CC BY
74
JOURNAL OF NEW MEDICAL TECHNOLOGIES - 2017 - V. 24, № 4 - P. 182-189
Раздел VII
РЕДАКЦИОННЫЙ ПОРТФЕЛЬ
УДК: 159.9 DOI: 10.12737/article_5a38fd56adf911.20244595
РИСКИ РОДИТЕЛЬСТВА И УЯЗВИМОСТЬ СЕМЬИ (литературный обзор)
И.С. ДАНИЛОВА
Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого, пр-т Ленина, 125, Тула, 300026, Россия
Аннотация. В статье осуществлен анализ исследований, посвященных феномену родительства в контексте рисков современного социума. Охарактеризованы причины внутрисемейного и социо-экономического характера, провоцирующие риски родительства, которые главным образом обусловлены потерей родителями ведущих позиций в семейной и общественной жизни. На основе дискурсивного анализа социологических данных выявлены и охарактеризованы факторы, которые влияют на понимание современной родительской роли, предписывающей родителям нести индивидуальную ответственность за своих детей, а именно: фактор «дети - проблемы и риски», фактор «дети - жизненное предназначение», фактор «дети - ответственность, долг и общественное признание». Рассмотрены и обобщены риски родительства, представленные в медико-биологических, психологических исследованиях. Внутрисемейные отношения и их динамика являются основными источниками риска не только для семьи в целом, но и для каждого ее члена в отдельности, поэтому взрослый в роли родителя и ребенок становятся более уязвимыми. Происходящие трансформации, как в самой модели семьи, так и вокруг нее сигнализируют о возникновении нового контекста современного ро-дительства. Раскрыта междисциплинарная природа данного феномена в исследовательской практике, что позволяет преодолеть интерпретацию современного семейного пространства как источника патогенности, девиантных тенденций и кризиса.
Ключевые слова: семья, родительство, детство, риски.
THE RISKS OF PARENTING AND THE VULNERABILITY OF THE FAMILY
(literature review)
I.S. DANILOVA
Tula State Pedagogical University. L.N. Tolstoy, pr-t Lenina, 125, Tula, 300026, Russia
Abstract. The article presents the analysis of the studies devoted to the phenomenon of parenting in the context of the risks of modern society. The reasons of the intra-family and socioeconomic character provoking the risks of parenting which are mainly due to the parents' loss of their leading positions in the family and social life are characterized. The discourse analysis of sociological data allowed the author to identify and characterize the factors that influence the understanding of the modern parental role, which prescribes parents to bear individual responsibility for their children, namely: the factor "children - problems and risks", the factor "children - life purpose", the factor "children - responsibility, duty and public recognition". The risks of parenting presented in the medical-biological and psychological research are considered and summarized. The intra-family relations and their dynamics are the main sources of risk not only for the family as a whole, but for each of its members individually, so the adult as a parent and child become more vulnerable. The ongoing transformations, both in the family model itself and around it, signal the emergence of a new context of modern parenting. The author reveals the interdisciplinary nature of this phenomenon in research practice, which allows to overcoming the interpretation of the modern family space as a source of pathogenicity, deviant trends and crisis.
Key words: family, parenting, childhood, risks.
В 90-е годы XX века в зарубежной академической среде отмечается всплеск интереса к проблемам, посвященным факторам риска ро-дительства. Столь пристальное внимание к ро-дительству, а именно к рискам, связанными с данным явлением, обусловлено изменениями социально-экономического и культурного контекстов жизни западного общества, выражавшихся в устойчивой массовой безработице, в преобразованиях в сфере наемного труда, в финансово-экономической интеграции «успешного» поколения взрослых. В этот период новая реальность современной семьи, разнообразные ее модели, значительный рост семейных групп рисков обусловили ремоделиро-вание контекста в интерпретации понятия «ро-дительство».
