CC BY
99
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2015. №1(39)
УДК 82.09
РЕЦЕПЦИЯ ПОЭЗИИ Г.Р.ДЕРЖАВИНА В ТВОРЧЕСТВЕ СОВРЕМЕННЫХ ПОЭТОВ РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
© А.Ф.Галимуллина
В статье анализируются формы рецепции поэзии Г.Р.Державина в творчестве современных поэтов: реминисценция, цитирование и переводы на татарский язык. Впервые рассматриваются стихотворения Р.Р.Бухараева «На почтовых», «Пушкин в Казани», «Сенной базар в Казани», «Воспоминание о Казани» в аспекте диалога с творчеством Г.Р.Державина. На примере перевода на татарский язык стихотворения Г.Р.Державина «Буря» («Давыл»), сделанного Р.М.Харисом, определяются наиболее распространенные формы взаимодействия русской и татарской литератур.
Ключевые слова: рецепция, реминисценция, русско-татарские взаимосвязи, поэзия Г.Р.Державина, переводы на татарский язык, Р.Р.Бухараев, Р.М.Харис.
В творчестве русских и татарских поэтов Республики Татарстан одним из наиболее часто упоминаемых поэтов является Г.Р.Державин. Поэты включают в свои произведения реминисценции и цитаты из его произведений, указывая на сложившуюся поэтическую традицию. Например, Н.Н.Беляев в стихотворении «Весенний, молодой, безумный ветерок...» обращается к реминисценции державинского стиха «Как время катится в Казани золотое.», воссоздавая ведущий мотив стихотворения «Арфа» - мотив памяти. В произведении современного поэта само стихотворение Г.Р.Державина становится своеобразным мерилом современности, той призмой, через которую воспринимает настоящее лирический герой [1: 61]. С.В.Малышев в стихотворении «Под Луной» мифологизирует державин-ский стих [1: 282]. Легкость, ненадежность Казани противопоставляется образу Луны как символу вечности, образ ночного светила создается при помощи сравнения «как державинский стих» и эпитетов «тяжела и прекрасна», которые емко и кратко характеризуют лирику любимого поэта XVIII века.
В творчестве казанских поэтов и писателей, пишущих на русском языке, особое место занимает тема поэтического памятника, которая естественным образом ассоциируется с памятником Г.Р.Державину. Известно, что в Казани по инициативе Общества любителей отечественной словесности 23 августа 1847 года был поставлен один из первых памятников выдающемуся поэту-земляку (архитектор К.А.Тон, скульптор С.И.Гальберг). Однако в 1931 году памятник Державина - поэта, по меткому выражению А.С.Пушкина, «бича вельмож», снесли как памятник екатерининского вельможи. И только сравнительно недавно, в 2003 году по постановлению Кабинета министров РТ «О мерах по уве-
ковечению памяти российского поэта и государственного деятеля Г.Р.Державина в связи с 260-летием со дня его рождения» в Казани скульптором М.М.Гасимовым был восстановлен памятник Г.Р.Державину по проекту К.А.Тона и С.И.Гальберга и поставлен бюст поэта на центральной площади города Лаишево. Более подробно о мероприятиях, связанных с увековечением памяти Г.Р.Державина в Республике Татарстан, и о переводах его произведений на татарский язык можно прочитать в более ранней публикации автора данной статьи «"Звучи, о арфа! Ты все о Казани мне" (Казанская тропа к памятнику Г.Р.Державина)» [2: 14-20].
Мотив времени, преломленный в теме памятника, ярко представлен в стихотворении Л.Р.Га-зизовой «На открытие памятника Г.Р.Державину» [1: 125]. Поэтесса создает образ восставшего из огненной бездны памятника Г.Р.Державину, который актуализирует сотворенный самим поэтом XVIII века образ неподвластного времени поэтического монумента: он «чудесный, вечный», «и времени полет его не сокрушит.». В Казани в начале XXI века восстановлен памятник Поэту: «В огненную бездну окунулся, / В ней помолодев на много лет, / Памятник Державину вернулся. / На Казань взирает вновь поэт» [1: 125].
