CC BY
19
УДК 111
Ю. А. КИЛИС
Омский государственный технический университет
РОЛЬ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ГАРМОНИЗАЦИИ БЫТИЯ_
В настоящей статье рассматривается амбивалентная роль человеческой деятельности в процессе гармонизации, исследуются формы как оптимизирующей, так и дисгармони-зирующей деятельности человека по отношению к окружающему миру и самому себе. Изучается специфика субъектного и объектного бытия человека в процессе установления гармонии. Предлагается сравнительный анализ культурных традиций, придающих человеческой деятельности большее или меньшее значение.
Человек стремится к гармонии, хотя не всегда осознанно. В самом деле, гармония есть наилучшее состояние, а никто не стремится к худшему. Однако именно человеческая деятельность, как уже отмечалось, может создавать противоречия. Проблема в том, что гармонизация осуществляется в пределах некоторой целостности, которая может быть не вполне гармонично вписана в большую целостность, в конечном счете — в целый мир. Нередко «малая» и «большая» гармонизация могут быть даже противоположными по направлению. Так, установление гармонических отношений в преступной среде, хорошее в ней самочувствие не только не способствует гармонизации с обществом и миром, но и во многом этому противоречит. Гармоничная в своих пределах часть человеческого тела (например, голова), имеющая несоизмеримо малые или большие размеры по сравнению с остальными частями тела, будет создавать общую дисгармонию. Дисгармоничен правдивый среди лживых, непьющий среди алкоголиков, святой среди грешников. К слову говоря, в последнем случае имеет смысл гордиться такой дисгармонией, а не чувствовать дискомфорт из-за своей невписанности в какое-нибудь «ближайшее окружение». Белая ворона чужая среди черных, а на небе она своя.
Характерно в этой связи философское значение лжи. Она дисгармонизирует целостность мира, но может гармонизировать какую-то меньшую целостность. Благодаря лжи возможно смягчение напряженной социальной или гуманитарной ситуации в ущерб истине. Аналогичным образом принятый анальгин может обеспечить временное облегчение при аппендиците, что бессмысленно и опасно по отношению к здоровью и самой жизни человека. Обычный выбор состоит в том, что именно является для нас главным ориентиром: интересы меньшего целого, которое «здесь и сейчас», либо значимость гармонии большего порядка, которая не всегда бывает актуализирована.
Гармония меньшей целостности есть не только тупиковая ветвь, но и своего рода ловушка: не обладающий должными духовными силами человек искушается легкостью близкого успеха и утверждает частичное, расстраивая целое. Такую ловушку, например, поставила легендарному Одиссею нимфа Калипсо, предложив измученному путнику блаженство уюта «здесь и сейчас». К чести этого героя, он нашел в себе силы избавиться от иллюзии завершенности и продолжил путь на родину. Значимость этой истории не в том, что она показывает пример духовной интуиции:
понимание должного есть у многих, даже если оно латентно. Важнее захотеть или хотя бы найти в себе силы правильно поступить в соответствии постигнутым ценностям. Тогда Калипсо, т.е. «та, что скрывает» (добавим — подлинную гармонию) и олицетворяет смерть, будет преодолена.
Как будто не вызывает сомнений, что «обобщающим признаком деятельности является процесс ан-тихаосных трансформаций бытия»1. Говоря более простым и понятным языком, всякая деятельность упорядочивает, но так ли это? Вернее сказать, что деятельность имеет своей целью установление большего порядка, но не всегда ее достигает. С другой стороны, не подвергшееся деятельностной «трансформации» бытие вовсе не находится в хаотическом состоянии, а упорядочивается сообразно принципу, не зависящему от человеческой деятельности.
