CC BY
27
Психолого-педагогические науки
• ••
59
ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 37(091)
РЕТРОСПЕКТИВНЫМ АНАЛИЗ ЭТНОПЕДАГОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
© 2008 ДрСалиев ш.М.-Х., Мусханова И.В.
Чеченский государственный педагогический институт
Этнопедагогическим источником считают любой феномен, который может быть использован для извлечения данных о воспитуемых, субъектах и объектах воспитания и образования. Согласно существующему пониманию науки, во что бы то ни стало необходимо делать это в контексте формирования сознания, умственного склада, металитета наций или этнических общностей, национальностей и этнических групп. В то же время, данная позиция, являющаяся более или менее достаточной для понимания, вряд ли годится для реальной практической научно-исследовательской работы в области традиционной педагогической культуры, что доказывает автор статьи.
Any phenomenon which can be used for data extraction about brought-up children, subjects and objects of education and bringing up. It may be considered as an eth-nopedagogical source. According to existing understanding of a science, by all means it is necessary to do it in a context of consciousness development, mind composition, ethnoses or ethnic communities’ mentality, nationalities and ethnic groups. At the same time this position which is more or less sufficient for understanding hardly suits the real practical research work in the field of traditional pedagogical culture. This fact is proved by the author of the article.
Ключевые слова: этнопедагогическая экспедиция, педагогическая культура, письменные нарративные источники, мемораты.
Keywords: ethnopedagogical expedition, pedagogical culture, written narrative sources, legends.
Этнопедагогическое исследование можно осуществлять при условии полноты необходимых сведений об объекте, который подлежит изучению. Актуальные сведения (материалы, данные, информация) содержатся в разнообразных источниках, привлекаемых для всестороннего научного анализа. При этом источники сведений чрезвычайно многооб-
разны, могут иметь различное происхождение, форму и, конечно, неодинаковую научную ценность.
Этнопедагогическим источником в самом общем смысле следует считать любое и всякое явление, которое может быть использовано для получения сведений о воспитуемых, воспитателях, субъектах и объектах воспитания. Причем непременно в
60
ИзвестияДГПУ, №4, 2008
контексте формирования самосознания, психического склада, менталитета этносов или этнических общностей, субэтносов и этнических групп, что определяется существующим пониманием науки. Вместе с тем это положение едва ли соответствует реальной практической исследовательской работе в области традиционной педагогической культуры, поскольку для того чтобы начать и осуществить поисковую деятельность, требуются гораздо более определенные и детальные знания о конкретных этнопедагогических источниках.
Следовательно, исследователям народной педагогики важно знать, что этнопедагогические источники могут представлять собою материальные (вещественные) предметы культуры изучаемого народа (артефакты) описываемые и исследуемые в качестве характеристик, произведений или свойств и системы традиционного воспитания изучаемого народа. Если речь идет об изучении этнокультурной истории или исторической этнопедагогики (терминология Т. Н. Петровой), то такие источники целесообразно трактовать как остатки прошлой, этноисторической, реальности. При этом сам источник выступает как остаток, фрагмент изучаемого факта или объекта [3].
К числу таких остатков-артефактов следует отнести коллекции этнографических и краеведческих музеев, в том числе и школьных, сохраняемые обществом памятники истории культуры, а также функционирующие в быту традиционные предметы материальной среды: традиционная народная одежда, прежде всего детская, игрушки, игровые инструменты, характерные национальные блюда, предметы обихода ит.п. В Чеченской Республике вечные ценности-
артефакты оказались уничтоженными, что делает невозможным для исследователя обращение к ним для дополнительной проверки, уточнений и т.п.
Наряду с артефактами, необходимо различать источники, которые содержат в себе отражения тех или иных сторон этнического объекта, интересующего исследователя, которые называются преданиями (ме-моратами). К этой категории этнопедагогических источников относятся многие виды письменных свидетельств, разнообразные записи и иные фиксированные данные (звукозапись, кино и видеосъемки), рисунки, устные рассказы и другие документальные и псевдокументальные материалы. В частности, мифы и предания чеченцев об их расселении на Кавказе, содержащие историкоэтнологические, а также и непосредственно этнопедагогические материалы о чеченских родах (и семьях), сведения из комплектов газет о межэтнических взаимоотношениях представляют собой группы уникальных источников.
