CC BY
144
ISSN 1994-5094 ♦-
121 -♦
Larisa Mikhailovna Shevchenko,
PhD in Economics,
associate professor of the department of finance, Saratov socio-economic institute (branch) of Plekhanov Russian University of Economics
УДК 336.0(470)
Лариса Михайловна Шевченко,
кандидат экономических наук, доцент кафедры финансов, Саратовский социально-экономический институт (филиал)
РЭУ им. Г.В. Плеханова
lara-shevchenko@yandex.ru
РИСКИ, ВЛИЯЮЩИЕ НА ФИНАНСОВУЮ СИСТЕМУ РОССИИ В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВОЙ ЭКОНОМИКИ
Предметом настоящего исследования являются риски, свойственные отечественной финансовой системе в условиях цифровизации экономики. Недостаточная степень изученности цифровой экономики и рисков, с ней сопряженных, обусловливает актуальность и научную новизну выбранной для исследования темы. В статье дано авторское определение понятия «цифровая экономика» и описаны риски, оказывающие влияние на финансовую систему в настоящее время; сделан вывод о невозможности замены реальной экономики цифровой. При проведении исследования использовались комплексный и системный подходы, методы сравнения, анализа и синтеза. Проведенное исследование расширяет сферу научных знаний в области проблем цифровой экономики и финансовых систем, а также теории рисков.
Ключевые слова: финансовая система, цифровая экономика, риски, мониторинг.
RISKS TO THE RUSSIAN FINANCIAL SYSTEM IN THE DIGITAL ECONOMY
The article studies the risks inherent in the Russian financial system in the context of digitalization of the economy. Lack of studies about the digital economy and risks associated with it makes the article highly relevant and urgently needed. The author presents and an original definition of the concept of "digital economy" and describes the risks that affect the Russian financial system at present. It is concluded that it is impossible to replace the real economy with the digital one. The methodology of the research is based on integrated and systematic approaches, methods of comparison, analysis and synthesis. The current study extends the scope of theoretical understanding in the field of digital economy and financial systems, as well as risk theory.
Keywords: financial system, digital economy, risks, monitoring.
На сегодняшний день в отечественной финансовой науке не существует единого понимания термина «цифровая экономика», однако существует несколько его определений. Так, в Указе Президента РФ от 9 мая 2017 г. № 203 «О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017-2030 годы» также содержится официальное государственное определение данного понятия: Цифровая экономика - хозяйственная деятельность, в которой ключевым фактором производства являются данные в цифровом виде, обработка больших объемов и использование результатов анализа которых по сравнению с традиционными формами хозяйствования позволяют существенно повысить эффективность различных видов производства, технологий, оборудования, хранения, продажи, доставки товаров и услуг [11].
По нашему мнению, цифровая экономика - это экономика, характеризующаяся максимальным удовлетворением потребностей ее участников благодаря использованию современных информационно-коммуникационных и финансовых технологий, а также доступности инфраструктуры, в совокупности обеспечивающих возможность взаимодействия всех участников финансово-экономической деятельности.
В настоящее время в нашей стране взят курс на цифровизацию экономики. Буквально не так давно в Калининграде был запущен проект «Безналичный Калининград», аналогичный проект осуществляется
также в Татарстане. Главной целью проекта является реализация перехода населения на безналичные расчеты. Кроме того, и в Калининградской области, и в Татарстане выдается карта, которая объединяет в себе банковскую дебетовую карту, СНИЛС, данные полиса ОМС, паспортные данные и т.п. Считаем необходимым отметить, что цифровая экономика, как, впрочем, и любая другая, характеризуется, по нашему мнению, рядом присущих ей рисков.