Родительство (parenting) - это исторически и культурно обусловленное отношение к детям, чувства, родительские роли, практики поведения, совокупность ценностей, установок и практик в отношении детей. Ценности роди-тельства включают убеждения о ценности детей и отношении к ним, мотивации деторождения, планирования и организации рождения детей, их количестве, качестве заботы и воспитания, о том, как должны строиться взаимоотношения между родителями и детьми, какие качества необходимо воспитывать в детях. Ценности содержания родительской роли включают:
- ценности репродуктивной функции (планирование и организация деторождения, репродуктивные установки, мотивация, практики и др.);
- ценности экзистенциальной функции (забота, уход, организация быта, содержание детей и др.);
- ценности социализационной функции (цель, стиль, стратегии воспитания, качество родительства и др.).
Изучены данные социологических исследований 2007-2013 гг. в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Суждения об отношении к детям были сформулированы на основе дискурсивного анализа данных в ходе качественного этапа исследования. В общей структуре ответов велика была доля суждений, относящихся к современной родительской роли, предписывающей родителям нести индивидуальную ответственность за своих детей, необходимость вкладывать усилия, труд, свободное время в их развитие, испытывать беспокойство
за их будущее. Матери, по сравнению с отцами, чаще связывали представления о детях с противоречивыми смыслами - радостью (92,7 против 83,0%), жизненным предназначением (81,6 против 71,8%). Видели в детях угрозу материальному благополучию семьи (55,2 против 47,5%), причину страхов и беспокойств (62,9 против 49,8%), негативных эмоций (38,9 против 32,5%), потерю времени и сил (52,9 против 46,9%). Материнское отношение по сравнению с отцовским оказалось чаще наполнено субъективным восприятием - необходимостью индивидуальных вложений для успешной социализации ребенка, беспокойством и тревогой о будущем детей. Своеобразное восприятие ответственности, принимаемой женщинами, скорее объясняется традиционной родительской культурой, в которой установки заботы и воспитания детей, наравне с практиками повседневной жизни, предписываются и реализуются матерью. Фактор «дети - проблемы и риски» - занимает ведущее место в структуре факторов всех групп родителей, представляет собой комплекс мнений, сфокусированных на современных проблемах, рисках рождения и воспитания детей. Такие родители считают детей причиной раздоров и конфликтов в семьях, помехами в карьере, рисков с неизвестным результатом, страданий родителей, причиной потери времени и сил, материальных благ, свободы и личного пространства. Фактор «дети -жизненное предназначение» - представляет детей главным предназначением в жизни (дети - это то, ради чего стоит жить на земле, дети развивают личность родителей, дети укрепляют отношения между супругами). Роль детей -ключевая семейная ценность. Фактор «дети -ответственность, долг и общественное признание» - связывает рождение детей с успешностью, трудом, моральным долгом перед обществом. Осознание ценности рождения биологически родных детей, может выступать прогностически значимым критерием оценки родительского потенциала. В оценке значимости наличия в семье собственных детей, по сравнению с приемными, сохранились различия между респондентами, идентифицирующими себя с разными моделями родительства. Ценность биологически родных детей в большей степени проявилась в группе матерей и отцов из группы традиционных. Существуют трудности процесса социальной адаптации семей к изменениям в обществе и необходимость усиления
устойчивости психологического здоровья семьи, активизации внутренних их ресурсов. У мотивированных к усыновлению родителей эмоционально-ценностное отношение к детям раскрывается в идентификации чужих детей как своих, родных, нуждающихся в любви и заботе наравне с собственными детьми. Имеется еще один фактор - степень идентификации с родительской ролью, имеющий прямое отношение к факторам, влияющим на предрасположенность к помогающему поведению (helping behavior). Осознание ценности детей проявляется в оценке значимости неродных детей, в отношении которых проявляется готовность помогать, поддерживать в трудных ситуациях, жертвовать своим личным временем, силами для их благополучия. Общая альтруистическая направленность в большей степени свойственна многодетным родителям, обладающим особыми чувствами и любовью к детям [1].
