CC BY
47Роль иностранных слов в романах Э. Хемингуэя
Мурза Александра Борисовна,
к.филол.н., доцент, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова E-mail: murzax@gmail.com
Язык Эрнеста Хемингуэя выразителен и лаконичен. Каждое слово текста его произведений, как правило, имеет глубокий, зачастую подспудный смысл. Выдающийся американский писатель избегает последовательного изложения биографии и подробного описания внешности большинства своих героев, прямого раскрытия их чувств и мыслей. Свою задачу он видит в том, чтобы побудить читателя создавать в своем воображении внешний облик действующих лиц, догадываться об их прошлом и сегодняшних взаимоотношениях, намерениях, переживаниях по отдельным высказываниям, поступкам, мелким проявлениям чувств, как это часто приходится ему делать в повседневной жизни.
Для достижения поставленной цели Хемингуэй в своих романах постоянно прибегает к разбросанным по многим главам скупым, незаконченным указаниям и намекам, широко использует разнообразные способы косвенного сообщения необходимых сведений и характеристик, что способствует формированию обширного подтекста отдельных сцен и всего произведения в целом. Такая манера повествования помогает автору приковать внимание читателя к ходу действия, заставить его искать на страницах романа ответы на затронутые ранее вопросы, все время накапливать и сопоставлять полученные отрывочные сведения.
Слова и фразы на иностранном языке в произведениях Хемингуэя также служат своеобразным приемом умолчания, одним из способов косвенного сообщения различных данных. Они в свою очередь возбуждают внимание читателя, подогревают интерес к повествованию, делают более активным процесс восприятия и переработки в его сознании художественного текста.
Автор статьи сосредоточивается на одном из оригинальных художественных приемов, применяемых Э. Хемингуэем в его романах. Американский писатель насыщает речь своих героев французскими, итальянскими, испанскими и немецкими словами и фразами. Выбор таких выражений зависит от содержания каждого романа и личностей персонажей и является одним из способов создания подтекста в анализируемых произведениях.
Ключевые слова: иностранные фразы, контекст, психологический подтекст, содержание, коннотации, литературный стиль, ремарки, восприятие, художественные приемы.
о с
U
сэ см о см со
Наибольшее число иностранных выражений, сохраняющих свойственное им написание, мы встречаем в тех произведениях американского писателя, где действие развертывается в странах, население которых говорит на языке, отличном от английской речи автора и его героя-повествователя, прежде всего, в романах «И восходит солнце» (1926, в русском переводе «Фиеста»), «Прощай, оружие!» (1929) и «По ком звонит колокол» (1940).
Цели и способы употребления Хемингуэем иностранных слов, как и другие характерные особенности его литературного стиля, претерпевают от романа к роману заметные изменения. Эти изменения сказываются на сравнительной частоте употребления иностранных выражений. В «Фиесте» иностранные слова и фразы встречаются всего 28 раз, что составляет в среднем один случай их применения на 2500 слов текста. В следующем романе, «Прощай, оружие!», частота применения иностранных слов повышается в два раза. В «Колоколе» же иностранные выражения в их испанском (французском, немецком) написании встречаются около 400 раз (не считая обращения к герою «Ingles»), что дает один случай на 450 слов текста, то есть примерно в пять раз чаще, чем в «Фиесте», и в три раза чаще, чем в следующем романе. Такое заметное изменение частоты употребления иностранных слов в известной степени определяется тем, что в первом романе главный герой имеет возможность постоянно разговаривать на родном языке со своими многочисленными спутниками и знакомыми, во втором - имеет лишь одну англоязычную собеседницу - свою возлюбленную (да и то не все время), а в третьем постоянно окружен не понимающими по-английски партизанами. Однако, одновременно от романа к роману происходят и весьма существенные принципиальные изменения в применении писателем иностранных слов с целью сосредоточения внимания читателя и повышения его усилий, направленных на правильное восприятие содержания произведения. Постепенно усложняются понятия, передаваемые с помощью иностранных слов и фраз, увеличивается смысловая нагрузка, падающая на включенные в английский текст французские, испанские, итальянские, а изредка и немецкие выражения.
