CC BY
68Е.Е. Шеховцова
Римские императрицы в освещении античных авторов
В Римской империи женщина воспринималась как функция от социальной роли мужчины. По сей день изучение судьбы римских императриц в освещении античных авторов представляется далеко не разрешённой проблемой.
На протяжении долгого времени историки практически не упоминали в своих трудах даже о наиболее богатых, знатных, прославивших себя женщинах, не говоря уже о простых представительницах прекрасного пола [2. С 3].
Жёны римских императоров, правителей могущественного государства, также не представляли большого интереса для историков.
Источники бедны сведениями о римских императрицах, так как целью современников в основном было исследование частной жизни и государственных свершений венценосцев. Гораздо большее количество информации можно было бы почерпнуть из произведений самих императриц, так как они, как и многие женщины из высших кругов общества, были талантливы в литературе. Однако их произведения не дошли до нашего времени. Существует лишь упоминание об их книгах. Так, Агриппина (16 -59 гг.), мать императора Нерона, оставила воспоминания, которые, по-видимому, представляли собой известную ценность, если ими пользовался такой историк, как Тацит (Тацит. Анналы. IV. 53). Плиний Старший упомянул «Записки» Агриппины в числе источников для VII книги своей «Естественной истории» [8. С. 194].
Почему императрицами было создано так мало произведений и их книги не сохранились до наших дней? По мнению Ю. Лорбер («Парадоксы гендера» (1994)), культура больше связана с интересами мужчин. Этим исследовательница объясняет низкую представленность женщин в Стр. 24
литературном творчестве.
Некоторые императрицы брались за перо и пробовали свои силы в литературе, однако не наука и не литература были их уделом. Сферой деятельности женщины, даже высокопоставленной, были дом и семья.
Следовательно, внутренний мир римских императриц очень сложно понять и изучить, так как современный исследователь вынужден основывать свои выводы на мнениях и оценках мужчин того времени.
Какими же представлялись римские императрицы своим современникам-мужчинам? Каким был их духовный мир с точки зрения этих сторонних наблюдателей?
Античные авторы, пользовавшиеся расположением императоров, дают положительную оценку тем императрицам, которые не пренебрегали домашней работой, были преданы своим супругам. Притягательным для римлян был образ женщины, твёрдо хранившей древние добродетели великого народа. По мнению Тацита, такой женщиной была Ливия (58 г. до н.э. -29 г.), жена Августа. «Святость домашнего очага она блюла со старинной неукоснительностью, ... была страстно любящей матерью, снисходительной супругой и хорошей помощницей в хитроумных замыслах мужа и в притворстве сыну» (Тацит. Анналы. V. 1).
Добродетельной и благочестивой женщиной воспринималась и Помпея Плотина (ок. 70 - 122 гг.), жена Траяна. Плиний Младший в панегирике Траяну говорит о ней: «Твоя жена соответствует твоей славе и служит тебе украшением. Можно ли быть чище и целомудреннее её?»
Создавая свои труды, Тацит и Плиний Младший пользовались личными впечатлениями и даже сплетнями. Писатель
IV века Аврелий Виктор опирался на работы своих предшественников. Благодаря ему в памяти потомков образ императрицы Плотины сохранился как образ честной и справедливой женщины: «Кажется совершенно невероятным, насколько Помпея Плотина содействовала славе Трая-на.» Она так на него воздействовала, что он впоследствии «не допускал незаконных изъятий и стал называть фиск (императорскую казну) лианой, от процветания которой хиреют остальные растения» [9. С. 138].
В произведениях античных авторов-современников отрицательная оценка даётся политически активным императрицам, стремившимся обрести всю полноту власти, а также императрицам, отличавшимся безнравственным поведением. Так, Ювенал обвиняет Агриппину Младшую (16 - 59 гг.), жену Клавдия, в том, что она отравила своего супруга, чтобы передать власть сыну Нерону. В пятой сатире Ювенал говорит: «Низким друзьям подаются грибы сомнительных качеств, / лучший же гриб - «самому», из тех, какие ел Клавдий, / вплоть до гриба от жены, ибо после уже не обедал» [11. С. 51].
Негативная оценка даётся Аннии Луцилле (149 - 182 гг.), супруге Луция Вера, после смерти мужа участвовавшей в заговоре против нового императора Ком-мода (Геродиан. История императорской власти после Марка в восьми книгах. I. 8).
