CC BY
163УДК 342.4 (438)
Е. А. Закоморная,
канд. юрид. наук, доцент Национальный университет «Юридическая академия Украины имени Ярослава Мудрого», г. Харьков
РОЛЬ КОНСТИТУЦИОННОГО ТРИБУНАЛА В ИЗМЕНЕНИЯХ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВОПОРЯДКА РЕСПУБЛИКИ ПОЛЬША
Обоснована центральная роль Конституционного Трибунала в процессе становления основ конституционализма в Республики Польша. Рассмотрены главные этапы его генезиса. Выявлены ключевые принципы деятельности Конституционного Трибунала, характеризующие эволюцию его правового статуса. Раскрыт вклад Конституционного Трибунала в формировании правовых критериев, которые содействуют последовательности и сбалансированности развития конституционного правопорядка Республики.
Ключевые слова: Конституционный Трибунал, Республика Польша, основы конституционализма, конституционное развитие, этапы генезиса, эволюция правового статуса, конституционный правопорядок.
На современном этапе важность органа конституционного контроля в процессе становления основ правового и демократического государства не вызывает сомнения. Значительная роль Конституционного Суда Украины в деле обеспечения верховенства Основного Закона всесторонне обоснованна в трудах ведущих украинских ученых (Ю. Г. Барабаш, В. М. Кампо, В. В. Копейчикова, П. М. Рабиновича, Н. Д. Савенко, А. А. Стрижака, А. А. Селиванова, В. П. Тихого, Ю. Н. Тодыки, В. Н. Шаповала и др.). Вместе с тем в отечественных научных кругах все громче звучат призывы, что необходимо модернизировать его работу, в частности, в направлении расширения компетенции [9, с. 9]. В отличие от органов конституционного контроля других постсоциалистических европейских стран, Конституционный Суд Украины наделен довольно ограниченными возможностями.
Одним из путей совершенствования деятельности Конституционного Суда Украины является обращение к наиболее успешной практики функционирования института конституционного контроля в зарубежных государствах. В последнее время в научных кругах особый интерес вызывает плодотворная деятельность конституционного судопроизводства именно в постсоциалистических государствах Восточной Европы. Осмысления первых итогов работы конституционных судов Чехии и Словакии можно найти в историко-правовых трудах отечественных исследователей В. В. Лемака и И. Е. Переша. Зарубежные ученые (Д. Бонд, Л. Гарлицкий, А. Медушевский, Е. Ковальский, А. Шайо, Л. Шольом и др.) доказали решающую роль института конституционного контроля в формировании основ конституционализма на постсоциалистическом европейском пространстве. Так, анализируя вклад данного института в стабилизацию нового демократического порядка Польши, Венгрии, Чехии и других стран, венгерский ученый и политический деятель Л. Шольом подчеркивает, что в трансформационных условиях указанный орган выявил способность конституционными средствами решать политические конфликты и консолидировать общество вокруг идеи правового государства [16, р. 142]. Впрочем, несмотря на достаточно большое количество научных исследований, пока окончательно не выяснено, почему в одних странах конституционный контроль получил статус необходимого символа демократии, а в других стал основной детерминантой прогрессивных конституционных сдвигов. На примере опыта Республики Польша предлагаем исследовать парадоксальную ситуацию, в которой Конституционный Трибунал - продукт социалистической системы - внес свою лепту в процесс ее разрушения, стал ключевой фигурой в формировании конституционной системы правления и обеспечил стабильность хода конституционных трансформаций. Уникальность Конституционного Трибунала заключается еще и в том, что благодаря гибкой и одновременно последовательной линии деятельности его статус эволюционировал от слабого до сильного.
Целью данной статьи является освещение основных периодов генезиса конституционно -правового положения Конституционного Трибунала, определение его роли в построении основ конституционализма на разных этапах его становления, раскрытие вклада института конституционного контроля в стабилизации конституционного развития Республики Польша.