Обращаясь к более ранним историческим периодам формирования самого понятия «ро-дительство», следует отметить, что Зигмунд Фрейд был одним из первых, кто показал важность семейной среды и роли родителей в аффективных конфликтах, которые рано или поздно случаются в семьях, приводят к нейро и психопатическим нарушениям и даже преступлениям. А уже в 60-х годах XX века, когда в научных публикациях появляется соответствующий неологизм, в исследованиях по педиатрии выделился научный подход, рассматривающий различные медико-биологические причины, последствия, риски грубого обращения с ребенком раннего возраста. Так, в статье «Синдром избитого ребенка» американского педиатра Х. Кэмпе [16, p. 27], опубликованной в 1962 году, нарушения психического здоровья родителей, а вовсе не невысокий уровень предоставляемых медико-социальных услуг, рассматривались в качестве основных факторов риска грубого обращения с ребенком. Данная публикация стала новаторской не только в сфере педиатрии, но и объединила многих исследователей и практиков в области детства и семьи, обозначив остроту существующей проблемы, связанной с рисками родительства в современном обществе. В том же году публикуется первое франкоязычное справочное издание под научным руководством П. Строс и М. Мансьо [26] для социальных работников, занимающихся детьми, в котором авторы призывают рассматривать грубое
обращение с ребенком как важную проблему, требующую широкого общественного обсуждения, а образ самого ребенка, как объект социальной тревоги и государственной озабоченности. Проблема грубого обращения с ребенком, как и сам термин «ребенок, подвергающийся грубому обращению» утвердились в научном вокабуларе педиатров, психиатров, психологов, в социальной сфере, что способствовало расширению междисциплинарных знаний о рисках, которым подвергаются дети, а также глубокому переосмыслению, как самих рисков, так и области их действия. Внутрисемейные отношения и их динамика рассматривались в качестве основных источников риска не только для семьи в целом, но и для каждого ее члена в отдельности. В психологической педиатрии представления о том, что ребенок, подвергающийся грубому обращению в своей собственной семье, это ребенок «в опасности», детерминируют родительское насилие как социально недопустимое, которое с позиции закона определяется как преступное и юридически наказуемое явление.
Социальное явление «грубое обращение с ребенком» универсализируется, становясь феноменом, свойственным обществам различных культур. Представления о родительстве и связанное с ним видение современной семьи не оправдывает социальных ожиданий, приобретают инверсивный характер, где родители -«мучители детей», ребенок - «жертва» собственных родителей. Это провоцирует государство и профессиональные сообщества на восприятие родительства с позиции рисков для ребенка, где семейное пространство и среда являются патогенными. Именно тогда стали стремительно появляться и практически внедряться научные исследования и руководства, организации, ассоциации и движения, деятельность которых была направлена на защиту детства, на противодействие рискам родительства. Так, в 1965 году появился журнал «Жестокое обращение с детьми» [6] благодаря усилиям Х. Кэмпе, в 1977 году создано «Международное общество по предупреждению жестокого обращения с детьми и безнадзорности» [12]; в 1979 году - «Французская ассоциация информатизации и исследований проблем жестокого обращения с детьми» [4]; в 1990 году - «Национальная обсерватория социальных инициатив» [20].
В 1968 г. А.С. Росси в исследовании «Переход к родительству» выявил влияние социокультурной ситуации своего времени на поро-
ждение проблем родительства, которые позже стали именоваться рисками родительства. Среди них ученый выделили социально порицаемый отказ от деторождения, чаще всего связанный с социо-экономическим контекстом жизни; неготовность стать родителем, исполнять данную социальную роль, как следствие, заключение брака к моменту появления ребенка; отсутствие понимания успешного-неуспешного родительства, таящего благо и/или вред для ребенка. Именно Росси А.С. обращает внимание научного сообщества на недостаток исследований, ориентированных на изучение родительства, призывая расширить научные междисциплинарные горизонты, объединившись в сообщество профессионалов, которые думают о будущем современного общества [24, р. 26-39].
