CC BY
119
Социальная педиатрия и организация здравоохранения
Е.В. Дубровина
Кировский медицинский информационно-аналитический центр
Резервы снижения младенческой смертности в России
В РОССИИ НА ФОНЕ ПОЗИТИВНЫХ ТЕНДЕНЦИЙ СНИЖЕНИЯ МЛАДЕНЧЕСКОЙ СМЕРТНОСТИ В ЦЕЛОМ ПРОИСХОДИТ РОСТ СМЕРТНОСТИ ОТ ВНЕШНИХ ПРИЧИН И НЕТОЧНО ОБОЗНАЧЕННЫХ СОСТОЯНИЙ. СПЕЦИАЛЬНОЕ ИЗУЧЕНИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ СМЕРТИ ДЕТЕЙ ДО ГОДА ПОКАЗАЛО, ЧТО СОЦИАЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ СЕМЕЙ, В КОТОРЫХ ОНИ УМИРАЮТ И ОТ ТРАВМ, И ОТ НЕТОЧНО ОБОЗНАЧЕННЫХ СОСТОЯНИЙ, ОДИНАКОВ: ЭТО КРАЙНЕ НЕБЛАГОПОЛУЧНЫЕ, МАРГИНАЛЬНЫЕ И ПОЛУМАРГИНАЛЬНЫЕ СЕМЬИ. ИМЕННО ПОЭТОМУ ДИНАМИКУ МЛАДЕНЧЕСКОЙ СМЕРТНОСТИ ОТ ВНЕШНИХ И НЕТОЧНО ОБОЗНАЧЕННЫХ ПРИЧИН СМЕРТИ МОЖНО РАССМАТРИВАТЬ КАК СВОЕОБРАЗНЫЙ МАРКЕР СОЦИАЛЬНОГО НЕБЛАГОПОЛУЧИЯ. РОСТ ЧИСЛА БЕСПРИЗОРНЫХ И БЕЗНАДЗОРНЫХ ДЕТЕЙ В РОССИИ, В БЛИЖАЙШИЕ ГОДЫ ВСТУПАЮЩИХ В РЕПРОДУКТИВНЫЙ ВОЗРАСТ, МОЖЕТ ПРИВЕСТИ К РОСТУ МЛАДЕНЧЕСКОЙ СМЕРТНОСТИ.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: МЛАДЕНЧЕСКАЯ СМЕРТНОСТЬ, ДЕТИ.
Контактная информация:
Дубровина Елена Васильевна, кандидат медицинских наук, заместитель директора Кировского медицинского информационно-аналитического центра Адрес: 610019, Киров, ул. Энгельса, д. 82, тел. (833) 262-18-94 Статья поступила 17.05.2006 г., принята к печати 18.11.2006 г.
Снижение младенческой смертности в России остаётся актуальной проблемой, ибо её уровень примерно в 2 раза выше, чем в экономически развитых странах Европы и Северной Америки.
Если рассматривать ситуацию с 1989 г., когда в стране начались социальноэкономические реформы, то к 2004 г. смертность детей первого года жизни снизилась на 35% у мальчиков и на 32% у девочек: позитивные тенденции наблюдаются практически по всем основным причинам (болезни перинатального периода, врождённые аномалии, болезни органов дыхания, инфекционные и паразитарные болезни). Однако из общей позитивной картины явно выпадают 2 класса причин смерти — травмы и отравления, а также симптомы, признаки и неточно обозначенные состояния. Младенческая смертность от внешних причин с 1989 по 2004 г. выросла на 7,7% среди мальчиков и 12,4% среди девочек, от неточно обозначенных состояний — на 66,6% и 72,3% соответственно.
