CC BY
70
Вестник Московского университета. Сер. 22. Теория перевода. 2016. № 2
МЕТОДОЛОГИЯ ПЕРЕВОДА Е.А. Васина,
преподаватель Высшей школы перевода (факультета) Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова; e-mail: katya.vasiliy@gmail.com
РИТМИКА ПОЛИТИЧЕСКОГО ТЕКСТА НА КИТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ В ЗЕРКАЛЕ СИНХРОННОГО ПЕРЕВОДА
В данной статье рассматриваются уникальные сочетания слогоморфем китайского языка, формирующие ритмический рисунок, мелодию и такт любого текста. Такие образования восходят к поэзии и каноническим книгам древнего Китая, но бесспорно находят своё отражение и в современном политическом тексте. Признаками структурного параллелизма являются синтаксическое, количественное и семантические тождества, на которых основана композиция текста политического выступления. Подобное линейно-акцентное и ритмическое построение высказывания не только призвано свидетельствовать о высококультурном уровне докладчика, но и воздействовать на аудиторию. Синхронный перевод в паре китайского и русского языков может быть выполнен успешно только при понимании таких особенностей, поэтому в статье раскрываются некоторые из путей работы синхронного переводчика по преобразованию ритмических групп.
Ключевые слова: китайский язык, синхронный перевод, ритмика текста, композиционный параллелизм.
Yekaterina A. Vasina,
Lecturer at the Higher School of Translation and Interpretation, Lomonosov Moscow State University, Russia; e-mail: katya.vasiliy@gmail.com
RHYTMICAL STRUCTURES OF CHINESE POLITICAL DISCOURSE IN SIMULTANEOUS INTERPRETING
The present article focuses on unique structures of any Chinese text that make it rhythmical and melodic. Such structures of ancient Chinese poetry and philosophical canonical books are to be found in political speeches nowadays. The so-called structural parallelism makes different statements sound identical due to an equal number of characters and semantic cognation. The key question is to find appropriate ways of transforming such rhythmical groupssimultaneously.
Key words: the Chinese language, simultaneous interpretation, rhythmical structures, structural parallelism.
Китайский язык, существующий уже не одно тысячелетие, смог развить за такое весьма продолжительное время не только уникальную грамматико-синтаксическую, но и ритмическую
структуру языка. Так, было замечено, что время звучания слогоз-нака как основной единицы КЯ стремится к некой постоянной величине, что особенным образом проявляется в связном тексте [Карапетьянц, 1974; Румянцев, 1981].
Результаты исследований классических китайских текстов наглядно показывают, что в период своего расцвета количество иероглифов в поэтических строках было строго детерминировано. Канонические книги, философские трактаты древних китайских мудрецов, не претендующие на поэтичность, однако, как правило, имели девятичленное строение, основанное на принципе композиционного параллелизма [Спирин, 2006].
Об этом же свидетельствует профессор Тань Аошуан, отмечая, что тяга к параллелизму в смысле наличия одинакового числа знаков в ритмических группах — это одна из главных особенностей классических китайских текстов [Тань, 2002, с. 564].
Но ритм есть не только неотъемлемое свойство текстов традиционной китайской литературы. Что удивительно, ритмико-мело-дическая организация высказывания играет немалую роль в структурировании текстов современного политического дискурса. Здесь в качестве основной единицы ритмического периода можно выделить сочетания с четырёхчастной структурой.
Как показывают материалы политических выступлений, текст того или иного доклада наполнен ритмическими группами из одинакового количества слогов (иероглифов). Длина таких групп равняется четырём слогам, тогда как «основной ритмической единицей современного китайского языка считается двуслог» [Тань, 2002, с. 564]. Подобные ритмические группы определяют не только такт одного словосочетания или предложения, но и мелодию целых сверхфразовых единств.
Поскольку переводческий опыт подтверждает, что их наличие в тексте выступления тем или иным образом сказывается на работе синхронного переводчика, то рассмотрение ритмических структур китайского языка с теоретической и практической точек зрения представляется крайне необходимым.
В процессе анализа материала были выделены следующие че-тырёхслоги, которые непосредственно участвуют в формировании ритма текста: это устойчивые словосочетания (ченъюи), группы из слитных однородных лексем, предикативно-объектные словосочетания, наречно-предикативные словосочетания и ряд других.
Ниже сначала предлагается ознакомиться с названными четырёхсложными образованиями с точки зрения их грамматико-син-таксической структуры и функционирования в речи, после чего рассмотреть их в контексте синхронного перевода и предложить
возможные пути семантико-синтаксических переводческих преобразований.