Начиная со времени появления самого неологизма, в поле социальной деятельности ро-дительство не было как-то по-новому переосмыслено. Скорее именно в этой сфере данный термин объединил в себе представления о ро-дительстве через синоним «ответственность», включая юридическую, т.к. она зафиксирована законом; моральную, т.к. определяется социально-культурным компонентом; воспитательную, обусловленную самой функцией «быть родителем» [9]. Соответственно, основные задачи, которые ставили и продолжают ставить перед собой субъекты профессиональной сферы, связанной с детством и семьей, - это осуществлять профилактику психо-социальных рисков, оказывать поддержку и помощь родителям в затруднительных ситуациях, связанных с ненадлежащим исполнением их родительских функций и обязанностей. В этом аспекте, контекст самого понятия «родительство» по-прежнему ограничен «парадигмой кризиса..., концентрируется преимущественно на девиантных тенденциях и обусловливает интерпретацию феномена родительства в негативной коннотации» [2, с. 24].
Междисциплинарные исследования конца XX - начала ХХ1 вв., посвященные родительству и связанными с ним рисками, легитимизировали эти новые категории в профессиональном дискурсе в различных интерпретациях. Рискам родительства свойственны изменчивость и неустойчивость, вариативность и непредсказуемость, как и самой дефиниции понятия. Мероприятия, проводимые для устранения рисков, для укрепления семейных отношений - харак-
теризуются нестабильностью с точки зрения их разработанности. Тем не менее, в исследованиях выявлена способность феномена родительства порождать различные парадигмы, являющиеся мобилизаторами инициатив в сфере социальной деятельности, которая расширяет представления общества о рисках для ребенка внутри одной семьи, соответственно, зона действия этих рисков расширяется, как следствие, значительно увеличивается количество семей, представляющих собой группы риска.
В медико-биологических работах ученых разных стран утверждается и подтверждается эмпирически, что риски родительства проявляются в таких явлениях и состояниях, как молодой возраст матери, количество детей и / или близко расположенных беременностей, депрессии, злоупотребление родителями алкоголем, наркотиками, приводящее к ограниченным родительским навыкам; высокий уровень стрессонеустойчивости, «неадекватная» привязанность в отношениях мать-ребенок, жестокое обращение в анамнезе самого родителя, (как правило, подтверждающих гипотезу о передаче грубого обращения с ребенком от поколения к поколению), смерть близкого человека, длительная госпитализация, проблемы со здоровьем у родителей, несчастный случай или серьезные заболевания у братьев и сестер. С этих позиций, «...кажется, что любая семья окутана патологическими связями. И тогда все семьи и все вне- и внутрисемейные отношения становятся объектом этих подозрений, которые не ограничиваются последствиями поведения или состояния любого из родителей, но распространяются на функционирование всей семьи, являясь потенциально разрушающими для всех индивидов» [10, p. 17]. Упование на хорошее (правильное) обращение с детьми в семье (bien-traitance des familles) в противовес рискам роди-тельства, теоретически и практически представлено в сфере социального вмешательства, в первую очередь, это касается защиты детства [7,13,18,22,23,27].
Однако, борьба против плохого обращения с ребенком в семье, против ненадлежащего исполнения родительских обязанностей по отношению к ребенку предполагает не пренебрегать потребностями взрослых, а обусловливает поддержку их родительских функций. Справедливо замечание о том, что «невозможно уважать ребенка, если не уважать родителей, благодаря которым он появился.. Ребенок
уважаем настолько, насколько уважаемы его родители, ребенок чувствует себя менее брошенным, если родители чувствуют себя менее изолированными» [14, p. 86]. С этих позиций, оказать поддержку родителям в выполнении ими их родительских функций и обязанностей, означает, прежде всего, задаться вопросом о самих родителях, их каждодневной жизни, ежедневно принимаемых решениях, как личных, так и профессиональных, о том, что провоцирует их родительские риски.
Исследователи все чаще настаивают на том факте, что в конце XX - начале XXI в.в. социо-экономические риски, которые выражены преимущественно эмансипированными требованиями и притязаниями родителей, а также широкой социо-профессиональной интеграцией женщин, являются первопричиной рисков ро-дительства. В работах подчеркивается необходимость моделировать возможные риски, что позволит предвосхитить их, спроецировать их последствия на семью и общество в целом [5,17,21].