Первые иностранные слова, которые мы встречаем в «Фиесте», лишь напоминают читателю, что действие происходит в Париже и добавляют к облику говорящего еще одну типичную черточку. Такова роль выраженного по-французски согласия хозяйки бара исполнить просьбу героя (гл. 3) и французского слова «gentille», которым
консьержка передает впечатление, произведенное на нее трезвой Брет Эшли (гл. 7). Однако, уже восклицание итальянского полковника «Che mala fortuna», вставленное в воспоминания Барнса о его пребывании в госпитале (гл. 4), заставляет нас не только сосредоточиться на его переводе на английский язык, но и задуматься об особенностях несчастья, постигшего героя на войне.- [Литература, 1]
По мере усложнения смысла включаемых в произведение иностранных слов и предложений, а также повышения значения этого смысла в общем контексте повествования, перед автором возникает все более настоятельная необходимость их перевода. Такой перевод чаще всего осуществляется путем повторения иноязычной фразы в той же или соседней реплике, на этот раз - на английском языке. В иных случаях смысл сказанного косвенно вытекает из последующих слов или действий участников сцены, а иногда - из замечаний повествователя. Примером прямого и немедленного перевода может служить испанское восклицание Майкла в гл. 17 «Фиесты» - «Vaya» с последующим английским: «Get away. Go on.» Другие способы перевода и пояснения иностранных слов представлены в той же главе романа во время разговора о бессмысленной гибели человека, пронзенного рогом быка. «Muerto», - кричит прохожий в ответ на вопрос официанта. «Muerto. Умер», -повторяет официант двумя строчками ниже и добавляет: «Es muy flamenco», что лишь приблизительно разъясняется последующим: «Печально» Барнса и «Не вижу в этом ничего забавного» официанта. Порой смысл сказанного на иностранном языке проясняется в связи со всем происходящим или после некоторых действий персонажей. Так, в гл. 16 «Фиесты» вопрос чистильщика сапог «Limpia botas?» вовсе не требует пояснений, а в романе «Прощай, оружие!» (гл. 9) мы как бы видим, что это за кушанье «pasta ascivitta», когда солдат приносит таз с холодными макаронами.
Доля иностранных слов и предложений, оставленных без перевода или косвенного пояснения, от романа к роману снижается, что соответствует постепенному ослаблению скрытности повествования по мере увеличения в нем удельного веса и значения сцен, наполненных важным общественно-политическим содержанием. В «Фиесте» оставлено без перевода или пояснения 7 иностранных выражений, что составляет 25% случаев их употребления. В романе «Прощай, оружие!» мы находим всего 5 или около 8% непереведен-ных итальянских и французских фраз. В «Колоколе» - таких фраз не более 15, что равняется 3-4% от числа случаев применения иностранных выражений. Как видно из приведенных данных, в каждом романе известная часть иностранных слов и фраз все-таки оставлена писателем без перевода и пояснения. Следует предположить, что автор, стремящийся возможно приблизить процесс восприятия читателем своего литературного произведения к восприятию нами действительности, исхо-
дит из того, что и в реальном разговоре, чтобы понять сказанное иностранцем нам часто приходится прибегать к догадкам, основанным на общем смысле беседы и других косвенных указаниях.
В первом опубликованном романе Хемингуэя мы не находим еще систематического повторения одних и тех же иностранных слов. Лишь испанское приветствие - «Buen hombre» - произносится дважды (в гл. 13 и гл. 15). Многократное повторение местного названия праздничного фейерверка «Globos illuminados» в гл. 16 - не более, чем бессмысленное бормотание подвыпившего Майкла. Зато испанские понятия «aficion» и «aficionado», встречаясь восемь раз подряд в гл. 13, искусно используются автором для развития темы разговора о бое быков и матадорах.
Только зарождается в «Фиесте» и прием перевода слова на несколько иностранных языков. В гл. 16 Барнс и его собеседник пытаются найти в английском и французском языках термин, точно соответствующий испанскому «Corida de toros», что впрочем не оказывает влияния на ход действия, а лишь передает томительное ожидание дальнейшего развития бурных событий.
