CC BY
32
История, теория и методика музыкального образования DOI: 10.31862/2309-1428-2022-10-4-115-133
РОДОСЛОВНАЯ С. В. РАХМАНИНОВА
КАК ИСТОРИКО-ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН
Т. В. Паршина,
Межрегиональная общественная организация
«Рахманиновское общество»,
Москва, Российская Федерация, 115035
Аннотация. В статье представлен исторический экскурс в глубину веков с целью проследить, какие русские боярские и дворянские роды участвовали в создании семьи Василия и Любови Рахманиновых и каким качествам своих предшественников обязан С. В. Рахманинов как личность и как музыкант. Впервые обращается внимание на роль двух семей - тамбовских и новгородских родственников в нравственном воспитании Рахманинова, создании условий для развития его музыкальных склонностей и заложенных в его природе особенностей характера. Предпринимается попытка объяснить особенности личности Рахманинова с позиций личностных качеств его предков. В статье делается вывод о необходимости тщательной проверки источников использованной информации.
Ключевые слова: С. В. Рахманинов, родословная, историко-педагогическое исследование.
Благодарности. Статья выполнена в контексте научных исследований, проводимых под эгидой Рахманиновского общества. Автор благодарит членов Правления Рахманиновского общества: заслуженного деятеля искусств В. М. Троппа, кандидата искусствоведения М. В. Михееву, кандидата исторических наук Н. А.Филат-кину, кандидата искусствоведения И. А. Медведеву, председателя Старорусского отделения Общества Н. Б. Басманову, монахиню Орловского Введенского монастыря Нектарину.
115
Для цитирования: Паршина Т. В. Родословная С. В. Рахманинова как историко-педагогический феномен // Музыкальное искусство и образование / Musical Art and Education. 2022. Т. 10. № 4. С. 115-133. DOI: 10.31862/2309-1428-2022-10-4115-133.
Контент доступен по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License The content is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License
© Паршина Т. В., 2022
МУЗЫКАЛЬНОЕ ИСКУССТВО И ОБРАЗОВАНИЕ MUSICAL ART AND EDUCATION
2022. Т. 10. № 4 2022, vol. 10, no. 4
DOI: 10.31862/2309-1428-2022-10-4-115-133
S. V. RACHMANINOFF'S CLAN
AS A HISTORICAL AND PEDAGOGICAL PHENOMENON Tamara V. Parshina,
interregional Public Organization "The Rachmaninov Society", Moscow, Russian Federation, 115035
Abstract. The article presents a historical excursion into the depths of centuries in order to trace which Russian boyar and noble families participated in the creation of the family of Vasily and Lyubov Rachmaninov and what qualities of their predecessors S. V. Rachmaninoff owes to his predecessors as a person and as a musician. For the first time, attention is drawn to the role of two families - Tambov and Novgorod relatives in the moral education of Rachmaninoff, creating conditions for the development of his musical inclinations and character traits inherent in his nature. An attempt is made to explain the features of Rachmaninoff's personality from the standpoint of the personal qualities of his ancestors. The article concludes that it is necessary to carefully check the sources of the information used.
Sources useKeywords: S. V. Rachmaninoff, historical and pedagogical research, archival materials.
116
Acknowledgements. The article is carried out in the context of scientific research conducted under the auspices of the Rachmaninoff Society. The author thanks the members of the Board of the Rachmaninov Society: Honored Artist V. M. Tropp, PhD of Art History M. V. Mikheeva, PhD of Art History I. A. Medvedeva, Chairman of the Staraya Russa branch of the Society N. B. Basmanova, Doctor of History N. A. Filatkina, Doctor of History I. V. Hochlov.
For citation: Parshina T. V. S. V. Rachmaninoff's Clan as a Historical and Pedagogical Phenomenon. Muzykal'noe iskusstvo i obrazovanie = Musical Art and Education. 2022, vol. 10, no. 4, pp. 115-133 (in Russian). DOI: 10.31862/2309-1428-2022-10-4-115-133.
Введение
9 мая 1965 года в 19 часов в ознаменование двадцатой годовщины Дня Победы Советского Союза над фашистской Германией на радио впервые прозвучала «Минута молчания». Тогда на улицах Москвы ещё оставались громкоговорители, и «Минута молчания» накрыла город. Случилось непредвиденное: трамваи и
троллейбусы останавливались на улицах, и толпы людей бежали на голос из громкоговорителей: «Склоним головы перед светлой памятью не вернувшихся с войны сыновей, отцов, мужей, братьев, сестёр, товарищей, друзей». Не было семьи в нашей стране, которая бы не потеряла на войне своих близких. Завершилось это обращение начальными аккордами Второго фортепианного концерта
С. В. Рахманинова - колокольным звоном по убитым и замученным, по истерзанной, сожжённой земле России. Многие плакали...
Вторым фортепианным концертом Рахманинов вернулся к сочинительству после трёх лет депрессии. В 1945 году Б. В. Асафьев написал: «Главная тема Второго фортепианного концерта поразила всех как душевное явление величайшей силы таланта и мужественной природы характера. Она была редкостью даже для русской музыки. Прочная мелодическая основа, на которой покоилось здание рахманиновского композиторства, имела родником своим его своеобразный волевой аристократизм и душевное благородство. Не своеволие, а непреклонность культуры чувства, культуры музыки как исповедания человечности» [1, с. 356-357, - выделено Т. П.]. Сам Рахманинов однажды признался Асафьеву: «Не хочу ради того, что я считаю только модой, изменять постоянно звучащему во мне, как в шумановской фантазии, тону, сквозь который я слышу окружающий меня мир» [Там же, с. 357, - выделено Т. П.]. Наблюдения знавших Рахманинова людей, его письма, иные свидетельства его деятельности вызывают чувство великого изумления этой личностью, в которой будто воплотилась сама Вселенская Гармония.
Рахманиновская тема кажется неисчерпаемой. Как человек публичный, он был в высшей степени неординарен, закрыт для посторонних, что стимулировало фантазию писавших и снимавших фильмы о нём. Сколько мифов о нём гуляет на просторах нашей великой Родины!
Как личность, он был фигурой трагической, что слышно в его музыке. Как Гражданин он был верным сыном своей земли. Писать о Рахманинове - большая ответственность. М. Шагинян сообщала:
«Он был глубоко целомудрен, и это качество я ценила в нём больше всех остальных. Он был целомудрен в духовной области, в области мыслей и идей» [2, с. 130]. Мы забыли, что волошские основатели его рода получили от русских прозвище «рах-мане» - по имени того племени Благих Бессмертных, что обитают на уходящей в небо скале посреди безбрежных вод и к кому смертным нет доступа.
Во внутренний мир Рахманинова никому не было доступа. По воспоминаниям его вдовы Н. А. Рахманиновой и её сестры С. А. Сатиной, он был закрыт даже для самых близких. Вдова сообщала: «Сергей Васильевич мог быть таким скрытным, что меня и теперь всё мучает вопрос, знал ли он, что умирает, или не знал?» [3, с. 341]. С. А. Сатина подтвердила эту информацию: «Он был очень скрытен относительно всего, что касалось его музыки, и относительно себя» [4, с. 122].
Интересно понять, из какой земли выросло это могучее дерево - Музыкант Рахманинов, какими соками оно питалось, чьи гены унаследовало, какие впечатления окружающей среды формировали его.
Чтобы найти ответы на эти вопросы, необходимо обратиться к родословной С. В. Рахманинова, пусть не от Всемирного потопа, но от времён, когда в Великом княжестве Московском зафиксированы имена предков семьи В. А. Рахманинова и Л. П. Бутаковой.