Чтобы понять природу происшедших изменений, была проанализирована картина младенческой смертности в советский и постсоветский период от травм и отравлений, совершенно противоестественной в этом возрасте,
Из данных, представленных в табл. 1, видно, что ведущей причиной младенческой травматической смертности в 1965-2004 гг. было случайное механическое удушение. Согласно МКБ-Х, рубрика «Случайное удушение и удавление в кровати» ^75) включает закрытие дыхательных путей и удушение постельным бельем, материнским телом, подушкой, однако, по мнению специалистов, в России наиболее частой причиной случайного механического удушения в этом возрасте является неправильное положение детей во время срыгива-ния: ребёнок попросту захлебывается рвотными массами.
Если говорить о грудных детях и исключить злой умысел или откровенную халатность родителей, то смерть от этой причины является несчастным стечением обстоятельств. Исходя из логики, при прочих равных условиях, вероятность этого стечения обстоятельств должна быть примерно одинакова в любое время, и, следовательно, вклад этой причины в общую травматическую смертность также должен быть одинаков. Однако в последние 40 лет вклад этой причины вырос от 42-43% в 1965 г. до 54-56% в 2004 г., причём если в
8
Ye.V. Dubrovina
Kirov Medical Information and Analytical Center
Infant mortality reduction potential in Russia
IN RUSSIA, ALONG WITH THE POSITIVE TRENDS FOR INFANT MORTALITY REDUCTION THERE IS THE GENERAL MORTALITY GROWTH DEPENDENT ON EXTERNAL REASONS AND UNCLEARLY INDICATED STATES. SPECIAL EXAMINATION OF THE INFANT'S DEATH CIRCUMSTANCES SHOWED THAT THE SOCIAL PORTRAIT OF FAMILIES, IN WHICH THEY DIED BOTH OF INJURIES AND UNCLEARLY INDICATED STATES WAS THE FOLLOWING — THESE WERE EXTREMELY TROUBLED, MARGINAL AND HALF-MARGINAL FAMILIES. THIS IS WHY, THE DYNAMICS OF INFANT MORTALITY DEPENDENT ON EXTERNAL REASONS AND UNCLEARLY INDICATED STATES MAY BE CONSIDERED AS THE PECULIAR MARKER OF THE SOCIAL TROUBLE. THE GROWTH OF THE NUMBER OF WAIFS AND NEGLECTED CHILDREN IN RUSSIA, WHO ARE ABOUT TO REACH THE CHILDBEARING AGE IN THE NEAREST FUTURE, MAY LEAD TO THE GROWTH OF INFANT MORTALITY.
KEY WORDS: INFANT MORTALITY, CHILDREN.
Причины смерти 1965 г. 1989 г. 2004 г.
На 100 тыс. % На 100 тыс. % На 100 тыс. %
Мальчики
Травмы и отравления 96,0 100,0 81,4 100,0 87,7 100,0
Прочие случайные отравления 6,9 7,2 4,7 5,8 1,3 1,5
Случайное механическое удушение 40,4 42,1 37,0 45,5 47,5 54,2
Все другие несчастные случаи 20,4 21,3 14,4 17,7 6,5 7,4
Убийства 9,1 9,5 3,6 4,4 7,1 8,1
Повреждения (без уточнений) 5,4 5,6 8,5 10,4 10,7 12,2
Девочки
Травмы и отравления 80,9 100,0 65,4 100,0 73,5 100,0
Прочие случайные отравления 6,5 8,0 3,1 4,7 1,8 2,4
Случайное механическое удушение 35,0 43,3 30,1 46,0 41,4 56,3
Все другие несчастные случаи 16,6 20,5 11,8 18,0 4,3 5,9
Убийства 8,3 10,3 3,5 5,4 7,4 10,1
Повреждения (без уточнений) 4,7 5,8 7,3 11,2 9,2 12,5
1965-1989 гг. смертность снижалась, то в постсоветский период выросла на 28 и 38% соответственно.
Конечно, рост уровня смертности от случайных механических удушений и значимости этой причины в структуре травм после 1989 г. можно квалифицировать как общее свидетельство ухудшения семейной ситуации в стране и недосмотра со стороны родителей. Однако нельзя исключить и злой умысел, а ситуация, когда жертвами убийств становятся грудные дети, представляется недопустимой.