В романе «Прощай, оружие!» употребление иностранных слов приобретает более целенаправленный характер.- [Литература, 2] Наблюдается постепенное усложнение встречающихся итальянских выражений.
Уже в гл. 2 приводятся легко переводимые звания итальянских офицеров, а в гл. 3 после перечисления героем городов, где он побывал во время отпуска, автор повторяет их названия по-итальянски, как бы приучая читателя к итальянскому написанию и произношению. С той же целью имена итальянского короля и командующего армией в гл. 7 даются в том виде, как их пишут и произносят итальянцы. В романе без перевода повторяются такие обиходные итальянские слова и их сочетания, как «Ciaou», «Arividerci», «Signor tenente» и т.п., что постоянно напоминает читателю о месте действия и национальности большинства его участников.
В самом трагическом военном эпизоде романа, когда возле лейтенанта Генри и его подчиненных разрывается артиллерийский снаряд (гл. 9), крики раненых и стоны умирающих итальянцев, многократное «Mama mia», предсмертная молитва «Dio te salve Maria», призыв героя «Porta feriti» не получают ни прямого перевода, ни достаточного косвенного пояснения. Оставаясь в той или иной мере непонятными для читателя, они усиливают впечатление сумбура, растерянности, непосильного для человеческого сознания кошмара.
В то же время в эпизоде бегства итальянской армии (гл. 30) ярко проявляется одна из основных закономерностей эволюции литературного стиля Эрнеста Хемингуэя - уменьшение скрытности, завуалированности изображения происходящего по мере роста общественно-политического значения изображаемых или обсуждаемых событий. Сцена на берегу Тальяменто в романе «Прощай,
сз о со -а
I=i а —i о
сз т; о
m о
от
з
ы о со
оружие!» написана предельно откровенно, диалоги и замечания повествователя здесь почти не содержат умолчаний, а большинство переданных по-итальянски выкриков взбунтовавшихся солдат снабжены немедленным и дословным переводом. Без такого перевода сцены бегства армии и последующего расстрела офицеров потеряли бы свою напряженность и политическую остроту.
Роману «По ком звонит колокол» присуще наиболее искусное и разностороннее использование автором иностранных слов, усиливающих общую выразительность повествования.- [Литература, 3]
Иноязычные выражения встречаются на многих страницах романа. Такие распространенные испанские восклицания и обращения, как «Salud», «Hola», «Qve va», «Hombre», «Mujer», «Guapa» и др., повторяясь десятки раз, становятся привычными и не требуют перевода. По мере развития действия частота применения иностранных слов несколько увеличивается, наблюдается их относительная концентрация в некоторых наиболее напряженных сценах (гл. 16 - ссора героя с Пабло, гл. 27 - последний бой отряда Эль Сордо, гл. 36 и гл. 42, посвященные поездке Андреса). Знакомые уже нам испанские слова соединяются с новыми, выражающими более сложные понятия. Таким образом, в «Колоколе» действует целая система постепенного знакомства читателя с языком Пабло, Пилар и других партизан.
Произнесенные по-испански фразы иногда поясняются заранее. «Мария, - говорит Пилар в гл. 13, - я тебя не трону. Ты мне скажешь по своей воле». Вслед за тем автор добавляет: «De tu propia voluntad» - так это звучало по-испански». В таких случаях иноязычная фраза, понятно, теряет характер умолчания, оставаясь лишь средством сосредоточения нашего внимания на заключенной в ней и повторенной дважды (по-английски и по-испански) мысли.
Здесь уместно остановиться на еще одном предназначении включенных в текст романа испанских выражений. Выразительное звучание многих слов и фраз в высокой степени соответствует их мрачному смыслу. Таковы жалкое признание Пабло: «Tengo miedo de morir» - «Я боюсь смерти», гл. 9; правило мудрого Эль Сордо: «Dentro de la gravedad» - «В меру опасности», гл. 11, приговор партизана своему вожаку: «Matarlo» - «Убей его», гл. 17, и многое другое. Подобно звучным аккордам, фразы на испанском языке оживляют мелодическое течение повествования, разнообразят ритм диалогов и авторской речи.
