом смысле музейная деятельность содержит возможности не «ввязываться» в деструктивный дискурс «агрессивности, империалистичности, насилия» российской истории. Российская молодежь, как группа, формирующая будущее России, позитивно оценивает роль великих государственных деятелей, с которыми связываются исторические взлеты России (Пётр Великий, П. Столыпин, А. Невский) [5], нацеливает деятельность музеев на придание историческому сознанию «устремленности в будущее».
В своих мечтах 33% россиян формулируют будущее как «жизнь в более справедливом и разумно устроенном обществе» [6]. При этом группа «социальных оптимистов» исходит из исторического опыта, из того, что, несмотря на исторические трагедии, российский народ консолидировался в период исторических испытаний и преодолевал трудности восстановления мирной жизни.
Характерно, что в представленной позиции просматривается историческое знание: досуговая активность в обществе во все большей степени ассоциируется с музеями и выставками, хотя пассивные «бюджетные» формы досуга (компьютер, музыка, видео, чтение газет и журналов) доминируют [7]. Можно говорить о том, что растет общественный запрос на восприятие объективной исторической информации, на включение в музейное пространство на уровне активного освоения исторических знаний, придания им социально-ориентационного и социально-рефлексивного смыслов.
Разнообразие в формировании исторического сознания не означает отсутствие в них общих черт, привлекательных для ориентированных на исторический интерес групп. Общеизвестно, что музей и является структурой исторической социализации, так как имеет профессиональный, кадровый, организационный, информационный ресурсы, не сравнимые по значимости и возможностями влияния на общественные настроения с интернет-сетями, ассоциациями «исторической реконструкции», с военно-историческими обществами. В то же время следует понимать, что музей не в состоянии осуществлять миссию исторического просветительства вне контактов с институтами гражданского общества: именно благодаря деятельности общественных ассоциаций начался рост интереса к отечественной истории, возникли неформальные схемы исторического воспитания.
Музей всегда представлял в российском обществе пространство свободы, так как выстраивалась независимая от государства общественная и профессиональная идентичность, но, тем не менее, работники музеев выступали носителями «позитивного» инакомыслия, так как
- 58 -
ISSN 2219-6048 Историческая и социально-образовательная мысль. Том 7 №1, , 2015 Historical and social educational idea's Tom 7 #1, 2015
вносили вклад в реабилитацию культурно-исторического наследия, в возвращение из «безвестности» людей, которые внесли вклад в развитие российского государства, российской науки и культуры.
В конечном счете историческое сознание значимо в жизни общества тем, что создает отношение сопричастности к «большому миру», выявляет солидарность поколений и определяет образ «мы в мире». Музей реализует миссию исторического просвещения не «свободно»: имеется в виду, что отношение к музею в российском обществе связано с тем, что предоставляется выбор, обоснование или отклонение определенных исторических реалий. Включение в музейное пространство формирует чувство исторической эмпатии, исторического сопереживания и в этом смысле массовое сознание становится осознанием коллективного творчества.
Историческая травма определяется резкими, внезапными изменениями, происходящими в сжатые периоды времени [8]. Реализация практик, противоречащих укоренившимся ценностям, вносит чувство социальной дезорганизации: музеи в период исторической травмато-генности становятся «пространствами восстановления социальной активности или сохранения социальной гармонии»: в описанных ситуациях историческое сознание общества становится реактивным, может упрощаться до состояния схем и стереотипов. Возможно, мы не стали бы свидетелями затянувшегося преодоления катастрофического сознания, если бы использовались компенсирующие механизмы исторического просветительства.
Деятельность российских музеев в период социальных и политических трансформаций в обществе, приобрела адаптивно-«оборонительную» направленность, была связана со стремлением сберечь музейное имущество, сохранить инфраструктуру, заручиться поддержкой властных структур. Однако историческое сознание общества объективно «выпало» из сферы музейной деятельности, травматический эффект выражался в экспликации моделей «непросветительского» отношения, ориентированных на освоение навыков, необходимых для использования новых базовых институтов. Такая позиция предполагает утрату традиции просветительства во внедрении эгалитарных ценностей, на которых основывается историческое сознание в российском обществе. К музейным практикам стал применяться принцип «отказа от культа усред-ненности», что привело к стимулированию элитных форм освоения исторического наследия и способствовало «конфликтному плюрализму» исторического сознания.
Говоря об этом, следует подчеркнуть, что роль музея в формировании исторического сознания в российском обществе, исходя из вышесказанного, определяется двумя тенденциями: во-первых, динамикой исторического сознания, направленной на рост исторического знания, устойчивых представлений и формул реконструкции и восприятия отечественной истории, во-вторых, разнообразием форм музейной деятельности, что соответствует уровню исторической памяти слоев и групп российского общества.