Одним из постоянных «участников» ритмических структур политического текста стоит назвать фразеологические обороты китайского языка, или ченъюи. Ченъюй — это устойчивое фразеологическое словосочетание, которое построено по нормам древнекитайского языка, представляет собой семантически монолитное единство с обобщённо-переносным значением, носит экспрессивный характер, функционально является членом предложения [Баранова, 1973, с.79].
Приведём пример предложения, где встречаются два ченъюя в позиции предикатов: Н^, ШШ&ШЯШЪП
/ На протяжении этих 13 лет международная обстановка претерпевала серьёзные изменения, но наша реформа, открытость и модернизация шли вперёд с неудержимой силой [Цзян Цзэминь, 2002].
Высказывание на КЯ придерживается определённого ритмического рисунка, достигаемого с помощью одинаковой длины слогов двух ченьюев в позиции предиката (в оригинальном тексте выделены жирным шрифтом). Значение первого — меняться, как гонимые ветром тучи, значение второго — волны и валы большие и широкие. В тексте официального перевода они потеряли как свою образность, так и ритмический рисунок, с помощью описательного перевода были преобразованы в «обыкновенные» предикативно-объектные словосочетания.
Нередко всё высказывание целиком представляет собой ряд фразеологических словосочетаний: / Ситуация
вынуждает идти вперёд, чтобы не отойти назад [Цзян Цзэминь, 2002].
Обе части предложения, разделённые запятой, представляют собой ченъюи. Композиционный параллелизм фразы, ёмкость значения каждого ченъюя не передаются на русском языке. Само по себе высказывание в силу своей сугубой лаконичности трудноуловимо для русского уха, что может негативно сказаться на выполнении устного перевода.
Исходя из вышесказанного, мы предполагаем, что переводчика-синхрониста без знаний ченъюев и их возможных, желательно кратких, соответствий на русском языке вряд ли ожидает успех, ведь переводить «сходу» подобные вещи представляется невозможным. Поэтому совершенно необходима отработка таких фразеологических словосочетаний на уровне подготовительных к реальному переводу упражнений, направленных на узнавание, поиск простых
соответствий для метафорических образов, кратким вариантам лексических и синтаксических замен.
Но с исследовательской точки зрения ещё более интересен тот факт, что к ритмическому четырёхсложному рисунку стремятся и свободные словосочетания, готовые потерять свою свободу ради соблюдения заданного ритма высказывания. Здесь стоит говорить о ритмической группе из слитных лексем.
Каждая из лексем по своей природе является двуслогом, а в предложении они выступают как однородные члены; при этом они не разделены между собой ни паузой, ни знаками препинания, ни союзными словами. При этом важно учитывать, что каждый из двуслогов является самостоятельной лексемой современного китайского языка, они могут быть всегда разделены каким-либо маркером грамматической или синтаксической связи. Однако же в текстах политических выступлений прослеживается тенденция слитного использования подобных лексем, дабы не потерять ритмический рисунок всей фразы.
Приведём примеры:
1. МШ^ЖШ / Мы призываем
придерживаться основополагающих принципов сплочённости, взаимодоверия, открытости, прозрачности и совместного стремления к развитию [Ху Цзиньтао, 2012].
В препозиции к определяемому объекту принцип помещены три ритмические четырёхсложные комбинации. Две первых представляют собой сочетания из синонимичных двусложных лексем — 1) сплочённость-взаимодоверие; 2) открытость-прозрачность. В оригинале они не разделены между собой маркерами сочинительной связи, что служит соблюдению ритма и такта всей фразы. При этом интересно отметить, что в первой группе второй двуслог (взаимное доверие) — это сокращённая форма четырёхсложного словосочетания , которое в своей полной форме нередко встречается в тех же политических текстах. Вполне вероятно, что сокращение вызвано необходимостью соблюсти ритмичность всей группы однородных определений. Также можно предположить, что третья предикативная группа в позиции определения (^Ш^М — совместно стремиться к развитию) строится по тому же четырёхсложному принципу ради соблюдения мелодики всей фразы.
Стоит отметить, что при переводе на русский язык невозможно оставить в препозиции к объекту такое простое по форме и сложное по содержанию определение, поэтому данные словосочетания в новом виде заняли место в постпозиции к определяемому слову. При выполнении синхронного перевода для этого может потребо-
ваться гораздо больше времени, а также теряются композиционные и ритмические изыски китайской фразы.