Особую ценность представляют очерки и репортажи журналистов, свидетельствующие о сохранении братских, человечных, благородных взаимоотношений между чеченцами и русскими в условиях спровоцированного жесточайшего противостояния. При этом не следует замалчивать то, что одной из первых, доставлявших объективную информацию (1990-е годы), являлась Анна Политковская. Кроме того, уникальны, на наш взгляд, сведения, собранные разными делегациями субъектов Федерации и СНГ в самых горячих точках конфликта.
Следует признать, что дифференцированное отношение к источникам, разделение их на артефакты-остатки и мемораты-предания является относительным (релятивным) и далеко не единственно возможным. Поскольку, анализируя источник, важно установить характер его отношения к описываемой этнической в целом и этнопе-дагогической в частности, реальности. Представляется важным, прямо или косвенно об исследуемом объекте даются [2].
Психолого-педагогические науки •••
Работа с этнопедагогическим источником начинается с его критического рассмотрения, поскольку научность всякого исследования определяется строгостью и тщательностью источниковедческого анализа. С этих позиций главной задачей использования источника выступает установление наличия этнографической этнологической, этнопедагогической
информации и способов оперирования ею в научном исследовании. Кроме того, необходимо выяснить происхождение источника, его авторов, каким образом источник возник или был создан, в какой степени он заслуживает доверия [4] Например, несложно убедиться в том, что материалы о поселениях, жилых постройках, хозяйстве, верованиях и фольклоре чеченцев, содержащиеся в работах русского этнолога В. И. Марковина «Чеченские средневековые памятники в верховьях реки Чанты-Аргуна», А. Айдамирова «Длинные ночи», И. Ю. Алироева «История и культура чеченцев и ингушей», И. А. Дахкильгова «Мифы и легенды вай-нахов», 3. Шахбиева «Судьба чечено-ингушского народа» и другие представляют собой надежные источники и вызывают полное доверие исследователей-этнопедагогов. В противоположность этому многие сведения о быте и нравах народов, хотя и содержат ценные факты, требуют к себе настороженнокритического отношения, безусловного отделения достоверных сведений от выдумок и иллюзий через привлечение дополнительных источников и фактов.
Обращение к тем или иным источникам в решающей мере диктуется целью и задачами исследования. Изучение этнопедагогики, например, татар и чувашей предполагает, в частности, обращение к источникам, содержащим сведения о древних тюрках, о выделении из их среды булгарских племен, о переселении их в последней четверти 1 тысячелетия н. э. на Среднюю Волгу, подчинении
61
ими местных финских этносов, о воздействии на них кипчакских племен в XIII-XIV вв. и т.д.
Подобного же подхода к исследованию требует и этнопедагогика чеченцев, поскольку историко-этнопедагогические исследования делают необходимым обращение к классическим письменным нарративным источникам ученых, примеры которых многочисленны и разнообразны. При этом сколько-нибудь полное их перечисление невозможно, в связи с чем ниже названы немногие источники, которые при желании могут быть заменены другими, нисколько не уступающими приводимым с точки зрения их научной ценности, занимательности.
Автор капитальных трудов («Анналы», «История») и менее крупных, но не менее содержательных произведений («Жизнеописание Юлия Аг-риколы», «О происхождении германцев и местоположении Германии»), историк и писатель последней четверти I и начала II вв. н.э. Корнелий Тацит во всех сочинениях представляет ценные сведения палеоэтнографического характера, опосредованно дающие выход к этнопедагогическим изысканиям. О насыщенности этнической информацией его трудов говорит тот факт, что в них упомянуты более 150 этнических наименований народов (этнонимов), расселявшихся в большей части ойкумены, известной в ту пору. При этом наиболее «этнологичным» следует считать трактат «Германия», где автор не был и лично не наблюдал быт германцев, но создал в целом правдивый этнический «портрет» жителей Центральной и отчасти Южной и Восточной Европы конца I в. н.э. В трактате автор описывает расселение германских и других племен, их хозяйственные занятия, военный потенциал, а также нравственный облик, отмечая, что «браки у них (германцев) соблюдаются строго, и ни одна сторона их нравов не заслуживает такой похвалы, как эта. Ведь
62
ИзвестияДГПУ, №4, 2008
они почти единственные из варваров довольствуются, за очень немногим исключением, одной женой...». Тацит, повествуя об обычае гостеприимства у германцев, отмечает, что не существует другого народа, «который. был бы столь же гостеприимен. Отказать кому-нибудь в крове, на их взгляд, - нечестие, и каждый старается попотчевать гостя в меру своего достатка» [4. С. 46].