После второй мировой войны в силу объективных причин советская модель построения основ государственности повлияла на функционирование органов власти стран Восточной Европы. Так, институт специализированного конституционного контроля не получил распространения в социалистических государствах, поскольку его существование противоречило принципу народовластия, который воплощается в верховенстве высшего представительного органа. Последний и осуществлял неограниченный контроль за соблюдением конституции в процессе ее применения [См.: 5, с. 84; 10, с. 159]. Распад социалистического
лагеря и тотальный отказ в Европе от советского типа управления государством поставили перед странами сложную задачу: в сжатые сроки создать соответствующий институт, обеспечивающий функционирование новой системы ценностей посткоммунистического общества, которые находятся под, так сказать, «магией конституции».
Мы солидарны с учеными, что избрание постсоциалистическими европейскими государствами континентальной модели конституционного контроля обусловлено следующими причинами: (1)
необходимостью подтвердить готовность перейти к идеологии либерального конституционализма, которая предусматривает приоритет прав человека, принцип разделения властей, жесткую иерархию норм, а также право органов власти через конституционное правосудие применять эти принципы на практике; (2) потребностью ввести общепризнанную именно в Европе модель конституционного контроля, в соответствии с которой посткоммунистические конституции и органы власти, сформированные на ее основании, были бы более легитимными; (3) наличием положительного опыта деятельности в трансформационных условиях конституционных судов Испании и Германии, использование которого предоставило возможность за несколько лет пройти многолетний путь развития европейского конституционного судопроизводства; (4) стремлением создать конституционные рамки политической борьбы [См.: 11, с. 34, 40, 12, с. 77, 78].
На сегодня специализированные органы конституционного контроля действуют во всех постсоциалистических странах Восточной Европы: конституционные суды в Венгрии (1989 г.), Болгарии и Румынии (1991 г.), РФ, Словакии и Чехии (1993 г.), Беларуси (1994 г.), Молдове (1995 г.), Украине (1996 г.), Конституционный Трибунал в Польше (1982 г.). Хронология введения данного органа в
постсоциалистическую правовую систему демонстрирует роль, которая ему отводилась в процессе формирования основ конституционного правопорядка. Если в Польше при помощи Конституционного Трибунала коммунистический режим пытался продолжить свое существование, представляя данную институцию как «фасад конституционного правления», то в Конституционном Суде Венгрии и коммунистическая партия, и оппозиция видели независимую организацию, способную стать их будущим страховым полисом [13, р. 11]. В Чехии и Словакии конституционное судопроизводство стало символом возвращения к собственным конституционных традиций, а в других странах - необходимым атрибутом становления основ демократии. Несмотря на разницу в статусе, на первых шагах деятельности институт конституционного контроля этих государств столкнулся с похожими проблемами, среди которых: (а) сложность сохранения политической нейтральности и независимости конституционного правосудия и (б) отсутствие качественного конституционного законодательства [4, с. 27].
Одним из средств преодоления трудностей переходного периода стало обращение к соответствующей практике как стран развитой демократии, так и других посткоммунистических европейских государств. В частности, введение Конституционного Трибунала еще в советский период польской государственности существенно сказалось на формировании политики конституционных судов в иных постсоциалистических странах Европы [8, с. 4]. Несмотря на глубокие корни польского конституционализма, конституции первой половины ХХ в. не предусматривали создание отдельного института, который осуществлял бы проверку актов парламента относительно их соответствия конституции. Ученые указывают на несколько причин такой ситуации. Во-первых, континентальная модель конституционного контроля еще не стала универсальной. Во-вторых, польская доктрина находилась под влиянием идеологии французского конституционализма, согласно которой судебный контроль конституционности законов считался ограничением прав парламента. В-третьих, сложные политические обстоятельства не способствовали введению независимого органа конституционного контроля [3, с. 190]. Вместе с тем фундаментальные научные труды ученых того периода (А. Пясецкого, М. Стажевского, В. Яворского и др.) и проекты довоенных Основных законов, в которых орган конституционной юрисдикции занимал важное место, стали теоретическим и правовым фундаментом первого закона о Конституционном Трибунал [7, с. 141 - 146].