2. / Недавно мы раз-
работали и опубликовали программу на период 12-й пятилетки [Ху Цзиньтао, 2012].
К первой группе из двусложных лексем (разработать-
опубликовать) в позиции предиката при переводе потребовалось добавить сочинительный союз и, как разделяющий два следующих друг за другом действия. Вторая группа ШМШШ (программа-план) в позиции объекта была переведена одним словом программа, так как две лексемы можно назвать почти эквивалентными. Отметим, что подобное удвоение, которое можно смело считать «маслом масленым», является достоянием китайской речи, тогда как для русской речи оно излишне. Приём сдвоенного использования очень близких синонимов может быть объяснён тем же желанием выдержать ритм и музыкальность, достигаемых при использовании четырёхсложных сочетаний.
Поэтому лексемы китайского языка, как семантически тождественные, так и обозначающие различные фазы действия (см. пример выше), обычно не переводятся несколькими словами, а передаются одним словом, чем в процессе синхронного перевода можно воспользоваться в целях экономии сил и времени.
В текстах политического дискурса выделяются и другие четырёхчленные речения из ещё более свободных словосочетаний.
Так, по одноименному принципу строятся различные виды предикативных групп.
Например, в предикативной позиции часто фигурируют словосочетания, представленные двусложными наречием и глаголом:
^ ШШЯШ, АШа^ММж,
/ Сегодня экономика Азии развивается более динамично, в социальном развитии достигнуто больше сдвигов, народы всё больше уверены в себе, открываются более широкие перспективы развития в целом [Ху Цзиньтао, 2011].
тШ^Ш^^ШШШ^ / Заметно повысился уровень жизни народа. Непрерывно усиливалась динамика улучшения жизни населения. В частности, продолжала шириться трудоустроенность в городе и на селе. Довольно быстро росли доходы населения, ровно возрастало семейное достояние, заметно улучшались условия обеспечения одеждой, питанием, жильём, предметами обихода и транспортом. Намного выросли нормы обеспечения прожиточного минимума в городе и деревне, а равно
и нормы помощи нуждающемуся сельскому населению. Продолжали расти базовые пенсии по старости для пенсионеров предприятий [Ху Цзиньтао, 2011].
Вышеприведённые речевые фрагменты наглядно демонстрируют количественное и синтаксическое тождества, на основании которых построены предикативные группы, а с ними и высказывание целиком. Для этого из большого корпуса наречных и глагольных лексем китайского языка выбираются именно двусложные, при этом опускаются возможные приглагольные маркеры, чтобы не нарушался определённый ритмический рисунок. В первом примере, где приводится пять таких наречно-глагольных словосочетаний, была сознательно использована двусложное наречие НЙП (более), тогда как в современном китайском языке данное наречие чаще встречается как однослог Н.
Во втором примере можно выделить целых восемь наречно-глагольных словосочетаний, которые также чётко соблюдают четырёхсложную структуру и создают ритмический период всего абзаца.
Официальные переводы выше приводимых примеров показывают, что при переводе не удаётся сохранить ритм абзаца, и основной задачей видится передача смысловых квантов.
Также интересно заметить, что ритмичными бывают и субъек-тно-предикативные группы.
Например,
тпттт-, хтш, жштшх^
/ Единство взглядов, ясность целей и добросовестная работа позволили нам за последние 13 лет добиться важных исторических успехов [Цзян Цзэминь, 2002].
Буквальный перевод: За последние тридцать лет мы + взгляды едины + цели ясны + работа добросовестна + добились важных исторических успехов.
Три субъектно-предикативных группы вторят друг другу, не выбиваясь за рамки четырёх слогов. Стоит предположить, что ради соблюдения ритма между субъектом и качественным предикатом опускаются возможные маркеры грамматической связки типа Ш, присущие подобным предложениям с качественным предикатом в современном китайском языке.
Вообще, сокращение или увеличение слогов в отдельной лексеме или словосочетании можно назвать уникальной особенностью китайского языка. По утверждению В.С. Спирина, «отдельные иероглифы выполняют функцию букв, не все являются словами» [Спирин, 2006, с.47].
Приведём примеры сокращения слогов ради соблюдения ритмического рисунка высказывания:
1. / Разница враз-витии города и села, в развитии регионов, а также в распределении доходов населения по-прежнему довольно велика [Ху Цзиньтао, 2012].
Здесь вместо более употребительного полного сочетания ШМЬЬШ^ используется сокращённый вариант из четырёх иероглифов ШМШ^ (в русском переводе: по-прежнему довольно велика).