В письменных источниках эпохи империи часто встречаются упоминания о примерах супружеской неверности, моральной распущенности. Олицетворением этих пороков стали императрица Юлия (39 г. до н.э. - 14 г.), жена Тиберия, прославившаяся своим безнравственным поведением; Валерия Мессалина (ок. 25 -48 гг.), супруга Клавдия; Домиция Лонгина (ок. 54 - ок. 135 гг.), супруга Домициана. Как пишет Светоний, Домиция Лонгина «готова была хвастаться любым своим распутством» (Светоний. Жизнь двенадцати цезарей. VIII. 10).
Поведение Фаустины Младшей (130
- 176 гг.) также не было безупречным, однако, когда Марку Аврелию советовали развестись с императрицей, если он не хочет казнить её, он сказал: «Если я разведусь с женой, то нужно будет возвратить ей и приданое». А что другое можно считать приданым, как не императорскую власть, полученную от её отца, Антонина Пия? [9. С. 144]. Марк Аврелий сделал всё, чтобы навязать потомкам своё мнение о том, что Фаустина Младшая - лучшая жена в мире.
В «Размышлениях» Марк Аврелий писал: «. жена моя - сама податливость; и сколько приветливости, неприхотливости» (Марк Аврелий Антонин. Размышления. I. 17) [4. С. 9].
Изучая биографии императриц, написанные Тацитом и Светонием, можно сделать вывод о том, что общественное сознание в женщине ценило качества, которыми должна была обладать мать семейства, - трудолюбие, терпение, покорность. Так, Тацит на примере императрицы Ливии открыто восхвалял в женщине такие качества, как чистота, знатное происхождение, плодовитость, богатство. Он хотел, чтобы жена воспитывала детей и не вмешивалась в политику. Однако многие императрицы не выполняли заданную обществом модель поведения.
Духовный мир императриц в освещении современников и историков был сложен и представлял собой совокупность научных знаний, которыми они обладали, религиозных представлений и эмоционально-психологических качеств.
Умение прясть и ткать, по мнению Светония, считалось в числе женских добродетелей даже в аристократических кругах начала империи. Например, дочь Августа, Юлия (39 г. до н.э. - 14 г.), росла как типичная римская девушка за домашней работой, приготовляя с рабынями пряжу [3. С. 185].
По свидетельству Плиния Младшего, молодая женщина уже в доме мужа продолжала брать уроки у грамматика, то есть знакомиться с литературой, родной и
греческой.
Говоря об образованных женщинах, писатели не видят в этом явлении ничего исключительного. Мы узнаём, например, что Ливия, жена Августа, обладала таким интеллектом, что сам Август перед особо важными разговорами с ней делал для себя специальные заметки, желая иметь заранее подготовленные ответы, дабы не быть застигнутым ею врасплох (Светоний. Жизнь двенадцати цезарей. II. 84. 2).
Императрица Юлия Домна (ум. 217 г.) была знакома с философией и покровительствовала интеллектуалам. Император Септимий Север часто консультировался с ней по поводу важных государственных дел. Юлия Домна развивала свои таланты
- изучала философию, геометрию, астрологию, беседовала с софистами [7. С. 453].
Следовательно, римские императрицы обучались не только хозяйственным навыкам, чтению и письму, но и ораторскому искусству.
Источники сохранили очень мало сведений о религиозных представлениях царственных особ. Римским императрицам не были чужды восточные богини, например Изида. Среди них можно было встретить и адептов иудаизма.
Защитницей иудаизма была императрица Поппея Сабина (31 - 65 гг.). Иосиф Флавий называл её «набожной» из-за её отношения к иудаизму.
Первой императрицей, проповедовавшей христианскую веру ещё до того, как она стала государственной, была Мар-ция Отацилия Севера (ок. 220 - 249 гг.), жена императора Филиппа [5. С. 61].
В период борьбы язычества с христианством женщины из семей императоров демонстрировали преданность христианским идеям, за что и подвергались гонениям, например, Валерия (ум. 313), дочь императора Диоклетиана, и Приска, жена Диоклетиана [10. С. 259].
Некоторые императрицы под маской религиозного благочестия скрывали порочные поступки. Так, например, Аммиан Марцеллин в «Римской истории» описывал, что Константина, дочь императора Константина, жена Галла - Цезаря, побуждала мужа к жестокостям, вопреки принципам христианства [1. С. 26].
Таким образом, у императриц всегда были свои, часто отличающиеся от мужских, религиозные убеждения.