Гармонизирующее влияние деятельности проявляется в форме «провокационной» дисгармониза-ции. Она используется в расчете на закономерный характер и неизбежность естественного или человеческого стремления к установлению гармонии. Даже совершая удар по мячу, мы деформируем его так, чтобы восстановление исходной формы становилось причиной его движения. Всякая провокация создает акцент, но не всякий акцент провокационен. Этимологически провокация означает «предговорение», вызывающее реакцию, т.е. представляет собой осознанную акцентуацию. Это вакцинация и применение гомеопатических средств, использование запаха нашатырного спир та или средств для промывания пищеварительного тракта — в медицине, сократическая майевтика или специальное усиление альтернатив ложным стереотипам («не присолишь — не поймут») — в обучении, создание воспитательных ситуаций (молчание, уход от общения и др.) — в педагогике. Намеренный дисбаланс используется в политике и экономике, когда для достижения желаемого эффекта усиливается его противоположность или освобождается смысловое пространство для его необходимого поглощения. В конечном счете, таково действие кармы, в понимании использующих данное понятие, и в этом не одна из форм ее проявления, а сама суть: испытать на себе болезненность недопустимого, а также проработать неосвоенное поле качеств.
Естественная гармонизирующая сила адекватна силе случайного акцента или намеренной провокации. Однако человек может реагировать на такое воздействие согласно своему разумению. Психологам хорошо известно использование разного рода инверсий
для достижения нужного эффекта. Говоря о своих недостатках, люди напрашиваются на комплименты, а сомневаясь в чужих способностях, заставляют их проявлять. Распознавая искусственный и нередко корыстный характер провокаций, разумные люди избегают на них отвечать. Мало кого можно заставить работать на себя словами, что у него наверняка не хватит физической силы, ума или воли что-либо сделать, но провокация на какое-то дело при помощи символического пари (спора на деньги) часто бывает эффективной.
В контексте заявленной темы необходимо рассмотреть значение критики, которая может способствовать гармонизации. Многие люди склонны злоупотреблять критикой и сопровождать ее негативными эмоциями. Такая критика может быстро переходить в насильственные действия. Именно поэтому существуют призывы к ограничению критики или даже воздержанию от нее. Но если критика сопряжена с любовью и направлена на «выпрямление согнутого», она может быть весьма благотворной. Во многих случаях критика реально способствует устранению дефектов.
Следует учитывать, что объектом критики может быть лишь субъект, неверно применяющий свою свободу. Если свободы нет, критиковать некого и не за что. Возрастание свободы увеличивает ответственность, в том числе возможность попасть под критику. «Кому многое дано, с того многое и спросится». Неразумно критиковать обстоятельства или ситуацию, например, негодовать из-за плохой погоды. Наиболее эффективна критика, направленная на самого себя, т.е. самокритика. Дело не в том, что это выгодно даже с эгоистической точки зрения, а потому, что в этом случае не возникает противоречия: субъект и объект критики тождественны.
Главные проблемы критической гармонизации — это недоброжелательность критики и неумение воспринимать ее адекватно. В последнем случае практикуется такая более жесткая гармонизирующая сила, как сатира, или высмеивающая критика. Если человек неспособен прислушиваться ни к доброжелательной критике, ни к сатире, или если вообще никто не пытается ограничить его дисгармонизирующую активность, такой человек становится объектом воспитательного воздействия со стороны неслучайных однородных событий.
При внимательном рассмотрении выясняется, что принцип гармонизации лежит в основе большинства оздоровительных систем и духовных учений, направленных на совершенствование человеческого бытия. Это упомянутые уже древнеиндийская аюр-веда и конфуцианский принцип золотой середины, «инь-ян» взаимодействие даосизма и суфийские идеи о равновесии. Очевидно, что «кармическое» влияние деятельности человека на происходящие с ним впоследствии события есть не что иное, как гармонизация сверхфизического характера. Ее трудно считать религиозным вымыслом, так как примеры действия этой реальной связи множественны. На санскрите словом «карма» означает именно «деятельность». Скептически настроенный человек может стать внимательнее к происходящим событиям и убедиться в действенности кармических взаимосвязей.