В эпоху постмодерна идея об ответственности общества за преодоление рисков роди-тельства социо-экономического характера, спровоцированных самим обществом, его политико-экономическим устройством, приобретает дуалистический характер и выражается в вызове: с одной стороны - семья и дети, с другой - работа и профессиональная карьера. Так, в исследовании «Культурные противоречия материнства» С. Хэйс указывал на существующие противоречия современного родительства, которые порождают двойной вызов общества, требующего, с одной стороны - активного участия матери в трудовой и профессиональной деятельности, с другой - ее же активного и постоянного участия в жизни ребенка, в удовлетворении его нужд и потребностей, в его социализации [11].
В работе С. Дэкс, Х. Джоси, С. Макран актуализируются проблемы, связанные с рождением детей и стратегиями их воспитания, на примере британских матерей с разным уровнем образования, профессиональной «успешности», а соответственно, с различным уровнем доходов. Ученые указывают на невозможность одновременного и равноценного удовлетворения общественных вызовов и личностных ожиданий и стремлений, порождает новые виды родительства (intensive parenthood, интенсивное родительство) как форма защиты от
разновекторных социальных влияний, так и способ минимизировать риски родительства. [8, p. 65-75].
Исследования, в том числе эмпирического характера, подтверждают у работающих матерей наличие чувства вины перед ребенком, состояние постоянного стресса, которые, по мнению Дж. Уолл, обусловлено противоречием между «детоцентричностью» и стремлением к самореализации, в том числе социо-профессиональной, что, безусловно, определяется как риск родительства [28, p. 253-263].
Исследование М. Лакстон и К. Безансон, посвященное анализу изменений в трудовой занятости и семейных практиках вследствие экономических реформ неолиберальной политики в западных странах, демонстрирует перераспределение ответственности государственных структур, в частности финансовой, на семьи. Это перераспределение ответственности не изменило гендерные диспропорции в дифференциации общественных благ. Женщина с ребенком по-прежнему не получила широких возможностей на рынке труда [19].
Не трудно заметить, что в названных исследованиях семья позиционируется как пространство материального выживания. Ее распад приводит к значимым изменениям и в данной перспективе, семья является действенной причиной рисков, т.к. экономическая уязвимость обусловливает уязвимость семейную, и наоборот, разлад в семье провоцирует социальную неустойчивость ее членов. Этот двойной эффект, безусловно, проявляется в рисках родительства, формирует иной образ, себя как родителя, так и его восприятие обществом, утверждая негативную интерпретацию родительства.
Кроме того, оба работающих родителя в семье или работающий родитель в неполной семье сталкиваются с проблемой, не позволяющей уделять достаточно времени, необходимого для общения с собственными детьми, а также с проблемой выбора между интересами личными, семейными (в том числе, интересами детей), профессиональными. Происходящие трансформации, как в самой модели семьи, так и вокруг нее сигнализируют о возникновении нового контекста современного родительства. Взрослый в роли родителя становится более уязвимым, и именно ребенок является первой жертвой этой родительской несостоятельности. Психологи разглядели наличие определенных рисков для ребенка, в особенности в неполной
JOURNAL OF NEW MEDICAL TECHNOLOGIES - 2017 - V. 24, № 4 - P. 182-189
семье, в основе которой один индивид (работающие отец или мать), воспитывающий ребенка, является патологическим фактором, дезорганизующим его социализацию. Называются следующие негативные эффекты, влияющие на детей: глобальные изменения ритмов детей из неполных семей, возросшая частотность избегания зрительного контакта; само-центричный контакт (ребенок фокусирует свой взгляд на себя), нестабильность интересов; стремление к изменчивому и амбивалентному взаимодействию (ребенок старается «приклеиться» к кому-то или наоборот отвергает всех); поведение, поступки, отношение принятия сообщества слабо выражены; приобретение знаний, умений и навыков происходит медленнее из-за отсутствия концентрации; частотность использования необузданных жестов. Все базовые компетенции такого ребенка затронуты эффектами неполной семьи и запущены работающими родителями [25].