В детях Василия Аркадьевича и Любови Петровны Рахманиновых смешалась кровь многих известных русских дворянских родов: со стороны отца это Рахманиновы, Бахметевы, Соковнины, Павловы, со стороны матери - Литвиновы, Бутаковы, Пущины. В каждом из этих родов было немало ярких личностей в различных областях человеческой деятельности, включая особенный интерес
117
к литературе и искусству. За столетия своей боярской и дворянской службы они снискали к себе уважение. «Волевой аристократизм» в самом высоком значении этого выражения вырастает медленно - из многих факторов, среди которых и сознательный отбор старшинами рода достойных супругов для своих наследников. Не только добро и величие, но и зло, гордыня всегда были и всегда будут во всех сословиях и у всех народов. В родословной С. В. Рахманинова автора интересуют те характерные признаки, что повторяются в разных представителях рода и могут восприниматься как для рода не случайные.
Краткий экскурс в глубину веков...
В доступных источниках - энциклопедиях, словарях, сетевых публикациях специалистов-геральдиков - представлены самые общие сведения о происхождении русских дворянских родов. Ссылки на источник информации о родословной С. В. Рахманинова начинаются лишь с известной публикации С. А. Сатиной о лестном для Рахманиновых родстве с л господарем Стефаном III. Однако обращение к историческим источникам показывает, что далёкие предки Сергея Васильевича вышли из разных племён -восточных и западных славян, варягов, германцев, ордынцев, волохов.
Бахметевы. По сообщениям родословных книг, род происходит от мурзы (принца) Аслама Бахмета, прибывшего в Москву в XV веке и крещённого под именем Иеремии. Его потомкам в 1562 году была пожалована волость Собакина в Арзамасском уезде. Бахметевы служили в XVII веке воеводами, стольниками, стряпчими.
Павловы. Известны с XV века потомки Прокофия Андреевича Фёдорова, выехавшего в Москву к великому князю
Василию Дмитриевичу из Литвы. Служили воеводами, генералами от инфантерии.
Пущины. Предком этой династии считается Василий Алаповский, сын боярский, жил в середине XV века. Его сын Есип Васильевич Пуща пожалован поместьями в Новгородских землях в 1500 году. Служили воеводами, стольниками.
Литвиновы. Род восточнославянского и варяжского происхождения, ведёт своё начало от князя Семёна Михайловича Мосальского по прозванию Литвин (из рода рюриковичей). Из этого рода вышла бабка Рахманинова Софья Александровна, в замужестве Бутакова.
Бутаковы - дворянские роды восточнославянского происхождения, в том числе новгородский и костромской. Родоначальником первого считается Михаил Фёдорович Бутаков, вёрстанный поместным и денежным окладом с 1649 года, записанный в VI часть дворянской родословной книги Новгородской губернии.
Соковнины восходят к германскому роду баронов фон Мейендорф-Икскюль XI века. К этому роду принадлежал Сви-дигер фон Мейендорф, епископ Бамберг-ский, впоследствии избранный римским папой под именем Климента II. Представитель рода, по одним сведениям - Иоганн фон Икскюль из Пруссии, по другим - Георг из Ливонии, приехал в Великое княжество Московское при Иоанне Васильевиче, был крещён в православие как Фёдор Иванович, его сын Василий служил воеводой в Пскове, получил от русских прозвище Соковня (у В. И. Даля словом «соковеня» называли блины с квасом [5, с. 367]).
Будущие Рахманиновы приехали в Россию в конце XVI века, первый из династии родился в начале XVII века. Об этом роде мы располагаем двумя источниками информации: 1) пересказом С. А. Сатиной [4, с. 11-122] - версии из
книги Н. П. Василенко и И. И. Рахманинова «Род дворян Рахманиновых» и 2) листом родословного древа, представленным Тамбовскому Дворянскому Депутатскому Собранию в 1894 году. В настоящей работе статья С. А. Сатиной рассматривается безотносительно к указанному ею источнику информации, поскольку содержит множественные противоречивые факты, за которые автор несёт персональную ответственность. Именно статье Сатиной, как непререкаемому авторитету, безоговорочно поверило советское и российское рахманиноведение. С. А. Сатина пишет: «Согласно данным, опубликованным в 1895 году И. И. Рахманиновым, род Рахманиновых ведёт, вероятно, своё начало от молдавских господарей - Драгош... Один из господарей, Стефан Великий (1458-1504) выдал одну из своих дочерей Елену Молдавскую, за наследника Иоанна III - Ивана Младого. После смерти Стефана престол Молдавии перешёл к его старшему сыну - Богдану, а младший сын - Иван, не захотевший быть под началом брата, переехал с семьёй в Москву. Это произошло, по-видимому, около 1490-1491 года. ... Вследствие интриг Софии Палеолог и мать, и сын (Елена и Дмитрий) попали в опалу и были сосланы в Углич. Туда же был отправлен и. брат Елены - Иван. От сына его, Василия, прозванного Рахманин, и начался род Рахманиновых» [4, с. 11].
Текст изобилует ошибками, указывающими на небрежность в работе с источниками информации:
1) Составители указанной книги -Н. П. Василенко и И. И. Рахманинов;
2) Стефан III Великий происходил из династии Мушатов [6, с. 147];
3) даты 1458-1504 означают не годы жизни, а годы правления Стефана [7, с. 509];
4) «престол Молдавии перешёл к его старшему сыну - Богдану». Стефану наследовал его самый младший сын - Богдан Кривой;
5) названы две взаимоисключающие друг друга даты смерти Стефана: 1504 и 1490 или 1491 годы;
6) сына Стефана по имени Иван историки не называют;
7) автор «Истории государства Российского с древнейших времён» С. М. Соловьёв в достаточно подробном описании событий, связанных с Еленой, княгиней Тверской, не упоминает о приезде к ней брата по имени Иван и об определении ему места жительства [8, с. 64];
8) Елену и её сына Димитрия в Углич не ссылали. С. М. Соловьёв сообщает: «11 апреля 1502 года великий князь положил опалу на внука своего, великого князя Димитрия и на мать его Елену, и посадил их под стражу. Отпуская послов в Литву, Иоанн дал им такой наказ: если дочь великого князя или кто другой спросит: "Где теперь внук и сноха?", - то послы должны отвечать: "Внук и сноха живут теперь у великого князя, так же,
как и прежде жили"» [8, с. 64]. ¿¿п
9) Елена была убита в 1505 году и похоронена в Вознесенском монастыре Московского Кремля;
10) прозвище Василия в церковной книге записано не как Рахманин, а как Рахманев, т. е. человек из семьи рахманей.
Второй источник - родословное древо от Богдана до Ивана Васильевича Рахманинова, фрагмент которого представлен на рисунке 1, - недоумения не вызывает.