Казалось бы, человеческая жизнь полна неожиданностей. Однако это верно лишь отчасти, а в остальном вытекает из неполного понимания причин происходящих с человеком событий. Если с кем-то постоянно происходят однотипные неприятности или
возникает серьезное затруднение в жизни (включая болезнь), это не просто свидетельствует о том, что причина кроется внутри самого человека, в его характере, чувствах и вытекающих из этого поступках. Появляющиеся проблемы показывают ту противоположную крайность, с помощью которой человек «выпрямляется». Когда грубая гармонизация делает насильника жертвой насилия, это выглядит как случайное восстановление справедливости. Но последнее не имеет отношения к тому, как эта же гармонизация делает атеиста религиозным фанатиком (или наоборот), гордую девственницу — распутницей (обратный путь показала Мария Магдалина), алкоголика — трезвенником (или наоборот).
По опыту работы К.Г.Юнга, у людей, которые о себе высокого мнения, часто встречаются дезавуирующие это сновидения, а у тех, которые считают себя никчемными, - наоборот, дающие моральную поддержку. Так, одна истеричная и весьма изысканная аристократка имела серию навязчивых сновидений, в которых она сталкивалась с грязными рыбачками и пьяными проститутками. «Если взрослые, будучи детьми, воспитывались слишком строго, — замечал психолог, — то они портили своих собственных детей толерантностью, граничащей с пошлостью; если от них в детстве досадно укрывали некоторые сферы жизни, то они столь же досадно и просветительски сообщали это своим собственным детям. Они только впали в другую крайность — сильнейшее доказательство трагического постоянства старых грехов»2. Всеобщий путь решения гуманитарных проблем — выпрямляться, т.е. не бросаться из крайности в крайность, а «идти, не касаясь стен», в идеале — даже не шатаясь. Необходимо происходит лишь то, что способствует процессу гармонизации. Человек тоже нуждается в том, чего ему недостает до более гармоничной целостности, и совершает свой извилистый путь по направлению к этой оптимизации.
В одних случаях наши желания исполняются (говорят, что Бог исполняет наши желания), в других случаях — нет, и даже наоборот, люди теряют самое дорогое. В любом случае происходит то, что идет во благо. Если желание вызвано (чаще неявным) стремлением компенсировать свою недостаточность, развивая альтернативные качестваличности и сферы жизни, оно будетрано или поздно, в той или иной форме удовлетворяться. Если же человек хочет усилить и без того чрезмерную привязанность (неважно, реализованную внешне или только субъективно), Такое желание вызовет обратный эффект. Ключ в том, способствует ли конкретное стремление человека его гармоническому развитию. Используем для пояснения метафору текстового редактора. Подчеркивать уже выделенное не имеет смысла, но если нечто прописано тонкими линиями, это заслуживает и даже требует выделения и усиления.
Как видим, человеческая деятельность может быть не только гармонизирующей силой. Чаще всего она создает одну из причин самой себя: мы действительно создаем трудности, чтобы потом их преодолевать; К сожалению, проблемы деятельности не ограничиваются тем, что человек недальновидно удовлетворяет свои потребности за счет дисгармони-зации внешнего и внутреннего мира. Даже пытаясь осознанно оптимизировать реальность и культивируя гармонию, человек не может сделать это вполне корректно из-за недостатка знаний и недостаточной способности предвидеть результаты своей деятельности. Тогда обычно говорят, что хотели как лучше... Таким образом, первая проблема человеческой де-
ятельности — порочные цели, вторая — неэффективные методы. Одна из них выглядит более моральной, другая — более рациональной, но в конечном счете фундаментальная причина обеих проблем — неполное знание истины, ограниченность человеческого разумения. Мастерство, писали суфии, это контроль мудрости над активностью.
Между прочим, смысл еврейской субботы, как трактуют ее знающие, — не в том, чтобы не предпринимать никаких усилий вообще. «Это — отдых в смысле восстановления полной гармонии между людьми и природой. Нельзя ничего разрушать и ничего строить. Суббота — день перемирия в битве, которую ведет человек со всем миром»3. В Новом завете дается справедливая критика жесткости субботних ограничений на деятельность. Однако в контексте корректного понимания роли человеческой деятельности в гармонизации бытия следует признать интересным уже символическое значение подобного рода ограничений независимо от их конфессиональной принадлежности: субботних, воскресных или пятничных.