Однако исследования, относящиеся ко второму десятилетию XXI века, более деликатно рассматривают проблемы монородительства, что обусловлено появлением тенденции к алеаторной, стохастической (случайной) модели семьи, принимающей причудливые формы пэч-ворк - семей (patchwork-family), гомородительст-ва и т.д. Концепт риска в них трансформируется в концепты кризиса и конфликта [3].
В работах Ж. Келлерхала и С. Монтандона получили развитие идеи Б. Берштайна и П. Бурдье, где традиционно критикуются «обучающие и воспитательные практики родителей разных социальных слоев, однообразная педагогика постмодернистского общества» [15]. При
Литература
1. Безрукова О.Н. Ценности родительства: структура, типы, ресурсы // Социологические исследования. 2016. № 3. С. 118-127.
2. Данилова И.С. Основные направления взаимодействия субъектов воспитания в регионе в интересах развития компетентностного родительства // Научное обозрение: гуманитарные исследования. 2017. № 6. С. 24.
3. Орехова Е.Я., Шайденко Н.А., Сергеева А.В. Семья XXI века: сплоченность или разобщение? Европейский контекст // Научное мнение. 2016. № 6-7. С. 103-106.
4. Association Française d'Information et de Re-
этом авторы весьма серьезно подошли к обоснованию семейного воспитания, выделив в нем цели, этапы, роли, внешние взаимодействия. В работе развернуто представлены три важных воспитательных стиля, осуществлено сопоставление их с типами семей, описание отношений в каждом из них реализовано через соответствующие дескрипторы. Данный подход получил свое продолжение в более современных исследованиях, посвященных психолого-социальной ситуации семей-иммигрантов, проблемам интеграции детей из этих семей и рискам, связанным с данным процессом [29].
Очевидно, что быть родителем сегодня это и испытание, и становление, и развитие. Трансформация состава семьи, увеличение числа моносемей, наличие возможности прекратить брак и создать новые отношения с другим партнером, объединив детей от разных браков. Повышение возраста родителей при деторождении (особенно, первого ребенка), возможность совмещения родительства с полной рабочей занятостью, профессиональная реализация посредством привлечения профессионалов и делегирования им части родительских функций. Таковы сегодняшние возможности современных родителей. Безусловно, эти возможности значительно шире, нежели прежде, эти же возможности и порождают еще больше рисков родительства, которые обусловлены неопределенностью правил и условий существования сегодняшних семей, которые вряд ли облегчают задачу социализации детей, их взросления в столь зыбких и прозрачных границах семьи.
References
Bezrukova ON. Tsennosti roditel'stva: struktura, tipy, resursy [Parenthood values: structure, types, resources]. Sotsiologicheskie issledovaniya. 2016;3:118-27. Russian.
Danilova IS. Osnovnye napravleniya vzaimodeystviya sub"ektov vospitaniya v regione v interesakh razvitiya kompetentnostnogo roditel'stva [The main directions of interaction between the subjects of education in the region in the interests of developing competence parenthood]. Nauchnoe obozrenie: gumanitarnye issledovaniya. 2017;6:24. Russian. Orekhova EYa, Shaydenko NA, Sergeeva AV. Sem'ya XXI veka: splochennost' ili razobshchenie? Evro-peyskiy kontekst [Family of the XXI century: cohesion or separation? European context]. Nauchnoe mnenie. 2016;6-7:103-6. Russian.
Association Française d'Information et de Recherche
JOURNAL OF NEW MEDICAL TECHNOLOGIES - 2017 - V. 24, № 4 - P. 182-189
cherche sur l'Enfance Maltraitée (AFIREM). URL: http://www.afirem.fr/ (дата обращения: 09.07.2017).