Анализируя современное положение Конституционного Трибунала, Л. Гарлицкий справедливо отмечает, что эволюция польского конституционного судопроизводства отражает процесс демократических преобразований в стране. В частности, он обоснованно выделяет 3 периода в истории этого органа [14, стр. 14]. На первом этапе - «создание» (весна 1982 г. - конец 1989 г.) - поправки к Конституции ПНР 1982 г. и Закон 1985 г. наделили Конституционный Трибунал ограниченными полномочиями (его решение вотировались 2 / 3 голосов членов парламента, из-под юрисдикции исключались все акты, принятые до 1982 г., и акты о государственной безопасности; число субъектов обращения было минимальным, причем заявления предварительно, так сказать, «фильтровались» председателями Верховного Суда и Высшего административного суда Республики).
В целом такой статус Конституционного Трибунала ученые расценивают как незначительный, поэтому и осмысление результатов его деятельности на первом этапе вызывает дискуссии. Так, Е. Звежховский признает парадоксальным факт введения органа конституционного контроля в период военного положения явно случайным и преждевременным в условиях авторитарного правления [18, р. 210]. Однако мы солидарны с Л. Гарлицким, Е. Ковальским и Л. Шольомом, которые считают этот период очень
важным как для дальнейшей судьбы конституционного правосудия, так и для сущности изменений конституционного правопорядка. Во-первых, Конституционный Трибунал начал деятельность по разъяснению содержания принципов правового государства. Сосредоточение внимания именно на этих основополагающих принципах системы конституционного правления не случайно, ведь, по справедливому утверждению Л. Шольома, в экстраординарных условиях переходной фазы восстановление конституционным судопроизводством авторитета закона является его выдающимся вкладом в обеспечение стабильности нового порядка. Изучая деятельность в этом направлении конституционного судопроизводства Польши, а также иных постсоциалистических стран, ученый подчеркивает, что их суды заимствовали немецкий классический подход к толкованию положений Основного закона. Он предусматривает применение методологии правовой определенности, которая зиждется на основе формальных и объективных принципов. По мнению Л. Шольома, использование данной методологии оправдано, поскольку новая демократическая власть не может быть создана в условиях неуважения к закону, а потому правовая определенность является более важной, чем идеи субъективной справедливости [16, р. 138, 142]. Во-вторых, именно на этом этапе Трибунал начал реализовывать функцию по формированию так называемой «живой Конституции», оперируя при этом определенными приемами принятия решений, сущность которых заключается в выведении детализированных конституционных принципов и правил из общих положений Основного закона [2, с. 18]. Например, еще в 1986 г. Конституционный Трибунал подчеркивал: хотя принцип запрета обратной силы закона не закреплен в Конституции ПНР 1952 г., он является ключевой основой правового порядка [3, с. 146]. В-третьих, Трибунал проявил качества, так сказать, «независимого борца» с существующим режимом. В частности, в первом постановлении он достаточно однозначно указал на неконституционность практики регламентации прав и обязанностей человека исполнительной властью, подчеркнув, что этот вопрос входит в компетенцию парламента [14, с. 21]. Тем самым орган конституционного правосудия изменил традиционную для социализма систему административных правил.
Этап второй - «появление реального суда» (весна 1990 г. - весна 1997 г.) - проходил на фоне кардинальных общественных изменений и реорганизации всех органов государственной власти. Свои позиции сохранили Уполномоченный по гражданским правам, Высший административный суд и Конституционный Трибунал. Несмотря на то, что последний зародился как часть социалистической системы, потребность в его дальнейшем функционировании только возросла и была обусловлена следующими причинами. Во-первых, деятельность конституционного правосудия в мире расценивается как фактор, легитимирующий демократическую природу конституционных преобразований. Во-вторых, с одной стороны, недостаток согласия среди политической элиты относительно концепции нового Основного закона и неспособность предыдущей Конституции создать фундамент современного конституционного развития, а с другой - постоянные конфликты между государственными органами власти и борьба местного самоуправления за независимость обусловили поиски организатора правового поля, в котором эти острые проблемы нашли бы решение. В-третьих, поскольку Конституционный Трибунал уже работал, доказав свой профессионализм и в определенной степени оппозиционность коммунистическому режиму, среди иных органов власти альтернативы ему не было.