В этом контексте особенно тревожными представляются тенденции изменения младенческой смертности детей первого года жизни от убийств. Насильственная младенческая смертность, снизившаяся в 1965-1989 гг. на 61% и 58%, в постсоветский период, выросла вдвое как среди мальчиков, так и среди девочек, вследствие чего значимость этой причины среди внешних смертей выросла к 2004 г. также вдвое.
К сожалению, эти уровни насильственной смертности грудных детей нельзя считать окончательными. Дело в том, что в МКБ-1Х и МКБ-Х внутри класса травм и отравлений содержится рубрика, называемая «повреждения (без уточнений)» или же «повреждения с неопределёнными намерениями» ^10^34 по МКБ-Х), в которую входят «случаи, когда доступной информации недостаточно, чтобы медицинские и юридические эксперты могли сделать вывод о том, является ли данный инцидент несчастным случаем, самоповреждением или насилием с целью убийства или нанесения повреждения» (МКБ-Х, Т. 1, Ч. 2, 476 с).
Из табл. 1 видно, что смертность именно от этих причин росла как в советский, так и в постсоветский период. Вследствие этого за последние 40 лет наблюдался 2-кратный рост показателя и в мужской, и в женской популяции. Сама природа этих причин (повреждения без уточнений) подразумевает наличие (не доказанное следствием) явно насильственной смертности, т.е. убийств. Сопоставление младенческой смертности от убийств и повреждений (без уточнений), проведённое с помощью корреляционного анализа, приводит к важным выводам (табл. 2). Оказалось, что в 15 первых лет исследования (отметим, наиболее стабильных лет), когда существовал жёсткий контроль над насильственной смертностью грудных детей, между динамикой смертности от убийств и повреждений
(без уточнений) существовала выраженная отрицательная связь (коэффициент корреляции составлял 0,6-0,5), что свидетельствует о возможной маскировке части убийств достаточно нейтральными повреждениями (без уточнений). В 1980 годы, судя по показателям, установки изменились (природу этого явления мы обсудим ниже), и взаимосвязь между убийствами и повреждениями (без уточнений), явно ослабленная у мальчиков, у девочек вообще отсутствовала. В период реформ уровень насильственной смертности грудных детей, с одной стороны, стал шокирующе высоким, с другой стороны, системный кризис в здравоохранении явно ослабил контроль при установлении причины смерти, что привело к параллельному росту и убийств и повреждений без уточнений. К сожалению, очень высокие коэффициенты корреляции (г = 0,8-0,7) свидетельствуют о том, что в 1990-е гг. младенческая смертность от насильственных причин могла расти существенно более высокими темпами, а, следовательно, её вклад в формирование младенческой смертности от внешних причин оказывается, как минимум, вдвое больше, чем это следует из официальной статистики. Конечно, всё сказанное не более чем гипотеза, подтверждение (или опровержение) которой требует отдельного расследования каждого случая, но существующим статистическим данным она не противоречит.
Таким образом, можно констатировать, что в советский период на фоне общего снижения травматической смертности произошло и некоторое качественное улучшение (или хотя бы стабилизация) её внутренней структуры, во всяком случае, явно и предположительно насильственной смертностью (убийства и повреждения без уточнений) российских детей в 1965 г. было обусловлено 15,1 и 16,1% травматической младенческой смертности, в 1989 г. — соответственно 14,9 и 16,5%. В постсоветский
Таблица 2. Корреляция между показателями младенческой смертности от убийств и повреждений (без уточнений) в РФ в 1965-2004 гг.
1965-1980 гг. 1980-1989 гг. 1989-2004 гг.