5. Beck U. La société du risque. Paris, Alto Aubier, 2001, chap. 4. P. 237.
6. Child Abuse. URL: http://www.kempe.org/ about/history/ (дата обращения: 09.07.2017).
7. Daguerre A. La protection de l'enfance en France et en Angleterre. 1980-1989. Paris, l'Harmattan,
1999, p. 89.
8. Dex S., Joshi H., Macran S. A widening gulf among Britain's mothers // Oxford Review of Economic Policy, 1996. p. 65-75.
9. Dictionnaire critique de l'action sociale. Collection Travail Social. Paris, Bayard éditions, 1995. 418 р.
10. Gavarini L., Petitot F. La fabrique de l'enfant maltraité. Un nouveau regard sur l'enfant et la famille. Paris, Ed. Erès, 1998. p. 17.
11. Hays S. The Cultural Contradictions of Motherh-hood. Yale University Press, Yale; 1996. 288 p.
12. International Society for Prevention of Child Abuse and Neglect (ISPCAN). URL: https://www.ispcan.org (дата обращения: 09.07.2017).
13. Heuyer G. L'Education des parents. Paris, PUF, 1960. 124 p.
14. Jésu F., Gabel M., Manciaux M. Bientraitance: mieux traiter familles et professionnels. Paris: Fleurus, 2000. 86 p.
15. Kellerhals J., Montandon C. Les stratégies éducatives des familles. Neuchâtel, Delachaux et Niestlé, 1991. p. 205.
16. Kempe H. The battered-Child Syndrome // Journal of the American Medical Association. 1962. № 181. P. 17-24.
17. Lavenac F. Les paradoxes d'une politique de soutien à la parentalité // La protection en péril. Vie sociale. 2002. № 3 . P. 60.
18. López M., Chaves M., Quintana J. Parentalidad positiva y políticas locales de apoyo a las familías. Orientaciones para favorecer el ejercicio de las responsabilidades parentales desde las corporaciones locales. Madrid, 2010.
19. Luxton M., Bezanson K. Social Reproduction: Feminist Political Economy Challenges Neo-Liberalism. Montreal. McGill-Queen's Press-MQUP, 2006. 323 p.
20. Observatoire national de l'Action Sociale (l'ODAS). URL: http://odas.net/ (дата обращения: 09.07.2017)
21. Palacio-Quintin E. Bientraitances. Mieux traiter familles et professionnels, sous la dir. de Marceline Gabel, Frédéric Jésu, Michel Manciaux. Paris: Fleurus,
2000. 174 p.
22. Rapport du groupe de travail "Protection de l'enfance et de l'adolescence " présidé par Pierre Naves, pour la Conférence de la Famille "POUR et AVEC les enfants et les adolescents, leurs parents, et les professionnels. Contribution à l'amélioration du système français de protection de l'enfance et de l'adolescence", 2003.
23. Rodrigo M.J., Martín J.C., Máiquez M.L. Informal
sur l'Enfance Maltraitée (AFIREM). URL: http://www.afirem.fr/ (дата обращения: 09.07.2017). Beck U. La société du risque. Paris, Alto Aubier, 2001, chap. 4.
Child Abuse. URL: http://www.kempe.org/ about/history/ (дата обращения: 09.07.2017). Daguerre A. La protection de l'enfance en France et en Angleterre. 1980-1989. Paris, l'Harmattan; 1999.
Dex S, Joshi H, Macran S. A widening gulf among Britain's mothers. Oxford Review of Economic Policy; 1996.
Dictionnaire critique de l'action sociale. Collection Travail Social. Paris, Bayard éditions; 1995.
Gavarini L, Petitot F. La fabrique de l'enfant maltraité. Un nouveau regard sur l'enfant et la famille. Paris, Ed. Erès; 1998.
Hays S. The Cultural Contradictions of Motherhhood. Yale University Press, Yale; 1996. International Society for Prevention of Child Abuse and Neglect (ISPCAN). URL: https://www.ispcan.org (Data: 09.07.2017).
Heuyer G. L'Education des parents. Paris, PUF; 1960.