К значительным событиям в деятельности Конституционного Трибунала второго периода относят разработку им активной техники конституционной интерпретации. Ее смысл заключался в том, что текст Конституции подлежал разъяснению в свете современной политической ситуации, и поэтому старые нормы толковались без всякого уважения к оригинальным намерениям. Отвечая на критические замечания относительно широкой трактовки Трибуналом Основного закона, Л. Гарлицкий справедливо подчеркивает следующее. Во-первых, отсутствие какой-либо новой конституции не оставляла этой институции альтернативы между судебной сдержанностью (приверженностью к уже установленным нормам и прецедентам) и судебной активностью (пересмотром этих норм и прецедентов), поскольку последняя в большей степени имела перспективы ограничить произвол власти [14, г. 24]. Во-вторых, существовала настоятельная необходимость в разработке такой корректирующей формулы, которая позволяла бы приспосабливать старую Конституцию к новой действительности [2, с. 19].
Вместе с тем при применении обновленного приема разъяснения содержания конституционных положений Трибунал использовал методологию, выработанную на первом этапе своей деятельности. В частности, основываясь на принципе правовой определенности, он продолжил практику конкретизации общих конституционных положений. Как пример можно привести решение Конституционного Трибунала по толкованию основ правового государства (ст. 1 отредактированной Конституции ПНР 1952 г.). Согласно его заключению данный принцип является сокращенным выражением нескольких правил, которые прямо не следуют из текста статьи, но благодаря их связи с идеей правового государства они имеют конституционную степень и поэтому могут быть использованы Трибуналом для оценки конституционности законов. В частности, к таким правилам относятся: (а) запрет обратной силы закона, (б) поддержка доверия гражданина к государству, (в) защита позитивных прав человека [2, с. 19]. Итак, сохраняя линию правовой преемственности в решениях, польский институт конституционного контроля получил признание легитимности своих действий.
Третий этап - «новый - старый суд» (конец 1997 г. - до сегодняшнего дня) характеризуется, с одной стороны, усилением полномочий Конституционного Трибунала, поскольку Основным законом 1997 г. государству предоставлялось полноценное конституционное судопроизводство, а с другой - уменьшением политического статуса Трибунала, так как из фактического создателя Конституции он превратился в ее охранника и интерпретатора. Этот период условно можно разделить на подэтапы, которые отражают состояние взаимоотношений Трибунала с другими конституционными институтами:
(1) 1997 - 2005 гг., в течение которых Трибунал зарекомендовал себя символом стабильности и защитником прав индивида;
(2) 2005 - 2007 гг. отмечаются острой конфронтацией Трибунала с Президентом Л. Качиньским, парламентским большинством, представленным партией «Закон и справедливость», и сформированным им правительством. Пик конфликта вылился в разработку парламентом проекта изменений в Закон «О Конституционном Трибунале», которые усиливали влияние главы государства на статус Трибунала (в силу разных причин Закон не был принят);
(3) конец 2007 г. - 2009 г. Этот период знаменуется приходом в Парламент партии «Гражданская платформа» и нормализацией отношений между Конституционным Трибуналом и иными органами власти. Благодаря стойкости и профессионализму своей позиции Конституционный Трибунал вышел из кризиса с усиленными полномочиями, не позволив изменить ключевые принципы своего прецедентного права [14, р. 37]. Верность принципам правовой преемственности и правовой определенности проявилась в дальнейшем разъяснении природы правового государства. Так, в своих решениях Конституционный Трибунал подчеркивал, что модификация понимания сути конституционного положения о правовом государстве может исходить как из конкретных нормативных предписаний нового Основного закона, так и из его общего текста [2, с. 21].