Лексический анализ текста первого листочка родословного древа «Богдан Во-лошский, Владетель, въехавший в Россию, в столичный город Москву, от которого произошёл род Рахманиновых», даёт три важных информации: во-первых,
hЪдос/ювное дере 6
Рис. 1. Родословное древо Рахманиновых, представленное Тамбовскому Дворянскому Депутатскому Собранию, 1894 г. Фрагмент от Богдана до Ивана Васильевича Рахманинова. Picture 1. The Rachmaninoff family tree, presented to the Tambov Noble Assembly in 1894. Fragment from Bogdan to Ivan Vasilyevich Rachmaninoff
Богдан приехал не из Молдавии, а из Валахии, во-вторых, он - дворянин (владетель), а не князь (господарь), и в третьих, он приехал в Россию, а не в Великое княжество Московское. Название «Россия» раньше XVII века не употреблялось. Эти сообщения показывают, что Иван из упомянутой С. А. Сатиной книги и Иван Ве-чин из родословной, представленной Тамбовскому Дворянскому Депутатскому
собранию, - разные люди, причём первый Иван - персонаж вымышленный, а Углич в этом вымысле появился потому, что убитого в Угличе царевича Димитрия Иоанновича звали так же, как внука Иоанна III. Отсчитав от даты рождения Аркадия Александровича (1808 год) восемь условных поколений, отделяющих его от условной даты рождения Василия Рахма-нева, обнаружим, что основатель рода
появился на свет не в последней четверти XV века, а в первой четверти XVII века (у некоторых «родословцев» указывается 1605 год как дата рождения Василия, что нужно проверять).
Мемуары о событиях конца XVIII -начала XX вв., оставленные тамбовскими родственниками Рахманинова, создают впечатление, что у него были выдающиеся предки по отцовской линии, как в интеллектуальной, так и в музыкальной сфере, - тамбовские дворяне. В середине XVIII века Рахманиновы были пожалованы гербом с девизом «За верность и ревность». Молодые представители рода служили, подолгу живали в столицах, вращались в свете.
О предках по материнской линии пишут немногие, в основном те, кто был далёк от тамбовских земель: Б. Н. Стрельников, троюродный племянник Рахманинова по линии новгородских родственников, записавший воспоминания своего отца, композитора Н. М. Стрельникова; З. А. Прибыткова, двоюродная племянница Рахманинова; М. Л. Пресман, друг Рахманинова по классу Н. С. Зверева; сиделка в последние недели его жизни.
Тамбовские родственники или вовсе не упоминают новгородцев, как Наталья Александровна Рахманинова, или упоминают очень скупо, как её сестра Софья Александровна Сатина. В её мемуарах мать Сергея Васильевича, урождённая Бутакова, упоминается четырежды, каждый раз одной-двумя строчками, где самым значительным фактом является её положение в обществе: «Любовь Петровна [Рахманинова]. была единственной дочерью генерала Петра Ивановича [Бу-такова]» [4, с. 15]. Новгородские родственники Сергея Васильевича предстают в её статье как глубокие провинциалы в стиле пушкинского «Пустякова с его супругою дородной»: «Когда к бабушке
(Софье Александровне Бутаковой - Т. П.) приходили гости, его (девятилетнего Серёжу - Т. П.) принуждали сесть за рояль и поиграть гостям. Он большей частью импровизировал, выдавая эти импровизации за сочинения известных композиторов. Невзыскательные гости не разбирались в этом» [4, с. 18].
Принимая во внимание необходимость проверки и перепроверки данных о родословной С. В. Рахманинова, которые введены в научный оборот благодаря широко тиражируемым публикациям, охарактеризуем более полно результаты проведённого в этом направлении исследования. В данной статье его временные параметры ограничены несколькими поколениями, оказавшими особое влияние на становление личности С. В. Рахманинова.
Четвёртое поколение: прадеды и прабабки
Отцовская линия: Рахманиновы, Бахметевы, Соковнины
По сообщению С. А. Сатиной, «Александр Герасимович [Рахманинов]. же- 4^4 нился на Марии Аркадьевне Бахметьевой. Мария Аркадьевна, воспитанная в Петербурге, была светская женщина. Она была очень музыкальна и училась музыке у лучших учителей того времени. Едва ли можно сомневаться в том, что музыкальный талант, проявившийся так ярко в её детях, внуках и правнуках, был унаследован от неё. По семейному преданию, и муж её, Александр Герасимович, тоже любил музыку и недурно играл на скрипке» [4, с. 12].
Их внучка Варвара Аркадьевна, в замужестве Сатина, родная тётка Сергея Васильевича, сообщала о своей бабке: «Она жила в Знаменском во флигеле. Она была замечательно красива, всегда
очень хорошо и, главное, опрятно одета. Строга с нами была очень. Мы её очень боялись... Она всегда сидела необыкновенно прямо и очень хорошо играла. Мы с сестрой должны были по очереди приходить к ней и развлекать её, но Боже сохрани было прислониться к спинке стула или сидеть согнувшись. Много мы выслушивали от неё замечаний, и говорила она с нами не иначе, как по-французски. Она была очень гордая, и мало кто любил её... Неприятно всё это писать про покойницу» [Там же, с. 12-13].
Глядя из XXI века, можно сказать, что у тамбовского деда Сергея Васильевича оба родителя имели склонность к музыке, и сомнителен вердикт С. А. Сатиной о том, что их потомки наследовали только Марии Аркадьевне. Александр Герасимович играл на скрипке, что само по себе выходит за рамки бытовой заурядности. Прямых свидетельств уровня его музыкальной одарённости нет, поскольку он рано умер, равно, как нельзя принимать на веру и суждение их выросшей в деревне внучки, в те годы весьма юной, об исполнительском мастерстве её бабки. Нет сомнения лишь в одном: Мария Аркадьевна играла на рояле лучше, чем её соседи. Однако было в жизни этой супружеской пары неординарное событие, о котором следует сообщить.
По семейному преданию Рахманиновых, Александр Герасимович спас человека от смерти ценою собственной жизни: зимой, в лютый мороз, он встретил в степи полуодетого незнакомца, посадил его к себе в кибитку, отдал ему свою шубу, простудился и умер. Эту историю в начале XXI века автору данной работы рассказал родственник композитора Ю. П. Рахманинов из той же ветви рода, что и Знаменские Рахманиновы, - от Герасима Иевлевича.
Ровесник этой супружеской пары из другой, нежели Мария Аркадьевна, ветви многолюдного рода Бахметевых, Николай Иванович Бахметев, был в XIX веке известным музыкантом: скрипач, хормейстер, композитор. Он содержал хор и оркестр из своих крепостных музыкантов, его песни в стиле русских народных прожили более двух столетий, например, знаменитая «Песнь ямщика». Писал православные сочинения для хора.
К поколению Александра Герасимовича относятся их родственники из рода Соковниных - дочери известного екатерининского сановника М. Н. Соковнина: прабабка Сергея Васильевича Анна Михайловна, в замужестве Павлова, и Варвара Михайловна, в монашестве схиигуме-нья Серафима. О сёстрах Соковниных, следует рассказать подробнее.
Анна Михайловна, тёща Аркадия Александровича Рахманинова, хорошо знала поэзию, по семейным преданиям, часто говорила стихами, была дружна с Жуковским, который посвятил ей стихи. В старости жила вместе с дочерью и зятем в Знаменском, была очень добрым, умным и образованным человеком, истово верующим. Она часто навещала свою сестру схиигумению в монастыре. По воспоминаниям дочери князя Юрия Голицына, приведённым Н. А. Филаткиной, «она была очень умная, сердечная и богомольная. Все её звали "Бабушей", и все любили Бабушу» [9].