Вспомним также, что древнекитайский принцип недеяния заключается не в том, чтобы ничего не делать, а лишь в отказе от такой активности, которая противоречит естественной необходимости. Вполне разумны советы «Даодэцзин» быть гибким и предусмотрительным, тонко чувствовать ситуацию и не пытаться ее ломать ради произвольно поставленных целей. Понятно, что в реализации такой идеологии можно перейти в другую крайность, однако суть ее весьма позитивна, особенно для западной культуры и ее нынешнего состояния. Не случайно даосизм, например, очень интересовал Л. Н.Толстого. Эта философия оказалась близка его мировоззрению, нацеленному на более гармоничное бытие человека в отношениях с себе подобными, природой и миром в целом.
В контексте такого понимания можно угверждать, чтокультурнаятрадиция, превозносящая человеческую деятельность и особенно героику, оказывается весьма близорукой, а зачастую даже подрывной по отношению к наличной гармонии мира. В этом смысле характерно различие древнеегипетского и древнегреческого мировоззрения: первое строится на важности понимания и сохранения мирового порядка, второе культивирует героический активизм как человеческий способ оптимизации мира. Как свидетельствует история культуры, главное содержание египетских мифов составляют не приключения и даже не события, а философский подтекст, который за этими событиями стоит. Мифы символически передают представления египтян о законах природы, о красоте, о смысле жизни, о том, каким должен быть, по их понятиям, справедливый государственный уклад4. Наоборот, полные острыми событиями эллинские мифы воспевают возможности человека и его способности преобразования.
Не столь важно, какие причины (географического или иного характера) обусловили это различие; их выяснение не является нашей целью. Важнее видеть исторические примеры двух различных типов отношения к миру: принимающего или «исправляющего» его надчеловеческую гармонию. Примечательно, что не имеющая собственной философии египетская культура была в этом отношении более глубокой и мудрой, чем активно взыскующая мудрости греческая фило-софия и вся нацеленная на своевольную коррекцию мира эллинская культура. Гомер призывал к согласию между людьми именно потому, что они в этом нуждались, Пифагор и его последователи тран-
слировали западному миру за его пределами рожденную мудрость, а Гераклит, воспевая гармонию, акцентировал значение борьбы противоположностей. Приведенное сравнение выводит на мысль общего порядка: профанные попытки улучшения не человеком созданного мира, не имеющие основания в должном понимании его гармонии, на деле привносят в него новые, далеко не оптимальные взаимосвязи и тем самым дисгармонизируют этот мир. Все современные проблемы человеческой цивилизации порождены именно такой философией дисгармонизирующе-го активизма. Разумеется, это не означает необходимости отказа от деятельности — что и невозможно, — однако показывает невысокую ценность ее результатов по отношению к абсолютной ценности гармонии.
Уточним, что объектом критического отношения является чрезмерная активность не всякого, а именно преобразующего, практического типа. Современный мир часто забывает, что наряду с этим есть еще созерцательная жизнь, которая в доиндустриальную эпоху считалась высшей формой человеческой активности. Именно так ее оценивали, например, Аристотель и Фома Аквинский. Поистине, в деятельности ума и интеллек туальной интуиции человеку трудно переусердствовать, тем более — подорвать гармонию внешнего мира. Теоретически созерцание может быть дисгармоничным лишь по отношению к структуре личности его субъекта, но это не проблема сегодняшнего дня и даже не средневековая проблема. Обычно гармонию нарушают не обломовы, а штольцы.