2. ^А^Ш^Ж^^ШНЙ / Распределение доходов всё ещё не равномерно [Цзян Цзэминь, 2002].
Здесь был использован краткий архаический оборот ^^ со значением ещё не вместо своего современного варианта Ж^^, что помогает соблюсти ритм четырёх иероглифов.
Материалы правительственных докладов показывают, что в политической речи действительно встречается много разных видов четырёхсложных образований, зачастую они решают ритм целых абзацев, сверхфразовых единств, тем самым образуя настоящий линейно-акцентный синтаксический рисунок всего отрезка высказывания — период.
Периодом называется гармоническая по форме сложная синтаксическая конструкция, характеризующаяся особой ритмичностью и упорядоченностью частей, а также исключительной полнотой и завершённостью содержания. Музыкальность и ритмичность периода достигаются его структурой: он состоит из нескольких однотипных, соразмерных синтаксических единиц, сходное грамматическое построение, приблизительно одинаковый размер. Повторение их создаёт ритмический рисунок речи [Голуб, 2002, с. 430—431].
Ритмический период хорошо видно на примерах текстов политических речей, композиция которых строится так, чтобы должным образом воздействовать на своих слушателей и читателей. Было замечено, что нередко речевые блоки, кванты информации оформляются по определённым идейным, композиционным и стилистическим принципам, и четырёхсложные сочетания играют здесь далеко не последнюю роль.
Так, интересно отметить, что после модальных глаголов со значением необходимости и долженствования зачастую следуют различные четырёхсложные сочетания. Тем самым в подобной лаконичной и одновременно образной, мелодичной форме китайской оратор старается донести до слушателей, как должна выглядеть картина мира и какие меры для этого необходимо предпринять.
1. ШУ
^Ж / Всё это требует от государств-членов ШОС укрепления взаимодоверия, сотрудничества и совместного реагирования [Чэн Гопин, 2012].
2. ФМШЯНЙШ^, ВДШМ /
Государства-члены ШОС живут по соседству, им суждено налаживать долгосрочное сотрудничество, жить в мире и согласии [там же].
По приведённым выше примерам можно судить, что содержательная сторона сообщения-требования, предъявляемого государствам-членам ШОС, подкрепляется и на формальном уровне — с помощью единого ритмического периода. Все выделенные сочетания являются четырёхсложными и представляют собой как предикативные и именные группы, так и устойчивые фразеологизмы.
Однако в официальном переводе семантика действия, предикативный характер каждого отдельного сочетания из-за использования приёма номинализации передан слабо, что, в принципе, «помогает» потерять глагольность фразы, то движение, которое делает данное высказывание призывом к действию. Также совершенно очевидно, что при переводе на русский язык невозможно передать ритмичность и музыку четырёхслога.
Ниже на конкретных примерах с участием ритмических групп предлагается рассмотреть некоторые из возможных путей работы переводчика при выполнении именно синхронного перевода.
Действующий председатель КНР Си Цзиньпин, выступая на Боаоском форуме, начинает свою речь с образного приветствия:
ШШШЖШХШ 2013 [Си Цзиньпин, 2013].
Переводчик слышит целое предложение, очень мелодичное, произнесённое с особым пиететом, построенное по принципу двух четырёхсложных частей. Значение его таково: Ветер, доносящий запах кокоса, согревает человека, и море так широко, а небо так высоко. Учитывая, что современный лидер КНР подходит к своей речи творчески, многие его четырёхсложные выражения тоже носят творческий характер, тем самым задача синхрониста усложняется (невозможно проработать заранее). Но в таких случаях может помочь опора на экстралингвистический контекст. Раз форум проводится на острове Хайнань, то переводчик может опираться на то, что его окружает в действительности: море, кокосовые пальмы, летнее небо. Он может сделать как вольный перевод генерализующего характера: Природа острова Хайнань прекрасна / Как прекрасен остров Хайнань, или конкретизировать видимое перед собой: лето, море, пальмы, солнце. Причём, в последнем случае сохраняется поэтичность оригинальной фразы, поскольку назывные предложения используются как один из стилистических приёмов русской поэзии (вспомним: Ночь. Улица. Фонарь. Аптека).
Также в богатом на различные лексические и синтаксические модели русском языке нередко можно подобрать ритмичные соответствия оригиналу. Например, для предикативных позиций очень подходят краткие формы прилагательных и причастий.
^жт^тш, л+^ЛРМ^ЛЙЙШШ, тг. жт. &
[там же].