В семье Соковниных было экстраординарное событие, которое следует описать. Старшая из сестёр Соковниных Варвара Михайловна шестнадцати лет тайно ушла из дому в Севский Троицкий монастырь, через шесть лет послушания приняла постриг, съездила к своей матери испросить у неё прощения, а после её смерти тайно приняла схиму. Она жила в постах и молитве: один раз в день
принимала сухую постную пищу, перед причастием голодала трое суток; ночи проводила в кресле без сна и лишь дважды в неделю спала по четыре часа; из своей кельи выходила только на службу и для беседы со своей духовной наставницей. В 1821 году была возведена в сан игумении и назначена настоятельницей Орловского Введенского монастыря. Слава о ней прошла по России, её навестила императрица. По свидетельству тогдашних послушниц, о чём упоминает Н. А. Филаткина, келья схиигуменьи казалась им «каким-то неземным обиталищем, своего рода Сионом» [9]. В 1843 году в монастыре случился пожар, сгорели все кельи. Из устного рассказа современной монахини Орловского Введенского монастыря Нектарины автору данной работы: схиигумения Серафима до последней минуты стояла у аналоя, и оставила свою келью, только когда она загорелась. Монахини не покинули её на пепелище, хотя им предлагали переезд в другие монастыри. Она начала отстраивать монастырь, но не дожила до окончания работ. Толпы людей пришли на похороны схи-игумении. Через двадцать лет, приблизительно в 1865 году, гроб с её прахом переместили в отдельную усыпальницу, а в начале 2020-х годов Орловская епархия подала прошение о причислении её к лику святых.
Материнская линия: Литвиновы, Пущины, Бутаковы
Современники Александра Герасимовича - Литвиновы - держали хор из крепостных. Европейская музыка вошла в обиход русского дворянства с воцарением императрицы Екатерины II. Русские дворяне стали учить своих детей и своих крепостных игре на европейских инструментах. В Россию приглашались
немецкие, чешские, австрийские, итальянские инструменталисты, в русских поместьях создавались оркестры из крепостных, обученных иностранцами. Один из таких оркестров, учреждённый дядей М. И. Глинки, сыграл важную роль в становлении первого великого русского композитора.
В отличие от домашних оркестров, исполнявших большей частью танцевальную музыку, хор пел и русские песни, и православные песнопения. У супругов было двенадцать детей. По воспоминаниям троюродного брата С. В. Рахманинова Н. М. Стрельникова в пересказе его сына Б. Н. Стрельникова, «в семье их прадеда Литвинова относились более гуманно к своим подневольным людям, чем это было принято в то время среди помещичьего дворянства. Александр Васильевич и Вера Яковлевна, урождённая Пущина, были людьми музыкальными и особенно любили петь. Литвиновы имели даже свой домашний хор, которым руководил сам Александр Васильевич, и участие в котором было обязательным для всех его детей. В будни устраивались ежедневные спевки, а по праздникам давались и кон- л « церты, нередко в присутствии гостей. Хор крепостных с участием господских детей по тем временам был явлением незаурядным» [10, с. 424-425]. Литвиновский хор воспитал Софью Александровну, будущую Бутакову, дал ей почти профессиональные знания в области хорового пения, в частности - исполнения православного церковного репертуара. Традицию, полученную от родителей, Софья Александровна перенесла в свою собственную семью.
В работе автора XIX века В. Р. Апухтина сообщается, что Бутаковы из Новгородской династии при нашествии Наполеоновской армии добровольно записались в Новгородское ополчение,
сражались с французами, в том числе на Бородинском поле. В документах значатся прапорщик Николай Бутаков, чиновник 14-го класса Егор Бутаков и подпоручик Пётр Бутаков, из которых последний «заслужил Высочайшее благоволение» [11]. Нет сведений об их непосредственном родстве с И. Д. Бутаковым, прадедом Сергея Васильевича.
Иван Дмитриевич Бутаков известен своей благотворительностью. В 1854 году он вместе со своим сыном Петром отстроил в трёх верстах от Захарьина каменную кладбищенскую церковь во имя Антония Великого, сгоревшую в 1844 году. Отец и сын Бутаковы похоронены на Антоновском кладбище.
Третье поколение: деды и бабки Отцовская линия: Павловы, Рахманиновы
Племянница схиигумении Варвара Васильевна Павлова, как отмечает Н. А. Филаткина, руководствуясь данными Е. Ю. Хвощинской, вышла замуж за единственного сына Александра и Марии л л! Рахманиновых - Аркадия и родила девятерых детей. Младшим её сыном был Василий, отец С. В. Рахманинова. Все мемуаристы сообщают, что Аркадий Александрович «был прекрасной души человек и великолепный пианист (ученик Фильда), он слыл авторитетом в сфере музыкального искусства, сочинял пьесы для фортепиано, романсы» [9, с.185-192].
В молодости он служил, но не испытывал интереса ни к военной службе, ни к ведению хозяйства. Единственной его страстью была музыка. Произведения А. А. Рахманинова не вышли за пределы Знаменского. С. А. Сатина объясняла причину скромных музыкальных достижений Аркадия Александровича внешними обстоятельствами: «Отсутствие
консерватории в России, условия жизни и понятия дворянства того времени не позволили ему сделаться профессиональным артистом» [4, с. 13]. Заметим a propos: его ровеснику М. И. Глинке (родился в 1804 г.) точно такие же обстоятельства жизни не помешали стать первым великим русским композитором.
В воспоминаниях двоюродных сестёр Сергея Васильевича - С. А. Сатиной и А. А. Трубниковой, сообщается, что его дед Аркадий Александрович нанёс визит семье своего младшего сына Василия: «В один из приездов деда Аркадия Александровича из Знаменского в Онег четырёхлетний Серёжа играл с дедом в четыре руки, чем доставил последнему большое удовольствие» [4, с. 15]. В изложении А. А. Трубниковой событие выглядит несколько иначе: «Однажды, когда Серёжа был ещё маленьким мальчиком, приехал в Онег его дед - Аркадий Александрович Рахманинов. Он сел с внуком играть сонату Бетховена. Играли они с увлечением» [12, с. 123]. Возникают сомнения в правдоподобности первого сообщения. Мать начала заниматься с Серёжей, когда ему было четыре года, в этом возрасте даже самый гениальный ребёнок вряд ли способен играть в ансамбле и читать ноты переложения для четырёхручного исполнения сонаты Бетховена.
Второй вопрос к автору серьёзнее: давал ли мэтр семьи уроки своему внуку? Сатинское «в один из приездов» подразумевает неоднократные визиты мэтра и, следовательно, гипотетическую возможность некоего участия в обучении внука. Трубникова говорит, что приезд деда случился «однажды», и эта информация представляется более достоверной, поскольку Трубникова была свидетелем этого события: путь её отца в Онег лежал через Петербург, где жили Трубниковы. Можно было бы объяснить ошибку
Сатиной объективными причинами, если бы не её письмо З. Апетян от 30 ноября 1965 года: «Думаю, что в замечании автора статьи (М. Шагинян - Т. П.) о том, что большое влияние имел на него (Сергея -Т. П.) дед Аркадий Рахманинов, что-то не так понято. Сергей Васильевич видел его всего один раз в жизни (ему было в то время лет 5-6), когда Аркадий Рахманинов приезжал к ним в деревню на день или два. Дед умер в 1881 году, когда Сергею Васильевичу было всего 8 лет. Ну, какое же влияние он мог иметь на него?» [13, с. 464]. Здесь следует также обратить внимание на любопытный факт: первый и последний визит к новгородским родственникам хозяин Знаменского нанёс, когда старшей его внучке было не менее двенадцати - тринадцати лет.