Когда рассуждают о необходимости гармоничного соотношения сторон какого-то целого, чаще всего не уточняют, в чем именно должна состоя ть эта гармония. Вообще говоря, мысль о желательности оптимальной взаимосвязи того, что должно быть или уже является связанным, весьма тривиальна. Так, Г. И. Рузавин пишет о такой «фундаментальной парадигме» развития общества, как гармоничном взаимодействии в нем самоорганизации и организации'. Другими словами, люди должны способствовать организации общества, понимая, что оно организуется еще и самостоятельно. Очевидно, что это так. Но почему происходит «самоорганизация» и в каком именно соотношении она должна состоять с человеческими усилиями по организации общества, не определено. Мы будем настаивать на гом, что деятельность человека должна занимать подчиненное положение в процессе естественной гармонизации, почти как это описывается в философии даосизма. Почти — поскольку Аао-цзы акцентировал идею невмешательства разумного человека в естественный ход событий, в то время как она должна иметь в нем свое место.
В.Е. Кемеров замечает, что «человеку с утра до ночи приходится связывать порознь существующие вещи ... в соответствии с хитростью собственного разума», причем «сборка» элементов социального процесса возможна только на ходу»ь. Создается впечатление, что исторический процесс — это движимый непонятной силой мешок с деталями, которые именно человек пытается так или иначе приладить друг к другу, выступая единственной гармонизирующей силой этого движения. Добавим, что человек не только создает, сохраняет и совершенствует социальные формы, но также с немалым успехом их расшатывает и разрушает. Как известно, на определенном этапе развития разрушение даже необходимо, если оно расчищает поле для будущего созидания, но такая философская методология, как деконструктивизм и поддерживающая его культура постмодернизма наслаж-
даются самим процессом разрушения, иронизируя над целостностью как таковой.
Своеобразным языком пишет о гармонизации А Н. Деев: «Гармония самореализуется в потоке эманации... как самодвижение субстанции»7. Правда, он почему-то усматривает в этом процессе движение вниз, от большей гармоничности к меньшей гармоничности8. А.Н. Деев использует метафору «движения вверх по эскалатору, идущему вниз». Представляется, что процесс происходит едва ли не наоборот: «эскалатор» гармонизации медленно идет вверх, а движение по нему различных субъектов осуществляется чаще всего в противоположном направлении.
В наиболее мягкой форме дисгармония проявляется как неоптимальный, некорректный способ взаимосвязи сторон целого, источником которого может быть человеческое неумение организовать их правильную взаимосвязь или отсутствие необходимого времени для естественной гармонизации. Более жесткая форма дисгармонии — существенное отсутствие взаимосвязи сторон целого вообще, т.е. хаос - абсолютное состояние которого, впрочем, трудно пред-ставимо. Наконец, в высшей степени дисгармонична преувеличенная акцентуация какой-либо стороны или части целого, претендующая на то, чтобы подчинить себе целое и самой быть целым.
Негативное влияние хаоса очевидно, если он не используется как приправа, аявляется, образно говоря, основным блюдом. Существует искушение понимать хаос как антоним гармонии, так как он действительно ей противоположен, однако не более чем ноль — положительной величине. Но если хаос есть простое отсутствие порядка и гармонии, то претензия части заменить собой целое противогармонична; это движение, противоположное становлению гармонии, и в этом смысле — отрицательная величина. Такая тенденция весьма распространена, хотя ее злотворность не всем очевидна9.
Библейский прообраз претензии части или индивидуальности на самодостаточность — это Сатана, поэтому активную форму дисгармонии можно называть сатанизмом. Это нечто большее, чем неумение связать части наилучшим образом или даже существенное отсутствие какого бы то ни было порядка. Это подлинно дисгармонический активизм, примеры которого можно найти в любой сфере деятельности. В межличностных отношениях — это желание сделать своего партнера средством достижения собственных целей (при его искреннем участии в общем деле), политически — это стремление какой-либо сверхдержавы доминировать в мире, делая его «одно-полярным», витально — стремление человека замкнуть единый энергоресурс планеты на самого себя, разрушая не только тонкую гармонию, но и простой баланс взаимодействий в биосфере. В общем виде активная дисгармонизация проявляется как юношеское по своей сути стремление сделать «по-своему» невзирая на обстоятельства, т.е. абсолютизация эго.