Мальчики -0,6 -0,3 0,8
Девочки -0,5 0,1 0,7
ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ/ 2006/ ТОМ 5/ № 6
Социальная педиатрия и организация здравоохранения
же период на фоне роста смертности от травм и отравлений существенно выросла и суммарная доля смертности от убийств и повреждений (без уточнений), достигшая в 2004 г. 20,3% и 22,6% соответственно.
Однако можно ли считать, что причины внешней смертности детей до 1-го года исчерпываются только классом травм и отравлений? Напомним, что в период реформ в России, кроме травм и отравлений, выросла смертность ещё от одного класса причин — «Симптомов, признаков и неточно обозначенных состояний», причём темпы роста смертности от последних значительно превышали рост младенческой смертности вследствие явно внешних смертей (66,6% среди мальчиков и 72,3% среди девочек против 7,7 и 12,4% соответственно), в результате в 2004 г. младенческая смертность от этих малопонятных причин была близка к травматической (68,8 против 87,7 и 57,9 против 73,5 на 100 тыс. живорождённых), между тем, в советский период (1965-1989 гг.) смертность от этих причин снижалась опережающими темпами — в 2,5 и 2,7 раза соответственно.
Сразу укажем, что «Симптомы, признаки и неточно обозначенные состояния», согласно МКБ-1Х, или «Симптомы, признаки и отклонения от нормы, выявленные при клинических и лабораторных исследованиях, не классифицированные в других рубриках», согласно МКБ-Х, относятся к самым нелепым причинам смерти. Особенно важными представляются причины, объединённые в рубрике «Неточно обозначенные и неизвестные причины смерти». Поскольку речь идёт о грудных детях, кажется естественным, что смертность от неточно обозначенных состояний должна исчерпываться единственной рубрикой — синдромом внезапной смерти младенца. К сожалению, проследить уровень этого показателя оказалось возможным только с 1999 г., с момента введения МКБ-Х. Из табл. 3 видно, что доля синдрома внезапной смерти в общей младенческой смертности от неточно обозначенных состояний в 1999-2004 гг. составляла 60-65%, и можно осторожно предположить, что и в предшествовавший период значимость этой причины была приблизительно такой же. Причину смерти «синдром внезапной смерти младенца» связывают с целым рядом факторов, начиная с собственно физиологических особенностей ребёнка, включая особенности ухода за ним и заканчивая его положением в момент смерти, поэтому изменения смертности от этой причины оставляют широкое поле для субъективных оценок — была ли эта смерть физиологически обусловленной и реально неизбежной? Более того, нельзя не обратить внимание на остающиеся 30-40% смертности, обусловленные симптомами и другими неточно обозначенными состояниями. И действующая в данный момент МКБ-Х и предшествовавшая ей МКБ-1Х даёт широкое поле для ин-
терпретации: в этот класс входят «Неточно обозначенные и неизвестные причины смерти» ^95^99), в том числе «Мгновенная смерть», «Смерть без свидетелей» (обнаружение трупа при обстоятельствах, не позволяющих установить причину смерти), а также «Неизвестная причина смерти». Все эти причины наводят на размышления о неестественной (травматической) природе, по крайней мере, части смертей, идущих в разработку под этими рубриками. Сопоставление общих черт изменения младенческой смертности от неточно обозначенных состояний и травм и отравлений до 1990 г. подтверждает эти предположения: до конца 1970-х гг. травматическая смертность детей первого года жизни росла, смертность от неточно обозначенных состояний снижалась, в 1980 гг. смертность от неточно обозначенных состояний росла, травматическая смертность сокращалась. После 1990 г. изменение смертности от неточно обозначенных состояний и травм и отравлений подчинялись одинаковым закономерностям — росту опережающими темпами. При этом до 1990 г. между динамикой этих показателей существовала слабая отрицательная корреляция (г приближался к -0,3), в постсоветский период между смертностью от этих причин существовала значимая положительная корреляция (г = 0,5). Ещё более выразительно выглядит сопоставление младенческой смертности от убийств и неточно обозначенных состояний (табл. 4): в 1965-1980 гг., в период снижения того и другого показателя, связь между смертностью от этих причин была выраженной положительной (коэффициент корреляции 0,6 — в мужской и 0,5 — в женской популяции), в 1980-1989 гг. — неожиданно стала значимо отрицательной (г= -0,5 и -0,7), начиная с 1989 г., в период беспрецедентного роста искомых показателей, связь между смертностью от этих причин стала очень сильной (коэффициент корреляции вырос до 0,9 у мальчиков и 0,8 у девочек).
