CC BY
51
Автор широко представил механизмы регулирования этнокультурных напряженностей, показывая, что российская специфика на современной этапе отмечена бинарностью функций: позитивной и негативной. Этничность в позитивном контексте предстает как стимул творчества: люди создают новые порядки бытия, формы поведения, в конечном счете культурные артефакты. Негативный контекст являет этнические конфликты.
С.Ю. Наумов хорошо видит проблемное поле государственной внешне «нейтральной» позиции безразличия к этнической идентичности, гарантирующей «равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от расы, национальности и языка». Небезосновательно отмечается, что гармонизация всех вариантов этнической темпоральности вполне возможна на адекватной социальной основе, но только в том случае, если системообразующий этнос представлен высшей по отношению к другим этнической формой и находится на соответствующей стации социального развития. Пока в России этот идеал не достигнут, и те этносы, которые интегрировали в нацию, требуют собственного государственного оформления, имея тенденцию к образованию этносоциальных изоля-тов, а те, которые представлены как развитая народность, требуют также политического оформления в субгосударственной форме.
Практическая значимость авторского исследования, воплотившегося в монографию, на наш взгляд, бесспорна. Авторские наработки и материалы исследования могут быть востребованы и использованы субъектами политического процесса различного уровня, будут полезны в практической деятельности специалистам миграционных служб, руководителям национально-культурных автономий, политическим лидерам и консультантам для выработки эффективных стратегий и технологий в области региональной государственной политики в сфере межэтнических коммуникаций.
УДК 321.01:316.75 ББК 66.1(0)
И.И. Кузнецов
РЕЦЕНЗИЯ НА МОНОГРАФИЮ:
Жирнов, Н. Ф. Консерватизм и неоконсерватизм: политические и управленческие идеи Эдмунда Бёрка в теории и практике / под ред. Ю. В. Ирхина. - Саратов : Поволжская академия государственной службы им. П. А. Столыпина, 2007. - 238 с.
I I азвание книги Н.Ф. Жирнова «Консерватизм и неоконсерватизм: политические и управленческие идеи Эдмунда Бёрка в теории и практике» можно трактовать двояко. С одной стороны, заявляя основным предметом
своего интереса научное наследие известного консерватора Э. Бёрка, автор идет традиционным путем, актуализируя идеи, которые сыграли значительную роль в иных исторических и социально-политических обстоятельствах, в иной традиции и культуре. Читающему книгу должно быть сразу ясно, что именно из обширного - и, безусловно, заслуживающего внимания интересующихся политикой и общественной жизнью современников - наследия английского консерватора может быть сегодня практически использовано. С другой стороны, определяя свои исследовательские приоритеты в названии работы, Н.Ф. Жирнов стремился связать идеологию консерватизма и неоконсерватизма, показать преемственность идей, развитие их практического применения в современной политике. Это можно считать значительной новацией, поскольку автор не ограничился лишь констатацией нового в структурах консервативной идеологии, но и попытался продемонстрировать современные тенденции развития консерватизма в Западной Европе и России.
Автор монографии не первый год занимается исследованием теории консерватизма вообще и творчеством Эдмунда Бёрка в частности [1-3]. Это дает основание оценивать представленную монографию как очередной, значительный этап научной работы, позволяющий сформулировать некоторые выводы, составляющие авторскую концепцию. В том, что таковая концепция имеется, нет сомнения, как и в том, что она не только вызывает одновременно доверие и созвучие собственным исканиям, но иногда и дает возможность подискутировать.
По своему жанру рецензируемая книга может служить классическим образцом научного творчества в рамках сразу двух достаточно значимых и респектабельных направлений современной политологии - истории политической мысли и политической теории. Она построена по проблемно-хронологическому принципу: каждая из трех глав освещает отдельный аспект рассматриваемого круга вопросов. Так, в первой главе автор пытается разобраться с концептуальным аппаратом политической идеологии вообще. Здесь представлен анализ широкого спектра современных теорий идеологии. Кроме того, автор обращает особое внимание на становление методологии политической науки как особой отрасли знания. Можно согласиться с мнением Н. Ф. Жирнова, что институциональные теории не всегда способствуют объективному пониманию сущности политической идеологии. Так, на наш взгляд, ставший знаменитым идеологический спор между Эдмундом Бёрком и талантливым британским наместником в Индии Уорреном Гастингсом нельзя понять только в формально-правовых рамках и жестких институциональных категориях. Последний, как известно, настаивал на невозможности прямого применения британских (и вообще западных) законов и норм на Востоке, указывал на неэффективность и пагубность подобных стратегий. Позиция же Э. Бёрка была прямо противоположной - британские законы, основанные на естественном праве, могут быть применены ко всем людям без исключения.