Тема драматической судьбы державинского памятника в Казани часто становится средством характеристики героев в произведениях казанских писателей. Так, в романе А.Х.Мушинского «Шейх и звездочет» (1991) главный герой Николай Новиков становится невольным свидетелем свержения памятника Державину и, бросаясь на его защиту, проходит своеобразную инициацию (впоследствии за это «антисоветское выступление» его отчислили из университета). Образ памятника Державину, созданный А.Х.Мушин-
ским, противостоит беснующейся толпе, уничтожающей монумент: «Трещали барабаны, звенели горны. Безучастным ко всему происходящему оставалось одно лицо. Неподвижное, величественное. Оно смотрело поверх голов собравшихся вокруг людей куда-то в бесконечную даль веков, и солнце играло на его бронзовом челе» [3: 169].
Образ памятника Г.Р.Державину, размышления о поэзии и превратностях судьбы поэта XVIII века часто встречаются в произведениях известного писателя Р.Р.Бухараева (1951-2012), в поэтическом сознании которого тесно переплетаются два казанских поэта: Г.Тукай и Г.Р.Державин. В поэме «Вокруг Тукая (комментарии к любви)» (1989) Р.Р.Бухараев вписывает в «казанский текст» образ памятника Г.Р.Державину, тем самым напоминает о нем читателю ХХ века задолго до его восстановления в 2003 году, а также осмысливает творчество поэта в контексте современности и истории русско-татарских литературных взаимосвязей: «... как розов сад, / где бронзовый Державин / или Гермес? - в осеннем сне листвы / задумчив, строг, еще не переплавлен, / и - лавровый венок поверх главы! // Прислушиваясь: что там шепчут боги? - / он держит в пальцах вечное стило. / Летит, алея, лист на складки тоги, / но зелен лавр, венчающий чело. // Весь в окиси, в сусальном свете солнца, / острее профиль гордого лица. / Сад угасает...» [4: 186]. В поэме обыгрывается татарское происхождение Г. Р. Державина, в то же время истинным певцом Казани, воспевшим ее драматическую историю, установившим поэтические русско-татарские взаимосвязи, объявляется Г.Тукай: «В предвечерней рани / вне времени проник я в бытие, / чтоб ощутить величие Казани / в лице поэта вечного ее / Державин? / вот лицо его литое, / Певца Фелицы предок - был мурзой. / Он жил - катилось время золотое / из глаз татарских терпкою слезой; / Казань изнемогала, как в пустыне, / себя не помня на родной земле, / где памятники грезятся мне ныне - / Дардменду, Кандалыю, Акмулле... / Но не Державин был ее поэтом, / хотя и всемогущ глагол времен, хотя горы алмазной зыбким светом / его забытый гений озарен! Иное имя вечности известно, / сумевшее сквозь предрассудков гнусь / в одном стихе возвышенно и честно / Объединить Татарию и Русь! // Оно - грядущей истины предвестье, /Глаза - горе! И сквозь туман вникай, / как в небе загорается созвездье: / Державин... Пушкин... Лермонтов... Тукай» [4: 191].
Реминисценции «время золотое» («Арфа»), «глагол времен» (ода «На смерть князя Мещерского»), «гора алмазная» («Водопад») позволяют
актуализировать поэзию Г. Р. Державина, основные темы и мотивы его творчества, в частности философские размышления о месте поэта и поэзии, скоротечности жизни, о превратностях судьбы.