Jésu F, Gabel M., Manciaux M. Bientraitance: mieux traiter familles et professionnels. Paris: Fleurus; 2000.
Kellerhals J, Montandon C. Les stratégies éducatives des familles. Neuchâtel, Delachaux et Niestlé; 1991.
Kempe H. The battered-Child Syndrome. Journal of the American Medical Association. 1962;181:17-24.
Lavenac F. Les paradoxes d'une politique de soutien à la parentalité. La protection en péril. Vie sociale. 2002;3:60.
López M, Chaves M, Quintana J. Parentalidad positiva y políticas locales de apoyo a las familías. Orientaciones para favorecer el ejercicio de las responsabilidades parentales desde las corporaciones locales. Madrid; 2010.
Luxton M, Bezanson K. Social Reproduction: Feminist Political Economy Challenges Neo-Liberalism. Montreal. McGill-Queen's Press-MQUP; 2006.
Observatoire national de l'Action Sociale (l'ODAS). URL: http://odas.net/ (data: 09.07.2017)
Palacio-Quintin E. Bientraitances. Mieux traiter familles et professionnels, sous la dir. de Marceline Gabel, Frédéric Jésu, Michel Manciaux. Paris: Fleurus; 2000.
Rapport du groupe de travail "Protection de l'enfance et de l'adolescence " présidé par Pierre Naves, pour la Conférence de la Famille "POUR et AVEC les enfants et les adolescents, leurs parents, et les professionnels. Contribution à l'amélioration du système français de protection de l'enfance et de l'adolescence"; 2003.
Rodrigo MJ, Martín JC, Máiquez ML. Informal and
JOURNAL OF NEW MEDICAL TECHNOLOGIES - 2017 - V. 24, № 4 - P. 182-189
and formal supports and maternal child-rearing practices in at-risk and non at-risk psychosocial contexts // Children and Youth Services Review. 2007. № 29. P. 329-347.
24. Rosi A.S. Transition to parenthood // Journal of Marriage and the Family. 1968. Vol. 30, № 1. P. 2639.
25. Sellenet C. Essai de conceptualisation du terme "Parentalité". Réseau Enfance Parents Professionnels, 2007. URL: http://documentation.reseauenfance.com (дата обращения: 09.07.2017).
26. Straus P., Manciaux M. L'Enfant Maltraité. Paris: Edition Fleurus, 1982. 278 p.
27. Théry I. Le démariage. Justice et vie privée. Paris: Odile Jacob, 1993. 246 p.
28. Wal G. Mothers' experiences with intensive parenting and brain development discourse // Women's Studies International Forum. Pergamon. 2010. Vol. 33, № 3. P. 253-263.
29. Wanner P., Fibbi R., Spescha M., Lanfranchi A., Caledrón-Grossenbacher R., Krummenacher J. Familles et migration. Etude sur la situation des familles migrantes et recommandations de la Commission fédérale de coordination pour les questions familiales Berne: COFF, 2002. P. 75-95.
formal supports and maternal child-rearing practices in at-risk and non at-risk psychosocial contexts. Children and Youth Services Review. 2007;29:329-47.
Rosi AS. Transition to parenthood. Journal of Marriage and the Family. 1968;30(1):26-39.
Sellenet C. Essai de conceptualisation du terme "Parentalité". Réseau Enfance Parents Professionnels, 2007. URL: http://documentation.reseauenfance.com (data: 09.07.2017).
Straus P, Manciaux M. L'Enfant Maltraité. Paris: Edition Fleurus; 1982.
Théry I. Le démariage. Justice et vie privée. Paris: Odile Jacob; 1993.
Wal G. Mothers' experiences with intensive parenting and brain development discourse. Women's Studies International Forum. Pergamon. 2010;33(3):253-63.
Wanner P, Fibbi R, Spescha M, Lanfranchi A, Caledrón-Grossenbacher R, Krummenacher J. Familles et migration. Etude sur la situation des familles migrantes et recommandations de la Commission fédérale de coordination pour les questions familiales Berne: COFF; 2002.