О семейной жизни своих деда и бабки сообщает А. А. Трубникова: «Дружной многочисленной семьёй жили Рахманиновы в милом Знаменском. Дед и бабушка были очень дружны и горячо любили друг друга. Сохранились слова деда, сказанные им перед смертью бабушки, что он всегда любил её и за всю жизнь ни разу не изменил ей» [12, с. 119]. В рассказах родственников и знакомых Варвара Васильевна предстаёт хранительницей домашнего очага со всеми присущими этой категории русских женщин качествами души и интеллекта. Читатель с определённым недоумением возвращается к сетованиям С. А. Сатиной об «условиях жизни» хозяина Знаменского, помешавших ему стать профессиональным музыкантом: дом -полная чаша, в семье - совет да любовь, умная жена, в гостиной - собственное фортепиано . Это совсем не похоже на годы юности его внука Сергея, который рассказывал, что, когда родители его учеников забывали уплатить ему за урок, он ложился спать голодным. Л. Д. Ростовцева вспоминала: «В материальном отношении
1892 год был очень тяжёлым для Серёжи. Он сильно нуждался. Совсем не хватало денег на жизнь. Не было даже пальто. Сёстры и я собрали наши скромные сбережения и купили ему пальто» [14, с. 239]. И собственного рояля у него не было.
Материнская линия: Бутаковы, Литвиновы
По плодам их узнаете их.
Евангелие от Матфея [15. гл.7.20]
Иван Дмитриевич Бутаков отдал своего сына Петра в Аракчеевский кадетский корпус, чем определил его профессиональный путь. По окончании корпуса Пётр Иванович стал преподавателем истории в этом учебном заведении, а затем и его начальником.
Авторы мемуаров почти не упоминают о Петре Ивановиче прежде всего по роду его профессии: он был поглощён своей собственной работой - преподавателя и руководителя, обеспечивал семью средствами к существованию. Его карьера шла размеренно и успешно, его работа оценивалась в соответствии с установленным в государстве порядком - продвижением по службе и наградами. П. И. Бутаков стал кавалером многих государственных наград, среди которых орден Станислава 2-й степени с Императорскою Короной, орден Святой Анны 2-й степени с Императорскою Короной, Знак отличия за 20 лет беспорочной службы, Знак отличия за 25 лет беспорочной службы, орден святого Георгия 4-й степени [16, с. 40]. В отставку он вышел в чине генерал-майора, что дало возможность обучать его внуков в военных учебных заведениях на казённый счёт.
Это он ввёл в круг своей семьи бедного прапорщика в отставке В. А. Рахманинова, что стало трагедией для семьи
125
Бутаковых и славой для русского искусства.
Его дочь Любовь Петровна получила от отца в приданое пять поместий в Новгородской губернии. К тому времени, когда Пётр Иванович умер, всё приданое своей жены Василий Аркадьевич уже проиграл в карты и в биллиард, и семья Рахманиновых уже переехала в Онег, принадлежавший его тестю.
Своего деда Сергей скорее всего не помнил. Мать его Любовь Петровна была женщиной закрытой, немногословной, и самые тяжёлые обстоятельства своей жизни в присутствии детей не обсуждала. Вот почему Сергей Васильевич был твёрдо уверен, что родился в Онеге, а Сатина решила, что Рахманиновы жили там с первого дня своей женитьбы: «Выйдя в отставку, он (В. А. - Т. П.) женился на Любови Петровне Бутаковой и поселился с ней в одном из имений её родителей -Онег» [4, с. 14].
В мемуарах тамбовских родственников о бабке Сергея Софье Александровне Бутаковой только упоминают, одни -нейтрально-благожелательно, другие -свысока. С определённой долей уверенности можно сказать, что тамбовчане знали её понаслышке. Можно также предположить, что инициатива натянутых отношений тамбовской и новгородской семей исходила от неё самой, поскольку семья Рахманиновых была представлена у Бутаковых человеком, не достойным её уважения, - типичным искателем приключений и невесты с приданым. Софья Александровна была против этого брака, но слишком любила свою дочь, чтобы воспротивиться ему.
Единственный серьёзный материал о С. А. Бутаковой принадлежит перу её внучатого племянника Бориса Николаевича Стрельникова, записавшего воспоминания о ней своего отца, композитора
Николая Михайловича Мейзенкампфа-Стрельникова, троюродного брата С. В. Рахманинова. В последнее десятилетие своей жизни Софья Александровна принимала активное участие в его воспитании, поскольку его мать рано умерла, и о нём заботились, воспитывали сёстры, урождённые Литвиновы, - Елизавета и Софья.
Короткий биографический очерк о С. А. Бутаковой содержит много интересной информации как о ней самой, так и о её окружении.
«Софья Александровна была женщиной властного, сурового облика. Про неё говорили - крутого нрава. Однако. за суровым обликом скрывался очень внимательный, глубоко чувствующий, отзывчивый человек, который, однако, превыше всего в жизни ставил дисциплину, порядок, обязанности. ... Она умела многое видеть, ничего не забывать, умела помочь другому не на словах, а на деле, умела быть настоящим организатором, воспитателем доброго, рационального. И люди ощущали это, ценили и любили её» [10, с. 425].
По своему укладу жизни, Софья Александровна, в сущности, была антиподом обитателям Знаменского. В доме Бутаковой «людей соединяла нравственная атмосфера культа человеческого труда. Преданность человека своему долгу и делу, чувство ответственности за себя и за других были для Софьи Александровны важнейшими жизненными принципами» [Там же, с. 428]. Появление в их семье Василия Аркадьевича Рахманинова - «натуры, прямо противоположной всем идеалам семьи Бутаковых, -стало резким жизненным диссонансом. В. А. Рахманинов был человеком лёгкого отношения и к собственной судьбе, и к судьбам других, человеком импульсивных настроений, решений, свободных поступков, весельчаком и балагуром»
[Там же, с. 429]. Среди её внуков был один, кто стал «жизненным центром её глубоко любящего сердца» - Серёжа, и она сделала всё, чтобы, по её выражению, его не коснулась «тля рахманиновщины» [Там же].
Как и женщины из рода Соковниных, она была очень религиозна; со свойственной ей энергией, она исповедовала дух служения законам и принципам православия. Софья Александровна постоянно ходила в церкви, ездила в монастыри - на богослужения, а также по своим профессиональным делам, и постоянно брала с собой внука. По некоторым свидетельствам, Сергей любил прятаться под лестницу, ведущую на хоры, и всю службу слушал православные песнопения.
В своих воспоминаниях Н. М. Стрельников сообщал: «Любительское музицирование родителей пробудило у Софьи Александровны едва ли не профессиональный уровень её музыкальных пристрастий. ...У неё был низкий голос бархатистого тембра, проникновенная манера пения, превосходная дикция и удивительная, редкостная память. Софья Александровна почиталась как знаток церковного пения. В этой области она была единственным в своём роде непререкаемым авторитетом, с которым считалось даже церковное начальство в Новгороде. Регенты новгородских церквей относились к Софье Александровне как к неофициальному инспектору и полагали особой честью выслушать её мнение. Бывал в её доме и прославленный виртуоз церковных колоколов Егорка-звонарь, которого Софья Александровна неизменно уважительно величала Егор» [10, с. 426].
По отзыву Стрельникова-отца, Егор был настоящий артист в самом высоком значении этого слова: «Во время действа его лицо вдохновенно преображалось, и он не то пел, не то вёл какой-то диалог со
звучащими колоколами. Егор говорил о своих колоколах, как говорят о живых существах, близких, любимых, бесконечно дорогих: "Он, ваше благородие, своего отношения требует, он живой, -говорил Егор, поглаживая своими удивительными пальцами холодный металл колокола, - в нём душа человеческая поёт"» [Там же, с. 427].