С эпохой феодализма связано немало разнообразных источников, содержащих информацию о различных сторонах жизни этносов: хроники, летописи, произведения художественной литературы, правовые документы и памятники и т.д., которые полезны для этнопедагогики, поскольку возникли в результате дальних и трудных путешествий, многолетних наблюдений разных стран и народов. «Книга» Марко Поло (XIII в.) о путешествии в Китай, «История Монголов» Плано Карпини и «Путешествие в восточные страны» Гильома Рубрука о путешествиях в Китай (XIII в.) об их миссиях в Монголию, «Хождение за три моря» тверского купца Афанасия Никитина (XV в.) о пребывании в Персии и Индии. Аналогичная ситуация сложилась и в арабско-мусульманском средневековом мире, где появились выдающиеся путешественники, создавшие крупные трактаты, среди которых «Книга» Ахмеда Ибн-Фадлана о наблюдениях во время поездки в составе посольства из Багдада через Среднюю Азию на Волгу Великую (V в.). Наиболее интересен «Подарок созерцающим о диковинках городов и чудесах путешествий», созданный Абу Абдаллахом ибн Баттутой (XIV в.), который проехал по суше и морю около 120 тыс. км, побывал в Южной и Восточной Европе, Северной, Западной и Восточной Африке, в Южной и Восточной Азии и т.д. Следует отметить, что в этой работе преобладают прагматические сведения, экономико-политического характера, но нередко сообщаются известия о народах и их языках, о городах, их названиях и населении. Рассказы-
вая о г. Басре, ибн Батута отмечает факт межэтнического общения здесь арабов, армян, персов, выходцев из Индии, описывает орошаемое земледелие в Китае, использование на островах Индонезии раковин-каури в качестве денег, упоминает о храмовой проституции в Индии, рисует серию портретов женщин разных национальностей, повествует о ловле жемчуга в южной Аравии и многое другое.
Следует признать, что такие источники позволяют по аналогии создавать ретроспективные этнопедаго-гические модели чеченцев, реконструировать исторические формы воспитания, при этом особую ценность для постижения глубинной сущности этнопедагогического наследия чеченцев имеют «География» Страбона, двухтомная «Этническая история Северного Кавказа» А. В. Гадло и другие.
На наш взгляд, следует обратить внимание еще на одну разновидность позднесредневековых источников, а именно на так называемые «домовники», или «домострой», представляющие собой религиознобытовые инструкции - наставления, которые касались всего порядка и стиля семейной жизни в соответствии с христианско-патриархальным идеалом, что уже вело к раскрытию этнопедагогики семьи.
Среди произведений «семейнородового» плана выделяется русский «Домострой», отредактированный
протоиреем Сильвестром, который был наставником Ивана Грозного (XVI в.), представляющий собой педантичное назидание почти на все случаи домашней жизни в боярской, дворянской или купеческой семье. Отметим, что требования «Домостроя» оказали определенное влияние также на характер семейнобытового поведения и других сословий и классов русского феодального общества допетровского времени, и отчасти сохраняли это влияние и позднее в купеческой и мещанской среде Замоскворечья, приволжских и
Психолого-педагогические науки •••
южнорусских городов. Нет сомнения в том, что это влияние проникло и на Северный Кавказ, что можно проследить, например, на этикетных нормах гостеприимства, вследствие чего этот источник полезен своими аналогиями и для изучения этнопедагоги-ческого наследия чеченцев соответствующего периода. Вообще надо отметить, что вечный и всеобщий характер воспитания требует широкого взгляда на него и безоговорочного снятия этнических перегородок, поскольку только рассмотрение эт-нопедагогических проблем в межэтнических взаимодействиях может дать объективно научные результаты.