В соответствии с анализом корреляций, приведённым выше, можно предположить, что в стабильные советские годы (1965-1980 гг.) смертность и от неточно обозначенных состояний, и от убийств (во всяком случае, в явном виде) успешно снижалась, в последнее советское десятилетие, когда снижалась и общая травматическая смертность, и смертность от убийств, часть насильственных детских смертей могла маскироваться в неточно обозначенных состояниях, в постсоветский период, судя по крайне высоким коэффициентам корреляции, именно убийства и определяли смертность от неточно обозначенных состояний. Ещё раз подчеркнём, что это гипотеза, требующая более надёжной аргументации путём анализа индивидуальных данных об умерших.
Таким образом, ситуация с неточно обозначенными состояниями неоднозначна: на фоне общего снижения младен-
Таблица 3. Показатели младенческой смертности от синдрома внезапной смерти (на 100 тыс. живорождённых) и её доля в смертности от неточно обозначенных состояний в РФ в 1999-2004 гг.
Год Мальчики Девочки
синдром внезапной смерти неточно обозначенные состояния % синдром внезапной смерти неточно обозначенные состояния %
1999 44,1 87,4 50,5 38,3 63,8 60,0
2000 49,3 79,8 61,8 42,3 69,1 61,2
2001 49,1 75,3 65,2 40,3 62,9 64,1
2002 47,8 76,2 62,7 36,9 59,2 62,3
2003 47 71,1 66,1 40,2 59,6 67,4
2004 42,7 68,8 62,1 37,9 57,9 65,5
Таблица 4. Корреляция между младенческой смертностью от убийств и неточно обозначенных состояний в 1965-2004 гг.
1965-1980 гг. 1980-1989 гг. 1989-2004 гг.
Мальчики 0,6 -0,5 0,9
Девочки 0,6 -0,7 0,8
ческой смертности в 1990-е гг. наблюдается её более чем 1,5-кратный рост от неизвестных причин, причём смертность от этих причин в советский период очень мало ассоциированная с травматической смертностью, в постсоветский период обнаруживает высокую степень корреляции с последней, и это происходит в той группе населения, где каждая смерть вообще, а уже сомнительная смерть — в особенности, являются предметом отдельного разбирательства.
Завершая анализ официальной статистики младенческой смертности, можно сделать следующие выводы: во-первых, в пореформенный период в России общая младенческая смертность снижалась темпами более высокими, нежели в советский период; во-вторых, на фоне этих позитивных тенденций происходил рост смертности от внешних причин и причин неустановленной этиологии. При этом сравнение динамики младенческой смертности в советский и постсоветский период позволяет предположить, что какая-то часть внешних смертей детей до 1-го года на протяжении последних 40 лет проходила под рубрикой «Симптомы, признаки и неточно обозначенные состояния», однако есть веские основания предполагать, что в постсоветский период это были смерти явно насильственные.
Для более углублённого исследования была проведена специальная разработка обстоятельств смерти детей до года. Методом случайной выборки были отобраны рецензии случаев смерти 52 детей до 1-го года, умерших в Кировской области в 1998-2005 гг. от травм и отравлений и неточно обозначенных состояний. Учитывались физиологические особенности ребёнка (масса тела при рождении, доношенность, состояние по шкале Апгар, перенесённые заболевания), с одной стороны, и условий, в которых развивался и жил ребёнок, — с другой (очередность беременности и родов, возраст матери, злоупотребление родителей алкоголем, курение, социально-экономические характеристики семьи).