Сегодня принято выделять следующие риски, присущие цифровой экономике:
- взаимодействие различных бизнесов (частных компаний) между собой; взаимодействие бизнеса с потребителями; взаимодействие частного бизнеса с государством;
- взаимодействие потребителя (частного лица) с бизнесом; взаимодействие потребителя с потребителями;
- угроза цифровому суверенитету страны и пересмотр роли государства в трансграничном мире «Цифровой» экономики;
- нарушение частной жизни / потенциальное наблюдение за гражданами;
- снижение уровня безопасности данных;
- уменьшение числа рабочих мест низкой и средней квалификации;
- повышение уровня сложности бизнес моделей и схем взаимодействия;
- резкое усиление конкуренции во всех сферах экономики;
122 ♦-
Вестник СГСЭУ. 2019. № 1 (75) -♦
- изменение в моделях поведения производителей и потребителей;
- необходимость пересмотра административного и налогового кодексов [1, с. 28].
Сегодня в ряде стран развитие технологий управления производственными и финансовыми ресурсами реализуется в масштабах государственных программ трансформаций и создания цифровой экономики: Industrie в Германии, Advanced Manufacturing Technology в США, стратегическая концепция развития производства в Китае, делающая акцент на инновации и внедрение передовых технологий, Innovate UK в Великобритании, National Digital Economy в Австралии. Проекты по созданию и реализации IoT-платформ, разработка прикладных сервисов осуществляются и в РФ [11].
В современной экономике, ориентированной на процесс цифровизации, достаточно сложно, а в некоторых ситуациях невозможно четко выделить, дифференцировать и измерить влияние отдельных рисков, так как довольно часто они тесно взаимосвязаны. Несмотря на современную тенденцию движения к «цифре», российской финансовой системе присущ традиционный набор рисков. В настоящее время в современной научной литературе можно столкнуться с диаметрально противоположными точками зрения на риски, влияющие на финансовую систему. Данные риски мы предлагаем условно разделить на две основные группы, в рамках двух ключевых подходов.
Сторонники первого подхода придерживаются позиции, согласно которой необходимо выделять отдельные риски, оказывающие влияние на финансовую систему (данный подход можно обозначить как индивидуальный). Его особенностью является то, что в большинстве случаев теоретической и методологической основой для определения отдельных рисков, влияющих на финансовую систему, выступают или сущность и особенности самой финансовой системы, или особенности изучаемой национальной экономики. В качестве доказательства реализации индивидуального подхода можно привести доклад экспертов Международного валютного фонда, посвященный финансовой системе России, в котором в рамках оценки рисков финансового сегмента в таком качестве рассматривались следующие показатели: существенное снижение цен на нефть, резкое увеличение оттока капитала вследствие повышения степени неприятия риска на мировых финансовых рынках, глобальное макроэкономическое и финансовое потрясение, существенное снижение цен на недвижимость и крах крупного банка вследствие низкого качества управления и других структурных проблем, являющийся неожиданным ввиду пробелов в данных и неадекватной отчетности. Данный подход выбирается в качестве приоритетного и при проведении МВФ стресс-тестирования российской финансовой системы, причем предлагается два варианта учитываемых позиций и факторов риска при тестировании «сверху вниз» - однофакторный и многофакторный.
Сторонники противоположной точки зрения считают более обоснованным и целесообразным выделение не единичных факторов, а их групп (иначе говоря, групповой подход). Примером использования группового подхода на практике является «Обзор глобальных рисков», который ежемесячно готовится и публикуется Департаментом финансовой стабильности Банка России на его официальном сайте [7]. В частности, в обзорах выделяются кредитные риски, рыночные риски, риски ликвидности и риски потоков капитала, что подразумевает групповой подход к факторам, на основании которых выделены данные риски [7].
Групповой подход применяется и в «Обзоре текущих мер макропруденциальной политики», публикуемом со II квартала 2011 г. Департаментом финансовой стабильности Банка России [7]. Так, в обзоре Департамента финансовой стабильности основные риски сгруппированы по четырем ключевым направлениям: макроэкономический риск и риск «финансовых пузырей», кредитный риск и рыночный риск, валютный риск и риск движения капитала (мы полагаем, что в данном случае методологически более корректным было бы наименование «макроэкономические риски и риски "финансовых пузырей"», так как фактически Банк России отслеживает две группы факторов, а не два отдельных фактора), а также риски при реализации Базельских реформ [7].