Софья Александровна приводила внука на колокольню к Егору. Сергей Васильевич бывал у Егора всякий раз, как приезжал в Новгород. Стрельников-отец говорил, что о смерти Егора - звонаря он узнал от Сергея Васильевича.
В своих рассказах о Софье Александровне Н. М. Стрельников подчёркивал, что «в характере Сергея Васильевича весьма отразились многие черты характера Софьи Александровны - волевое начало, любовь к чёткому, размеренному жизненному укладу, к дисциплине труда, суровая сдержанность внешней манеры поведения, как и сердечность, щедрость, умение сочувствовать людям не словом, а делом, бескрайняя любовь к России и ко всему русскому» [Там же, с. 430].
Родители
Василий Аркадьевич Рахманинов и Любовь Петровна Бутакова
Племянница Сергея Васильевича З. А. Прибыткова писала: «Рахманинову нелегко далась жизнь. Родители его . были странной парой. Очень они не подходили друг другу. Любовь Петровна - умная, замкнутая, малоразговорчивая, тихая, необщительная и холодноватая. Нам, детям, она казалась чужой, и мы её даже немного побаивались. Василий Аркадьевич был беспутный, милый и очень талантливый бездельник. .Мы, дети, его очень любили. Нам нравилось, что он так хорошо и весело с нами забавлялся» [17, с. 58].
121
По словам двоюродной сестры Сергея Васильевича А. А. Трубниковой, Василий Аркадьевич «имел репутацию очень ветреного, вечно ухаживающего за женщинами человека. Он женился на дочери генерала Бутакова - Любови Петровне. Но брак не был счастливым. Любовь Петровна не принадлежала к тем женщинам, которые могли удержать такого легкомысленного человека, как Василий Аркадьевич, и они, имея шесть человек детей, разошлись» [12, с.120 ]. Очень хитроумно построенная фраза! Читатель делает вывод, что развод состоялся по вине Любови Петровны, не удержавшей мужа от внебрачной связи, в результате которой у него родился сын Николай. Инициатива развода принадлежала не Любови Петровне, а её мужу, такое действие в русском языке называется «ушёл из семьи».
Теза об «условиях жизни», помешавших музыкантам из Знаменского достичь профессионального уровня, была, очевидно, привычной в семье Рахманиновых. А. А. Трубникова дословно повторяет формулировку С. А. Сатиной, но уже в рассуждениях о представителе следующего поколения семьи - своём дяде Василии: «Условия тогдашней жизни и ему помешали стать профессиональным музыкантом, да и характер его не годился для усидчивой и кропотливой работы. В молодости он вступил в Гродненский гусарский полк и много времени и сил тратил на развлечения» [12, с. 120]. Отец Сергея Васильевича, по воспоминаниям З. А. Прибытковой, был «всегда без копейки денег, весь в долгах, всегда завтра должен был выиграть двести тысяч, и тогда всё будет в порядке. И так он всю свою жизнь был уверен в скором выигрыше, что окружающие как-то поддавались его бездумному оптимизму и давали ему в долг деньги. Само собой разумеется,
что обратно они их никогда не получали» [17, с. 58].
Портрет Василия Аркадьевича кисти его тамбовских родственников таков: он обаятелен, душа общества, превосходный пианист, очень любит детей, готов отдать последнее, чтобы утешить плачущего ребёнка [4, с. 14]. У него было шестеро детей, и он, в отличие от животных, населяющих Землю, не приложил никаких стараний, чтобы выкормить их. Дети Василия Аркадьевича стали бездомными и нищими. После переезда в Петербург, где была в то время эпидемия дифтерии, младшая дочь заразилась и умерла, а через год умерла от чахотки старшая дочь. С. А. Сатина изящно прокомментировала разорение семьи: «Широкий образ жизни, который вёл Василий Аркадьевич, его полное неумение хозяйничать (Петра Ивановича Бутакова уже не было в живых) расстроили благополучие семьи. Рахманиновы были вынуждены продать имения, полученные Любовью Петровной от отца» [4, с. 15]. В переводе на общеупотребительный язык «широкий образ жизни» означает «от игорного стола к питейному».
Любовь Петровна начала учить своего сына Сергея музыке, когда ему исполнилось четыре года. В воспоминаниях Н. М. Стрельникова сообщается: «Любовь Петровна Бутакова была талантливым, музыкально одарённым человеком. Она хорошо пела, имела большие способности к фортепианной игре, успешно занималась у Антона Рубинштейна» [10, с. 429]. После встречи с В. А. Рахманиновым её жизнь кардинально изменилась, и она не стала пианисткой. Стрельников-младший добавляет к этому воспоминания своей матери, учившейся в классе Антона Рубинштейна вместе с Бутаковой: «Н. С. Стрельникова, знавшая Любовь Петровну ещё с предреволюционных лет,
говорила, что никогда не встречала человека такой глубокой задушевности, доброты и мудрой благожелательности ко всем людям, какой была Любовь Петровна. Весь её кроткий облик, казалось, говорил об одной-единственной жизненной потребности этой удивительной женщины: чтобы другим было хорошо» [10, с. 430].
Супруги Рахманиновы часто спорили между собой о будущем своих сыновей Владимира и Сергея. Мать настаивала на обучении Сергея в консерватории; отец утверждал, что профессия мужчины -быть военным, а место музыканта - в буфетной. С. А. Сатина предлагает читателю другую версию: «Несмотря на то, что домашние видели одарённость ребёнка, карьера Сергея и его старшего брата Владимира была предопределена: их обоих готовили в Пажеский корпус» [4, с. 15]. Уход В. А. Рахманинова из семьи положил конец спорам. Обучением детей занималась Любовь Петровна: старшего сына приняли учиться бесплатно как внука покойного генерал-майора Бутакова, а Сергея мать отдала в Петербургскую консерваторию. О младшем брате заботился, уже окончив консерваторию, Сергей Васильевич. Но самое важное в образовании своего сына Сергея сделала именно Любовь Петровна - отправила его в Москву к С. Н. Звереву.
История об отправке Сергея в Москву хорошо растиражирована: о двойках ученика Рахманинова в Петербургской консерватории, о том, как он пропускал занятия и катался на коньках, как ездил «на колбасе» за конками. На читателя эти рассказы не производят впечатления: обыкновенное мальчишеское озорство, хорошо всем понятное. За кадром остаётся состояние мальчика. Ко времени переезда в Петербург он уже не был младенцем, он уже осознавал, на свой, детский лад, весь ужас семейной трагедии: нет больше
дома, нет отца, нет трёх сестёр, и мать окаменела.
С. А. Сатина пишет в своих мемуарах: «Мать по совету Зилоти решила перевести Серёжу в Московскую консерваторию и отдать на воспитание к известному преподавателю Консерватории Николаю Сергеевичу Звереву» [4, с. 18]. Сатина опять лукавит, изображая Любовь Петровну пассивной и безвольной, в растерянности ожидающей чужого совета. Мать Рахманинова была умна и сильна духом, свою дорогу она знала сама. И встречи с Зилоти она упорно добивалась. Разорённая, преданная мужем, которого она безоглядно любила, похоронившая трёх дочерей, с заботой о трёх сыновьях, которых надо вывести в люди, с сознанием, что мать её, возражавшая против брака с Рахманиновым, была права,- всё это и многое другое не сломило воли урождённой Бутаковой, и, среди прочих жертв, она принесла в жертву свою гордость.