Человек делает объектом своего дисгармонизи-рующего воздействия не только внешний мир, но и самого себя. Это неразумно даже с эгоистической точки зрения, поэтому происходит ненамеренно. Одна из причин того, почему человек лишается внутреннего равновесия — нетерпение. Не желая смиряться перед неизбежным и проявлять по отношению к нему смирение, он форсирует события, нередко «выходит из себя» и тем самым дестабилизирует как внешнюю, так и свою внутреннюю реальность. Как замечено еще древними, в конечном счете, зло человеку может причинить только он сам.
Точности ради следует отметить, что другая причина отсутствия гармонии в человеческих действиях — нерешительность там, где требуется активное исправление ситуации. Однако это меньшая проблема. Гораздо чаще человек проявляет нетерпимость и значительно реже — нерешительность, так что дисгар-монизирующий активизм уже феноменально опаснее попустительства. Кроме того, отказ от необходимой деятельности компенсируется естественным процессом гармонизации (понимающие это говорят «подождем, пока ситуация рассосется» или «пустим дело на разумный самотек»), а нецелесообразная деятельность создает дополнительное искусственное напряжение.
Распространенной человеческой реакцией на дисгармонию является смех. Правда, не все дисгармоничное смешно, но все смешное дисгармонично. Очевидно, что смех не является отношением к возвышенному или низменному. Грязный нищий отнюдь не смешон, пока он ведет себя согласно своему статусу. Не смешна даже свинья, — до тех пор, пока ей не надели очки и шляпу. В последнем случае налицо явное несоответствие частей как целому, так и между собой, не говоря уже об отсутствии гармонии как их оптимальной взаимосвязи. В общем виде, смех порождается несоответствием сущего должному, проявлением какого-либо недостатка или избытка, чрезмерным акцентом. Смешон человек в неуместно яркой одежде (например, в красных штанах на официальном приеме), говорящий глупости с умным видом, испытывающий страх перед ничтожной или мнимой опасностью,
Вызывает смехлюбая очевидная непропорциональность, даже частей лица или тела (отсюда — соответствующая реакция на шаржи и карикатуры). Как правило, остроумна и «смехотворна» игра слов. Ее суть — искусственное смешение значений одного понятия, каждое из которых подходит по смыслу, но относительно скрытый является ключевым. Смешны оговорки, существенно изменяющие смысл сказанного и особенно изменяющие его диаметрально. (Так, один чиновник при утверждении на высокую должность говорил перед парламентом о необходимости справедливого вознаграждения «зачастный... за честный труд». Желая показать свою заботу об общем благе, он открылся как думающий о частных интересах.)
Как и всё прочее, смешное имеет свою меру. Наиболее сильные и грубые формы дисгармонии уже не комичны, а трагичны. Нормальной человеческой реакцией на них является милосердие и конкретная помощь. Вспоминается справедливое замечание о том, что полнота и худоба бывают трех степеней: первая вызывает зависть, вторая — насмешку, третья — жалость. Заменив зависть терпимостью, можно говорить и о трех аналогичных формах реакции на дисгармонию в зависимости от ее степени. Гегель называл комическое и трагическое разными формами случайного, соответственно предваряющей и завершающей исторически конкретную необходимость. Дисгармония действительно случайна по отношению к закономерной гармонии, временная же последовательность смешного и печального несущественна, чего нельзя сказать о их различии по степени отклонения от гармонии.
В материальном мире дисгармония является неизбежной, так как любой субъект при осуществлении процессов своей жизнедеятельности (питание, половая любовь и др.) потенциально или актуально отчуждается от других существ и конкурирует с ними.
Н.О.Лосский справедливо отмечает, что если деятельность не является духовной, она осуществляется субъектом для себя и в силу этого создает относительную дисгармонию с миром'0. К.Г.Юнг считает невротиком человека, находящегося в полном отчуждении от своего социального окружения. Психическое заболевание тем более оказывается следствием чрезмерной индивидуализации. Исследователь даже называет превращение в невротика «диссонированием», что и означает дисгармонизацию". В целом справедливо, что при материально-психических взаимодействиях дисгармония порождается и репродуцируется процессом отчуждения, при этом она также не бывает абсолютной, как и само отчуждение.