Судьба Г.Р.Державина, горячо любившего свою родину, Казань, стремившегося всей душой к ней, созвучны чувствам самого Р.Р.Бухараева, который долгое время жил в Лондоне, но никогда не забывал о Казани. Возможно, поэтому так настойчиво Р.Р.Бухараев вписывает Г.Р.Державина в «казанский текст». Показательно в этом плане его стихотворение «Воспоминание о Казани»: «Казань - столица правил строгих, / здесь жил Державин. Что с того? / Она воспитывала многих - / Не удержала никого. // Метафорично рассуждая, / заметим странный хоровод: / пчела, из улья вылетая, / в чужие ульи носит мед» [5: 70-71]. Реминисценцией, отсылающей нас к оде «Арфа» Г.Р.Державина, воспринимается «струенье дыма и запахи земли» из венка сонетов «Милостыня родного языка (венок сырого дыма)» Р.Р.Бухараева: «Глагол любви, наследье Кул Гали, / прости: начальный шаг всего трудней. / В чужих краях, от родины вдали, / я чуть не волком выл по ней. // Но тайна жизни стала мне ясней, / не зря топтался я в земной пыли: / мне возвращает память детских дней / струенье дыма, запахи земли...» [5: 339 - 340].
Р.Р.Бухараев создает «казанский текст», используя литературные и исторические ассоциации. Так, в стихотворении «Сенной базар в Казани», который в сознании татарского народа связан с образом Г.Тукая и его произведением «Сенной базар, или Новый Киссекбаш», поэт ХХ века снова вспоминает Г.Р.Державина, его попытки поймать Е.Пугачева: «Как на Сенном базаре звенело серебро, / когда Гавриил Романыч к штыку равнял перо! // Злодея наказали. Все тихо наконец. / - Что слышно на Казани? / - Торгуют, экселенц» [5: 131]. Образ Державина в ассоциативной памяти читателя позволяет Р. Р. Буха-раеву в стихотворении «Пушкин в Казани» соединить с Казанью еще одного поэта -А.С.Пушкина, посетившего город во время поездки по пугачевским местам: «Под Спасской башней сыро, словно в склепе, / Извольте - вот казанская земля! /Я снова слышу - Пугачева цепи / гремят в подвальной сырости кремля. // <... > Но тошно иногда. В дорогу скоро! / Оставим город - этот нудный сон, / где сам Державин, карауля вора, / замысливал постичь глагол времен / в бряцаньи цепи...» [5: 134 - 135].
Уважительное отношение к Г.Р.Державину, как первому поэту России, мы видим в стихотворении Р.Р.Бухараева «На почтовых»: «... Дрожа в
А. Ф.ГАЛИМУЛЛИНА
благоговейном страхе, / Державин увлекает нас / в храм, / где хромает амфибрахий, / где дактили танцуют вальс, / где ямб, державный искуситель, / смущая души и умы, /господствует... / Прости, Спаситель, /во искушенье впали мы. // Но вот вдали, / за стогом сена, / обозначается страна, / что пасмурно и повседневно // Литературой прозвана» [5: 137-138]. Полушутливая интонация стихотворения сочетается с мыслями о высоком предназначении литературы («храм», «страна <...>, литературой прозвана»).