В Петербург приехал тамбовский помещик А. И. Зилоти, уже известный пианист, двоюродный брат её детей. Любовь Петровна послала ему записку с просьбой приехать к ней, чтобы послушать Сергея. Она знала историю его музыкального образования и надеялась на его обращение к Звереву. Зилоти навёл о своём брате справки в Петербургской консерватории, получил отрицательные его характеристики - ленив и бездарен - и не ответил Любови Петровне. Это оскорбление. Бутаковы - род сильный и гордый. Она снесла оскорбление и отправила вторую записку. Зилоти уже собирался на вокзал, но, получив записку, посчитал неудобным оставить её без ответа и заехал к ней, чтобы по-родственному отметиться. Игра двоюродного брата его поразила. Дело было сделано. Но не «по совету Зилоти», как пишет С. А. Сатина, а по чётко
выраженному в просьбе Рахманиновой заданию, урождённой Бутаковой, из рода рюриковичей.
Бабушка Бутакова зашила Серёже в ладанку сторублёвую бумажку, купила билет, посадила в поезд, и двенадцатилетний мальчик остался в вагоне один. Когда поезд тронулся, он заплакал.
Оба родителя Сергея Васильевича были незаурядными людьми. Оба наследовали настойчивость, властность, волю многих поколений своих предшественников. Будь они однополярными, гений мог бы от их союза и не родиться. Но они были биполярными.
В философии есть термин «единство и борьба противоположностей». Появление великой личности - Музыканта и Гражданина Рахманинова можно объяснить только этим. На своём пути встретились две великие силы: энергия созидания и энергия разрушения. С одной стороны - честь, труд, уважение к людям и миру, сочувствие к страждущим и помощь им. С другой - такой же силы паразитизм, бесстыдство, жажда наслаждений для себя и уникальный инструмент воздействия на окружающих - удивительной мощи личное обаяние. Мемуаристы сообщают, что Василий Аркадьевич пользовался огромным успехом у женщин. Его обаянию поддавались и те, у кого он занимал деньги, и С. А. Сатина, нарисовавшая его красивый портрет, и дети.
Нельзя преуменьшать силу разрушительности, исходившую от Рахманинова-отца, она сопоставима с Бутаковской силой созидательности.
В этой борьбе родился русский гений Сергей Рахманинов.
Сергей Васильевич начал финансово помогать родителям ещё во время своего пребывания у Зверева. Его товарищ по зверевскому классу М. Л. Пресман сообщал: «Рахманинов получил от своей
матери из Петербурга письмо, в котором она жаловалась, на своё тяжёлое материальное положение и просила Серёжу прислать ей сколько-нибудь денег, чтобы она могла для отопления квартиры купить хоть немного дров» [18, с. 188]. Сергей занял деньги и отослал матери. З. А. Прибытко-ва сообщает: «Мать свою Сергей Васильевич очень любил, да и к отцу он, конечно, тоже был привязан, но относился к нему, как к младшему брату, со снисходительной улыбкой. Правда, феерически легкомысленные финансовые дела отца. подчас причиняли ему немало неприятностей. Сергей Васильевич предпочитал поэтому свою ежемесячную поддержку отцу пересылать не ему лично, а через мою маму, Зою Николаевну» [17, с. 63].
Василий Аркадьевич умер в 1916 году, похоронен в пяти километрах от Ивановки. В конце прошлого века ходили противоречивые слухи о его могиле, их нужно проверять.
В Великом Новгороде рассказывают, что, когда в 1929 году Любовь Петровну хоронили, то гроб с её телом от дома, где она снимала комнату, до кладбища, более километра, новгородские священнослужители, сменяя друг друга, несли на плечах.
Postscriptum
Приведённые в статье данные показывают, что нельзя доверять информации одного автора, её нужно перепроверить и получить подтверждение её верности из разных возможных источников, отдавая предпочтение источникам академическим. Доверие С. А. Сатиной к недобросовестной информации в сочетании с умело расставленными ею самой стилистическими акцентами создали у читателя искажённое представление об описываемых событиях. Вот почему в исследованиях историко-педагогической
направленности необходима скрупулёзная, очень тщательная работа с разными типами и видами источников информации, проведение сравнительного анализа сведений, приведённых в доступной для изучения документации. Важно
постоянно иметь в виду, что отсутствие указаний на источник информации или небрежно оформленный библиографический материал делает публикацию недостоверной, из материала научного превращает её в материал журналистский.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Асафьев Б. В. С. В. Рахманинов // Вспоминания о С. В. Рахманинове. В двух томах. Т. 2. Составление, редакция, примечания и предисловие З. Апетян. М.: Государственное Музыкальное Издательство, 1961. С. 345-374.
2. Шагинян М. Воспоминания о С. В. Рахманинове // Вспоминания о Рахманинове. В двух томах. Т. 2. / Составление, редакция, примечания и предисловие З. Апетян. М.: Государственное Музыкальное Издательство, 1961. С. 100-174.
3. Рахманинова Н. А. С. В. Рахманинов // Вспоминания о Рахманинове. В двух томах. Т. 2. / сост., ред., коммент. и предисл. З. Апетян. 4-е изд., доп. М.: Музыка, 1974. С. 301-342.
4. Сатина С. А. Записка о С. В. Рахманинове // Воспоминания о Рахманинове. В двух томах. Т. 1. Составление, редакция, примечания и предисловие З. Апетян. Изд. второе дополненное. М.: Государственное музыкальное издательство, 1961. С. 11-122.
5. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4. С-У. М.: Прогресс, Уни-верс, 1994. 864 с.
6. Большая советская энциклопедия. 3-е изд. В 30 т. Т. 17. Моршин - Никиш. С. 147 / Глав. ред. А. М. Прохоров. М.: Советская энциклопедия, 1974. 616 с.
7. Большая советская энциклопедия. 3-е изд. В 30 т. Т. 24. Книга 1. Собаки - струна / Глав. ред. А. М. Прохоров. М.: Советская энциклопедия, 1976. 608 с.
8. Соловьёв С. М. История России с древнейших времён в 15 кн. Кн. 3 / отв. ред. и авт. вступ. статьи д-р ист. наук Л. В. Черепнин. М.: Издательство социально-экономической литературы, 1960. 815 с.
9. Филаткина Н. А. Родственное и дружеское окружение схиигуменьи Серафимы // Кадашевские чтения. Вып. 5: Сборник докладов V конференции, 9-10 июня 2009 г. М.: О-во Ревнителей Православной культуры, Музей «Кадашевская слобода». С. 185-192. URL: https://unis.shpl.гu/Pages/Seaгch/BookInfo.aspx?Id=6965483 (дата обращения: 10.11.2022).
10. Стрельников Б. Н. Из воспоминаний Н. М. Стрельникова. С. Рахманинов. Литературное наследие. Т. 3. М.: Советский композитор, 1980. С. 424-430.
11. Апухтин В. Р. Народная военная сила. Дворянские ополчения в Отечественную войну. Т. 1. Опыт истории дворянских ополчений 1812 г. М.: т-во «Печатня С. П. Яковлева», 1912. URL: http://www.adjudant.ru/1812militia/narod1812-00.htm (дата обращения: 16.12.2022).
12. Трубникова А. А. Сергей Рахманинов // Вспоминания о С. В. Рахманинове. В двух томах. Т. 1 / Составление, редакция, примечания и предисловие З. Апетян. Изд. четвёртое дополненное. М.: Музыка, 1974. С. 117-147.
13. Сатина С. А. Комментарий к статье М. Шагинян «Письмо к З. Апетян от 30.11.1965» // Воспоминания о Рахманинове. В двух томах. Т. 1. / Составление, редакция и комментарии З. Апетян. Изд. четвёртое доп. М.: Музыка, 1974. С. 464.