Описанные выше примеры свидетельствуют о том, что в практической деятельности применяются два подхода к рискам, влияющим на финансовую систему.
Мы полагаем, что наиболее логически обоснованным и целесообразным является групповой подход, который характеризуется достаточной простотой, возможностью быстрого получения результатов, а также универсализацией при рассмотрении рисков, влияющих на финансовые системы различных государств [5, с. 110-115].
Важным моментом, по нашему мнению, является реализация принципа распределения рисков, иначе говоря, диверсификации рисков, заключающегося в необходимости оптимального распределения и последующего мониторинга рисков в масштабах финансовой системы.
Данный принцип подразумевает, что любая финансовая система характеризуется постоянным наличием некоторых рисков. Однако в силу своей внутренней природы они не могут быть ликвидированы полностью, но в случае реализации ряда мероприятий, осуществляемых всеми заинтересованными сторонами, можно достичь их относительно равномерного распределения и не допустить их максимального сосредоточения в одном или нескольких элементах финансовой системы.
С позиций обеспечения стабильности финансовой системы неравномерное распределение рисков чревато тем, что в случае реализации одного или нескольких из них, тот ее элемент, в котором они сконцентрированы, подвергается достаточно сильному разрушительному воздействию. Результатом
НБЫ1994-5094 ♦-
123 -♦
же этого негативного воздействия, вне зависимости от рисков, спровоцировавших его, становится нарушение нормального режима функционирования данного элемента финансовой системы, что в конечном итоге может оказать негативное влияние на всю финансовую систему.
Например, для деятельности страховых организаций, а значит и для всего звена финансов страховых организаций в целом, характерно наличие риска массового наступления страховых событий. Для этого звена национальной финансовой системы данный риск опасен тем, что при его реализации страховые организации сталкиваются с неизбежностью осуществления большого количества страховых выплат в течение короткого промежутка времени. Как свидетельствует мировой опыт, это может привести к массовому банкротству страховых организаций. Однако данный риск может быть значительным образом снижен и в результате действий самих страховых организаций (например, за счет использования перестрахования и диверсификации по страховым продуктам), и в результате проведения соответствующей политики на государственном уровне (в частности, законодательное установление определенных лимитов и ограничений на деятельность страховых организаций, в том числе по рискам).
Следующей проблемой, характерной практически для каждой финансовой системы в рамках цифровой экономики является проблема выявления узких мест, решаемая при условии выявления тех элементов финансовой системы, которые характеризуются наибольшим уровнем сосредоточения рисков. При условии реализации этих рисков достаточно вероятна возможность потери ими устойчивости, что может привести к потере устойчивости финансовой системы в целом. Необходимо отметить, что принцип выявления узких мест должен реализовываться в несколько этапов. Причем главная роль в этом процессе должна отводиться государственным регулирующим органам, которые на основании располагаемой информации могут фиксировать и контролировать различные тенденции, имеющие место в масштабах финансовой системы, а также некоторые отдельные, наиболее серьезные риски, влияющие на ее функционирование.
На наш взгляд, с точки зрения государственных регулирующих органов можно выделить три последовательных этапа мониторинга российской финансовой системы и рисков, ей присущих.
На первом этапе выявленные тенденции рассматриваются применительно к основным сферам финансовой системы, причем основное внимание уделяется тенденциям наиболее общего характера. К примеру, в сфере государственных финансов подобными можно признать рост дефицита бюджета либо увеличение государственного внутреннего и внешнего долга, а в сфере частнохозяйственных (децентрализованных) финансов ими являются размер бегства капитала, замедление темпов экономического развития, увеличение среднего уровня процентных ставок и т. п.
На втором этапе проводится мониторинг отдельных звеньев финансовой системы, т.е. государственными регулирующими органами учитываются тенденции и факты, имеющие более локальный характер и оказывающие влияние на определенное звено финансовой системы. Например, если рассматривать звено финансов кредитных организаций, то для него большое значение имеют средние темпы роста кредитования (как в целом, так и разрезе отдельных групп заемщиков), средний уровень просроченной задолженности по совокупному кредитному портфелю, средние ставки по кредитам и депозитам, действия крупнейших участников рынка и т. д.