Современные татарские поэты и переводчики также не оставляют без внимания творчество Г.Р.Державина. Народный поэт РТ, лауреат Государственной премии РФ Ренат Харис активно переводит стихотворения Г.Р.Державина на татарский язык. Начиная с 2003 года, он перевел такие стихотворения, как «Арфа», «Властителям и судиям», «Бог», «На птичку», «Памятник», «Лире», «Тончию», «Шуточное желание», «Река времен в своем стремленье.», «Буря», «Всеми-ле» и др. [6: 103-117]. В данной статье рассмотрим перевод на татарский язык стихотворения «Буря» (1794) Г.Р.Державина - в переводе Р.М.Хариса «Давыл». Р.М.Харис неслучайно обратился к переводу данного философского стихотворения, которое написано Г. Р. Державиным в память о буре, настигшей его по пути в Кемь. Свое чудесное спасение поэт связал с божьим провидением, поэтому, когда через 8 лет он был назначен сенатором, он молит провидение о таком же покровительстве на новой должности. В державинском стихотворении современный читатель может заметить признаки предромантиче-ской символики: образ бушующего моря, малый челн, затерянный среди высоких волн, тема провидения. Р.М.Харис, как и в других своих переводах стихотворений Г.Р.Державина, стремится к точному и адекватному переводу. Р.М.Харис сохраняет форму стиха: его перевод, как и оригинал, состоит из четырех четверостиший с перекрестной рифмой и, хотя четырехстопный ямб заменен в переводе 8-сложным силлабическим стихом (традиционным для татарской поэзии), его ритмика созвучна исходному тексту. Современный поэт использует яркие метафоры для передачи напряженного противостояния маленького челнока стихии - буре: «Каегым дщгезендэ кайный - /Кара дулкыннар эчендэ» [6: 115]. Дословно можно было бы перевести это метафоричное выражение, как челн «кипит» в черных волнах. Вторая строфа состоит из двух риторических вопросов, которые почти дословно переведены без потери смысла и экспрессии оригинала. В третьей строфе содержится прямое указание на Бога в качестве защитника человека
(показательна концепция литературоведа, ведущего специалиста в области русской литературы XVIII века А.Н.Пашкурова о взаимодействии нравственно-философских категорий Бога и Вечности в поэзии Г.Р.Державина [7].)
В третьей строфе, на наш взгляд, перевод не передает того эмоционального накала, который содержит оригинал: «Ты, Творец, Господь всесильный, /Без которого и влас /Не погибнет мой единый, / Ты меня от смерти спас!» [8: 562]. В переводе данной строфы произошли трансформации, которые привели к некоторой потере эмоциональной напряженности, хотя сам стих написан высоким слогом, как и оригинал: «Син, Деньяны яратучы!» Дословно можно перевести, как «Ты, любящий Мир (в значении, Вселенная)!». В то же время в переводе последнего стиха третьего четверостишия Р.М.Харис находит очень удачный, на наш взгляд, эквивалент стилистически нейтральному слову «смерть»: «Ты меня от смерти спас!» [8: 562]. «Син коткардъщ / Бу hэлэкэт ялгышыннан!» (дословно можно было бы перевести: «Ты спас меня от ошибки трагической гибели!» (слово «11элэкэт» переводится как «гибель, бедствие, крах, трагическая гибель»)). В целом, перевод Р.М.Хариса можно назвать точным, адекватным, сохраняющим содержание и форму оригинала.
Таким образом, поэты и писатели Республики Татарстан ведут диалог с Г.Р.Державиным, вписывая излюбленные мотивы его творчества в современный литературный контекст. В современной русской поэзии активно используются такие формы рецепции, как цитирование и реминисценции, а в татарской поэзии наиболее распространенной формой рецепции является перевод.
Исследование выполнено при финансовой поддержке гранта РГНФ и Правительства Республики Татарстан, проект №13-16-16006 а (р) / 2014 (РГНФ).
1. «Как время катится в Казани золотое.»: антология русской поэзии Казани. - Казань: Татар. кн. изд-во, 2005. - 480 с.
2. Галимуллина А.Ф. «Звучи, о арфа! Ты все о Казани мне!» (Казанская тропа к памятнику Г.Р.Державина) // Русская словесность. - 2006. - № 3. -С. 14 - 20.
3. Мушинский А.Х. Шейх и Звездочет. Роман. - Казань: Татар. кн. изд-во, 2002. - 286 с.
4. Бухараев Р.Р. Вокруг Тукая (комментарии к любви) // Р.Р.Бухараев. Избранные произведения: книга поэм. - Казань: Магариф - Вакыт, 2011. -415 с.
5. Бухараев Р.Р. Избранные произведения: Книга стихов. Кн. 1 / Р.Р.Бухараев. - Казань: Магариф -Вакыт, 2011. - 415 с.