Рассматриваемый период развития Конституционного Трибунала характерен реализацией им полномочия разрешать споры между центральными органами государства об их компетенции. Несмотря на то, что эта прерогатива была закреплена за Конституционным Трибуналом Конституцией 1997 г. (ст. 189), он ее применил только в 2008 г. Данный факт можно объяснить следующим образом. Во-первых, политические игроки без обращения в Трибунал поддерживали стабильность конституционного развития. Следует согласиться с мнением Ю. Г. Барабаша, что применение политических форм решения конфликтного противостояния (таких как переговоры и достижение компромисса) способствует выходу из конституционного кризиса [1, с. 38]. Во-вторых, закрепление за институтом конституционного контроля данного права оказывает превентивное влияние на субъектов конституционного процесса. В конечном итоге весомость воздействия данного полномочия на ход конституционных изменений определяется не столько количеством решений на этот счет, сколько значением, которое оно имеет для соблюдения принципа разделения властей [10, с. 200]. Осуществление Конституционным Трибуналом права регулировать споры о компетенции именно на этапе конституционного кризиса не является случайным. В теории права функция по рассмотрению так называемых компетенционных споров трактуется как значительная, потому что конституционное судопроизводство, выступая арбитром, в наибольшей степени способствует согласованию интересов субъектов конституционно-правовых отношений и укрепляет конституционную систему [См.: 4, с. 8; 9, с. 9; 10, с. 200, 201; 16, г. 142]. Основную задачу Конституционного Трибунала ученые видят в обеспечении конституционного равновесия между органами государственной власти [8, с. 21].
В Законе о Конституционном Трибунале 1997 г. (ст. 53) дается толкование понятия «спор о компетенции» следующим образом: Трибунал выносит третейские разрешения по спорам: (а) между двумя или более конституционными органами государства, которые признали себя полномочными в разрешении одного и того же вопроса или вынесли решение по данному вопросу (позитивный спор о компетенции); (б) между двумя или более конституционными органами государства, которые признали себя некомпетентными в разрешении данного вопроса (негативный спор о компетенции).
Отмечая особенность польского варианта определения границ вмешательства Конституционного Трибунала в государственно-правовой конфликт, Л. Гарлицкий подчеркивает, что указанный подход является достаточно узким. Во-первых, предполагается, что речь идет об осуществлении конкретных действий или принятия определенного решения, а Трибунал не вправе абстрактно оценивать общий объем полномочий отдельных органов. Во-вторых, учитывая то, что Основной закон четко перечисляет субъектов обращения в Трибунал (ст. 192), вполне вероятно, что в данном случае этот орган конституционного контроля некомпетентен разрешать споры между другими конституционными органами государства (Всепольским советом радиовещания и телевидения, Уполномоченным по гражданским правам), если только эти субъекты не выступают от их имени [15, р. 391].
Перейдем к примеру из практики. Дело, которое по инициативе Председателя Совета Министров Польши поступило в ведение Трибунала, касалось позитивного спора о компетенции, возникшего между Президентом и Председателем Совета Министров по поводу репрезентации Республики на заседаниях Европейского Совета. Надо заметить, что обострение дебатов между Л. Качинским и Д. Туском не только дестабилизировало внутриполитическую ситуации, но и задерживало подписание Лиссабонского договора,
подрывая репутацию Польши как надежного партнера международного уровня [17]. Рассмотрение реального конфликта между главой государства и главой правительства по поводу определения так называемых совместных полномочий является классическим вопросом в прецедентной практике конституционных судов стран Восточной Европы. Учитывая то, что должность президента в этих государствах всегда находилась в центре внимания политических и конституционных дебатов о выборе оптимальной формы правления, основная задача конституционного контроля состояла в формировании конституционных критериев разграничения сфер влияния высших органов власти [16, р. 143].