В оригинальной фразе — три ритмичные четырёхсложные группы (выделены жирным шрифтом). При точной передаче всех членов предикативной группы перевод получается следующим: Взаимосвязь между разными странами становится всё более тесной, взаимозависимость с каждым днём всё углубляется..., мир, развитие, сотрудничество, взаимовыигрыш как основные тенденции эпохи становятся всё более мощными.
Но русский язык позволяет сделать более ёмкий перевод, в чём-то рифмующийся с ритмом китайской фразы: взаимосвязь между разными странами всё теснее, взаимозависимость всё глубже., мир, развитие, сотрудничество, взаимовыигрыш как основные тенденции эпохи всё мощнее/заметнее. И даже если убрать лексический показатель степени всё, смысловые оттенки фразы почти не изменятся, и фраза даже будет звучать весомее.
При внимательном прослушивании того или иного политического выступления можно заметить, что целые сверхфразовые единства синтаксически и часто лексически созвучны, и этим при сознательном подходе к работе переводчик-синхронист может умело воспользоваться.
МВ, [Ху Цзиньтао,
2012].
Здесь приведены первые тезисные предложения каждого из четырёх абзацев. Структура их идентична: все четыре предложения-тезиса построены по одной синтаксической модели. После единого зачина даётся иллюстрация тезиса в виде небольших, но информативно наполненных предложений, причём их структура неизменна от абзаца к абзацу. Мы предполагаем, что переводчик должен быть последовательным — стоит переводить каждое из предложений-тезисов по однажды заданной синтаксической модели. Имеется в виду, что перевод первого предложения-тезиса становится ключевым, а остальные тезисные предложения перед каждым из абзацев могут его дублировать. Это даёт возможность переводчику не-
сколько расслабиться, не решать каждый раз заново типичную переводческую задачу. Например, для перевода вышеприведённых предложений лучше всего воспользоваться приёмом номинализа-ции, столь характерным для политической речи на русском языке: Во-первых, ускорить строительство инфраструктуры для развития экономики. И далее по этой же модели переводчик может сделать все три оставшихся тезиса. Это облегчит его и без того трудную задачу, происходящую от обилия терминологии, которая неизменно сопутствует подобным докладам на форумах правительственного уровня.
Обобщая вышеизложенный материал, следует сделать следующие выводы:
1. Ритмико-мелодическая организация высказывания играет немалую роль в структурировании текстов публичных выступлений на китайском языке. Основной единицей синтаксического периода можно назвать сочетания с четырёхчастной структурой.
2. Четырёхсложные комбинации представляют собой не только устойчивые словосочетания в виде фразеологизмов, но и сочетания из свободных лексем. Интересно то, что четырёхслоговый характер распространяется и на целые высказывания, время звучания сверхфразового единства стремится к некой постоянной величине.
3. Тенденция к повторению семантически эквивалентных лексем, опущение возможных грамматических и стилистических маркеров, добавление пустых слов-двучленов, сокращение или, наоборот, увеличение количества слогов в лексеме «помогают речениям с меньшим количеством знаков распространяться до четырёхслов-ных» [Ян Ли, 2015, с.13], что необходимо для сохранения ритмики всего текста.
4. В публичной речи докладчики, следуя тысячелетним литературным традициям, стремятся выражать ёмкую мысль в лаконичной форме, что ведёт к большой линейной плотности информации. В синхронном переводе это связано с целым спектром переводческих задач, т.к. от синхрониста требуется мгновенная реакция и быстрый выбор нужного соответствия. Непрозрачность подобных структур, метафорическая образность определяют характер пред-переводческой подготовки, которая должна быть направлена на поиск лучших переводческих решений с учётом синхронного перевода. Но именно мелодия фразы, ритмические такты могут помочь переводчику идти в ногу с докладчиком. По замечанию переводчика и преподавателя Лян Цуйчжень, «опытный переводчик следует за темпом оратора именно благодаря мелодичности китайского языка» [Лян Цуйчжень, 2014, с. 108].
Список литературы
Баранова З.И. Моделируемые фразеологизмы в КЯ. М., 1973.
Baranova, Z.I. Modeliruemye phrazeologizmy [Simulated idioms in Chinese], M., 1973 (in Russian).
Виссон Линн. Практикум по синхронному переводу с русского языка на английский. М.: Р. Валент, 2002.
Visson, Lynn. Practicum po sinkhronnomu perevodu s russkogo yazyka na angliyskiy [Russian-Chinese simultaneous interpretation training], Moscow: R. Valent, 2002 (in Russian).