Без перевода и пояснения автора в «Колоколе» оставлены, главным образом, иностранные выражения, лишь придающие повествованию необходимую окраску и не содержащие важных для дальнейшего развития действия сведений, а так-5 же ряд крайне грубых испанских ругательств. § Важные по смыслу иноязычные предложения, == особенно имеющие сложное общественно-полити-° ческое содержание, наоборот, переводятся немед-5в ленно и дословно. Как бы подчеркивая точность
перевода, автор после таких предложений иногда говорит: «что означает», «это означало» (гл. 27).
Останавливаясь на каком-нибудь важном для него понятии, Хемингуэй в некоторых случаях переводит обозначающее его слово на несколько языков, пытаясь таким путем вернуть английским выражениям ту рельефность и остроту, которая, по словам писателя, «притупилась из-за небрежного обращения с ними».- [Литература, 4] В гл. 15 мы читаем: «It's not for nothing that the Germans call an attack a storm», в гл. 24 - «... stone is a stein is a rock is a boulder is a pebble». Наиболее развит такой прием в гл. 13, где на испанский, французский и немецкий языки герой переводит целый ряд слов, концентрирующих в себе суть его размышлений о краткости времени, оставшегося до взрыва моста и своей вероятной гибели при выполнении задания: «сейчас», «сегодня вечером», «страна и жена», «смерть», «война», «милая». Здесь же автор в мыслях своего героя указывает на особенности звукового восприятия слов в связи с заключенным в них смыслом: «Взять слово «смерть», mort, muerto u Tod. Tod - самое мертвое из всех». Затем высказывается мысль, что немецкое слово «Krieg» кажется Роберту Джордану больше соответствующим (по своему звучанию) понятию «война», чем французское «guerre» и испанское «guerra», потому что герой знает немецкий хуже других языков. Отсюда можно заключить, что, по мнению Хемингуэя, именно в непривычности и недостаточной понятности иностранных слов кроется одна из причин их повышенного воздействия на читателя.
В каждом случае употребления Хемингуэем иностранных слов и фраз внимание читателя фиксируется на заложенной в них мысли. При прямом переводе эта мысль повторяется дважды, при косвенном пояснении - добывается с помощью активных усилий читателя. В случае полного отсутствия перевода или пояснения иностранного выражения в дальнейшем тексте романа, читатель вынужден самостоятельно конструировать более или менее близкие к истине предположения, исходя из общего содержания сцены, разговора, хода рассуждений автора. В любом из этих случаев применение иностранных слов и фраз способствует активному прочтению произведения, повышению его художественной выразительности и большему воздействию на читателя.
Рассмотрев конкретные примеры применения Э. Хемингуэем в тексте его романов иностранных слов и выражений, можно сделать следующие общие выводы:
1. Слова, выражения и целые фразы на французском, итальянском, испанском, реже немецком языках в каждом из рассмотренных произведений применяются англоязычным писателем сознательно и целенаправленно.
2. Преимущественное применение слов и фраз на том или ином иностранном для автора языке определяется, прежде всего, тем, в какой стране развертывается действие романа или
главы. Однако, во внутреннем монологе и размышлениях-воспоминаниях, где мысли героя (героя-повествователя) свободно переносятся из страны в страну, переходят от одной темы к другой, мы встречаем слова на всех перечисленных языках.
3. Изменение способов применения иностранных слов, их подбора и назначения в тексте трех романов Хемингуэя тесно связано с эволюцией всего литературного стиля писателя. Особенности состава и пути пояснения этих слов зависят от замысла и содержания каждого произведения, характера действующих лиц, интеллектуального уровня и духовного склада участников диалога.
4. В первом из рассмотренных романов, «Фиесте», иностранные слова применяются автором единично и разрозненно. Они служат, главным образом, для придания сценам местного колорита и углубления характеристики действующих лиц как представителей определенной нации, социальной группы, профессии.