В последующие периоды новой и новейшей истории (XVIII и XIX вв.) появились содержательные источники, связанные с интенсивными географо-экономическими обследованиями нашей планеты. Исследования Дж. Кука, Ж. Лаперуза и Л. Бугенвиля, академические экспедиции по России (XVIII в.), научные путешествия А. Гумбольдта, кругосветные плавания российских моряков в первой половине XIX в. и многие другие внесли важные штрихи в познание этнической композиции, наследия, в контексте совокупного этнопедагоги-ческого содержания.
В этой связи нельзя не вспомнить также произведения Н. Я. Бичурина, который возглавлял русскую православную миссию в Пекине и посвятил почти все свое время изучению языка, истории, этнографии китайцев, монгольских и тюркских народов по китайским источникам. В частности, его работа «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена» содержит богатый фактический материал по палеоэтнографии, что дает прямой выход к древним пластам истории воспитания, поскольку автор комплексно рассмотривает во взаимосвязи гражданско-правовое и нравственное состояние Китая и китайцев, а также
63
этнопедагогические традиции страны и народа [4].
Изучение письменных нарративных источников, на наш взгляд, не является единственным способом добывания этнопедагогической информации, поскольку среди источников, очень часто используемых в исследованиях, важную роль играют материалы и сведения, собираемые в специально организованных экспедициях путем прямого и инструментального наблюдения, избранного для изучения фрагмента этнопедагогической действительности (пространства, системы). Такие сведения обычно называют полевым материалом, присутствие которого (в особенности собранного лично его автором) в том или ином научном труде повышает, согласно существующим канонам, ценность работы.
Один из авторов настоящего исследования является участником подобных экспедиций, начиная с 80-х гг., причем надо иметь в виду, что им впервые зафиксированы на уровне открытия малоизвестные и неизвестные этнопедагогические источники среди чеченцев. Отличительными особенностями этнопедагогических экспедиций принято считать то, что они связаны с романтическими переживаниями далеких поездок, неожиданными встречами с людьми, принадлежащими к иным культурам, и другими привлекательными сторонами пребывания в путешествии.
Следует иметь в виду, что этнопе-дагогическая экспедиция, прежде всего, представляет собой сложный и часто утомительный труд по собиранию разнообразных сведений, материалов и данных о населении того или иного региона и включает в себя: беседы с информаторами; фиксацию данных о предметах материальной культуры (поселений, жилищ и других построек, одежды и украшений, утвари, пищи и пр.); описания жизни местных жителей (обычаев, обрядов, ритуалов и т. п.), семьи и семейной жизни, записи (текстовые, звуковые и
64
ИзвестияДГПУ, №4, 2008
прочие) фольклора; выявление и регистрацию данных о языках, психологических свойствах населения и многое другое, что необходимо тем или иным способом закрепить, превращая увиденное и услышанное в собственно полевой источник этнопеда-гогических сведений. Особое значение имеют собирание произведений детского фольклора, игр и игрушек, наблюдения за функционированием детской среды, взаимодействиями младших и старших детей, мальчиков и девочек, взрослых и детей и др.
Как нетрудно заключить из изложенного, источники, полученные путем экспедиционного наблюдения, имеют важное и специфическое свойство, поскольку создаются исследователями (и их помощниками) в ходе экспедиционной работы. И чем тщательнее этнопедагоги трудятся, чем внимательнее наблюдают и чем точнее фиксируют объекты, тем более содержательные и ценные источники они создают. Этнопедагоги-ческие источники, так или иначе, созданы или собраны людьми (письменные документы, археологические и этнографические коллекции в музеях, фольклорные произведения или опросные листы для записи данных при проведении переписи населения и т.д.). Современный исследо-ватель-этнопедагог не имеет возможности изменить созданные в прошлом источники; расширить их содержание, повысить достоверность сообщений, добавить или сократить их информационную наполненность.