131
14. Ростовцева Л. Д. Воспоминания о С. В. Рахманинове // Вспоминания о Рахманинове. В двух томах. Т. 1. Составление, редакция и комментарии З. Апетян. Изд. четвёртое доп. М.: Музыка, 1974. С. 236-254.
15. Евангелие от Матфея. Гл. 15. 7.20.
16. Крутое В., Швецова-Крутова Л. Мир Рахманинова, книга 1. Серёжа. Издательство Шуша-рин Ю. М., 2004. 466 с.
17. Прибыткова З. А. С. В. Рахманинов в Петербурге-Петрограде // Воспоминания о Рахманинове. В двух томах. Т. 2. / Составление, редакция и комментарии З. Апетян. Изд. четвёртое доп. М.: Музыка, 1974. С. 55-93.
18. Пресман М. Л. Уголок музыкальной Москвы восьмидесятых годов. // Воспоминания о С. В. Рахманинове. В двух томах. Т. 1. / Составление, редакция и комментарии З. Апетян. Изд. четвёртое доп. М.: Музыка, 1974. С. 148-207.
Поступила 15.11.2022; принята к публикации 19.12.2022.
Об авторе:
Паршина Тамара Васильевна, вице-президент и председатель Правления Межрегиональной общественной организации «Рахманиновское общество» (ул. Большая Ордынка, д. 6/2-1, Москва, Российская Федерация, 115035); кандидат филологических наук, vistapar1@yandex.ru
Автором прочитан и одобрен окончательный вариант рукописи
REFERENCES
132
1. Asafiev B. V. S. V. Rachmaninoff. Memories about Rachmaninoff, vol. 2. Compilation, editing, notes and foreword by Z. Apetyan. Moscow: State Musical Publishing House (State Publishing House "Muzyka"), 1961, pp. 345-374 (in Russian).
2. Shaginyan M. Memories of S. V. Rachmaninoff. Memories about Rachmaninoff, vol. 2. Compilation, editing, notes and foreword by Z. Apetyan. Moscow: State Musical Publishing House (State Publishing House "Muzyka"), 1961, pp. 100-174 (in Russian).
3. Rachmaninova N. A. S. V. Rachmaninoff. Memories about Rachmaninoff, vol. 2. Compilation, editing, notes and foreword by Z. Apetyan. 4th ed., revised and enlarged. Moscow: State Publishing House "Muzyka", 1974, pp. 301-342 (in Russian).
4. Satina S. A. Note about S. V. Rachmaninoff. Memories about Rachmaninoff, vol. 2. Compilation, editing, notes and foreword by Z. Apetyan. 2nd ed., revised and enlarged. Moscow: State Musical Publishing House (State Publishing House "Muzyka"), 1961, pp. 11-122 (in Russian).
5. Dal V. I. Explanatory Dictionary of the Living Great Russian Language, vol. 4, S-V. Moscow: Publishing House "Progress", "Univers", 1994, 864 p. (in Russian).
6. Great Soviet Encyclopedia. In 30 vols. 3rd ed. vol. 17, Morshin - Nikish. Editor-in-Chief A. M. Prokhorov. Moscow: State Publishing House "Soviet Encyclopedia", 1974, 616 p. (in Russian).
7. Great Soviet Encyclopedia. In 30 vols. 3rd ed. vol. 24, book 1 Sobaki - struna [Dogs to String]. Editor-in-Chief A. M. Prokhorov. Moscow: State Publishing House "Soviet Encyclopedia", 1974, 608 p. (in Russian).
8. Solovyov S. M. Istoriya Rossii s drevnejshikh vremyon v 15 kn. [History of Russia Since Ancient Times in 15 Books]. Managing editor and author of the introductory article L. V. Cherepnin. Moscow: Publishing House of socio-economic literature, 1960. 815 p. (in Russian).
9. Filatkina N. A. Rodstvennoe i druzheskoe okruzhenie skhiigumen'i Serafimy [Relatives and Friendships of Schema-Hegumeness Seraphim]. Kadashevskie chteniya. Iss. 5: Coll. of V conference, 9-10 June 2009. Moscow: O-vo Revnitelej Pravoslavnoj kul'tury, Museum «Kadashevskaya sloboda». Pp. 185-192. Available at: https://unis.shpl.ru/Pages/Search/BookInfo. aspx?Id=6965483 (accessed: 10.11.2022) (in Russian).
10. Strelnikov B. N. From the Memoirs by N. M. Strelnikov. S. Rachmaninoff. Literary Heritage. Vol. 3. Moscow: State Publishing House "Soviet Composer", 1980. pp. 424-430 (in Russian).
11. Apukhtin V. R. Narodnaya voennaya sila. Dvoryanskie opolcheniya v Otechestvennuyu vojnu. T. 1. Opyt istorii dvoryanskix opolchenij 1812 g. [People's Military Force. Noble Militias in the Patriotic War. Vol. 1. Experience in the History of Noble Militias in 1812]. Available at: http:// www.adjudant.ru/1812militia/narod1812-00.htm (accessed: 16.12.2022) (in Russian).
12. Trubnikova A. A. Sergei Rachmaninoff. Memories about Rachmaninoff, vol. 2. Compilation, editing, notes and foreword by Z. Apetyan. 4th ed., revised and enlarged. Moscow: State Publishing House "Muzyka", 1974, pp. 117-147 (in Russian).
13. Satina S. A. Kommentarij k stafe M. Shaginyan "Pis'mo k Z. Apetyan ot 30.11.1965" [Commentary on the Article by M. Shaginyan "Letter to Z. Apetyan dated 30.11.1965"]. Memories about Rachmaninoff, vol. 2. Compilation, editing, notes and foreword by Z. Apetyan. 4th ed., revised and enlarged. Moscow: State Publishing House "Muzyka", 1974. 464 p. (in Russian).
14. Rostovtseva L. D. Memories of S. V. Rachmaninoff. Memories about Rachmaninoff, vol. 2. Compilation, editing, notes and foreword by Z. Apetyan. 4th ed., revised and enlarged. Moscow: State Publishing House "Muzyka", 1974, pp. 236-254 (in Russian).
15. Gospel of Matthew. Chapter 15.07.20 (in Russian).
16. Krutov V., Shvetsova-Krutova L. Mir Rakhmaninova, kniga 1. Seryozha [World of Rachmaninoff, book 1. Seryozha]. Moscow: Publishing House by Shusharin Yu., 2004. 466 p. (in Russian).
17. Pribytkova Z. A. S. V. Rachmaninoff in St. Petersburg-Petrograd. Memories about Rachmaninoff, vol. 2. Compilation, editing, notes and foreword by Z. Apetyan. 4th ed., revised and enlarged. Moscow: State Publishing House "Muzyka", 1974, pp. 55-93 (in Russian).
18. Presman M. L. Ugolok muzykaFnoj Moskvy vos'midesyatykh godov [A Corner of Musical Moscow in the Eighties]. Memories about Rachmaninoff, vol. 2. Compilation, editing, notes and foreword by Z. Apetyan. 4th ed., revised and enlarged. Moscow: State Publishing House "Muzyka", 1974, pp. 148-207 (in Russian).
Submitted 15.11.2022; revised 19.12.2022.
About the author:
Parshina Tamara V., Chairwoman & Vice-President of the Rachmaninov Society of Russia (Bolshaya Ordynka str., 6/2-1, Moscow, Russian Federation, 115035), PhD of Philology, vistapar1@yandex.ru
The author has read and approved the final manuscript.
133