Самые младшие дети из указанной выборки умерли через 15 сут после рождения, возраст самых старших детей составил 1 год. Больше половины детей (29 из 52) были доношенными, примерно у половины (25 детей) масса тела при рождении превышала 3000 г, у 4 детей — (7,7%) варьировала от 1000 до 2000 г, у остальных 23 детей (44,2%) — от 2000 до 3000 г. У половины детей состояние при рождении по шкале Апгар превышало 7 баллов, сведения о 19 детях отсутствовали. Таким образом, в целом дети при рождении были вполне жизнеспособными. В 42,3% случаев дети были первыми в семье, в 28,8% — вторыми, в 7,7% — третьими, 11,5% детей были из многодетных семей, данные о 9,7% неизвестны.
Из 52 детей 37, т.е. 71,1% умерло от асфиксии разной этиологии, 19 (36,5%) — от асфиксии рвотными массами, смерть 6 детей (11,5%) последовала от асфиксии мягким предметом (самой благополучной выглядит ситуация, когда мать дала 3-месячному мальчику полиэтиленовый пакет и ушла на 40 мин). В анамнезе другого 3,5-месячного мальчика, умершего от этой причины, — ещё одна тяжёлая травма: в 1,5 мес пьяный отец ударил ребёнка о стену. В 2 случаях дети умерли от механической компрессионной асфиксии грудной клетки.
Из 52 исследованных случаев внешних смертей детей до года убийство как явная причина смерти значится в 2 случаях, причём в обоих случаях имеются множественные ушибы, в том числе черепно-мозговые травмы, не совместимые с жизнью, в 3 случаях (удушение подушкой, сдавливание грудной клетки, закрытая черепно-мозговая травма) — убийство весьма вероятно. Судя по имеющимся данным, остальные смерти юридически отнесены в категорию несчастных случаев. В этом контексте следует отметить смерть ещё одной девочки, доношенной, весом при рождении 3400 г, происшедшей вследствие отёка головного мозга после длительного перегревания в бане. Эту девочку, умершую в 2,5 мес, при жизни ни разу не осмотрел педиатр.
Общим фактором, на наш взгляд, наиболее отчётливо объясняющим действительную причину смерти этих детей, являются семьи, в которых им не повезло родиться: в 48 случаях из 52, т.е. более чем в 90% (по остальным 4 случаям нет данных) — это крайне неблагополучные, маргинальные семьи, со всеми признаками асоциального поведения: в частности, сведения о злоупотреблениях алкоголем родителями чётко обозначены в половине рецензий, в 27% указано, что родители не работают, в трети случаев семья обозначена (прямо или косвенно) как малообеспеченная. В 10% ребёнок не состоял на учёте в поликлинике или был на учёт поставлен поздно. Семьи 3-х из 4-х детей, умерших от синдрома внезапной смерти, ничем не отличались от семей детей, умерших вследствие явно внешних смертей (данные по поводу четвёртой семьи отсутствуют). Кроме того, у большинства детей отмечалась патология, во многом обусловленная асоциальным образом жизни матери во время беременности: в 34,6% случаев отмечались поражения центральной нервной системы, в 3-х случаях — внутриутробные инфекции, в 4-х случаях — задержки внутриутробного развития.
О семьях, в которых проживали эти дети, свидетельствует и картина сопутствующей патологии: в 14-ти случаях отмечалась гипотрофия (в том числе — гипотрофия Ш-й степени), в 9-ти — анемия.