В своем Решении Конституционный Трибунал сконцентрировал внимание именно на указанном задании, так как растолковал конституционные эталоны, обеспечивающие сбалансированность власти. Причем в комментарии о принадлежности рассматриваемых полномочий Председателю Совета Министров Трибунал основывался на принципах правовой преемственности и правовой определенности. Во-первых, орган конституционного контроля сформулировал цель разъяснения спора о компетенции, которая заключается в системной нормализации конституционных отношений. Во-вторых, он продолжил конкретизировать содержание принципов правового государства, подчеркнув, в частности, что при выполнении своих конституционных задач Президенту и Председателю Совета Министров следует руководствоваться принципом взаимодействия ветвей власти, провозглашенным в преамбуле и ст. 133 Конституции, который обеспечивает целостность действий, осуществляемых от имени Польши во взаимоотношениях с Европейским Союзом и его институтами. В-третьих, Трибунал и далее развил традицию формирования так называемой «живой конституции», раскрывая сущность принципа взаимодействия ветвей власти, который не получил подробного описания в Основном законе. Так, согласно его заключению данный постулат предполагает: (а) добросовестное информирование Президента Председателем Совета Министров о повестке дня заседаний Европейского Совета; (б) двустороннюю открытость этих институтов и готовность эффективно ее реализовывать, (в) принятие указанными конституционными институтами согласованного совместного решения о лице, которое будет представлять интересы страны, если рассматриваемые вопросы в Европейском Совете совпадают с полномочиями главы государства, изложенными в ст. 126 Конституции [6].
Таким образом, деятельность Конституционного Трибунала на этапе краха коммунистического правления довела его способность разрешать сложные проблемы, причем при сохранении своей профессиональной репутации и политического равновесия. В условиях конституционного кризиса этот орган способствовал стабилизации конституционного развития следующим образом. Во-первых, с первых дней своей работы, применяя методологию правовой определенности, он сосредоточил внимание на принципах правовой государственности, поскольку правильное понимание этих основ позволяет создать атмосферу уважения к Основному закону страны и достичь генеральной цели - сформировать основы конституционного правления. Во-вторых, в течение 3-х периодов своего развития Трибунал при принятии решений исходил из принципа правовой преемственности. Поддерживая одинаковый и постоянный подход к разъяснению сути конституционных положений, он, безусловно, обеспечивал упорядоченность и прогнозируемость конституционных изменений. В-третьих, разработав технику активной и широкой интерпретации Основного закона, Трибунал создавал так называемую «живую конституцию», которая выступила гарантом сбалансированности политического процесса в государстве. В-четвертых, взвешенная деятельность этого органа конституционного контроля повлияла на определение его места в системе органов власти. Генезис Конституционного Трибунала можно охарактеризовать как эволюцию - от учреждения, выполнявшего роль «декора коммунистического режима», в институцию, достаточно эффективно поддерживающую на современном этапе баланс публичных и частных интересов. В-пятых, рассматривая споры о компетенции, польский институт конституционного контроля формирует важные критерии, позволяющие не только разграничивать сферы влияния высших органов власти, но и способствующих консолидации их деятельности.
Список литературы: 1. Барабаш Ю. Г. Державно-правові конфлікти на сучасному етапі державотворення: конституційно-правовий аспект: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.02 / Барабаш Юрій Григорович. - Х., 2009. - 415 с. 2. Гарлицкий Л. Правовое государство и конституционное правосудие в Польше / Л. Гарлицкий // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. -2002. - № 1 (38). - С. 18 - 25. 3. Ковальски Е. Становление и развитие конституционной государственности в Польше (историкоправовое исследование): моногр. / Е. Ковальски; под ред. С. А. Комарова. - Спб.: Изд-во Юрид. ин-та, 2010. - 327 с. 4.