6. Харис Р.М. Переводы стихов Г.Р.Державина на татарский язык // Г.Р.Державин. Стихотворения. -Казань: Татар. кн. изд-во, 2010. - С. 103 - 117.
7. Пашкуров А.Н. Г.Р.Державин в вузовском курсе «История русской литературы XVIII века» (Из опыта преподавания) // Вестник Сургутского го-
сударственного педагогического университета. -2013. - № 6 (27). - С. 16 - 23.
8. Державин Г. Р. Сочинения с объяснительными примеч. Я.Грота. - Т. 1. - Ч. 1. - СПб.: Тип. Им-перат. АН, 1864. - 812 с.
RECEPTION OF G.R.DERZHAVIN'S POETRY IN THE WORKS OF MODERN POETS IN TATARSTAN
A.F.Galimullina
The paper analyzes the forms of reception of G.R. Derzhavin's poetry in the works of contemporary poets: reminiscences, citations and translations into the Tatar language. For the first time, R.R.Buharaev's poems "With Post-Horses", "Pushkin in Kazan", "The Sennoy Market in Kazan", and "The Memories about Kazan" have been considered in terms of a dialogue with the works of G.R.Derzhavin. The paper identifies the most common forms of interaction of Russian and Tatar literatures basing on the translation of Derzhavin's poem "The Tempest" ("Davyl") into the Tatar language made by R.M.Haris.
Key words: reception, reminiscence, Russian and Tatar relationship, G.R.Derzhavin's poetry, translations into the Tatar language, R.R.Buharaev, R.M.Haris.
1. «Kak vremj a katitsj a v Kazani zolotoe...»: antologij a russkoj pojezii Kazani. - Kazan': Tatar. kn. izd-vo, 2005. - 480 s. (in Russian)
2. Galimullina A.F. «Zvuchi, o Arfa! Ty vse o Kazani mne!» (Kazanskaja tropa k pamjatniku G.R.Derzha-vina) // Russkaja slovesnost'. - 2006. - № 3. - S. 14 -20. (in Russian)
3. Mushinskij A.H. Shejh i Zvezdochet. Roman. - Kazan': Tatar. kn. izd-vo, 2002. - 286 s. (in Russian)
4. Buharaev R.R. Vokrug Tukaja (kommentarii k ljubvi) // R.R.Buharaev. Izbrannye proizvedenija: kniga po-jem. - Kazan': Magarif - Vakyt, 2011. - 415 s. (in Russian)
5. Buharaev R.R. Izbrannye proizvedenija: Kniga sti-hov. K. 1 / R.R.Buharaev. - Kazan': Magarif - Vakyt, 2011. - 415 s. (in Russian)
6. Haris R.M. Perevody stihov G.R.Derzhavina na tatar-skij jazyk // R.Derzhavin Stihotvorenija. - Kazan': Tatar. kn. izd-vo, 2010. - S. 103 - 117. (in Russian)
7. Pashkurov A.N. G.R.Derzhavin v vuzovskom kurse «Istorija russkoj literatury XVIII veka» (Iz opyta pre-podavanija) // Vestnik Surgutskogo gosudarstven-nogo pedagogicheskogo universiteta. - 2013. - № 6 (27). - S. 16 - 23. (in Russian)
8. Derzhavin G.R. Sochinenija s ob#jasnitel'nymi primech. Ja.Grota. - T. 1. - Ch. 1. - SPb.: Tip. Imperat. AN, 1864. - 812 s. (in Russian)
Галимуллина Альфия Фоатовна - доктор педагогических наук, доцент кафедры русской литературы и методики преподавания Казанского (Приволжского) федерального университета.
420008, Россия, Казань, ул. Кремлевская, 18. E-mail: [email protected]
Galimullina Al'fija Foatovna - Doctor of Pedagogy, Associate Professor, Department of Russian Literature and Instruction, Institute of Philology and Intercultural Communication, Kazan Federal University.
18 Kremlyovskaya Str., Каzan, 420008, Russia E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 20.06.2014