На завершающем, третьем этапе выявление узких мест осуществляется на уровне отдельных звеньев финансовой системы. При этом особое внимание уделяется наиболее значимым по своим масштабам элементам. Это можно объяснить тем, что крупные элементы оказывают наиболее существенное влияние на их функционирование, причем степень этого влияния непосредственно зависит от уровня концентрации финансовых ресурсов, характерных для того или иного звена финансовой системы (чем он выше, тем более заметным оно будет).
Следует отметить, что в большинстве звеньев финансовой системы России уровень концентрации рисков достаточно высок. При этом в большей или меньшей степени риски присущи практически всем звеньям сферы частных финансов. Так, по итогам 2017 г. это наблюдается в отношении финансовых посредников (инвестиционных компаний): если использовать в качестве критерия масштаба их деятельности объем осуществляемых ими торгов, то в совокупности в 49 компаниях он составил 70133,0 млрд руб., при этом на долю пяти крупнейших компаний приходилось 46393,1 млрд руб., или 66,15% от общего объема проводимых торгов [6].
Похожим образом складывались обстоятельства и в банковском секторе. По состоянию на 1 января 2017 г. совокупные чистые активы 893 банков составляли 46675,2 млрд руб., при этом на долю ОАО «Сбербанк» приходилось 13823,2 млрд руб., или 29,62%, а на 10 крупнейших банков - уже 28906,4 млрд руб., или 61,93% [6]. Следует отметить, что рассматриваемый принцип предполагает не только выявление узких мест, но и принятие адекватных мер, направленных на повышение устойчивости финансовой системы в целом, а также ее отдельных элементов. Так, если в банковской системе наблюдается существенное замедление темпов роста кредитования или его стагнация, то ЦБ может принять ряд мер, а именно снизить нормы обязательного резервирования, снизить уровень ключевых процентных ставок, расширить перечень активов, принимаемых в качестве залогов.
Еще одной группой рисков в рамках цифровой экономики являются организационно-управленческие риски, напрямую связанные со структурой и организацией финансовой системы, а также принятием основополагающих решений. Рассматривая данную группу рисков, следует отметить, что в ее
124 ♦-
Вестник СГСЭУ. 2019. № 1 (75) -♦
рамках огромное значение приобретают различные перекосы, имеющиеся в финансовой системе. При этом, чем больше подобных перекосов и чем они масштабнее, тем сильнее организационно-управленческие риски влияют на финансовую систему.
Ярким примером структурных рисков в рамках отечественной финансовой системы выступает чрезвычайно высокая концентрация активов в банковской системе. Так, по состоянию на 1 января 2018 г. в России было зарегистрировано 917 кредитных организаций. При этом за 12 месяцев предыдущего года количество кредитных организаций, у которых Банк России принудительно отозвал лицензию, составило 51. Кроме того, еще 12 кредитных организаций самостоятельно отдали лицензии в рамках ликвидации или присоединения. Следовательно, суммарное количество кредитных организаций, которые лишились лицензий в 2017 г., составило 63 единицы [12]. При этом в 2017 г. были лишены лицензий несколько крупных банков из топ-100 по объему активов («Югра», «Татфонд-банк», «Юниаструм банк», «Росэнергобанк» и банк «Образование», объем активов которых на 1 января 2018 г. составлял 326, 211, 113, 61 и 56 млрд руб. соответственно) [13]. Помимо этого, в ближайшей перспективе лишиться лицензии могут еще порядка пятидесяти кредитных организаций. Сегодня в неофициальном списке фигурируют следующие финансовые компании: ООО КБ «Агросоюз», АО «Банк Воронеж», ПАО АКБ «Акцент», АО «Грин-комбанк», ООО «МБА-Москва», АО АКБ «Инка-робанк», ООО КБ «Европейский стандарт», ПАО «Азиатско-Тихоокеанский банк», ПАО АК «Актив Капитал», ФПК «Гарант Инвест», КБ «Финансово-промышленный капитал», ПАО «Первомайский», ООО «Оранжевый банк», АО АКБ «Крыловский», АО «Нефтепромбанк», АО «РТС Банк». К ним следует отнести еще несколько финансовых организаций, расширивших черный список банков: ООО КБ «СИНКО», АО «Экспортно-импортный», ПАО КБ «Спутник», АО АКБ «Тендербанк», ООО КБ «Русский торговый банк» [8].