Не менее важной частью духовного мира императриц являлась их эмоционально-психологическая сфера. Любовь и преданность супругу рассматривались в Римской империи как специфические женские идеалы добродетели. Поскольку отношения женщины с мужчинами и детьми были её единственными вратами к счастью, безопасности и престижу, для неё любовь представляла огромную ценность [6. С. 203].
Согласно античным авторам, в Римской империи личность женщины была заслонена фигурами мужчин. Однако слабость и беззащитность императриц была относительной. Многие из них пользовались влиянием в обществе благодаря разумным советам императору по управлению государством и своим личным качествам.
Библиографический список
1. Аммиан Марцеллин. Римская история. СПб.: Изд-во АЛЕТЕЙЯ, 1994.
2. Анзимирова М. Н. Причины нравственной физиономии женщины. Исторический очерк с приложением обзора статей по женскому вопросу. СПб.: С. Петербургская Электропечатня, 1901.
3. Виппер Р.Ю. Очерки истории Римской империи (окончание). Рим и раннее христианство. Изб. соч. в 2 т. Т. 2. Ростов н/Д.: Феникс, 1995.
4. Марк Аврелий Антонин. Размышления. СПб.: Наука, 1993.
5. Пио О. Из жизни римских императриц. Т. 2. М.: ОРАНТА, 1991.
6. Психоанализ и культура: Избранные труды Карен Хорни и Эриха Фромма. М.: Юристъ, 1995.
7. Сервье, Жак Роэрга де. Жёны двенадцати цезарей: История жизни и тайных интриг. Т. 2. М.: КРОН-пресс, 1998.
8. Сергеенко М.Е. Жизнь Древнего Рима. Очерки быта. М.-Л.: Наука, 1964.
9. Фёдорова Е.В. Императорский Рим в лицах. М.: Изд-во Московского ун-та, 1979.
10. Человек и общество в античном мире. М.: Наука, 1998.
11. Ювенал. Сатиры. СПб.: Алетей, 1994.
Н.С. Россиина
Организация кредитной системы Российской империи в 19 столетии
Начало профессиональной банковской деятельности в России было положено в первой половине девятнадцатого века. Ранее, как и во всем мире, организация операций по предоставлению услуг кредитования, сбережения средств, организации расчетов осуществлялась на неспециализированной основе.
Значительнейшие изменения система «кредитных установлений» претерпела в царствование императора Александра Первого (1777—1825). Ее формирование происходило, с одной стороны, как ответ на возникающие проблемы, связанные со становлением экономических структур государства. С другой стороны, это была и превентивная деятельность императорской и правительственной власти, направленная на предупреждение возможных осложнений в будущее время. Она была основана на убеждении, что развитие экономической системы невозможно без существования совокупности кредитных организаций. Поэтому был выработан новый подход к оценке сущности кредитной системы. Ее отдельные составляющие предлагалось рассматривать в единстве, как части единого здания. С целью реализации этого требования в соответствии с Манифестом от 7 мая 1817 года было образовано специальное учреждение, которое должно было сосредоточить в одном месте управление всеми кредитными учреждениями. Это был Совет Государственных кредитных установлений. Его создание предваряло появление Государственного Банка. Совет Государственных кредитных
установлений должен был обеспечить реализацию мобилизующей роли государства в процессе осуществления контроля и надзора за деятельностью всей кредитной системы. Деятельность этого учреждения и исследователями, и представителями властных структур рассматривалась как успешная. Поэтому создание в 1860 году Государственного Банка не привело к автоматическому упразднению Совета Государственных кредитных установлений. Это было связано еще и с тем, что и роль и функции этих учреждений неоднократно пересматривались и дополнялись с учетом изменения экономической ситуации в стране. Поэтому только в 1895 году при проведении реформы Совет Государственных кредитных установлений был упразднен.
Оценка экономической ситуации, понимание значимости деятельности по ее упорядочению приводили к мысли о необходимости появления совершенно самостоятельного государственного банковского учреждения. Оно должно иметь только единственную цель - «содействие экономической деятельности страны и вполне обеспеченный от обращения его средств на общегосударственные нужды» статус [3, 8, 10, 22, 28]. В самом начале даже предлагалось осуществить это на уровне поручительства императора. Однако позднее показалось целесообразным организовать это другим образом - сделать данный Банк независимым от министра финансов. С этой целью состав его управления был продуман и для обеспече-