Очевидно, схожие вопросы обсуждает и сегодня политологическое сообщество в приложении, например, к теории демократии и политического управления. Решение же видится, как всегда, в совокупности использования интегрирующих политико-институциональные и правовые подходы методологических приемов, с одной стороны, а также исторических и социокультурных методик - с другой.
Вторая глава работы - «Концепции Эдмунда Бёрка в теории консервативной идеологии» - охватывает весьма широкий круг вопросов, касающихся идей, высказанных английским мыслителем в качестве основополагающих принципов консервативного мировоззрения: конституционализм, форма правления государства, гражданское общество и политическое развитие. Главное место здесь занимает то понимание соотношения естественного и позитивного права, которое стало в последующем важным идеологическим моментом.
Поскольку естественное и позитивное право задает жесткие альтернативы мышления и действий на его основе, то реально действующие абсолютные императивы видятся Э. Бёрку во взаимодействии естественно-правового и позитивноправового поля. Эти абсолюты имеют особые качества, среди которых выделяется моральное совершенство, не требующее доказательств средствами рассудочной логики, не боящееся логических опровержений. Отмечая данный момент в творчестве английского консервативного мыслителя, Н.Ф. Жирнов затронул, на наш взгляд, весьма существенную проблему политического знания, не решенную до сего времени в науке, а именно: в какой мере секуляризация права и перемены в социально-политической жизни, эмансипация культуры, образования, воспитания и быта от церковного влияния взаимообусловлены и способны формировать новую - рациональную - картину мира. Этот фундаментальный постулат современной политической теории лежит в основании парадигмы модернизации, позволяя многим исследователям и политикам давать рекомендации относительно развития незападных обществ, формирования в них основ либеральной демократии, рыночной экономики. На наш взгляд, стоит определенного мужества и небывало высокого риска принимать политические решения с опорой только на инновационный потенциал заимствованных институтов и нормативных структур.
Одним из значительных явлений в творчестве Э. Бёрка является анализ государства. Совершенно справедливо Н.Ф. Жирнов выделяет здесь ключевые аспекты - форму правления и функционирование политических институтов. Именно их динамика в конечном счете отражает эволюцию всего государственного организма. Кроме того, следуя логике Э. Бёрка, именно наука управления, базирующаяся на особом внимании к опыту и осторожном отношении к выстраиванию нового в социально-политическом развитии, предназначена для решения практических целей. Таким образом, проблемы власти и политического управления помещаются в контекст ценностей высшего уровня - религии, этики, традиции. Весьма показательно в этом смысле отмечаемое автором рецензируемой монографии видение политического устройства Э. Бёрком как «плода глубоких размышлений или скорее счастливого результата следования мудрым законам природы» [4, с. 53-56]. Это отношение проецируется и на идею наследования власти монарха, и на характер отношений ветвей государственной власти, и на право в целом. Постепенность, поступательность и, следовательно, конструктивный прогресс в развитии политической системы Англии - вот те главные тенденции, которые характеризуют историю данной политии (с. 94).
Однако нельзя забывать и о том факторе, который несколько ускользает от автора представленной монографии, - строительстве могущественной и амбициозной империи. С эпохи великих географических открытий, с момента
основания Британской Ост-Индской кампании до начала XX в. наблюдается постоянный и неуклонный рост экономического, военного и политического могущества Великобритании. В данном случае необходимо признать существование особой идеологической приверженности англичан «миссии белого человека», которая со временем стала важнейшим императивом в их политической традиции, обосновала ключевую роль Британии в мировых политических процессах.