Данное положение означает, что роль музея, сохраняя миссию исторического просвещения, становится конструктивистской: музей в силу опыта «позитивного инакомыслия» предлагает альтернативу диссонансу исторического сознания, парадоксам, которые заключаются в совместимости «представлений о желательности демократии и свобод» и «преклонения перед массовыми репрессиями». В деятельности музея парадоксальность снимается определением «эффекта исторического тяготения», принятия исторических явлений в «нераздельности», сложности переживаемой исторической ситуации и осмысления «уроков истории» для укрепления позиции гражданского патриотизма.
Музей наряду с литературой стал в предшествующий период российской истории «структурой возвращения к истокам»: именно интерес к русской культуре и искусству (особенно иконописи) способствовал возрождению внимания к судьбе малых городов России, художественным промыслам, генеологии купеческого, интеллигентского и мещанского сословий, то есть была сделана неоценимая для сохранения связи времен работа. Вопреки тенденциям элитиза-ции и коммерциализации российские музеи воспринимались в массовом сознании символами сохранения культурной державности России и ее национальной гордости.
Судьба музея в новых условиях стала отправной точкой в понимании исторического сознания в качестве «мерила» современности: критическая оценка социально-экономической ситуации, хотя и снизила актуальность восприятия проблем культуры и духовности, усилила интерес к состоянию музейной деятельности в историческом просвещении российского общества. Это выражалось в том, что для большинства россиян музей был и остается структурой исторического воспитания, приобщения к культурно-историческому наследию.
Коллективные образы истории в российском обществе заданы осознанием музея «национальным достоянием», что связывается с ответственностью общества за сохранение музея
- 59 -
Гуманитарные науки
Humanitarian Sciences
в иерархии институтов социального модерна, отрицания социальной и «племенной» архаики: не случайно рост религиозного фундаментализма и этнического сепаратизма на региональном уровне можно связать с упадком музейной сферы, с насаждением недоверия к музею и введением в публичный дискурс элементов квазитрадиционности. Таким образом, очевиден императив возвращения музея в социокультурное пространство российского общества. Образы отечественной истории содержат события прошлого, которые имеют ценностное значение для россиян, что определяет перспективы музея для «наполнения» духовностью, культурными идеалами и смыслами схем исторического сознания, форматирования исторической памяти в пользу возрождения и подъема России в обозримом будущем.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ
1. Горшков М.К. Российское общество как оно есть. - М., 2011. - С. 459.
2. Государственный доклад о состоянии культуры в Российской Федерации в 2013 году // [электронный ресурс] http://www.garant.rU/products/ipo/prime/doc/70635190/#ixzz3PRpHEHpV.
3. Гудков Л. Время и история в сознании россиян / Вестник общественного мнения. 7.04.2010 // [электронный ресурс] http://polit.ru/article/2010/04/07/timehistory/
4. Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Молодежь России: социологический портрет. - М., 2010. - С. 27.
5. Там же. - С. 26-27.
6. О чем мечтают россияне? - М., 2012. - С. 11.
7. Там же. - C. 128.
8. Штомпка П. Социология. - М., 2005. - С. 474.
REFERENCES
1. Gorshkov M.K. Russian society as it is. Moskva, 2011. P. 459.
2. State report on the state of culture in the Russian Federation in 2013. Available at: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/70635190/#ixzz3PRpHEHpV.
3. Gudkov A. Time and History in the minds of Russians. Vestnic obshestvennogo mnenija [Vremya i istoriya v soznanii rossiyan]. 7.04.2010. Available at: http://polit.ru/article/2010/04/07/timehistory/
4. Gorshkov M.K., Sheregi F.E. Russian Youth: sociological portrait. [Molodozh' Rossii: sotsiologicheskiy portret]. Moskva, 2010. P. 27.
5. Ibid. P. 26-27.
6. What do the Russians dream about? [O chom mechtayut rossiyane]. Moskva, 2012. P. 11.
7. Ibid. P. 128.
8. Shtompka P. Sociology [Sociologia]. Moskva, 2005. P. 474.
Информация об авторе Information about the author
Колесникова Анна Георгиевна, Старший Kolesnikova Anna Georgyevna, Senior Research научный сотрудник Отдела комплектования Fellow at the Department of Making Sets for Muse-музейных фондов ГЦТМ им. А.А. Бахруши- um Collections of the State Headquarter Theater на. Museum named after A.A. Bakhrushin,
Москва, Россия Moscow city, Russian Federation
[email protected] [email protected]
Получена: 28.01.2015 Received: 28.01.2015
- 60 -