В последующем, по мере повышения частоты употребления и увеличения разнообразия встречающихся в тексте иностранных слов, выражений и фраз, вводится их повторяемость, они насыщаются более глубоким и значительным смыслом. Во втором и, особенно, в третьем изученном нами романе создается целая система использования иностранных выражений как средства сосредоточения внимания читателя на сути происходящего в сцене, побуждения читателя к более глубокому постижению смысла сказанного персонажем или повествователем. В ряде случаев иностранные слова становятся своеобразным приемом умолчания, а чтобы добыть скрытую в них ценную информацию читателю приходится мобилизовывать свою догадливость и фантазию.
В «Колоколе» Хемингуэй прибегает к использованию иностранных, главным образом, испанских слов в качестве непривычно и выразительно звучащих элементов, вкрапленных в английский текст произведения. В заключительных главах этого романа писатель делает попытку установить связь значения некоторых слов различных языков с их звучанием, обратить внимание читателя на роль звучания слова для создания у нас определенного настроения и усиления впечатления от прочитанного.
5. Наряду с изменением целей и способов применения иностранных слов, в романах Хемингуэя развивается система перевода их на английский язык или косвенного пояснения. Формы такого перевода или пояснения варьируются от простого повторения (на этот раз на английском языке) в той же или соседней реплике персонажа, фразе повествователя до разнообразных косвенных указаний читателю на смысл сказанного через упоминание соответствующего предмета, выразительного движения участника сцены и т.д.
При частом повторении определенных иностранных слов и постепенном их сочетании с новыми, еще неизвестными читателю словами, по мере чтения романа достигается как бы обучение читателя начаткам того или иного незнакомого ему языка.
Литература
1. Hemingway E.. The Sun Also Rises. N.Y., Charles Scribner's Sons, 1956.
2. Hemingway E.. A Farewell to Arms. Moscow. Progress Publishers, 1969.
3. Hemingway E.. For Whom the Bell Tolls. Moscow. Progress Publishers, 1981.
4. Хемингуэй Э.. Избранные произведения в двух томах. Гос. изд. худ. лит. Москва, 1959, том 2.
the role of foreign words in the novels of e. hemingway
Murza A.B.
Lomonosov Moscow State University
The language of Ernest Hemingway is expressive and concise. Every word of the text of his works, as a rule, has a deep, often hidden meaning. An outstanding American writer avoids a consistent presentation of the biography and detailed description of the appearance of most of his characters, direct disclosure of their feelings and thoughts. His task is to encourage the reader to create in his imagination the external appearance of the characters, to guess about their past and present relationships, intentions, experiences from individual statements, actions, and small manifestations of feelings, as he often has to do in everyday life.
To achieve this goal, Hemingway in his novels constantly resorts to sparse, unfinished instructions and hints scattered over many chapters, widely uses a variety of ways to indirectly communicate the necessary information and characteristics, which contributes to the formation of a broad subtext of individual scenes and the entire work as a whole. This manner of narration helps the author to draw the reader's attention to the course of action, to make him search the pages of the novel for answers to previously raised questions, all the time to accumulate and compare the received fragmentary information.
Words and phrases in a foreign language in the works of Hemingway also serve as a kind of omission technique, one of the ways to indirectly communicate various data. They, in turn, excite the reader's attention, warm up interest in the story, and make the process of perception and processing of the literary text more active in his mind.
The article focuses on one of the original artistic devices used by Ernest Hemingway in his novels. The American writer saturates his heroes' speech with French, Italian, Spanish and German words and phrases. Their selection and application depend on the content of each novel as well as on the personality of the characters and plays an important role in creating psychological implication in the author's works.
Keywords: foreign phrases, context, psychological implication, content, stylistics, connotation, literary style, remarks, perception, devices.
References
1. Hemingway E.. The Sun Also Rises. N.Y., Charles Scribner's Sons, 1956.
2. Hemingway E.. A Farewell to Arms. Moscow. Progress Publishers, 1969.
3. Hemingway E.. For Whom the Bell Tolls. Moscow. Progress Publishers, 1981.
4. Hemingway E.. Selected works in two volumes. Moscow, 1959, volume 2.
сз о
CO "O
1=1 а
—I
о
сз т; о m о от
з
ы о со