Такая картина, на первый взгляд, снимает ответственность за смерть этих детей с здравоохранения. Однако при всех издержках образа жизни их родителей почти все эти дети всё-таки находились под наблюдением учреждений здравоохранения. Возникает вопрос: почему педиатры, участковые медицинские сестры или фельдшеры фельдшерско-акушерских пунктов, которые в силу своих служебных обязанностей просто не могут не знать, в какой обстановке живёт тот или иной ребёнок, не информировали соответствующие инстанции о том, что у ребёнка — гипотрофия Ш-й степени, родители страдают алкоголизмом. По-видимому, своевременное изъятие ребёнка из подобной семьи и направление его в государственное учреждение или в приёмные семьи спасло бы ему жизнь.
Однако, даже оставив в стороне гуманитарный аспект проблемы, следует обратить внимание на её экономические аспекты: 16 детей из 52, т.е. почти треть, после роддома лечились в стационаре, причём двое из них — 60 и 75 дней. Представляется важным оценить с экономической точки зрения оказание подобного уровня (и стоимости) услуг с тем, чтобы максимум через год этот с трудом выхоженный врачами ребёнок умер вследствие «аспирации рвотными массами», «асфиксии мягким предметом» или просто черепно-мозговой травмы, возникшей вследствие того, что отец сел ему на голову?
В целом, проведённое исследование показало, что, во-первых, несмотря на все издержки реформ, российской
ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ/ 2006/ ТОМ 5/ № 6
Социальная педиатрия и организация здравоохранения
педиатрии удалось удержать ситуацию — дети оказались единственной группой населения страны, в которой позитивные тенденции не только сохранились, но и усилились. Во-вторых, тенденции смертности двух классов причин резко отличаются от общих трендов младенческой смертности — это травмы и отравления и неточно обозначенные состояния. В-третьих, судя по имеющимся данным, социальный портрет семей, в которых дети до одного года умирают и от травм, и от неточно обозначенных состояний, совершенно одинаков: это крайне неблагополучные, маргинальные и полумаргинальные семьи с пьющими родителями, мало зарабатывающими или неработающими. В связи с этим динамику младенческой смертности от внешних и неточно обозначенных причин можно рассматривать как своеобразный маркер социального неблаго-
получия. Из этого следует прогноз: в настоящее время, по разным оценкам, от 750 тыс. до 2 млн детей в России входят, по социальным показателям, в группы риска. При этом значительная часть этих детей является беспризорными (точная статистика отсутствует, но, по данным, приводимым в СМИ, их число превысило не только послевоенный, но и послереволюционный уровень). Объявленные реформы, в частности реформа ЖКХ, вряд ли уменьшат число этих детей, которые через 5-10 лет вступят в репродуктивный возраст. Представляется очевидным, что судьба детей нынешних групп риска будет мало отличаться от описанной нами картины при том, что число их значительно вырастет. Именно поэтому уже сейчас следует обратить внимание на социальные аспекты здравоохранения и педиатрии прежде всего.
Знаменательные и юбилейные даты из истории медицины 2006 года
И.И. Мечников
Илья Ильич Мечников родился в 1845 г. в деревне Калиновке неподалеку от Харькова. Учился Илья в харьковской гимназии и, начиная с шестого класса, стал посещать лекции в университете. Статья с критикой учебника по геологии, которую он написал в 16 лет, была опубликована в московском журнале. В 17 лет он с золотой медалью окончил гимназию. В 18 лет — написал поражавшую своей зрелостью и глубиной мысли рецензию на знаменитую книгу Дарвина «Происхождение видов». Учебный курс на естественном отделении физико-математического факультета Харьковского университета Мечников прошёл за два года. В это время ему было всего 19 лет. Получив диплом, он уехал за границу — в Германию и Италию. Сначала он занимался научными исследованиями в (ермании, затем переехал в Италию изучать морских животных. Там, на берегах Средиземного моря, он нашёл богатый материал для научных наблюдений. Огромное количество медуз, губок, иглокожих, моллюсков изучил молодой учёный, прежде чем убедился, что эмбриональное (зародышевое) развитие беспозвоночных животных подчиняется тем же законам, что и развитие высших позвоночных жи-
вотных. У обеих этих групп животного мира развитие зародыша происходит из яйца с образованием трёх зародышевых листков, каждый из которых даёт начало определённым органам и тканям. В этот период жизни Мечников встретился в Неаполе с другим выдающимся русским учёным — А.О. Ковалевским. Результатом их совместных исследований явилась новая ветвь биологии — эволюционная эмбриология. Учение Ч. Дарвина о единстве всего животного мира получило важное подтверждение в трудах этих двух выдающихся русских биологов. Во время своего трёхлетнего пребывания за границей Мечников написал несколько научных работ по зоологии и подготовил диссертацию, которую защитил, возвратившись на родину в 1867 г., в Петербургском университете. За эту работу он получил учёную степень магистра. Через год он стал уже доктором зоологии и доцентом Петербургского университета, а в 1870 г., в 25 лет, был избран профессором зоологии и сравнительной анатомии Новороссийского университета (в Одессе).