Уникальный опыт конституционализма Великобритании, когда перераспределение властных полномочий в условиях монархической формы правления в пользу Кабинета министров сопровождалось формированием правительства на партийной основе, модернизацией избирательной системы и суда, требует особого внимания именно в силу своей исторической специфики. По сей день Великобритания остается государством с некодифицированной конституцией, но при этом характеризуется весьма стабильным политическим режимом, претендуя на неформальный статус одного из столпов современной демократии.
Автор монографии отмечает, что Э. Бёрк, как и У. Блэкстон, заложил традицию хвалебного отношения к британскому Основному Закону, фактически выведя формулу его апологии - «английская конституция и система представительства настолько совершенна, насколько она допускает неизбежные несовершенства человеческих дел» (с. 97). Обратной стороной такого эмоционального выражения является мысль, что произвольно менять политические институты проще, но в то же время и опаснее, чем работать над нравственным совершенствованием носителей государственной власти. Отсюда почти по Аристотелю проистекает отношение к управлению государством как к искусству политики, доступному только немногим, имеющим соответствующие способности и этическое начало. Можно предположить, что нынешние «ястребы»-неоконсерваторы в современной цитадели демократии по ту сторону океана - Соединенных Штатах Америки последовательно реализуют стратегию ограниченного доступа к управлению мировыми процессами, опираясь на глубокую моралистскую традицию консерватизма.
Одной из важных проблем современной политики является эволюция партий и системы представительства интересов населения. Этот сюжет интересовал и европейцев в XVIII в. Н.Ф. Жирнов обращает внимание на позицию классика консерватизма, которая заключается в том, чтобы, признавая право партий на свое существование, последовательно совершенствовать их повседневную деятельность. Действительно, Э. Бёрк придерживался мнения, что партии выполняют важнейшую политическую функцию - подбор профессиональных кадров для государственного управления. Однако при этом Э. Бёрк требовал идейного и политического согласия в работе партии. Это, по его мнению, является базой для сохранения принципов, лежащих в основе идеологического объединения в партии. Автор рецензируемой монографии видит в таком подходе развитие идеи партийной дисциплины (с. 105).
На наш взгляд, в данном аспекте позиция Э. Бёрка не так однозначна. По-видимому, определяя партии как «корпорации единомышленников», он все же рассчитывал на то, что даже различные политические силы, оформленные в партии, должны сохранять главное - преемственность политического курса (через сохранение формы правления, Конституции, недопущение произвола).
Традиционно в истории политической мысли исследователи обращают внимание на оценку Э. Бёрком одного из самых значительных политических событий XVIII в. - Французской революции. Эта оценка достаточно известна и радикальна. Э. Бёрк никогда не был сторонником революционного насилия и тем более произвольного обращения с существующими политическими институтами. Данную позицию отражает и Н.Ф. Жирнов в своей книге, анализируя механизмы политического развития. Он, на наш взгляд, вполне справедливо акцентирует внимание читателей на вопросах критики Э. Бёрком теории народного суверенитета и общей воли Ж.-Ж. Руссо. При этом автор допускает некоторое логическое противоречие, утверждая, что «Э. Бёрк требовал от политиков только одного - как можно чаще прислушиваться к мнению народа» (с. 143). Буквально через абзац Н.Ф. Жирнов заявляет: «Чтобы не произошло непредвиденных ситуаций, необходимо прислушиваться не к демагогам, говорящим о возможности управления государством посредством всего народа, а к тем, кто говорит о том, как лучше исправить острые проблемы в рамках политической системы» (с. 143). Полагаем, что здесь все-таки необходимо было отметить особое отношение Э. Бёрка не только к профессионализму в политике (что, собственно, и сделал автор книги), но и указать на важность поддержания традиций властвования. Последние, как это видно из обширного научного и публицистического наследия консерватора, играют совершенно особую роль в механизмах государственного управления. Эти традиции дают возможность политической системе адаптироваться к новым условиям, позволяют уверенно выбирать те приоритеты в принятии политических решений, которые имеют достаточное этическое обоснование и не противоречат «духу Закона».