Конституционное правосудие в посткоммунистических странах: сб. докладов. - М.: Центр конституц. исследований МОНФ, 1999. -250 с. 5. ОвсепянЖ. И. Судебный конституционный контроль в механизме «разделения властей»: теоретический аспект исследования / Ж. И. Овсепян // Правоведение. - 1993. - N° 4. - С. 80 - 87. 6. Офіційний сайт Конституційного Трибуналу Республіки Польща [Electronic resource]. - Режим доступу: http: // www.trvbunal.gov.pl. 7. Пастернак С. Н. Государственно-правовая мысль о
Конституционном Трибунале в Польше межвоенного периода (1920 - 1939 гг.) / С. Н. Пастернак // Вестн. Томск. гос. ун-та. - 2007. -№. 302. - С. 141 - 146. 8. Пастернак С. Н. Конституционное правосудие в странах Центральной и Восточной Европы (на примере Польской Республики): автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. юрид. наук: спец. 12.00.02. / С. Н. Пастернак. - СПб., 2010. - 23 с. 9. Селіванов А. О. Конституційна юрисдикція: поняття, зміст, принцип верховенства права, правові позиції по справах прав людини і конституційних конфліктів у сфері публічної влади / А. О. Селіванов - К.: Вид. дім “Ін Юре”, 2008. - 120 с. 10. Сравнительное конституционное право: учебник /под общ. ред. В. Е. Чиркина. - М.: Манускрипт, 1996. - 726 с. 11. Харитонова Н. Н. Перспективы эволюции конституционного контроля: Зарубежная и отечественная практика / Н. Н. Харитонова // Право и политика. - 2005. - № 11. -С. 34 - 44. 12. Шайо А. Конституционализм и конституционный контроль в посткоммунистической Европе /А. Шайо // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. - 1999.- № 3 (28). - С. 77 - 80. 13. Bond J. Concerning constitutional courts in
Central and Eastern Europe / J. Bond// International public policy review. - 2006. - Vol. 2. - №2 2. - Р. 5 - 25. [Electronic resource]. - Режим доступу: http://www.ucl.ac.uk/]. 14. Garlicki L. Constitutional Court of Poland: 1982-2009 // The political origins of constitutional courts Italy, Germany, France, Poland, Canada, United Kingdom / L.Garlicki / Edited by P. Pasquino, F. Billi. - Rome: Fondazione A. Olivetti, 2009. - P.13 - 39. 15. Garlicki L. Polskie prawo konstytucyjne (zaraz wykladu). - Warszawa: Liber, 2004. - 459 p. 16. Solyom L. The role of Constitutional Courts in the transition to democracy. With special reference to Hungary /L. Solyom// International Sociology. - 2003. - №2 Vol 18(1). - Р. 133161. 17. Sustainable Governance Indicators 2011: Poland report // [Electronic resource] - Режим доступу: http://www.sgi-network.org/pdf/SGI11 Poland.pdf]. 18. Zwierzchowski E. The Polish Model of the Constitutional Judiciary /E. Zwierzchowski// The Round Table Conference “Ten years of the Democratic Constituonalism in Central and Eastern Europe”. - Lublin: Polish Association of Constitutional Law, 2001. - P. 209 - 224.
РОЛЬ КОНСТИТУЦІЙНОГО ТРИБУНАЛУ У ЗМІНАХ КОНСТИТУЦІЙНОГО ПРАВОПОРЯДКУ РЕСПУБЛІКИ ПОЛЬЩА
Закоморна К. О.
Обґрунтована центральна роль Конституційного Трибуналу в процесі становлення основ конституціоналізму в Республіки Польща. Розглянуто головні етапи його генезису. Виявлено ключові принципи діяльності Конституційного Трибуналу, що характеризують еволюцію його правового статусу. Розкрито внесок Конституційного Трибуналу у формуванні правових критеріїв, які сприяють послідовності та збалансованості розвитку конституційного правопорядку Республіки.
Ключові слова: Конституційний Трибунал, Республіка Польща, основи конституціоналізму, конституційний розвиток, етапи генезису, еволюція правового статусу, конституційний правопорядок.
THE ROLE OF THE CONSTITUTIONAL TRIBUNAL THE OFCHANGE THE CONSTITUTIONAL
ORDER OF THE REPUBLIC OF POLAND
Zakomornaja E. A.
The fundamental role of the Constitutional Tribunal in the process of the basis of constitutionalism formation in the Republic of Poland has been proved. The main stages of its genesis have been considered. The key principles of the Constitutional Tribunal which characterize the evolution of its legal status have been identified. The contribution of the Constitutional Tribunal in the making of the legal criteria that promote consistency and balanced development of the constitutional order of the Republic has been shown.
Key words: Constitutional Tribunal, Republic of Poland, the basis of constitutionalism, the constitutional development, the stages of genesis, the evolution of the legal status, the constitutional order.
Поступила вредакцию 20.09.2011 г.