Другое дело - экспедиционный (полевой) источник, который создает (формирует, организует, собирает и закрепляет с помощью тех или иных способов запоминания) этнопедагог, сам подготавливающий и проводящий экспедицию. При этом исследователь (конечно, в пределах реальных условий) имеет возможность повлиять на процесс создания полевого источника, чтобы он в наибольшей мере соответствовал научной цели, отвечал на те вопросы, которые уче-
• ••
ный намерен выяснить. Поэтому велика ответственность за высокое качество источника, лежащая на организаторе и руководителе экспедиции. До сих пор этнопедагогические экспедиции являются редкостью: описаны экспедиции, проведенные А. Алимбековым, Ш. М-Х. Арсалиевым, Г. Н. Волковым, А. М. Леонтьевым, Т. Н. Петровой, Э. И. Сокольниковой, 3. Б. Цаллаговой и другими. Они обеспечили источниковую базу этнопеда-гогических исследований и способствовали изучению разнообразных групп источников, среди которых вещественные памятники и предметы, письменные тексты, данные устной традиции, которые приходится превращать тем или иным способом в фиксированные тексты и т.д. Важно также принять во внимание, что разнообразие источников обусловливается еще и множественностью технических способов отображения этнической действительности, среди которых всякого рода рисунки, фотографии, кинорепортажи, звукозаписи, наконец, съемка видеофильмов и т.д. Все эти материалы нередко используются в качестве этнопедагоги-ческих источников, а в обозримой перспективе их значение, несомненно, возрастает неизмеримо вследствие их наглядной убедительности, достоверности и доказательности.
Среди историко-этнопедагогических источников отчетливо выделяются опубликованные, которые легко отличить от тех, что еще пребывают в разного рода хранилищах (архивах, музейных фондах, рукописных отделах библиотек, частных собраниях или коллекциях и т.п.). При этом использование в исследовании неопубликованных материалов повышает оригинальность и ценность научной работы, ибо речь идет об очевидном приращении знаний.
Несомненно, надо иметь в виду, что этнопедагогическое исследование редко основывается на одном каком-нибудь источнике или даже группе источников одного и того же класса, по-
Психолого-педагогические науки •••
скольку при исследовании некоторой проблемы происходит объединение, комбинирование разных источников вследствие чего обеспечивается разносторонняя характеристика изучаемого объекта. Именно по этой причине этнопедагоги привлекают к анализу материалы и выводы других наук и дисциплин (этнологии, этнографии, этнопсихологии, психологии, социологии, физической антропологии (расоведения), педагогической антропологии, географии (всех ее разделов), археологии, истории, лингвистики (исторической и социальной, топонимики и вообще ономастики), а также, конечно, фольклористики, занимающей в Источниковой базе этнопедагогики ключевое место. Материалы различных отраслей знания часто служат ценными источниками данных при осуществлении этнопедагогических исследований, особенно фундаментальных.
Отдельного упоминания заслуживает еще один класс источников, включающий памятники и результаты деятельности по «производству» профессиональной духовной культуры, созданием которой занят особый слой общества - национальная художественная (творческая) интеллигенция. Этническая, в том числе и этнопедагогическая, информация широко представлена в художественной литературе, поэзии и прозе, искусстве (произведениях живописи и скульптуры), СМИ (в журналах и газетах, кино и видеофильмах, передачах радио и телевидения). Все они содержат интересные и важные сведения, среди которых художественная литература, особенно высокохудожественная, имеет большую этно-педагогическую ценность, сравнимую с этнопедагогической информацией фольклора. Обращение к художественной литературе расширяет границы этнопедагогического пространства, что и справедливо, поскольку этнопедагогика не может допустить сведение народной педагогики к фольклорной.
65
С этой точки зрения представляют несомненный интерес исследование Г. П. Айдаровой «Этнопедагогиче-ские ценности в творческом наследии калмыцких писателей: национально-региональный компонент образования», Б. 3. Вульфова «Художественная литература как педагогика».