Еще одной тенденцией российской банковской системы в рамках цифровизации является значительный удельный вес банковских организаций, напрямую или опосредованно контролируемых государством. В частности, по данным рейтинга 500 крупнейших банков по размеру чистых активов в десятку крупнейших банков входили: Сбербанк России, ВТБ, Газпромбанк, «Россельхозбанк», «Банк Москвы», «Альфа-Банк», «Юникредит Банк», «Райффайзенбанк» и «Росбанк», причем частными банками являются только последние четыре организации [9].
Если говорить про внешние организационно-управленческие риски, то следует отметить, что они будут присущи и цифровой экономике. В этой
связи можно обратить внимание на ряд глобальных дисбалансов в российской финансовой системе. В частности, профессор Б.А. Хейфец в своих исследованиях говорит о двух ключевых дисбалансах: углубление пропасти между финансовой и реальной экономикой и наличие дисбаланса сил в мировой экономике и роли новых экономических лидеров в процессе глобализации [4, с. 48-56]. Согласно его мнению, определенные риски для финансовой системы несет рост финансовой глубины экономики, представляющей собой соотношение стоимости финансовых активов к мировому ВВП, а также преобладание в международной экономике двух ключевых валют - доллара США и евро (в то же время роль таких валют, как китайский юань, бразильский реал, индийская рупия и российский рубль, в глобальном масштабе не соответствует размерам национальных экономик).
Таким образом, по нашему мнению, цифровая экономика не является заменой реальной экономики, это лишь ее часть, а точнее некоторые бизнес-процессы, перешедшие в 1Т-сферу. Человеческое общество существует в материальном мире, и его материальные потребности в цифровой экономике не исчезнут. К примеру, продукты питания все равно необходимо будет производить, несмотря на возможность их приобретения через интернет. Однако цифровая экономика может улучшить отдельные сферы и отрасли экономики, а некоторые даже преобразовывать.
1. Введение в цифровую экономику / под общ. ред. А.В. Кошелава / ВНИИГеосистем. М., 2017.
2. Солнышкова Ю.Н. Пути повышения эффективности проведения налоговых проверок // Наука и общество. 2017. № 3 (29). С. 50-58.
3. Солнышкова Ю.Н. Налогообложение юридических лиц в вопросах и ответах. M.: Альфа-Пресс, 2005.
4. Хейфец Б.А. Глобальные дисбалансы и реформа мировой валютно-финансовой системы // Деньги и кредит. 2012. № 7. С. 48-56.
5. Шевченко Л.М., Романенко О.А. К вопросу о государственных финансах как важнейшей сферы финансовой системы РФ // Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. 2018. № 1 (70). С. 110-115.
6. URL: http://rating.rbc.ru/articles/2013/02/21/33889469_ tbl.shtml?2013/02/20/33888863 - Официальный сайт проекта «РосБизнесКонсалтинг. Рейтинги» (дата обращения: 26.12.2018).
7. URL: http://www.cbr.ru/analytics/fin_stab/ - Официальный сайт Центрального банка Российской Федерации (Банка России) (дата обращения 24.12.2018).
8. URL: http://banki-bankroty.ru/banki-u-kotoryx-tochno-otberut-licenziyu-v-2018/
9. URL: http://www.bankodrom.ru/krupnejshie-banki-rossii.
10. URL: http://riarating.ru/banks/20180129/630081000.html.
11. URL: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/7157 057011.