В третьей главе монографии - «Консервативная и неоконсервативная теория и практика в современных условиях» - Н.Ф. Жирнов выходит на иной уровень обобщений. Здесь заметна интересная попытка выстроить собственное оригинальное видение развития консервативной идеологии как в европейских государствах, так и в нашей стране. Такой методологический ракурс вполне оправдан исходя из, например, географического или исторического подхода, учитывающего общность судеб стран Европы и России. Но заметим, если бы автор расширил фокус своего исследования за счет анализа и американского консерватизма, его современного состояния и тенденций развития, то могли бы получиться во многом неожиданные и весьма ценные результаты. Достаточно указать на тот факт, что, в отличие от европейских государств, в США сегодня консерваторы (а также неоконсерваторы и «палеоконсерваторы») составляют внушительный отряд политической элиты, оказывающий масштабное (а иногда и определяющее) воздействие на политику, выработку стратегии и принятие важнейших решений. Это, например, такие классики американского неоконсерватизма, как Лео Штраус и его последователи - Пол Вулфовиц, Ньют Гингрич, Роберт Каган, Вильям Кристол и Ирвинг Кристол, Ричард Перл, Норман Подгорец, Кларенс Томас, Абрам Шульски. Большинство из них хорошо известны и в России как политические консультанты, эксперты, привлекаемые Белым Домом на всех этапах концептуального оформления и реализации государственной политики США. Некоторые из них работали непосредственно в
администрации президента США, другие являются «духовными отцами» нынешних официальных лиц.
Указанный ракурс анализа предполагал бы проведение масштабных сравнений не только в плане сопоставления развития традиций консервативной идеологии в Европе и Новом Свете, но и в аспекте их воздействия на политический курс государств, формирования основ геополитической стратегии, выбора средств для создания фундамента глобального управления. Автор монографии, упомянув лишь два крыла современного консервативного движения в США (новые правые и неоконсерваторы), предпочел не анализировать подробно их нынешнее идеологическое положение и роль в качестве одной из ведущих политических сил (с. 157-160).
Весьма интересны авторские оценки современного политического развития России и перспектив консервативной идеологии в нашей стране. Н.Ф. Жирнов считает, что «российское общество было и еще долго будет консервативным» (с. 192), что в определенной мере справедливо. Однако представляется не всегда оправданным оптимизм относительно становления консервативного либерализма как наиболее предпочтительного идеологического выбора для России. Связывать распространение такой идеологии только с одним фактором -развитием социальной структуры в направлении «становления среднего класса, массового слоя собственников, предпринимателей» (с. 194), на наш взгляд, не совсем оправданно. Думается, что процесс этот весьма сложный, многосторонний и, к сожалению, с не предопределенным заранее итогом.
Итак, книга, представленная Н.Ф. Жирновым, несомненно, состоялась. Это может быть отнесено и к ее научно-исследовательской роли, и к ее практической ценности. Автор высказал ряд интересных идей о вкладе Э. Бёрка в развитие теории консерватизма, продемонстрировал актуальность многих подходов консервативной идеологии к современным проблемам власти и политического управления, указал на возможные пути дальнейшей эволюции консерватизма. Проделана большая систематическая работа, которая вызывает уважение.
Что касается неизбежных огрехов и недоработок, которые, безусловно, присутствуют в любом творческом акте, то они - «отдельное блюдо» в данном случае. Эти моменты позволяют развивать дальнейший научный поиск, намечают реализацию более амбициозных задач, стимулируют совершенствование научного аппарата отечественной политической теории. Думается, что книга будет весьма интересна как специалистам по истории политических идей (которые могут найти в ней для себя много острых и актуальных аспектов для обозначения своей позиции), так и практикующим политикам, которые смогут убедиться в живучести и политической мощности европейской консервативной традиции.
Библиографический список
1. Жирнов, Н. Ф. Эдмунд Бёрк: политик, историк, публицист [Текст] / Н. Ф. Жирнов. -Саратов, 2000.
2. Жирнов, Н. Ф. Государство и консерватизм [Текст] / Н. Ф. Жирнов. - Саратов, 2002.
3. Жирнов, Н. Ф. Бёрковская концепция и современный консерватизм [Текст] / Н. Ф. Жирнов. - Саратов, 2003.
4. Burke, E. Reflection on the Revolution in France [Текст] / E. Burke // Works. - L., 1844. - Vol. 3.