Расширение пространства фольклорной педагогики до литературнохудожественной делает этнопедагоги-ку сердцевиной и гуманитаризации, гуманизации, и демократизации процесса и содержания воспитания и обучения. В художественных произведениях прослеживается и эпистемиче-ский (знание, идея, мысль), и аксиологический (значение, ценность, смысл) аспекты их этнопедагогической сущности. Особое внимание должно быть уделено произведениям лучших русских писателей о Кавказе, в которых так или иначе получил отражение менталитет чеченского народа как результат воздействия на национальное самосознание и поведение этнической системы воспитания. На чеченский этностереотип независимости и свободолюбия, человеческого достоинства и национальной гордости обратил внимание А. И. Солженицын в «Архипелаге Гулаг»: «Но была одна нация, которая совсем не поддалась психологии покорности, - не одиночки, не бунтари, а вся нация целиком. Это - чеченцы».
Близка к этой характеристике мысль Г. Н. Волкова, переходящая из программы в программу по этнической педагогике в качестве контрольного задания студентам, темы для обсуждения и курсовой работы: «Чеченцев можно уничтожить, но победить невозможно». У этой формулы есть историческое обоснование, которое опять своими корнями уходит в многовековую, тысячелетнюю традиционную систему воспитания.
Можно было бы обратиться еще к одному способу непрямого (инструментального) наблюдения, на массовое этнопедагогическое обследова-
66
ИзвестияДГПУ, №4, 2008
ние, с помощью которого создается статистически значимый, так называемый репрезентативный фактический материал. Строго говоря, этно-педагог, как правило, имеет дело именно с массовыми, а не с единичными источниками и фактами, поскольку единичное описание народного обычая, метода обучения или воспитания, не имеет убедительной и доказательной силы. Кроме того, нужны более или менее значительные серии сведений для того, чтобы получить основание утверждать, что в рассматриваемом случае наблюдается не частное и случайное явление, а некоторая устойчивая этнопе-дагогическая тенденция.
Следует признать, что этнопедаго-ги в сущности всегда интуитивно исходят из допущения, что обнаруженное множество фактов выражает закономерную эмпирическую тенденцию, для чего в качестве исследовательских инструментов используют анкеты, опросные листы, вопросники, заполняемые в ходе проведения массовых обследований. Следовательно, работа по изучению и созданию источников через конструирование стандартных вопросников, организацию их заполнения в экспедиции, анализ с помощью статистической обработки на ЭВМ составляет предмет специальных научных и учебных этнологических дисциплин,
Примечания
• ••
дающих достоверный статистический материал для этнопедагогизации.
Уникальным примером накопления этнопедагогических источников, собранных с использованием комплексных методов, является единственный в России музей народной педагогики в селе Оросу (Республика Саха - Якутия), в котором многообразен и неповторим этнографический материал. Например, каменный памятник с могилы девочки, прожившей девять месяцев, почти два века хранит память о любви и горе отца и матери, зафиксировав жизнь младенца в этом мире с точностью до минуты. Создатель и руководитель музея народный учитель-энтузиаст К. С. Чи-ряев издал по материалам музея пять книг об эффективном функционировании народных традиций воспитания в якутской семье. Его большая книга «Педагогика жизни», изданная на якутском языке, стала настольной книгой во многих семьях. Экспонаты музея подсказывают эт-нопедагогам других народов новые подходы, новые идеи, новые источники и методы. Необходимо особо отметить, что источники этнопедаго-гики становятся фактом этнопедаго-гической науки только благодаря исследовательским методам, которые задействуют их, вводя в научный оборот.
1. Бичурин Н. Китай в гражданском и нравственном состоянии. Ч. 3. СПб. : Просвещение, 1848.
2. Заметки о Чечне. Пантеон. T. 23. Кн. 9. СПб., 1858. 3. Петрова T.H. Отстаивание национальной идеи: Историческая этнопедагогика. М., 2000. 4. Этнология. М., 1994.
Статья поступила в редакцию 23.11.2008 г.