Всегда легко акцентировать и весьматрудно поддерживать даже простую гармонию балансов. Нередко человек становится похожим на циркового клоуна, который, желая собрать большое число предметов, постоянно что-то роняет, а поднимая упавшее, роняет другое. Гармония человеческого бытия имеет много аспектов, и обычно у людей не хватает сил и внимания не только для установления, по даже для поддержания гармонического мультиравновесия с его умеренными акцентами, Как известно, жизнь не стоит на месте, и всегда что-то усиливается или ослабевает не по нашей воле. Те или иные акценты становятся неумеренными, главное оказывается второстепенным, иногда появляется невыразительная эклектика или мертвенность чрезмерного порядка. Одно время человек строит гармонию своего бытия, в другое — ломает ее неосознанно или целенаправленно.
Нередко приходится выбирать между гармонией меньшей и большей целостности, пути к которым, как уже было показано, часто не совпадают. К счастью, человеку помогает «естественный закон», т.е. принцип гармонизации, который поправляет заблудших более или менее деликатно в зависимости от размеров их ошибки.
Библиографический список
1. Баранов Г.В.Деятельностное начало многомерности антроп-ногобытия. Омск, 1997. С.169.
2. Юнг К Г. Бог и бессознательное М„ 1998. С.458.
3. Фромм Э. Иметь или быть? М„ 1986. С.79.
4. И.В.Рак, Мифы Древнего Египта. СПб., 1993. С.26.
5. Рузавин Г.И. Самоорганизация и организация в развитии общества//Вопросы философии. - 1995. - №8,С.68.
6. КемеровВ.Е. Введение в социальную философию. М., 1996. С. 107,109.
7. Деев А.Н. Введение втеорию гармонии. — Новосибирск, 2001. С.260.
8. Там же. С.243.
9. КилисЮ.А. Абсолютное и человеческое. Омск, 1999. С. 101116.
10 . Лосский И.О. Мир как органическое целое // Лосский И.О. Избранное. М., 1991.С.417.
II. ЮнгК.Г. Боги бессознательное. М„ 1998. С. 18,23.
КИЛИС Юрий Альфонович, кандидат философских наук, доцент, докторант кафедры философии и социальных коммуникаций.
удк коя) И.Г.БАГНО
Сибирская государственная автомобильно-дорожная академия
ОСОБЕННОСТИ МИРОВОСПРИЯТИЯ И ТЕХНИЧЕСКИЕ СИМВОЛЫ НОВОЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ
Для характеристики особенностей мировосприятия новоевропейской культуры автор прибегает к анализу составляющих его компонентов: мироощущения, включая базовые идеи и устремления, желания и фантазии, а также их рефлексию на уровне научного знания, как теоретического, так и экспериментального. Подчеркивается такая доминанта новоевропейской культуры, как формирование «техники разума», ориентированного на идею прогресса и идеал свободы. Противоречивость духовных устремлений эпохи нашла свое воплощение в широко известных технических изобретениях (велосипед и паровой двигатель), их своеобразной судьбе, исходя из чего, автор и трактует их как технические символы новоевропейской культуры.
Новоевропейскую культуру отличают от всех прочих вера в прогресс, строгие естественнонаучные знания и наукоемкая техника. У ее истоков стоят Галилей (1564-1642), Декарт (1596-1650) и Ньютон (16431722),
Предшествующая ей культура с характерным для нее теоцентрическим мировосприятием переживала затяжкой, главный для европейской судьбы кризис, который милея с конца XIV в. и так и не закончился к началу XVII в.
XIV-XV века Возрождения были временем предчувствия перемен задолго до них самих, и как любое кризисное время сопровождалось сумятицей, путаницей, противоречивостью в представлениях о мироздании, сущности человека и смысле его жизни, но с Галилеем и Декартом приходит, наконец, некоторая ясность, основанная на убежденности в неограниченных возможностях науки и чистого разума. Как считает X. Ортега-и-Гассет, 1600-е гт. знаменуют Великий поворот; именно с этого временного отрезка следует