После покушения на царя Александра II особенно усилился гнёт царского самодержавия. В университете начались гонения на передовых профессоров и расправы со студентами. В такой обстановке Мечников не мог долее оставаться и в 1882 г. покинул университет. Научную работу он продолжал вести на собственные средства в маленькой домашней лаборатории. В этот период жизни творческие искания привели учёного в область бактериологии и медицины. Ещё ранее он начал изучать заразные болезни человека и домашних животных: вместе со своим учеником Н.Ф. Гамалеей он изучал туберкулёз, чуму рогатого скота, искал способы борьбы с вредителями сельского хозяйства.
На съезде русских естествоиспытателей и врачей в 1883 г. Мечников произнес знаменитую речь «О целебных силах организма». В ней он изложил свои взгляды на явления иммунитета — невосприимчивости организма к заразным болезням. Эта теория получила название фагоцитарной теории иммунитета. Ей предшествовали долгие и кропотливые наблюдения учёного за внутриклеточным пищеварением у раз-
личных морских животных. Он открыл в их теле особые «блуждающие клетки», которые захватывают и пожирают инородные тела, в том числе и болезнетворных микробов, Мечников назвал эти «блуждающие клетки» фагоцитами. Дальнейшие его наблюдения показали, что фагоциты есть не только в теле морских животных. В теле человека те же функции выполняют бесцветные кровяные тельца, или лейкоциты, и некоторые клетки тканей. Открытие защитных клеток в теле животных и человека послужило Мечникову основой для создания теории воспаления как защитной реакции организма в борьбе с болезнью. В 1908 г. Мечникову была присуждена за его работы Нобелевская премия. Изданная им в 1901 г. книга «Невосприимчивость в инфекционных болезнях» до сих пор считается настольной книгой всех учёных, изучающих болезнетворные микробы.
Луи Пастер пригласил его работать в своем институте, и он переехал жить в Париж. Но и в чужой стране Мечников не терял связи с русской наукой. Лучшие русские учёные-бактериологи приезжали к Мечникову учиться и работать под его руководством. Он создал в России крупнейшую научную школу микробиологов. Выдающиеся учёные Н.Ф. Гамалея, Д.К. Заболотный, Л.А. Тарасевич и многие другие были учениками И.И. Мечникова.
Мечников был страстно предан науке и не щадил для неё самой жизни. Не раз он подвергал себя смертельной опасности, чтобы проверить правильность своих научных предположений. Однажды он ввёл в свой организм кровь больного возвратным тифом, чтобы узнать, как происходит заражение этой болезнью. Учёный перенёс тяжёлую форму возвратного тифа, но убедился, что заражение, как он и предполагал, происходит через кровь. Он также заражал себя ослабленными микробами холеры, чтобы на себе проверить их действие.
Имя Мечникова связано с популярным коммерческим способом изготовления кефира, однако учёный не получил за это никаких денег.
Мечников умер в Париже 15 июля 1916 г. в возрасте 71 года после нескольких инфарктов миокарда.
12