ГолубИ.Б. Стилистика русского языка. М.: 2002.
Golub, I.B. Stilistika russkogo yazyka [Stylistics of Russian language], Moscow, 2002 (in Russian).
Карапетьянц А.М. Влияние фонетического состава и тона на длительность китайского слога // Вопросы китайской филологии. М.: 1974.
Karapetyanc', A.M. Vliyaniye phoneticheskogo sostava i tona na dlitel'nost' kotayskogo sloga [Influence of phonetic notation and tone on duration of Chinese syllable] // Voprosy kitayskoyphilologii, Moscow, 1974 (in Russian).
Лян Цуйчжень. Устный перевод, китайский язык. Спб.: Перспектива, 2014.
Liang Cuizhen. Ustniy perevod, kitayskiy yazyk [Interpretation, Chinese language], Sankt-Peterburg: Perspektiva, 2014 (in Russian).
Румянцев М.К. К проблеме ритмической организации китайской речи // Филол. науки. № 6. М., 1981.
Rumyantcev, M.K. K probleme ritmicheskoy organizacii kitayskoy rechi [On rhythmic structure of Chinese speech], Philol. Nauki, No. 6, Moscow, 1981 (in Russian).
Си Цзиньпин. О государственном управлении. Пекин: 2014.
Xi Jinping. O gosudarstvennom upravlenii [State management]. Peking, 2014 (in Russian and Chinese).
Спирин В.С. Построение древнекитайских текстов. СПб., 2006.
Spirin, V.S. Postroyenie drevnekitayskih tekstov [Composition of ancient Chinese texts], Sankt- Peterburg, 2006 (in Russian).
Тань Аошуан. Проблемы скрытой грамматики. Синтаксис, семантика и прагматика языка изолирующего строя (на примере китайского языка). М.: Языки славянских культур, 2002.
Tan Aoshuang. Problemy skrytoy grammatiki. Sintaksis, semantika i pragmatika yazyka izoliruyushchego stroya [Problems of concealed grammar: syntax, semantics and pragmatics of an isolating language type (using Chinese as an example). Moscow, Yazyki slavyanskih cultur, 2002 (in Russian).
Ху Цзиньтао. Выступление на третьей встрече лидеров стран БРИКС [Электронный ресурс] / Ху Цзиньтао, 2011. — Режим доступа: http:// ru.china-embassy.org/rus/zgxw/t816406.htm
Hu Jintao. Speech at 3rd BRICS leaders meeting [Electronic version], Jintao Hu, 2011. — URL: http://ru.china-embassy.org/rus/zgxw/t816406.htm
Ху Цзиньтао. Выступление на саммите АТЭС [Электронный ресурс] / Ху Цзиньтао, 2012. — Режим доступа: http://politics.people.com.cn/n/2012/ 0908/c1024-18955502.html
Hu Jintao.Speech at APEC summit [Electronic version], Jintao Hu, 2012. —
URL: http://politics.people.com.en/n/2012/0908/c1024-18955502.html Ху Цзиньтао. Доклад на 18 съезде КПК [Электронный ресурс] / Ху Цзинь-тао, 2012. — Режим доступа: http://politics.people.com.cn/n/2012/1118/ c1001-19612670.html Hu Jintao. Report at 18th meeting of CPC [Electronic version], Jintao Hu, 2012. —
URL: http://politics.people.com.cn/n/2012/1118/c1001-19612670.html Цзян Цзэминь. Доклад на 16 съезде КПК [Электронный ресурс] / Цзэминь
Цзян, 2002. — Режим доступа: http://www.cprf.info/library/3582.shtml Jiang Jiemin. Report at 16th meeting of CPC [Electronic version], Jiemin Jiang,
2002. — URL: http://www.cprf.info/library/3582.shtml Чэн Гопин. Выступление на Ланьтинском форуме [Электронный ресурс], Чэн Гопин, 2012. — Режим доступа: http://www.fmprc.gov.cn/ce/ceat/ chn/zgyw/t936154.htm Cheng Guoping. Speech at Lanting forum [Electronic version], Cheng Guoping,
2012. — URL: http://www.fmprc.gov.cn/ce/ceat/chn/zgyw/t936154.htm Ян Ли. Сопоставление русских и китайских фразеологизмов и принципы
их перевода. М.: 2015. Yang Li. Sopostavleniye russkih i kitayskyh phrazeologizmov i principy ih pere-voda [Translation comparison of Russian and Chinese idioms], Moscow, 2015 (in Russian).
